Текст книги "Детский сад-7 (СИ)"

Автор книги: Джиллиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Детский сад-7. Джиллиан

Первая глава

Сначала взбунтовалась Анитра.

Терпение лопнуло в одночасье, хотя девушка сдерживала свои чувства в течение всех четырёх месяцев обучения.

Произошло всё ближе к Новому году, когда заканчивался первый семестр в новёхонькой школе, построенной, наконец, в пригороде. Естественно, что сюда же возили и ребят из Тёплой Норы. Всех, кроме тех малышей, кто оставался на обучении старика Бернара. Одной машины для перевозки всех не хватало, и Селена радовалась, что деревенские маги не отказывались подбросить и её детей, благо в школу возили и своих. В соседские машины, конечно же, она сама сажала тех, кто поспокойней. Хотя маги уверяли, что они справятся с любыми её воспитанниками. Поскольку и они прекрасно знали, что в накладе не остаются: ребята из Тёплой Норы всегда вставали на защиту “своих”, и дети магов чувствовали себя среди чужих детей довольно комфортно.

Итак, семестр заканчивался. Старшие классы сдавали экзамены и бегали на зачёты. Кто-то получил оценки без сдачи экзаменов – по итогам учебного полугодия.

Анитра оказалась в числе лучших и была освобождена от сдачи экзаменов. Взяв из раздевалки курточку, она побежала к подругам – узнать, как у них дела. У Вильмы ещё продолжался зачёт по математике, но, понаблюдав в щель приоткрытой двери, Анитра поняла, что подруга быстро решает данную ей задачу.

Издалека она увидела Ладу, сидевшую в коридоре с книгой на коленях, помахала ей рукой. Та в ответ рассеянно улыбнулась и снова склонилась над книгой: у Лады плохо шла грамматика, и её пришлось-таки сдавать устный экзамен по билетам. Анитра не стала мешать ей и побежала на первый этаж, где учились оборотни.

– Анитра, видела Вильму? – спросил встреченный на лестнице Моди.

– Она сдаёт математику! – предупредила девушка.

Моди остановился, нахмурившись, а потом начал снова подниматься, но уже медленней: сообразил, что подругу придётся ждать.

На первом этаже довольно пустынно: оборотни сдавали зачёты прямо во время уроков, сразу получая оценки. Анитра знала, где находится кабинет класса, в котором училась Ринд, и сразу свернула в небольшой тупик. Ринд – симпатичную девочку, хоть и с довольно резкими чертами лица, – увидела сразу. Она сидела на скамье и, держа на колене учебник и тетрадь, решала задачи. Рядом примостился чем-то озадаченный Герд, русоголовый мальчишка-оборотень, двумя классами младше Ринд. На шаги Анитры он резко поднял голову, но, узнав, кивнул и снова начал всматриваться в тетрадь Ринд.

– Что у вас? – спросила Анитра, присаживаясь с другой стороны от Ринд.

– Учитель задал ей ещё три задачи, – вздохнул Герд. – Он не верит, что Ринд легко решает их. Всех отпустили, а она – сидит вот. Я пообещал ей, что подожду.

– Я думала – ты ушла, – не поднимая головы, быстро сказала девочка-оборотень.

Анитра отвечать не стала. Она вытянула из-под руки Ринд тетрадь и быстро просмотрела последние страницы. Даже будучи ученицей, она сразу сообразила, что учитель математики делает всё, лишь бы не ставить отличные оценки девочке-оборотню. Он придирался ко всему, к чему только можно. Тетрадные листы пестрели его замечаниями и зачёркиваниями, требованиями переписать тот или иной пример или задачу, подчёркиваниями плохо прописанных букв. Он даже воспользовался личными исправлениями Ринд, подчеркнув их, чтобы снизить её оценки… Судя по сегодняшней дате, Ринд уже решила семь задач, прежде чем ей задали ещё три.

– Кто у вас учитель? – сухо спросила Анитра.

Сообразив, что именно она имеет в виду, Герд ответил:

– Человек. – Потом глянул на закрытую дверь и тихо добавил: – Он нас ненавидит.

Теперь не договорил мальчишка-оборотень, но Анитра его поняла. Ненавидит оборотней. Примерно она понимала – за что. Если учитель жил раньше в пригороде, возможно, он или его родные когда-то пострадали от одичавших. И теперь он мстит детям-оборотням, видя в них убийц. Но ноздри Анитры раздулись от гнева, который она мгновенно испытала, едва сообразила, что же происходит. Первая мысль: “Надо всё рассказать Селене!” Но, будто подслушав её, Ринд серьёзно сказала:

– Анитра, не говори Селене. Мне всё равно, какие оценки он мне ставит. Я знаю, что умею решать. И мне этого знания достаточно.

– Но это несправедливо! – возмутилась Анитра.

– Так-так, – жёстко сказали над их головами. – Вот, значит, как ты решаешь самостоятельно! Тебе помогают старшеклассницы!

Анитра, как и Ринд с Гердом, вскочила на ноги. Будучи довольно высокой, она оказалась лишь чуть ниже учителя математики. Высокий худощавый, с длинными волосами, перетянутыми в хвост, в невзрачном костюме, учитель раздражённо смотрел на учеников. Когда его взгляд остановился на Анитре, брови слегка поднялись.

– Ты человек, – утвердительно сказал он.

– Я человек, а Ринд – моя подруга, – твёрдо сказала Анитра. – И вы прекрасно знаете, что я не помогала ей.

– Отчего же? – хладнокровно сказал учитель. – Тетрадь в твоих руках – чем ты занималась, как не помощью… своей подруге? – Последние слова прозвучали с издевательскими интонациями.

– Я занималась другим – пыталась понять, почему вы занижаете Ринд оценки, – с трудом сдерживая себя, ответила Анитра.

Математик насмешливо скривил губы.

– Милая девочка, сначала выучись на преподавателя, а потом уже предъявляй претензии к его работе.

Анитра внимательно посмотрела на него и, тоже попытавшись улыбнуться насмешливо, ответила:

– Я сделаю лучше. Я перейду в класс Ринд и прослежу, чтобы вы были справедливы к своим ученикам. Сделать это легко. В следующем семестре у меня будут одни двойки, и учителям просто придётся меня пересадить за парту классом младше.

– Но в класс оборотней ты не попадёшь, – всё ещё ухмыляясь, ответил учитель.

– Это мы ещё посмотрим!

Анитра повернулась к выходу из коридорного тупика. Вслед Ринд крикнула:

– Анитра, верни мою тетрадь!

Оглянувшись, девушка бесстрастно сказала:

– Сначала я покажу её директору.

… Потом взбунтовался Колин. Правда, его бунт оказался более… цивилизованным и дипломатическим. Он, как и Мика, быстро сдал все зачёты и сразу побежал к месту встречи, о которой заранее договорился с другом. Спрятавшись за одним из столбов вестибюля, мальчишки надели блокирующие старших братьев браслеты, натянув их на руки повыше, чтобы не видно было под рукавом, и смылись из помещения.

Выскочив на крыльцо школы, снова переглянулись. Мика, совсем мало выросший за последний год, протянул Колину небольшой нож.

– Посмотри на рукоять, – не хвастливо, а сосредоточенно сказал мальчишка-вампир. – Я сам вставлял этот камешек. Ну, в смысле – на удачу.

– Спасибо, Мика. – Мальчишка-оборотень выдохнул и быстро спрятал складной нож в ботинок. – Ну, что? Идём?

– Удачи нам! – решительно сказал Мика.

– Удачи!

Колин прекрасно понимал, что удача в основном пригодилась бы именно ему. Мику, вампира, на углубленное изучение математики и механики примут легко: в этом спецклассе, кроме учеников-эльфов, много ребят-вампиров. А вот на гуманитарное отделение, в языковой класс, попасть трудно. Мало того, что в этот класс обычно хороший такой конкурс, так ещё и он, Колин, – оборотень. А сюда обычно зачисляют исключительно эльфов. Поэтому Колин никому, кроме Мики, и не сказал, что хочет пройти конкурсное собеседование, которое проводится перед новым учебным годом. Для него это собеседование – вызов. И тот самый бунт.

Он ещё в начале первого семестра приметил, что в вестибюле, на доске объявлений, появилось сообщение о наборе в спецклассы – или на факультативы. В городе такие спецклассы набирались по окончании годового обучения. Но здесь, в послевоенном пригороде, пришлось учитывать специфику учеников, в основном долгое время занимавшихся дома.

Отделение для углубленного изучения школьных наук находилось в корпусе напротив обычной школы. Соединялось при помощи двух коридоров-переходов. Но мальчишки не хотели, чтобы кто-то из своих заранее узнал об их желании пойти на собеседование. А вдруг они не пройдут его? Смеяться-то свои не будут, но всё равно стыдно… Поэтому побежали по хрусткому снегу, огибая нужное здание, чтобы зайти через тамошний парадный вход. В вестибюле корпуса углубленного обучения они пожали друг другу руки и разбежались в разные стороны. Мика поспешил направо, к коридору, – его отборочная комиссия сидела на первом же этаже. Колин – налево, к лестнице на второй этаж.

Тестироваться могли все желающие, ведь на углубленное изучение, на факультативы, оставляли после основных уроков. Большинство ребят из Тёплой Норы собирались бегать на занятия по магии, причём старшие из братства: Коннор, Хельми, Мирт – жадничали, как выразилась Селена. Они вместе ещё раньше, только-только узнав о факультативах, протестировались почти на все из них, куда легко прошли благодаря не только помощи Бернара и Трисмегиста, но и собственному упорству. Так что в школу они будут приезжать на машине, как и остальные, но вечером приходить домой пешком. Старшие из братства считали ходьбу отдельной тренировкой, на которой можно поговорить о предметах и лучше сообразить некоторые сложности по ним.

Колин, с трудом удерживаясь, чтобы не дать дёру назад, поднялся на второй этаж и нерешительно подошёл к столу в коридоре, где сидели два эльфа с бланками и вопросами тестирования. Один из них коротко посмотрел на мальчишку-оборотня и снова уткнулся в бумаги. Второй безразлично сказал:

– Ты потерялся? Выход с той же стороны, откуда ты пришёл.

– Здравствуйте, – заставил себя выговорить Колин, стараясь, чтобы челюсть не дрожала. – Я хочу пройти тестирование в языковой класс.

Первый эльф снова поднял голову.

– Оборотень? – монотонно сказал он, мрачно глядя на тёмно-рыжего мальчишку.

Колин вздохнул и, нагнув голову, снял цепочку с оберегом, разблокировав личную магию. Он уже привык, что время от времени приходится показывать, чем он отличается от других оборотней. Иногда это помогало. Ф-фу… Как сейчас.

Эльфы посмотрели друг на друга.

– Разве только ради смеха, – медленно сказал второй и протянул Колину два листа. – Слушай внимательно и запоминай: заходишь в кабинет, оформляешь бланк и письменно отвечаешь на вопросы теста. Ты всё понял?

Он посмотрел на мальчишку-оборотня с таким недоверием, что Колин чуть не засмеялся. Но вспомнил братство, частью которого являлся, и спокойно склонил голову.

– Понял.

Он вошёл в кабинет, сообразив, что опоздал-таки на пару минут. Оглядел помещение с несколькими учениками своей параллели, но из классов для эльфов, и удивлённого преподавателя, принимавшего готовые тесты, и, поздоровавшись с ним, уселся за первый стол. Некоторое время ощущал, как спину сверлят изумлённые и возмущённые взгляды будущих однокашников по факультативу. Но, углубившись в оформление бланка, вскоре забыл о них. Закончив с первым листом, куда надо было вписать личные данные, он придвинул к себе второй.

И хмыкнул. А он боялся! Весь тест состоял из двух заданий: первое – перевести данные фразы на столько языков, сколько знаешь. Включая старинные и истинные языки всех рас. А вторая часть – перевести все фразы, данные на всех других языках. И, счастливый, Колин принялся за дело.

К сожалению, листа не хватило. Он выпрямился за столом и, улучив момент, когда преподаватель в очередной раз оглядел конкурсантов, поспешно поднял руку.

– Чего тебе? – резко спросил эльф.

– Извините, – осторожно сказал Колин, – мне нужен ещё один лист.

Преподаватель некоторое время смотрел на него, скептически скривив рот, потом встал и подошёл. Колин повернул тест-лист так, чтобы тот видел записи. Эльф сначала склонился над ним, упираясь руками в стол, а потом схватил лист и приблизил записи к глазам, словно не поверил.

– Ты знаешь язык эльфийских первомагов? – не веря глазам, спросил он мальчишку-оборотня на древнеэльфийском.

Ученики, которые подняли головы, явно собираясь поразвлечься за счёт дурачка-оборотня, решившегося залезть в элиту из элит пригородной школы, замерли, вытягивая шеи: “Что? Что там?”

– Да, знаю, – на том же языке откликнулся Колин. – Я могу читать и писать на нём. Разговорный даётся сложней. Я говорю на нём с акцентом.

– Но он очень трудный для восприятия… оборотня, – с недоумением сказал тот.

– Драконий трудней, – уже философски сказал Колин, сообразив, что его не выгонят с тестирования. – В нём слишком много шипящих, которые мне трудно выговаривать. Зато буквы читаются легче. Правда, на драконьем пишу я только печатными.

– Драконий… Но откуда ты столько знаешь? – уже на современном эльфийском спросил преподаватель, явно проверяя, знает ли мальчик и современные языки.

– Я переписывал много старинных книг, – объяснил мальчишка-оборотень. – Одновременно заучивал слова. А старшие рассказывали мне, как звучит то или иное слово. Вот и всё.

– Вот и всё, – задумчиво повторил преподаватель уже на всеобщем. – Но зачем тебе эти языки? Ученики, которых мы набираем в этот класс, обычно потом поступают в университет, который затем выпускает в основном дипломатов. Ты хочешь стать дипломатом? – Он заглянул в заголовок теста и поправился: – Ты хочешь стать дипломатом, Колин?

– Нет. Я слышал, что есть такие учёные, которые занимаются только самим языком. Мне тоже хочется. Я могу и не поступить в университет, но мне нужны основы.

– А кто с тобой занимался дома?

– Мои старшие братья говорят со мной на этих языках, а за значением некоторых слов, которых не понимаю, я обычно обращаюсь к нашим учителям, эльфам. Я из пригородной деревни, – объяснил Колин.

– Сколько же книг ты успел переписать?

– Ну, они же старинные. Текста там мало. За последние два года – двенадцать. – Помолчав, Колин застенчиво добавил: – Ну, и помогал переписывать те, которые не успевали переписывать другие.

– Пойдём со мной, – велел принимающий собеседование эльф, и Колин встал из-за стола.

В коридоре один из дежурных преподавателей грозно встал при виде вышедших, явно решив, что дерзкого оборотня выгоняют с экзамена, но сказать ничего не успел.

– Мне нужен Понцерус. Он ещё не ушёл?

– Нет, он во втором кабинете, рядом с библиотекой.

– Идём, Колин.

Понцерусом оказался седовласый эльф, высокий и крепкий старик, при виде которого Колину сразу припомнились картинки в одной из книг про эльфов-воинов.

– Здравствуйте, – тихонько сказал мальчишка-оборотень.

Старик мазнул по нему бесстрастным взглядом и обратил глаза на преподавателя.

– Слушаю тебя, Райхон.

– Взгляните. Этот лист заполнял мальчик-оборотень Колин.

Бегло просмотрев ответы, Понцерус снова мельком взглянул на мальчишку и перевёл взгляд на Райхона.

– Вы опросили его?

– Мальчик переписывал магические книги. Языковая практика от старших в семье.

– Перескажи мне названия тех книг, которые ты переписывал, – не глядя на Колина, велел Понцерус на древнеэльфийском.

Колин хотел было сказать, что не все книги были на древнеэльфийском, но сообразил, что объяснить так – протянуть время. Поэтому просто вспомнил личный список, который вёл в отдельной тетрадке, и начал перечислять. Закончил он двумя названиями на драконьем, очень надеясь, что этот грозный Понцерус знает язык и не будет ругаться, будто Колин хвастается.

Теперь Понцерус смотрел на него в упор. И Колин опять понадеялся, что старик эльф всё же слышал перечисляемое ему: по отдельным взглядам старого эльфа мальчик понял, что Понцерус изучает его личную магию.

– Откуда? – последовал новый вопрос.

Поскольку Понцерус смотрел в это время на уровень сердца Колина, где магия концентрировалась плотней всего, мальчик-оборотень, не задумываясь, ответил:

– Из подземелья Старого города магов.

– Что ты там делал?

– Мы, – уточнил Колин. – Нас было много. Мы искали Рунный Смарагд.

Старик снова замолчал, всё так же тяжело глядя на Колина. Потом медленно спросил – безразлично, без всякого выражения:

– Почему ты хочешь заниматься в группе?

И опять Колин понял, что старик Понцерус имеет в виду.

– Мне хочется говорить на этих языках с собеседниками. Получать разговорную языковую практику.

Теперь старик смотрел прямо в глаза. Внимательно, будто старался заранее найти ответ на следующий вопрос. Колин уловил во взгляде сожаление и тихонько вздохнул.

– Ты понимаешь, что мы не можем тебя взять?

Колин помолчал, стараясь перебороть подступающий плач, не подобающий мальчишке его возраста, и справиться с коченеющим от напряжения горлом.

– Да, понимаю.

Краем глаза заметил движение сбоку. Это Райхон чуть отпрянул от него, удивлённый. Но Понцерус не закончил.

– Но тогда почему ты пришёл на собеседование?

– Мне… было интересно, какие задания могут быть на нём. – Помолчав, Колин, еле сдерживая слёзы обиды, ровно спросил: – Я могу идти?

– Иди.

Закрывая дверь за собой, Колин услышал негромкий голос Райхона:

– А что делать мне? Заниматься с теми неучами, только потому, что они эльфы? У мальчика замечательный языковой…

Дверь закрылась.

Слёзы высохли, так и не успев пролиться. Колин вздохнул. Он понял, что Райхону понравилось выполненное им задание, и мальчишке-оборотню полегчало. Он прошёл мимо комиссии в коридоре, вежливо попрощавшись с обоими эльфами, и побежал к лестнице. Белую голову Мики он увидел сразу. Мальчишка-вампир, сгорбившись, сидел на последних ступеньках лестницы и по привычке что-то мастерил, благо материал для дела всегда у него имелся в школьной котомке. На звук лёгких шагов оборотня – Колин специально шаркнул, предупреждая о своём появлении, – Мика обернулся, кивнул и снова принялся за дело.

Колин присел рядом.

– Как? – равнодушно спросил Мика.

Мальчишка-оборотень покосился на него. Если бы Мику взяли в спецкласс, он бы сейчас прыгал и сиял. Значит…

– Как у тебя, – отозвался Колин.

– Почему?

– Оборотень. А у тебя?

Мика внезапно расхохотался, и детальки, которые он пытался соединить между собой, рассыпались. Мальчишки быстро похватали с пола мелкие предметы и переглянулись. Колин начал подозревать, что дело у Мики заключается примерно в том же, что и у него. И тот подтвердил:

– Выгнали за неподобающее поведение на экзамене. – Помолчав, добавил: – Я забыл, что надо опустить глаза.

– Экзаменатор – эльф? – вполголоса спросил Колин.

– Угу.

После памятных событий вампиры негласно оказались приниженными перед эльфами, которые в любой момент могли заглянуть им в глаза и заставить отвернуться или отвести взгляд в сторону, не в силах выдержать его. Но Мика-то – часть братства. Он не замечал властного эльфийского взгляда. И, кажется, на этот раз именно это помешало ему выдержать тестирование.

Колин вздохнул.

– Что делаем?

Вопрос насущный. Как сказать братству, что провалили тестирование, если провален не сам экзамен? Не сказать – нельзя. Ребята всё равно узнают, едва только они двое снимут блокирующие браслеты. Да если бы и браслеты не снимать – всё равно узнают. Поздно или рано. Так лучше сейчас придумать отговорку, что провал – не самое страшное в их жизни.

– Будем врать? – деловито спросил оправившийся от обиды Мика.

– Трудные вопросы? – в ответ предложил версию Колин. – У меня старинный драконий плохо получается. Устно.

– Так тебе наши и поверили, – пробормотал мальчишка-вампир. – Все слышали, как ты с Хельми иногда болтаешь.

– Ну, тогда неправильно перевёл фразу.

– Это может сойти, – согласился Мика. – Ладно, а у меня что? – Он задумался и хмыкнул: – Геометрия! Я не все теоремы знаю.

– Что вы здесь делаете? – раздался над их головами строгий вопрос.

Мальчишки слетели со ступенек, куда было уселись, чтобы обговорить своё поражение. На лестнице стоял Понцерус. Старик эльф, насупившись, смотрел на обоих мальчишек, а они, растерянные, на него.

– Мы… – начал Колин и вздохнул. – Мы сейчас уйдём.

– Вы не ответили на мой вопрос, – сурово заметил старый эльф.

– А вы хотите правдивый ответ? – вдруг вскинулся Мика.

Понцерус вскинул брови. Странное движение по губам, трудно опознаваемое.

– Хотелось бы, – уже мягче ответил он.

– Всё просто. Мы хотели учиться на факультативах, – резко ответил мальчишка-вампир. – Одного не взяли, потому что он оборотень. Меня – потому что я вампир. Мы думаем, как объяснить нашим друзьям, чтобы они за нас не обиделись, что нам эти факультативы не нужны. Всё. Вы довольны нашей честностью?

– Мика, – прошептал Колин, положив руку на плечо другу. – Успокойся. Дома мы всё равно получим те знания, которые нам нужны. Успокойся.

– Да! Мы обойдёмся без ваших спецклассов! – выкрикнул Мика в лицо старого эльфа и побежал к выходу.

– Простите, – тихо сказал Колин и бросился догонять друга. Он бежал так быстро, что успел выскочить в раскрытую Микой дверь, которая хлопнула чуть позже.

Мика пробежал за угол, и Колин, обеспокоенный, прибавил скорости. Он вылетел из-за угла основного здания школы и затормозил, проехавшись по наледи. Мика и не думал бежать дальше, как побаивался Колин. Он стоял совсем близко, опустив руки, а у торцовой стены, глухой, без окон, безудержно рыдала Анитра, которую пытались успокоить Вильма и Ринд. Тут же, чуть поодаль, мялся Моди, который выглядел обескураженным донельзя.

Глядя на Анитру, Мика сморщился и бросился к ней, чтобы обнять её за талию и тоже зареветь в полный голос. Под напором мальчишки Анитра пошатнулась и изумлённо уставилась на него, хлопая мокрыми глазами и заикаясь.

Колин обречённо вздохнул – и снял блокирующие браслеты.

Через минуту с другой стороны здания примчались перепуганные трое. Мирт оттащил от Анитры плачущего Мику, а потрясённый Хельми немедленно положил руки на голову девушки-мага.

– Что случилось? – растерянно спросил Коннор.

– Всё плохо-о! – прорыдал Мика, которого Мирт тоже поспешно гладил по голове.

– Я сюда больше не вернусь! – всхлипнула Анитра, лицо которой, искажённое от горя, постепенно разглаживалось под магическим воздействием мальчишки-дракона.

– Кто вас обидел? – допытывался Коннор. – Колин!

– Дома расскажу, – негромко ответил мальчишка-оборотень, вернув блокирующий браслет на место и скосившись на медленные шаги за спиной.

Понцерус догнал их, несмотря на преклонный возраст. Правда, он не ожидал увидеть здесь ещё ребят. Наверное, поэтому спросил:

– Что здесь происходит?

Перед почтенным эльфом все примолкли, а он, оглядывая всех, остановил взгляд на всё ещё плачущей, но уже затихающей Анитре, которая отворачивалась от него.

– Кто обидел тебя, девочка?

Коннор насторожённо повернулся к девушке-магу, тоже нетерпеливо ожидая ответа. Неожиданно вместо Анитры ответил задумчивый Хельми, всё ещё не убирая ладони с её головы:

– Она переживает нес-справедливос-сть от тех-х, от кого не ожидала.

– Больше я в эту школу не вернусь, – упрямо повторила Анитра. – Здесь всё несправедливо. Я не смогу учиться здесь. Не смогу! Пусть меня и дальше учит старый Бернар! Он лучше всех ваших учителей! Спасибо, Хельми, я успокоилась.

Хельми не стал возражать, а просто шагнул к Колину и взял его за руку, вновь посылая силы, чтобы тот успокоился. Старый эльф изумлённо взглянул на Хельми, а потом – на Колина. Дракон дружит с оборотнем?

– Мы братья, – с царственным бесстрастием проговорил Хельми, правильно поняв недоумение Понцеруса. – Коннор, пора. Дома вс-сё узнаем. До с-свидания, – это уже относилось к старому эльфу.

Анитра решительно взяла за руку Ринд, которая смущённо глянула в сторону эльфа, а Мирт пошёл рядом с добежавшим сюда, за угол, Гердом.

– Ты чего прибежал?

– А я видел, как вы рванули сюда – ну и… За вами. А вдруг драка?

– Проучились полгода – никаких драк не было, и ничего такого – тоже, – удивлённо сказал Коннор. – Я уж думал – на каникулы спокойно выйдем. Может, уже сейчас расскажете, что случилось?

– Не хочу, – сердито сказала Анитра. – Мне ещё надо подумать, поступила ли я, как ребёнок, или как взрослый человек.

– А давайте пойдём домой пешком? – предложил Моди, уже подобравшийся поближе к Вильме. – Пока за нами приедут, пока ещё что… Мы погуляем, а кому-то с движением ещё и легче станет. Можно захватить ещё кого-нибудь, кто уже освободился и захочет идти с нами. Мороза большого нет, и дорога почти чистая от снега. Когда ещё погулять?

– Моди прав, – вздохнула Анитра. – Не хочу появляться в Тёплой Норе в таком виде.

– Ну так что… – пожал плечами Коннор. – Идём. Прихватим с собой тех, кто уже освободился и готов идти домой, а остальных предупредим, чтобы нас потом не искали.

На том и порешили.

Вторая глава

После завтрака Селена проводила своих школьников, привычно приняла в дом соседских малышей, организовала всех на прогулку, после которой намеревалась занять ребятишек играми в гостиной. Начальная школа: сёстры Сильвестра (девочки-оборотни Далия и Лека), мальчишка-оборотень Вади, сестрёнка Мирта Оливия, – сама потопала в деревенскую школу, к Бернару и к Викару с Асдис. Почти на частные уроки – улыбнулась Селена. Кроме них, бегали в начальную школу и дети соседей: младший сынишка оборотня Сири – Аймо, а также девочки и мальчики вернувшихся магов. Джарри предупредил: возвращаться сразу после школы он не будет, а вернётся опять с ребятами, когда закончатся уроки, поскольку ему надо заехать в город по делам Тёплой Норы.

На дворе погода хоть и суховатая, но довольно морозная. Белый иней, серебристо и даже празднично сияющий под высоким солнцем, усыпал даже деревянные постройки, так что Селена поняла: одними качелями сегодня не обойтись. Слишком холодно для них.

Сначала поиграли в “белочки-собачки”. Игра, вообще-то, давно полюбилась детям, но сегодня почему-то всё пошло не так. “Белочки” привычно бросились врассыпную от трёх “собачек” и тут же полезли на все деревянные поверхности. Увы. “Собачки”: Ирма и два её самых преданных рыцаря, Тармо и Вилл, – насупились и ринулись атаковать “домики”, за ноги стаскивая с них “белочек”, обалдевших от внезапного поворота в игре. Селена тоже опешила в первые минуты, но возмущённые вопли и визг “белочек” быстро привели её в боевое воспитательское состояние. Подбежав к крепчугу, она поймала за шиворот одну “собачку”, пока та пыталась влезть на дерево, на котором сидели, таращась на неё и поджав ноги, три изумлённые “белочки”. “Собачкой” оказалась Ирма. Причём “собачкой” жутко злой. В руках поймавшей её Селены она мгновенно извернулась и зарычала на неё.

– Что с тобой, Ирма? – поразилась Селена, прижимая волчишку к себе, потому что та одновременно молотила руками-ногами.

– А чё они сразу на дерево?! – завопила Ирма, пытаясь выскользнуть из рук хозяйки, выпав из своей курточки. – Так нечестно!

– Но ведь игра такая! – старалась увещевать её Селена. – Если тебе не нравится быть “собачкой”, давай ты будешь “белочкой”!

– Нет, я хочу быть “собачкой”! – отрезала волчишка. – Мне нравится бегать за всеми и чтоб меня боялись! Но мы так не договаривались, чтобы сразу на дерево! Ты сама сказала, что сначала побегать надо! Вот и будут они бегать! Слышали?! – запрокинув голову кверху, заорала она так, что слушавшие их разговор “белочки” от неожиданности чуть с веток не посыпались.

– Ну, ладно, – сквозь зубы сказала Селена и поставила брыкающуюся Ирму на землю. – Нравится бегать? Я “белочка”! Лови меня!

Ирма ошарашенно хлопнула глазами на Селену. Та бросилась удирать от крепчуга. Через минуту по замёрзшему саду, по его тропинкам и пригнувшимся, хрустким от инея травам, носилась объединённая стая писклявых, но азартных “белочек” и “собачек”, гоняя одну крупную, но шуструю “белку”.

Долго Селена не бегала. Хоть морозец и небольшой, но нельзя, чтобы дети слишком часто хватали холодный воздух ртом. Так что, ничтоже сумняшеся, она рванула к огромной куче листьев, которые сгребли девочки и старшие мальчики, убираясь в осеннем саду. И скрылась за ним. Через секунды линия малышей растянулась вокруг этой кучи, больше похожей на высоченный стожок, и растерянно застыла: Селена исчезла!

В неожиданной тишине, в которой лениво перекликались только садовые птицы, так же внезапно раздался странный, приглушённый звук – будто неподалёку нечаянно наступили на невидимый под листьями сучок. Подпрыгнув, Ирма первой развернулась в сторону звука.

– Ага-а! – завопила она и бросилась к кусту, оплетённому лозами ежевики.

– А вот фиг вам… – пробормотала Селена, с другой стороны съезжая с лиственной горы и улепётывая в сторону дома. Камешек, который она бросила с кучи к ежевичным лозам, здорово отвлёк детишек. Теперь можно спокойно пробежать небольшое расстояние до Тёплой Норы и отсюда свистнуть. Дети, копошившиеся в лозах, обернулись и с новыми криками кинулись к объявившейся из ниоткуда хозяйке.

Первым добежал Тармо – один из двойняшек. Селена подхватила его на руки, и он засмеялся от удовольствия. Селена выждала, пока её окружат все, и спросила, примерно представляя ответ:

– Я хочу поиграть в теннис. Кто со мной?

– Лучше в хоккей! – закричал Корилус, малыш-эльф.

– Хоккей! – подтвердил Тармо.

А остальные просто закричали, потому что кричать – это такое удовольствие!

Коробка для хоккея давно была готова, устроенная из щитов и сетки поверх них, что не позволяло шайбе удрать за пределы “поля”. По сути, льда-то, естественно, нет. Зато не волновались из-за отсутствия коньков. С самодельными клюшками бегали, топоча по замёрзшей земле обычными ботинками, – и красота! Шайбу из крепчуга выточил Мика – и оказалась она достаточно тяжёлой, чтобы с удовольствием бить по ней изо всех детских силёнок. Кроме всего прочего взрослые приучили маленький народ, что за щиты, на “каток”, нельзя заходить без масок на лице. Нет, деревянная шайба, врезавшись в руки-ноги хоккеистов, могла оставить не только синяк, но и здоровенный кровоподтёк, но это мелочи – целителей вокруг много. Больше боялись за глаза. Потому старшие девочки засели за маски из твёрдой кожи и их нашили столько, что в коробку могли заходить до тридцати игроков. И бегать за масками в дом необязательно: ящик с ними постоянно висел у входа в хоккейную коробку.

Радостно гомоня, маленький народ ворвался в хоккейную коробку, выдирая друг у друга маски, а Селена осталась следить за игрой, сидя на скамейке. Спустя время к ней присоединился дракончик Риган, который только что освободился от занятий у Трисмегиста и приволок с собой Стеньку, одетого домашними, как капуста. Селена с благодарностью взяла сынишку на руки. Тот, заснувший после завтрака и только что проснувшийся, мотал головой, стремясь уследить за всеми фигурками на “поле”. Следом за ними приковыляла Люция. Девочка-дракон не любила играть в командные игры, но за “хоккеистами” наблюдать обожала, то и дело шипя в драматических моментах. Маленькие драконы уселись с обеих сторон от Селены. Разговаривать в эти минуты не обязательно, так что Селена следила за игрой и размышляла о своём. Точней – о том, что вот-вот приедут из школы дети, что у них сегодня последний день перед каникулами и перед праздником, который хочется для них устроить…