Текст книги "Строптивый омега (СИ)"
Автор книги: dini dolll 777
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 50 страниц)
– Ты холодный, – Габриэль отвел взгляд и тем самым не позволил к себе прикасаться дальше. И до машины он сам решил добраться, без чужой помощи.
– Скорее это ты слишком горячий, – Винсент не позволил омеге идти самому, поднимая того на руки. – Значит, ром тебе пить нельзя. Тебя от него ведет.
– Отпусти, я сам могу идти!
– Даже не мечтай.
– Почему именно сейчас тебе приспичило таскать меня на руках? Там ты не особо мне внимания уделял, заменив привычного мне альфу на какую-то глыбу льда! В чем моя вина? В том, что на меня другие пялились? А что я мог сделать?!
– Не вести себя настолько развязно, – стальным голосом отозвался Винсент подходя к машине и усаживая омегу на заднее сиденье.
– Развязно?! – Габриэль подавился собственным возмущением и не успел толкнуть свою пылкую речь, как с удивлением стал пялиться на то, как альфа забирается к нему, закрывает двери на замки и вдруг нависает. – Т-ты чего?
– Я сейчас тебе покажу, что значит возбудить альфу такими действиями, – рыкнул Винсент, закрывая машину изнутри.
По спине пробежали мурашки. От рыка его сущность затрепетала, и от страха и от желания. Но больше все-таки второго. Алкоголь развязывал руки и омега сильнее возбуждался.
– Винсент, – понизил голос до соблазняющего шепота, протягивая к нему руки.
– До свадьбы я тебя сюда больше не привезу, – после этой угрозы, альфа впился в губы омеги. Стекла затонированы. На улице уже ночь. Никто не увидит. Можно делать все, что душе угодно.
Чувствовался вкус алкоголя и казалось, что омега пьянел от этого еще больше. Он уже не сдерживал стоны и ластился к сильному телу альфы. Пронырливые ручки забрались под одежду на спине, задирая ее, только бы добраться до голой кожи.
Винсент сейчас не особо церемонился на нежности, выпуская всю свою звериную сущность на поверхность. Сейчас он неистово желал омегу. Желал завладеть им полностью. Губы спустились к шее. Альфа оставлял яркие засосы на видных местах. Пусть замечают. Пусть все знают, что этот омега его. Его и больше ничей.
И эта омега текла под ним, словно сука. Из-за злости и дикой ревности их близость перетекала в безудержную страсть. И алкоголь не позволял связно мыслить, и сущность давно заняла право доминирования, потому Габриэль вел себя развязно. Теперь уж точно. Выгибался под грубыми ласками и не стеснялся стонов.
– Я хочу тебя, Винсент!.. Сделай меня своим, пожалуйста…
– Ты бы знал, как я это хочу, – альфа развернул омегу, поставив того на четвереньки. Кофту даже не потрудился снять, просто задирая ее, целуя позвоночник и постепенно освобождая от штанов.
Довольно трудно было держаться в столь тесном пространстве. Габриэль едва мог цепляться за сиденья. Все его тело дрожало, и выгибаясь, он выпячивал аппетитную попку.
– Не тяни же…
– Проси, – жарко прошептал альфа, кусая ушко омеги и разминая аппетитную попку.
– Я хочу тебя, – Габриэль слегка выпрямился, чтобы прильнуть спиной к груди любимого, и закинул руку ему за затылок, а слегка обернувшись, поймал чужие губы, целуя с громкими возбуждающими еще сильнее звуками.
– Я теку из-за тебя. Потому что хочу, чтобы ты трахнул меня.
– Хороший омежка, – рыкнул в поцелуй альфа, одной рукой придерживая за живот, а другой освобождая изнывающий член из штанов.
– Плохой, – со стоном отозвался Габриэль, специально начиная провоцировать. – Все моя скромность полетела к черту. Я позволял другим альфами смотреть на меня. Даже Марк оценил.
– Но ты принадлежишь только мне, – на ушко прошептал Винсент, проверяя мышцы на возможность безболезненного проникновения без подготовки. – Ты мой, – в этот момент Винсент поймал губки омеги, начиная входить в податливое тело пары.
Тихий вскрик потонул в поцелуе. Как же сильно его распирало под этим давлением… Габриэль выгнулся навстречу и сам двинулся, чувствуя член полностью внутри. И болезненно и до одури возбуждающе.
– Двигайся, – сквозь тяжелое дыхание, прервав поцелуй, просил он, сжимая обивку сидения до побеления костяшек.
Винсент не стал что-то возражать, что будет потом болеть, начиная двигаться в довольно быстром темпе. Руки гладили живот, внутреннюю сторону бедра. Немного грубо, но возбуждающе. Альфа сейчас совсем не контролировал себя. Он хотел омегу. Хотел грубо.
Машина под их напором слегка покачивалась. Настоящий трах, иначе их не назовешь, повернутые на своих инстинктах: брать и получать свое. В один момент их позы сменились и Винсент усадил омежку себе на колени, начиная грубо на себя насаживать, но тот ничего не имел против, наоборот, отдавался сполна, выкрикивая его имя, выгибаясь, подобно шлюхе, и прося больше, сильнее, глубже. И альфа давал все, что просили, не забывая забирать в обмен.
Прекрасные чувства, когда ты отдаешься полностью инстинктам, а не разуму, который упорно пытался пробиться сквозь толстые стены возбуждения. Плевать. Винсенту сейчас было плевать на все, когда любимый омега отдается ему целиком и полностью. И ведь обоим это нравится.
В порыве страсти и близкого пика, Габриэль царапал плечи мужчины, ни на секунду не прекращая резких движений. Но в один момент он насадился особенно глубоко, в ответ получал рык альфы, его еще более крепкие объятья и семя внутри себя. Он кончил в него, заполняя собой до краев. Габриэль тихо заскулил от нового ощущения и не прекращающего жара внутри. Но вскоре все быстро закончилось и на месте заполненности пришла пустота, а сперма стала вытекать из расстраханного входа.
Винсент тяжело дышал. Еле успел выйти. Но черт, как же приятно было ощутить такой момент, когда еще немного и начнет набухать узел сцепки. Прижав омегу к себе крепче, Винсент уткнулся ему в плечо, чтобы до конца восстановить дыхание.
– Ты был близко, – жарко выдохнул на ухо, до конца не восстановив дыхание. От одного осознания близкой черты, в животе приятно скручивало.
– Прости, – так же тихо ответил альфа, – не сдержался.
Габриэль слегка отстранился, чтобы заглянуть в карие глаза. И вместо осуждения и лекций, лишь тепло улыбнулся, откидывая лезшие волосы в сторону и целуя приоткрытые губы.
– Люблю тебя, Винсент.
– Я тоже очень сильно люблю тебя, – альфа уткнулся носом в грудь омеги, прижимая его к себе сильнее за талию. Почему-то сейчас ему стало жутко стыдно.
Слегка приподнявшись, дабы принять удобную позу, Габриэль тихо охнул. Возбуждение с ее страстью спала, оставляя после расслабленности еще и легкое жжение. Все же тело непривычно к такому жесткому сексу. И все-таки омега мог признаться, что это было одним из лучших моментов.
– Прости, – вновь прошептал Винсент. – Я не хотел сделать тебе больно.
– Эй, – мягко шепнул, цепляя пальцами подбородок. – Боль лишь от непривычки, да и то несильная, так, легкое жжение. К утру уже все пройдет. Мне понравилось. Я еще никогда так не окунался в страсть, даже в период течки.
– Ты правда не злишься? – Винсент посмотрел на омегу с легкой улыбкой.
– Если этим сексом ты хотел выплеснуть свою злость и ревность, а после вернуть мне моего альфу, чуткого, заботливого, внимательного, нежного, любимого, то у тебя получилось. И я не злюсь, – под конец своей речи Габриэль вновь коротко поцеловал.
– Ты у меня самый замечательный, – Винсент смотрел на любимого с нескрываемым обожанием.
На том их милая идиллия не закончилась и протянулась до тех пор, пока не стало холодно. Быстро приведя себя в порядок, они отправились домой.
========== Часть 36 ==========
Всю дорогу Винсент не отпускал руку любимого. На сердце царило безудержное счастье и спокойствие. И когда они доехали, он не позволил омеге идти на своих двоих, чтобы не доставить никакого дискомфорта.
– Чувствую себя принцессой, – хихикнул Габриэль, пока они ехали в лифте, а его все еще продолжали держать на руках.
– Золушка – принцесса.
– Ну да, сейчас только туфельку оброню.
– Зачем? – наигранно удивился альфа, выходя из лифта. – Ты ведь уже нашел своего принца.
– А вдруг пробьют часы двенадцать и от твоей принцессы останется невзрачный омега-бета? А фея-крестная под шкирку утащит в дальние дали за тридевять земель, и не отыщешь меня, и не узнаешь, покуда туфельку не оброню.
– Тогда мне придется держать тебя крепче в своих объятиях, чтобы никто не сумел тебя у меня украсть, – Винсент открыл квартиру, занося любимого в дом.
– До двенадцати чуть меньше получаса, – как бы между делом напомнил Габриэль, снимая шапку и начиная расстегивать пуговицы на пальто (все это можно и на руках альфы делать).
– В отличии от принца Золушки, – Винсент аккуратно поставил омегу на пол. – Я изначально полюбил моего омегу-бету замухрышку, которого и люблю до сих пор.
– У судьбы забавное чувство юмора, – усмехнулся омега. – Не думал, что стану главной героиней сказки.
– Главное верить в чудеса, – засмеялся Винсент, снимая верхнюю одежду.
И это не последний раз за сегодня, когда омегу таскают на ручках. Стоило ему раздеться, как и шагу ступить не дали, снова подняли и потащили в ванную.
– Тебя надо отмыть от сегодняшней страсти, – Винсент, держа омегу на руках, сумел включить воду, чтобы набрать полную ванную.
– А сам я с этим не справлюсь? – смущенно поинтересовался Габриэль.
– Нет, – усмехнулся альфа. – Сам не справишься. Тебя надо вымыть абсолютно везде.
Возражения не принимались. Его усадили на стиральную машинку и стали избавлять от оставшейся одежды. Уже не так сильно вгоняло в краску, и все равно было неудобно. А еще чуточку возбуждающе. Габриэль отвернулся, ни в коем случае не встречаясь со взглядом альфы.
– Любовь моя, ты смущаешься? – Винсент стянул с любимого кофту и принялся за штаны, из-за чего пришлось немного приподнять омегу.
– У тебя взгляд слишком пожирающий, – оправдался Габриэль, помогая с нижней частью. И вскоре он уже сидел полностью обнаженным.
– Не волнуйся, – Винсент ласково погладил любимого по щеке, поднимая и перенося его в теплую воду. – Я не трону тебя сегодня, иначе ты завтра не встанешь с постели.
После всех развлечений, страстного захода в машине, холода на улице, теплая ванна – спасение. Габриэль прикрыл глаза в удовольствии и растянулся во весь рост.
– Как хорошо…
– Устал? – Винсент закатал рукава рубашки, беря мочалку и персиковый гель для душа.
– Теперь чувствую, что да.
– Значит, спать будешь крепко, – поцеловав плечико омеги, Фантомхайв стал растирать гель по коже.
Лень двигаться, и все же Габриэль собрал волосы в хвост и откинул на левую сторону, чтобы сильно не мешались. Но лучше, конечно, еще и голову помыть, для полного счастья. А то ведь с легким массажем и приятными поцелуями он точно заснет в ванне.
Винсент, словно слыша смысли пары, плавно переходил к голове, массируя макушку. Омега засыпал на глазах.
– Как же я тебя люблю, – прошептал альфа, – только вот скажи, о чем вы так мило беседовали с Марком? – жаркий шепот на ушко.
Габриэль что-то несвязно промычал, млея под ласками любимого альфы. Однако после легкого укуса за мочку, нехотя разлепил глаза.
– Я должен отсчитываться после милых бесед с твоими друзьями?
– С пока не женатыми друзьями, – поправил Винсент, – к тому же меня съедает любопытство.
– Просил совета, как отучить Дэниса от вредной привычки, – нехотя отозвался Габриэль, одну ногу сгибая в колено.
– Вот прохвост, – усмехнулся Винсент, – решил прямо за игрой поболтать на этот счет.
– М? Он и с тобой об этом говорил?
– Так я знал, что Дэнис курит, – пожал плечами Винсент, переходя на грудь омеги, тем самым немного обнимая его со спины.
Хорошо, что слабость забирала все силы, иначе бы вместо неги, тело, помня ласки альфы, начало бы реагировать неправильным путем. Габриэль откинул голову на его плечо, так и не открыв глаза.
– Не понимаю омег, которые гробят здоровье этой гадостью. А потом больные дети рождаются.
– Дети могут и родиться вполне здоровыми, – прикинул альфа, – главное, чтобы точно во время беременности отказаться от этих вредных привычек.
– Риск все равно есть, – сморщил носик. – Но я поговорю с Дэнисом. Если уж его альфа не может достучатся.
– У меня был родственник, – припомнил Винсент, – бета, правда, но все же, – Фантомхайв намылил голову омеги, – пыхтел как паровоз, пил, не просыхая, а дети все здоровые, да еще и умер он в девяносто с гаком лет.
– Это не значит, что можно себя травить, грея надежду, что последствия обойдут стороной. Не все такие, как твой родственник. Люди и в сорок умирают от сигарет и выпивки.
– Фантомхайвы всегда отличались прекрасным здоровьем и долголетием, если, конечно, смерть была естественной, а не насильственной, – Винсент взял душ, настраивая напор воды. – Что касается Дэниса, то в его семье примерно такая же ситуация.
Габриэль позволил себя полить из душа. Приятная водичка вызывала улыбку, а когда с головы смысли всю пену, от отвел мокрые тяжелые пряди в стороны, открывая лицо.
– Мне кажется или ты оправдываешь Дэниса? Тебе было бы приятно, если б я начал курить?
– Я не оправдываю, но не могу же я ругать, раз я сам был таким, – Винсент наклонился вперед и поцеловал возмущенный ротик омеги.
Хороший способ успокоить. Габриэль тут же расслабился и обнял мокрыми руками за шею, позволив углубить поцелуй.
– А ты курить не начнешь, – усмехнулся Винсент, оторвавшись от губ, – иначе тебе придется извиняться за мои ломки.
– Если я начну курить, то можешь лично мне отрезать язык. Ну, или палец на крайняк, – пожал плечами.
– Я просто не буду выпускать тебя из постели целый месяц, – пригрозил альфа, – и ты посмотришь, как будешь задыхаться при сексе.
– Умереть во время тысячного оргазма, – Габриэль возвел глаза к потолку, прикидывая такую теорию. Если она вообще возможна. – Даже не знаю, забавно, глупо или мило?
– Глупо, – подал голос Винсент, отрываясь от омеги и протягивая руку за полотенцем. – Умереть во время секса – самая глупая смерть.
– Ты меня уже всего вымыл? – с подозрением взглянул на полотенце. – Если да, то я, пожалуй, помоюсь еще раз.
– Я волосы тебе убрать хочу, – спокойно ответил Винсент, перекинув полотенце через плечо и собирая волосы любимого, слегка отжимая их.
Вопросов больше не оставалось. Габриэль позволил делать с собой все, что душе угодно. Жаль, что вода начала быстро остывать. Но и это было легко поправимо. Альфа словно чувствовал все желания, на каком-то ментальном уровне. Немного слил воды и включил горячую воду.
Фантомхайв слегка приподнял омегу, усадив того на бортик ванной, чтобы иметь возможность добраться до самых сокровенных мест.
– Надо нанести мазь, иначе будет действительно завтра болеть, – Винсент поцеловал плечико омеги. – И все-таки рановато я сорвался.
– А я считаю, что «там» мог бы и сам все сделать, – Габриэль вновь стал отводить взгляд. Он ведь и возбудится так может.
– Думаю, – Винсент наклонился к личику омеги, – зная, что ты можешь вот так вот отмывать себя, ласкать и лечить там, мои мысли полезут в совсем не нужное для нас двоих сейчас русло.
– А когда все сам будешь делать, не полезут, да? – все-таки посмотрел в хитрые глаза альфы.
– Если только тебе, – Винсент взял совсем небольшое махровое полотенце, окунув ее в воду.
– Мне уже раздвигать перед тобой ноги? – немного в издевательском тоне спросил Милтон, наплевав на двоякий смысл.
– Только передо мной и будешь, – поддел альфа, неожиданно разворачивая омегу к себе спиной и так оказался прижат к груди.
На шее он чувствовал теплое дыхание, а на бедрах руки альфы.
– Ты ведь сегодня уже должен был понять, что значит дразнить тигра, – ласковый шепот на ухо. Теплое полотенце заскользило по упругой попке, проходясь между половинками.
– Я надолго запомню этот урок, – улыбнулся Габриэль, держа свою сущность в узде. Тело и без того предавало, с радостью принимая ласки, несмотря на небольшой дискомфорт в заду.
– Поверь, с каждым разом я буду становиться все менее сдержанным, – шептал Винсент, слегка скользнув мокрым пальцем внутрь.
Габриэль лишь слегка напрягся, однако вскоре расслабился, позволив себя обмывать и обрабатывать в столь интимном месте.
– Хороший, послушный омега, – под конец Винсент слегка шлепнул любимого по мягкой половинке, накидывая на плечи его халат.
Уже на выходе из ванной (Габриэль не позволил в этот раз таскать себя на руках), взгляд его упал на часах. Как знали, когда выйти вовремя: 23:58.
– Через две минуты я исчезну!
– Кто тебе сказал, что я тебя отпущу? – Винсент обнял любимого за плечи. – Ты мой омега, и черта с два я тебя куда-либо отпущу.
– Тогда ходи за мной хвостиком, потому что перед тем, как лечь спать, я не откажусь выпить чая, – Габриэль очень удачно и ловко выпутался из некрепких объятий. Словно играясь с альфой, он быстро упорхнул на кухню.
– Ну вот, исчез, – наигранно вздохнул альфа, уходя в комнату, дабы переодеться. Все-таки ходить мокрым ему не хотелось.
Вода в чайнике быстро вскипела. Габриэль сделал себе чай, и вместе с кружкой ушел в спальню. Винсент так и не поплелся за ним, видимо, решая вопрос насчет работы по телефону. Омега слышал его голос.
– Ну и кто его вообще просил добивать дальше? – рассмеялся Винсент. – Передай ему, чтоб завтра был как штык. И, спасибо, что предупредил на счет этого придурка. Собрание перенесу. Давай, Дэнис, пни его там от меня.
Винсент отключился, откинув телефон в сторону, и засмеялся еще сильнее.
– Что Марк опять учудил? – омега скрыл улыбку за кружкой чая. Теория о работе была ошибочной.
– Эта соломенная голова по пути домой накупил еще несколько бутылок вина и со словами: «Это мой последний раз, а дальше ведем здоровый образ жизни до рождения детей», завалился домой. Дэнис сначала не понимал, что происходит, решил позвонить, чтобы предупредить о том, что завтра этот придурок будет с утра с похмельем.
Габриэль чуть чаем не подавился. Вот же дурень Марк. Все советы понимает и делает по-своему. И смешно и плакать хочется.
– Теперь будем веселиться, – Винсент коварно потер руки, – его за язык никто не тянул. Благо свадьба у них осенью, а там и до рождения малышни не долго.
– Господи, я и не думал, что он послушается моего совета. Подкорректировав слегка под себя, – швыркнул, когда отпил немного горячего чая.
– А что за совет? – усмехнулся Винсент.
– Что если он хочет, чтобы Дэнис бросил курить, пусть сам избавиться от своей вредной привычки – пить.
– Значит, он сейчас доведет себя до такого состояния, что после действительно не прикоснется к алкоголю до свадьбы, – альфа приобнял любимого за плечи. – Давай спать, любовь моя, день выдался насыщенный.
– Хорошо, – не стал спросить омега, укладываясь в постель. Но ни разделся, ни отложил кружку.
Винсент повернул колесико выключателя, ослабляя свет. В спальне создался идеальный полумрак, позволяющий наблюдать за огнями ночного города вдалеке.
– Игра в бильярд мне понравилась, – подал голос альфа, укладываясь на живот и одной рукой обнимая омегу.
Габриэль же свободной стал гладить Винсента по голове, и тот довольно замурчал. Ну точно как довольный кот. Улыбка сама полезла на губы.
– А мне вот кажется, нашу с тобой игру ты не оценил. У тебя был такой отстраненный вид.
– Я был немного возбужден от твоих действий, вот и все, – сонно пробормотал альфа.
– Раньше на это никто не велся, – фыркнул Габриэль. – Стоило слегка приодеть, как сразу начали пялится.
– Внешность бывает обманчива, – Винсент подвинулся ближе к омеге. – Для меня ты был всегда красивым. Даже в той больнице, первое, на что я обратил внимание – твои глаза. Мне показалось, что я утонул в них.
– И потому начал доставать меня на рабочем месте, – Габриэль слегка зарылся рукой в мягкие волосы. Свой чай он допил и отставил кружку на тумбочку со своей стороны.
– Ты оказался единственным, в чьих глазах я не видел обожания, заинтересованности. Словно меня не существует. Я не привык к такому. Это вызвало во мне интерес, странную потребность узнать, в чем твой секрет.
– Зато теперь в моих глазах обожание. И что? Я все еще интересен? – зацепил пальцами подбородок, заставляя на себя посмотреть.
– Теперь уже я готов обожать тебя, – улыбнулся Винсент. – Ты стал для меня всем. А интерес… Я все еще не познал тебя и, боюсь, не познаю никогда. Ты всегда будешь мне интересен.
Рука с подбородка поднялась выше, погладив по щеке, а затем отвела челку в сторону. Красив лицом, фигурой, к тому же богат – вот откуда такое счастье свалилось?
– Давай спать, – Винсент перехватил ладошку, целуя. – Тебе в университет, мне на работу. Надо немного отдохнуть.
– Теперь уже можно, – кивнул Габриэль, убирая со своего живота руку альфы. Он поднялся с постели, выключая свет и на ходу развязывал пояс, скидывая с себя халат, под которым не было ничего.
Винсент жадно следил за действиями омеги. Вот такой выходки он точно не ожидал. Сегодня какой-то день провокаций. Когда омега лег, Фантомхайв сгреб того в охапку. Непривычно было касаться обнаженной кожи, если они не засыпали после бурного секса. А тут… Винсент старался досчитать до десяти, чтобы унять в себе желание пройтись ладонью по обнаженному чистому телу.
– Спокойной ночи, милый, – тихо отозвался Габриэль, слегка повернув голову и поцеловав руку альфы, на которой устроился. А затем еще теснее прижался к нему со спины.
– Спокойной ночи, строптивый совратитель, – тихо рассмеялся Винсент, закрывая глаза. Спать хотелось невероятно, так что можно и пропустить такую выходку. По крайней мере сейчас.
========== Часть 37 ==========
Несколько недель все было вполне обыденно: у Габриэля учеба, у Винсента работа. Альфа все так же встречал любимого во время своего обеденного перерыва, отвозя домой и уезжая обратно на работу; возвращался к ужину. Однажды вернулся с двумя огромными плюшевыми медведями, белым и коричневым, которые держались за лапы (как оказалось они пришиты друг к другу).
– Что это? – после небольшого ступора спросил Габриэль, когда это плюшевое нечто оказалось на пороге квартиры быстрее любимого альфы. Игрушки на того полностью закрывали видимость.
– Я ведь говорил, что они для тебя готовятся, – широко заулыбался Винсент. – Ручной пошив. Намного качественнее, чем машинный.
– Стоило ради такого выжидать месяц, – хихикнул Габриэль, подходя ближе.
Игрушка в самом деле впечатляла. Уже тем, что ростом выходила почти с омегу. И невольно пришло сравнение этих двоих, с собой и любимым.
– Как только забеременеешь, будут готовить третьего мишутку.
– Чтобы сидел на шее коричневого мишки, – прикинул Габриэль, забирая свой подарок. А они еще и такие мягенькие оказались. – Спасибо.
– Нет, он будет сидеть в объятиях родителей, – Висент помог донести медведей до спальни.
И этот огромный пылесборник они оставили в углу комнаты, рядом с креслом. Можно было, конечно, водрузить на кровать, но тогда бы он занял больше половины места. Если и радоваться игрушкам, то на полу, в их «объятьях». Габриэль даже представил, как можно будет однажды заснуть на этом плюшевом чуде.
Винсент же не стал ни о чем думать, просто развалившись на этих медведях. Вид с их стороны открывал прекрасную панораму города.
– Это так по-взрослому, – усмехнулся Габриэль, но не прошло и пяти секунд, как устроился рядом.
– Да плевать я хотел на взрослость, – Винсент сгреб любимого в охапку. – Это же прекрасно – иногда подурачиться.
Нельзя не согласится. Габриэль обнял альфу за талию и устроил голову у него на груди. Задержанный поцелуй в макушку отозвался щемящей нежностью в груди.
– Как дела на работе?
– Раз я тут, как у меня могут быть дела? – порой у Винсента проявлялась дурацкая привычка отвечать вопросом на вопрос.
– Мог бы коротко отчитаться, – несильно ущипнул за бок. – И я не просто так спрашиваю. Может, тебе кто-то вырвет по срочным делам и ты приехал ненадолго. Время-то еще детское.
– Не вырвут, – Винсент вздохнул, – но ты прав, уехать мне придется. Мне нужно съездить в Германию на важную встречу. Будем распространять бизнес и туда. Вот хотел спросить. Не хочешь со мной?
– Я… – Габриэль растерялся от таких новостей. Пришлось отстранится. – А как же учеба? И надолго ли вообще?
– На неделю, – прикинул Винсент. – Не переживай, я не позарюсь на чужих омег. К тому же со мной будет Дитрих.
– В твоей верности я не сомневаюсь. Но сам поехать не смогу. Это слишком долго, я не смогу потом догнать остальных. Этот университет не мое прошлое учебное заведение, все строже и куда сложнее.
– И ты все равно учишься там замечательно, как мне говорили, – задумался Винсент.
– Стараюсь не подкачать, – пожал плечами омега и вновь устроился в объятьях. – Значит, ты уже сегодня уедешь?
– Завтра с утра, – улыбнулся альфа, вновь целуя макушку, – эту ночь еще буду рядом.
Пусть на пару часов он останется рядом, от осознания, что они не будут видится неделю, накатывала тоска. Природная сущность так и вовсе готова была волком завыть. Они никогда не расставались на такое долгое время.
– Командировки – это схоже с ночными сменами врачей, – альфа потер плечо любимого. – Только смена эта длиться несколько дней.
– Пытаешься меня этим успокоить?
– Любовь моя, ты ведь должен понимать, что быть бизнесменом не так просто, особенно, когда у тебя появляется тот, кого не хочется отпускать.
– Конечно я понимаю, – Габриэль прикрыл глаза и обнял чуть сильнее. – У меня просто минутная слабость.
– Ангел ты мой, – Винсент тихо рассмеялся, – обещаю звонить каждый день. Буду присылать фотографии, а потом мы с тобой съездим в Германию. Когда закончишь учиться. Всего три месяца и выпускные экзамены.
– Винсент, не перегибай с успокоением, – не сдержал тихого смешка. – Мне, в конце концов, не шестнадцать лет.
– Да ну, – поддел альфа, – еще летом ты был готов на такие нежности.
– Считай, за эти несколько месяцев повзрослел, – кинул ответную шпильку. Но не дал альфе ответить, руками забираясь под рубашку.
– Да ну, – Винсент повторил действия омеги с его футболкой. – А к экспериментам готов?
– Каким? – Габриэль слегка склонил голову и нагло забрался на колени, начиная расстегивать пуговицы снизу, иначе не доберется до желаемого.
– Мы же все-таки напротив окна, – усмехнулся Висент, с желанием следя за движениями омеги.
И правда. Под вечер уже довольно сильно темнело. Пусть свет горел не ярко, но если посмотреть, то их силуэты видны, словно в зеркало смотришь. От того и желание становилось сильнее. Габриэль закусил губу на внутренней стороне, до конца избавившись от пуговиц и склонился к груди альфы, начиная целовать от ключиц.
– Значит, не против, – усмехнулся Винсент, прикрывая глаза и позволяя себя изучать. Руки покоились на талии пары, изредка поглаживая.
Естественный запах, что переплетался с возбуждением, стал чувтствоваться сильнее. Габриэль балдел от этого, потому и не стеснялся, а наоборот, желал сильнее познать прелести доминантности. Не только легкое прикосновение губ, в ход пошли и зубы, и руки. Омега не сдерживал в себе желание слегка оцарапать, добавляя этим остринку. Но мог случайно и волосами защекотать, особенно когда спускался дорожкой поцелуев ниже, к прессу. Габриэль выгнулся, подобно дикой рыси. Его гибкое тело было прекрасным, особенно когда выпячивал упругую попку. Между ног начинало быстро намокать. Через легкие светлые бриджи это было хорошо заметно.
Винсент глубоко дышал. Приятно. Он не был против предоставить любимому активную роль. Пусть учится. Пусть играет. Пусть делает все, на что хватит фантазии. Альфа примет. Он уже и так порядком возбудился. Они оба чувствовали волну, что их накрывала.
Омега разыгрался не на шутку. Уже когда одна пронырливая ручка сжала плоть сквозь ткань штанов, а зубки оставили свой след на коже, ближе к правому боку.
– Хочешь я попробую его на вкус? – и словно для уточнения, стал слегка массировать член.
– Неужели я не сплю? – с закрытыми глазами усмехнулся Винсент. – Все в твоих руках, любовь моя.
Ответа не требовалось, достаточно было желания. Габриэль ловко, с хищной грацией, оттолкнулся и устроился в ногах альфы. Звук расстегнутой ширинки, шуршание ткани брюк, и омега добирается до своей цели. Откинув волосы, чтобы не мешались, он облизнулся перед тем как взять в рот, и медленно, по-блядски, обсасывал, словно леденец.
Винсент открыл глаза и протянул руку, перехватывая копну волос и наматывая прядки на кулак, но так, чтоб не сделать больно. Приятно. Ужасно приятно. Из горла вырвался тихий рык. Но больше всего добивали поднятые глаза омеги, полные страсти и удовольствия. Ему самому нравилось это дело. Плотно обхватывая полными губками горячий ствол, он порой отстранялся, с характерным пошлым чмоком, и принимался ублажать по-новой. И хотелось ему, чтобы хватка альфы стала жестче, чтобы сам направлял. От одних мыслей смазка выделялась обильнее и омежка не сдерживал стоны.
– Какой же ты стал развратный, – не без удовольствия простонал альфа, хотя стон и вышел больше гортанным. Винсент инстинктивно сжал волосы сильнее, сгибая одну ногу.
Габриэль вновь выпустил член из жаркого грязного ротика, но только чтобы склонится еще сильнее и попробовать поласкать яички. По одному беря в рот, страстно обсасывая, и вновь возвращаясь к стволу. Только теперь лишь дразня языком, не пытаясь вновь сосать.
Винсент откинул голову назад. Когда же его любимый омежка умудрился набраться такого опыта? Или это порождение инстинктов?
Глаза зажмурены от удовольствия, что дарил любимый омега. Из горла вырывался тихий рык. И пусть у того малого опыта, дойти до конца ему никогда не позволяли. Винсент перехватывал сразу, как чувствовал приближающуюся разрядку. Но не в этот раз. Габриэль сам не позволил себя отстранить. Вцепился за бедра крепкой хваткой, вновь взял в рот и стал усерднее двигать головой, ни в коем случае не забывая поглаживать и тихонько стонать. Ведь ему самому нравилось, это ни в коем случае не имитация.
И вот волна накрыла альфу с головой. Семя угодило бурным потоком прямо в рот омеге. Винсент шумно дышал, пытаясь отойти от невероятного оргазма.
– Фух. Это было нечто, – произнес Фантомхайв, запустив пятерню во влажные волосы.
Габриэль отстранился. От непривычки он не все проглотил, сперма текла по подбородку, и он поспешил вытереть. Но больше волновало пятно между ног. Это ведь надо было мало того, что потечь сукой, так еще и кончить в штаны от того, что отсасывал истинной паре. К омеге наконец стал возвращаться разум, а вместе с ним и стыд.
– Думаю, – Винсент притянул омегу к себе, – тебе надо бы переодеться. Или, – шаловливая рука альфы забралась в штаны омеги, – просто их снять.
Тот дернулся от прикосновений и вцепился в плечи альфы. Его внутренняя омега жаждала этого и потому инстинкты становилось трудно сдержать в себе. Габриэль развел ноги чуть шире, позволив стянуть бриджи с бельем до колен. После чего Винсент притянул любимого к себе, сажая спиной к себе.
