Текст книги "Грехи за сигареты (ЛП)"

Автор книги: Дженишес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА 6. Эффект домино

Кейден

Прошлое

Зайдя на кухню, я заметил Атласа, сидящего перед телевизором и смотрящего мультфильмы с миской Lucky Charms – его любимого. Ему разрешалось есть сладкие хлопья только два раза в неделю. Иначе обязательно звонили из детского сада и жаловались, что он не может усидеть на месте.

Это был полный бред. Разве нельзя позволить детям быть самими собой, а не пытаться подавить их индивидуальность ради собственной выгоды?

– Привет, приятель.

Я взъерошил его волосы. Взглянув на телевизор, я увидел Тома, охотящегося на Джерри, прежде чем он переключился на новости. Я сварил кофе, используя кофеварку, которую сестра моей мамы подарила ей несколько дней назад.

Чёрный. Без сахара.

– Разве это не брат тех двух мальчиков, с которыми ты дружишь? – спросила мама.

Я поднял взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть фотографию брата Сэма и Джекса, Крю – собственно, фоторобот, с нестриженой бородой, налитыми кровью глазами и дикими растрепанными волосами – на экране с закадровым голосом.

– Полиция разыскивает мужчину двадцати с небольшим лет для допроса после того, как прошлой ночью была совершена попытка продажи наркотиков. Подозреваемый находится в бегах, и власти говорят, что его следует считать вооруженным и опасным…

– Да, я так думаю.

Так и было.

Я взял пульт с кухонной стойки и переключил канал. Атлас, казалось, не возражал и продолжал ловить хлопья из своей миски. Я сомневаюсь, что он обращал внимание на телевизор. Он не был ребёнком, которого можно усадить перед экраном и ждать, что он сам себя развлечёт.

Может быть, на десять минут, но потом ему становилось скучно. В этом мы были похожи.

Мама нахмурила брови.

– Разве ты не сказал, что их брат был их единственным опекуном?

Технически, но не юридически. Но ей было лучше этого не знать.

Чем меньше она знала, тем меньше волновалась, а у неё было достаточно забот с Атласом и её клининговым бизнесом. Когда я произносил слово «уборка», люди сразу думали о нелегальных иммигрантах и бедности, но мама, с её добрым сердцем, заботилась о том, чтобы её работники брали домой больше, чем достаточно, чтобы прокормить свои семьи.

Мой отчим работал учителем физкультуры в государственной школе в соседнем городе. У нас было не так много денег, как у многих семей в этом городе, но у меня было гораздо больше, чем у Сэма и Джекса.

Я кивнул в ответ, стараясь избежать дальнейшего разговора о Рейвенах. Она и так сомневалась в том, что я провожу время с Сэмом и Джексом, и это не могло её успокоить. Независимо от того, что думали некоторые люди, они были обычными мальчиками, которые пытались вынести всё, что подбрасывала им жизнь. Братья Рейвен не были членами банды. И Крю тоже. По крайней мере, я надеялся, что это не так.

Мама вздохнула и сняла очки, положив их на деревянный стол у экрана компьютера. Она скрестила руки, продолжая смотреть на одно тёмное пятно на столе, а затем разжала руки, словно решив, что это не тот язык тела, который нужен для начала разговора. По тому, как она колебалась, я догадался, что она собирается сказать, и моя бдительность мгновенно возросла.

– Я знаю, что мы не часто говорим о твоём отце. Но я думаю, мы должны… Или, если ты не хочешь говорить о нём со мной, мы можем найти кого-нибудь, с кем ты сможешь поговорить.

Я слушал, но ничего не ответил. Я не хотел говорить о своём отце. Ни сейчас, ни когда-либо.

Очевидно, она пыталась помочь, но не могла. После его смерти меня заставили обратиться к психологу. Этого требовала служба опеки. Но я не мог говорить о том дне ни с кем. Должно быть, я убедил их, что не осознаю всех событий, которые произошли, потому что после нескольких недель посещения они пришли к выводу, что со мной всё в порядке и что я прохожу через обычные стадии траура. С момента его смерти прошло более десяти лет, и неважно, сколько у меня было счастливых воспоминаний, именно память о том дне преследовала меня большую часть времени.

– Хватит волноваться, мама. Я в порядке.

Я поцеловал её в щёку и направился к двери. Я был в порядке, но мне нужно было узнать, как дела у Сэм и Джекса.

* * *

Рейвены жили на окраине города на пустом участке земли, где на мили вокруг никого не было. Там жили Сэм, Джекс и их старший брат Крю, с которым я сталкивался всего несколько раз. Их обоих родителей больше нет. Их мать умерла через несколько лет после их рождения, а отец повесился в тюремной камере несколько лет назад.

Как бы извращённо это ни звучало, но именно это, сурово знакомые трагедии нашего прошлого, впервые привлекли меня к ним. Мне было всё равно, что у них не самая лучшая репутация. Этот город славился тем, что осуждал тех, кто не соответствовал идеальному образу. Их брат, Крю, редко бывал дома. Я никогда не спрашивал, чем он занимается, но догадаться, что это незаконно, было несложно, и утренние новости были тому подтверждением.

Я вошёл в их парадную дверь, как обычно, без стука. Сэм всегда был в полуразрушенном гараже на заднем дворе, работал над своим мотоциклом, и Джекс не услышал бы его за своими играми. Но в этот раз я остановился на пороге. На кухонном кафеле была разбросана посуда, тарелки разбиты, а посреди комнаты к стулу был привязан парень примерно одного со мной возраста с русыми волосами длиной до плеч и коренастым телосложением.

Три головы повернулись в мою сторону, и я почувствовала себя оленем перед светом фар. Мой взгляд метался между ними тремя. Сэм стоял у кухонной стойки с закатанными рукавами и скрещенными на груди руками. Рядом с ним в такой же позе стоял Джекс. До этого момента Крю никогда не приносил свои проблемы домой. Вместо этого он взял на себя ответственность за воспитание и обеспечение своих братьев. Он делал всё, что мог. Поэтому, несмотря на выпуск новостей, я поверил, что сцена передо мной – это всё Сэм и Джекс.

– Какого хрена? – спросил я с расширенными глазами.

– О, хорошо. Ты здесь, – сказал Сэм. – Ты видел новости сегодня утром? Этот парень – причина того, что лицо Крю повсюду расклеено.

– Я ни хрена не делал, – прошипел парень, привязанный к стулу.

В одно мгновение Сэм возвысился над ним, и не успел я моргнуть, как Сэм впечатал свой кулак в рот парня.

– Заткнись, блядь.

Я вздрогнул. Сэм и Джекс ничего не заметили, но парень, который был привязан к стулу, заметил. Его взгляд остановился на мне, и между нами промелькнула мысль, что он знает, что я – слабое звено. Тем не менее, я продолжал стоять на ногах. Обычно я избегал насилия любой ценой, но я ввязался в это, и пути назад уже не было.

– О чём ты говоришь? – спросил я Сэма. – Что случилось?

Он провёл рукой по передней части своей белой футболки, заляпав её яркой кровью.

– Они подставили его. Крю поехал, чтобы сделать высадку, как он обычно делает, а они бросили его под автобус.

– Ты понятия не имеешь, о чём говоришь, – сказал блондин, покачав головой, как будто из него не собирались выбить всё дерьмо, и это было просто неудобство.

Глаза Сэма сузились.

– Так это не вы, козлы, его подставили? Копы просто удобно появились из ниоткуда без всякой помощи? Мне трудно в это поверить. Крю всегда осторожен.

Парень пожал плечами.

– Может быть. А может, он надул не тех людей. Папы больше нет рядом, чтобы следить за делами, а твой брат нажил себе врагов. Не удивлюсь, если он окажется в земле. Как отец, так сын.

Появилась дикая ухмылка, показав оскал окровавленных зубов. В Сэме словно щёлкнул выключатель. Он выбрасывал кулак за кулаком, и каждый из них попадал точно в цель.

Брызнула кровь, брызнула слюна. Я никогда не видел Сэма жестоким или, по крайней мере, не таким жестоким.

Я понял, что он, должно быть, некоторое время сдерживал свой гнев. Если кто-то не остановит его, он может убить этого парня. Я не был уверен насчёт Сэма или Джекса, но это не было бременем, с которым я готов был жить ни в этой, ни в следующей жизни.

– Хватит, – сказал я Сэму, когда он впечатал ещё один кулак в лицо парня.

У него была сломана скула? Его голова откидывалась назад с каждым ударом. Сэм не останавливался. Я посмотрела на Джекса, который стоял с расширенными глазами, словно не зная, присоединиться к нему или остановить брата.

Господи Иисусе, я ввязался в это дерьмовое шоу, но никак не мог повернуться и уйти.

– Ради всего святого, Сэм! Ты убьёшь его, – я оттолкнул его от ослабевшего тела. – Кто будет присматривать за этим местом или за Джексом, когда и ты, и Крю окажетесь за решёткой?

Мои слова дошли до него настолько, что его кулаки остановились в воздухе. Джекс был младше нас на два года, поэтому если и Крю, и Сэм окажутся в тюремной камере или ещё хуже – тогда Джекс будет иметь дело со службами опеки и приёмными семьями. Ничто из этого не сделает его жизнь лучше.

На мгновение мы все трое замерли, глядя на распростёртое тело, залитое кровью. Затем моё сердце забилось с перебоями, и я бросился вперёд, чтобы проверить дыхание, пульс, любой признак того, что парень ещё жив. Я вздохнул с облегчением, когда почувствовал слабое биение под указательным пальцем. Он был жив, но нельзя было сказать, какие повреждения нанёс Сэм.

– Что, блять, нам теперь делать? – спросил Джекс.

Когда я повернулся, то понял, что и Сэм, и Джекс смотрят на меня в поисках указаний.

– Нам нужно отвезти его в больницу, – сказал я.

– В больницу? Ты что, с ума сошёл? Как мы объясним, что с ним случилось? – спросил Сэм с паническим видом.

– Нам не нужно объяснять. Мы не зайдем внутрь. Мы высадим его у входа. Кто-нибудь обязательно найдет его в течение нескольких минут.

Сэм, в конце концов, пробормотал что-то под нос и взял одеяло. Втроём мы протащили бессознательное тело через кухню на заднее сиденье моего грузовика.

Сэм накинул на него одеяло и подоткнул его вокруг него, чтобы казалось, что он спит. Из всех вещей, которые, как я думал, буду делать сегодня, бросать бессознательного парня в больнице было не тем.

Я просто надеялся, что нас никто не видел.

ГЛАВА 7. Шторм

Саванна

В классе, где я преподавала, были дети от пяти до шести лет. С ними было интереснее всего заниматься – они были полны энергии и упорства. Их мечты были крепко запрятаны в их умах.

– Саванна! – девочка с чёрными волосами, Мэри, подбежала ко мне. – Я знаю, как делать глиссад-ассамбле. Смотри! – приказала она, выполняя шаг, которому я учила класс на прошлой неделе.

– Кто-то тренировался, – заметила я с одобрительной улыбкой.

Её ноги были неустойчивы, но этого следовало ожидать в её юном возрасте. Её устойчивость будет расти, и, как и у других учеников, со временем её тело станет более гибким, чем она себе представляла.

Мы начали с разминки.

– Начиная с ног в первой позиции, мы сделаем два деми-плие. Итак, сгибайтесь и разгибайтесь. Сгибаемся и разгибаемся…

Я выполняла движения перед зеркалом, а класс подражал. В течение следующих сорока пяти минут я направила все свои усилия на своих учеников, обучая их основам и стараясь удержать их внимание.

После этого я коротко поговорила с некоторыми родителями, но большинство спешило уйти. Мне было жаль некоторых детей. Их родители были такими же, как и мои, оставляли их здесь только для того, чтобы выиграть немного свободного времени. Но танец был не просто способом убить время. Это было и искусство, и буйный спорт, способный принести боль и травмы, если не быть осторожным.

Закончив занятия, я отправилась в пустую комнату, чтобы потренироваться. Сегодняшнее занятие должно было быть короче, чем обычно, но тренировка была необходима, тем более, что я пропустила несколько последних уроков из-за выпускных, а теперь ещё и из-за поездки в Малибу. Поскольку я обещала встретиться с Кейденом, у меня было не так много времени, но немного практики было лучше, чем ничего.

Единственной свободной комнатой была та, что находилась впереди. Мне не нравилось быть на виду, но, по крайней мере, огромное окно, выходящее на улицу, было отличным источником света. Я включила музыку и встала перед зеркалом. Закрыв глаза, я сделала глубокий вдох – и всё вокруг замерло. Спокойствие охватило меня, и моё тело начало выполнять знакомые движения. Балет вошёл в каждую мою клетку, укоренился в моей душе. Когда я танцевала, моё тело обладало собственным разумом. Я думала обо всём и ни о чём одновременно. Я просто… двигалась.

Я не останавливалась, пока на лбу не выступили бисеринки пота, а ноги не попросили отдыха. Солнечный свет померк, и тени заполонили комнату. Выглянув в окно, я увидела, что надвигается гроза.

Вдалеке клубились тёмные тучи, раздавались раскаты грома.

– Уже закончила? – мой учитель, Бен, остановил меня в коридоре. – Я думал, что ты просидишь там ещё хотя бы несколько часов, так как пропустила несколько последних занятий.

Бену было около пятидесяти лет, у него была окладистая борода и насыщенные шоколадные глаза. Он входил в совет академии и был моим учителем последние четыре года. По средам, четвергам и пятницам я посещала его занятия, в большинстве случаев тайком, поскольку мои родители больше не одобряли этого.

Из-за того, что я совмещала учебу в колледже и танцы, моя нагрузка была очень большой. В течение учебного года я едва успевала дышать.

– Летом я буду работать больше, – пообещала я.

У меня было три месяца. Три месяца, когда я была свободна от колледжа и могла сосредоточиться только на танцах.

– Я знаю, что ты будешь. Я боюсь, что если ты не получишь главную роль в следующем балете, ну… – Бен покачал головой. – Я беспокоюсь, что совет не сможет оказывать тебе постоянную финансовую помощь.

В этом году у меня была стипендия в школе, которую мне предоставили, потому что я получала главную роль в каждом балете в течение трёх лет. Стипендия покрывала половину платы за обучение, а поскольку родители потребовали, чтобы я бросила балет и сосредоточилась на колледже, остальное зависело от меня. К сожалению, осенью я прервала свою серию главных ролей из-за того, что слишком много внимания уделяла курсовой работе в колледже. Если я получу следующую главную роль, моя зарплата, как главного танцовщика, покроет часть платы за следующий год, но не всю. Мне всё равно понадобится финансовая помощь академии. Без неё я не смогла бы позволить себе занятия здесь, а тем более накопить на свою мечту, даже с учётом субботних занятий, которые я вела.

– Я получу эту роль.

Прослушивания были через четыре недели, а балет представлял собой современную интерпретацию «Лебединого озера».

– Тогда увидимся на следующем уроке, – сказал Бен ровным тоном.

Его одобрение было ключом к моему будущему. Он был не только членом совета – он был моим учителем. Остальные члены совета должны были принять во внимание его слова о стипендии.

Я должна была оставаться сосредоточенной.

Выйдя на улицу, я почувствовала прохладный ветерок. С утра температура упала, и я накинула куртку из своей сумки для танцев, прежде чем ехать на спортивные площадки.

Я заметила Кейдена на фоне большого дерева. Его руки были в карманах, а внимание приковано к игре.

– Привет, незнакомец, – сказала я, подходя к нему сзади. Он повернулся с облегчённой улыбкой.

– Я подумал, что ты можешь задержаться. Я думаю, они могут сократить игру. Они не захотят рисковать игрой, когда приближается гроза.

Мы оба посмотрели на темнеющее небо.

– И это подводит меня к другому вопросу, – сказал он. – Мы не должны ехать обратно в грозу.

Прежде чем я успела возразить, мальчик, которого я приняла за Атласа, помчался к нам. Между ними было поразительное сходство. Тёмные волосы с мягкими, упругими локонами, яркие глаза и улыбка с ямочкой, которая, как я была уверена, через несколько лет, если уже не стала, то затронет сердечные струны.

– Ты это видел? – воскликнул Атлас. – Мяч отскочил от моей головы и попал в сетку!

Ему не терпелось поделиться новостями со своим старшим братом.

– Ты забил гол? – спросил Кейден, не менее взволнованный.

– Нет, – надулся Атлас. – Они сказали, что это был гандбол.

– Не повезло, приятель. Может быть, в следующий раз, – Кейден потрепал Атласа по волосам. – Ты быстро станешь лучшим игроком.

– Тренер сказал, что мы должны остановить игру из-за надвигающейся бури.

В небе раздался треск. Вдалеке мальчик с непокорными рыжими волосами махнул Атласу рукой в сторону машины.

– Тебе лучше уйти, – сказал ему Кейден. – Думаю, тебя зовёт твой друг. Передай маме, что мы скоро увидимся.

Пока Атлас бежал к машине, Кейден объяснил, что семья друга Атласа подвозит его домой. Капля дождя упала мне на нос, и я наклонила голову. Другая капля скатилась по щеке.

– Ты голодна? – спросил Кейден. – Я подумал, что нам нужно перекусить. Найти ресторан, пока не стало слишком плохо.

Я кивнула головой.

– Мне нравится этот план. Я умираю с голоду.

Я не хотела ехать в опасных условиях, не на дорогой машине моего отца. Мы могли бы переждать бурю в безопасном месте. Несколько часов ничего не изменят.

– Мы можем взять еду на вынос, а потом поехать ко мне, – сказал Кейден.

Это не входило в мои планы.

Но теперь, когда я подумала об этом, это была неплохая идея. Моя мать или мой отец могут заметить меня или G-Wagon в городе. Последнее, что мне было нужно, это столкнуться с кем-то из них.

Дом Кейдена мог бы стать хорошим укрытием на ближайшие несколько часов. Я была уверена, что это будет всего лишь летний ливень. Мы вернёмся в пляжный домик вовремя, чтобы присоединиться к остальным, что бы они ни запланировали на вечер.

* * *

Квартира Кейдена находилась в противоположном направлении от моего дома. Это означало, что шансов на неудачную встречу было ещё меньше.

– Как тебе? – спросил он, когда я вошла. – Это моя первая крупная покупка.

– Ты купил это?

Когда Кейден сказал, что у него есть квартира, я подумала, что он её арендует, но он ею владеет, и ему всего двадцать один год? Конечно, он был профессиональным спортсменом.

– Ты выглядишь удивлённой.

– Да. Большинство людей нашего возраста тратят свои деньги на менее практичные вещи.

Он пожал плечами.

– У меня было немного сбережений, а остальное я одолжил. Когда я уеду, смогу сдать её в аренду. Это инвестиция.

Я вспомнила, что он недолго здесь пробудет.

В главной комнате было почти пусто. Всё было серым – плитка, светлые стены, кухонная столешница. В помещении не было ничего, кроме пары чёрных табуретов и кучи коробок, стратегически сложенных у дальней стены.

– У меня было не так много свободного времени, чтобы обзавестись мебелью.

Кейден поставил коробки с пиццей с того места, где мы остановились, на столешницу.

– Я вижу.

Раздался раскат грома. Сверкнула молния, и небо на улице разверзлось.

По моему позвоночнику поползла дрожь. Я не боялась гроз, но что-то в них меня настораживало.

Кейден настороженно наблюдал за мной.

Я взяла кусок пиццы и откусила от него. Вкус помидоров и мягкого теста взорвал мой рот. Я жевала, глядя через раздвижную дверь балкона на хлещущий дождь.

Похоже, мы могли остаться здесь надолго.

* * *

– Давай сыграем в игру, – предложила я после второго кусочка.

Если бы я знала больше о Кейдене, то смогла бы понять, почему я знаю о нём некоторые вещи – родимое пятно и имя его брата.

– Что за игра?

– Игра в вопросы.

Я посмотрела на бутылку скотча в углу рядом с холодильником. Он не был большим любителем выпить, так что, возможно, это развяжет ему язык.

– Я слушаю, – сказал Кейден.

– Мы можем спрашивать друг друга о чём угодно, – объяснила я. – Нет ничего запретного. Другой человек должен либо ответить правдиво, либо выпить.

У меня не было никаких секретов, поэтому для меня это было легко. Кейден облокотился на кухонную стойку напротив меня.

– О чём ты думала в машине, когда твоё лицо стало красным?

Он обрушил на меня этот вопрос, не дав мне даже мгновения, чтобы собраться с мыслями. Его… пронзительный взгляд.

Мой взгляд непроизвольно – на полсекунды – упал на его промежность. Я кашлянула. По шее пробежали покалывания, а щёки запылали, когда наши взгляды столкнулись.

– Интересно.

На его щеке появилась ямочка, и он уставился на меня, всё ещё ожидая ответа.

– Я, пожалуй, пропущу этот вариант, – сказала я.

Он заполнил стакан на полдюйма виски, и эта чёртова ухмылка осталась на его лице.

– Пей.

Я взяла чашку и откинула голову назад, вливая напиток в горло. Когда я глянула на Кейдена, его бровь была изогнута дугой. Свесив ноги над полом, я сидела на одном из его табуретов, обдумывая варианты своего вопроса к нему.

– С кем ты общался до того, как уехал в Англию? – спросила я. – Кто были твои друзья? – возможно, это помогло бы мне собрать все кусочки воедино и объяснить, почему я знаю некоторые личные вещи о нём. – Знаю ли я кого-нибудь из них?

Улыбка исчезла.

– Я в основном тусовался с Сэмом и Джексом Рэйвен.

Я смутно помнила эти имена. Пара братьев, у которых была не самая лучшая репутация. Связь с бандой, как утверждали некоторые. И Сэм любил мотоциклы, а Джекс любил играть. Последний факт всплыл в моей голове, запутав ещё больше. Этих парней не было в моей группе друзей в средней школе. Мы даже не ходили в одну школу.

– Почему ты идёшь в юридическую школу, если это не то, чем ты хочешь заниматься? – спросил Кейден, затем взял ещё один кусок пиццы и засунул в рот.

– Откуда ты это знаешь?

– Не твоя очередь, принцесса, – сказал он, проглотив кусок. Я посмотрела на него. – И не по моим правилам.

Его губы дёрнулись в уголках.

Я вздохнула.

– Мои родители. По какой причине ты уехал в Англию?

Не говоря больше ни слова, Кейден налил себе напиток в тот же стакан. Он поднёс стакан ко рту, его губы разошлись, чтобы выпить насыщенный скотч.

Затем он спросил.

– Почему ты делаешь то, что хотят твои родители, вместо того, чтобы заниматься танцами?

– Я не делаю.

Почему он так заинтересовался моими карьерными планами?

– Это не ответ.

Он наклонил голову к чашке.

– Ладно, хорошо. Им не нравится, что я всё ещё танцую, – призналась я. – Поэтому они отказались оплачивать мои занятия в танцевальной академии. Это недешево, поэтому, чтобы позволить себе это, мне приходится жить дома. Это связано с правилами.

Кейден кивнул в знак понимания.

Моя очередь.

– Итак, расскажи мне о своих родителях. Как ты принял то, что они просто отослали тебя? Я не могу себе представить, как я сама перееду в другую страну.

Он пожал плечами.

– Я знал, что будет лучше, если я уеду.

– Лучше для кого?

– Для всех, – я хотела спросить ещё что-то, но он продолжил: – Кроме того, всё было не так уж плохо. Не то, чтобы я никого не знал. Там живут мои бабушка и дедушка.

– Ты завёл новых друзей?

– Это два вопроса, принцесса.

– Почему ты продолжаешь меня так называть?

– Теперь будет три, – улыбка появилась, но выражение его лица было недоверчивым. – Итак, почему тебя так интересуют мои друзья?

Я потянулась за бутылкой. Я не хотела объяснять. Было слишком стыдно признать, что у меня есть пробелы в памяти.

Но потом Кейден удивил меня.

– Они были шумной компанией, – сказал он. – В основном футболисты. Они тоже много пили, но, похоже, в Лондоне все такие. Они таскали меня на вечеринки, и заметь, эти вечеринки начинались только около полуночи, так что они продолжались до восхода солнца. Всё стало ещё более диким, когда я поступил в университет. Это было чудо, что мы сдали все экзамены.

Мы прекратили игру, но продолжали разговаривать. Гроза продолжалась, и гром каждый раз сотрясал меня. Я потягивала свой напиток, слушая, как Кейден делится своими воспоминаниями о колледже.

– Что ты изучал?

– Спортивную науку. Я хотел сосредоточиться на игре в футбол, – мы называем его там футболом, – но когда клуб предоставил мне стипендию, это была слишком хорошая возможность, чтобы упустить её. Мама всегда внушала мне, что образование – это важно.

Меня охватила меланхолия при мысли о том, что я никогда не испытаю колледж в его истинном виде – образование ради образования, а не только для того, чтобы заработать деньги. Я знала, что мои родители сочтут это глупостью. Но не такой глупостью, как карьера танцора.

Вздохнув, я повернулась на табурете. Спина болела, а задница чувствовала себя так, будто я несколько часов просидела на камне. Как поздно уже было?

Я взглянула на свой телефон, потрясённая.

– Я не знала, что уже так поздно.

Я посмотрела на окно. Снаружи было темно, и буря не собиралась стихать. Кейден проследил за моим взглядом.

– Мы должны остаться здесь на ночь. Вести машину слишком опасно, а мы выпили.

Я внутренне сжалась. Я могла бы вызвать Uber, но мне негде было остановиться, кроме как дома. Мой отец отслеживал расходы по моей кредитной карте, и я не хотела рисковать, чтобы он узнал, что я в городе. И я также не хотела тратить свои сбережения на гостиницу.

Я посмотрела направо от себя и увидела только одну другую комнату. Спальня Кейдена.

Оставался вариант спать в машине… Кейден словно прочитал мои мысли.

– Ты не будешь спать в своей машине, – всегда оставался пол. С несколькими одеялами и подушкой это было бы не так уж плохо. – Или на полу, – ну… Кейден мог бы быть джентльменом и сам лечь спать на пол. – Я тоже.

Мой рот открылся.

– Ладно, это жутко. Ты умеешь читать мысли или что-то в этом роде?

– Я могу читать тебя.

Я зажала губу между зубами. Я не могла ничего прочесть о нём. Он был загадкой, тайной – как в моём сознании, так и наяву. Я отчаянно пыталась разгадать его. Может быть, если я останусь на ночь, у меня появится ещё один шанс.

Я не принимала душ со вчерашнего вечера и вспотела во время урока.

– Если я останусь, могу я воспользоваться душем?

– Он в моей комнате.

Кейден показал, где найти полотенце, а затем вышел из спальни, чтобы я могла уединиться. Его душ был огромным, даже больше, чем мой дома. По крайней мере, у него было всё самое необходимое: шампунь и мочалка для тела.

После душа я посмотрела на свою потную одежду. Мне была противна мысль о том, чтобы снова надеть её, когда я буду чистой. У меня были чистые в моей танцевальной сумке в машине… Может, попросить Кейдена достать их для меня?

Завернувшись в полотенце, я на цыпочках прокралась через спальню к двери в прихожую, планируя высунуть голову…

– На комоде лежит чистая футболка.

Я вскрикнула, обернувшись.

– Что ты здесь делаешь?

Кейден лежал на кровати в шортах и без футболки.

– Это моя комната. Где ещё я должен быть? – лениво спросил он. Прядь волос упала ему на лоб, отбрасывая тень на половину лица.

– Вон там.

Я кивнула головой в сторону гостиной и кухни, сжимая полотенце. Оно не покрывало многого – только самое необходимое.

– И зачем мне это делать?

– Чтобы быть джентльменом!

– Ах, – Кейден встал и подошёл ближе, возвышаясь надо мной. Его грудь была так близко, что я чувствовала жар его тела на своей коже. – Кто сказал, что я джентльмен?

Скотч, который мы пили, был крепким, и я не помнила, сколько глотков я выпила. Определённо достаточно, чтобы остаться пьяной после душа.

Он тоже был пьян?

Он показал на комод, на белую футболку, как и обещал. Может быть, не джентльмен, но, тем не менее, услужливый.

Он вскинул бровь, ожидая, как будто ждал, что я схвачу футболку и убегу. Вместо этого я натянула её через голову. Свежий аромат охватил меня, и я вдохнула поглубже. Футболка доходила только до середины бедра – ладно, возможно, даже короче, – но она была длиннее полотенца и прикрывала то, что мне было нужно.

– Я собираюсь принять душ, – объявил Кейден. Его голос звучал сдавленно.

Пока душ работал, я прислонилась к окну спальни, вдыхая свежий воздух, и наблюдала за грозой. Хотя дождь здесь, казалось, наконец-то пошёл на уменьшение, вдалеке небо всё ещё было угольным.

Я посмотрела на другую сторону улицы, где деревья и кусты светились яркой зеленью. Несмотря на то, что грозы тревожили меня, я всегда наслаждалась ими – они были полны ярости, намекая, что могут уничтожить всё на своём пути. Всё плохое должно было быть смыто.

Мир всегда пах лучше и чувствовал себя лучше после этого.

Как только душ затих, я поспешила к кровати, села и укрыла ноги одеялом. Вошел Кейден, на котором не было ничего, кроме белого полотенца, накинутого на нижнюю половину тела. На его груди блестели капельки воды. Этот парень был сложен из мышц.

Он напрягался или его пресс был настолько заметен? А его руки… определённо напряжены. Не может быть, что…

Кейден уронил полотенце, и оно приземлилось вокруг его лодыжек.

– Что ты делаешь?!

Я в панике повернула голову и прикрыла глаза, но не раньше, чем увидела пару округлых ягодиц. Не стоило пялиться на него, пока он был в одном полотенце.

– Переодеваюсь, – непринуждённо ответил Кейден.

В том, что Кейден был голым в одной комнате со мной, не было ничего случайного.

– А ты не мог бы сделать это в ванной? Или в другой комнате?

Я всё ещё прикрывала глаза руками. Почему ему было так ужасно комфортно в этой ситуации? Его шаги донеслись до кровати, и я заглянула в щель между пальцами. Рубашки не было, только трусы-боксеры – хоть что-то было прикрыто. Его волосы были влажными, и он зачесал их назад пальцами, прежде чем остановиться передо мной.

– Ты переоделась здесь, – он посмотрел на футболку, прижатую к моей груди. – Почему я не могу?

Я не хотела снова надевать свой потный спортивный бюстгальтер. О чём пожалела в тот момент.

Мои соски набухли под тонким материалом. Медленно я стянула одеяло с ног, чтобы прикрыть и верхнюю половину. Не было сомнений, что Кейден знал, что я делаю.

Его глаза задержались на моём лице, а затем медленно, целенаправленно он перевёл взгляд на футболку. Его футболку на мне.

– А ты, похоже, наслаждалась видом, – размышлял он.

Коварная улыбка натянула уголки его рта.

– Я не смотрела, – ответила я, хотя это была ложь, и мы оба это знали.

– Тогда почему твои щёки снова такого цвета?

– Это не так, – сказала я, отводя глаза от его пристального взгляда.

– Хватит врать, принцесса, – он сел на другую сторону кровати, лицом ко мне. – Я вижу тебя насквозь.

Наверное, так оно и было. Вполне возможно. Футболка была белой, а мои волосы мокрыми. Были места, где материал был прозрачным. Но не это привлекло моё внимание.

Принцесса.

– Почему ты продолжаешь называть меня так?

– Это прозвище. Ты бы предпочла, чтобы я его не использовал?

Кейден оценивал мою реакцию. Я теребила тонкое одеяло между пальцами.

– Всё в порядке.

Кейден кивнул, прислонившись спиной к изголовью кровати. Напротив его кровати стоял телевизор с плоским экраном.

– Хочешь посмотреть фильм? Или ты хочешь просто лечь спать?

Мысль о том, чтобы спать рядом с ним, заставила меня внезапно проснуться.

– Кино – это хорошо, но только без этой жуткой ерунды.

Итан всегда заставлял меня смотреть те фильмы про зомби, где они разрывали друг друга пополам.

– Не фанат ужасов? Это очень плохо. Мы могли бы пообниматься.