Текст книги "Строптивый омега (СИ)"
Автор книги: dini dolll 777
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 50 страниц)
Уроки Мейлин и Винсента не прошли даром. Правда, после метания по кровати от прически мало что осталось, где волосы торчали, где пряди выбились.
– Я же говорю о настоящем подарке. Прозвучит это, конечно, странно, но сегодня я увидел нашего Сиэля.
– Портрет нарисовал что ли? – заинтересовался альфа. – Ну что ж… проверим через пару годков.
– Он такой красивый, – голос стал мягче. – У Дэниса невероятный талант.
– Наверное, больше на омегу смахивает, – ласково рассмеялся Винсент.
– В четырнадцать-пятнадцать трудно судить о природе. Однако, я с тобой соглашусь. Когда я разглядывал портрет, то видел именно омежку. С твоими глазами и носиком.
– Ты себе не можешь представить, какое у меня жуткое желание приехать и отправиться с тобой в ЗАГС, – вздохнул Винсент.
– Потерпи, милый, совсем немного осталось, – Габриэль до конца распустил волосы и немного встряхнул шевелюру, зарывшись пальцами. – Поговорим завтра, хорошо? Я пошел душ принимать.
– Хорошо, – Винсент изобразил поцелуй трубки, – люблю тебя. Спи спокойно.
– Сладких снов.
Комментарий к
Информация для всех любителей писать “прода”.
Ребят, не надо это писать, пожалуйста. Оно жутко раздражает авторов. Главы выходят КАЖДЫЙ ДЕНЬ. Это никогда не изменится. Так что хватит чиркать это бесполезное слово. Уж лучше излагайте свое мнение по поводу новых глав и пишите, что сами хотите видеть, если таковое имеется.
Всем спасибо за внимание.
========== Часть 39 ==========
Отвратительное пробуждение. Если под вечер во время разговора с Винсентом, Габриэль чувствовал себя нормально, успел и помыться, и постельное поменять перед тем как уснуть, то на утро пришла тошнота, головная боль и мерзкий вкус во рту. Три в одном.
Главное создать видимость человека и пересилить себя на посещение лекций. Ни в коем случае сейчас нельзя пропускать ни одной. Не зря ведь он добивался места лаборанта.
***
В университете окружающие стали замечать болезненную бледность омеги. Некоторые профессора даже интересовались, нормально ли он себя чувствует. Габриэль только кивал в ответ. Сосредоточиться трудно, но все-таки возможно. Порадовало то, что у однокурсницы оказались таблетки от головы. Думать стало куда проще, да и мир заиграл совершенно новыми красками, когда не било по вискам.
Однако неудача ожидала омегу после всех лекций, когда он стал собираться домой. В силу того, что на улице стояла прекрасная погода и падал снег, он решил добраться до дома пешком. И очень зря. Ближе к своему району нелепо поскользнулся на льду и с тихим вскриком полетел лицом вниз. Только он мог упасть не так, как нормальные люди. В итоге повторная боль и намеченный синяк на лбу.
Стоило приблизиться к дому, как внутри засело непонятное чувство, словно что-то было не так. В квартире горел свет. Но это ладно, можно списать, что Габриэль с утра забыл выключить, однако стоило выйти на нужном этаже, как он четко услышал, что по квартире что-то катиться. И каков был его шок, когда на пороге его встретил тот, когда он ожидал увидеть только через шесть дней.
Несколько секунд ступора сменились такой сильной радостью и счастьем, что Габриэль, обнажая ряд ровных зубов, разбежался и все-таки запрыгнул на альфу, стискивая его в объятьях.
– Задушишь, – прошептал альфа, крепко обнимая любимого омегу и вдыхая родной запах мускатного ореха и лаванды. – Черт, всего полтора дня отсутствовал, а соскучился, словно год не видел.
– Я не могу поверить, что ты здесь, – Габриэль слегка отстранился, заглядывая в родные карие глаза. – Ты же говорил, что уедешь на неделю? Сегодня только второй день.
– Все вышло намного быстрее, чем я предполагал, – широко улыбнулся альфа.
– Оно и к лучшему, – не стал влезать в подробности омега, наслаждаясь присутствием любимого человека. И о боли на лбу было забыто. Он первым полез за поцелуем, с тихим стоном чувствуя ответный напор и мягкий язык у себя во рту.
Руки альфы инстинктивно стали раздевать омегу, тем самым освобождая его от верхней одежды. Конечно, пока заходить дальше альфа не планировал, решая сначала выпить чаю, благо пообедал в самолете.
– Люблю тебя, – прошептал Винсент, утыкаясь лбом о лоб омеги.
Габриэль сморщился от яркой вспышки боли и тихо шикнул, тут же отстраняясь.
– Что такое? – Винсент взял лицо омеги в ладони, замечая наконец небольшое покраснение на лбу. – Ох, как же ты так умудрился? – ласково поцеловал любимого в больной лобик, как маленького ребенка.
– Поскользнулся на льду, – прикрыл глаза Габриэль, а в груди защемило от нежности.
– Аккуратнее надо быть, – вздохнул Винсент, – идем, надо приложить что-то холодное.
– В морозилке была курица, – припомнил Габриэль, не отпуская руки альфы, и сам повел его в сторону кухни. От верхней одежды его давно избавили.
– Петушком будешь охлаждаться? – рассмеялся Винсент.
– Ко мне тут опять боль возвращается, а ты смеешься.
Ни капли сострадания. Где тот чуткий заботливый альфа, что целовал его лоб пару секунд назад?
– Как ты себя чувствуешь после вчерашнего похода в клуб с другими омегами? – Винсент обнял со спины, утыкаясь носом в шею.
Сущность омежья вся затрепетала из-за любимой позы. И Габриэль разделял эти чувства.
– Голова болела с утра, но добрый человек в университете дал таблетку.
– А говорил, что против алкоголя, – тихо рассмеялся альфа, дыханием щекоча кожу.
– Я не хотел пить, они заставили.
Но вот под каким предлогом и ЧТО происходило в тот вечер, Габриэль даже вспоминать не хотел. Пусть его и довели до состояния невменяемости, но он помнил в какой момент его потянуло на совершенно незнакомого альфу, который был похож на любимого человека.
– Не красней, – улыбнулся Винсент, – курить – вредно, пить – противно, а помирать здоровым – жалко. Не стоит переживать, что ты попытался попробовать в этой жизни что-то такое, даже если это и напиться без памяти.
– Не важно. Я не хочу об этом говорить, – Габриэль откинул голову на плечо. – До курицы я такими темпами не доберусь.
– Любовь моя, у тебя ничего не случилось? – Винсент с беспокойством посмотрел на омегу. – К тебе приставали?
– Что? – он аж весь напрягся, распахнув глаза от удивления.
– Ты сказал: «Не хочу об этом говорить», – инстинктивно альфа прижал любимого к себе сильнее. – Вот я и спросил, никто к тебе не приставал? Не сделал больно?
– Сказал, потому что вспоминать неприятно тот момент, когда напился до невменяемости. Никто ко мне не приставал и не насиловал. Ребята даже позаботились, заказали и усадили меня в такси.
– Хорошо, – с облегчением выдохнул альфа, – я волновался.
Но признаться в том, что пялился на альф-стриптизеров, особенно на одного конкретного, Габриэль не сможет. Не под каким предлогом. Будет молчать до последнего, стараясь забыть как страшный сон.
В конце концов его опустили и позволили забрать замороженную курицу. Стало и правда легче. Прикладывая к горячему больному лбу, Габриэль прикрыл глаза. Заработал, черт возьми, травму, когда любимый приехал. А тот заваривал чай на двух персон.
– Так-с, – Винсент задумчиво упер руки в бока, – не пить же тебе чай с курицей в руках. Сейчас что-нибудь придумаем.
И под удивленный взгляд пары вышел с кухни. Вернулся с каким-то платком. Стоило его развернуть, так омега сумел понять, что это обычная бандана.
– Это, конечно, будет немного забавно, но, – Винсент намочил обычный платок в холодной воде и, отобрав курочку, приложил к больному лбу, – зато руки будут свободны.
– Да ты просто гений, – с сарказмом прокомментировал Габриэль, усмехаясь и поправляя повязку. Главное, чтобы вода не стекала, иначе будет совсем не весело, а холодно. Еще и мурашки поползут.
– А что, – засмеялся Винсент, – тебе идет.
– Добавь мне еще повязку на глаз, и будет картина маслом, – фыркнул омега, забирая свою кружку с чаем.
– На Хэллоуин нарядимся пиратами.
И пока они наслаждались чаепитием, «сооружение», сделанное Винсентом, стало больше приносить вреда, чем пользы. Вода начала стекать по лицу и шее. Габриэль убрал платок и взъерошил мокрую челку, открывая лоб. Синяк уже не побаливал.
Винсент заинтересованно следил за капельками, что норовили забираться под одежду. В голове сразу заиграли весьма неприличные мыслишки. Вот почему омеге не дали пройти мимо, когда он собрался помыть кружки. Обхватили за талию и усадили на колени.
– Ты удовлетворял вчера себя еще раз? – прошептал на самое ушко альфа, скользя руками по талии.
Щеки покрыл стыдливый румянец. Габриэль неосознанно поерзал на коленях, чем вызвал легкий щипок в бок и укус за мочку. По телу пробежала знакомая дрожь возбуждения.
– Нет. Только когда обмывал себя… «там».
– И все-таки какой у меня шаловливый омежка, – тихая усмешка; жаркий поцелуй в шейку; руки забирались под кофту.
– На столе, – вдруг вспомнил Габриэль, прикусывая губки от приятных заводящих ласк.
– Что на столе? – альфа, не прекращая своих ласк, сделал вид, что не понял, о чем говорит любимый.
– Ты трахнешь меня на столе, – грязно прошептал омега и вдруг поднялся с колен альфы, ловко запрыгивая на стол и раздвигая ножки в приглашающем жесте.
Винсент с удовольствием воспользовался предложением, огладив бедра через ткань брюк.
– На столе будет немножко неудобно, – со смешком предупредил он, но своих действий не прервал.
– Вот мы и проверим.
Габриэль уперся локтями позади себя и закинул голову, млея от дразнящих прикосновений, что лишь сильнее заставляли приступить к главному.
– Да, – усмехнулся Винсент, ловко расстегивая брюки пары. – Мы проверим, – слегка задрал кофту, целуя плоский животик.
Ноги сами устроились на талии альфы, для большего удобства. Дыхание сбивалось и становилось тяжелее с каждым новым, поднимающимся вверх, поцелуем. Кофту задрали уже до шеи и поцелуй, жаркий с легким покусыванием, остановился на правом соске. Чувствительное место не обошлось без ответной реакции – омега тихо простонал, сжимая руки в кулаки. Между ног становилось влажно, и он хорошо чувствовал эрекцию любимого.
– Какой же ты замечательный, – тихо рычал от удовольствия альфа, облизывая и посасывая сосок.
Руки спускались по талии вниз, постепенно стаскивая с бедер омеги сейчас такую ненужную ткань. И ему в этом помогали, приподнимая зад. Из одежды на омеге осталась только задранная кофта. Габриэль зарылся одной рукой в волосы альфы, то мягко перебирая, то сжимая, а вторую руку он спустил вниз, сжимая член любимого через грубую ткань.
– Разденься.
– Соскучился по моему телу? – с хитринкой в глазах спросил Винсент, но шаг назад сделал, чтобы любимый имел возможность лицезреть совсем небольшой стриптиз.
С каждым обнаженным участком тела сердце в груди замирало. Габриэль, сам того не замечая, стал вновь кусать губы и жадно следить за открывшимся представлением. В голове бился один вопрос: Как вчера в клубе он мог засматриваться на чужого мужчину и думать, что они с Винсентом похожи? Ничего подобного! Тело его любимого было во много раз сексуальнее! А эта улыбка…, а этот взгляд… Только взглянув в его глаза, можно потечь, подобно шлюхе, и с удовольствием раздвинуть ноги, моля, чтобы его грубо взяли.
– Еще не разонравился? – усмехнулся Винсент, забив на брюки и нависая над омегой.
Как же его заводил этот горящий желанием взгляд зеленых глаз, не описать. Ураган эмоций, мыслей, которые молили вновь сделать омегу своим.
– Ты никогда мне не разонравишься, – словно в бреду, Габриэль стал стискивать его в объятьях и тереться о горячую кожу. Свою кофту он давно снял и отбросил в сторону. – Твой взгляд может заставить меня течь, как в цикл, ты меня с ума сводишь.
– Льстишь?
– Говорю правду.
– Сладкая правда, как ложь, – рассмеялся Винсент, покусывая кожу на шее, груди. – Прекрасный омежка. Самый лучший.
Габриэль и сам решил немного поучаствовать в их игре, раз уж милый не спешит брать его прямо здесь и сейчас. Приподнявшись, он обнял за плечи и вдруг оставил укус на шее, причем не просто укусил, а захотел оставить засос, на самом видном месте.
– Решил и меня пометить? – усмехнулся альфа, одной рукой прижимая омегу сильнее, второй он слегка поглаживал по упругой попке, чувствуя на руках смазку.
– Тебе можно, а мне нельзя? – пошел в атаку омега, вновь припав к коже на шее, на том же месте.
Это на его, матовой коже, легко ставятся метки. А чтобы пометить альфу, нужно хорошо постараться. Поэтому во время течки, пусть он и принимал активную роль, оставить свои следы не мог. Нет, мог, конечно, но они спадали уже на следующий день. А хотелось, чтобы держалась целую неделю. Чтобы видели, что альфа уже занят. Не только в Винсенте проявлялись повадки собственника.
– Да я только за, – Винсент откинул голову, чтобы любимому было удобнее. – А то в Германии на меня хорошо так вешались, – решил немного раззадорить.
И это хорошо подействовало на омегу. В глазах загорелся маньячный блеск, как это бывало, когда касалось его специальности на практике. Только на этот раз не улыбался, а поджал губы.
– Это все, на что ты способен? – с ехидством пробормотал альфа, протягивая руку и касаясь укуса.
– Дождешься, я приобрету скальпель, – с серьёзным лицом предупредил Габриэль и довольно болезненно прикусил ключицу, а руки, перешедшие на спину, специально стали царапать.
– И что же ты с ним сделаешь? – альфа в легкое наказание проник в омегу двумя пальцами.
– Проверю, действительно ли тебе аппендицит вырезали, – угроза прозвучала жалко, когда по телу пробегала дрожь. Затем охватило сладкое удовольствие, стоило добраться до простаты.
– А медицинской справке не поверишь, – Винсент вновь опрокинул любимого на стол, нависая сверху и заставляя сильнее раздвинуть ножки.
Омегу постепенно уносило в то состояние, когда кроме слов: «Еще», «Сильнее», «возьми меня», больше ни на что не был способен. Его сил хватало еще царапаться и ловить губы любимого, целуя жарко и отрывисто.
Легкая боль от ноготков лишь сильнее раззадоривала разбушевавшегося зверя. Омега, даже если б захотел, не смог понять, когда Винсент успел снять с себя штаны. Он только мог почувствовать, как горячий член стал проникать в него.
– Да! – не сдержал крика омега, давно распрощавшись со здравым смыслом. Один голый инстинкт, на главное место выбралась природная сущность. – Сильнее, любимый. Только не останавливайся… Прошу, двигайся. Я так хочу тебя!
И Винсент исполнял его просьбы. Не мог противиться своей сущности, которая хотела не только брать, но и отдавать в трехкратном размере. Альфа был немного груб, но в то же время не забывал дарить ненавязчивые, почти невесомые ласки, которые сводили любимого омегу с ума, заставляя просить еще больше, еще сильнее, еще глубже. Винсент целовал, кусал бледную кожу, оставляя еще больше своих меток.
Любимый омега. Единственный омега. И никто другой больше не нужен. Только ему альфа хочет дарить всего себя.
В этот раз обошлось без излияния внутрь. Как только Габриэль с блаженным стоном кончил, пачкая и себя и любимого, тот кончил следом, успев выйти из тела. Так и не отцепившись друг от друга они переводили дыхание и порой не удерживались от легкий прикосновений к губам.
– Ты прав, на столе и правда немного неудобно. Спина требует чего-то мягкого.
– Сейчас исправим, – Винсент приподнял омегу, заставляя его обвить талию ногами, вынес его с кухни, но до спальни они так и не дошли, альфа предпочел поваляться в гостиной.
Габриэль не стал ложиться спиной на мягкое, а лег именно на альфу, устраивая руки на его груди, а на них подбородок. И плевать, что он обнаженный, и что они замазаны в сперме. Еще успеют до ванной добраться.
– Я обещал тебе массаж.
– Обещал, – припомнил разомлевший альфа. А как приятно было чувствовать тяжесть тела омеги.
– Мне подняться?
– Лежи пока, – улыбнулся Винсент, прикрывая глаза. – Ты все же слишком легкий. Интересно, ты хоть поправишься немного во время беременности?
– Еще как поправлюсь. Буду некрасивым колобком с ножками.
– Да вот ничего подобного, – возразил Винсент, – беременные омеги очень красивые, потому что счастливые.
Габриэль лишь слегка приподнялся, упираясь руками в грудь.
– Так не терпится меня с пузом увидеть?
– Не с пузом, – шлепнул по попке, – а с нашим малышом.
– Хорошо, с нашим малышом, – поправил омега, кусая и без того припухшие губы, когда рука альфы вернулась к филейной части, поглаживая правую половинку.
– Вот так-то лучше, – довольно улыбнулся Винсент. – И, я думаю, животик тебе очень пойдет.
– Попью я тебе еще кровушку, когда забеременею, так что готовься, – омега наклонился ближе, щекоча кожу своими волосами, и накрыл губы любимого в чувственном поцелуе.
Винсенту так и хотелось сказать, что омега ошибается и беременность для него будет самым долгожданным подарком, который только можно ждать. Но поцелуй не дал ему это сделать. Они целовались несколько минут, не в силах оторваться друг от друга. И не заходили дальше. Оно было лишним. Им хорошо и так, даря легкие ласки, не замутненные страстью.
– Где же я совершил хороший поступок, что мне перепало такое чудо? – ласково провел по щечке омеги, нежно улыбаясь.
– Ты повторяешь это уже не раз, – с ответной улыбкой, наполненной заботой, Габриэль слегка отклонил голову и поцеловал ладонь.
– И еще раз повторю, и не устану повторять, – прошептал альфа, пальцами обводя линию подбородка. – Ты самое лучшее, что произошло со мной в жизни.
В ответ Габриэль поймал его губы в еще одном, на этот раз коротком, поцелуе.
– Люблю тебя, Винсент.
– Люблю тебя, мой милый омега Габриэль, – с обожанием произнес альфа, смотря на омегу с благоговением.
– Забыл добавить «маньяк» – тихо засмеялся Габриэль, но сердце уже забилось сильнее от всех произнесенных ранее слов и взгляда, которым одаривает его любимый. Винсент ведь скоро его боготворить начнет. Без шуток.
– Мой маньяк, – добавил альфа, – и ничей больше.
– Так, кто там в Германии на тебя вешался? – решил чутка сменить тему, и любовь во взгляде сменилась на метание молний. На губах только так и осталась легкая улыбка.
– Ммм, – Винсент лукаво усмехнулся, – мальчики-официанты, девушки со стойки регистрации, даже мальчики-стюарты.
– И что же ты?
– А что я? – наиграно удивился Винсент. – От девушек отнекивался, а вот мальчики-омежки…
– Что с ними? Договаривай, – царапнул по груди.
– У них были весьма аппетитные формы, – дразнил Винсент. Нравилось ему наблюдать за собственичеством любимого омеги.
Удивил Габриэль тем, что дальше не стал допытываться и вроде как с легкой улыбкой, так и не стертой, поднялся с альфы, откидывая волосы назад и соблазняя лежачего альфу своими формами.
– Неделю ко мне не прикоснешься.
– А ты продержишься неделю?
– Я уже себя к этому подготавливал, когда ты, якобы, должен был торчать еще несколько дней в Германии. Плюс тебе два дня – бонусом. И не переживай, со мной все еще мои игрушки, если уж припрет, – уже сказал это в ванной, закрывшись на замок, на всякий случай.
Винсент на это разразился заливистым смехом. Да, у него все-таки самый замечательный омега на всем белом свете. Однако… Они еще посмотрят, кто кого. Винсент и того дольше держался.
С той минуты Габриэль стал избегать любимого. Как только помылся, быстро прошмыгнул во вторую спальню, что больше считалась комнатой для отдыха. Все ему необходимое: книги, ноутбук, все было в этой комнате. Так что он заперся и до позднего вечера не высовывал носа.
Винсент решил, раз его наглым образом игнорируют, то можно со спокойной совестью сесть за работу. Почему бы и нет? Прекрасная возможность показать, что он тоже умеет обижаться. Ну, или почти умеет. Для него это только игра, где он не забыл свое обещание истратить два дня и не выпускать омегу из постели. Чем дольше Габриэль оттягивает сие действие, тем дольше Винсент не выпустит его из объятий.
И так получилось, что сегодня они, впервые, спали по разным комнатам.
========== Часть 40 ==========
На утро Габриэль нагло отказался от предложения подбросить до университета. И убеждал альфу в том, что на улице неплохая погода, к тому же ему только ко второй паре. Винсент только пожал плечами, совершенно не обидевшись. Пусть его вредный строптивый омежка потеряет бдительность, а Винсенту ничего не стоит подобрать момента, чтобы утащить его в теплую постельку. А сейчас самое время поболтать с Марком о Дэнисе, хоть за портрет спасибо скажет.
– Скажи, что твоя задница уже в пути и мне не придется ждать гребаный час до начала рабочего дня? – без приветствия напал Марк, когда Винсент позвонил ему.
– В пути, – усмехнулся Винсент.
– Ты не поверишь, что наши омежки учудили! Я своего уже погладил против шерстки вчера.
– Надеюсь, это ничего, что я за рулем?
– Езжай быстрей в офис и все узнаешь. Готовься, – последнее, что бросил Марк, перед тем, как отключиться.
Винсент надавил на газ. Кажется, ничего хорошего ждать не придется. Альфа только надеялся, что никто не пострадал, с остальным разберется. Марк встретил его на первом этаже офиса.
– Так, во-первых, с приездом, – сразу блондин не стал нападать, для начала приветствуя друга хлопком по плечу и фирменной лучезарной улыбкой. А то ведь приехал тут начальник с каменным лицом.
– Да уж, прилетели вчера. Пришлось заканчивать раньше, чтобы узнать, все ли в порядке с моим пьяным омегой.
– Вот и пошли, узнаешь, как вчера они весело провели время, – Марк первым двинулся к лифту. И, добравшись до кабинета директора, он устроился в кожаном кресле.
– Рассказывай, – Винсент уселся на диван. Начинать работать пока не хотелось из-за любопытства.
– О том, что Дэнис с Джесси порой посещают клубы, ты в курсе, – дождавшись кивка, Марк продолжил. – Так вот эти пташечки загребли твою скромняшку-омегу и споили. Развлекательной программой в том заведении были стриптиз альф и бет.
– И как ты об этом узнал? – Винсент недобро усмехнулся. Улыбка стала похожа на оскал.
– Дэнис по-пьяни проболтался, – Марк слегка напрягся, хотя и понимал, что друг на него не сорвется. Не должен по крайней мере. – Они твоего омегу пытались удержать от одного стриптизера, что якобы на тебя был похож.
– Значит, неделю к нему не прикоснусь… – загадочно протянул Винсент. Глаза горели недобрым огнем. Вот он и нашел козырь, который побьет его шутку в два счета.
***
Отсиживая предпоследнюю пару, Габриэль решил отпроситься с последней, ссылаясь на плохое самочувствие. Он примерный студент, как будущий хирург подающий хорошие надежды, ему без лишних вопросов позволили уйти пораньше. Только с самочувствием все было в порядке. Он просто не хотел лишних раз себя искушать и решил отправиться в гости, заодно и ночлег, к Джейсону и Мейлин.
Набирая номер беты, Габриэль сворачивал на улицы, по которым никогда ранее не проходил. До ближайшей остановки еще минут десять топать.
– Какие люди! – раздался веселый голос Джейсона. – Совсем о друзьях забыл со своей любовью?
– Кто бы говорил, – улыбнулся Габриэль. – Мог бы и сам позвонить, я всегда на связи.
– А вдруг бы я застал вас с Винсентом, занимающихся более интересными вещами? – ехидно засмеялся бета.
– В любом случае, я всегда бы тебе перезвонил. В общем-то это не суть. Я хотел спросить, ты сейчас дома?
– Дома, – усмехнулся Джейсон, – ногу вывихнул на учениях. Так что у меня незапланированный выходной.
– И молчал?! – возмутился Габриэль, прибавляя шагу. – Как ты так умудрился?
– Неудачно приземлился из-за товарища, который шлепнулся, – захохотал бета. – Да и чего говорить, у тебя проблем и так выше крыши с новым университетом, со встречей с семьей Винсента, с его отъездом и возвращением.
– Все уже устаканилось более-менее. Почти, – последнее нехотя добавил Габриэль, подходя к остановке. – В гости пустишь?
– Ключи под ковриком, – усмехнулся Джейсон. – Впущу, конечно, если твой благоверный тебя силком от меня не утащит.
– А мы запремся.
– Винсент спер как-то у меня копию ключей, – признался Джейсон с наигранным сожалением.
– Да? А прозвучало так, что ты не сильно-то и против был.
– Будто бы у меня был выбор.
На том и порешили. Автобус прибыл минут через пять и добирался Габриэль до своего старого района в силу вечных остановок и медленного передвижения, почти через час. Отвык он от общественного транспорта. Еще и в тесноте. Один даже умный успел полапать. То ли случайно, толпа все-таки, кочки никто не отменял на дорогах, то ли специально. В обоих случаях, Милтон все равно был недоволен. И добрался до квартиры беты не в лучшем расположении духа.
Ключ оказался, как и говорил Джейсон, под ковриком, поэтому Габриэль спокойно сумел проникнуть в квартиру. На кухне слышался шум чайника, а навстречу к нему на одной ноге прыгал Джейсон.
– Привет, подруга дней моих суровых, – засмеялся бета.
– Голубка дряхлая моя, – Габриэль раскинул руки, приглашая в свои объятья. Плохой настрой мигом сменился радостью.
Джейсон со смехом обнял друга, словно оловянный солдатик, стоя на одной ноге.
– Как же я соскучился по моему другу детства. Ты как раз вовремя, Мейлин вчера не успела съесть торт, – широко улыбался парень.
– О, какое счастье, – Габриэль перекинул одну руку беты себе на плечо и обнял за талию, помогая добраться до кухни. Так ведь неудобно на одной ноге прыгать, да и грохнуться повторно можно. – Где костыль или тросточка?
– Не люблю костыли, а с тростью смотрюсь очень весело, – Джейсон сел на стул. – Да и прыгать я уже наловчился.
– Допрыгаешься так до еще одной травмы, – вздохнул Габриэль и сел за стол.
Взгляд уцепился за несколько кусочков тортика с клубникой, ананасами и взбитыми сливками. Как Мейлин и любит, по-воздушному и с ягодками.
– Да ладно, первый раз что ли, – отмахнулся Джейсон. – А теперь рассказывай. От Винсента я уже слышал, что да как, твоя очередь. Как тебе родственники твоего суженного?
– Первому, кому он меня представил, был его дядя Танако. Который теперь директор нашего старого приюта. Он хороший человек, добродушный, а главное понимающий, для детей готов сделать многое. Затронул, в общем, до глубины души, – вспоминая старика, Габриэль не сдерживал улыбку. – А вот сестренка Винсента тот еще фрукт. С ней можно поговорить, но она слишком привыкла командовать. Перфекционист до мозга костей. Супруг ее полная противоположность. Я бы сказал, душа компании. Человек-солнышко. С ним улыбаться хочется.
– Но тебя ведь приняли в семью? – улыбнулся Джейсон, делая глоток уже приготовленного чая.
– Да вроде бы никто ничего против не говорил, – пожал плечами омега, накладывая в приготовленную заранее тарелочку кусочек торта.
– Ну и славненько, – Джейсон к торту не притронулся: и так съел добрую треть. – А теперь рассказывай, друг, как у вас с Винсентом дела нынче обстоят?
– Порознь, – тупо выложил в одно слово, отламывая чайной ложечкой сразу четверть кусочка и прямиком в рот.
– Поругались?
Джейсон даже не удивился, естественно, он уже все прекрасно знал. Кое-кто шустрый успел ему сообщить за несколько минут до звонка Габриэля, хотя бета и старался намекнуть, что прятаться у него бесполезно.
– Да не то чтобы… Я просто запретил к себе прикасаться, – Габриэль закинул в рот еще один кусочек воздушного сладкого лакомства. – Ты мне позволишь у тебя переночевать сегодня?
– И чего это ты запретил ему к себе прикасаться? – хитро поинтересовался Джейсон. – Рассказывай, друг, ты в засаде.
– Не хрен об омегах при мне разговаривать и как они на него вешались, – рыкнул, подобно альфе Габриэль.
– Тут всего лишь разговоры, – Джейсон спрятал усмешку за чашкой, – но не думаю, что есть за что его винить, если у тебя самого есть, что скрывать.
– Чего? – вот тут уже не понял сам Милтон, удивленно распахнув глаза.
– Да вот не знаю, домой тебе и правда сегодня лучше не соваться, – вздохнул Джейсон.
Нехорошее предчувствие стало подкрадываться, отбивая всякий аппетит и заставляя чувствовать себя чертовым параноиком. Габриэль отставил тарелку в сторону и забрал у беты его кружку с чаем. Горло не помешало бы смочить.
– Что он тебе уже наговорил?
– То, что он в ярости из-за твоего похода с Дэнисом и Джесси, кажется, в клуб, – усмехнулся панике друга, хотя прекрасно знал, что Винсент вовсе не в ярости, а уже строит коварные планы.
Омегу словно огрели чем-то тяжелым и одновременно с этим холодной водой из ведра окатили.
– Так что он попросил, чтобы ты действительно остался сегодня у меня дома, – пожал плечами Джейсон, как ни в чем не бывало. – Говорит, что если увидит тебя сегодня, то погладит против шерстки.
На виновника торжества страшно было смотреть. Он уже не мог слушать изрекания друга, и просто рванул с места в комнату Мейлин. Потому что она была ближе. Слава Богу что на ней есть замок! Если закрыться, то с той стороны не откроют, потому что для него ключик не нужен. Вопрос в другом, как хозяйка спальни попадет, если Габриэль из-за своей паники решил, что никого не впустит к себе до утра.
Джейсон громкого захохотал. Это ведь так весело, наблюдать за бледным, как смерть, омегой. Однако, шутки шутками, а восстановить идиллию не помешает. Джейсон хотел было набрать сообщение Винсенту, как услышал звонок в дверь.
– Габриэль у тебя? – вместо приветствия, прямо спросил Винсент.
– И тебе привет, дружище, – Джейсон, с улыбкой до ушей, уже чувствовал надвигающийся армагеддон, пропрыгал на здоровой ноге в сторону, пропуская гостя в квартиру. – Он в комнате Мейлин.
Альфа с улыбкой подмигнул другу, направляясь к двери.
– Тук-тук-тук, – Винсент сделал голос приторно мягким и ласковым, от которого могла пойти дрожь по телу. – Если не откроешь, я ее вышибу к чертовой матери.
У омеги сердце замерло от страха. Он так и сел возле кровати на пушистый ковер, бессовестно стащив с кровати Мей плюшевого зайчонка. Тот так хорошо помогал от нервов. Язык словно к небу прилип, сказать что-то Габриэль, даже если бы постарался, все равно бы не мог.
– Габриэль, – уже мягче произнес Винсент. – Я тебе ничего не сделаю. Я же не изверг.
Омега все равно не мог ничего произнести, только поджать к себе колени и уткнуться лицом в игрушку. А та приятно пахла. Он мог уловить слабые нотки запаха самой хозяйки. Ему впервые жизни было так страшно и стыдно перед Винсентом. Не дурак ведь, уже понял, о чем узнал альфа.
– Я считаю до трех, – Винсент наблюдал за хозяином квартиры, согнувшемся в беззвучном смехе, – я ведь ее реально вынесу, а Джейсону спокойно куплю новую.
Габриэль еще сильнее сжался. Он не мог подняться, ноги попросту бы не удержали. Его трясло от страха, а теперь и из-за отвращения к себе. Перекрутил у себя в мыслях и выставил на свет теорию так, что сделал себя настоящим предателем, будто бы и не пялился на того альфу, а трахнулся с ним. Слезы не заставили себя ждать.
– Раз, – Винсент стукнул пальцами по двери, – два, – еще раз, – три.
