Текст книги "Когда вместе тесно (СИ)"
Автор книги: Diurdana
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)
Глава 26
– Слав, ну дай еще раз потрогать! – Катя потянулась пальчиком к фиксирующей повязке на его носу.
– Знаешь, где лучше потрогай? – Он перехватил ладонь и переплел ее пальчики со своими.
– Извращенец… – Катя вспыхнула.
– Это ты извращенка, а я хотел, чтоб ты мне правую лопатку почесала. – Он выпустил ее руку и повернулся спиной. – Чешется, не могу.
– Где, здесь? – Катя поскребла ноготками его спину под майкой, а потом, повинуясь порыву, прижалась к ней щекой, сцепив руки на его животе.
– Нет, ты точно к самому интересному подбираешься. – Он убрал ее руки и повернулся.
– Артемьев, скоро на уколы, не забудьте. – Мимо прошла молоденькая медсестра. Слава улыбнулся ей и ответил:
– Не забуду. Разве про вас забудешь?
– Кто это? – ревниво поинтересовалась Катя, проводив девушку глазами.
– Ты что, не слышала? Процедурная сестра. У нее, кстати, рука легкая, колет так, что вообще не больно. А вот завтра будет ее сменщица, так она мой зад вообще не жалеет.
– А эта жалеет? – Катя поджала губки, изобразив на лице сочувствие.
– Эта жалеет. Подозреваю, что он ей сильно нравится. Иначе, по какой причине она всегда так медлит перед уколом?
– А что тебе колют? – Катя перевела тему. – И зачем?
– Витаминки какие-то общеукрепляющие… Не знаю, Кать. Тебе интересно, иди с врачом поговори.
– Кстати, – вспомнила девушка, – как тебе врач?
– А как мне может быть заведующий отделением, Кать? Все прекрасно! Нос мой собрал заново, сказал, будет лучше прежнего. Скорее бы эту дрянь с лица снять – мешает ужасно, а как чешется под ней порой, тебе, вообще, лучше не знать.
– Да уж, – Катя улыбнулась, – выглядишь ты оригинально… Знаешь, с чем у меня твое лицо в последнее время ассоциируется? В том сексшопе, в котором я покупала тебе подарочек, были наборы для ролевых игр, в том числе для того чтоб в доктора играть…
– Катя! – Перебил ее парень. – Вот лучше не продолжай, ясно?
– Все-все, – она примирительно подняла руки, – я просто пошутила.
Девушка задумалась на минуту и прыснула от смеха.
– Извини. – Она заметила, как сердито Слава поджал губы, видимо догадываясь о причинах ее веселья.
– Кстати, папа мне работу нашел, вот думаю – пойти или нет. В городской журнал, в отдел рекламы. Там, работу для студентов предлагают… вот.
– И что ты? Работать пойдешь?
– Не знаю, – Катя отвернулась и оперлась локтями о подоконник, посмотрела в окно, словно ее гораздо больше интересовало то, что происходит на улице, – думаю еще.
– Слушай, если все же решишь устроиться туда, поможешь мне с рекламой? У нас тут с Пашкой есть кое-какие планы на будущее…
Девушка равнодушно повела плечами.
– Если устроюсь… посмотрим – дожить еще надо.
– Кстати, я все хотел тебе предложить, давай мы твою машину прокачаем в качестве наглядного примера? Потом повесим ее на баннер, все будут видеть, чем мы собираемся заниматься. Можем даже тебя сфотографировать на ее фоне… в купальнике, хочешь?
– Очень надо.
– Я серьезно, Кать.
– Что, и насчет купальника серьезно?
– Ну, – Слава взъерошил волосы на затылке, – с этим я погорячился, конечно… У тебя грудь маленькая для таких целей.
– Что?! – Катя повернулась к нему, и смерила парня гневным взглядом. – Ты охренел, что ли?
– Успокойся, Кать, у тебя размер что надо, – он прижал руку к ее груди, – как раз в ладонь входит, ни больше, ни меньше – мне нравится…
– Руки убери! – Катя ударила по его ладони и отступила на шаг.
– Просто… ты же знаешь, что для рекламных целей нужна побольше. Хотя, попка классная, можно если спиной…
– Да пошел ты! Кто тебе сказал, что я на это соглашусь? Мне что, больше делать нечего?
– Но с машиной-то что?
– Я подумаю… И вообще, мне домой пора. До свиданья, дорогой. – Девушка набросила на плечо ремень сумочки, нашла в ней «номерок». – Я завтра приеду.
– Пока. – Слава посмотрел ей вслед и вернулся в палату.
Там он упал на кровать, устроил ноутбук на животе, и сунул в дисковод какой-то новый диск, который только что привезла ему Катя.
В палату вошел Славин сосед. Это был пожилой мужчина лет шестидесяти или около того. У него была такая же травма, только бытового характера – поскользнулся в ванной и ударился носом о кафельную стену.
– Опять жена приходила? Я встретился с ней на лестнице.
Слава молча кивнул.
– Красивая она. И любит тебя.
– Катя? – Слава удивленно приподнял бровь. – С чего вы взяли?
– Я вижу… – Пожав плечами, спокойно ответил мужчина и уткнулся в газетку, в которой разгадывал кроссворды. – Редкость… не подскажешь?
– Раритет… да вы даже не знаете, о ком говорите. Катя и любовь – вещи несовместимые! Вы не представляете, что это за человек.
– Какая разница, сынок? Главное, что она любит, а какой она человек – дело второе.
– Вы просто не знаете все нюансы нашего брака. – Слава захлопнул крышку ноута, проигнорировав начальные титры, интерес к фильму неожиданно пропал. – Я не сомневаюсь, что кое-что в моей скромной персоне Катеньку интересует, но любовью тут не пахнет, поверьте. Ни с моей стороны, ни с ее.
Он повернулся к собеседнику спиной, демонстрируя, что собирается поспать.
– Ну, это тебе так кажется. – Буркнул мужчина себе под нос и углубился в решение кроссворда.
Слава же переваривал в себе слова соседа. Если честно ему не особо хотелось думать о том, что происходило сейчас между ним и Катей. Все шло своим чередом, и после недавних событий он и не мог относиться к девушке по-другому. Но все потому, что за эти дни, проведенные в больнице, Слава понял, что Катя изменилась и она уже не та высокомерная принцесса, какой он всегда ее видел. И надо признать, такой она ему нравилась. И в основном на появление этой неожиданной симпатии повлияла Катина забота в ту ночь, когда ему сломали нос.
Возвращаясь домой с разбитым лицом, Слава понимал, что ему помощь нужна, так как досталось ему хорошо. А просить этой помощи ему не у кого, кроме жены. Мама если бы увидела, в каком виде он заявился домой, сейчас лежала бы в этой же больнице, только этажом выше – в кардиологии. Ключи видимо выпали из его куртки, выпал бы и телефон, если бы не лежал во внутреннем кармане. К тому же он чувствовал себя таким обессиленным, что и раздеться без посторонней помощи не смог бы. И вот, набирая Катин номер, он был готов к чему угодно. В основном, к тому, что она припомнит ему холодный душ и оставит ночевать в подъезде, а сама повернется на другой бочок, отключит телефон и уснет безмятежным сном бессовестного человека.
Предполагал он и то, что увидев его, девушка начнет падать в обмороки или закатывать истерики от страха. Хотя, почему он так решил непонятно, ведь в алтайских пещерах Катя вела себя относительно мужественно и спокойно.
Почему-то все, что случилось с ними там, все, что они открыли друг в друге, как будто, так и осталось в том номере-люкс, в отеле на озере Ая. Словно закрыв дверь, они вернулись к тому же, с чего и начали. Однако изменения, произошедшие с ними обоими, были необратимы и очевидны. Почему же он никак не хотел их принимать?
Потому что не знал, что делать дальше с этими открытиями. Не знал, как теперь ему с Катей быть. Раньше все было просто и понятно – они не переваривали друг друга и демонстрировали друг другу свое отношение изощренными способами. После возвращения с Алтая он чувствовал к девушке злость, за то, что она его обманула, и желание. И с этим тоже худо-бедно можно было справиться. Стараясь не замечать то, что открывалось ему в Катерине с каждым днем, прожитым рядом, он хотя бы знал, как ему себя с ней вести и что делать. И за все те пакости ему не было стыдно, ведь он знал, как она к нему относится и знал, что при любом удобном случае она сделает по отношению к нему то же самое. Он был в этом уверен.
Увидев Катькины слезы в ванной, он растерялся. Столько искренних переживаний он от нее точно не ожидал. Не думал, конечно, что она, увидев, что случилось, откажет ему в помощи, но настраивался на бесконечное ворчание по поводу прерванного сна, содержимого его черепной коробки, не удержавшего от драки и испачканного кровью полотенца. Готовился, стиснув зубы терпеть всё это, потому что ни сил, ни способности защищаться от ее нападок тогда у него точно не осталось.
А Катя почему-то распереживалась за него, как за родного… Странно было видеть ее такой. Непривычно. Неуютно. Неловко он себя тогда почувствовал. Почему-то Катины искренние эмоции всегда действовали на него обезоруживающе, ставили в тупик.
Когда Катя была в образе стервы, Слава не сомневался в тех чувствах, которые он к ней испытывал, и они были далеки от романтики, но стоило ей сбросить маску, как и он словно другим становился. Взять хотя бы ту ночь на Алтае. Вот с чего он позволил себе так расслабиться рядом с ней и так отдаться своим ощущениям?
Симпатия к жене, влечение к ней могло стать его слабым местом, и Слава не хотел, чтоб так было. А влекло его к ней нереально – этот факт он уже и не пытался от себя скрывать. Парень это еще в «Метелице» понял, когда была куча возможностей и желающих, а он не хотел. Никого кроме этой стервы не хотел, вот случиться же такое! И ведь стоит ей узнать об этом, она снова надвинет корону на лоб и начнет вести себя так, словно она пуп земли. И даже такие срывы, как в тот день, когда он друга потерял, будет расценивать сквозь призму своей невероятной привлекательности и сексуальности, перед которыми ни один мужик устоять не сможет. И доказывай потом, что ты не слон, и наказать ее хотел.
Вообще, когда парень собирался на школу актива, у него были планы оторваться там по-полной программе. И не с подшефными студентками, нет – с активистками других ВУЗов. Бывает, что в одном месте собираются студенты двух-трех институтов, на то и рассчитывал. Но уже к вечеру, когда появилось свободное время, Слава с ужасом понял, что не хочет никуда идти и кого-то искать. Просто не хочет и все.
Он посмотрел на тех девушек, что приехали с ними, на блондинку с четвертой группы, не сводящей с него стеклянных от принятого алкоголя глазок, почувствовал усталость и ушел спать.
Что к чему? Ведь собирался же повеселиться. Как так получилось-то? И что за странное чувство в нем, словно не хватает чего-то? И почему он смотрит на красивых девчонок, отмечает их достоинства, размер груди пытается угадать, а тр*хнуть не хочет. И даже представить себя с ними не может, он вообще здоров?
К вечеру субботы он понял, что скучает по Катьке. И поэтому ему никто, ни одна девушка, преданно заглядывающая в глаза, и готовая по первому слову раздвинуть ноги, не нравится, не привлекает, не цепляет.
Откуда взялись все эти чувства Слава пока не задумывался. О том, так ли он равнодушен к жене, как ему казалось, не размышлял. Списал свое настроение на школе актива на то, что они с Катей со свадьбы практически не расставались – жили под одной крышей, вместе отдыхать ездили, в институте за одной партой сидели. Тут дело, безусловно, влюбленностями и не пахнет, они просто привыкли, приросли друг к другу. И все же немного злился на себя за то, что Катя похоже какой-то пыльный уголок в его сознании нашла и обосновалась там, как у себя дома. Не нравилось это парню совершенно. Как просто все было, когда он совсем ничего к ней не испытывал кроме желания убить. А теперь еще и чувство благодарности за то, что она настояла на больнице, ко всему прочему прибавилось… И все же не забыла, как он думал, привезти все необходимое (ну, кроме зарядки для ноута, которую Катя проигнорировала, когда упаковывала его в сумку), опоздала на три часа, с кругами под глазами и усталая, но приехала сама и мать привезла…
В общем, куда ни кинь, а пришлось Славе признать в тот вечер, что нравится ему жена уже не только как сексуальный объект. Странно, что понимать такие вещи он начинал, лишь оказавшись от нее на расстоянии. А может быть наоборот – закономерно, ведь здесь, в тишине и спокойствии больничных стен у него было много времени подумать, сравнить, осознать происходящее с ними обоими.
Однако при всем при этом, он за ней ухаживать и добиваться ее расположения не станет по-прежнему – просила не трогать, вот он и посмотрит, насколько ее хватит.
* * *
– Ну что, Вячеслав, домой хотите?
– Конечно, хочу! – Парень вскочил с кровати навстречу своему врачу, вошедшему в палату.
– Ну, звоните своей жене, пусть едет за вами и вещи привезет, а мы пока давайте, повязку снимем. Готовы к встрече со своим носом?
– Всегда готов! – Слава уже набирал Катин номер. Пока он просил ее приехать, доктор снимал с его лица надоевшую лангетку.
– Вы только не пугайтесь, опухоль и должна быть, она спадет позже, в основном же ваш нос в норме, даже более того. Хорошая работа. – Мужчина довольно оглядел Славин профиль. – В подушку носом не спать, руками не трогать и вообще беречь от травм как минимум месяц.
– Ага, понятно. – Слава подошел к зеркалу на стене и рассматривал свое отражение, поворачивая голову.
– И тестю не забудьте спасибо сказать. Это он похлопотал, я вообще не всегда сам провожу операции, у нас тут все врачи хорошие специалисты. Но для старого знакомого сделал исключение.
– Не забуду, – отвернувшись от зеркала и помрачнев, ответил парень, – не сомневайтесь.
Катя приехала за ним одна, без матери. Охнула удивленно, увидев его, сунула вещи в руки, не сводя глаз с его лица, попыталась поцеловать в щеку, но Слава сделал вид, что не заметил и, отвернувшись, ушел. Им сначала нужно один важный момент прояснить, не до нежностей тут. Усевшись за руль, потому что Катя намерена была разглядывать результаты операции во всех деталях, он спросил:
– Кать, а ты мне ни о чем не хочешь рассказать?
– Нет, – пожала девушка плечами, – ты опять, Слава? Говори уже, что случилось.
– Откуда у меня деньги на платную операцию? Да еще и на то чтоб ее зав отделением проводил? Я что, неожиданно разбогател?
– Мама что ли рассказала?
– Нет, доктор. Так, что?
– Может, ты лучше спасибо скажешь и успокоишься? – Внезапно став серьезной и надменной спросила Катя.
– Может и скажу. Когда выясню, почему ты приняла такое решение без моего ведома? Это мой нос, кажется, и я имею право сам решать его судьбу, а?
– Обалдеть! Ты знаешь, сколько стоит твой новый носик? Ты бы пока решал его судьбу, он бы зигзагом сросся. Мог бы просто поблагодарить.
– Кать, да ты пойми всего лишь, что я хочу тебе сказать…
– Мне неинтересно.
– Ты не должна решать что-то за других людей, могла бы просто сказать мне…
– Я тебя не слышу!
– Катя… – Слава вздохнул и перестал пытаться ей что-либо доказать – это бесполезное занятие. Но зато вот она, та Катя, к которой он привык и к которой прекрасно знал, как относится. Бесит она его, и ни о каких неземных чувствах тут и речи не идет.
Слава, конечно, не собирался назло кому-то пойти и испортить свой нос, дело сделано и он не круглый идиот. Он просто хотел объяснить Кате, что еще не готов был принимать от тестя подобные «подарки», что он меньше всего хотел быть ему чем-то обязанным. Что у него, в конце концов, нет денег, чтоб вернуть долг, а долгов Слава не любил.
Хотел объяснить, что они приехали вовремя и ему в принципе и так могли все исправить без лишних затрат. Катя так привыкла к тому, что все в жизни может решить ее отец…
Ладно, черт с ним, ему было приятно, что жена проявила заботу о нем, но сказать-то она ему могла. Ведь могла хотя бы поинтересоваться, как он отнесется к тому, чтоб отец помог ему, потому что у того есть связи в этой больнице. Но, как всегда не посчитала нужным это сделать.
И сейчас, вместо того, чтоб попытаться понять его претензии, надулась, вздернула подбородок и с видом оскорбленного достоинства смотрит на дорогу. И что с ней делать?
Катя с ним не разговаривала весь вечер. Обиделась. Слава, наблюдая за ней, думал о том, что ему не в чем перед ней каяться и с разговорами не лез – не хочет и ладно, навязываться он точно не привык.
На следующий день в институте пошел к тестю, поблагодарить за хлопоты и узнать, в какую сумму они ему встали. Точнее, сколько он теперь ему должен.
– Да ничего ты мне не должен, забудь. Катьке спасибо, надеюсь, не забыл сказать? Забыл? – Мужчина сурово глянул на него, но потом откинулся в кресле, задумавшись о чем-то. – Никогда раньше не видел, чтоб моя дочь так сильно за кого-то переживала, так плакала. А уж за чей-то нос…
Мужчина улыбнулся, вспомнив о том утре, когда Катя приехала к ним домой.
– Самый красивый в мире нос… – Задумчиво пробормотал он, казалось, забыв о том, что не один.
– Что? – Слава не понял его последней реплики.
– Ничего. Дочь мою не обижай, слышишь? Ни дай Бог хоть раз пожалуется.
– До свиданья. – Слава вышел из кабинета.
Вот именно поэтому он психанул на Катьку, какие бы чувства он не испытывал из-за ее благотворительности. Будут теперь ему все указывать, как себя вести и что делать!
* * *
Ноябрь в том году отличился обильными снегопадами. Пушистые хлопья снега валили с неба каждую ночь, а утром дорожные службы не справлялись с заметенными дорогами. Катя со Славой каждое утро рядились, кому предстоит разгребать тот сугроб во дворе, в который за ночь превращалась машина. Теперь девушка с удовольствием сама предлагала ему ключи, лишь бы не морозить на улице нежные ручки, так как обязательным условием для того, кто будет управлять автомобилем, было приведение его в рабочее состояние.
Да и, надо признать, у Славы выбираться из снежных ловушек по дороге в институт получалось гораздо лучше, чем у нее – Катя пару раз умудрилась так плотно забуксовать в каком-то дворе, что больше не спорила на тему кто лучший водитель она или муж.
Когда однажды вечером возвращаясь с работы, Слава не обнаружил у подъезда Катин автомобиль, он почувствовал что-то похожее на тревогу – в тот день она собиралась заехать к родителям, но у них она обычно не задерживалась надолго, и по вечерам всегда была дома.
Может машину где-то оставила, потому что выехать не смогла?
Поднявшись домой, Слава от матери узнал, что Кати дома нет. И она не звонила, не говорила, где задерживается. Женщина волновалась, поэтому Славе пришлось позвонить Римме Леонидовне, чтоб у нее узнать, была ли Катя и не собиралась ли куда-нибудь после.
Теща сказала ему, что Катя с подружкой уехала в какой-то клуб, в какой не доложилась, машину оставила у них, так как торопилась и время терять не захотела, перегоняя ее к ним во двор.
Слава поблагодарил женщину, попросил не рассказывать Кате, что он ее искал, хотя не шибко поверил заверениям той и, отбросив телефон в сторону, задумался.
С какой подружкой Катерина уехала отдыхать? Насколько он помнил, всех подружек она растеряла после их свадьбы, и за время учебы он не заметил с ее стороны попыток помириться с ними. Новых у нее тоже вроде не появлялось в последнее время, он бы знал. Наверное.
По вечерам девушка сидела дома, после института на несколько часов ездила в редакцию журнала, в который все-таки устроилась на временную работу.
Может с работы? Катя ему рассказывала, что там коллектив разношерстный, много молодых специалистов работает.
Вообще в последнее время, после выписки из больницы, Катя по отношению к нему была холодна, как никогда раньше. Видимо обиделась она, на то, что не дождалась признательности, сильно. Вот и старалась игнорировать его, словно жила одна, а его рядом с ней не было. А Слава так привык за прошедшее после возвращения с Алтая время, быть объектом ее пристального внимания, вспышек ревности и красноречивых горячих взглядов в его сторону, что сейчас, лишившись всего этого, чувствовал себя забытым и никому не нужным.
А еще переживал раньше, за то, что Катерина им похоже увлеклась не на шутку и того и гляди, начнет контролировать и пытаться посадить на короткий поводок, возомнив его своей собственностью! Никуда она его садить не собиралась. Запирать и ключ проглатывать, тоже. Катя жила себе спокойно своей жизнью, занималась своими делами, а к нему обращалась, конечно, иногда, когда нужно было ее в институт отвезти или еще по каким-то мелочам бытовым, не более. И вредить не пыталась, и вообще была спокойной и послушной, и придраться-то к ней было невозможно, спровоцировать на скандал тоже – словно маску надела. Слава вроде того и хотел когда-то, чего же теперь-то ему было нужно?
Парень начал подозревать, что как бы странно это не звучало, он скучает по их перепалкам, по выяснениям отношений, по Катиным колкостям – по всем тем чертам, в которых он видел ее настоящую. Сейчас же она спряталась в панцирь своей обиды, а Слава, понимая прекрасно, что должен все же объясниться с ней по поводу тех претензий, прозвучавших в машине после выписки, не мог заставить себя сделать это. Потому что считал, что он тоже прав.
Он психанул, конечно, погорячился из-за Катиного самоуправства и сейчас, успокоившись, понимал, что девушка, разволновавшись, и не подумала согласовать с ним вещи, которые ей казались само собой разумеющимися. Это он к платной медицине не привык, для нее это было в порядке вещей. И радоваться вроде нужно, что побеспокоились о нем, позаботились, а вот висела эта ситуация мертвым грузом и каждый раз отражение в зеркале ему о том, что он Катьку обидел, напоминало.
Не любил Слава себя виноватым чувствовать. Вот и напоминал себе чаще о том, как она отреагировала на его попытки объясниться. Выходит, сама виновата, в том, что слушать не умеет и в том, что опять, как в ситуации, когда он ее Зоей назвал, придумала сама себе на что обидеться и обиделась.
Услышав, как в замке повернулся ключ, парень посмотрел на часы и, встав с постели, вышел в коридор.
Катя, держась за стеночку, стояла в коридоре и пыталась разуться. Она сфокусировала на нем пьяный взгляд, цокнула и продолжила свои бесплодные попытки справиться с сапожками, при этом девушка забавно сопела.
– Ты в курсе, сколько время?
– Да, мамочка, уже рано. Черт… – Она отшвырнула куда-то один снятый сапог и принялась за второй.
– Еще раз явишься домой так поздно без веской причины, ночевать будешь в машине или к родителям пойдешь.
– Слушаюсь и повинуюсь. – Катя, наконец, разулась и попыталась пройти мимо, но была схвачена за локоть. – Пусти меня, я устала и хочу спать.
– Посмотри на себя, ты же пьяна в стельку.
– И что? – Девушка дергала руку, пытаясь вырвать ее из его захвата.
– То. – Слава выпустил руку девушки, и она чуть не упала, вовремя схватившись за стену. Поймав равновесие, Катя, смерив его уничтожающим взглядом, направилась в комнату. Слава зачем-то направился следом.
– По какому поводу праздник?
– Тебе-то что? Подруга из другого города приехала, сто лет не виделись. Мне нужно было разрешения спросить?
– Нужно было предупредить.
– Зачем? Испереживался, что ли?
– Затем, что ты здесь не одна живешь и должна считаться со мной.
– Ничего я тебе не должна и вообще, чего ты привязался, а? Чего надо, дорогой? – Она, повернувшись к нему, расстегнула пуговку на блузке.
Он наблюдал, как она расстегивает остальные пуговки, размышляя о том, сколько она выпила, что опять возомнила себя великой соблазнительницей.
– Почему ты все еще здесь? – Она стянула блузку с плеч, отбросила ее в сторону, оставшись в юбке и белом кружевном лифчике. – Мне переодеться нужно. Можешь быть свободен.
– Как вижу, я тебе не мешаю вовсе.
– Нет, не мешаешь. Я вот думаю, – Катя неожиданно толкнула его на диван, так, что он, не удержавшись на ногах, оказался лежащим на спине, – ты обещал, что не притронешься больше ко мне, помнишь?
– Помню. – Слава наблюдал, как Катя, усевшись на его бедра, скользит ладонями по его груди и плечам.
– А я-то такого обещания не давала? Значит, делать с тобой могу все, что захочу?
– Ну, попробуй. – Ему было очень интересно, что она задумала и как далеко решила зайти. Катя-Катя, вот ведь отключается у нее мозг от крепких напитков, а все туда же…
Девушка же тем временем, видимо откопав в себе смелость, осторожно запустила руку под резинку его штанов и извлекла на волю его член, стремительно твердеющий в ее пальчиках.
– Слушай, ты не перегибаешь? Напилась, веди себя прилично.
– А что ты сделаешь? – Она, лукаво улыбнувшись и подмигнув ему, оперлась на одну руку, второй прошлась по его органу вверх-вниз. – Маму позовешь? Попросишь защитить тебя от приставаний пьяных женщин?
– Слушай, пьяная женщина, ты берега не путай.
– Я-то женщина, а ты не мужик, ты мам… – договорить Катя не смогла, потому что Слава, в этот момент, ударив ее по руке, выбил из-под нее опору так, что девушка упала на локоть. И в следующее мгновение он, зарывшись в ее волосы на затылке и наклонив голову, заткнул ей рот надежным способом. Тем, что она только что, развлекаясь, держала в руках.
– А что замолчала, милая? – Не позволяя Кате вырваться, спросил Слава. – Что, нечего сказать?
