Текст книги "Любить вопреки...(СИ)"

Автор книги: dragon4488

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

– Рори…

– М-м?

– Что будет дальше? С нами?..

Рори пожал плечом и, немного подумав, ответил:

– Я думаю, что еще какое-то время мы попритираемся друг к другу, повытравим из твоей глупой головы разных тараканов. Потом я сделаю тебе предложение, однозначно заслуженное твоими талантами, кулинарными и не только, а ты не сможешь отказать – тараканов-то больше не будет. Мы поженимся, я удочерю Дарину, и мы будем жить долго и счастливо.

– Звучит, словно сказка… – Марк приподнял голову, заглядывая в теплые глаза, прикрытые длинными ресницами. – Но ты ведь сам понимаешь, что так не будет.

– Почему?

– Потому что очень много этих самых «потому что».

– Например?

Волчонок вздохнул.

– Потому что, во-первых, ты не гей. Так получилось, что я соблазнил тебя, но рано или поздно тебе захочется снова стать нормальным человеком… быть с женщиной…

– А сейчас, по-твоему, я – ненормальный?.. – Рори приподнялся.

– Ты не гей, – упрямо повторил Волчонок.

– О! Ну, конечно, кому, как не тебе это лучше знать! И я тебя не люблю, а жалею, да? – Рори сурово посмотрел в голубые глаза, чувствуя, как опять начинает разгораться злость на этого прекрасного упрямца. – Заканчивай с этим, Марк. Я очень тебя прошу!

– Ты не дослушал!..

– И слушать не хочу все твои «потому что»! – прошипел Рори, отпихнул парня и, не удержавшись, рухнул с дивана.

Проворчав проклятие, он поднялся на ноги. Бросив взгляд на приоткрытую дверь детской, Маклафлин быстро подошел к ней, плотно закрыл и повернулся к Волчонку.

– Я не хочу ничего слушать, потому что счастлив с тобой! Я… ты бы знал, как мне хотелось услышать от тебя те слова! Или ты уже жалеешь о том, что признался мне? Может, это все же было в порыве благодарности?

– Нет, я же сказал об этом…

– Тогда хватит! Почему ты все время пытаешься все испортить?

Волчонок сел. Запустив руки в волосы, он с грустью посмотрел на Маклафлина.

– Хорошо. Допустим, ты всегда был скрытым геем, а я явился для тебя своеобразным катализатором. Допустим… черт, Рори… не допустим, а я верю, что ты меня любишь… верю, правда. Но, как ты объяснишь все это своему отцу, друзьям, всем остальным? Твой отец никогда в жизни не позволит быть нам вместе! Даже, если смирится с тем, что ты спишь с парнем, в чем лично я очень сильно сомневаюсь, он никогда не допустит, чтобы ты связал свою жизнь со мной! Кто – ты, и кто – я?! Подумай сам, мы – два полюса!

– Марк, – Рори сделал к нему шаг, – по-твоему, сколько мне лет? Шестнадцать? Думаешь, я не имею права принимать самостоятельные решения? Думаешь, отец сможет на меня как-то повлиять? Это абсолютно не его дело и он никаким боком его не коснется. Мне плевать на то, что ты вбил в свою, извини, тупую голову мысль о двух полюсах. Мы – равны! Да, у меня есть состояние! Я не заработал его, оно досталось мне от матери. Я далеко не беден, и останусь таковым, даже если вдруг отец лишит меня наследства. Я понимаю, что это гребанное богатство не дает тебе покоя, ты боишься быть неправильно понятым в своем желании быть со мной. Но я хочу, чтобы до тебя дошло – для меня все эти деньги означают только то, что я могу кому-то помочь, сделать кого-то счастливым! Потому что одному – мне они абсолютно не нужны! Я прекрасно обхожусь без того, чтобы доить свой счет в банке. – Он прошелся по комнате, ероша кудряшки. – Черт, Марк… Я хочу сделать счастливыми тебя и твою сестру, а ты упорно не желаешь этого понять. Подумай о том, как может измениться ее жизнь, если вы выберетесь из этого болота! Засунь-ка свою гордость куда подальше и подумай о Дарине! Понял?!

Рори шумно выдохнул и отвернулся, пытаясь унять злость и успокоиться. Пружины старого диванчика жалобно скрипнули, освобождаясь от тяжести тела, послышалось шлепанье босых ног по полу, и через мгновение теплые руки обвили его сзади. Он хотел было дернуться, но передумал.

– Прости. Все так быстро… мы всего месяц вместе. Я… черт, я просто боюсь поверить, что все это правда. Я боюсь, что все это ненадолго, боюсь реакции твоих близких… Черт, я никогда не считал себя трусом, но сейчас почему-то мне становится страшно. Я хочу быть с тобой, но не представляю, как это может выглядеть. Одно дело, когда мы встречались, как… ну, ты понимаешь, о чем я, и совсем другое – теперь, когда наши отношения изменились. Боже, Рори… – Марк прижался к напряженной спине кудрявого брюнета и судорожно выдохнул, – ты знаешь, что я отшил всех клиентов почти сразу как познакомился с тобой, и сейчас у меня есть только работа в порту. Я не жалуюсь! Будь я один, мне бы хватало на жизнь, но у меня есть Дарина и я отвечаю за нее. Нам не хватит того, что я там зарабатываю, но и от тебя принимать деньги, естественно, я больше не могу. Это не гордость, Рори. Я просто не знаю, как и что будет дальше. Пойми меня, пожалуйста.

– Ты нагородил сейчас какой-то чуши, – Рори повернулся к нему. – По-моему, ты просто боишься быть счастливым или считаешь, что не достоин этого.

Волчонок опустил голову.

– Я продавался…

– Ну и что?

– Тебе все равно?..

Маклафлин усмехнулся и покачал головой.

– Я тоже далеко не такой святой, как это может показаться. – Марк удивленно вскинул брови, и он негромко рассмеялся. – Нет. Я не торговал собой. Хотя… если можно считать торговлей дикий трах почти невинного юноши с не очень молодой преподавательницей права в обмен на ее обещание закрыть глаза на все прогулы, то…

– Отвратительно…

Рори кивнул.

– Я тоже так думаю, но на тот момент мне это казалось единственным выходом. Тогда я еще зависел от отца, да и, в принципе, был придурком. – Он притянул Волчонка к себе. – Марк, твое прошлое, оно – только твое. Это твоя жизнь, такая, какая есть, и я не имею права ни осуждать тебя, ни ревновать – ничего. Я вижу, как ты сомневаешься, и понимаю, чего именно ты боишься. Но я, Марк, не боюсь любить вопреки идиотским предрассудкам или осуждению со стороны кого бы то ни было. И тебе советую отбросить эти глупые страхи. – Он заглянул в голубые глаза. – А что касается средств к существованию, то могу заверить – содержать тебя я не собираюсь. Помогать – да, но не содержать. В конце концов, ты взрослый парень. Давай договоримся так: ты – заполняешь холодильник, я – оплачиваю медицинские счета Дарины, потому что их будет еще очень и очень много. То, что она произнесла пару слов, не значит, что помощь специалистов ей больше не нужна. Ты же сам видишь – она опять молчит. Думаю, стоит на выходных снова свозить вас на прогулку. Разбойник для нее, похоже – лучшее лекарство. И еще… я бы хотел, чтобы мы переехали в мою квартиру. Все-таки там посвободнее и стены потолще… ну, ты понимаешь, о чем я…

– Рори, это невозможно!

– Почему?

Марк замялся.

– Моя работа… порт – он совсем рядом отсюда. Если переедем, мне будет неудобно добираться.

– Очень весомый аргумент. Прямо не знаю, что тебе и возразить, – улыбнулся Маклафлин и пожал плечами. – Мне кажется, что ты мог бы сменить работу. Я вижу, как ты жутко устаешь. Пощади свое здоровье, Марк, оно не вечно. – Он немного помолчал, а потом решительно тряхнул кудряшками. – Пожалуй, я поговорю со своими в клубе. У нас постоянная нехватка официантов, так что…

– Я никогда не работал официантом.

– Ничего сложного. Главная проблема, которая возникнет у меня – это постоянный контроль над тем, чтобы никто не увел тебя из-под моего носа.

– Дурак! – прыснул Волчонок и легко ткнул его в грудь. – Никуда я от тебя не денусь!

Рори скривил рожицу, закатил глаза и запричитал дальше:

– А еще придется отбивать тебя от восторженных пьяных девиц. Представляю, какой успех ты будешь иметь. А еще эти тематические вечеринки! Иногда наших ребят-официантов заставляют наряжаться в шотландские килты, и они рассекают по залу только что, не сверкая яйцами. Черт… я же с ума сойду! Вот черт… Может, надеть на тебя паранджу?.. Короче, я сначала сам хорошенько подумаю над своим предложением. А еще…

– Боже, Рори! – снова прыснул Марк и прикрыл его рот ладонью. – Хватит!

Рори нежно поцеловал теплую ладонь и, отняв ее от лица, мягко улыбнулся.

– А еще, я хочу, чтобы ты вернулся к занятиям в колледже. – Он обвел взглядом комнату. – У тебя явный талант к дизайну, не стоит зарывать его.

Марк перестал хихикать.

– Оплата…

– Я возьму ее на себя.

– Нет! – парень дернулся, отступил на пару шагов и выставил руку в предостерегающем жесте. – Нет.

– Это – твое будущее, возможность кардинально изменить свою жизнь. Я хочу тебе в этом помочь. Подумай, прежде чем отказываться. – Рори склонил голову и по-доброму усмехнулся. – Потом, когда станешь именитым дизайнером, ты мне все вернешь, если так и не сможешь понять, что это никакой не долг. Ну? Я убедил тебя?

Марк молчал, растерянно хлопая глазами, нервно теребя край растянутой домашней футболки. Колледж. Как он жалел о том, что пришлось бросить учебу! Он нашел себя в дизайне. Даже в их с сестрой захудалой квартирке он умудрился создать при помощи различных мелочей хоть какой-то уют, экспериментируя с цветом и формой предметов, пытаясь хоть что-то выдавить из старых, потрепанных вещей.

Кривоногий торшер был оклеен причудливым узором из мягкой фольги, создающим невероятную игру теней, когда включался свет. Полинявший диван – завален подушками, веселящими глаз и отвлекающими от невзрачной обивки своей расцветкой, размерами и фактурой. Пустые стеклянные бутылки – раскрашены в разные цвета и расставлены на самодельных полках. И еще множество мелочей, вдыхающих жизнь в этот серый, неприметный быт.

Марк медленно подошел к маленькому столику и задумчиво дотронулся до самодельного светильника – шара, хитро сплетенного из белого кабеля и медной проволоки – способного легко поспорить с любым творением той же «IKEA». Он хотел этим заниматься, ему это нравилось. Это было его, как для Рори – рисование.

Марк тяжело сглотнул и посмотрел на Рори блестящими от слез глазами.

– Я хочу, чтобы ты был счастлив, – тихо сказал Маклафлин и подошел к нему. – Ты заслужил это. Хотя бы всем тем, что тебе пришлось пережить за последние два года.

Он нежно провел руками по изуродованным бокам парня и притянул к себе. Волчонок уткнулся в его грудь, отчаянно вцепился в плечи и задрожал, роняя на голую кожу соленые капли.

– Не плачь, не надо. Ты сильный парень, я знаю – очень сильный, хоть и потерял уверенность в себе. Все будет хорошо, только дай мне возможность помочь тебе. Просто позволь мне проявлять мою любовь так, как я хочу и могу.

После долгого молчания, нарушаемого едва слышными всхлипами, Марк обессиленно прошептал:

– Я хочу вытравить своих тараканов… Ты же мне поможешь?

– Даже не сомневайся…

Уильям Маклафлин рассекал по своему офису, меряя его нервными шагами, иногда останавливаясь и в беззвучной ярости сжимая кулаки. Его сын окончательно сошел с ума! Любовная связь с мужчиной, да еще – обычным портовым грузчиком, да еще подрабатывающим проституцией – для почтенного адвоката это стало нокаутом, последней каплей, переполнившей чашу родительского терпения.

Он так и не решился позвонить и поговорить с Рори. В этом не было смысла – скорее всего, сын просто-напросто положил бы трубку, не став утруждать себя какими-либо объяснениями. Рори все делал ему назло, принимая собственные, не поддающиеся на его взгляд, никакой логике решения, демонстративно игнорируя любые советы и увещевания.

Интимная связь сына с мужчиной обескураживала, но он мог бы закрыть на это глаза, убедив себя в том, что это не более чем эксперимент. В конце концов, Дойл-младший был прав – чего ожидать от творческой личности, вечно находящейся в поиске ярких ощущений. Да и в окружении самого Уильяма было достаточно подобных «экспериментаторов» – в высшем обществе это было довольно распространенное явление, особенно среди «золотой молодежи», не знающей чего бы еще «эдакого» попробовать в жизни. Но он отчаянно не хотел верить в то, что Рори мог так низко пасть, выбрав в качестве объекта увлечения полунищего парня-проститутку.

Промучившись несколько дней и не придя в себя от шокирующей новости, Уильям решил встретиться со своим подопечным где-нибудь на нейтральной территории, чтобы как можно больше узнать о человеке, появившемся в жизни его неблагодарного ветреного сына.

Томас Дойл оказался весьма осведомлен и убедителен. Прогуливаясь с мрачным адвокатом по ухоженным дорожкам Сант-Стивенс-Грин, он довольно подробно и в красках рассказал об этом молодом красавчике, которого привез Рори. Уильяма не интересовало, откуда у Томаса столь исчерпывающие сведения о жизни этого парня. Отлично зная своего подопечного и его странные пристрастия, он не был этому удивлен. Он был подавлен. Рассказ Дойла не оставил камня на камне от сомнений, которые Маклафлин-старший старательно лелеял в своем сердце.

– Если бы их связывал лишь секс, то в этом не было бы ничего особо страшного. Рори наигрался бы с ним и оставил. Но, боюсь, все гораздо серьезнее и ваш сын в него влюбился. Я видел, как он обнимал этого парня, его объятие, оно было слишком… интимным, если вы понимаете, что я имею в виду, – подвел итог Дойл.

– Что же мне делать? – прошелестел Уильям, хватаясь за сердце и с мольбой заглядывая в бесцветные глаза. – Это же позор, Томас!

– Поговорите серьезно с Рори. Попытайтесь втолковать сыну, что это за человек, и что ему нужны от него лишь деньги.

– Рори не станет ничего слушать, я его знаю! Этот упрямец все равно все сделает по-своему! Мои советы для него – пустой звук!

Дойл сокрушенно покачал головой и тихо рассмеялся.

– Вечная проблема отцов и детей. – Он немного помолчал, почесывая острый подбородок с невнятными островками щетины и, усмехнувшись тихо произнес: – Тогда избавьтесь от этого парня.

– Как? Каким образом?! – истерично воскликнул Уильям, заламывая руки.

Дойл с интересом посмотрел на него: всегда такой высокомерный и сдержанный, адвокат сейчас его безумно забавлял своим отчаянием и растерянностью. «Где весь твой пафос, старый индюк?» – злорадно подумал он, но почтенно склонил голову.

– Мистер Маклафлин, не мне вам объяснять, что существует множество способов избавиться от человека: его можно подкупить, припугнуть, наконец, просто… убрать. Выбор за вами.

– Припугнуть… Ох, Томас, я надеюсь, ты понимаешь, что я не могу привлекать кого-то со стороны. Это дело, в котором замешана честь семьи, и посвящать кого-либо в то, что может легко запятнать нашу фамилию, мне не представляется возможным. И сам я тоже не могу заявиться к нему с угрозами, это будет выглядеть, по меньшей мере, унизительно!

– Не надо никого привлекать и, уж конечно, не стоит вам лично угрожать этому щенку. – Дойл вперил в Маклафлина бесцветный взгляд. – Я мог бы помочь вам, если пожелаете. В конце концов, я у вас в неоплатном долгу.

– Что?.. – адвокат похолодел. – Томас, ты забываешь, что сейчас идет процесс по твоему делу. Ты… нет, это даже не обсуждается!

– Как знаете. – Дойл развел руками. – Что ж… тогда попробуйте купить его обещание не встречаться больше с вашим сыном. В принципе, он может согласиться – ему наверняка приглянется идея получить энную сумму разом, а не вытягивать ее по копейке из Рори. Если сохранность шкуры этого парня вам дороже ваших денег, то другого выхода я не вижу.

– Плевать мне на шкуру этого выродка. Дело вовсе не в боязни нарушить ее целость и сохранность, ты же это понимаешь, не так ли? – зло процедил Уильям и, задумавшись, покачал головой. – Купить его обещание?.. Да, наверное, пока это единственный выход. Господи боже! Мне придется самому предлагать ему эту сделку?! – Томас кивнул и Маклафлин-старший застонал. – Все равно придется унижаться! И перед кем? Перед ничтожеством!..

Обычно бледные, щеки адвоката вспыхнули нездоровым гневным румянцем, и Дойл даже зажмурился от удовольствия.

– Нельзя привлекать кого-то со стороны, вы же сами сказали это. И в любом случае, попытка купить не будет выглядеть унижающей ваше достоинство угрозой, чего, безусловно, вы и хотите. Все – цивилизованно и красиво.

– Сколько же ему предложить?

Томас чуть усмехнулся. Он не думал, что Волчонок пойдет на такую сделку – не из того теста был слеплен парнишка. Они достаточно много разговаривали в тот незабываемый вечер, чтобы он смог составить мнение об этом открытом для общения парне. Тот многое поведал о своей жизни, странным образом ни словом не обмолвившись о том, что работает в порту грузчиком. Это явилось новостью для Дойла, посчитавшего Волчонка полубогемным, немного потерявшимся в жизни, ищущим понимания (но не сочувствия) и в то же время довольно гордым мальчишкой. Дойл хмыкнул. Очень уж неглупым и утонченным был парень, чтобы представить его таскающим мешки. Но он не стал говорить обо всем этом адвокату – мысль о том, что надутый индюк готов так легко расстаться с частью своего горячо любимого состояния, забавляла до дрожи.

– Думаю, пару тысяч хватит, учитывая в какой нищете он живет. Ну, а если откажется – вы знаете к кому обратиться. Я иногда теряю над собой контроль, мистер Маклафлин, но я не дурак. Если понадобится, я смогу обставить все таким образом, что никто никогда не заподозрит ни меня, ни тем более вас.

Ульям Маклафлин навернул еще один круг по офису и остановился у стола, нервно барабаня пальцами по лежащему на нем конверту. Две тысячи евро. Ему не особо было жаль таких денег, ему претила сама мысль о том, кому они предназначены и зачем. Он бросил взгляд на часы-календарь. Вечер пятницы, впереди выходные – мальчишки в порту уже не будет.

– До понедельника, Марк Уилан, – прошипел адвокат, скорчил презрительную гримасу, положил конверт в ящик стола и направился к выходу.

========== Грязное предложение ==========

Звонкий детский смех веселыми колокольчиками переливался по привыкшей к тишине округе. Дарина, наряженная в жокейскую форму, подаренную Рори, от души смеялась, подпрыгивая на спине рыжего пони, вцепившись в его светлую гриву. Мистер Браун, смотритель поместья, бережно придерживал девочку, довольно резво для своего возраста семеня рядом с расхулиганившимся Разбойником.

– Дарина! Пожалей старика! – наконец, полушутливо взмолился он, чувствуя, как сердце, отвыкшее от таких пробежек, переместилось в район затылка и решило исполнить там сольный номер ирландского танца. – Ох, мне нужен перерыв…

Ухватив поводья, он потянул за них, заставляя Разбойника сбавить обороты. Пони притормозил, разочарованно фыркнул и, задрав голову, тряхнул гривой, обдав длинной шелковистой шерстью лицо девочки. Дарина счастливо рассмеялась, отдуваясь от щекочущей гривы, и прижалась к шее лошадки, обняв ее так, как умеют обнимать только маленькие дети – нежно, порывисто, вкладывая в объятие всю свою бесхитростную любовь и не требуя ничего взамен. Разбойник тихо заржал и покивал головой в знак благодарности.

– Нииик… – тихо протянула Дарина, поглаживая рыжую шерсть.

– Ты слышал?.. – Марк, принявший поводья у смотрителя, восторженно посмотрел на Рори.

Маклафлин кивнул и улыбнулся.

– Я же говорил, что Разбойник – лучшее лекарство.

Он потрепал пони по холке и бросил взгляд на особняк. К счастью, отца сегодня здесь не было. Рори не боялся объяснений, он просто не хотел видеть его надменную физиономию, перекошенную брезгливостью и презрением.

– Ну что, молодые люди? Вы сегодня опять собираетесь обкатать наших красавцев или как? Дарина, отпустим мальчиков? – мистер Браун вопросительно посмотрел на девочку.

Малышка придала личику задумчивое выражение, выпятив нижнюю губу и нахмурив лоб, потом хитро прищурила глаза и просияла:

– О…стим!

– «Отпустим», – словно во сне, повторил за ней брат и звонко чмокнул ее в щечку. – Принцесса, я люблю тебя!

Малышка улыбнулась, зарылась в гриву Разбойника и кокетливо посмотрела сначала на брата, а потом на кудрявого брюнета. Рори подмигнул ей и тронул Марка за локоть, кивнув на конюшню.

– Ну что, пошли?

Глаза Волчонка хитро сверкнули.

– Конечно.

– Я не запрягал их, Рори. – Мистер Браун поправил, немного съехавшую в седле, Дарину. – Справитесь сами?

– Никаких вопросов!

– Вот и замечательно. А мы с Дариной пока сделаем пару кружков вокруг дома. Не все ж Разбойнику в загоне торчать, пусть тоже прогуляется, и мы с ним заодно. Согласна? – Он посмотрел на малышку, и она утвердительно кивнула. – А, может, хочешь прокатиться на большой лошадке? – Синие глаза Дарины загорелись восторженными огоньками, и она снова энергично кивнула. – Вот и славно. Марк, возьмешь ее к себе?

– Да, – растерянно пробормотал парень и косо глянул на Рори.

– Вот и славно, – повторил старик, – но мы все равно сделаем пару кружков, пусть Разбойник порадуется.

Марк незаметно вздохнул. Не сказать, что он сильно расстроился неожиданным предложением мистера Брауна, но у него на прогулку были свои, не предназначенные для глаз свидетелей планы. Он очень хотел снова оказаться с Рори у старого дуба, под могучими раскидистыми ветвями. Остаться с ним наедине, и чтобы только звенящие цикады и птицы могли стать невольными свидетелями этого уединения. Он видел, как кудрявый брюнет соскучился по свободе выражения их любви, не имея такой возможности уже неделю. Они давили в себе бушующую страсть поздними вечерами в душе, под звуки льющейся воды, а потом, лежа в постели, грустно вздыхали, понимая, что по-другому пока не получится.

«Похоже, что и сегодня такой возможности не будет, – с сожалением подумал Волчонок, направляясь вслед за Рори к конюшне, любуясь его подтянутой высокой фигурой и покусывая нижнюю губу, – хотя…».

Марк остановился и посмотрел на удаляющуюся к особняку троицу: Разбойник гордо вышагивал коротенькими ножками, взметая копытцами фонтанчики мелкого гравия, Дарина с таким же гордым видом восседала у него на спине, а рядом с ними семенил мистер Браун, в лихо заломленной на затылок ковбойской шляпе. В голубых глазах Волчонка заплясали озорные огоньки – будет возможность, будет.

В большой светлой конюшне, разбитой на десять стойл, приятно пахло свежим сеном и немного навозом. Несмотря на то, что постояльцев было всего трое, мистер Браун всегда поддерживал идеальную чистоту и в пустующих «квартирах», обновляя в них высохшие подстилки и выметая занесенную с улицы пыль.

Почуяв молодых людей, жеребцы приветственно заржали.

– Ну что, ты сегодня опять дружишь со Стартом? Или…

Рори не успел договорить – теплые руки ухватили его за плечи, дернули в сторону и через секунду он оказался прижат к стенке одного из свободных стойл.

– Или… – улыбнувшись, прошептали розовые губы, увлекая его в невероятный, напоенный сладостью и нежностью поцелуй.

От неожиданности и сводящего с ума поцелуя, ноги Рори подкосились, но сильные руки удержали его, вжимая в пахнущую смолой сосновую перегородку.

– Сумасшедший… – выдохнул он, когда губы Марка снова открыли доступ воздуху к его легким, переключившись на шею. – Ты не боишься, что кто-нибудь может сюда войти?

– А ты? – хитро улыбнулся Волчонок, вытягивая его футболку из джинсов и проникая под нее руками.

– Плевать…

– Мне тоже… – прошептал Марк, опускаясь на колени.

Рори запустил руки в мягкие локоны и прикрыл глаза.

– О, боже, Марк… я не думал… мы… мы опять ничего не взяли.

– Говори только за себя, – тихо ответил парень, доставая из кармана ветровки баллончик со смазкой и протягивая его брюнету.

Сняв крышечку, Рори сверкнул потемневшими от возбуждения глазами, дернул Волчонка на себя и, развернувшись, вжал в скрипнувшую перегородку. Марк тихо охнул. Обняв широкие плечи, он потянулся к ярким губам, но Маклафлин отстранился. Мысль о том, что они остались абсолютно одни, предоставленные сами себе, что вряд ли хоть кто-то сюда заглянет в ближайшие минут двадцать, заставила его закипающую кровь побежать по венам еще быстрее. Не было сомнений, что и Волчонок думал о том же. Усмехнувшись, он покачал головой.

– Ах ты, хитрец…

Марк опустил ресницы, скромно отвел глаза и, вздохнув, чуть пожал плечом – как хочешь. Рори не пошевелился, продолжая прижимать его к перегородке и всматриваться в порозовевшее лицо. Волчонок вновь тихо вздохнул и предпринял слабую попытку освободиться, бросив на брюнета «обиженный» взгляд. Рори лишь тихо рассмеялся, еще сильнее сжав его плечи.

– Поздно дергаться, малыш… – Склонившись к нему, он довольно грубо раздвинул коленом его ноги, плотно прижался к паху и прошептал в самое ухо: – Поздно…

Шумно втянув воздух и задрожав, Волчонок поднял удивленные глаза.

– Ты все продумал, да?.. – дразнящий шепот и мимолетный поцелуй заставили его затрепетать еще больше. – Это был твой план – соблазнить меня в конюшне? – чувственные губы оставили на длинной шее дорожку из легких поцелуев. – Бессовестный, развратный мальчишка… – руки скользнули вниз и легко расправились с ремнем, чуть помедлив, расстегнули замок и проникли под белье. – Ты знал, что я не смогу воспротивиться, правда? – джинсы с тихим шорохом упали вниз, обнажая крепкие стройные ноги. – Ты на это рассчитывал, да? – белье последовало вслед за джинсами. – Ты знал, что я не устою перед тобой? – Рори подхватил его под ягодицы и парень тут же обхватил его ногами, уперся спиной в сосновые доски и запрокинул вверх руки, уцепившись за край перегородки. – Решил свести меня с ума окончательно? – Марк облизнул губы, хитро улыбнулся и прикрыл глаза, когда скользкие от смазки пальцы начали свои неспешные ласки, нежно массируя и поглаживая кожу. – Ты не просчитался, так что теперь не жалуйся… – прошептал Рори, и его пальцы не церемонясь проникли в горячее тело.

От неожиданности Марк вскрикнул и, судорожно выдохнув, улыбнулся такой коварной улыбкой обольстителя, сверкнув горящими желанием глазами, что весь низ Рори мгновенно свело в тугой узел, сладко занывший лишь от одного этого взгляда, лишь от этой обещающей, сводящей с ума улыбки. Волчонок, вцепившись до побелевших костяшек в край перегородки, часто задышал, облизывая губы, подаваясь навстречу мучительно медленно ласкающим пальцам.

– Скажи, чего ты хочешь, бессовестный соблазнитель?..

– Тебя…

– Как ты хочешь?.. – Рори убрал руку и приподнял его повыше. – Как ты хочешь?

– Пожалуйста, Рори!.. – Марк застонал от желания, почувствовав между ягодиц горячую, налившуюся плоть. – Ты знаешь…

– О, да… я знаю.

Распаленный сладкими стонами и своими же словами, кудрявый брюнет одним сильным толчком вошел в дрожащее тело. Откинув назад голову и зажмурившись, Марк почти закричал от острого наслаждения, прошившего его насквозь. Рори довольно ухмыльнулся и, дразня, почти вышел из него. Не открывая глаз, парень протестующе замычал и уткнулся в свое напряженное плечо, скрыв лицо под дождем золотых локонов. Поцеловав тяжело вздымающуюся грудь, Рори снова резко двинул бедрами.

– Посмотри на меня… – глубокий, сильный толчок, задевший нужную точку, заставил Марка крепче ухватиться за край перегородки и судорожно всхлипнуть. – Я хочу видеть твои глаза. – Еще толчок, такой, что он не смог удержать рвущийся из груди протяжный, развратный стон. – Посмотри на меня… – Волчонок оторвался от своего плеча и взглянул в потемневшие ореховые глаза. – Ты прекрасен. – Парень закусил губу и содрогнулся от очередного, безошибочно достигшего своей цели, толчка. – Я люблю тебя, Марк…

Одной рукой держась за перегородку, Марк притянул Рори за шею, собрал на затылке темные кудряшки и, запрокинув голову брюнета, впился в его губы.

Они забылись. Одурманенные, ослепленные желанием, они любили, не сдерживая ни криков, ни утробного рычания. Они целовали и кусали, тут же нежно зализывая эти укусы. Они были воплощением любви и желания, звериной страсти и нежности. Самозабвенно отдаваясь друг другу, заставляя старые сосновые доски трещать и прогибаться, а красавцев-жеребцов нервно переставлять длинными ногами, раздувать ноздри и обеспокоенно стричь ушами, прислушиваясь к звукам, доносящимся из соседнего стойла – они возмещали в этот миг все, что приходилось глушить в тесном и неудобном душе.

– Сломаем… – простонал Марк, вонзая ногти в сильные плечи и задрожав от первой мощной волны, – Рори, мы их сейчас сломаем! О, боже!.. Черт, Рори!.. О, да… Рори-и! – он зашелся, хватая ртом воздух, забившись в ослепительных судорогах наслаждения, оставляя на плечах любимого красные полосы и сжимая его пульсирующими в сладкой агонии стенками.

Рори, окончательно потерявший голову от криков Марка, его бурного оргазма, захлебнувшийся в вихре своих собственных ощущений и достигший их пика, с такой силой вжал его в перегородку, что та не выдержала…

Они рухнули на мягкую подстилку соседнего стойла под аккомпанемент сухого треска, испуганного ржания жеребцов и своих собственных стонов и замерли, тяжело дыша, отдуваясь от древесной пыли.

– Твою мать… – прохрипел Рори, приподнимаясь на дрожащих руках и глядя на парня рассеянным, блуждающим взглядом. – Это было охренительно… черт, это стоило того, Марк…

Волчонок посмотрел на него округлившимися глазами.

– Мы ее сломали…

– Да уж…

– Мы ее сломали, Рори, – повторил парень. – Черт, мы сломали перегородку!

– Я знаю. Всегда говорил, что доски здесь слишком тонкие, старые и их пора менять. Ты не ударился?

– Нет. А ты?

– Нет. С мягким приземлением нас.

– О, да… но, что мы скажем мистеру Брауну?

– Боюсь, придется подставить одного из наших четвероногих друзей.

Внимательно посмотрев друг на друга, они вдруг прыснули и, обнявшись, затряслись в тихом, безудержном смехе.

Отхохотавшись и более-менее приведя себя в порядок, Рори и Марк собрали обломки досок и сложили их у дальней стены.

– Ну и кто будет виновником? – невольно посмеиваясь, спросил Марк.

– Я думаю – Уголек. – Рори почесал затылок. – Он всегда отличался бурным нравом.

Волчонок подошел к стойлу гнедого жеребца и сочувственно покачал головой.

– Попал ты, Уголек.

Жеребец покосился на него подозрительным взглядом и фыркнул.

– Ох, что же с ним такое случилось? – причитал мистер Браун, осматривая разрушения, «учиненные» ни в чем не повинным Угольком. – У него, конечно, еще тот характер, но до такого никогда не доходило!

– Э-э… я хотел осмотреть его подковы, – Рори отчаянно пытался хоть что-нибудь сообразить, строя страшные глаза Марку. – Видимо, что-то сделал не так.

– Ох, хорошо, что он тебя не зашиб! Может показать его ветеринару?

– Н-не стоит… мистер Браун, с ним все в порядке, я сам виноват.

Волчонок стоял в сторонке, душа в себе предательский смех, изо всех сил стараясь сохранить серьезное выражение на лице. «Подковы?» – произнес он одними губами, глядя прямо в глаза кудрявого брюнета, поднял вверх большой палец и отвернулся, не в силах больше сдержать озорной улыбки.

– Марк!.. – прошипел Рори, но парень только отмахнулся от него и, зажав рот рукой, бросился вон из конюшни.