Текст книги "Сквозь тернии (СИ)"

Автор книги: Энена

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Сплошное бедствие. Головная боль. Тень, неотступно идущая следом.

От него нельзя избавиться.

Астори никогда не боялась его, потому что знала – Вэриану её не победить. Он просто – по странной непонятной причине – не захочет побеждать. Но за жизни близких, особенно Джея, она опасалась и почти каждый день умоляла мужа быть осторожным.

– Хватит, Астори, хватит, – вспылил он однажды. – Мне надоело, что между нами всегда третьим стоит он. Так не может больше продолжаться. Я с ним разберусь.

– Нет, Джей, стой! – Она удержала его за рукав. – Даже не вздумай, ты… ты с ним не справишься. Вэриан страшный человек, и он способен на многое.

– На что «на многое»? – бросил Джей раздражённо. – На преступление? Убийство? Это для меня не новость.

– Да, и в первую очередь – на убийство. Пожалуйста… не надо. Я сама. Правда, сама.

Астори поджала ноги и обхватила колени руками, задумчиво глядя в стену. Как часто ей приходилось давать неисполнимые обещания, и всё же ни одно не причиняло столько беспокойства. Она была бессильна перед ним. Вэриан уходил и приходил, когда считал нужным, мотал ей нервы, улыбался и исчезал – на дни, недели, месяцы…

Она не ждала его, но всегда держала форточку открытой: Вэриан презирал двери, не любил стучаться и потому всегда приходил через окна.

Астори перевоплотилась. Сила тёплой волной прокатилась по телу, замерла на кончиках пальцев и заплела волосы. Надо развеяться. Погода чудная.

Она вышла на балкон, потянулась, вскочила на перила и несколько секунд балансировала над пропастью. Кровь щекотал адреналин. Упасть или взлететь? Сдаться или бороться? Астори закрыла глаза и шагнула в пустоту.

Уши заложило от свистящего воздуха, сердце упало вниз, внутри разросся вакуум. Да, это её жизнь. Астори любила опасность, любила до разорванных лёгких, до отбитых костяшек, до рези в затылке, жила ею, ею дышала и не хотела меняться. Всё равно уже поздно.

Слишком долго её ночи были огненно-жёлтыми от взрывов, слишком много смерти отпечаталось на зрачках, слишком тяжело смыть копоть с ладоней. Для героя старых миров и новый войн покоя нет и не будет.

Золотистые туфли коснулись раскалённых плит площади; Астори хрустнула шеей и осмотрелась. Жизнь здесь кипела под безжалостными лучами солнца: слышались бойкие крики лавочников и возмущённые голоса торгующихся покупателей, смех меднокожих детей с пятнышками крохотных рожек, мяуканье испуганных котов… Ради этого стоит умирать среди удушающего дыма и возрождаться в осаждённом заснеженном городе.

Она подошла к телеге, гружённой аппетитно-зелёными грушеобразными ислинками со Второго кольца.

– Можно одну? – спросила она и спохватилась, что не взяла кошелёк. Ранний склероз, точно.

Полненькая продавщица засуетилась, сунула Астори в руки три фрукта и поклонилась чуть ли не до земли. Её зубы дробно стучали.

– Берите, шанха, берите… Какие деньги, о чём вы, нет… Всё бесплатно…

Когда Астори попыталась вернуть подарок и объяснить, что ей этого не надо, демоница отскочила в сторону, будто от огня, и лихорадочно замахала руками.

– Нет, шанха, нет! Берите…

Её боялись. Отрицать бесполезно, отмахиваться глупо. Грозная слава Пятого Мастера, укротителя Падшего Духа, бежала впереди неё и расчищала перепутья вселенных, уличные переулки и приёмные дворцов. Страх и молва всегда идут об руку с величием, кто бы что ни говорил. Астори не считала себя великой, но слухи о ней всё плодились и плодились.

Сколько кровавых драм на её счету, по мнению общественности! Сколько разбитых сердец! Это могло бы быть даже смешно, если бы не было так противно. Астори вздохнула: вот и погуляла, пора возвращаться.

Зажглись восковые стройные свечи; Астори уложила ислинки в дымчато-алую вазу, зевнула и придирчиво оглядела содержимое чемодана. Она вообще очень тщательно подходила к выбору одежды – на коронацию в Эклипсе и дебаты в Совете нужны два абсолютно разных наряда: люди в первую очередь смотрят на обёртку. Сегодня она должна показать свои мирные намерения и в то же время – силу и твёрдость. Так…

Вот, идеальный вариант – золотисто-летящее платье и минимум аксессуаров, только диадема в виде двух сплетённых лоз и перчатки. Лучше и быть не может.

Часы били десять, когда она лёгким движением поправила тёмно-каштановые волосы, уложенные в незамысловатую причёску, и отворила дверь лакею. Молодой демон, ещё совсем мальчишка, торопливо склонился и почтительно потупил взгляд.

– Шанха, прошу за мной. Мне поручили препроводить вас.

Астори дышала спокойно и ровно, держала осанку, смотрела перед собой – словом, придраться к её поведению не смогли бы самые взыскательные судьи. На обсидианово-чёрные стены легла огненная рябь. Ещё шаг – и впереди показался громадный зал, наполненный тягучей музыкой, танцующими парами, сдержанно-лицемерным смехом и сиянием тысяч свечей.

Конечно, всё это для того, чтобы пустить пыль в глаза ей, «светлейшей королеве».

– Шанха… Рад приветствовать вас. – Шимрин Оджи коснулся губами её руки. – Пройдёмте за стол.

Остальных восьмерых представителей Астори знала в лицо: приходилось уже встречаться. Она улыбалась, кивала, поддерживала разговор и мысленно делала пометки. Вечер проходил на ура. Адская верхушка явно была настроена на переговоры и мучилась чувством вины за инцидент в посольстве.

Астори подняла голову: зазвучали плавные, воздушные звуки дальстена. Разумеется, это тоже – подарок ей.

– Позвольте пригласить вас на танец, шанха? – протянул руку Шимрин Оджи.

– Безусловно.

Раз, два, три… Она плыла, закрыв глаза и слыша только невесомую музыку, далёкий привет из детства. Десять лет назад она также танцевала, но в другом мире и в другом зале. О Мастер, между этими двумя вечерами лежала, казалось, целая вечность…

Настала пора меняться партнёрами. Астори повернулась, стукнув каблуками, и столкнулась с кем-то в тёмно-зелёном камзоле. Карие глаза встретились с гагатовыми.

Вэриан.

– Тебе идёт золотой. – Он повёл её, изящно лавируя между танцорами.

– Какого чёрта ты здесь делаешь? – прошипела она, стискивая его плечо. Вэриан невозмутимо склонил голову набок, копируя её излюбленный жест.

– Приём неплох, хотя признай, десерт вышел ужасным.

– Не уходи от ответа!

– Тише, тише. Разве так встречают старых друзей?

– Мы не друзья.

– Хоть в чём-то мы согласны, девочка луны.

Пора бы уже привыкнуть к этому. Вэриан всегда будет называть её «девочкой» и никогда не перестанет появляться в самый неподходящий момент.

– Ты должна была догадаться, что я здесь. Я ведь дал тебе подсказку.

– То есть нагло прошвырнулся под моим окном? – фыркнула Астори.

– Можно и так сказать.

Она хмыкнула:

– Теряешь сноровку.

– Ты тоже.

Его полуулыбка выводила Астори из себя. Она тряхнула головой.

– Взгляни на того демона в пантейском фраке, – шепнул Вэриан ей на ухо. – Никто не знает, но у него за пазухой – серебряная ложка… На память.

– Снова читаешь мысли?

– А что ещё делать бессмертному?

Астори вздохнула.

– Кажется, я объясняла тебе, что это…

– Перевоспитывай кого-нибудь другого.

Вэриан отпустил её талию; их ладони соприкоснулись, взгляды встретились. Начинался новый тур танца.

– Слышал, у тебя проблемы?

– Разберусь.

Он покружил её.

– Не в этот раз. Тебе нужна помощь. И я готов её предложить.

Астори сощурилась – металлические глаза Вэриана блеснули.

– Странно слышать такое… от тебя.

– Наш мир соткан из странностей.

Он завораживал её, притягивал, как голодный удав кролика. Танец продолжался. Даже сквозь ткань Астори ощущала холод его рук, от которого внутри что-то дрожало и обрывалось; кожа покрылась мурашками.

– Допустим. Так что ты предлагаешь?

Вэриан на миг отпустил её, потом вновь притянул к себе.

– Встретиться у тебя сегодня ночью.

– Звучит сомнительно. – Она покачала головой.

– Я ведь всё равно приду, ты знаешь.

Астори знала. Дальстен настойчиво гудел в ушах.

– Хорошо. После бала?

– После бала.

Вэриан отстранился от неё и бесшумно исчез в толпе гостей, оставив Астори думать о том, правильно ли она поступила. Был ли у неё выход? А если и был, то какой?

Ей припомнилась осенняя ночь во Дворце Славы два года назад – тогда в столицу прибыли послы Мальгафара, и, естественно, Пятый Мастер должна была встретиться с ними. В отведённой Астори комнате, пустой и просторной, пряталась темнота. На улице выл ветер, капли дождя карябали стёкла; Астори мёрзла даже под одеялом. Ей снова снилась война, и свистящие у виска пули, и топот копыт, и долгое падение… Кошмары мучили её, душили, обворачиваясь вокруг шеи плотными кольцами. Она задыхалась. Кричала, царапая подушку. Плакала и кого-то звала.

В полудрёме Астори чувствовала, как чьи-то руки поглаживали её по голове, и слышала еле различимое «Спи, девочка луны…» Впрочем, это могло ей лишь показаться.

Не в характере Вэриана баюкать, сидя у кроватки.

Когда она вернулась, он, в брюках с подтяжками и белой, закатанной до локтей рубашке уже ждал её в низком бордовом кресле, закинув ногу на ногу.

– Милые апартаменты… Только боюсь, они слишком увлеклись красным при отделке.

– О вкусах не спорят, – вздохнула она, снимая неудобные туфли. Вэриан приподнял бровь, но промолчал. Приоткрыв буфет, Астори кинула через плечо:

– Тебе торик или чего-нибудь покрепче?

– Сливовое вино. Надо отдать должное, в Аду умеют его делать.

Она поставила на столик две бутылки. Вэриан краем глаза взглянул на вторую и сморщился.

– Гранатовый сок?

– Представь себе, – беззаботно бросила она, усаживаясь во второе кресло. Астори нечасто приходилось видеть его изумление, так что это, несомненно, веский повод для веселья.

Он поднял наполненный бокал.

– Ты ещё не выходила на прогулку?

– Какую? – моргнула Астори. Вэриан с деланной ленью пригладил чёрные волосы.

– Ты всегда гуляешь по ночам, когда волнуешься.

– Я… Постой-постой… – Она стукнула по бархатной ручке. – Ты шпионишь за мной, да?

– Скажем так – наблюдаю время от времени. Кто-то же должен вытаскивать тебя из передряг.

Астори гордо выпрямилась.

– Я и сама справляюсь.

Вэриан усмехнулся и отпил, не отрывая от неё взгляда:

– О да, тот случай в Эзобаре это прекрасно доказал.

Она сжала побелевшие пальцы. Эзобар… Астори не любила о нём вспоминать, потому что никто не любит говорить о своих неудачах. Да, она серьёзно просчиталась тогда, но все они люди, все ошибаются, верно?

Нет. Пятый Мастер не имеет права на ошибку.

– Вытаскивать тебя из Альфинской тюрьмы – не самое приятное занятие, знаешь ли, – продолжил Вэриан и снова поднёс бокал к губам.

– Я тебя об этом не просила.

– Просила. Всеми способами, за исключением слов.

Она смотрела в его металлические непроницаемые глаза и не понимала, какую игру он ведёт на этот раз.

– Спасибо, – наконец выдавила Астори. Вэриан, кажется, не поверил собственным ушам.

– О чём ты?

– Я не поблагодарила тебя в тот раз… Спасибо.

Они помолчали. Длинные красные свечи ломались, но отчаянно горели; пахло гранатом и чем-то остро-сладким. Астори пила сок мелкими глотками и отбивала ногой ритм дальстена.

– Тау-ро? – внезапно поднял голову Вэриан.

– Почему бы и нет.

Это уже стало их традицией – при встрече отыгрывать по партии. Помогало снять стресс и успокоить взбудораженные нервы, если только «спокойствие» и «Вэриан» вообще существуют в одной вселенной. Астори достала из чемодана футляр, разложила его и расставила фигурки – семь и семь. Вэриан потянулся к чёрным, но Астори быстро повернула доску и сделала первый ход.

– Нет. Сегодня я играю чёрными.

Он взглянул на неё снизу вверх.

– Первым иду я.

– В другой раз, Вэриан. В другой раз.

Фигуры двигались, свечи горели, бокалы наполнялись по второму кругу. Вэриан ходил не глядя и всё равно выигрывал, Астори барабанила по столу.

– А та шумиха в Кел-Финате… Признавайся, ведь ты это устроил?

В густом терпком полумраке он улыбнулся.

– Что? Я думал, это была ты.

Вэриан поддразнивал её, и Астори велась. Всегда велась. Он изучил её вдоль и поперёк, как любопытный экземпляр или редкое животное, провёл массу опытов, занёс в тетрадку перечень рефлексов и теперь развлекался. Вэриан шёл по жизни играючи, и она была его неизменным козырем и вечным соперником.

– Открой окно, – попросил он неожиданно. Астори непонимающе взглянула на него, пожала плечами и поднялась. Лопатки закололо предчувствие. Приотворив окно, она резко обернулась и увидела его тёмные глаза, бесстыдно её рассматривающие.

– Что ты делаешь?

– Наблюдаю за результатом своего труда. – Он откинулся на спинку кресла. – Как я и предсказывал, из неуклюжего котёнка ты превратилась в настоящую пантеру.

– Неудачное сравнение, – хмыкнула Астори и села обратно. – У меня аллергия на кошачью шерсть.

– Я знаю. – Вэриан сощурил левый глаз. – Ты выросла, девочка луны. Изменилась.

– А ты нет, – почти игриво обронила она, подперев голову рукой. Уголки его губ дрогнули.

– Всё верно, девочка моя. Змеи не меняются. Они только сбрасывают кожу.

Он потянулся и вскочил – ненатужно и очень легко для своих двухсот пятидесяти. Астори наблюдала за ним. Вэриан прислонился к подоконнику: лунные лучи выхватили из мрака его правильной формы лицо, которое, пожалуй, можно было назвать даже красивым, если бы не пугающее сияние гагатовых глаз.

– У тебя есть сигареты?

Она нахмурилась.

– Ты ведь не куришь…

– Ты тоже, – почти нетерпеливо перебил он. – Так есть?

Астори порылась в чемодане и кинула ему начатую пачку «Леттина».

– Вот. Рон забыл, когда одалживал у меня этого кожаного монстра.

Вэриан вытащил одну жёлто-белую сигарету, покрутил, глянул в окно на тонкие шпили Серого Города, потом щёлкнул невесть откуда взявшейся зажигалкой. Острый ледяной ветер разнёс по комнате струйки сухого дыма.

– Мир вовсе не так плох, – почему-то сказала Астори.

– Ты правда так думаешь? Даже не знаю, жалеть тебя или завидовать…

Его голос зазвенел незнакомой Астори надломленностью. Сердце робко сжалось, и она не придумала ничего лучше, как глупо брякнуть:

– Твой ход.

Вэриан опёрся на оконную раму и выдохнул облако сизо-лилового дыма.

– Помнишь, как мы брали Моштайн?

Такое забыть было невозможно. Астори случайно – конечно, нет – столкнулась с Вэрианом в роще около крепости. Кто-то подкрался к ней сзади и шепнул:

– Чудный день, чтобы умереть, да?

Она машинально, не думая, повинуясь привычке, намотала на локоть энергетический жгут и схватила подошедшего за горло; глаза сузились, вены налились золотом. Вэриан с улыбкой поднял руки:

– Я сдаюсь.

– Пошёл к чёрту, – буркнула она, отходя и поправляя рубашку. – Зачем ты здесь?

– Романтика. Знаешь, птички, цветочки-листочки… Захотел устроить пикник.

Его невинно-хитрый взгляд бесил её. Накатило привычное раздражение, и Астори, взъероша тёмно-каштановые волосы, устало произнесла:

– Я налегке, так что в этот раз без тау-ро.

Они сидели на траве и беседовали, лениво и вяло, как люди, настолько хорошо друг друга знающие, что тем для разговора у них уже не осталось. Астори смотрела на вспыхивающие светлячки-звёзды и беззвучно считала их: одна, две, три…

– Не двигайтесь, иначе мы откроем огонь.

Она медленно привстала, глядя в огоньки прицелов: перед глазами занималась полоса бешеного огня, кровь вскипала в артериях, на языке осел тяжёлый привкус железа. У них нейтрализаторы. Одной не справиться, если только Вэриан… Но на него полагаться…

– Нельзя, да, – послышалось над ухом. Он подмигнул. – До встречи, девочка луны.

Вэриан растворился в мягком вечернем воздухе, а Астори до смерти хотелось придушить его и стереть плутоватую улыбочку со смуглого лица напротив. Её обдали зарядом из нейтрализатора, повязали и отправили в лагерь. Пытались выудить, а затем и выбить признания – она молчала. Кусала до крови губы, косилась на синяки, но молчала.

Однажды ночью она проснулась не от когтистой, рвавшей горло жажды и не от склизкого сосущего голода – кто-то резал верёвки, стягивающие её запястья. Астори кашлянула, дёрнулась и в полубреду хрипло выдохнула, ещё не веря:

– Ты?

– Тише, девочка, – просипел Вэриан, но по его голосу Астори поняла, что он улыбается. Шелестящий шёпот обжигал ухо. – Ни на минуту нельзя оставить тебя, верно? Пойдём.

Когда он вынес её на свет, за ограду, и опустил на траву, Астори перевернулась и попыталась встать, но не смогла – ноги не держали. Вэриан поддержал её, заглянул в лицо, и в тот же миг его металлические зрачки потемнели, расширились, налились хаосом: он увидел кровоподтёки – следы допросов.

– Они? – коротко спросил Вэриан. Астори кивнула.

– Ясно. Жди здесь.

Выражение его глаз в ту ночь она не забудет никогда – в них плясала и извивалась смерть. Утром, глядя на сровненный с землёй лагерь, Астори думала об этих глазах. На следующий день они вдвоём штурмовали крепость, брали в плен солдат и сносили ворота, и в пыли сражения Астори виделись два окна в бездну на смуглом лице.

– Ты помнишь, – не спросил, подтвердил Вэриан, возвращая её из омута воспоминаний. Она рассеянно кивнула.

– Тогда ты… бросил меня и вернулся… Твои действия никогда не отличались логичностью.

– Что поделать, девочка луны, – усмехнулся он, закуривая новую сигарету, – я не могу жить по-другому. И не хочу учиться.

Астори смотрела на его непривычно сгорбленную спину и молчала. Алые восковые слёзы капали, отливая золотом, свечи горбились и плакали, сок в стакане переливался глубокими оттенками тёмно-красного. Стало совсем холодно, и Астори обхватила плечи, согреваясь. Вэриан заметил это, помусолил сигарету и прикрыл окно.

– Ночи в Аду холодные, – сказал он, и если бы Астори не знала Вэриана так хорошо, то подумала бы, что в его голосе проскользнули извиняющиеся нотки. Повисло молчание.

– Сегодня я стану богатым, – внезапно произнёс он, смотря сквозь окно в пустоту. – Богатство… Оно даёт власть над миром вещей и чувств.

– И всё же монета не всесильна, – больше по инерции возразила Астори, задумчиво разглядывая ковёр. Вэриан повернулся, с усмешкой зажав сигарету в зубах.

– То есть?

– Ну… – протянула она, размышляя о том, какую же банальщину сейчас скажет, – за все деньги мира не купишь счастья, любви или…

Вэриан скомкал тлеющую сигарету в пальцах, бросил её на ковёр, придавил, потом пересёк комнату и снова вальяжно развалился в кресле, соединив кончики пальцев.

– Брось, девочка, – дёрнул он щекой, – со мной ты можешь не играть в эти игры. На земле всё продаётся и покупается – в конечном итоге, дело сводится только к цене.

– Нельзя купить то, что не выставлено на торги.

– Купить – нет. А вот украсть… – Его взгляд скользнул по ней. – Вполне.

Вэриан подался вперёд и чуть сжал её колено. Астори рефлекторно вздрогнула, цапнула его ладонь и впилась в неё ногтями.

– Руки прочь!

– Война учит осторожности? – криво хмыкнул он.

– Убери руки. Не надо меня касаться.

– А если не уберу?

Астори склонила голову, пристально рассматривая его.

– Ты что, пьян?

– Нисколько, – посерьёзнел он и откинулся назад. – Я не более безумен, чем обычно, если ты это имеешь в виду.

Она расправила складки золотистого платья. Строгие и, как показалось Астори, печальные глаза Вэриана затуманились, и он щёлкнул пальцами.

– Довольно. Пора возвращаться к нашему делу.

С разума будто спала пелена. Дело? Ах да, похищение, Вишние, помощь… Как она могла забыть об этом?

– Твои штучки, да?

– Да. – Он прикрыл глаза. – Итак, я знаю, где находится дочка нашего обожаемого Эзмара, но ни тебе, ни другим Мастерам, ни всем войскам Ада, Пантеи и Эклипса, вместе взятым, туда не добраться и оттуда не выбраться. С этим справлюсь только я.

– Самомнение у тебя, конечно… – покачала головой Астори. – Где Вишние?

– В Ирдим-Хассиме.

Она с глухим стоном хлопнула себя по лбу.

– Ирдим-Хассим… О Духи, это же замок на границе Второго и Третьего колец, там подземные тоннели тянутся до Девятого… В его катакомбах невозможно никого найти.

– Невозможно? Для меня не существует такого слова. – Вэриан вновь закинул ногу на ногу. – И мы опять возвращаемся к тому, с чего начали. Я предлагаю тебе купить мою помощь за цену, которую назначу я.

– Постой-постой, – требовательно остановила его Астори, – одну минутку. С чего мне верить тебе? А если ты лжёшь, и Вишние вовсе не там?

Он пожал плечами и отпил тягучее сливовое вино из бокала.

– Верить или нет – твоё дело. Если тебя это успокоит, я могу поклясться.

– Твои клятвы ничего не стоят.

– А если на Камне?

Астори неосознанно сжала лежащий рядом амулет и сглотнула. Она знала, что магические артефакты лжи не прощают, и если Вэриан готов на такое… Если он не блефует… Доканчивать ей не хотелось. Если только он говорит правду, значит, теперь она в его власти и волей-неволей должна согласиться на любую цену, которую он запросит.

– Хорошо, верю, – нехотя кивнула она. – Чего ты хочешь?

– Тебя.

Сладковато-липкий сок засох на губах, Астори подавилась и отрывисто кашлянула – Вэриан не сводил с неё взгляда. Дышать. Она выпрямила спину, попыталась успокоить беснующееся сердце.

– Несмешная шутка, Вэриан.

– Я никогда не шучу.

Всё, хватит, он окончательно её достал. Астори с размаху поставила бокал на стол, расплескав тёмно-алый вязковатый сок. Вэриан поднялся и шагнул к ней, неслышно, как таящийся в зарослях тигр.

– Знаешь, что? – ядовито выплюнула она, вставая и с вызовом глядя ему в лицо. – Мы обойдёмся и без тебя. Я справлюсь, как всегда справлялась, я Пятый Мастер, забыл? А ты иди, прячься в сумерках, скрывайся в темноте – тебе всегда это прекрасно удавалось. Проблемы мира тебя не касаются, Вэриан.

– Говори яснее, девочка луны, – прошипел он. – Тебя не устраивает моя помощь или плата за неё?

Внутри кольнула острая игла совести, и Астори рухнула в кресло. В висках болезненно пульсировала энергия. Да, он прав, чертовски прав – в конце концов, всё сводится только к цене.

Он всегда был прав, и это её бесило, причём особенно сильно – сейчас, когда она не могла отказаться, пойти на попятную. Слишком высоки ставки в игре.

– Не будь эгоисткой, – тихо усмехнулся он. – Знаю, ты сейчас думаешь о том, какой я мерзавец, но просто вспомни о том, сколько раз я предлагал тебе разделить со мной бессмертье, сколько раз ты говорила «нет» и сколько раз я отвечал: «Я подожду». Девочка моя, я ведь ещё десять лет назад сказал тебе, что лучше всего я умею ждать. Что такое десять, двадцать, тридцать лет для бессмертного? Я подожду. У меня есть время. Вот только есть ли оно у тебя?

Она бессильно закрыла лицо руками. У неё времени нет.

– Часы тикают, девочка луны. В политике один день может равняться веку, тебе ли об этом не знать? – Вэриан флегматично опрокинул бокал, допивая остатки вина. – Я просто знаю, что мне нужно, и добиваюсь этого. А последние десять лет мне нужна только ты. Ну, что скажешь?

Астори молчала: не хотела ничего отвечать, просто не могла. Сознание собственной беспомощности, которое она ненавидела больше всего, давило на разум. Вэриан с минуту смотрел на неё, потом внезапно опустился на колени, заглянув ей в лицо и стиснув ручки кресла.

– Астори… – выдохнул он хрипло, и она вздрогнула – так редко он звал её по имени. – Посмотри мне в глаза… Что ты там видишь?

Астори посмотрела, не в силах противиться, и впервые за много лет увидела в них не солоновато-холодную пустоту, не тёмный блеск металла и не циничную насмешку.

– Что ты видишь? – со мучительной настойчивостью повторил он.

Она увидела своё отражение.

Вэриан сжал её бесчувственные мертвенные ладони в своих – крепких и смуглых – и приник к ним губами. Астори застыла. Тело била крупная противная дрожь; его мелкие ледяные поцелуи расползались по коже колючими мурашками. Ощущение, что она предаёт кого-то или что-то – себя, Джея, двойняшек, веру в ничто и лживые идеалы – не проходило. Запястья стыли от прикосновений его губ.

Он, сидящий на коленях у её ног, поднял голову и посмотрел на Астори снизу вверх.

– Довольно. Я так не могу.

Она моргнула – вопрос комком встал в горле. Вэриан приподнялся и наклонился к ней.

– Прошу, Астори… Один раз… Поцелуй меня… Сама. И скажи эти слова…

– Какие слова, Вэриан? – выдавила она.

– Ты знаешь.

«Я люблю тебя», – прочла Астори по его губам. В голосе Вэриана, не то требующем, не то молящем, что-то звякнуло и оборвалось.

– Скажи их, будто ты на самом деле… Будто тебе не всё равно… Это будет ценой за мою помощь.

Она не понимала, что с ней происходит, и не хотела понимать. Мир остекленел и треснул. На одно-единственное мгновение Астори поверила, что они могли бы быть счастливы вместе, что она могла бы прямо сейчас уйти с ним, что она могла его полюбить.

– Мне никогда не было всё равно, Вэриан, – глухо ответила она. – Я люблю тебя.

Она опёрся на ручки кресла, привстал – их губы соприкоснулись. Астори вцепилась ему в локоть, не осознавая, кому собирается сделать больно, кому и за что хочет отомстить – ему или себе, за унижение или слабость. Их энергии, сплетаясь, разлетелись по комнате. Ртуть мешалась с расплавленным золотом, могильный холод – с теплом, смерть – с жизнью, жёсткие чёрные волосы – с мягкими каштановыми.

Вэриан отстранился и встал, поправляя брюки и закатывая рукава рубашки. В его глазах вновь тускло сверкнул гагат.

– Девчонку ждите завтра утром. – Он распахнул дверь на балкон – в комнату ворвался бесшабашный, пронизывающий до костей поток воздуха – и запрыгнул на перила. Легонько кивнул в сторону сложенного на диване камзола:

– Будешь выходить – накинь. Ночи в Аду холодные.

И исчез в пряном сумраке полуночи.

========== Отпуск с вампирами ==========

Астори не знала, любит она отпуск или нет – просто у неё его никогда ещё не было. Как-то само собой, по умолчанию подразумевалось, что у Пятого Мастера нет ни выходных, ни больничных, ни отгулов – вообще ничего, только сплошная работа двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Астори не жаловалась. За двенадцать лет она успела втянуться в этот напряжённый стиль жизни, когда постоянно надо держать ухо востро, слушать, думать и наблюдать.

Отдых для неё – краткий перерыв на чай между просмотром, составлением и подписанием документов, или ноющие ноги в конце дня, или светлые глаза двойняшек в такие редкие в последнее время свободные минуты. Астори не умела отдыхать подолгу. Отвыкла.

Но Джей, проявив неожиданное упорство, оказался непреклонен: ей необходимо побыть в тишине и покое. Астори возражала, но тщетно. Всё решили без неё.

– Я в полном порядке, честно.

– Разумеется, – скептически покачал он головой. – Посмотри на себя в зеркало: ты дёргаешься по любому поводу, вечно на взводе, ночами не спишь, не ешь… Сама признавалась, что голова болит. Ты перетрудилась. Нельзя так себя доводить.

Она сжала виски. Джей был прав, но признавать этого не хотелось.

– У меня слишком много дел, я не могу их бросить… – вяло произнесла Астори, понимая, что ещё чуть-чуть – и сдастся. – Большая Тридцатка… Она состоится совсем скоро… И послов Ада нужно встретить. Наши переговоры…

– Никуда от тебя не убегут эти переговоры. – Джей погладил её плечи и коснулся губами щеки. Астори прикрыла глаза. – Две недели, слышишь? Я настаиваю.

Она кивнула. Да, да, хорошо, она согласна. Слишком редко Астори поддавалась – пусть Джею будет приятно. В их семье всегда она принимала решения, её слово было последним, но Астори удавалось обставить всё так, что Джей чувствовал главным защитником и кормильцем себя. Астори сама бы хотела верить в это, но жизнь требовала от неё решительности и властности – и это не могло не отразиться на их отношениях.

Собиралась она недолго, и уже через два дня была готова к отъезду.

– Так, следи за малышами, пусть их вовремя кормят и не дают сладостей перед сном, иначе они не заснут. Перед обедом тоже не давай. – Она беспокойно оглянулась, сжимая чемодан. Джей приобнял её сзади.

– Я понял.

– Пока не забыла, копия Сафраксинакского договора в…

– Сейфе.

– Заготовленная речь…

– На третьей полке, знаю.

– А шоколадки…

– В буфете, давать по одной после полдника. Не волнуйся, я справлюсь.

Он чмокнул её в лоб.

– Я тебя люблю.

– Я тоже, – машинально ответила она.

Через полтора часа Астори оказалась на пустынном мальгафарском побережье. Белый песок, лазурное прозрачное море, похожее на расплавленные аквамарины, кричаще-зелёный лес на горизонте… В этом маленьком, нарочито идеальном уголке рая она казалась лишней.

Отпуск. Непривычно-приторное слово вязало язык. Отпуск… Почти отставка, утиль. Астори горько хмыкнула: её признали ненужной.

Нет, она не должна так думать, это ведь неправильно, Джей всего лишь заботится о ней.

Астори приоткрыла дверь одноэтажного деревянного домика и вошла в прохладную прихожую. Пол слегка поскрипывал. Она замерла на миг, прислушиваясь к звукам нового дома и по привычке нащупывая энергетические нити. Ничего. Всё чисто. Астори вздохнула и опустила чемодан.

Приехали.

Она осмотрела миленькую кухоньку с огромными окнами, спальню, гостиную и кабинет. Джей постарался, перевёз сюда её любимые книги, сунул в ящик стола списки документов, повесил репродукции картин из их комнаты – словом, сделал всё, чтобы Астори чувствовала себя как дома. Она провела рукой по спинке кровати и улыбнулась. Спасибо, милый.

Быстро распаковав вещи, она переоделась в лёгкое синее платье в белый горох и туфли-лодочки – самое то для отдыха. Долой бальные наряды, строгие рубашки и юбки-карандаши, прочь скучную и серую официальность, да здравствуют яркие цвета и смелые оттенки! Это же отпуск!

Астори покрутилась перед зеркалом и усмехнулась своим мыслям. Игриво подмигнув отражению, она высунула язык, по-девчачьи закрепила волосы лентой и сбежала с крыльца навстречу бирюзовой глади океана.

Бриз играл тёмно-каштановыми прядями, целовал лицо, гладил по макушке. Астори раскинула руки и запрокинула голову, довольно жмурясь: она любила море, как только может любить его человек, выросший на побережье. Шушуканье волн, далёкие кличи чаек, пахнущий солью воздух напоминали ей Аркад – городок, в котором прошло и окончилось её детство.

Астори подошла к самой кромке воды. Смешливые волны, обгоняя друг друга, наползали на белоснежный сыпучий песок, похожий на муку, гладкие камни матово поблёскивали. Она тронула воду босой ногой и, немного отойдя, забежала в тёплое ласковое море. Капли оседали на потемневшем платье, щеках и ладонях; Астори смеялась и радовалась, будто ей снова было восемь, а может, и семь.

Она оттолкнулась от мягкого кремового дна, в котором утопали ступни, и поплыла – океан бережно подхватил её. Энергия растекалась по артериям. Астори глотнула воздуха и резко нырнула; волны заколыхались где-то над головой, сразу стало тихо. Она распахнула глаза: кругом колебалась стеклянно-ломанная лазурь.

Астори ещё долго плескалась и резвилась, как маленькая, заплывала далеко в море и возвращалась, состязалась с ветром, бегала по гребням волн… Только когда знойное южное солнце покатилось к закату, она вышла, тяжело ступая по липнувшему к коже песку, стёрла соль с губ и улеглась, опрокинув голову в небо. На душе было необычайно тихо.