Текст книги "Мы живем дальше (СИ)"

Автор книги: Енна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 49 страниц)

Я, предвкушая вечер, встала около двери, держась за ручку, чтобы во время открыть, когда Дмитрий подойдет к ней. Улыбка не сходила с моего лица, так как мне нравились все эти приготовления, и, особенно, когда они оправдывают своих надежд и потраченного времени.

Дмитрий остановился, и я, нажав на ручку, толкнула дверь, сразу отпуская ее, встала в позу, облокотившись об косяк двери, скрестив ноги и ухмыльнувшись. Взгляд мужа медленно прошелся по мне, отмечая мой внешний вид. На мне был прозрачный черный пеньюар, кружевные трусики. В наборе были и чулки, но я решила их не надевать, так как больше одежды тогда пришлось бы снимать, а мне не хотелось, чтобы на мне что-то было одето.

– Ну что, Дмитрий Беликов, Вы готовы к бурной ночи? – спросила я, проводя пальцами по вороту его рубашки, переходя на его шею и вниз, расстегивая первую пуговицу.

Он ухмыльнулся, ничего не говоря, поднял руку и провел ею по левому боку, который был свободен в отличие от другого, который опирался все еще о косяк. Я потянула его в комнату, закрыла дверь и прижала к ней мужа, который и не сопротивлялся.

– Как дежурство? – тихо спросила я, подходя к нему ближе и, сосредоточив взгляд только лишь на его груди, расстегнула вторую пуговицу его рубашки.

– Отлично, – в тон ответил он и положил руку мне на талию, не залезая под пеньюар, и сжимая ее.

– И это все, что ты можешь сказать? – спросила я, целуя то, что пока что сумела оголить, и расстегивая еще пуговицу.

– Я присутствовал на ужине Кристиана, Рика и Лиссы, – начал перечислять он, а я спускалась все ниже и ниже. – Они говорили, – Я ухмыльнулась таким потрясающим описаниям мужа. – Обо всем они говорили. И еще они попрощались с ним. Рик мимолетом сказал, что он расстроен тем, что не увидел тебя перед отлетом. Но думаю, это было просто издевательством надо мной.

Мои губы дошли до его живота, а руки наоборот все еще были на боках Дмитрия, медленно спускаясь вниз. Я мимолетно отвлеклась от потрясающего тела мужа и спросила, не глядя на него:

– И это издевательство таковым и было?

Дмитрий покачал головой, а его руки сжали мои волосы, сильнее прижимая мою голову к себе, и я продолжила спускаться вниз, уже встав на колени.

– Нет, мне было все равно. Я же знал, что меня ждет после дежурства.

– Ты устал? – спросила я, очерчивая пальцами шрам на животе Дмитрия и переходя к ремню.

– Да, – только ответил он, а его руки сильнее сжали мои волосы.

Я быстро расстегнули ремень, прикрывая глаза и улыбаясь от звука метала, который взбудоражил мое тело, и, не сдержавшись, простонала. Мне оставалось только стянуть с Дмитрия боксеры, что я и сделала.

– Хочешь, я помогу тебе снять усталость? – прошептала я, поднимая голову.

Дмитрий кивнул, а я встала с колен и потянула его на кровать, снимая с него рубашку и отбрасывая ее в сторону кресла. Опрокинув мужа на кровать, я залезла на него и встала на коленях, возвышаясь над ним, двигая бедрами и немного приседая, чтобы он ощущал это, а не только видел.

Руки Дмитрия схватились за мою талию, поднимая пеньюар, и сжимая ее в такт моим движениям бедрами. Я наклонилась и поцеловала его в шею, опираясь руками о его грудь. Дмитрий медленно перешел руками на мои ягодицы и сжал их, прижимая ближе к своему телу. Эрекцию своего мужа я никак не могла не заметить. Он хотел меня было перевернуть, но я отказала ему, прижавшись полностью к нему бедрами, обескураживая его этим.

– Сегодня никаких лежаний на мне, – приказала я, беря его лицо в свои руки и наклоняясь для страстного поцелуя.

Наши языки сразу сплелись, борясь за превосходство, которого не было. Пальцы Дмитрия зашли под мои трусики, возбуждая меня сильнее своими движениями там. Не удержавшись и простонав сквозь поцелуй, я выгнула спину и уткнулась ему в плечо, переводя дух.

Дмитрий сел на кровать, обняв меня, и начал целовать в шею, подбирая мои волосы и поднимая их, чтобы они не мешались, чему я была благодарна, так как мне уже стало жарко, а шея вспотела. Схватив волосы и перебросив их на один бок, я подставила оголенную шею, но Дмитрий теперь не хотел целовать ее.

Его руки прошлись вверх по моему животу под пеньюаром, а потом на спину, чтобы расстегнуть его. Отбросив его в сторону, Дмитрий немного отодвинул меня, чтобы посмотреть на то, что открылось его взгляду – грудь, которая медленно поднималась и опускалась, так как я пыталась выровнять свое дыхание. Пальцы мужа сжали ее, а его губы начали целовать, возбуждая и доводя меня до предела. Его губы, язык и пальцы играли с моими сосками, от чего я выгибала спину, стонала и шептала имя Дмитрия.

Я обняла его за спину, цепляясь ногтями за его плечи, тем самым царапая их. Поцелуи Дмитрия переместились на верх, мою ключицу, что меня огорчило, так как его губы на моей груди заводили меня больше. Но почувствовав, что его пальцы снова полезли ко мне в трусики, я никак не могла ничего сказать против поцелуев на ключице.

Он медленно снял с меня трусики, и его руки переместились на мои ягодицы. Я привстала и отвлеклась от его поцелуев, смотря Дмитрию в глаза и немного улыбаясь, предвкушая дальнейшие действия. Я медленно опустилась, наслаждаясь каждым ощущением, всплеском эмоций и возбуждением о того, что Дмитрий в ходил в меня на полную длину, который внимательно следил за моей реакцией. Я приоткрыла рот, не произнося и звука, слишком уж мне было хорошо, что от него не могла отвести взгляда от Дмитрия, так как полностью сосредоточилась только лишь на его движениях во мне.

Я села на него и, закусив губу, улыбнулась ему, а он начал руками поднимать меня и полностью выходить, от чего простонала, ощущая, как появляется пустота, которую и хотелось заполнить. Как только Дмитрий вышел из меня, я резко села и, не сдержавшись, выкрикнула. Дмитрий ухмыльнулся и поцеловал меня. Я не могла не ответить.

Наш темп все ускорялся и ускорялся, что я обняв мужа за плечи и опираясь на колени сначала постанывала, а потом еле сдерживала крики, когда хватала ртом воздух. Дмитрий до боли сжимал одной рукой мои ягодицы, что мне нравилось, а второй обнимая за талию или водя ею по моей спине. Его поцелуи были или на моей шее, груди, а теперь и вовсе уткнулся мне в шею, обжигая своим горячим дыханием.

Я прижала голову к мужу, сжимая пальцы до боли, предвкушая скорый оргазм, который не заставил себя ждать. Вскрикнув, мое тело сжалось, а потом по нему пришлась долгожданная приятная дрожь, от которой я закинула голову назад и невнятно повторила имя мужа. Вскоре я почувствовала, что он кончил в меня и как его тело расслабилось. Он откинул голову назад, а потом и полностью опрокинулся на кровать, не имея сил сидеть и держать меня.

– И как, я тебя расслабила? – тихо невнятно спросила я, на что Дмитрий только лишь кивнул, так и не открыв глаз, а блаженная улыбка расплылась по его лицу.

Комментарий к Глава 102.

Группа нашего общего творчества, где вы, мои дорогие читатели, можете узнать новость про продолжение, да и вообще там вы ощутите всю упортость авторов ^^

Добро пожаловать: http://vk.com/club83253704

========== Глава 103. ==========

Я сидела на кресле, откинув голову назад, и рассматривала потолок, который для меня был очень интересным и захватывающим, лишь бы не отвлекаться на реальность, которая была, мягко говоря, ужасна.

Все эти восемь месяцев были для меня напряженными, как будто не моя мать беременна, а я. Да еще беременных было двое, так что Лисса тоже помучилась вместе со мной. Мы все, конечно, знали, что дух никак не повлияет на ребенка, тем более он дампир, и не надо было беспокоиться, что у него может быть эта стихия. Но все же беспокойства были, особенно, у Михаила, который буквально кружил над своей женой, никого не подпуская к ней. Однажды, когда мы с Лиссой пришли к Соне в гости, когда та была уже должна была рожать, то чуть ли не устроил нам допрос, что нас и веселило и пугало одновременно.

А что касается моей мамы, то тут все было сложнее. Джанин не хватало тренировок, схваток со стригоями, и она реализовывала эту потребность в домашних делах. Я не удивлюсь, если она сразу после родов, которые, к великому моему сожалению, случились, побежит в спортивный зал отжиматься, приседать и потрошить манекены колом.

– Роза, могут зайти морои, а ты в свое дежурство развалилась в кресле. – напомнила мне Лисса, что-то строча в блокноте.

Дела-дела. Вот, как можно описать жизнь Лиссы. Думаю, что на этот месяц она вообще забыла, что такое секс и Кристиан, и поэтому ее муж часто проводил время со мной и Дмитрием, из-за чего и нас лишал секса.

– Мне все равно. У меня горе, – сказала я, продолжая всматриваться в потолок, который был украшен лепниной и рисунками.

Лисса закатила глаза и что-то проворчала себе под нос. Она была не против того, что я сижу все свое дежурство и смотрю в потолок, ей не нравилась моя реакция на рождения брата. Да, именно брат, и это все, что я знаю о нем.

– Вчера ходила к Соне, – начала говорить Лисса, и я повернула голову, чтобы услышать умилительную историю. – Это какой-то другой мир, когда входишь к ним. Все такое лучезарное, веселое, счастливое.

Я улыбнулась. А что еще можно было ожидать от такого союза, как Михаил и Соня? Они долго ждали момента, чтобы пожениться, и нетрудно было догадаться, что скоро у них будет ребенок, так как у такой семьи просто обязаны быть дети. Кто бы не хотел вырасти в дружной, любящей семье? Никто.

Я невольно рассмеялась, когда вспомнила, как они выбирали имя. Кажется, это было важнее, чем условия, в которых ребенок бы рос. “Имя нельзя давать наобум!” – твердила мне все время Соня, я с ней соглашалась, так как спорить с беременными невозможно, так как “они всегда и все время правы”. За эти месяцы это стало мантрой для нас всех наравне с “морои на первом месте”.

Соня с Михаилом выбрали одному варианту на два пола, хорошо, что не один. Это Анастасия, так как обозначает “воскресшая”, и Александр – “защитник людей”, а значит, он должен стать потрясающим стражем. От всех этих мучений с именами я отходила куда подальше, так как не понимала этого и не хотела, чтобы и мою мать заразили этим, а то назовет брата Никандр, объясняя тем, что в переводе оно обозначает “победитель мужчин”, а значит станет лучшим из лучших стражей, а может “победитель мужчин” вообще не значит это, а совсем другой смысл, например, “покоритель мужчин”. Мне бы не хотелось иметь такого брата, который в десять лет “покорял мужчин”.

– Они буквально кружат и порхают над Анастасией.

– А это не слишком? Вдруг они перепорхают.

– Роза, ей от силы месяц. Ей пока что не надо показывать жестокий, реальный мир с убийством стригоев и сумасшествием. Так что то, что они кружат над ней это хорошо. Тем более они знают во всем меру и не будут до сорока лет ее нянчить.

Я пожала плечами и посмотрела на часы, которые отсчитывали время моего дежурства.

– А Кристиан где?

– По идее должен тренировать других мороев в нападающей магии, но, может, он уже и закончил, – ответила мне Лисса и, отложив документы, с улыбкой посмотрела на меня. – Но сказал, что Дмитрия отпустит раньше, так что думаю, что твой муж, может идти сюда.

Я тоже невольно улыбнулась и обратно откинулась на кресло.

– Это было бы замечательно.

Минутная стрелка на двенадцати, и мое дежурство было закончено, но уходить я пока что не собиралась. Встав со своего места и подойдя к стенке с важным видом, как будто там все время и стояла, я начала ждать пока придет моя замена – Девид. Долго ждать мне не пришлось, через минуты три он постучался в дверь и, не дождавшись ответа, открыл ее. Это не показывало его невоспитанность то, что он открыл дверь без разрешения, наоборот он был воспитанным и поэтому постучался, так как он был не обязан это делать. Тем более на этом настаивала сама Лисса, если, конечно, это не ее спальня.

– Здравствуй, Девид, – непринужденно поздоровавшись и улыбнувшись, сказала Лисса.

Девид ей ответил тем же, кивнул мне и с серьезным лицом встал около стенки. Я же наоборот отошла от нее.

– Пока, Роза, – весело попрощалась со мной подруга, а я оглянулась на нее и вопросительно посмотрела на нее.

– У тебя сегодня отличное настроение, Лисса, – сказала я, – и меня это напрягает.

– Нельзя теперь улыбаться: карается Розой. Просто все отлично идет. Можно порадоваться жизни? – спросила она у меня разрешения.

– Конечно, можно, – ответила я ей с улыбкой и вышла.

Лисса была права, что Дмитрий шел ко мне, так как я увидела его, как только вышла из Дворца. Возможно этот день и вправду отличный, что можно и порадоваться.

Еле сдерживая радость, я подошла к мужу и потянулась за поцелуем, вытянув губы, а Дмитрий с широкой улыбкой увернулся и чмокнул меня в щеку. Округлив глаза, я посмотрела на его бессовестное лицо и шутливо ударила его в грудь, призывая задуматься над сделанным только что поступком.

– Не виделись с тобой семь часов, а он меня в щечку целует, – возмутилась я, а Дмитрий только улыбнулся и, взяв меня за руку и сплетя наши пальцы, куда-то меня повел. – Даже ничего не скажет.

– Здравствуй, Роза, – сказал он, оборачиваясь на меня и снова сосредоточившись на пути.

– Да куда ты идешь? – спросила я, пытаясь понять ход его мыслей, но он ничего мне не ответил.

А отвечать, как оказалось, и не надо было, так как завернув за какой-то неприметный дом, я увидела здание больницы и сразу начала тормозить, упираясь ногами и цепляясь руками в его запястье, таща обратно, подальше от этой злосчастной больницы.

– Нет-нет, Дмитрий, куда угодно, только не туда, умоляю, – проговорила я жалостливым голосом.

Дмитрий остановился, и я могла упасть, так как все мои силы были направлены на то, чтобы оттянуть его от этого места под названием “больница”, но теперь он схватился за меня и удержал от столкновения с землей.

– Почему, Роза? – спросил он, когда я встала на твердую землю и держала равновесие. – Это твоя мать и родной брат. Что такого в том, чтобы навестить их.

Я покачала головой и зажмурила глаза.

– Это… это просто сложно, Дмитрий. Мне двадцать.

– Двадцать один, – поправил меня муж, и я кивнула, никак не совладав со своей улыбкой.

Недавно я праздновала свой день рождение, и снова запоминающийся. Если в прошлый Дмитрий предложил мне выйти за него замуж (пусть это и было на следующий день, но считаю, что это случилось в мой праздник), то сейчас он устроил романтический день.

Это было слишком мило, слишком романтично. Узнав в пятнадцать, что я буду восхвалять тот день, то скорчила лицо в притворной рвоте, так как по-другому это называют “сопли”, но да, сейчас я никак не могла вспомнить этот день без улыбки.

Проснуться от божественных ласк, съесть на утро восхитительный завтрак и поехать со своим мужем прочь из Двора. О таком дне я мечтала долго, очень долго, особенно, с этими беременностями, дворцовыми делами, всеобщими поездками, которые в сорока процентах кончались нападениями стригов. Но никогда не подумала бы, что это сбудется так: прогулки с Дмитрием, не оглядываясь и не беспокоясь за свою и чужую безопасность, но колы мы все же прихватили. Тогда я ощутила себя простым человеком, который не убил множество стригоев. Да и вели мы себя так же.

Ходили по паркам, болтали, смеялись, целовались, прошли за вкуснейшим, как мне обещал Дмитрий, мороженым около четырех кварталов, и оно оправдало обещания. Тающий прекрасный вкус шоколадного мороженного, которое делали в том же месте, где и продавали. Так же мои руки дошли до такого людского дела, как распечатывание фотографий, и вечером ходила со стопкой воспоминаний и не только своих, а еще и Кристиана с Лиссой, которые тоже дали мне такое задание и свои фотографии.

Это был один из самых потрясающих, солнечных, счастливых, беззаботных дней, которые у меня только были.

Дмитрий сразу понял по моей улыбке, взгляду, да и вообще по всему моему виду, что я вспомнила этот день, и он тоже улыбнулся, возвращая меня на землю.

– Хватит, Роза. Я тебе серьезные вещи говорю, а ты все в воспоминаниях витаешь, – попробовал он меня призвать к совести, но я закусила губу и подошла ближе нему.

– Но это же был прекрасный день, – сказала я, проводя пальцем по рубашке Дмитрия, а он взял мою руку и остановил ее дальнейшее путешествие по его телу.

– Это был восхитительный день, – поддакнул он мне, наклоняясь ближе, и я прикрыла глаза, представляя поцелуй, но знала, что его не будет, поэтому я нафантазировала его.

Как он берет мою голову и притягивает ближе к себе, смыкая наши губы, плюя тем самым на общественность и на их стереотипы. Как его пальцы зарываются в мои волосы, а мои в то время распускают его “конский хвост”. И этот поцелуй длится вечность. Одну маленькую сладкую вечность. Разве я о много прошу?

– Но твоя мать родила, а ты даже не сходила к ней, – жестоко вернул меня в реальность Дмитрий, и мне пришлось открыть глаза.

– Дмитрий…. у меня сейчас такое было.

– Я видел, что у тебя было, – сказал Дмитрий, смотря на губы. – Они немного двигались.

– Это тебя соблазнило? – ухмыльнувшись, сказала я, зная, что он закатит глаза.

Дмитрий закатил глаза. Я похлопала самой себе за маленькую победу, которую совершаю каждый день, час, а то и минуту.

– Роза, – устало сказал он.

– Да, тебя это соблазнило, товарищ, – убедилась я, когда услышала этот наигранный уставший голос, как будто мне за шестьдесят и я все еще пристаю к нему, да еще странными методами, например, танцуя вокруг швабры, но он продолжил, как будто и не слышал меня:

– Я даже сходил к Джанин в больницу, а ты, ее дочь, нет. Ее это немного расстроило.

Я отошла от Дмитрия, так как он окончательно и безвозвратно испортил мне настроение, и теперь мне совершенно не хотелось ни романтики, ни прекрасных воспоминаний.

– Мне двадцать один, у меня есть брат, который только что родился. Я не знаю, почему не иду. Не могу пересилить себя. Уже говорила тебе, что признаю, что надо идти, и я доходила!

– До больницы, – напомнил мне муж.

– Ну, хоть до больницы. А дальше все. Просто не могу, как будто стенка невидимая стоит, и никак.

Дмитрий подошел ко мне и взял за руку, притягивая к себе. Я была вынужденна посмотреть на него. Его рука заправила мой выпавший локон волос обратно за ухо.

– Я тебя огорчу. Они не в больнице.

– Так это счастье, значит, ты тащил меня не в ту сторону, – сказала я, понимая, что сейчас он скажет плохую новость.

– Их уже выписали, и они дома, – Я угадала Еще одна победа, только ей я не очень рада. – И завтра мы идем к ним, и мне все равно, что ты можешь или не можешь, так как я сказал. Отказы не принимаются, – он сказал это нормальным голосом, но я поняла, что спорить с ним не стоит, иначе схлопочу.

– А вот сейчас огорчил, – все же высказала я свое огорчение и негодование.

========== Глава 104. ==========

В который раз я стою около этой двери и боюсь постучать в нее? И почему стала такой неуверенной? Я знала ответы на все эти вопросы – я боялась увидеть своего брата. Родного брата, родители которого являются и мои родителями тоже. Дмитрий сзади подтолкнул меня к двери, как бы намекая, чтобы я больше не рассматривала ее.

– Роза, тебе двадцать один, ты один из самых лучших стражей, которая убила множество стригоев. Так открой дверь.

– Твои слова, конечно, красивы и вселяют уверенность на новые открытия, к примеру, дверей, но нет, это слишком сложно, – повернув голову назад, чтобы посмотреть на Дмитрия сказала я, но он, взяв ее в свои ладони, повернул обратно к двери.

– Давай сама, иначе это сделаю я с фразой: “Ваша дочь боялась открыть дверь”.

Вряд ли Дмитрий такое бы сказал, но на меня это псевдоугроза подействовала. Я подняла руку и нажала на звонок, ожидая медленной реакции со стороны родителей. Они, как всегда, все сделали по-своему. Дверь мне открыл Эйб, который встретил нас со своей странной улыбкой, на первый взгляд казавшийся счастливой и радостной, оглядел нас и отступил на шаг, чтобы мы зашли в дом.

– И кого сюда принесло, – сказал он, в своем обычае не приветствуя нас.

Он пожал руку Дмитрию. Видимо, за то все время, когда муж был вне моего поля зрения, они с Эйбом хорошо подружились. Мы зашли в гостиную, и первое, что я увидела, это детскую кроватку. Обойдя Дмитрия, я встала с другой стороны подальше от этой детской мебели. Дмитрий посмотрел на меня, но ничего не сказал, а вот Эйб решил не молчать.

– Роза, успокойся. Его там нет. Он у Джанин наверху, которая скоро спустится, и вот тогда можешь прятаться за Дмитрием, – сказал он, входя в гостиную.

– А мама не расстроилась из-за того… – начала неуверенно я, так как теперь мне стало стыдно, что как дурочка не пришла к ней в больницу хоть раз.

– Что не посетила ее три дня назад? – продолжил Эйб, перебивая меня, но сейчас мне это нравилось. – Конечно, сначала была расстроена, но думаю, сейчас она не будет обращать на это внимание и будет рада, что сейчас ты пришла.

Я кивнула, немного успокоившись, улыбнулась. Дмитрий сжал мою ладонь, когда мы услышали шаги по лестнице, отчего мне стало легче, так как ощущала поддержку от него. Мама спускалась вниз, держа на руках какой-то маленький комочек. Если бы он лежал на диване, то я бы запросто могла не заметить его и сесть.

Мама была уставшей, но в тоже время на ее лице была слабая счастливая улыбка. Я впервые видела ее в таком настроении, поэтому все воспринимала с недоверием и настороженностью. Эйб, вскинув брови, посмотрел на меня, указывая рукой на зашедшую мать, таким образом говоря, чтобы я не побоялась, подошла к ней и взяла ребенка на руки, но я пряталась за спиной у Дмитрия, выглядывая головой. И кто теперь из нас маленький: мой младший брат, который спокойно лежал или я, которая пряталась за спиной взрослого мужчины?

– Привет, Роза, – поприветствовала меня мать, а я ей кивнула. – Ты можешь спокойно выйти, если я его как-то держу, то ты подавно сможешь его взять.

Дмитрий устало вздохнул, подошел к моей маме, которая подала ему ребенка, и взял его аккуратно на руки. Я знала, что он с ним подойдет ко мне, и от этого мне точно не уйти.

– А ты с ним отлично смотришься, – как бы невзначай сказала я, а Дмитрий, улыбаясь, покачал головой.

Но это было чистейшей правдой. Он держал его так, как будто вырастил троих детей, если не четверых, его движения были мягкими, аккуратными, даже мама так не обращалась с собственным сыном, как Дмитрий с ним.

Делать было нечего и, выдохнув, я протянула руки, чтобы мне положили этот комочек на руки. Дмитрий аккуратно, чуть ли не задерживая дыхание, положил мне его и правильно показал, как надо держать. Удостоверившись в безопасности ребенка, и что я от неожиданности уроню на пол, он удовлетворенно посмотрел на меня.

– Ну вот, и ничего страшного в этом нет, – тихо сказал он, так и не отойдя от меня, закрывая тем самым мне обзор на родителей. Я была не против.

Наклонив, голову я начала рассматривать моего брата. Ничего необычного. Такой же маленький, беззащитный, милый, красивый, как и все остальные новорожденные, только он был.

– И как зовут этого малыша? – нежно спросила я, глядя в маленькие карие глаза, которые точно достались ему от Эйба и осознав, что до сих пор не знаю имени.

Дмитрий отошел от меня, открывая мне родителей и вообще всю комнату, так как раньше я могла видеть только мужа и его грудь. Родители с гордостью посмотрели на своего сына, а потом на меня.

– Максимилиан Мазур, – торжественно объявила мать.

От шока я чуть не выронила ребенка. Дмитрий заметил мои колеблющиеся руки и придержал их. Я с благодарностью посмотрела на него.

– Спасибо, – поблагодарила я его. Мой взгляд переместился на родителей. – Что? – вдруг осипшим голосом спросила я и прочистила горло. – Вы специально выбираете такие полные имена, чтобы мы их ненавидели? Не беспокойся, – заверила я брата, – ты не узнаешь своего имени до совершеннолетия, а лучше до тридцати лет. Мы будем звать тебя исключительно “Макс”. А что? Очень даже простое, распространенное имя. По мне, такие люди должны быть веселыми. Ведь ты будешь веселым? Сорвиголовой? Это точно. Отомсти им за меня. А у этого имени есть подобное русское? – спросила я у мужа.

– Максим, – ответил он на потрясающем русском и улыбнулся от моей реакции на имя, может, поэтому он мне его и не говорил.

– Вот видишь, – обратилась я уже к Максу. – Дядя Дмитрий будет называть тебя “Максим”. Все не так уж плохо. Как вы вообще решили так его назвать? – обратилась я уже к бессовестным родителям, которые не думали о будущем своих детей. – И почему Мазур? Только не говорите, что выбирали так же, как Соня, по значению имени, а Мазур потому, что ты, Эйб, возлагаешь на него огромные надежды насчет своего бизнеса.

Мне ничего не ответили, значит, так оно и есть. Я закатила глаза.

– Это имя обозначает “величавый, величайший”, но выбрали не из-за этого, – ответил мне мой отец.

– А откуда вы тогда знаете перевод? – начала допытывать я их.

– Нас просветила Соня. И да, я возлагаю на него надежды, даже уже все переписано.

– О Боги, он ребенок! Ему даже года нет, а уже состояние, – начала возмущаться я. – Он ничего не понимает, даже звуков не выговаривает.

Как будто опровергая мои слова, Макс что-то проворчал, и я нахмурив брови посмотрела на него, но он уже замолчал и обратно начал смотреть на меня.

– Да, он еще мал, но если сразу его растить в той атмосфере и правилах, которые мне нужны, то он вырастет прекрасным преемником.

Я закатила глаза и посмотрела на своего брата. Родного брата. Он был таким маленьким и невесомым, что, лично мне, казалось, что это что-то инородное, не из нашего мира. У него уже были волосы такие же темные, как мои, прекрасные … Глаза. Макс был на удивление тихим, спокойным, но его глаза так и бегали от меня к родителям. У меня создалось впечатление, что он жадно все впитывал и запоминал. Это у него от Эйба.

– Он такой маленький, хрупкий и беззащитный, – умилялась я, – что даже не верится, что я когда-то была такой, – я взглянула на огромный рост Дмитрия. – Ну, про тебя, товарищ, я вообще молчу.

Дмитрий улыбнулся и подошел ближе к нам. Он нежно провел тыльной стороной своей ладони по щеке Макса.

– О, он будет прекрасным стражем как его мать.

Я улыбнулась. Мне показалось, что он имел ввиду меня под словом “мать”, и по моему телу прошло тепло, а сердце наполнилось нежностью, любовью и многими другими чувствами присущими матери.

– И как его сестра, – закончил Дмитрий.

Эти слова обрушили мою иллюзию, и я поспешно отдала ребенка его настоящей матери. Мама нежно приняла его и посмотрела на него с такой теплотой, с которой она никогда не смотрела на меня. Я начала ревновать, как будто я маленькая девочка, которая теперь стала не единственным ребенком в семье. Но я теперь и вправду не единственный ребенок в семье. Но мне стало сразу не хватать этого маленького комочка. Точно идиотка, раз боялась пойти в больницу к матери, но на то у меня были свои причины.

– О Господи, когда ему будет двадцать один, то мне будет сорок два. Представляешь? – спросила я у Дмитрия и шокировано уставилась на него. – Когда он будет красивым, сильным… я буду… старой? О боже мой!

Дмитрий ласково обнял меня за талию.

– А мне будет сорок девять, – с улыбкой сказал он.

– А мне вообще шестьдесят два, – посвятила меня мать.

Я посмотрела на Эйба, который перемещал свой вес с пяток на носки, ожидая, когда он скажет свой возраст.

– А я лучше промолчу, – деликатно ответил он.

– Проклятье, как так можно? Я твоя дочь и не знаю, сколько тебе лет.

Я пригляделась к нему. Может, он одного возраста с мамой? Нет, это вряд ли. Может, он старше ее, как Дмитрий, на семь лет? Тоже нет. Тогда сколько ему? На вид можно дать ему… ну, ему точно больше сорока.

– О, моя Розмари, ты узнаешь это только на моей могиле.

– Ты уже собираешься умереть? О нет, этого не будет. У тебя есть сын, – напомнила я ему.

– Почему умирать? Если в факт взять то, сколько у меня врагов, то скорее всего меня убьют. Но что мало вероятно.

Я с шоком посмотрела на него. Как он может так спокойно рассуждать о своей смерти? Он точно сумасшедший.

Просидели мы у них еще час, говоря или просто умиляясь маленьким существом, который только и делал, что спал, что мне сильно нравилось, не думаю, что мое мнение осталось бы прежним, если бы он начал орать и реветь во все горло. От родителей я ушла с тягостными мыслями, все время поглядывая на Дмитрия.

Мама доверяла ему сына больше, чем самой себе, это я заметила, так как если Макс лежал не на ее руках, то у Дмитрия. Если не она подтирала слюни, то Дмитрий. А нам с Эйбом мама кроме нескольких раз не дала даже тронуть малыша, поэтому я упивалась картиной мужественного сильного Дмитрия, который буквально таял при ребенке и был с ним нежен и аккуратен, что мне безумно нравилось. Но в тоже время мои старые страхи и беспокойства вновь выходили наружу.

– Роза, что с тобой? – спросил Дмитрий, когда мы уже собирались спать и я чертыхнулась десятый раз за минуту. – Ты после родителей вышла какая-то не такая, даже не могу этого объяснить. Обеспокоена и чем-то озабочена.

Я повернула голову к Дмитрию и закусила изнутри губу, думая, стоит ли это говорить.

– Старая тема, – попыталась я вкратце объяснить причину моей обеспокоенности, но в то же время не затронуть ее. – Мы с ней уже разобрались, – сказала я и накрылась одеялом по нос, чтобы большая часть моего лица была скрыта от него, но ничего не получилось скрыть от моего мужа.

Дмитрий привстал на локте и немного отодвинул, насколько это давала сделать я, одеяло, чтобы видеть мое лицо.

– Роза, скажи мне, – тихо, смотря мне в глаза, сказал Дмитрий и намотал на палец локон моих волос, касаясь ими моего оголенного плеча.

– Ты… – начала я и обратно скукожилась в одеяле, но заставила себя продолжить: – Ты так отлично справляешься с детьми.

– Вырасти в женском обществе и не уметь справляться с детьми, это можно считать грехом, – ухмыльнувшись, сказал он, а я, не замечая этого, продолжила:

– Ты просто создан управляться с детьми. Дмитрий, ты и сам мне говорил, что…

– Нет, – строго оборвал меня муж, и с его лица пропала улыбка, когда он понял, куда этот разговор клонит. – Я уже сказал, что это ничего не значит, и это мнение сохранилось.

Я резко стянула с себя одеяло и посмотрела на мужа, который ждал от меня взрыва, и он его получил.

– Ничего не значит? У тебя могло быть все, если бы тогда согласился на предложение Таши.

Дмитрий выдохнул и опрокинулся на кровать, заправляя свои волосы назад, когда я упомянула Ташу. Ему это не нравилось, и не потому что, она ему не нравилась, или он опять вспомнил, что ее казнили, а потому что, это давняя, забытая история, а я снова ее подняла на обсуждение.