Текст книги "Строптивый омега (СИ)"
Автор книги: dini dolll 777
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 50 страниц)
Френсис обратила полностью свое внимание, видимо считая, что на этом пока достаточно разговоров, а Габриэль с улыбкой поприветствовал появившегося в дверях будущего супруга.
– С добрым утром.
– С добрым, – альфа широко улыбнулся, – сестренка, чем можно перекусить?
– Я не доверю тебе свою кухню, – женщина поднялась с дивана. – Габриэль, присмотри за Эдвардом.
Френсис развернула брата и подтолкнула к кухне. Омега издал тихий смешок, наблюдая за семейной мини-сценкой. Со стороны Винсент вновь кажется большим ребенком, а Френсис, привыкшая к роли заботливой, но строгой сестренке, указывала, что и как делать.
Эдвард с удовольствием был посажен на колени. Габриэль осторожно прижимал его к груди, беря маленькие ручки в свои и играясь с ними: то вместе дугу нарисуют, то просто подрыгают, а то начнут сгибать ручки в локтях.
Френсис, заглянувшая посмотреть как дела у Габриэля, осталась довольна, что ребенок весел и тянется к омеге. Дети ведь чувствуют плохих людей.
Винсент спокойно позавтракал омлетом с помидорами и беконом, который приготовила сестра для него. А потом, выслушав, какой он непутевый, ушел в комнату к любимому. И там замер. В сердце приятно защемило от нежности, когда он увидел любимого с ребенком. Была бы его воля, прямо сегодня бы сцепился с омегой, но, увы, пока не время.
– Кто у нас хороший? Не капризничает и слушается? – весело спрашивал Габриэль, забавно корча рожицы, и малыш, что стоял теперь на его коленях, придерживаемый руками, смеялся и тянулся ручками вперед, то мазнув по щеке, то за нос подергав. Но больше всего он тянулся к волосам.
– Укх… Га!..
– Да, – со смешком подтвердил омега, осторожно прикусив кулачок, так близко находящийся к лицу.
– А я вот был капризным ребенком, – подал голос альфа, с улыбкой оперевшись на косяк двери и сложив руки на груди.
Габриэль ловко пересадил малыша обратно на колени и осторожно положил подбородок на светленькую макушку.
– Внимания добивался?
– Понятия не имею, – Винсент присел рядом, протягивая племяннику руку, тот ее с радостью схватил, укусив. – Я очень много, как мне говорили родители, разбрасывался едой. Не любил кашу, зато обожал и до сих пор обожаю яблоки тертые.
– С сахаром? – тут же поинтересовался омега и из-за дерганья малыша уткнулся тому носом в волосы. Приятный детский запах успокаивал и вызывал желание оберегать и заботиться. Точно вновь заиграли родительские чувства.
– Это единственное, на что я не жалею белых кристаликов, – Винсент состроил веселую мордашку, из-за чего Эдвард засмеялся.
Габриэль же, не силясь улавливать смысл сказанного, прикрыл глаза и вдохнул запах глубже. И в этот момент ему так сильно захотелось иметь собственного ребенка… Чтобы так же прижимать к себе, слышать, как бьется крохотное сердечко и затапливать его в своей любви и заботе.
– Винсент, – Френсис зашла в комнату, – тебя Танако зовет к телефону.
Альфа оторвался от игр с малышом и ушел с мобильным сестры на кухню.
– Ну как вы тут? – Френсис присела на диван, не спеша забирать малыша, замечая, что тому очень нравится сидеть на ручках у своего нового дяди.
Пришлось открыть глаза и обратить внимание на вернувшуюся мать ребенка.
– Хорошо. Эдвард такой замечательный. Вызывает «материнские инстинкты», – улыбнулся Габриэль и малыш в ответ дернулся на его коленях и весело угукнул. Понимающий.
– В твоем возрасте это абсолютно естественно, – Френсис погладила сына по голове за хорошее поведение.
И все равно омега не спешил отдавать малыша кому-либо. Даже его собственной матери. Если только та сама не попросит. За короткое время он так сильно привык к этой крохе, что просто невозможно было оторваться. Габриэль вновь осторожно сжал его маленькие ладошки в своих руках и в ответ получил дерганье ими. Эдвард понял, что это вновь игра и сам стал вести.
– Френсис, можно Габриэль побудет у тебя? Мне надо срочно ехать в приют, – в комнату вошел Винсент, протягивая сестре телефон.
– Конечно, – женщина кивнула. – Если Габриэль хочет, он может остаться.
– А что случилось?
– Проверка приехала, все-таки приют остается государственной собственностью, по крайней мере старая территория, – Винсент вздохнул, – Танако попросил встретить налоговую, пока он проводит экскурсию по территории.
Вопросов больше не оставалось. Габриэль без лишних слов отпустил альфу по срочным делам. Ничего страшного в его отсутствие не произойдет. Напоследок Винсент украл поцелуй, не постеснялся перед сестрой, и быстро упорхнул.
– Раз уж мы остались одни, – фыркнула Френсис, – предлагаю взять ключи и поехать в особняк Фантомхайвов, заодно поможешь с уборкой.
– А с кем остается Эдвард?
– Мы возьмем его с собой, – спокойно ответила женщина, – только соберу загончик для него и уложу в машину.
Вот тогда и пришлось его отдать. Посмотреть в тот момент на лицо омеги, так у него словно собственного ребенка насильно отбирают. И пока Френсис не стала задавать лишних вопросов, Габриэль предупредил ее, что отправится наверх переодеваться.
Женщина лишь качнула головой, понимая, что долго они с Винсентом не продержаться, максимум год или полтора, и они все-таки решатся на ребенка. Френсис усадила сына на стульчик, а сама стала собирать его вещи: сначала небольшое одеяло, чтобы не сажать ребенка на пыльные ковры, затем его загончик, несколько игрушек и средства гигиены для малышей на всякий случай. Все это она уложила в багажник и отправилась переодеваться, Эдварда взяла с собой, чтобы после переодеть и его.
На одного ребенка сколько времени ушло для переодевание. Где-то через полчаса все собрались и уселись по местам в машине. Габриэль согласился поехать на заднем сидении, на всякий случай присматривая за Эдвардом в детском кресле. И путь до особняка проходил в редких разговорах: в основном Френсис как обычно задавала вопросы.
Несмотря на ровную дорогу, без ухабов и пробок, ехали они около часа. И после долгого пейзажа лесов, коттеджный поселок сразу бросился в глаза.
– Домов здесь не много, – пояснила Френсис, проезжая по довольно широкой улице. – Раньше здесь был лес, отходивший к поместью Фантомхайв, но государство его выкупило, мол и так огромная территория у поместья.
Пока она рассказывала, они уперлись в тупик из кованного забора между колоннами из белого кирпича. Открыв ворота, они въехали на территорию.
– Добро пожаловать в поместье Фантомхайвов, – сказала женщина, выключив зажигание.
Сказано так, словно приехал как минимум в другую страну. Габриэль выбрался на улицу, водружая на голову шапку. Права была Френсис, говоря, что в реальности дом кажется больше, чем на фотографии. И как коттедж огромный и как небольшое поместье. И все же имение выглядит более современно. До старых зданий ему далековато.
– К сожалению, его перестраивали, – словно услышала мысли омеги женщина, выгружая малыша из машины.
– Как давно?
– Наш дед перестроил, – Френсис передала пакет с вещами Эдварда омеге, сына же не выпускала из рук, открывая дверь в доме.
Внутри все оказалось еще красивее чем снаружи. Только вот слишком много излишества. Не было домашнего уюта, что делало это поместье холодным и не жилым. И от этого не спасала никакая красота.
– Все в твоих руках, – улыбнулась Френсис. Габриэль даже не заметил, как озвучил свои мысли вслух.
– Что?
– Тебе предстоит добавить в этот дом уюта.
– Вы мысли что ли читаете? – с усмешкой спросил Габриэль, начиная исследование с первого этажа. Сумки он оставил в первой же попавшейся комнате.
– Ты это сам сказал вслух, – Френсис зашла следом в гостиную.
Огромный домик достанется после свадьбы. На обследование каждой комнаты ушло как минимум полчаса, и это не считая местности на улице. Но навалило слишком много сугробов, чтобы обойти дом со всех сторон и полюбоваться садом.
Пока Габриэль ходил по дому, Френсис начала уборку. Поскольку она уже приезжала сюда две недели назад, все проходило несколько проще. А главное малыш часто не беспокоил, словно понимал, что родителю сейчас некогда. Габриэль присоединился много позже и с совместными усилиями они справились куда быстрее. Да и не так много нужно было – в основном пыль протереть.
– Как видишь, уборки тут много бывает, – Френсис шумно выдохнула, – но, думаю, ты справишься. Можно нанять горничную для легкой помощи.
– Это ни к чему, – качнул головой Габриэль. – Не люблю в доме посторонних людей.
– Тогда придется приложить максимум усилий, чтобы помогал Винсент. А когда родится малыш, убираться надо будет через день.
– Я убираюсь каждый день и не думаю, что с беременностью что-то изменится. Если только сам Винсент не запретит.
– Ты ведь можешь сравнить размеры, – вздохнула Френсис, – ты переоцениваешь свои силы. А с беременностью, – женщина нахмурилась, – я бы сама тебе запретила уборку. Упадешь, поскользнешься или еще что-то. А Винсент именно запретит. Я же вижу, как мой непутевый братец на тебя смотрит. Взгляд, полный обожания и восторга.
Габриэль, как только убрал все моющие средства на место, сел в кресло, близко к себе стоящее. В чем-то Френсис была права, такое огромное пространство, будет сложно привыкнуть. С другой стороны, он и не такое вычищал. Чистоту и порядок он любил, а уж если в своем доме – так и подавно. Редко, когда можно было увидеть бардак, это крайний случай. Так что посторонних людей не потерпит. До беременности. Но конечно все может изменится, с этим он не спорил.
– И как тебе дом? – Френсис присела на диванчик, наблюдая за сыном.
– Великолепный, но уюта в нем пока нет. Надеюсь, что когда мы здесь будет жить, он вдохнет жизнью и теплом.
– Винсент не сильно расстроился, когда ему огласили завещание и решение отца на счет дома.
– А должен был быть повод для расстройства?
– Он любил этот дом в детстве, – спокойно ответила Френсис, – и даже перенес интерьер одной из комнат в новый дом.
– Недолго осталось, – улыбнулся уголками губ, опустив глаза на собственные руки. – Скоро он вновь будет здесь.
– Я так вчера и не спросила, – Френсис глянула на кольцо, – когда он сделал тебе предложение?
– Оу, он не делал мне предложения, – омега немного смутился, заметив, куда смотрит женщина. – Это своеобразная цепь и табу для других. Чтобы видели, что я занят.
– Вот же несносный пес, – Френсис кашлянула в кулак, скрывая смешок. – Мой брат не только идиот, но и ужасный чудик.
– Я не против его собственничества, – теплее улыбнулся омега, вспоминая тот момент, когда впервые увидел это кольцо с бриллиантом, как смутил своего альфу, спрашивая, что же будет, когда он сделает предложение.
– Ох и странная вы пара, – Френсис поднялась с дивана. – Бизнесмен и будущий хирург. Будет хоть кто-то следить за его здоровьем. А то на работе живет перекусами. Благо дома теперь готовят.
– Ваша готовка его всегда спасала. Теперь меньше забот.
– Поэтому я и не против, что ты появился в его жизни. Ты весьма работоспособный омега, и ты не похож на тех кукол Барби, что его окружали.
– Вас не смущает, что я и на омегу не похож? – задал серьёзный вопрос. Хотя и не думал, что так скоро его задаст. Если вообще задаст. С Френсис все же стоило держать ухо в остро. Она и нагрубить может, как Винсент и предупреждал. Но ведь это тоже своеобразного рода проверка, так?
– Меня это не смущает, – хмыкнула Френсис, – выглядишь и держишься ты достойно. Да и сразу видно, что ты можешь родить и выносить здорового малыша.
– Спасибо, – поблагодарил за одобрение.
– Не стоит благодарить за правду. Я не комплимент делала.
Холодный тон и ни капли улыбки. Как всегда. После законченных дел они вернулись в дом Мидлфордов. И как раз вовремя, потому что их уже ждал вернувшийся альфа.
– Вы где пропадали? – удивился Винсент. – Я приехал с букетами тут, а никого дома нет. Ну что за люди, так встречают родных.
– Закрой рот и достань из машины вещи Эдварда, – Френсис прошла мимо брата на второй этаж: малыша надо было искупать и уложить поспать на тихий час.
Габриэль не стал так грубо отмахиваться от дорогого человека и уж тем более проходить мимо. Он успел соскучиться и сейчас прильнул к нему, обнимая за шею.
– С возвращением, милый, – и с улыбкой потянулся к любимым губам, даря нежный поцелуй.
– Хоть кто-то ждет моего возвращения, – ласково погладил по щеке, а затем сцепил руки замком на талии. – Так где вы пропадали?
– Твоя сестра обещала показать поместье. Вот мы там и побывали. Заодно привели его в чистоту.
Винсент хотел еще что-то сказать, но только удивленно уставился на своего омегу. Вот он уж точно не ожидал, что сестра пойдет на такое.
– А как твои дела? Что с приютом? – поинтересовался Габриэль, утягивая альфу за собой в сторону гостиницы.
– Все хорошо. Все остались довольны. Никаких претензий. Дети счастливы.
– Я рад за них.
Они оба сели на диван, и омега, неизвестно под каким порывом, вдруг прильнул к боку альфы и устроил голову на груди. Может, он и правда сильно соскучился. Уже почти вечер, а они только сейчас смогли нормально увидеться.
– Солнце мое, ты чего такой грустный? – ласково прошептал альфа, обнимая любимого. – Френсис тебе ничего не сделала?
– Нет, с ней мы вроде бы нашли общий язык. Я просто соскучился, – тихо признался Габриэль.
– Я тоже соскучился, любовь моя, – поцеловал в макушку. – Пора домой.
========== Часть 33 ==========
Дом. Как прекрасно звучало это слово. Окутывало теплом. Оказаться вновь вдвоем, в своем уютном гнездышке, где никто не побеспокоит. Разве это не прекрасно?
Но перед тем как уехать, они выполнили наказ Френсис – помогли с вещами. Габриэль поблагодарил за ночлег, за хорошее время провождение. И пусть женщина отозвалась с привычным ей холодным тоном, но было видно, что выбором своего непутевого брата она осталась довольна. Потому не стала их задерживать.
Уже в машине Винсент позволил себе окончательно расслабиться. Все прошло куда лучше, чем он ожидал.
– Даже не знаю, стоит ли чаще сюда приезжать или нет? – задумчиво пробормотал альфа.
– Отсюда выплывает вопрос, как часто ты навещаешь сестру?
– Пару раз в год, – пожал плечами Винсент, – в основном на праздники. Еду мне часто передавали через Алексиса.
– Не спорю, твоя сестра тяжелый человек, общий язык с ней найти трудно, а уж как неудобно порой себя чувствуешь – и подавно. Но… – Габриэль выдержал паузу. – Что-то в ней все равно цепляет. А уж сыночек ее просто прелесть, – на последнем заключении и вовсе расплылся в нежной улыбке. Жаль, что перед уходом они не попрощались и с малышом.
– Пока не вырастит. А там кто знает, каким он станет.
Домой они вернулись очень вовремя. На улице начался сильный буран, дороги заметало снегом, не спасали никакие огни.
– В такую погодку бы завернуться в одеяло и лежать смотреть фильмы с кружкой горячего чая, – мечтательно потянулся альфа.
Стоило оказаться в тепле и они стали избавляться от верхней одежды. От машины до подъезда не так много расстояния было, и все равно успели продрогнуть. Так что предложение альфы принялось с большим удовольствием.
– Если ты не взял работу на дом, то это можно устроить.
– Нет, – Винсент обнял со спины, прикусывая ушко, – я сегодня весь твой, – жаркий шепот и поцелуй в щеку.
Не ожидал омега такого поворота. За секундным напряжением пошло полное расслабление и едва ощутимое возбуждение. По телу пробегали приятные мурашки, особенно когда любимый стал дразнить чувствительную кожу дыханием. А уж сущность омежья трепетала в сильных руках, желая как можно скорее отдаться.
– Мой, – как завороженный повторил, прикрыв глаза.
– Так что мы можем смотреть фильмы всю ночь напролет, – шептал альфа, руками оглаживая тело и целуя шейку.
– Хватит меня соблазнять, – Габриэль предпринял попытку отстранится, но не смог и шага лишнего ступить. Да и признаться, не сильно хотел.
– Мне прекратить? – руки альфы стали ослаблять хватку.
Поставили под непростую задачу. Дилемма между разумом и природой. Одна просила отойти, пока все не зашло слишком далеко, другая остаться и позволить вытворять с собой все, что вздумается. Но на то рядом и истинный. Он заглушает здравый смысл. Если что-то желает, получит свое. Потому что омега не в силах сопротивляться. Они от природы падки и должны подчиняться.
– Нет, – сдался Габриэль, цепляясь за руки альфы.
– Так-то лучше, – Винсент поднял омегу на руки, унося в комнату, – я успел соскучиться по ласкам, пока мы были у Френсис.
– Может, сначала душ примем? – скромно поинтересовался Габриэль, пряча смущенное личико на шеи альфы. До обоняния доходил любимый запах, переплетенный с ноткой возбуждения. И самому уже становилось жарко.
– Тогда вряд ли мы потом вернемся в спальню, – тихо рассмеялся альфа, укладывая любимого на постель, но не спеша отрываться от него.
Под его взглядом Габриэль ощутил себя девственником. Словно у них сейчас все произойдет впервые. От волнения ладошки вспотели и губы пересохли. Язычок прошелся по ним, увлажняя, но было зря это сделано. Со стороны выглядело слишком вызывающее и действовало на альфу соблазняюще.
Винсент припал к губам омеги, жадно целуя, вышибая из легких воздух. Руки вновь заскользили по телу, обнажая плоский животик. Он сходил с ума, а в такую погоду хотелось жары, которой можно сейчас достичь только страстью.
Тело омеги гибкое, отзывчивое и слишком чувствительное на ласки альфы. Даже начало их прелюдии достаточно, чтобы возбудить все еще неопытного в близости, пусть они уже и провели течку вместе. Многого Габриэль все еще стеснялся. Порой на него находило, но это случалось не часто. Он плавился в руках истинного, не сдерживая тихого стона удовольствия, и отвечал на поцелуй, что становился глубже и несдержаннее.
– Любовь моя, – Винсент оторвался, затуманенным взглядом смотря на омегу, – ты прекрасен. Я люблю тебя больше всего на свете.
– И я тебя люблю, – на грани шепота ответил омега, приводя дыхание в порядок. Но полностью прийти в себя уже не мог. Его тянуло к альфе, как магнитом. Его хотелось ощутить в себе, прижать крепче, поймать губы в еще одном жарком поцелуе.
От желаний между ног становилось мокро. Габриэль стыдливо свел ноги вместе, чем вызвал ухмылку альфы. Винсент прикоснулся губами к метке. Руки стали обнажать прекрасное тело, по мере чего альфа спускался цепочкой поцелуев с шеи на грудь, дальше по шраму к животу, и ныряя языком в ямку пупка. И от каждого его поцелуя место соприкосновения пылало. Габриэль едва ли не извивался под ним, кусая собственные губы, и то и дело сжимая в руках простыни. Слишком хорошо, чтобы здраво рассуждать. Он мог только хотеть еще больше. Чувствуя себя ненасытным. И чем ниже шли поцелуи, тем громче становился омега. И не заметил, как его оставили полностью обнаженным.
Только после этого от него оторвались. Винсент с пошлой усмешкой наблюдал за омегой, а сам принялся расстегивать свою рубашку. Сняв ее, он вновь припал к губам омеги, создавая прекрасное чувство от прикосновения к чужой коже. После чего Габриэль не мог остаться равнодушным и дальше продолжать лежать, получая только ласки, и не действуя никак лично. Руки потянулись к спине, оглаживая и сжимая так, словно делает это в последний раз. И то, что он раздвинул ноги, а альфа устроился между ними, его совершенно не стесняло. Наоборот, чувства обострялись. И он вновь несдержанно стонал, уже в поцелуй.
Винсент чувствовал, что его не только поглаживают, но и царапают. И это добавляло странное удовольствие. Руки вновь поползли вниз к самым сокровенным местечкам омеги. Альфе нравилось его ласкать. Нравилось смущать своими действиями. Нравилось получать стоны через поцелуй. Его омега. Его и только его. И ничей больше.
– Винсент, – подал-таки голосок омега, и имя любимого вылился в стон, когда шаловливые ручки прикоснулись к изнывающему по ласкам члену и мокрой дырочке. Особенно к последнему, сокровенному, как током шибануло. Приятно до одури. И так мало всего лишь легкого прикосновения, почти дразнящего.
– Что такое, любовь моя? – дразнил альфа, проникая в тело сначала одним пальцем.
Какой же сейчас его омега был замечательный. Да, уже не девственник, но все еще смущается.
– Не дразни, – через стон ответил Габриэль, прикусив губу, когда новая волна удовольствия прокатилась по телу. Пусть всего лишь палец, но даже он приносил непередаваемые ощущения. И все равно мало. Недостаточно.
– Почему же? – усмехнулся Винсент, прекрасно чувствуя, как дрожит тело любимого. – Иначе будет совсем не интересно.
Второй палец стал неожиданностью, ведь с ним и первый вошел глубже и наконец затронул внутри небольшой бугорок. Омега выгнулся навстречу им, еще сильнее раздвинув ноги и не сдержал гортанного стона.
– Я же говорю, что без игры неинтересно, – прошептал альфа на ушко.
– А мне что прикажешь тогда делать? – после еще одного стона, когда пальцы стали нарочно медленно растягивать, спросил Габриэль. Вскоре он вряд ли сможет нормально соображать.
– Пока учись получать ласки, потом я буду их с тебя требовать, – тихо рассмеялся Винсент, наслаждаясь податливостью мышц.
Этому умению он быстро обучится, и делать нечего. Уже то, как его дразнят, отбивает все лишние мысли и оставляет лишь инстинкты. Габриэль и изнывал и наслаждался одновременно. Когда пальцы исчезли, он не сдержал жалобного скулежа. И без этого было мало, а теперь и вовсе непривычная пустота.
Послышался шум снимаемой одежды. Альфа все-таки решил избавиться от брюк. Когда с ними было покончено, он вернулся к своим ласкам, перехватывая ножки омеги и раздвигая их немного сильнее. Наблюдая за эмоциями на лице любимого, альфа стал медленно проникать внутрь. Тот зажмурился от полученного наконец желаемого проникновения и вместе с ним легком боли. И приоткрыл рот в немом стоне.
– Да!.. – после полного соития, ощущая полностью член внутри себя, Габриэль выкрикнул. Руки потянулись к альфе, обхватили лицо, заставили наклониться вперед, и несдержанно поцеловали.
Винсент, не выходя из тела, решил сменить положение. Один миг и омега оказался сидящем на его коленях, лицом к лицу. Самая смущающая поза. Габриэль, стоило первым прекратить терзать чужие губы, облизался и оперся руками о грудь альфы. А когда тот двинул бедрами, почувствовал, как член распирает сильнее, как глубже ощущается их единение. На щеках появился стыдливый румянец.
– Так глубоко… – выдохнул с блаженным стоном, стоило самому попробовать двинуться. И еще раз. И еще. Он сам стал двигаться, царапая ноготками грудь альфы.
Винсент позволял омеге делать все самому, только придерживал того за талию, иногда направляя. Прекрасно. С каждым разом у Габриэля выходило доставлять все больше и больше удовольствия. Это заводило сильнее, из-за чего из груди вырывались довольные рыки.
В какой момент пришла полная раскрепощенность, Габриэль бы сейчас не припомнил. Когда их позы сменились, или когда от получаемого удовольствия сущность омежья не позволила включить мозги? Он не прекращал седлать своего альфу и сам задавал себе ритм: когда не сдерживался и выстанывал его имя с каждым глубоким насаживанием, так, что от смазки все хлюпало. Но бывало и замедлял темп, порой останавливаясь, чтобы почувствовать в себе горячий большой член.
Винсент первым почувствовал острую волну возбуждения, что скоро может накрыть обоих. Опрокинув омегу на простыни, альфа стал двигаться сам. Чувствуя скорый конец, нехотя пришлось выйти из желанного податливого тела. Взяв в ладонь свой член и член омеги, Винсент прильнул к припухшим губам и стал двигать рукой, чтобы достичь разрядки.
Первым кончил омега со сладким стоном на губах, и вслед за ним, чувствуя теплое семя, последовал альфа. Габриэль откинул голову назад, тяжело дыша. И кажется, что еще не скоро он сможет вообще пошевелиться. Слишком крышесностно. В этот раз они оба отличились.
Винсент упал рядом с любимым, инстинктивно прижимая того к себе. Если такой секс будет и дальше, Винсент станет самым везучим альфой на свете.
Габриэль, изменяя традиции быть всегда прижатым спиной к груди альфы, в этот раз повернулся к нему лицом и наклонился к груди, осторожно целуя чуть солоноватую кожу.
– Это было феерично.
– Согласен, ты быстро учишься, – подколол альфа, блаженно прикрывая глаза. По телу расползалась прекрасная нега, и даже буран за его панорамным окном не портил настроения.
Габриэль опустил взгляд и собрал пальцами на животе семя, непонятно чье, свое или альфы, и размазал ее на подушечках пальцев.
– Теперь я точно грязный.
– Плевать, – усмехнулся Винсент, взяв руку омеги в свою и пошло облизав перемазанные пальчики.
Это так грязно и… возбуждающе, что Габриэль отводит вновь смущенный взгляд, однако руку отстранить не может. Чувствует гладкость и жар языка, теплые губы на пальцах.
– Мне совсем не хочется идти в душ, а значит и тебя не пущу.
– И почему я должен отказываться, если ты не хочешь? – немного ошалел Габриэль, потому и смущение притупилось. Он смог поднять на альфу взгляд.
– Потому что мне не хочется сейчас оставаться одному, – весьма спокойно ответил альфа.
– Это же ненадолго.
– И? – Винсент сгреб омегу в охапку. – Плевать, все равно завтра белье менять.
Габриэль как никогда почувствовал себя плюшевой игрушкой. А выходка альфы, никак иначе, как детской назвать нельзя.
– Ну ты и ребенок, – вздохнул он, устраиваясь поудобнее. Все равно ведь не
отпустят.
– Понабрался всякой гадости от моей сестры, – проворчал Винсент, утыкаясь носом в макушку омеги.
– Нет, это, видимо, ты еще не отошел после долгого с ней общения от ребячества, – усмехнулся Габриэль и стал водить пальчиком по груди альфы. Его уже и не смущало то, что они голые и даже не прикрылись кусочком покрывала. За окном метель, но им тепло в объятьях друг друга. Даже жарко.
– Все может быть, – вздохнул Винсент. Видно было, что еще чуть-чуть и он заснет.
– Ты так сильно устал? – поинтересовался Габриэль, поднимая голову.
– Угу. Ненавижу проверки. Выбивают из привычного графика.
– Тогда засыпай скорее, – сладко зашептал омега и еще раз поцеловал, но уже в ключицу, ближе к шеи. – Глазки закрывай, покрепче обнимай, быстрее засыпай. А я буду рядом.
– Ну точно понабрался гадостей от сестры.
Однако альфа послушался ласкового тона омеги. Было хорошо. Он чувствовал, что и в самом деле самый счастливый человек на свете, раз ему достался именно этот омега. Вскоре сон накрыл с головой, а ровное спокойное дыхание щекотало макушку омеги.
========== Часть 34 ==========
– Винсент, есть предложение!
На этой радостной ноте и вопиющей наглости, Марк бесцеремонно ворвался в кабинет начальника, по совместительству лучшего друга, отвлекая от работы. Сам уже сделал все данные ему поручения и ходил по офису, балду пинал, пока в голову не пришла гениальная идея.
– Вечером втроем сходим в боулинг и бильярд. Отказы не принимаются. Дитрих уже дал свое согласие.
– Я вообще-то хотел провести это время с Габриэлем, – Винсент даже не оторвался от отчета. – Да и я давно не играл. Растерял сноровку за полгода.
– Вот и набьешь руку. А с Габриэлем твоим ничего не станется на один вечер, и так одомашился, – поддел Марк, садясь на край стола.
– Что плохого в том, чтобы провести время со своей парой? – Винсент мельком глянул на движение друга, возвращаясь обратно к делам.
– Ничего, спору нет, но мне кажется ты переусердствуешь. Мы со своими так долго не проводим время, как ты с Габриэлем. Да и ты уже забыл о нас со своим омегой! – пошел на последнее давление, включив всю свою обиду и негодование.
– Я провожу больше времени с работой, между прочим, – вздохнул альфа. Ему-то казалось, что он мало времени уделяет любимому.
– Давай ты эти «ах», «ох» и «эх» засунешь куда поглубже, согласишься на мое предложение, и мы все вечером оттянемся по полной? – поиграл бровями.
– Твое оттянемся по полной предполагает, что там будут молоденькие омежки-официанты, которых ты обязательно полапаешь за зад? – усмехнулся Винсент.
– Друг, я уже почти окольцованный, неужели ты такого низкого обо мне мнения? – наигранно удрученно.
– Наоборот, я еще слишком хорошо о тебе мнения, – Винсент положил бумаги на стол. – Вы с Дэнисом решили, когда свадьбу играть будете?
– Осенью, – улыбнулся Марк. – И не холодно и насладимся золотой порой.
– И кто из нас еще подкаблучник? – усмехнулся Винсент, вспоминая, что Марк никогда не любил это время года.
– Да иди ты! – недовольно буркнул альфа, поднимаясь с насиженного места и перебираясь на более удобное местечко – небольшой диванчик.
– Ну что поделать, – весело захохотал Винсент. – Черт с тобой. Пойдем в боулинг, но я все равно должен предупредить Габриэля, чтобы не ждал ужинать.
– Бога ради, предупреждай сколько влезет, – тут же отозвался Марк, быстро сменив настрой с оскорбленной личности на привычного весельчака.
– А дома меня бы ждали куриные крылышки, – мечтательно произнес Винсент, набирая смску любимому, вспоминая, что тот еще на парах.
– А теперь будет ждать выпивка, – в предвкушении потер ручки Марк.
– Габриэль не любит, когда от меня сильно несет, – усмехнулся Винсент, – не забывай, что мне в пары достался не просто врач, а хирург со склонностями патологоанатома.
Марк присвистнул.
– И как тебя еще по кусочкам не разобрали и не сшили обратно, м?
– Пришлось бросать курить, – цокнул языком Винсент, – с алкоголем – убавить количество.
– Как бы мне своего заставить бросить курить, – вдруг нахмурился Марк. Это отдельная тема в их отношениях, но альфу сильно раздражало то, что его омега, в будущем отец его детей, не избавится от этой вредной привычки.
– Сведи его с Габриэлем еще раз, – подал идейку альфа. – Я бросал, чтобы он сумел почувствовать мой второй запах, а так он такие истории рассказывает, похлеще фильмов ужасов.
– Смеешься? Дэнис почти на его волне. Вряд ли какие угрозы или убеждения помогут. Хотя, чем черт не шутит…
– Но Дэнис никогда не вскрывал трупы, – поежился Винсент.
На секунду представив, как хрупкий омежка вскрывает мертвого человека, по коже действительно пошел мороз. Правда, Габриэля трудно сопоставить с привычными, для Марка по крайней мере, омежками. Тот все равно выглядит, как бета. Однако его последний визит сильно шокировал, когда он преобразился до неузнаваемости. Марк тогда подумал, что если бы не нашел своего истинного, то несмотря на свои принципы (омежки-хрупкие милые зайчики), приударил бы за появившейся красотой.
– Вот и думай теперь, – усмехнулся Винсент, слыша звонок от входящего сообщения.
«И после такого ты думаешь, что я буду сидеть дома? Даже если приглашение я не получу, все равно заявлюсь на ваш веселый вечер. Кто-то, между прочем, обещал меня научить игре в боулинг. А в бильярде я тебя порву».
«Обломал посиделки альф». – Отправив ответное сообщение Винсент захохотал. Равных в бильярде и боулинге у него не было, поэтому такая угроза ему очень даже по душе.
