Текст книги "Мой ангел-хранитель (СИ)"

Автор книги: Elly Kelly

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

В какой-то момент Лен, спустившись к его пояснице, подцепил край майки и потянул её вверх, и Барри не выказал ни малейшего сопротивления, просто поднял руки и позволил стащить её с себя. Отбросив майку в сторону, Лен придвинулся ближе, прижимаясь грудью к обнажённой спине Барри и обвивая его руками. Барри чувствовал, что Лен возбуждён, и это просто сносило крышу. Но он помнил – не спешить, – и заставил себя расслабиться, подаваясь чуть назад, позволяя себе чувствовать каждый миллиметр горячей кожи Лена.

Лен поцеловал его плечо, медленно двигаясь дальше, целуя шею, зарываясь носом в волосы. Рот Барри непроизвольно открылся, когда он почувствовал, как Лен вобрал мочку его уха в рот и, коротко пососав её, прикусил, а потом выдохнул:

– Ты потрясающий. Я готов делать это всё вечность, даже если я никогда не смогу зайти дальше.

Барри снова содрогнулся, поворачивая голову, изгибаясь, чтобы взглянуть на Лена совершенно пьяными глазами из-под ресниц, поймать в фокус его губы, такие красивые, приоткрытые всего в дюйме от его собственных.

– Но ты можешь, – сказал он, едва соображая. Было так чертовски трудно сохранять рассудок.

– Да, – ответил Лен, улыбаясь и глядя на Барри, сжимая ладонями его грудь и ведя ими ниже, по животу, до кромки штанов. – Иди сюда, Барри, – прошептал он едва слышно прямо ему в губы.

И Барри поддался, разворачиваясь навстречу, тут же снова оказываясь в крепких и жарких объятиях. Где-то на заднем плане тихо играла музыка, но Барри её совсем не слышал, не воспринимал. Единственный звук, который имел сейчас значение, был звуком дыхания Лена. Барри закрыл глаза, ныряя в него с головой, тут же оказываясь втянутым в новый поцелуй. Он с готовностью впустил язык Лена в свой рот, умирая от желания почувствовать больше, ещё и ещё больше. Они целовались как сумасшедшие, неистово трогая и гладя друг друга, задыхаясь, отстраняясь на доли секунды, чтобы глотнуть воздуха, и тут же снова прижимаясь губами к губам. Барри подался вперёд всем телом, заставляя Лена откинуться назад, и, оторвавшись от его губ, как оголодавший, впился горячим поцелуем в его шею. Он не имел ни малейшего понятия, что творит, ему просто хотелось ощутить максимум Лена: его вкус, чистый, такой яркий и живой, его запах, не похожий ни на что другое, его слабую дрожь, которую Барри сцеловывал, зализывал, кусал и снова целовал, уже совсем себя не контролируя и что-то бессвязно выстанывая.

Сильные ладони Лена прошлись по его плечам, стискивая и утягивая обратно наверх.

– Тшшш, – прошептал Лен, гладя его лицо. – Не торопись.

– Хочу тебя, – выдохнул Барри, опуская голову, чтобы поцеловать Лена в щёку, скулу, висок.

– Ты получишь всё, что хочешь, – сказал Лен, проводя рукой по его спине. – Всё, что попросишь. Но сначала ты должен мне довериться.

Барри кивнул, глядя в тёмно-синие, казавшиеся почти чёрными глаза. Лен осторожно высвободился, приподнимаясь, чтобы поменяться с Барри местами, подтягивая их обоих выше на постели.

Теперь голова Барри покоилась на подушке. Спиной он ощущал прохладное покрывало, а грудью – жар тела, нависшего над ним. Он поднял руку, чтобы провести кончиками пальцев по руке Лена, прослеживая своё движение и замечая, как волосы на его коже встают дыбом.

– Это так нереально, – тихо сказал он, глядя в улыбающиеся глаза напротив.

– Всё реально, – покачал головой Лен, склоняясь ближе. – Просто помни, что в любую секунду ты можешь попросить меня остановиться, и я остановлюсь, хорошо? Я не сделаю ничего, чтобы навредить тебе, – прошептал он, снова целуя Барри в губы.

Барри выгнулся, отчаянно желая почувствовать Лена. Между ними всё ещё оставалась преграда, и это начинало раздражать. Он не мог сказать вслух то, что так хотелось, но надеялся, что Лен поймёт сам. И перестанет наконец дразнить.

– Флэш, – протянул Лен, обжигая шёпотом ключицу Барри. – Всё время торопишься… такой нетерпеливый, такой горячий… ты настоящее чудо, с великолепной силой, заключённой в твоих генах…

Он шептал и шептал все эти слова, спускаясь поцелуями ниже, сильно сжимая ладонями бока, заставляя Барри выгибаться, облизывая его соски, рёбра, живот, ныряя языком в пупок и прихватывая зубами чувствительную кожу внизу живота, чтобы снова подняться тем же путём обратно. Всё тело Барри горело огнём, он сжимал ногами бёдра Лена, ярко чувствуя его эрекцию и давая почувствовать собственную в ответ, и был уже так сильно возбуждён, что не осталось ни намёка на стыд или стеснение.

– Лен, – жалобно проскулил он.

Тот поднял голову и посмотрел на Барри, усмехаясь, и его лицо было настолько красивым и родным, что Барри почувствовал слёзы, наворачивающиеся на глаза. Где, чёрт побери, был этот человек раньше? Почему они не встретились до всех этих событий? Почему только теперь…

Он протянул руку и сжал пальцы на подбородке Лена, ощущая в себе нежность невероятной силы. Какие бы тайны он ни хранил, теперь Барри был уверен, что это самый настоящий подарок судьбы. И что бы ни готовило им будущее, этот момент принадлежит только им двоим, даже если завтра ад разверзнется и небеса упадут на землю, переворачивая мир вверх дном, – сейчас это не имеет никакого значения.

Лен внезапно отстранился и сел между ног Барри, по-прежнему глядя ему в лицо и улыбаясь, безумно и потрясающе красиво. Он провёл руками от груди Барри до низа живота, зацепил пальцами резинку штанов и стянул их с него одним движением вместе с бельём до колен. Барри приподнял ноги, позволяя снять их с себя до конца, и Лен отшвырнул это всё куда-то на пол, возвращаясь к нему и жадно оглядывая его тело, скользя взглядом ниже и бесстыдно рассматривая его член, болезненно напряжённый и стоящий прямо вверх.

Барри знал, что на его щеках сейчас рдеют яркие красные пятна, но было абсолютно всё равно. Он рвано дышал через открытый рот, глядя на Лена и едва заметно подрагивая всем телом. Никто и никогда не разглядывал его так: так близко, интимно и жадно.

– Разденься, – прошептал он, легко преодолевая свой внутренний барьер.

И Лен тут же подчинился, быстро расстёгивая ширинку и стягивая джинсы вниз. Он выпутался из них, и Барри против воли уставился туда, куда сам Лен так жадно смотрел минуту назад. Совершенное безумие. Ведь это мужчина. Ведь это мужское тело. И оно было таким великолепным, настоящим, реальным, с совершенно настоящими волосами, окружающими тяжёлый, налившийся кровью член, с синеватыми венами, поднимающимися от ног выше, с красивыми мышцами, образующими букву V и почти сходящимися внизу живота. Совершенное безумие.

Барри дотронулся рукой до живота Лена, восторженно ощущая тепло его кожи, развёл пальцы веером и провёл ими до самого низа, не сдерживая стона, когда коснулся жёстких курчавых волосков в паху, и наконец обхватил дрожащими пальцами чужой член. Лен всё это время позволял ему смотреть и трогать, почти не шевелясь, затаив дыхание и наблюдая. Он только придвинулся чуть ближе на коленях, удобнее устраиваясь на постели, и опустил свою ладонь ниже, кладя её поверх руки Барри, направляя, показывая, как нужно. Барри облизнул губы. Ему было мало прикосновений, он хотел большего, он хотел воспринимать происходящее каждым из своих органов чувств.

– Медленно, Барри, – проурчал Лен, и Барри послушно кивнул, замедляя движения своей руки и поднимая на Лена расфокусированный взгляд. Тот улыбнулся ему и мягко отвёл его руку от своего члена, снова нависая над ним, вклиниваясь между ног и прижимаясь затем всем телом.

Они снова целовались и гладили друг друга везде, где могли дотянуться. Барри был не в силах сдерживаться и вскидывал бёдра, чувствуя себя уже так близко к грани. И Лен, несомненно, это видел, продолжая дразнить его, ухмыляясь, легко целуя его шею, грудь, руки и лицо, пока Барри не взмолился:

– Лен, пожалуйста!

Лен, рассмеявшись, слава всем богам, подчинился. Глядя Барри в глаза, он медленно облизнул свою ладонь, обильно смачивая её слюной, и опустил руку вниз, обхватывая ноющий член Барри и начиная сразу же двигать ладонью по всей длине.

– Блять!.. – заскулил Барри, утыкаясь лбом ему в плечо. – Ле-е-ен…

Его хватка была потрясающе тесной и горячей. Скользкая ладонь двигалась вверх и вниз в идеальном темпе, сжимая его с идеальной силой, иногда задерживаясь на головке, а потом снова начиная скользить, всё быстрее и быстрее. Барри задыхался, выгибаясь в сильных объятиях, льнул к Лену, сбивая его с ритма, стонал ему в плечо и жмурил глаза. Никогда и ни с кем не было ничего подобного. Ни с одной девушкой, ни в одной фантазии. Лен уничтожил всё, словно до него действительно ничего не существовало в принципе. Словно он был самым первым во всех грёбаных смыслах.

– Мне так жаль, – жарко прошептал ему на ухо Лен, опуская руку ниже и сжимая пальцами напрягшуюся мошонку, мягко перекатывая яйца в ладони, – что я и правда не подготовился, что я не могу трахнуть тебя сегодня.

Барри захныкал, чувствуя, как непроизвольные слёзы прокладывают дорожки из внешних уголков глаз к вискам.

– Но я обязательно сделаю это в самое ближайшее время, – продолжал Лен, возвращая руку на его член и снова начиная дрочить ему. – Я хочу, чтобы ты принадлежал мне, Барри, только мне, – горячее дыхание обжигало раковину уха, и Барри казалось, что вот сейчас, сейчас его рассудок, держащийся где-то в отдалении на тонкой ниточке, словно воздушный шарик, оторвётся и навсегда покинет его, улетит в атмосферу и исчезнет там, и останется только этот голос, пробирающий до самого сердца, влезающий в кости, начинающий течь по венам вместе с кровью.

– Я твой, – хрипло выдохнул он, и его голос сорвался на едва слышный шёпот. – Твой…

Взбрыкнув бёдрами в последний раз и сильно зажмурившись, он кончил, тонко скуля, содрогаясь всем телом и продолжая прижиматься к Лену, стискивая пальцы на его спине, пряча пылающее лицо на его шее. Оргазм оглушил и ослепил его, удовольствие взорвалось в паху и прокатилось горячей волной по всему телу, к поджавшимся пальцам ног, отчего почти болезненно сводило мышцы, к вмиг потяжелевшим рукам и совершенно пустой голове.

– Лен… – беззвучно шептал он. – Господи…

Лен медленно убрал руку, осторожно вытирая её о покрывало и снова возвращая на тело Барри. Он мягко поцеловал его в губы, пальцами стирая дорожки слёз, потерявшихся где-то в волосах.

– Хочешь воды? – спросил он, гладя Барри по щеке.

– Да, – сипло выдохнул тот. – Через минуту. Подожди.

И обвил Лена руками и ногами, чувствуя, что силы возвращаются. Он не хотел выпускать этого человека из объятий. Сейчас ему хотелось только одного: навсегда оставаться в этом мгновении, чтобы эта ночь никогда не кончалась, а Лен никогда не отпускал его.

Наконец Лен завозился, аккуратно выбираясь из хватки и спуская ноги с кровати. Потом легко встал, и Барри, приподнявшись на локте, смотрел, как он уходит в ванную, не заботясь о том, что на нём совсем нет одежды. Проводив его взглядом, Барри упал обратно, закрывая глаза и проводя ладонями по лицу. Ему всё ещё не верилось, что это происходит. И, несмотря на недавний оргазм, он чувствовал, что снова возбуждается от одних только мыслей о близости с Леном.

Лениво опустив руку вниз, он провёл ей по своему животу, размазывая холодную и липкую сперму. В него тут же прилетело маленькое влажное полотенце, и он открыл глаза, снова приподнимаясь, чтобы вытереться. Лен тем временем достал из мини-бара бутылку газировки, налил её в стакан и подошёл к постели, протягивая его Барри.

– Спасибо, – улыбнулся Барри, делая большой глоток и ощущая, как холодная пузырящаяся жидкость устремляется вниз по пищеводу, успокаивая его разгорячённое тело. Лен забрал пустой стакан, чтобы убрать его на столик, и хотел сесть на кровать, но Барри привстал, подползая к краю и останавливая его.

– Подожди, – сказал он, шумно сглатывая. – Просто… стой так.

– Барри, – Лен обхватил пальцами его лицо и заставил поднять голову. – Это вовсе не обязательно. Ты не должен…

– Помолчи, – перебил его Барри с улыбкой, смущаясь этого пристального взгляда. Смущение вновь заставляло его краснеть, но он всё ещё безумно хотел… получить от этой ночи как можно больше, даже если они и не могут пока дойти до четвёртой базы*. Лен выдохнул и замолк, сдаваясь рукам Барри, которые сперва несмело, но затем с всё возрастающим пылом гладили его тело. Его расслабленный член дёрнулся, снова напрягаясь, когда Барри добрался ладонями до низа живота и, подавшись вперёд, коснулся губами левого соска, сперва просто пробуя, а потом осторожно обводя языком.

– Барри, – пробормотал Лен чуть слышно, запуская пальцы ему в волосы и начиная поглаживать. Он не давил, не направлял, просто гладил, передавая Барри уверенность и помогая справиться с неловкостью. И Барри расслабился, забивая на свою неумелость и неопытность.

Он медленно проскользил губами ниже, целуя твёрдый живот и ощущая, как напрягаются мышцы под кожей, пахнущей таким ярким мужским запахом, чистым и возбуждающим. Его собственный член снова наполнялся кровью, пока Барри, уткнувшись лицом прямо Лену в пах, вдыхал его сшибающий с ног аромат, настоящий, будоражащий и бьющий прямо в мозг. У него дрожали губы, когда он склонился ещё ниже, а прямо перед его глазами оказался член Лена. Обхватив его взмокшей от пота ладонью, он провёл ей от головки до основания, сдвигая крайнюю плоть и жадно глядя на тёмно-розовую плоть. Судорожно вдохнув воздух, он закрыл глаза и коснулся головки губами, слыша, как Лен тихо стонет, не прекращая поглаживать его волосы. Потом приоткрыл губы, подстёгиваемый этими стонами, и накрыл ими головку, осторожно трогая её языком, пробуя на вкус, который был чуть солоноватым, сильным, непривычным. Барри осознал, что у него стоит, и поёрзал, занимая более удобное положение. И наконец взял головку полностью в рот, скользя языком по нижней стороне, лаская уздечку. Попробовал продвинуться дальше, но много принять не получилось.

Лен обхватил свой член второй рукой, помогая Барри и позволяя ему сосредоточиться на головке, быстро двигая ладонью по стволу. Барри думал, что у него сейчас поедет крыша, он забыл родную речь, своё имя, забыл, где находится и почему. Всё, что осталось – это тяжесть чужой плоти на языке, подрагивающая ладонь в его волосах, напряжённые, словно каменные бёдра под пальцами, которые он сжимал, притягивая Лена ближе. В какой-то момент он опомнился и заменил руку Лена своей, начиная ласкать его в им же заданном темпе, стараясь повторить движения и силу давления, ориентируясь на звуки, которые издавал Лен.

– Боже, – прорычал Лен, подаваясь бёдрами навстречу и стискивая волосы Барри в кулаке. – Боже, Барри…

И Барри открыл рот шире, решаясь, впуская его глубже. До конца всё равно не получалось, но это оказалось не так страшно. Он продолжал синхронно двигать ртом и рукой, каждый раз проходясь языком по уздечке, от чего Лен стонал сквозь зубы, то порыкивая, то шепча что-то совсем неслышное. Потом он резко отстранился, снова кладя свою ладонь поверх пальцев Барри, и тот наконец поднял голову, чтобы поймать совершенно безумный взгляд. Глаза Лена словно горели синем пламенем, вспыхивающим яркими искрами вокруг зрачка, на щеках алел румянец, а с красивых губ срывались полустоны-полувсхлипы.

– Я… сейчас… – выдохнул он, запрокидывая голову, и Барри перевёл завороженный взгляд обратно на его член, глядя, как их переплетённые ладони движутся вместе в быстром темпе. Он колебался пару секунд, разрываемый впечатавшейся когда-то давно в подкорку мыслью, что это унизительно, и диким желанием не только увидеть, но и почувствовать и попробовать на вкус оргазм Лена, и второе победило. Разомкнув губы, он поймал ими головку, тут же начиная кружить языком вокруг неё, и Лен, в последний раз с силой сжав пальцы, замер. Барри ощутил, как ему на язык толчками выплёскивается горячая сперма, и закрыл глаза, не думая отстраняться и начиная сглатывать.

– Проклятье… господи, да… – вымученно простонал Лен, пропуская волосы Барри между пальцев.

Барри смущённо улыбнулся, пытаясь выровнять дыхание и отодвинуться, но Лен ему не позволил. Толкнув его на кровать, он опустился сверху, тут же впиваясь в его губы жадным поцелуем, и Барри захлестнуло новой волной возбуждения, потому что только что у него во рту была сперма Лена, а теперь там хозяйничал его язык, и это в очередной раз вышибало почву из-под ног. Он плыл и плыл в нескончаемой горячей дымке, окружённый терпким запахом Лена, его влажным от пота телом, резко подаваясь вперёд навстречу его руке, вбиваясь в тесный кулак и поскуливая, ощущая, что сил у него совсем не осталось. Это не заняло много времени: несколько сильных движений, пара засосов на его шее, укус в ключицу, и он выгнулся, кончая второй раз и проваливаясь в абсолютное блаженство.

Чуть позже, когда Лен сам обтёр его и напоил холодной водой, Барри немного пришёл в себя, хотя силы к нему не вернулись. Всё тело гудело, напоминая о длительной прогулке днём и устроенном безобразии вечером. Конечности были тяжёлыми, но это была такая приятная тяжесть, как и состояние на грани бодрствования и сна, после которого засыпаешь сразу и крепко, а просыпаешься полным сил и отдохнувшим.

Он дождался Лена из ванной, и они вместе залезли под одеяло. Лен выключил музыкальный центр, который уже давно издавал вместо музыки только тихое ненавязчивое шипение, чего они оба даже не заметили. Потом погасил свет, дотянувшись до выключателя, и повернулся на бок, лицом к Барри, который лежал и смотрел на него из-под потяжелевших век.

– Всё хорошо? – шёпотом спросил Лен, придвигаясь ближе, просовывая одну ногу между ног Барри и кладя руку на его плечо.

– Да, – ответил Барри с усталой, но счастливой улыбкой. – Лен… Это ведь всё по-настоящему?

В его голове это звучало совсем не так глупо и наивно, как вышло вслух. Он неловко поёрзал и открыл рот, чтобы что-то добавить, но Лен его понял. Погладив его по руке и зарывшись пальцами в волосы, он тихо сказал:

– По-настоящему, Барри. Я… не знаю, что будет дальше, и не я не буду ничего загадывать, но ты должен знать, что я ещё никогда за всю свою жизнь не был так серьёзен, как сейчас, когда говорю тебе: всё по-настоящему. Хоть мы и знакомы не так долго… совсем недолго, это для меня не имеет значения. Я никогда не откажусь от тебя добровольно.

Барри перестал улыбаться и тоже придвинулся, обнимая Лена руками и сползая чуть ниже, чтобы устроить лицо у него на груди. Последняя фраза почему-то причиняла боль, которая кольнула его в самое сердце тонкой, но очень ощутимой иголкой. После всего, что между ними сегодня произошло, эта фраза снова швыряла его в реальность, напоминая о том, что у Лена есть тайны, и эти тайны, судя по всему, могли разрушить их хрупкое только-только сформировавшееся счастье.

– Лен… – начал он шёпотом, но передумал и замолк.

– Тшш, Барри, – отозвался Лен, прижимая его к себе и уже почти привычно целуя в висок. – Помнишь? Не думай. Просто будь со мной. Здесь и сейчас.

Барри закрыл глаза, ничего не отвечая и отдаваясь лёгким поглаживаниям. Здесь и сейчас. Ему хотелось что-то спросить, ещё раз попытаться выяснить, но сонливость окутывала его слишком быстро, и тепло тела Лена было таким потрясающе успокаивающим и убаюкивающим, что он отпустил все свои страхи и сомнения, медленно проваливаясь в сон. Лишь бы Лен был рядом утром, лишь бы он никуда не исчез. Они обязательно придумают, как во всём разобраться. Что бы это ни было, Барри твёрдо решил, что ни за что не отпустит Лена, не позволит себе повторить ту же самую ошибку, из-за которой он потерял многих других близких ему людей.

Он ни за что не потеряет Лена.

Комментарий к 6.2. За грань

* четвёртая база – по аналогии с бейсболом означает секс (первая база – поцелуи, вторая – ласки через одежду, третья – петтинг и оральный секс)

Очень жду ваших мнений, потому что пока чувствую себя очень неуверенно при написании подобных сцен. Буду рада конструктивной критике и отзывам!

========== 7. Скажи мне ==========

Следующий день, начавшийся с неспешного утра, сонных поцелуев и завтрака в постель, они снова посвятили Йеллоустону, осмотрев все основные достопримечательности парка вдоль большой «восьмёрки», как советовали путеводители. Недалеко от великолепных Мамонтовых источников им попалось стадо бизонов, и пока они сидели в машине, ожидая, когда дорога освободится, Лен рассказывал Барри о Буффало Билле, который уничтожил несколько тысяч этих необычных сильных зверей, просто чтобы позабавить публику. Барри смотрел на большие горбатые спины, поросшие клочковатой грязно-коричневой шерстью, и ему было почти до слёз жаль животных, которых убивали целыми штабелями ради забавы.

Через пару часов после начала их прогулки погода резко ухудшилась. Их предупреждали об этом ещё вчера, и они предусмотрительно оделись теплее и взяли с собой новые утеплённые куртки, однако это совсем не спасало от холода. Они заехали погреться и пообедать в маленький ресторанчик, расположенный почти на берегу озера, а когда вышли оттуда, с низкого тёмного неба сыпал противный мелкий снег, а с озера порывами налетал ледяной ветер. Так что ещё некоторое время они просто ездили по дорогам парка, почти не выходя из машины, и к шести часам вечера покинули его на этот раз через южный выезд, сразу направляясь в сторону Юты.

Однако через два часа Лен, который снова помрачнел и молчал с тех пор, как они уехали из Йеллоустона, внезапно поменял маршрут, резко сворачивая на северо-запад у городка Алпайн. Барри крепче вцепился в ручку, потому что Лен гнал, превышая допустимую скорость. И когда спустя десять минут показалась вывеска «Добро пожаловать в Айдахо!», Барри не выдержал.

– Куда мы едем? – спросил он максимально нейтральным тоном, глядя на хмурый профиль Лена.

– Туда, куда и собирались, – раздалось в ответ. – Сделаем небольшой крюк.

– Ну да, небольшой крюк через целый грёбаный штат, – пробормотал Барри, отворачиваясь.

Он вдруг почувствовал, что вот-вот разрыдается.

Что я делаю? – подумал он.

Куда я еду? Зачем? Зачем это всё?

Он вспомнил разговор с Джо, то, как обещал быть на связи, и почувствовал укол совести, от которого сжался желудок. Он сбежал от всех проблем, которые создал сам, и вляпался в новую историю, и единственной известной в этой истории переменной был Лен, хотя на самом деле «известной» – это слишком громко сказано. И что дальше? – спросил он сам себя. На кого ты будешь скидывать решение этой проблемы?

Где-то глубоко внутри, вплетённый в его ДНК, горел спидфорс, что поддерживал его организм даже при отсутствии скорости, излечивал все его физические недуги, но не мог избавить его от боли в груди, ощущения тошноты и липкого страха, который поглощал его всё сильнее и сильнее с каждой оставленной позади милей. То, что случилось между ними вчера ночью, и сегодняшнее ласковое утро, каких он ещё не помнил в своей жизни, теперь казались бредовой галлюцинацией, а сам Лен, холодный и мрачный, упрямо смотрящий на дорогу перед собой, был совершенно чужим и пугающим.

Судорожно вдохнув, Барри ещё крепче вцепился в ручку дверцы, так что руке стало больно, а костяшки пальцев побелели, и тихо сказал:

– Останови машину.

Лен метнул на него быстрый взгляд и сжал губы.

– Здесь нельзя останавливаться.

– Мне наплевать, – выдохнул Барри, поднося вторую руку к лицу, чтобы прикрыть ей рот. – Останови.

– Тебе нехорошо? – спросил Лен, бросая на него ещё один взгляд в зеркало.

– Просто останови эту грёбаную машину! – не выдержал Барри, и желудок тут же скрутило очередным болезненным спазмом.

Лен плавно затормозил, съезжая с дороги и останавливаясь на обочине, и Барри тут же открыл дверь, вываливаясь наружу и еле-еле удерживаясь на ногах. В лицо ударил прохладный свежий воздух, и Барри понял, что весь взмок под рубашкой за последние десять минут. Оторвавшись от дверцы, он пошёл вперёд, в темноту, спотыкаясь и чувствуя, как к штанинам цепляется низкая колючая трава. Остановился он, дойдя до одинокого дерева, стоящего у края поля. Это поле казалось отсюда просто огромным чёрным болотом, безмолвным и безжизненным. Барри тяжело опёрся о ствол дерева и уткнулся в него лбом, чуть сгибая колени. Тошнота всё ещё не отступала, хотя ослабла, как только он перестал чувствовать запах этого проклятого ароматизатора. Чёртовы кофе и корица.

– Барри? – раздался сзади встревоженный голос, и Барри услышал у себя за спиной тихое шуршание парки Лена, которую он набросил на себя, прежде чем выбраться вслед за ним из машины.

– Всё нормально, – выдавил он полушёпотом, проводя рукой по шершавой и влажной коре, глубоко вдыхая прелый запах древесины и засохшего мха. Потом повернулся, привалившись спиной к стволу, и уставился на тёмный силуэт перед собой.

Вокруг уже стемнело, и только вдалеке над холмами ещё алела маленькая полоска неба, которое совсем скоро окончательно почернеет. Переведя взгляд на автомобиль, Барри вяло подумал, что стоять здесь и правда нельзя, и если их увидит дорожный патруль, штрафа не миновать. А Лен даже аварийку не врубил.

Лен подошёл чуть ближе, и Барри увидел его напряжённое лицо с нахмуренными бровями. Наверное, его собственное лицо сейчас было точно таким же.

– Что случилось? – тихо спросил Лен.

Барри качнул головой и отвёл взгляд, глядя на уходящее вдаль шоссе, теряющееся тонкой змейкой в черноте холмов. Он не знал, что говорить и как говорить. Всё, что клокотало несколько минут назад в груди, опаляя внутренности кислотой, теперь словно выгорело и осело сажей, которая мешала дышать, думать и двигаться. В такие моменты, как этот, он чувствовал себя глупым юнцом, и ненавидел сам себя за инфантильность.

– Барри, – снова начал Лен, делая ещё шаг, но Барри отчаянно помотал головой и выставил руку вперёд, без слов прося не подходить ближе.

– Я не знаю, Лен, – сказал он потерянно. – Это всё… Я не знаю, как… Я понятия не имею, кто ты такой, – наконец выдавил он, снова борясь с подступающими слезами и чувствуя, как гортань стискивает болезненный обруч. – Я понятия не имею, куда и зачем я бегу…

Лен подошёл вплотную, и Барри поморщился, глядя ему в лицо. Опустив взгляд ниже, он несмело положил ладонь на его грудь, ощущая тепло его тела сквозь свитер. Лен вздохнул и притянул его в свои объятия, не позволяя отстраняться, крепко стискивая руками плечи и вжимая в себя почти до боли.

– В этом ведь проблема, да? – тихо спросил он, ероша горячим дыханием волоски на виске Барри. – Не во мне, не из-за меня ты тревожишься. Ты тревожишься, потому что убежал, но сейчас понимаешь, что это не решение, не так ли? Так же, как и самоубийство не было настоящим решением.

Барри судорожно вздохнул, прижимаясь щекой к шее Лена и зажмуривая глаза.

– Нет, Лен, – ответил он. – Может, ты и прав, но я тревожусь именно из-за тебя. Потому что… потому что я потерял всех, а потом… у меня появился ты, и ты… – он пошевелился, обвивая руками талию Лена. – Ты ведёшь себя странно, зачем-то даёшь мне надежду и при этом постоянно намекаешь на что-то, а я не понимаю, я просто не понимаю… – голос изменил ему, и он остановился, чтобы втянуть воздух в сжимающиеся лёгкие, пока Лен молча гладил его по волосам, позволяя выговориться. – Наверное, я идиот, наивный придурок, но я не умею просто жить «здесь и сейчас» и не думать о том, что будет завтра. Я так не умею, Лен. И если ты по каким-либо причинам не можешь или не хочешь быть со мной, то пора об этом сказать, иначе я просто не выдержу…

– Барри, – мягко сказал Лен куда-то ему в волосы. – Всё, что я тебе говорил, было правдой. С первой секунды я хотел тебе помочь, и всё ещё хочу, я хочу, чтобы ты понял, что жизнь, какой бы трудной она ни была, стоит того, чтобы за неё бороться. Ты потрясающе сильный человек с огромным сердцем, и я… Я безумно хотел бы, чтобы у меня была возможность оставаться рядом с тобой всегда. Ты не представляешь, как сильно мне бы этого хотелось.

Барри отстранился, с тревогой глядя на Лена мокрыми от слёз глазами.

– Но? – спросил он надтреснутым голосом.

Лен покачал головой. И хотя Барри прекрасно видел в его взгляде такую сильную боль, что в любой другой момент она могла бы разорвать его сердце на клочки, сейчас он ощутил только пустоту и тупое безразличие, которые накатили словно приливная волна и затопили его с головой. Он горько усмехнулся, делая шаг назад и отводя глаза, вытирая щёки тыльной стороной ладони.

– Я понял, – сказал он, выдыхая это безразличие вместе с паром в холодный воздух, застывший между ними. – Значит, наше путешествие окончено.

Лен нахмурился и помотал головой, открывая рот, чтобы что-то сказать, но Барри его перебил.

– Не надо. У меня больше нет сил на этот разговор, Лен. И я чертовски замёрз. Пожалуйста, давай пойдём в машину, потому что уже темно, а нам ещё ехать и ехать.

– Мы можем переночевать в любом…

– Нет, мы поедем в Солт-Лейк-Сити, Лен, туда, куда и должны были ехать всё это грёбаное время. Если тебе так приспичило объехать Айдахо, это твоё дело, но довези меня пожалуйста до Солт-Лейк сегодня, или пусти меня за руль, и я довезу нас сам. А завтра я сяду на самолёт до Централ-Сити.

И он, больше не глядя на Лена, быстрым шагом пошёл обратно к машине, забрался на заднее сиденье и уставился невидящим взглядом куда-то в пространство перед собой. Лен, постояв несколько мгновений на месте, тоже вернулся на место, пристегнулся и молча тронулся, разворачиваясь, чтобы вернуться к границе с Вайомингом и направиться к Солт-Лейк-Сити.

***

Они приехали в город через пять с половиной часов, и Лен некоторое время кружил по окраинным улицам в поисках мотеля. Барри очнулся, только когда Лен затормозил на стоянке, заглушил двигатель и стал собираться, хлопая крышкой бардачка и забирая с заднего сиденья пакет с едой, которую они брали с собой во время поездки по Йеллоустону.

– Приехали, – негромко сказал Лен, вылезая из машины.

Барри потянулся и, быстро набросив на себя куртку, тоже выбрался наружу, захлопывая за собой дверцу. Он нашарил в кармане помятую пачку, в которой ещё остались сигареты.

– Я тебя здесь подожду, – сказал он, не глядя на Лена, и закурил, отворачиваясь к пустынной дороге. Вокруг были какие-то гаражи, тёмные одноэтажные строения, казавшиеся совершенно безжизненными. Не было видно ни гор, ни холмов, окружавших Солт-Лейк-Сити, не было видно людей или проезжающих мимо машин. Лен забрался в самую мрачную задницу этого города, и сейчас Барри раздражённо думал, что он сделал это нарочно.

После того разговора и долгой, очень долгой поездки, тянувшейся словно вечность, он не чувствовал ни боли, ни грусти, ни даже злости. Им по-прежнему владело безразличие, и всё, чего ему сейчас хотелось – упасть на подушку и забыться сном. И желательно – никогда больше не просыпаться.