Текст книги "Грехи за сигареты (ЛП)"
Автор книги: Дженишес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
ГЛАВА 35. На самом дне
Саванна
Кейден настаивал на том, что мы должны что-нибудь поесть. Я не была уверена, что еда что-то исправит, но согласилась, просто чтобы отвлечься от мыслей о том, что произошло с Беном.
За пару недель весь мой мир рухнул, и я не знала, как восстать из пепла и достигла ли я дна. Казалось, что всё становится только хуже. Мне было всё равно, куда нас привезёт Кейден. Я тупо смотрела перед собой. Сумерки окрасили небо в розовые и красные оттенки, и я нажала кнопку на двери, чтобы открыть окно.
В меня ударил поток воздуха. Я закрыла глаза и повернула голову в сторону, чтобы сдержать слёзы. Я устала постоянно плакать.
– Ты хочешь поговорить об этом?
Кейден смотрел прямо на дорогу, обхватив руками руль своего грузовика.
– Нет, не очень.
Он кивнул. Затем его взгляд переместился на мои руки, лежащие на коленях.
– Ты сняла кольцо.
Я вздохнула.
– Я его потеряла. Вот почему прослушивание прошло ужасно.
Вот почему в последнее время всё шло ужасно. Когда оно было у меня в последний раз.
Он смотрел то на широкую дорогу, то на меня, его челюсть то напрягалась, то разжималась, словно он обдумывал, что бы такое сказать.
– Ты думаешь, что причина неудачного прослушивания в том, что у тебя не было кольца?
– Я знаю. Я была ужасна, – сказала я. – Это звучит глупо, не так ли.
– Нет, не глупо. Для тебя это как ритуал. Я заметил, что ты играешь со своим кольцом, когда нервничаешь, так что вполне логично, что ты потянулась за ним прямо перед прослушиванием. Ты так часто это делаешь, что считаешь это чем-то обязательным.
Я обдумала его слова.
– Ты имеешь ввиду эффект плацебо.
– Да, что-то в этом роде.
Может быть, это и так, но я не собиралась рисковать, выступая перед кем-либо, пока не найду своё кольцо, и я не представляла, с чего начать.
– Ты помнишь, откуда у тебя кольцо? – спросил Кейден с осторожностью в голосе.
Я посмотрела на него, пытаясь понять, к чему он клонит.
– Это ведь ты мне его подарил, не так ли?
Он кивнул.
– На твой шестнадцатый день рождения, – я не могла вспомнить, и это меня расстраивало. – И Саванна. Я видел, как ты танцуешь раньше. Ты никак не могла выступить ужасно.
– Я делала ошибки.
Я вспомнила, как споткнулась о свои ноги, выполняя одно из самых простых движений, которое оттачивала с девяти лет.
– Ты человек, – сказал он, как будто это было так просто. – Мы все делаем ошибки.
Его тон был мягким, словно в его словах был заложен двойной смысл. В каком-то смысле я поняла, почему Кейден скрывал от меня некоторые вещи – или почему он ждал, чтобы рассказать мне.
Я задумалась, как бы поступила на его месте.
Наконец Кейден заехал на знакомую парковку ресторана семьи Джейка Сорренто. Кейден заглушил двигатель.
– Я подумал, что ты будешь рада приветливым лицам.
Как обычно, он продемонстрировал, как хорошо меня знает. Если бы Кейден не нашёл меня перед балетной студией, то, несомненно, в конце концов я бы сама оказалась здесь.
– Это прекрасно. Спасибо.
Он ответил небольшой улыбкой, напомнив мне о том, как сильно я соскучилась по встрече с ним, но эта улыбка не была связана с его глазами. Он был каким-то отстранённым, словно находился за миллион миль от меня. Джейка я заметила сразу, он работал за стойкой регистрации.
Он был обучен всем аспектам работы ресторана, кроме кулинарии – это была страсть его отца, и сколько отец ни пытался научить Джейка, Джейк не проявлял интереса.
Он поджигал макароны, пережаривал овощи и пересаливал соус. И ему это не нравилось. А ведь это было самое главное, верно?
Глаза Джейка расширились, когда они упали на меня, затем переметнулись к Кейдену.
– Не ожидал увидеть вас обоих здесь. Как прошли прослушивания? – спросил он, но один взгляд на моё выражение лица, должно быть, ответил на его вопрос. – О, нет.
– Не могли бы вы втиснуть нас, пожалуйста? – взмолилась я, сделав самые большие щенячьи глаза. Я не хотела говорить о прослушивании. – Даже если это будет столик сзади.
– Конечно, можно.
Джейк взял меню из-за стойки и повёл нас к укромному столику в углу. Он прошептал тихим тоном, предназначенным только для меня:
– И не делайте под столом ничего такого, чего бы я не знал.
Он скрылся, прежде чем я успела ответить.
Мои щёки были красными, как помидоры, и я зарылась головой в меню в кожаном переплете. Еда была вкусной, но я не могла насладиться ею как следует. В голове мелькнула странная мысль.
– Кажется, я хочу поговорить с психотерапевтом, – сказала я, откладывая вилку. – С тем, которого родители заставили меня посещать после аварии.
Кейден перестал жевать.
– Правда?
– Я просто… Я долго думала, и она – большая часть того, почему я не могу вспомнить некоторые вещи. Я помню, как сидела в кабинете матери, разговаривала с ней, но не помню, о чём мы говорили. Если она это сделала, то, возможно, она сможет это изменить.
Он протянулся через стол и взял мою руку, проведя большим пальцем по тыльной стороне.
– Саванна, ты уверена в этом?
Я была уверена.
– Просто мне кажется, что я должна попробовать.
Он слегка кивнул.
– Хорошо.
– Я понятия не имею, с чего начать её поиски, – призналась я. – Почему-то я не думаю, что мои родители охотно предоставят мне её данные. Наверняка всё это было сделано под столом. Может, поискать адрес в их офисе?
– Перед отъездом в Англию я заходил к тебе домой. Твоя мама не разрешала мне видеться с тобой, но я ждал, вдруг ты выйдешь. Мне кажется, я видел тебя с психотерапевтом через окно.
Я зажмурила глаза, пытаясь думать. Я вспомнила, как сидела в кабинете у мамы дома. Женщина постоянно постукивала своими изящными овальными ногтями по вместительной папке, когда говорила – её хриплый, глубокий голос не соответствовал её внешности.
– Ванесса. Её первое имя было Ванесса.
В этот момент к нам подошёл Джейк.
– Вы с Финном по-прежнему… – спросила я.
Я не была уверена, чем они занимаются. Джейк не часто говорил о нём, и я чувствовала себя виноватой за то, что была настолько занята своими проблемами, что не поинтересовалась подробнее.
– Зачем?
– Мне нужна услуга.
Мы просидели в ресторане больше часа, ожидая, пока Джейк дозвонится до Финна, а затем, когда Финн с помощью своей технической магии найдёт адрес. Я не знаю точно, как он это сделал, но он сообщил мне, что ему пришлось получить доступ к электронной почте моих родителей и другой конфиденциальной информации. И вот так мы с Кейденом оказались в пути, чтобы встретиться с женщиной, которая приложила руку к стиранию моих воспоминаний. Всю дорогу у меня тряслись ноги. Я не замечала этого, пока Кейден не положил руку мне на колено, проведя пальцами по бедру – маленькое напоминание о том, что он здесь.
Почти через час езды мы остановились перед двухэтажным зданием.
– Это её офис. Я думала у нас есть её домашний адрес, – сказала я.
– Похоже, что и то, и другое.
В здании было две двери, нижняя из которых выходила на крытый навесом вход. С одной стороны лестница вела на площадку и в жилые помещения. Я осталась в машине, не желая двигаться. Это было то, чего я хотела.
Правильное ли я приняла решение? Что я скажу ей?
– Ты можешь пойти со мной? – спросила я Кейдена.
– Конечно, – ответил он. – Когда будешь готова.
Прошло ещё пятнадцать минут, пока я сидел в машине, собираясь с мыслями и обдумывая, как, чёрт возьми, мне с ней встретиться.
Кейден взял меня за руку, когда мы подошли к дому и поднялись по ступенькам на второй этаж. Его присутствие давало ощущение комфорта, в котором я даже не подозревала, как сильно нуждалась. Сглотнув, я постучала в деревянную дверь и стала ждать. Прошло несколько минут, и я уже думала, что никто не ответит, несмотря на стоящую у подъезда машину. Затем в прихожей зажёгся янтарный свет и послышались шаги. Я затаила дыхание. Женщина, открывшая дверь, была мне знакома, и я посмотрела на Кейдена, задавая ему немой вопрос.
Это она? Это та женщина, которую ты видел у меня дома в тот день?
Он кивнул в ответ.
– Здравствуйте. Могу я вам помочь? – спросила она тем же хриплым голосом, который заставил вздрогнуть всё моё тело.
В её выражении лица не было ни малейшего проблеска узнавания. Неужели я настолько незапоминающиеся? Неужели она так поступала и с другими? Позади неё появилась маленькая девочка. Ей было не больше трех лет.
Я сглотнула комок в горле и проговорила.
– Извините, мы, наверное, ошиблись домом.
Я повернулась и поспешила обратно к машине. Увидев девочку, я поняла, что мне нужна не эта женщина. Она не могла сказать мне ничего, что помогло бы мне вспомнить.
Это мог сделать только один человек. В машине я повернулась к Кейдену. В темноте его глаза нашли мои, сияющие искренностью.
– Ты можешь рассказать мне всё с самого начала. Можешь рассказать мне нашу историю.
* * *
Я металась между домами Кейдена и Джейка, и это стало утомлять. Я не хотела обременять родителей Джейка, и хотя они постоянно повторяли, что я могу оставаться там столько, сколько мне нужно, я не могла оставаться там вечно. И вот я снова в своей удушающей комнате, и каким-то образом я нашла себя в поиске балетных академий по всей стране. Это было не потому, что я хотела покинуть свою нынешнюю академию, во всяком случае, пока. Она имела для меня сентиментальную ценность. Я там выросла, проводила там всё свободное время. Мне нравилось учить детей каждое субботнее утро. Но мысль о том, чтобы остаться в этом городе на всю жизнь оставляла во рту кислый привкус.
Мы с Джейком часто мечтали о том, чтобы переехать в другой город и снимать квартиру вместе. Пока это были только разговоры. В ближайшие месяцы нам обоим предстояло принять важные решения, касающиеся нашей карьеры. В мою комнату вошла мама. Она была одета в тёмно-синюю блузку и такие же брюки, одна рука была засунута в карман. Другая была за спиной, и казалось, что она что-то сжимает.
– У тебя есть несколько минут? – спросила она.
Я закрыла ноутбук и отодвинула его в сторону.
– Конечно.
Она ещё некоторое время стояла в дверях, пока я ждала, что она скажет. Затем она направилась к моей кровати, неловко присев на край.
– Я знаю, что ты не очень высокого мнения о своём отце и обо мне, и я тебя не виню. Мы были слишком поглощены своей карьерой. У нас почти не было времени для тебя. Проходят годы, и я удивляюсь, как быстро ты растёшь. И я хочу извиниться. Ты заслуживаешь лучшего, чем то, что мы тебе предлагали. Ты имеешь полное право презирать нас, осуждать за те ошибки, которые мы совершали и продолжаем совершать, – моя мама никогда не была склонна к глупостям и сложным разговорам, особенно эмоциональным. Выражение её лица было пустым, но это было больше, чем она когда-либо давала мне в прошлом. В её руках появился дневник, тот самый, который я нашла на чердаке и пролистала. – Когда мне было примерно столько же лет, сколько тебе, я была в таком же положении. Я была влюблена в мальчика, который, как я знала, никогда не сможет вписаться в мою жизнь. Конечно, мои родители этого не одобрили, – она уставилась на пустое место на стене. – Оглядываясь назад, спустя годы, я поняла, почему. Я увидела тревожные сигналы, которые не заметила тогда. Он был связан с преступниками. Тогда мне это казалось захватывающим. Если бы я осталась с ним, я бы не была там, где сейчас. Мои родители собрали вещи, переехали через всю страну и познакомили меня с твоим отцом. Выйти за него замуж было самым лучшим решением в моей жизни.
– Как давно ты знаешь, что папа гей? – спросила я.
– С той минуты, как я впервые его увидела.
Я вздохнула.
– Тогда почему…?
Я не могла понять, почему она вышла за него замуж, родила от него ребёнка, если знала, что он гей.
– Мы оба были готовы пожертвовать определёнными частями нашей жизни. Мы с твоим отцом во многом похожи. Этот брак не получился бы, если бы мы не были похожи.
– Вы когда-нибудь любили друг друга?
Я никак не могла взять в толк это откровение.
– Конечно, мы любили друг друга. Ты учишься любить человека, когда проводишь с ним столько времени. Но если ты спрашиваешь, влюблены ли мы друг в друга, то ответ – нет. Но мы оба больше всего на свете хотели одного. Успеха, – это было очень много. Я не могла в это поверить. – Кейден – не тот человек, с которым тебе стоит продолжать отношения. Мы пытались защитить тебя после того случая четыре года назад. Возможно, это не он ранил тебя в ту ночь, но именно из-за него ты оказалась в той ситуации, не так ли?
Так ли это? Мой мозг шептал, что обвинение в кои-то веки не было абсолютно несправедливым.
Я почувствовала себя виноватой, даже подумав об этом.
– Кейден не преступник, – возразила я. – Он был рядом со мной, когда тебя и папы не было. А я не такая, как ты. Я в любой день предпочту счастье успеху. Я вообще-то думала об этом и решила, что не буду поступать на юридический факультет.
Она посмотрела на меня так, будто я говорила на другом языке. Как будто она не понимала, как я могла такое сказать.
– Чем бы ты тогда занималась?
– Я бы занялась танцами. Хочу когда-нибудь открыть свою академию, – мама хмыкнула, сморщив нос. Моя грудь сжалась, хотя я ожидала именно такой реакции. – Ты не видела, как я танцую, с самого детства. Я действительно хорошо танцую, мама. Это не самолюбование. У меня были главные роли в крупных спектаклях. Я всегда хотела, чтобы вы с папой пришли посмотреть на моё выступление. Может быть, тогда вы поймете моё решение.
Даже сейчас я всё ещё искала её одобрения, зная, что не получу его. Её эмоции были настроены по-другому. Ничего не сказав, она встала с кровати.
Перед тем как выйти из комнаты, она повернулась ко мне лицом.
– Я знаю, что в это трудно поверить, но я хочу для тебя самого лучшего, и думаю, что ты совершаешь серьёзную ошибку.
* * *
В этот день мне позвонили и вызвали в балетную академию. Я подумала, не связано ли это со стипендией. Но ещё до того, как я вошла в кабинет, я поняла, что что-то не так. Я прошла мимо Бена в коридоре, и вместо того, чтобы смутиться или почувствовать вину за то, что я снова встретилась с ним, он выглядел самодовольным.
Мой желудок совершил кувырок, и с каждым переворотом во рту становилось всё суше. В комнате ждали три члена комиссии – две женщины и мужчина.
Женщина за столом произнесла.
– Присаживайтесь.
Она указала на единственный свободный стул. Как я ни старалась не шуметь, мои шаги звучали слишком громко в жутко тихой комнате. Я почувствовала, что все взгляды устремлены на меня, когда я отодвинула деревянный стул. Ещё минуту стояла полная тишина, пока женщина листала блокнот, напевая отдельные фрагменты.
Затем она подняла на меня свой неодобрительный взгляд.
– Наша академия призвана обеспечить всем безопасность и соблюдение правил академии, которые были разработаны для создания справедливой основы.
Я почувствовала облегчение, но была шокирована. Неужели кто-то ещё сообщил о Бене от моего имени? Неужели кто-то другой стал свидетелем того, как мы общались в тот день, и взял на себя обязанность сообщить об этом в академию.
– Существуют правила, запрещающие отношения между преподавателями и студентами. Даже если ученик уже взрослый, – продолжила она. Я кивнула. Я была полностью согласна. – Сексуальные связи и романы могут привести к фаворитизму. Один из студентов поставил нас в известность об отношениях между Беном и вами.
– Бен и я, – повторила я. – Бен – мой учитель. Не более того.
Она изогнула бровь.
– У нас есть доказательства, свидетельствующие об обратном.
Член совета директоров у окна, прихрамывая, подошла и положила на стол красную папку. Открыв её, она обнаружила набор фотографий. Меня и Бена. Они были сделаны на уроке, когда Бен положил руки мне на талию, когда вошла Корина. Выражение моего лица и поза на фотографиях говорили о том, что я приветствую ухаживания Бена. На самом деле я была слишком растеряна, слишком ошеломлена, чтобы вести себя как-то иначе.
Корина, должно быть, сделала эти снимки незаметно для нас. Это означало, что она была там дольше, чем я предполагала. Я не понимала, почему она так поступила. Не могла же она всерьёз поверить, что у меня были сексуальные отношения с Беном.
– Мы уже поговорили с Беном. Он утверждает, что ты уже призналась в своих чувствах к нему. Он делал всё возможное, чтобы оставаться с вами профессионалом, но, по его словам, вы продолжаете его преследовать.
Я открыла рот, чтобы объяснить, что он сделал. Что я стала жертвой неподобающего поведения и угроз.
– Академия будет проводить расследование, – продолжила она. – Боюсь, что в связи с этим вы не сможете принять участие в балете этим летом. Мы не совсем уверены, сколько времени займёт тщательное расследование, поэтому, возможно, в ваших интересах рассмотреть возможность продолжения танцевальной карьеры в других академиях.
Моё сердце упало на пол. Это было совершенно несправедливо, но я ничего не могла поделать. После этого всё было как в тумане. Я не помнила, как оказалась в своей машине, и не помнила, как оказалась у дверей квартиры Кейдена. Я была в шоке, учитывая, что Бен предупреждал меня, что это случится. Он предупреждал меня, что никто мне не поверит. Я провела всю свою жизнь в этой академии. Я была идиоткой. Мне следовало сразу же рассказать о Бене, но я не была уверена, что не перегнула палку.
В конце концов, я думала, что Генри Бауэрс пялился на мою грудь во время встречи за ужином, а оказалось, что он гей.
Кейден открыл дверь, и его глаза расширились, когда он увидел меня.
– Привет, – сказал он, приглашая меня внутрь. – Что ты здесь делаешь. Я как раз собирался тебе позвонить. Мне нужно тебе кое-что сказать.
Он начал вышагивать по гостиной, хрустя костяшками пальцев. На нём были только чёрные тренировочные шорты, и с каждым шагом мышцы на его теле напрягались, а я всё сильнее и сильнее кусала щёку. Мне хотелось, чтобы он просто вышел и сказал всё, что его беспокоит. Новости не могли быть хуже тех, что я уже получила сегодня.
– В чём дело?
Он, наконец, облокотился на кухонный стол и поднял взгляд. В его взгляде читалось сожаление, и я знала, что он собирается мне сказать, но всё равно эти слова заставили меня отступить на несколько шагов назад.
– Я ухожу.
ГЛАВА 36. Это что, прощание?
Саванна
Я ухожу.
Эти слова повторялись снова и снова. Всё остальное не имело значения – ни то, что меня выгнали из академии, ни то, что мои родители поженились по расчёту. Ни то, что произошло четыре года назад.
– Ты уезжаешь, – наконец удалось пролепетать мне.
– Я получил предложение от одного английского клуба, – объяснил он. – Он был в числе двух моих лучших вариантов.
Конечно, он получил предложение. Я видела его на поле – он был великолепен, и он заслуживал этого как никто другой. Я ненавидела себя за эти чувства. Я должна быть счастлива, а то, что я чувствовала, было далеко от этого.
– Так когда ты должен ехать?
– Скоро, – он сделал несколько шагов вперёд. – Я думаю, это к лучшему.
Сбитая с толку, я смотрела на него с минуту, пытаясь понять его. Вместо того, чтобы быть счастливым, он выглядел совсем наоборот. Я подумала, не потому ли это, что ему снова придётся покинуть семью, но тут что-то щёлкнуло.
Будет лучше, если я уеду.
– Почему ты действительно уехал четыре года назад? Это ведь было не только из-за твоих или моих родителей?
– Я уехал, потому что знал, что это один из верных способов гарантировать, что эти животные больше не тронут тебя, – признался он.
Я посмотрела ему прямо в глаза.
– И это то, что ты делаешь сейчас? – он пожал плечами, как будто не мог дать мне искреннего ответа. – От чего ты бежишь, Кейден. Здесь твоя семья, твои друзья.
Я хотела сказать, что я тут. Но я не могла вымолвить ни слова. Я не знала, имею ли я значение в этой схеме вещей.
– Твои родители презирают меня. Они имеют здесь влияние. Как ты думаешь, что произойдёт, если они решат, что им нужно отомстить, чтобы снова защитить свой имидж? Я не хочу, чтобы моя семья расплачивалась за мои ошибки.
– Мы можем объяснить моим родителям, что в ту ночь это был не ты, – попыталась я.
Он вздохнул; звук был вымученным.
– Они не поверят, а даже если и поверят, что тогда. Я всё равно несу ответственность за то, что произошло. Тебе нужно время, чтобы это пережить. Это было украдено у тебя в прошлый раз.
– Но не тобой, – я положила свою руку на его руку. – Мы можем разобраться с этим.
Он снова покачал головой.
– Ты не простила меня за то, что случилось четыре года назад, и я не уверен, что ты сможешь это сделать. Это всегда будет там, под поверхностью.
Я знала, что Кейден прав. Я не винила его за ту ночь, но с тех пор, как я узнала правду, в моей голове постоянно крутились мысли о том, что было бы, если бы. Что, если бы я тогда не подружилась с Кейденом, произошли бы те события, которые последовали за этим. Я верила, что ответ – нет. Но я не могла забыть об этом, не могла отпустить его.
– Ну и что. Ты просто уйдёшь, не задумываясь, – мой голос дрожал. Я была в нескольких секундах от того, чтобы сорваться на крик. – Ты просто снова сбежишь.
– Я не убегу. Ты знала, что я живу здесь только временно. Я же говорил тебе об этом.
Он был прав. Я знала. Так почему же это чувство было как копьё в сердце, когда время наконец пришло. Моё зрение затуманилось.
– Какой сюрприз, ведь ты лгал обо всём остальном.
– Я не лгал тебе.
– Хватит говорить о семантике. Ты скрыл от меня информацию. Это и есть ложь.
– Ты действительно хочешь ссориться в мою последнюю ночь? – спросил он.
– В последнюю ночь?
Это было прощание.
– Мой рейс завтра.
Моя жизнь рушилась, а он не давал мне достаточно времени, чтобы собрать её воедино, прежде чем бросить ещё один кривой шар. Отношения моих мамы и папы. Секрет, который они от меня скрывали. Балетная студия, карьера моей мечты. А теперь ещё и Кейден. Что я должна была делать? Секунду мы оба смотрели друг на друга. Он сделал два шага и притянул меня к своей груди, словно не мог вынести нашей ссоры. Странно, но в его объятиях я чувствовала себя как дома.
Он провёл большим пальцем по моей коже, вытирая слезу.
– Мне так жаль. Я не хотел тебя обидеть, – сказал он глубоким, гравийным голосом, целуя меня в макушку.
Этот поцелуй сделал всё ещё хуже. Всё это время я боялась, что он уйдёт, и вот теперь все мои опасения сбылись, когда я меньше всего этого ожидала, когда мне больше всего нужна была его поддержка. Но я не могла ожидать, что он отложит всю свою жизнь на потом, чтобы помочь мне справиться с моим дерьмом. За последние два месяца он изменил меня навсегда.
Он показал мне, каково это – быть обожаемой кем-то. Он показал мне, что значит быть беззаботной, пусть даже на мгновение. Но больше всего он показал мне, что такое счастье. И в одно мгновение он забирал всё это, а я не могла ненавидеть его за это, потому что он предупреждал меня, и было несправедливо просить его остаться.
– Останься со мной на ночь, – сказал он.
Но я знала, что он хотел сказать: «Давай притворимся ещё на одну ночь».
Я могу притворяться ещё одну ночь. А с последствиями я разберусь позже. Мне удалось кивнуть. Он наклонил мою голову и прикоснулся губами к моим губам. Они были нежными, извиняющимися, наполненными избытком эмоций. Всё, о чём я могла думать, это о том, как сильно буду скучать по этому. Как сильно я буду скучать по ощущению целостности, когда я была совсем не целостна. Как сильно я буду скучать по нему.
Наконец-то я поняла, почему ему нужно было, чтобы я пообещала, что никогда его не забуду. Я провела руками по его непокорным волосам.
– Я обещаю, что никогда не смогу забыть тебя, даже если попытаюсь.
– Я буду держать тебя в этом.
Он улыбнулся, но как-то принуждённо. Момент был горько-сладким. Мы оба знали, что это конец. Но в его тоне было что-то такое, что заставляло меня надеяться. И ещё я почувствовала это по его дрожащим губам, когда он наклонил голову и поймал мой рот своим. Он провёл языком по шву, и я почувствовала вкус своих солёных слёз, смешанных с просьбой о прощении. Я оказалась прижатой спиной к чему-то узкому и твёрдому.
Кейден приподнял меня, усадив на кухонную стойку, и закрутил одну из моих распущенных прядей волос на указательный палец и заложил за ухо.
– Это эгоистично с моей стороны просить, и мне нужно, чтобы ты сказала мне «нет», если не хочешь. Отшлёпай меня, если надо. Вообще-то, мне очень нужно, чтобы ты отшлёпала меня, если считаешь, что я перегибаю палку.
Я коснулась пальцами чёрной щетины на его челюсти.
– В чём дело?
Он закрыл глаза, словно стесняясь высказать своё мнение. Не открывая их, он сказал:
– Пожалуйста, позволь мне заняться с тобой любовью.
Я чуть не задохнулась от эмоций, прозвучавших в его словах. Потребность. В его голосе звучала такая тоска, что мне показалось, что моя грудь сейчас взорвётся.
У меня пересохло во рту. Он украл моё дыхание этой простой просьбой.
Когда Кейден открыл глаза и посмотрел на меня, я только и смогла, что кивнуть. Больше всего на свете мне хотелось заняться с ним любовью, вспомнить, как сильно я его чувствовала в этот момент, и неважно, на сколько осколков это разобьётся впоследствии.
– Нет, мне нужно, чтобы ты сказала это, принцесса.
– Пожалуйста, займись со мной любовью. Я больше ничего не хочу, кроме как быть с тобой сейчас.
Он смотрел на меня долю секунды, и когда убедился, что я согласилась, потому что искренне этого хотела, вздохнул с облегчением. Он вёл себя так, словно думал, что я откажу ему. Как он не понимал, что я влюбилась в него и что ничего нельзя изменить.
Я была бессильна против своих чувств к нему.
– Я хочу, чтобы ты знал, я думаю, что ты замечательный человек. И я так рада за тебя.
Я вытерла мокрые глаза.
– Сав…
Я прижала пальцы к его тёплому рту, чтобы он не перебивал.
– Нет, я действительно рада. Как бы я ни хотела, чтобы ты остался, я знаю, что ты не можешь. Нам пора жить дальше. Мы оба так молоды, и у нас впереди ещё целый мир.
– Это то, чего я хочу для тебя, Саванна, – весь мир. Я хочу, чтобы ты была счастлива.
Он зарылся головой в мою грудь, и я запустила пальцы в его волосы. Мы оставались в таком положении, пока моя кожа не зашевелилась на его коже. Его шорты задевали моё бедро, и я потянула его на себя, заставляя посмотреть. Наша связь разгорелась, когда его зелёные глаза глубоко заглянули в мои. Его рука легла на моё бедро, и он сдвинул бёдра, показывая, насколько он твёрд. Я задохнулась, и он поймал мои губы своими.
Кейден дразнил мой рот, проводя зубами по нижней губе. Раздвинув губы, я пригласила его войти, просунув язык в его рот и проведя пальцами по его затылку. Уловив моё желание, он ещё глубже впился пальцами в моё бедро, провёл языком по моему и его бёдра затряслись. Я провела руками по его груди, и он дёрнул за рубашку, словно безмолвно прося разрешения снять её.
Кейден не стеснялся своих потребностей, возможно, потому, что видел мою реакцию на него. Я нуждалась в этом так же сильно, как и он. Я стянула с себя рубашку и наблюдала, как его глаза следят за каждым моим движением. Затем его рот снова оказался на моём, а рука обхватила мою грудь. Я выгнулась дугой, и он застонал, проведя ртом по моей шее и ниже, к груди, обхватывая сосок и нежно посасывая его.
Я задрожала, впиваясь ногтями в его плечи, и откинула голову назад, обнажая себя ещё больше. Он перешёл к другой груди, уделив ей столько же внимания, и я застонала его имя.
Когда наши глаза встретились, его взгляд исподлобья был благоговейным, и моё сердце заколотилось от волнения. Потянувшись вниз, я обхватила пальцами пояс его шорт.
– Саванна, – простонал он.
От того, как моё имя прозвучало на его губах, рухнули все мои барьеры. Одним движением он поднял меня со стойки. Я крепко обхватила его ногами за талию.
– Где…
Он не дал мне закончить вопрос.
– В постели, – пробормотал он. – Я сказал, что хочу заняться с тобой любовью, и хотя трахать тебя на моей кухонной стойке звучит заманчиво, это не то, как я хочу запомнить этот момент.
Наш последний миг.
Он мягко усадил меня на кровать в спальне, и я снова потянулась к его шортам. Он выполнил мою просьбу и снял их. Под ними ничего не было. Его толстая эрекция пульсировала передо мной, и во мне поселилась глубокая жажда, побуждающая меня приблизиться.
Я наклонилась и обхватила ртом его кончик. Это действие удивило нас обоих.
– Чёрт, – выругался он, положив руку мне на щёку.
Его реакция вызвала у меня желание доставить ему такое же удовольствие, какое он доставлял мне в прошлом. Я провела языком по его длине.
В его груди раздался глубокий гул, и всё его тело задрожало. Кейден поднял мою голову и присел передо мной, целуя рот. Затем его рот нашёл мои ключицы, и, не успев опомниться, я лежала обнажённая на его кровати, пока он боготворил меня.
Только после того, как он покрыл поцелуями все мои части тела, он, наконец, взял с прикроватной тумбочки презерватив.
– Позволь мне.
Я взяла упаковку и разорвала её. Я раскатала латекс по его красивому стволу. Это отличалось от того, что было в Лос-Анджелесе. Мы исследовали друг друга, прослеживая каждую несовершенную линию, превознося каждый изъян.
Он перелез через меня, продев мои руки через свои, поднял их над моей головой и медленно вдавил в меня свои бёдра. Другая его рука легла на мою талию, и он упёрся лбом в мой лоб, закрыв глаза и опустив тёмные ресницы на кожу. Мои губы слегка приоткрылись, и я выдохнула, чувствуя, как он растягивает меня.
Кейден приостановился, когда полностью вошёл в меня. Он открыл глаза и увидел, что я уже смотрю на него. На его губах заиграла улыбка, вызванная моим удивлением. Он начал двигаться, глубоко проникая в меня. Это было неистово, но без спешки. Каждое движение было медленным, обдуманным. В них было всё, что мы боялись сказать. Он наклонял бёдра в другую сторону и задевал чувствительную точку, вызывая новое наслаждение.
Я выгибалась дугой, стремясь к новым непривычным ощущениям, и когда моё дыхание участилось, он повторял это снова и снова.
– Это невероятное ощущение, – прошептала я. – Продолжай в том же темпе.
Каждый раз, когда он выходил, боль от его отсутствия усиливалась. Проклятые слёзы пытались прорваться наружу, но я сдерживала их. Я не собиралась снова плакать во время секса. Я скользнула руками по его спине, и ощущение в моём сердце сжалось, глубокое возбуждение запульсировало в моих венах.
Я подняла ноги, обхватив его за талию, что стало для нас обоих точкой разрыва. Это положение заставило его проникнуть ещё глубже, постоянно ударяя по той нежной точке, от которой у меня закатились глаза и воспламенилась каждая частичка меня. Он настиг меня, когда я этого меньше всего ожидала, – безграничное ощущение, которое зародилось в животе и потянулось вниз, заставляя пальцы ног подгибаться.
