Текст книги "Мы живем дальше (СИ)"

Автор книги: Енна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 49 страниц)

– Вижу перемены, – цокая языком, явно не одобряя эти перемены, сказала она, кладя хлеб в шкафчик. – Которые будут многого стоить тебе. Как и физически, так и морально.

На этом она решила закончить и медленно начала уходить, оставляя меня в недоумение и даже не пытаясь как-то успокоить меня, так как у меня было только лишь единственные перемены со мной– это перемены в наших с Дмитрием отношениях, а тут только приходила на ум слово “развод”.

Быстро сорвавшись с места, я поспешила к Виктории наверх, перескакивая через ступеньки. Резко открыв дверь ее комнаты, чем застала ее врасплох, я сразу потребовала своего:

– Мне нужно чего-нибудь покрепче!

Виктория рассмеялась и встала с пола, отбирая от меня хлеб.

– С чего это вдруг ты решила повысить градус? – спросила она, начиная копаться в шкафу и прижимать к себе хлеб, как будто если его положить, то он пропадет.

– Я тут столкнулась с Евой и поговорила с ней.

Дальше объяснять мне не надо было, Виктория все поняла и понимающе простонала, вытаскивая из глубин шкафа к моему изумлению, прозрачную бутылку, название которой она сказала гордо:

– Водка к Вашим услугам.

Я страдальчески взглянула на семь кусков хлеба и на не открытую бутылку водки.

– Спрашивать, откуда она у тебя, я не буду, но нам надо сделать еще один заход на кухню.

Виктория с улыбкой до ушей согласно кивнула и вручила мне бутылку с хлебом.

– Только теперь пойду я, так как боюсь, что ты ворвешься и предложишь еще повысить градус, а тогда нам придется проникать в комнату бабушки, где в уголке у нее стоит его величество самогон.

Сказать, что мы напились, это значит ничего не сказать. Виктория держалась отлично, как я была готова заплакать и поговорить по душам, посмеяться и рассказать еще одну смешную историю, которые я непонятно откуда брала, так как в трезвом состояние не смогла бы вспомнить столько смешных случаев.

Мы перестали резко смеяться только тогда, когда мы услышали звук закрывающейся входной двери, что означало: пришли все взрослые, которые смело могут нас отчитать за разбой в комнате Виктории. А мы перевернули все постельное белье, пытаясь выяснить, можно ли запутаться в нем, заблудиться, шкаф, думая, какой наряд будет лучше одеть Виктории на встречу с подругами в клубе и в церковь, а так же мы испачкали ковер, расплескав остатки красного вина. Дампирка предложила найти белое вино и проверить еще одну догадку, что белым вином выйдет красное, но мы его, к сожалению или счастью, не нашли.

Звуки шагов по лестнице, заставили нас пригнуться к полу, как будто нас это защитить и никто не найдет, пусть мы и лежали прямо около прохода, и прижать палец к губам, шикая друг на друга из-за того, что мы шикали, чтобы не шикали, отчего нас пробирал смех, и мы снова шикали.

Кажется, мы слишком громко пытались сказать друг другу, чтобы мы вели себя тихо, раз дверь в комнату открылась и к нам вошел Дмитрий. Он замер в дверях, осматривая разрушенную комнату, грязный ковер и пустые бутылки. Виктория засмеялась, утыкаясь лицом в ковер, чтобы заглушить звуки.

– Роза, – прерываясь на смех и еле выговаривая слова из-за него же, сказала Виктория, – он нас не видит.

Я закивала, как взгляд Дмитрия опустился вниз на пол и теперь начал рассматривать свою жену, прижимающую голову к ковру и ноги к животу, пытаясь спрятаться.

– Я вас прекрасно вижу, – спокойно ответил он, и я разочарованно вышла из-за своего укрытия. – И во что вы превратили комнату? – качая головой и смотря на меня, спросил он.

Я пожала плечами. А что он ожидал после вина и водки? Как мы будем играть в шахматы? Хотя эта идея была у нас.

– И с собой тоже, – сказал он, подавая мне руку, чтобы я встала.

Я была благодарна ему, так как без него скорее всего меня бы унесло в прекрасный танец по комнате. Дмитрий заботливо поправил мои волосы, которые успели спутаться после путешествия под кроватью и простынями.

– Роза, Роза, – недовольно, но улыбаясь, повторил он мое имя. – Кто-то завтра будет молить о таблетке и стакане воды, а я возьму и не принесу.

Я улыбнулась. Думаю, сейчас моя улыбка была далеко от совершенства и сексуальности, но мне было все равно. Я ткнула в его грудь пальцем начала крутить им в одно и тоже место, когда первоначальный план включал в себя нежное касание пальцем по его груди, а потом хотела водить его по телу мужа, соблазняя его.

– Ты не устоишь перед своей сексапильной женой с бодуна. Я буду самой красивой женщиной тогда, – пообещала я ему, на что Дмитрий всего лишь рассмеялся, а я потянулась к нему за поцелуем. – Ну, поцелуй меня, товарищ, – умоляла я его, как снизу донесся недовольный, приглушенный ковром голос:

– Нет! Только не тут, ребята, и не когда я прячусь!

– Тобой займется Каролина, так что жди своего опекуна, а Розу я забираю от тебя. Ты и так успела ее споить, а возиться придется мне с ней, – попробовал он достучаться до совести Виктории, которая была полностью поглощена ковром.

Дмитрий вел меня за руку в нашу комнату, как ребенка. Мимо нас прошла недовольная Каролина, которая вела Зою спать. ее дочь наоборот светилась счастьем, чем она мне сейчас тем более понравилось. Мы с ней обменялись слишком бурными маханиями рукой и разошлись, но думаю мы с могли бы сейчас найти с ней найти общий язык.

– Раздевайсь, ложись на кровать. В душ я тебя не пущу, так как боюсь, что опять сломаешь насадку для душа и мне придется спасать тебя, – приказал он мне, снимая рубашку через голову, а я простонала, смотря на его голый торс.

– Дмитрий, не скрывай своих желаний, – невнятно пробормотала я, а Дмитрий уставился на меня, подняв одну бровь. Мне пришлось пояснить: – Ты хочешь моего стриптиза, – твердо сказала я, готовая уже раздеваться, как мой муж рассмеялся.

– Роза, я всего лишь сказал тебе раздеться.

– Слова одни часто скрывают слова другие, – прокричала я, чтобы Дмитрий услышал меня, когда я пыталась снять блузку на пуговицах через голову.

На помощь мне пришел муж, который аккуратно расстегнул пуговицы и помог снять мне блузку. Я взмахнула волосами, что должно было выглядеть сексуально, собираясь продолжить свой стриптиз, которого так жаждал Дмитрий.

– Все сладкие мечты созданы для этого, – пропела я, поднимая руки наверх, для движений мне мешал Дмитрий, который так и не отошел от меня, и кровать, которая упиралась мне в коленки. – Кто я такая, чтобы возража-а-ать! *

Дмитрий закатил глаза и пробормотал что-то по-русски. По интонации можно было предположить, что это были слова на подобии ” О Боже, началось”. Он начал расстегивать мои шорты, и я рассмеялась своей победе.

– Некоторые хотят использовать тебя, – продолжила я. – Я точно уже не помню. Давняя песня, так что могу и соврать.

Дмитрий спустил мои шорты, и я, опираясь на его плечи, вылезла из них. И да, он повалил меня на кровать, как и хотела этого. Точнее это было так: Дмитрию пришлось подхватить меня на руки и уложить в кровать, так как мне совсем этого не хотелось.

– О, знаешь, как я узнала ее? – спросила я, смеясь, пока Дмитрий пытался вызволить из-под меня одеяло. – это ну о-очень смешная история, – заверила я его, а он засмеялся, что мне понравилось больше всего и сама не могла сдержать улыбки.

– Нет, я не знаю, но думаю, ты сможешь рассказать мне завтра, когда у тебя будет больная голова и ты будешь думать обо мне, как о носители воды и таблеток, хорошо? – спросил он, убирая мои волосы со лба.

Я закивала, улыбаясь и пытаясь перехватить его руку, чтобы сжать ее.

– Я люблю тебя, – прошептала я, надеясь на поцелуй. – И поздравляю тебя с годом нашей официальной совместной жизни.

– Я тоже тебя люблю, и поздравляю, – сказал он мне и поцеловал в лоб.

Комментарий к Глава 116”

* Emily Browning – Sweet Dreams

========== Глава 117. ==========

Первое, чем я встретила этот новый превосходный мир, стон. Мне хотелось убить себя за то, что проснулась. Могла бы спать и спать, пока ничего не пошло бы, но нет, я проснулась.

Мысленно проклиная этот мир, я схватилась за голову, которая раскалывалась, и уткнулась в подушку, как будто она может убрать мою боль. Судя по тому, что Дмитрий не спросил, все ли со мной хорошо, он уже встал. Надеюсь, он ушел и оставил мне спасательный багаж, так как вставать и спускаться вниз мне не хотелось.

Кое-как открыв глаза, я, сощурившись, потому что был включен свет, который убил меня, особенно глаза, уставилась на тумбочку. Облегченный выдох, который сопровождался кряхтением, сорвался с моих губ, когда увидела стакан воды и таблетку. Облокотившись на локти, потянулась за своим спасителем. Жадно, ничего не оставляя и проглотив заранее таблетку, я осушила стакан и громко поставила обратно на прикроватную тумбочку.

Я откинулась назад на спину и прикрыла глаза. Боль, конечно же, еще не ушла, но осознание, что я приняла таблетку, уже помогало мне перенести ее. Звук воды напомнил мне, что смогу освежиться и прийти в себя в душе. Но только через несколько секунд до меня дошло, что ванная уже занята. Это меня ничуть не расстроило.

Встав с постели с третьего раза и указав на дверь ванны, чтобы не врезаться в стенку, я медленно, но верно продвигалась к ней. Схватившись за ручку двери, я потянула ее на себя и зашла в душную и влажную ванную. Какая-то жалкая занавеска отгораживала меня от мужа. Будь я в нормальном состоянии, то отодвинула ее и залезла, сказав, что тратить воду нужно разумно. Но боюсь, что сейчас я еле-еле смогу перекинуть ногу, так что о совместном купании и речи не идет.

Я оперлась о раковину и повернула себе кран, подняв голову. Лучше бы я этого не делала. Не самый отличный вид с бодуна, от которого меня воротилою. Спутанные волосы, туманные глаза, опухшая одна сторона лица, так как отлежала ее. Я быстро посмотрела в раковину и включила воду на полную, что сопровождалось возмущенным “Эй!”.

Занавеска открылась, и к моему обзору обзору представилось мокрое и голое тело Дмитрия. Я медленно осматривала его, поджимая губы и кивая, как будто я, дегустатор, пробовала вино. О воспоминание вино мне захотелось выпить, но поняла, что мне в этом доме не дадут теперь и капли спиртного.

– Потрясающе выглядишь, – сказала я, подставляя свои руки под струю прохладной воды, а потом умывая лицо.

– Могла бы предупредить, что ты здесь, – сказал Дмитрий.

Я отвлеклась от освежающей и божественной воды и вопросительно посмотрела на него. Дмитрий указал наверх. Мой взгляд уставился в потолок, но потом поняла, что он говорит о душе. Я на “автомате” переключила душ и выключила у него воду.

– А, извини, – пробурчала я, переключив обратно, и в ту же секунду вода полилась на Дмитрия.

Я теперь подставила руки под струи душа и начала ими умывать лицо, как Дмитрий не сдвинулся с места, все смотря на мое нахальство.

– Все нормально, – сказала я ему. – Мог бы и пожалеть меня.

– Пожалеть? – переспросил он, поднимая одну бровь. Я кивнула и уткнулась головой в грудь, слушая его речи. – Вы вчера с Викторией устроили хаос в комнате. Могла бы не пить, и сегодня ты бы провела это утро в ванне, а не стоя около нее.

– Если бы не Ева, то я бы и была за этим чугунным препятствием.

– А что случилось? – спросил он, поднимая мои волосы наверх своими мокрыми руками, отчего мне стало приятно, и я буквально вцепилась ему в спину.

– Мне не понравилось, что она сказала, – начала жаловаться как ребенок. – Начала предсказывать мне, что случится что-то важное, что изменит многое, и это дастся мне непросто.

Я подняла голову наверх и уперлась теперь подбородком в его грудь, жалобно глядя на него. Дмитрий нахмурился. Он верил во все, что говорит его бабушка, не считая это старческим маразмом.

– Только не говори, что ты веришь ей.

– Я ей верю. Ты знаешь, как я к этому отношусь.

Я закатила глаза.

– Да-да. Все это существует. Нужно уважать таких людей и прислушиваться, – пересказала я его давние речи. – Но знаешь, я скажу только одно: я могу стоять рядом с тобой и в таком состоянии.

Дмитрий улыбнулся и подал мне руку.

– Только если примешь мою помощь, так как в больницу с расшибленной головой я тебя не повезу.

Я с удовольствием приняла его руку, залезая в ванную, бубня себе под нос, что он бы и так, и сяк меня повез бы в больницу. Твердо став на ноги, я победно улыбнулась мужу, показывая, что я еще годна. Дмитрий подставил меня под душ и сделал прохладную воду, чему была безмерно благодарна. Но как только я прикрыла глаза, я ощутила губы мужа на виске.

– Ваши вчерашние посиделки были вон выходящие, – сказал он, а я улыбнулась.

– За такое полагается отчитывать.

Дмитрий придвинулся ближе ко мне, пробегая пальцами по моей талии, отчего у меня пошли мурашки по телу, и я немного передернула плечами.

– Именно. Я должен тебе прочитать лекцию по правильному поведению, – Его губы оказались на моей шее, медленно прижимая меня к холодной кафельной стенки. – Что и собираюсь сделать.

Виктория сидела за столом, упершись в него лбом и слушая что говорит ей Алена, которая готовила суп. Девушка недовольно бурчала себе под нос, но так, чтобы никто из взрослых этого не слышал, чтобы избежать еще длинных речей. Я села напротив нее с Дмитрием, который пододвинул тарелку с бутербродами ближе к нам.

– Мама! – воскликнула Виктория, резко вскинув голову, о чем она пожалела, а я представила, какая боль у нее сейчас в голове, и тоже сморщила лицо. – А почему ты на Розу не ругаешься? Вообще-то это она предложила повысить градус.

Алена повернулась к нам с грозным видом, и я поникла голову, рассматривая бутерброды и ожидая речей с ее стороны.

– За нее Дмитрий отвечает, и отчитывать ее ему.

Виктория недовольно открыла рот и посмотрела на Дмитрия, желая убить его.

– Но он-то ее не отчитывал. Я точно знаю, то есть она ходит безнаказанной!

– Вообще-то Дмитрий со мной серьезно поговорил, – сказала я, не дав ни тени намека, что это скорее было заигрывание в душе.

Виктория мне все равно не поверила, сверив меня взглядом, а я всего лишь пожала плечами и принялась уминать бутерброд под ее пристальным взглядом. Алена отошла от плиты, вытирая руки об полотенце.

– Раз ты хочешь, чтобы вы были наказаны, – начала она, а мы с Викторией медленно перевели взгляд на нее, так как никто не хотел выслушивать лекции за свои деяния. Поняв, что она привлекла к себе должное внимание, Алена продолжила: – То вы приберетесь в доме. Это полезное дело для всех и так ненавистное для вас.

Теперь пришло время тихо ненавидеть мне Викторию, которая, вскинув брови, хотела отговорить свою маму от этого, но, поняв, что это приведет только к ухудшению, замолчала и пожала мне плечами.

– И начнете после завтрака.

По тону можно было понять, что Алена зла на нас не держит, а так она всего лишь пошутила и проучила Викторию за ее перевод стрелок на меня. Мы завтракали медленно. Очень медленно. Мы разжевывали каждый кусочек, отпивали по маленьким глоткам чай и просили нам еще долить. Когда этот детский цирк надоел Алене, она насильно все отобрала у нас и приказала идти в комнату. Перечить ей никто не стал. Так же после моих секундных уговоров Дмитрий согласился нам помочь, чему мы с Викторией были безграничны рады. Еще активность девочек тоже поощрялась в этом деле конфетами.

– Мне скучно, – протянула Виктория, выгребая из-под дивана закатившиеся игрушки и под предлогом, что если их не возьмут, то она их выкинет, заставляла тем самым девочек подбирать их со скоростью света. – Давайте поговорим, иначе я подохну в этой пыли.

Я с помощью Дмитрия свернула ковер и теперь подметала там, тоже говоря детям, чтобы собирали то, что им нужно. В первую очередь они поднимали деньги и спешили положить их в свою копилку. Думаю, у них там наберется двадцать рублей, если будут подбирать копейки.

– Так начинай говорить, так как мне это ненужно.

Дмитрий подал мне совок, я кивнула в знак благодарности и, присев на корточки, начала пытаться весь мусор замести в совок, что у меня получалось плохо, так как у меня или не долетало, или перелетало, а еще большая часть застревала между досками в полу.

– Кинь мне совок, – приказала мне Виктория.

– Он занят, – ответила я, напряженно загоняя весь мусор туда.

Дмитрий устал следить за моими мучениями и сделал все быстро за меня и отдал совок еле терпящей Виктории, которая была готова забиться в конвульсиях. Она подметала все быстро и спешно, чтобы закончить уборку, но Дмитрий не только помогал нам, но так же и надзирал, указывая, где мы не протерли, не подмели. тут мы его и любили, и ненавидели.

– Так вот, – продолжила Виктория, а я закатила глаза и попросила помощи у Дмитрия, чтобы он как-то перебил поток речи его сестры, – семейные истории тебе расскажу, раз ты не хочешь ничего другого предлагать, но я тебе дам выбор историй, – сделала она мне одолжение. – Про что хочешь послушать?

– Какая история самая короткая? – спросила я у Дмитрия, который явно знал содержание сборника семейных историй от Виктории Беликовой.

– Хм,.. – задумался он, а Виктория скептически посмотрела на меня, говоря, что это бесполезно. – Она любую историю может растянуть на час, – подтвердил мысли сестры Дмитрий, и я обреченно вздохнула, понимая, что от этого никак не смогу отвертеться.

– Наверное, тебя больше всего интересует Дмитрий, – предположила Виктория, бережно перекладывая свой фотоаппарат, с которым она носилась как бешеная, когда мы приезжали с Дмитрием в прошлый раз.

– Меня Дмитрий всегда больше остальных интересует, – не стала скрывать я.

– Могла бы притвориться, что я тебе тоже интересна.

Я взяла тряпку, протянутую Дмитрием, и начала вытирать пыль с книжных полок.

– Или ты рассказываешь истории, или я начинаю с этого момента игнорировать тебя, – сказала я, желая поторопить ее.

– Хорошо, – сказала Виктория, скрещивая ноги и лениво вытирая пыль с книжных полок серванта. – Это произошло давным-давно, – начала она таинственным голосом, а Дмитрий улыбнулся ее поведению, – когда никто не уехал в США, не забеременел, в общем, когда мы все были чисты и безгрешны.

– Я даже не знаю, смеяться мне или плакать, – сказала я.

– Можешь просто закрыть уши, – предложил мне благородно муж, указывая, где я протерла, чем наградила его “благодарным” взглядом.

– Жил-был маленький Дима и перешел ему по наследству от Каролины велосипед.

Дмитрий простонал, а я повернулась к нему, вопросительно глядя на него, а Виктория рассмеялась от такой реакции брата. Я же ничего не понимала.

– И захотел маленький Дима научиться на нем кататься. Было ему шесть лет, – Я уже улыбалась, как могла, но Дмитрий не разделял моих радостей. – Так как он был маленьким, то много о себе думал и решил справиться без чьей-либо помощи в этом неостроумном деле. И, конечно же, первая попытка прошла неудачно, как и вторая, третья, – Виктория начала загибать пальцы. Она остановилась на десяти согнутых пальцах и продолжила: – А потом, после стольких усердных попыток, Дима понял, что он не супер герой, что сильно его расстроило, и он пошел плакать, пнув при этом велосипед пару раз.

Я рассмеялась. Виктория поддержала меня, совсем позабыв про уборку. А Дмитрий наоборот усердно начал вытирать пыль. Поняв, что как его жена, я не должна открыто смеяться над историей, которая позорила его, поэтому сделала серьезное лицо.

– Виктория, как так можно! – возмущенно начала я, а потом обратилась к Дмитрию. – Прости, это все, что я могла, – прыснув ответила я и, снова представив маленького плачущего Дмитрия, засмеялась.

Он начал что-то бубнить себе под нос, а потом присоединился к рассказам Виктория. Та похлопала ему.

– А теперь немного семейной истории от Дмитрия Беликова. Давайте похлопаем ему.

Я присоединилась к ней и начала хлопать ему, но под пристальным взглядом мужа хлопки становились все реже реже, пока совсем не перестали.

– Помню, давным-давно, когда у Вики были руки не оттуда, откуда у нормальных людей, я долгое время заплетал ее, а она гордо вышагивая перед мамой говорила, что это она сделала, тем самым показывая, что она тоже что-то умеет.

Теперь пришло время Виктории сверлить меня взглядом, когда я смеялась. Но тут я не пыталась останавливаться, а Дмитрий улыбнулся своей сестре, которая хотела убить его в этот момент.

– А ты сказал Розе, что она твоя не первая жена!

Мой смех быстро затих, и я медленно перевела взгляд на мужа, который непонятливо смотрел на сестру.

– Что? Кажется, тут кто-то влип, – безэмоционально сказала я.

Виктория рассмеялась, чем еще больше вызвала вопрос у Дмитрия и моего подозрения.

– Как ты мог? – спросила она возмущено. – Я думала ты порядочный мужчина и помнишь каждую свою женщину, в этом случае кукол.

Я вспомнила эту историю и расслаблено выдохнула.

– Не пугайте меня так, прошу. Сразу говори, что это ты история, где Дмитрий хотел поиграть с Каролиной.

– Это было жестко с ее стороны тогда по отношению к маленькому мальчику, – сказал Дмитрий, а я удивленно посмотрела на него.

– Ты что, до сих пор обижен на нее за это? – осторожно спросила я.

– Конечно, нет. Тогда я выдержал стоически все эти свадьбы и сказал себе, что больше никогда не женюсь, но больше всего меня тогда раздражали хихикающие подружки невесты.

Я рассмеялась, но теперь Дмитрий вопросительно на меня посмотрел, в то же время подгоняя Викторию убираться, а не рассиживаться на полу.

– А ты откуда знаешь про это?

– А, на твоих похоронах рассказывали, – просто ответила я, а потом поняла смысл сказанного и остановила руку, которая была готова вытирать от пыли стенку. – Как странно звучит “на твоих похоронах”, – задумчиво сказала я.

Дмитрий сощурился. Он понимал, что на родине его похоронили и не только в мыслях, но в реальности, но об этом мы никогда не говорили. Я даже об этом и не думала.

– И каково это было? – спросил он.

Было странно перескакивать так резко со смеха на серьезные темы, которые я бы предпочла обсуждать наедине, чем в гостиной при бегающих детях. Атмосфера была не такой для такого разговора.

– Само мероприятие было необычным для меня, – начала я из далека. Совсем не то, что хотел Дмитрий, – но собранным, правда до этого все бегали по дому, приготавливая все. Я не участвовала в разговорах, так как не понимала языка.

– Но ты рассказывала потрясающую историю, – добавила Викторию, – когда мы тебя просили больше рассказать о Диме в Академии и как он умер.

– Ааа, да, – невольно вспомнила я, притворно лениво вытирая чистую полку от пыли. – А так было трудно, конечно же. А как ты думал? Когда тут тебя считают за мертвого, а ты понимаешь, что ты стригой и ты как бы жив… Ох, это сложно, – сказала я, опуская руку и смотря в пол.

Мне не хотелось заново ощущать все те чувства боли, скорби, но они сами приходили, и с этим, к сожалению, я ничего не могла сделать. На помощь мне пришла Виктория.

– И там она попробовала водку в первый раз, кстати. Это была изумительная история Розы, которая говорила сама с собой, смотря в потолок и рассуждая о чем-то.

Я ухмыльнулась, пытаясь уйти от скорбных воспоминаний. Дмитрий тоже попытался улыбнуться, наверное уже жалея, что завел эту тему.

– Кажется, Виктория еще не отошла от пьянки, раз истории не заканчиваются.

Она яростно закивала, поднимая тряпку, как будто это бокал, заставляя меня тоже чокнуться с ней тряпкой.

– Так вот, скажу тебе одно, Розмари, – От полного имени я скривилась, но ничего не сказала, – второй раз знакомства с водкой прошел уже хорошо, но! Есть одно “но”. Бог любит троицу.

========== Глава 118. ==========

Я причесывалась перед зеркалом, распутывая колтуны, точнее пытаясь это сделать. Дмитрий, уставший смотреть за моими мучениями, отбросил свой вестерн, подошел ко мне и начал помогать. Я благодарно посмотрела на него.

– Можно кое-что у тебя спросить? – спросил Дмитрий, и я с готовностью кивнула, не понимая, зачем вообще он такой вопрос задал. – Только теперь ответишь полно?

– Конечно, – ответила я, нахмурившись. – Что за вопрос, а то уже начинаю пугаться.

Дмитрий улыбнулся моим непонятным испугом и страхам и передал мне расческу, которая теперь мешала ему распутывать мои волосы.

– Расскажи мне про мои похороны.

Я уставилась в зеркало, смотря, как мой муж распутывает колтуны. Это было странно. Взрослый мужчина и склонился над своей женой копаясь в ее волосах. Дмитрий делал это так бережно и заботливо. Никогда не думала, что мужчины могут быть настолько заботливыми. Я слабо улыбнулась, когда он повернулся к зеркалу и там мы встретились взглядами.

– Когда я сказала про тебя, то все так по-разному отреагировали. Одна семья, а столько разных характеров. Кто-то сидел с безэмоциональным лицом, кто-то заплакал, а потом просто начали готовиться к похоронам. Все носились по дому, чем-то занимались, готовились. Я тогда просто слонялась по дому, не находя себе место.

Дмитрий все продолжал расчесывать мои волосы, то забирая, то отдавая расческу мне в руки и внимательно слушая меня.

– Если честно, я тогда сильно удивилась здешним традициям. Стригоев считают тут за мертвых. Это, конечно же, правда, но все же… С таким я столкнулась в первый раз.

– Я рад, что ты не приняла эту традицию, – тихо сказал Дмитрий, наклоняясь ниже к моим волосам.

Я слабо улыбнулась и прислонилась головой к его груди, следя через зеркало, как он целует меня в макушку, отчего я прикрыла на мгновения глаза.

– Пришли гости. Я никого не знала, ни с кем не говорила. В этом не было смысла. Но вторая традиция мне понравилась больше, – Я не успела ее рассказать, как Дмитрий это сделал за меня:

– Где все собираются на заднем дворе и делятся воспоминаниями.

– Да, – на выдохе сказала я и кивнула. – И там я узнала про твоих первых жен, про то, как ты начал печь хлеб и где я рассказала по желанию многих о тебе в Академии.

Дмитрий еще раз провел по моим волосам руками, а потом обнял за плечи, уткнувшись мне в макушку. Кажется, я рассказала уже более подробней о его похоронах, но поняла, что все равно недостаточно.

– Было трудно сначала говорить о тебе. Даже не знала о чем, хотелось убежать и ничего не говорить. Но потом подсказали, а затем стало легче говорить, а после стало и на душе легче. Больше не хочу быть на твоих похоронах, – сказала я, подняв голову и встретившись с кривой ухмылкой Дмитрия.

– Хороший конец ты мне оставляешь.

Я нахмурилась, не поняв, про что он, а потом начало до меня доходить. если не я побуду на его похоронах повторно, то придется ему похоронить меня. Ни один из предложенных концов мне не нравилось. Не хотелось оставаться одной, но в то же время и оставлять Дмитрия одного в огромной пустотой и болью в этом мире не хотелось.

– Тогда лучший вариант или не умирать, или вместе, – задумчиво сказала я, а Дмитрий отодвинулся от меня.

– Давай не будет об этом, тем более когда тебя насильно забирает Вика.

Я улыбнулась и подошла ближе к нему, вытягивая шею вперед, чтобы достать до его лица.

– Волнуешься?

– Конечно, ведь в прошлый раз, когда оставили вас двоих, она тебя споила, – Дмитрий взял мое лицо в руки и наклонился над ним. – А теперь тащит по магазинам. Мало ли куда попадете, кого прихватите.

Я тихо засмеялась, а Дмитрий наконец-таки преодолел это ничтожно маленькое расстояние между нами и поцеловал меня. Мои руки обвили его шею, притягивая его ближе к себе.

– Все будет отлично, – сказала я, оторвавшись от него. – Но если судить по предсказанию Евы, то нет, – добавила я, а Дмитрий сжал губы, размышляя над этим.

– Я подойду к ней с этим, но тебя все равно это не волнует, так что давай иди и приди домой до темноты и в трезвом виде, – приказал он мне, выталкивая из комнаты. Я же только рассмеялась.

Виктория бегала по гостиной и что-то судорожно искала. Было странно в идеальном порядке потерять хоть что-нибудь, но она это сделала. Я сначала встала в проеме двери, оперившись об косяк, и следила за ее беготней, но потом все же спросила, что она ищет.

– Мы навели порядок, все положили по своим местам, – начала возмущаться она, разбрасывая диванные подушки, – но, черт, теперь не могу найти свой кошелек! Я всегда клала его на одно место, но мама считала это бардаком. Теперь же я не знаю, где он, – закончила она свою речь, уперев руки в бока.

– Может, в твоей комнате? – предположила я.

Виктория посмотрела на меня как на сумасшедшую, что ничего не понимаю в это жизни, но все равно пошла наверх проверять и вернулась с кошельком в руках. Я победно улыбнулась, разведя руками.

– И что я говорила? – спросила я. – Моя очередь смотреть на тебя как на убогую.

– Заткнись, – пробубнила себе под нос Виктория, и я замолчала, но все равно улыбалась.

Не знаю, зачем, но Виктория тащила меня в этот магазин, ссылаясь, что ей скучно одной, чему я ей не верила. Кажется, что Виктории никогда не может быть скучно. Она всегда найдет собеседника интересного ей и начнет говорить, так что я ей ненужна в походах по магазинам.

Я шла верное за ней, так как дороги не знала. Конечно, я уже была в торговом центре, но это было в прошлом году и дорогу я несильно запоминала, так что теперь зависела от Виктории, которая почти бежала, обходя людей и тихо возмущаясь, когда было не возможно обогнать медленного человека. Я шла рядом и вовремя успокаивала ее, чтобы она не начала показывать свои удары наглядно.

– Зачем тебе в магазин? – спросила я, когда мы наконец-таки добрались до него и ощущение было, как будто пробежали километры.

– Почему это сразу же мне? – ответила она вопросом на вопрос.

Мне всегда не нравился такой подход у Дмитрия, когда хочешь узнать ответ, а он задет встречный вопрос, будто это очевидно и не знать, не замечать этого стыдно.

– А что, я звала тебя и потащила в магазины? – сделала я так же, как она.

– А разве я не могу позаботится о тебе и твоей личной жизни?

Мы могли бы долго кидать друг в друга вопросами при входе в магазин, мешая людям заходить и ловить взгляды, так как говорили на английском, но мне было интересно одно:

– Причем здесь я? Ты меня позвала, то есть тебе нужно.

Виктория засмеялась и, взяв меня за руку, повела в магазин.

– Это тебе нужно. Ты скоро уедешь обратно во Двор и ничего не прихватишь, а должна все время вспоминать Россию.

Я поняла ее ход мыслей и закатила глаза, но позволяя вести меня дальше между рядами магазинов.

– Знаешь, странно брать в качестве сувенира нижнее белье. И у меня его достаточно, так что я отказываюсь.

Виктория резко остановилась, и мне пришлось резко затормозить, чтобы не врезаться в нее, но это все равно произошло. Девушка, как стояла, так и стояла на месте, не почувствовав, как я навалилась на нее. Она повернулась ко мне и с наигранной заботливостью сказала:

– Я так сильно забочусь о брате, его жизни…

– И личная тоже интересует? – прервала я ее, скептически смотря на нее. – Тут я могу тебя заверить, что все отлично у него. Не жалуется.