Текст книги "Теон (СИ)"

Автор книги: Elle D.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

– Ну вот, спросил – и сразу превратился обратно в сопливого щенка. – Улыбка стала шире, когда Теон сокрушённо вздохнул. – Успокойся, мальчик. Мужчина – это поступки, а не слова.

– Мальчик, – поморщился Теон. – Всё ясно.

– Мальчишка! – расхохотался Криспиан. – Щенок! Похоже, три месяца – маловато для твоего обучения.

– Конечно, – сказал Теон, и оба они замолчали.

Молчали долго. Конь всхрапнул за плечом Теона, и тот машинально похлопал его по холке, успокаивая.

– Что теперь будет с тобой, Криспиан?

– Хотелось бы надеяться на лучшее, – фыркнул тот. – Я поклялся твоему отцу, что не сбегу, так что теперь придётся держать клятву. Но хочется верить, что он не позволит разорвать конями эраста своего сына.

– Я не позволю ему, – с нажимом сказал Теон, и Криспиан покачал головой.

– Не будь мальчишкой, Теон.

Он глубоко вздохнул. Как хорошо тут пахло. Навоз, конское тело, пот – его и Криспиана. Такие знакомые запахи. Если закрыть глаза, можно было представит, что они всё ещё в горах, и из-за хребтов вот-вот поднимется солнце.

– Я помню, что обещал тебе... там. А ты помнишь?

– Помню, – сказал Криспиан.

Теон открыл глаза.

– Ты сделаешь, как обещал? Останешься... со мной?

– А ты уверен, что вправду этого хочешь?

Теон шагнул вперёд. Взял его руку, провёл ею по своему телу – снизу вверх, от паха до шеи. Наклонил голову и тронул тыльную сторону ладони Криспиана губами.

– Может, и не хочу, – прошептал он. – Но позволю.

Конь рядом с ними фыркал, встряхивал рыжей гривой. Луна зашла, рассвет забрезжил над крышами полиса.

Эпилог

Через десять лет человек, родившийся под именем Теона Критского, отверг предложение вступить в совет Кносса и возглавил армию критян и афинян, выступивших на Спарту. Он был хорошим воином, умным, решительным, удачливым, хотя, как говорили многие, безжалостным и равнодушным. Солдаты обожали его, враги ненавидели. Сам же он – так говорили многие – никого не любил. Никого и никогда, и именно это ожесточало его сердце, когда он брал вражеские города и жёг вражеские селения, убивая и угоняя в рабство тысячи людей во славу Ареса. Он никогда не чинил беззаконий и несправедливости, но то, что почитал как справедливость, делал всегда, даже если это несло прочим смерть. Он никогда не был женат, и это, говорили многие, вполне объяснимо – ведь, как вы помните, у этого человека не было сердца. Однако те, кто знали его ближе, отмечали его странную связь с воином по имени Криспиан, находившимся в его воинской свите и сопровождавшим его повсюду. Этот Криспиан, старший Теона Критского на пятнадцать лет, как говорили, был когда-то его эрастом. В это было почти невозможно поверить, ведь Криспиан по рождению был спартанцем, захваченным когда-то в плен и перешедшем на сторону врага. К тому ж, говорили многие, непостижимо уму, чтобы связь эраста с эроменом продолжалась так долго и была столь тесной после того, как потеряла свою ритуальную сущность – а то, что Теон и Криспиан состоят в любовной связи, ни у кого не вызывало сомнений. Говорили также – те, кто знали, и те, кто осмеливались – что было в этой связи нечто извращённое, слишком интимное, не то, что обычно связывает старшего и молодого мужчину. Говорили, что Теон не женился именно поэтому, что Криспиан был ему женой; говорили и обратное. Но все сходились на том, что это чувство, если оно и впрямь существовало, нисколько не смягчало каменного сердца Теона Критского, этого красивого, учтивого, благородного человека, принесшего на земли Эллады больше крови и огня, чем кто бы то ни было до него. Вся его любовь, говорили одни, ушла в связь с Криспианом из Спарты. Нет, говорили другие, не было никакой любви в этом каменном сердце, и Криспиана из Спарты Теон Критский не любил тоже, но лишь позволял ему любить себя.

Многие годы спустя Криспиан, уже немолодой к тому времени человек, получил в бою стрелу и долго умирал в шатре Теона. Тот не отходил от его ложа, ни пока он был жив, ни после, когда умер, и лишь три дня спустя слуги набрались смелости войти в шатёр, наполненный смрадом разлагающейся плоти, и увести почерневшего от горя Теона от тела его любовника. Тот, как говорили, не сопротивлялся, не рыдал и не проклинал богов, но был холоден и равнодушен, как всегда и со всеми, лишь теперь это равнодушие не было больше показным. Человек без сердца, учтивый и вежливый, если и имел сердце когда-то, теперь окончательно его лишился.

Потом у него были ещё любовники и любовницы, во множестве, и ни один не мог пожаловаться на отсутствие внимания и ласки. И каждый из них любил его, и чувствовал, что не любим, но всё равно не мог заставить себя уйти.

Вопреки традиции, Теон Критский никогда не брал себе эроменов, хотя иногда и делил ложе с юношами. Когда много позже, спустя десятилетия после смерти Криспиана, его спросили, почему так, он ответил:

– Я не могу быть эрастом. Я никогда не умел брать. Всегда только отдавал. Так много, как мог, и за всю жизнь знал лишь одного человека, способного взять всё, что я готов был отдать ему, целиком. Брать труднее, чем думают многие.

Так сказал человек, бравший в своей жизни всё, что хотел.

Так говорили многие.

Многие не знали, о чём говорят.

28-30 сентября 2006 г.