Текст книги "В твое доверие. По рукоять (СИ)"
Автор книги: Dididisa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
Прошло всего-то полчаса, или около того, с момента, как мы всей гурьбой пришли отмечать окончание инициации.
На левом плече уже повисла какая-то длинноногая Бесстрашная с диким, кислотно-зеленым цветом волос и раскосыми кошачьими глазами. Соблазнительно поигрывая пирсингом на языке, она периодически шептала мне о своих желаниях, которые я намеревался в скором времени исполнить, утолив жажду собственных.
Досмотрю только вот кое-какое «кино», крошка, и пойдём куда-нибудь в укромный уголок.
Поднеся стакан к губам, я отпил горькой жидкости, которая поспешила обжечь моё горло, и пьяным взглядом уставился на то, как Тихоня сквозь дрыгающуюся под музыку толпу протискивается к выплясывавшей кучерявой подруге. Криса, этого вечного недоделанного телохранителя этих двоих, не было видно.
Она была в какой-то… дорожной одежде. Переоделась?
Берцы, наглухо застегнутая куртка, подпоясанная чёрным ремнем. Чёрные штаны.
Пытаясь перекричать грохот аккордов, Тихоня что-то жестикулировала и объясняла уже успевшей надраться Шайло, которую явно пошатывало.
Параллельно, это моё светловолосое наваждение искало в толпе кого-то.
Сердце, этот предательски грохочущий орган, вдруг заныло и гневно захотело, чтобы этот поиск был адресован моей персоне. Мы ведь так и не увиделись с ней. Не пересеклись даже случайным взглядом. Да и как бы мы себя повели – два неофита, чей единственный близкий контакт был только на ринге?
Не считая того омерзительного случая в коридоре. В голову, которую уже оприходовали вертящиеся от опьянения «вертолёты», заполз кусок воспоминания: бледные, бездыханные губы.
Отсутствие пульса в голубой жилке на белой шее.
Плотно закрытые глаза со следами мучительных слёз.
Так, блять. Собрался, ну-ка.
Нахер я ей сдался.
Она, похоже, искала этого смазливого красавчика Криса, который, кстати, всё никак, судя по всему, не мог раскрыть ей своих истинных чувств.
Уповаю на твоё благоразумие, идиот – тебя ждёт великое разочарование, когда ты столкнешься с равнодушием и лишь дружеским почтением в глазах Тихони, стоит тебе открыть рот.
Зеленоволосая Бесстрашная лениво, но пылко облизала мне ухо, пустив тем самым импульсы к низу живота, которые окончательно растоптали зов перекачивающего кровь органа в грудной клетке. Невозможно было больше сдерживаться, но мне почему-то было важно посмотреть, что произойдёт дальше. Благо, Бесстрашная девка терпеливо прижималась рядом, не думая уходить.
Кучерявая вдруг неожиданно расклеилась, разревелась прямо на танцполе и бросилась обнимать Тихоню. Та перестала сканировать толпу своими слишком, блять, красивыми голубыми глазами и поспешила крепко обнять её в ответ, что-то успокаивающе нашептывая.
Веки Тихони сомкнулись – было видно, она вложила в эти объятия все свои чувства.
Так прощаются.
Прощаются либо надолго, либо навсегда.
Твою мать…
Я завороженно, как в замедленной съёмке, наблюдал, как Тихоня выпустила из объятий подругу, по-девчачьи утерла её влажную от слёз щеку, что-то проговорила ей на ухо и развернулась, чтобы уйти.
За поворотом её корпуса вслед метнулись короткие пряди светлых волос, переделанные из той самой прически в обычный, практичный хвост.
Где-то вдали у самого края танцпола, у входа в бар, сквозь разноцветные лучи и скачущие головы танцующих я заметил высокую фигуру лидера.
Том коротко кивнул и улыбнулся подошедшей Тихоне, показывая на проход рукой.
Джентльмен, блять, «только после вас».
Они ушли. Как-то резко, неожиданно, словно переключили кадр.
Она ушла.
И что-то подсказывало мне, что она не вернётся.
Ни завтра, ни послезавтра, ни даже через месяц…
Она ушла с Томом, а мне оставалось только гадать для чего и куда.
Вероятнее всего – на Стену, куда же ещё; не менее вероятно – параллельно к нему в постель, судя по его не деловому, с затаенной лаской, взгляду, в котором я окончательно удостоверился.
Так ты получила с дерьмовым результатом какую-то должность, Тихоня?
Сука.
Ну и катись ко всем чертям.
С осознанием этих далеко непьяных мыслей пришло желание раскрошить стакан в руках. Где-то, в области пупка, наперевес с похотью к зеленоволосой, сосредоточился ком неизведанной мне до этого ярости. В ушах стоял долгий звон, который прорезал приторно-сладкий голос Бесстрашной.
– Может, уединимся уже…?
Прежде чем ответить, я медленно закрыл глаза, пытаясь успокоиться, ощущая на языке вкус алкоголя и ухода Грейс, будь она, блять, трижды проклята, и, открыв их, повернулся к своей спутнице.
Что ж, и мы побудем джентльменами сегодня.
Негоже заставлять даму томиться, господа.
Запустив руку в её пересушенные краской волосы, я притянул её к себе для поцелуя, который больше походил на укус, и прошептал:
– Да. Но учти. Трахаться я сегодня планирую до утра и очень жёстко…
Комментарий к Глава 6. Ставки сделаны, господа. Ставок больше нет
Эта глава вышла лично для меня одной из самых эмоциональных :)
Я буду очень рада увидеть ваши отзывы, дорогие читатели – черканите пару строк, вам же совсем не трудно, а мне приятно :)
Визуал к главе:
https://d.radikal.ru/d00/1906/69/55b10e198241.jpg
https://c.radikal.ru/c04/1906/ad/1a7c302fad6a.jpg
========== Глава 7. Обманчивое чувство забвения ==========
Рекомендуемый трек для прослушивания под чтение куска POV Грейс – Linkin Park – My December
POV Грейс
Ночью Чикаго был особенно прекрасен. Прохладный ветер ласково обдувал моё осунувшееся лицо.
Опустив стекло дверцы переднего сидения большого чёрного внедорожника, я провожала взглядом высотные здания, аскетичные домики Отречения, площадь, где расположилось здание Эрудиции.
Когда мы проехали здание суда Искренности, я прикрыла глаза…
Такой родной и чужой город одновременно. Такой опостылевший, не меняющийся Чикаго.
Я и ещё несколько Бесстрашных, которых также, оказывается, успел отобрать Томас, пока я собиралась в дорогу, ехали к полигонам внешней разведки. Парни, чьих имён я не спросила по причине прирожденной замкнутости, спали на задних сидениях просторной машины, вдоволь наговорившись в начале пути; я же, так неохотно севшая вперёд по просьбе Томаса, наслаждалась звездной ночью и позволила мыслям погрузиться в мягкую пелену подступающей к горлу тоски.
Прошёл только час с момента отъезда, а я уже так скучала по ним.
Расставание выдалось тяжелее, чем я представляла.
Криса я так и не нашла, но попросила Шайло передать ему всё то, что я, кое-как перекрикивая музыку, рассказала ей. Пока я не настрою, по прибытию в свой новый дом, выданный мне коммуникатор, и не свяжусь с ним сама.
Надеюсь, он поймёт мой уход «по-английски» правильно.
Шайло была обескуражена и растеряна, новость о моём отъезде настигла её так неожиданно, что на секунду-другую она, мне показалось, протрезвела, но у меня не было других вариантов подготовить её к этой вести. Всё моё пребывание в баре, пока я прощалась с подругой, я никак не могла избавиться от стойкого ощущения наблюдения за собой. Но источник чужого взгляда так и не был мною обнаружен.
Показалось, думаю…
Эмоции и усталость за последние дни и часы сплелись в тугой разноцветный комок в одной области сознания, так что неудивительно, что я ощущала то, чего нет.
Я задержала дыхание, собрав в лёгкие сладкий ночной воздух и прикрыла глаза, не давая одинокой слезе упасть на чёрный, жесткий воротник. Томас сосредоточенно вел машину и не замечал моего состояния, что как нельзя было сейчас кстати.
Шуршание колёс по гравию приносило какое-то странное успокоение, мерная работа движка под капотом убаюкивала.
Я вспомнила, как трогательно попрощался со мной Лэн на выходе из штаба.
«У тебя всё получится, Грейс. Поверь в себя. Мы ещё однозначно увидимся, так что не вешай нос. Я рад, что смог помочь. Береги себя, Тихоня…» – в тот момент мы уже не были в ролях неофита и тренера, и его голос звучал так по-доброму, по-отечески.
Открыв глаза, я заметила, что Том всматривается в мой профиль, периодически возвращаясь к обзору пустынной дороги.
– Всё в порядке, Грейс?
Я постаралась, чтобы голос не дрогнул при ответе:
– Конечно, сэр… Я в норме.
– Будет хорошо, если ты будешь звать меня Том, когда мы наедине. Мне так привычнее, – он усмехнулся каким-то своим мыслям, сказав это.
– Я попробую, – не отворачиваясь от открытого окна, я кивнула.
– Мы прибудем через полчаса. Я попрошу дежурного показать тебе твою комнату, а завтра ты сможешь прогуляться по нашей базе и всё как следует осмотреть. Надо бы ещё представить тебя Уиллсону. Он будет твоим непосредственным командиром.
Я медленно провела ладонями по лицу, ощутив на них мозоли от бесконечных тренировок, и вздохнула.
Организм клонило в сон, и я решила немного подремать остаток пути.
– Хорошо, Том.
***
Рекомендуемый трек для прослушивания под чтение куска POV Эрика (разговор с Крисом) – Bennan Savage – Look at me now
POV Эрик
На рассвете я, кое-как передвигая ноги, ввалился в столовку. Рановато для завтрака, но кофе-то новому лидеру выдадут, а?
Окунуть бы сейчас башку минут так на десять в ледяную воду. И сдохнуть. От дебильной жалости к себе.
Надо собрать себя по кускам.
Сев за стол, я одной рукой подпер висок, а другой сжал горячую кружку, не замечая, как медленно, но верно получаю ожог.
То хочу утопиться, то обжечь себя – шикарные мысли для первого дня в роли лидера.
Просто заебись.
И всё из-за чего?
Из-за втыкающегося в глаза обрывка памяти изнутри черепной коробки – пряди тонких светлых волос вихрем следуют за развернувшимся, уходящим телом Тихони.
Сука. Ну, как это забыть?
И похмелье это ещё дикое. Алкоголь напрочь стер абсолютно все воспоминания вечера и ночи, кроме этих её отвратительно красивых локонов. Намотать бы их на кулак. Причинить бы ей ту физическую боль, что и у меня, но только мысленными иглами, засела в позвоночнике от её «побега» из фракции.
Я сжал пальцами глаза, пытаясь выдрать с корнями её образ, засевший в башке, которая неимоверно гудела. А когда открыл, расфокусированным взглядом попал в материализовавшегося невесть откуда Криса, который сел напротив.
Так.
Нахуй иди, лавочка получения пиздюлей от меня сегодня закрыта.
– Хуево выглядишь, – констатировал он, не сводя с меня взгляда.
Надо же, благородный рыцарь Кристиан или как там, блять, твоё полное имя, умеет ругаться!
Я оскалился в ухмылке и, оторвав руку от одурманенной головы, медленно поаплодировал ему, слыша, как тихие хлопки разрывают тишину полупустой столовки.
– Так же хуево, как и ты, – многозначительно поджав губы, вернул ему его выпад.
Повисло молчание, и пока я обдумывал своим непроснувшимся, окутанным алкогольными парами разумом, как бы задеть его побольнее, он слегка дрожавшей рукой поднес свою кружку ко рту.
И тебя ударной волной задело, бедненький.
– Что, променяла тебя твоя Тихоня на лидера разведки, да? – я скривил рот, чувствуя, как мои же собственные слова вонзаются лезвиями в глотку. – Перспективный для такой слабачки вариант… Глядишь, пару раз даст ему и сама до звания лидера поднимется.
Я едва успел договорить с желчью, которая была тошнотворна и для меня самого, последние буквы, как тут же ощутил холодный поток на своем лице.
Надо же, как иронично – в кружке Криса оказалась вода, хотя тоже мог быть горячий кофе; правда её было недостаточно, чтобы захлебнуться, как я хотел этого раньше. А вот вариант с кофе или чаем исполнил бы моё второе пожелание.
– Заткни пасть, ублюдок, – Крис аж привстал с места, когда посылал мне в лицо содержимое своей кружки, и сейчас снова грузно опустился обратно.
Благо, и его лавочка по дракам сегодня была на «учёте», раз его запала хватило только на то, чтобы попытаться меня остудить. Неохота было бы ввязываться в мордобой в таком состоянии, да и теперь, когда я в статусе лидера фракции – он бы уделал меня в три счёта, просто хотя бы потому что, в отличие от меня, был трезв, а мне такое пятно на репутации ни к чему.
– На себя посмотри, – вставил он невпопад и брезгливо бросил алюминиевый стакан катиться по поверхности. – Ты жалок в своём стремлении скрыть что-то. Мы оба знаем, что она жива только благодаря тебе. Или скажешь, что всегда спасаешь от смерти только тех, на кого тебе наплевать, а, Эрик?
Я замер после его колких слов.
Почувствовал, как сердце споткнулось в ритме биения. Мне оставалось только вперить в этого дерзкого сукина сына, который обо всём догадался и вывернул мне нутро, вытащив правду наружу, холодный взгляд, и собрать всю свою волю в кулак, чтобы не выдать истинных эмоций.
– Пошёл ты, – шипение сквозь зубы всё-таки что-то, да выдало ему.
– Пойду, не переживай. Причём, с легкой совестью, – Крис как-то горько усмехнулся и пожал плечами. – Потому что отпустил её. Смирился с её уходом.
– Вот как, блять? За одну ночь отпустил? Ты даже не попытался, придурок, признаться ей в чем-то. В той хуйне, которую ты именуешь «любовью», – я чуть было не расхохотался нервно в голос. – Да и с чего ты взял, что мне, блять, интересно про это слушать? Срать я хотел на твои с ней отношения. Нехуй мне тут душу изливать, Крис.
Хотелось добавить ещё что-то надменным тоном из серии «я твой лидер, мудак, соблюдай субординацию», но это было бы так по-детски, так дёшево, так неестественно.
Какой-то очень далёкой частью пропитанного горькой водкой сознания, я понимал, что нам обоим был нужен такой разговор.
Мысли не совсем поспевали за языком, и тут я добавил к своей тираде, сразу же пожалев:
– И так тошно, блять…
Сказанного не вернуть, и тем более, я всегда отвечал за свои слова. Крис хмуро и задумчиво уставился в стол, обдумывая мои реплики. Он и бровью не повёл на «просьбу» не делиться переживаниями и, я думаю, он, тоже не контролируя себя, пробормотал:
– Я знаю, что это было бы не взаимно. Всегда было не взаимно. Обидно только то, что она не попрощалась, как следует.
Я резко опустился лбом на сложенные в замок руки, медленно отсчитывая про себя до десяти. Но даже этот счёт не помог мне в том, чтобы глухо не ляпнуть:
– Со мной тоже. И мне не просто обидно, мать твою. Мне охуительно никак, потому что я для неё – никто, – на последней фразе я снова посмотрел на него, жёстко, хрипло усмехаясь. – Каково это, Крис, знать, что она никогда не будет твоей?
Несмотря на его капитуляцию, мне всё ещё хотелось поддеть его. Наверное, так я лучше держал собственную оборону.
Сидевший напротив меня бывший неофит моей группы устало отмахнулся рукой «мол, что с тебя, идиота, взять?» и на выдохе тихо вернул мне одну из моих фраз, пустым взглядом глядя куда-то за меня:
– Пошёл ты, Эрик…
***
POV Грейс
«Я снова иду по тому злополучному коридору. Вдали слышится клокочущий шум подземной реки.
Чувствую чьи-то шаги за своей спиной и до дрожи в коленях боюсь обернуться, хотя знаю, что это будет стоить мне моей безопасности. Надо, надо, Грейс, посмотреть, кто идёт сзади…
И едва я решаюсь развернуться, как чьи-то жилистые, сильные руки с заметной даже в полутьме сетью вен, обнимают меня за талию, пресекая эту попытку.
Сильно прижимают моей спиной к себе.
Щека, покрытая щетиной, резко прикасается к моим скулам, к моей щеке.
Горячее дыхание достигает моего уха во сне, и я слышу наглый шепот, не различая голоса:
– Не сегодня, Тихоня…
Я тут же оборачиваюсь, пытаясь унять сердцебиение, пустившееся в пляс, но в темноте никого нет.
Жадные, тёплые руки растворились, исчезли с моего тела.
Только шум потоков воды в пропасти нарушает тишину мрачного коридора.
Вдруг к виску прислоняется что-то холодное…»
Я почувствовала, как реальность медленно рассеивает мой сон, хотя в первые секунды пробуждения мне всё ещё мерещатся чужие руки на талии и этот завлекающий шепот.
Сердце действительно скачет, как ненормальное, я слышу его удары в ушах.
Не спешу разлепить сонные веки, так как быстро понимаю, что единственное, что не исчезло вместе со сновидением, это ощущение холодного металла на лбу.
Глотку сдавил лёгкий спазм страха, содержимое сна выветрилось за секунду.
– Ты ещё кто такая? – раздается звонкий голос над моей головой, и это окончательно приводит меня в чувство и в окружающую действительность.
Первое, что я вижу, осторожно приоткрыв глаза, – это хрупкую фигуру, чьё лицо заслонили длинные рыжие волосы. Далее я боязливо и с непониманием отмечаю, что к моей голове прислонили дуло пистолета, а склонившаяся надо мной обладательница данного оружия не стремится отойти в сторону.
Как и не спешит стрелять.
– И что ты делаешь в моей комнате? – продолжает она, чуть сильнее вжимая ствол в мой лоб.
Я часто заморгала, очень медленно и аккуратно поднимая лежавшие на постели руки в миролюбивом жесте. Сглотнув, поспешила ей ответить сухим, надтреснутым ото сна голосом:
– Я прибыла сюда вчера из штаб-квартиры. Дежурный, Фрэнк… Сказал мне разместиться здесь.
И тут, стремительно и резко, так что я не успеваю что-то сказать ещё или среагировать, незнакомка отнимает пистолет от моей головы и начинает заливисто хохотать. Отойдя от меня, она плюхается на кровать напротив, которую я не заметила ночью, так как моментально провалилась в сон, едва легла.
– Да, я в курсе, блять, ты что думаешь, я совсем отмороженная?
Мне пришлось слегка приподняться и пару раз глубоко вздохнуть, чтобы выйти из ступора и отойти от охватившего меня шока, прежде чем что-либо ответить этой рыжеволосой девчонке со странностями. В общем-то, я понятия не имею, какая ты, но я не стала озвучивать очевидное вслух. Кто знает, что у неё на уме.
Она смешно натянула прядь волос на нос, изучая мою всполошенную, ещё заспанную фигуру, а другой рукой виртуозно крутила чёрный, мощный пистолет, просунув указательный палец между спусковой скобой и крючком.
– Доброе утро, соня, – она ослепительно улыбалась мне во все тридцать два зуба.
Я наконец-то смогла рассмотреть свою новую знакомую, с которой, очевидно, буду делить эту комнату и, возможно, службу. Рыжие, я бы даже сказала, медного цвета волосы, обрамляли её милое, лучезарное лицо. Невероятно выразительные, зелёные глаза искрились и с энтузиазмом рассматривали меня. Несмотря на её немного детское лицо, возрастом она явно была старше меня. Хрупкого телосложения, но с рельефными, сильными руками. Я примерно оценила её рост – возможно, немного ниже меня, но точно выше, чем Шайло.
Очередная «Шайло», если судить её по задорному настрою и манере общения, настигла меня и в новой жизни.
Что ж, мне это уже нравилось, несмотря на «тёплый» прием с утра пораньше с холодным пистолетом. Я не сдержала короткую ответную улыбку и постаралась прийти в себя.
– Доброе утро, эээ…
– Ким, – моментально подхватила Бесстрашная, а потом отмахнулась ладонью. – Но это, конечно же, не настоящее имя. Да, ты это… Извини, не удержалась.
Она виновато кивнула на вертящийся на пальце пистолет в подтверждение своей последней фразы. Хотя её глаза продолжали лукаво блестеть – о своём поступке она не жалела.
Я окончательно села поудобнее в кровати, сложив ноги под одеялом по-турецки.
– Я Грейс.
– Оставила старое? – она пулей вскочила с кровати и принялась танцевать, параллельно пытаясь найти какую-то одежду. При этом моя новоиспеченная знакомая умудрялась не сводить с меня своих проницательных зелёных глаз.
Я кивнула, угадав, что вопрос о моём имени. При переходе в Бесстрашие многие его меняли.
– Ну и чего ты разнежилась, Златовласка? – ох, чёрт, очередное прозвище, которое, как плохая жвачка, прилипнет и не отстанет. Но в силу моего терпения и легкого безразличия к отношению людей, я решила не возмущаться. – Пошли, я тебе тут всё покажу. Заодно у нас встреча с Уиллсоном.
Точно, этот тот командир, о котором говорил Том.
Я незамедлительно встала с кровати, пытаясь про себя мысленно выстроить какую-то чёткую, ровную, логичную линию поведения с такой непредсказуемой Ким.
Которая, конечно же, мгновенно разбилась о её непринужденность и детскую непосредственность.
– Парень есть?
Я застыла с одеялом в руке и приоткрыла рот в немом жесте на столь провокационный вопрос, который мне никто никогда не задавал с момент перехода в эту фракцию, даже Шайло, чьи любовные похождения и страсть к безобидным сплетням о чужой личной жизни были неимоверных размеров, и потупила взгляд. Что-то внутри заставило меня ответить Ким так, как было на самом деле.
– Нет… Остался в Искренности. Вместе с нашими отношениями.
Девушка, запрокинув голову, заливисто расхохоталась и, подойдя ко мне, несильно ткнула меня кулаком по плечу.
– Искренняя, значит? – она соблазнительно мне подмигнула, театрально вздохнув. – А ты мне нравишься, детка.
– Уже Бесстрашная, Ким, – я больше не могла сдерживать улыбку, которая норовила превратиться в хихиканье, и, если бы мне кто-нибудь сказал сейчас, как много радости и смеха в будущем привнесет в мою жизнь это рыжее, очаровательно бестактное создание, я бы отблагодарила и расцеловала бы этого человека.
– Точно нравишься!
***
Рекомендуемый трек для прослушивания этого куска – Dorothy – Raise Hell
– Здесь у нас медкрыло, не такое большое, как лазарет в штабе, но всё же… А там склады с припасами, оружием и прочей херней, – Ким сорвала какой-то сухой колосок и беззаботно засунула его между зубов, перекатывая от одного уголка рта к другому. – Привет, придурки.
Она высокомерно кивнула троим крепко сложенным парнями, очевидно, разведчикам, которые при полной амуниции и экипировке проследовали мимо нас, оценивающе оглядев и меня, и рыжую Бесстрашную. Я просто не поспевала за её настроением, эмоциями и словами.
В спины нам раздались свист и улюлюкание, и если я инстинктивно поежилась от такого ответного «приветствия», то Ким лишь развернулась, продолжая идти вперёд уже спиной, и невозмутимо показала удаляющимся парням средний палец.
На мой молчаливый вопрос она легко и со смехом ответила, поправив распущенные волосы:
– Обещала каждому свидание и динамлю.
– Оу, – только и смогла выдать я, не зная, рассмеяться или сдержаться в очередной раз.
С её дерзостью, весёлым нравом и непредсказуемыми поворотам в речи, мне хотелось хохотать на любые реплики.
– В жопу мужиков! – она выдернула травинку изо рта и с чувством отбросила в сторону. – От них одни проблемы.
– Думаю, они полагают то же, когда речь заходит о нас, – философски заметила я, за что была награждена хитрым взглядом и вилянием бровей а-ля «а ты умна, тебя не провести».
Ким вернулась к нашей импровизированной экскурсии, указывая ладонью куда-то в левую сторону:
– В-о-о-о-н там – тренировочная и столовка.
Наш полигон представлял из себя многоугольник, в каждом углу которого было то или иное здание. Раскинут он был на достаточно приличной площади прямо под высоченной Стеной, на которой далекими точками тут и там виднелись Бесстрашные солдаты. Ким проинформировала меня, что за Стеной также есть пара зданий, но туда мне, неопытному бойцу, вход пока воспрещен.
В центре этой многоугольной фигуры была большая, сейчас пустовавшая площадка с различными спортивными снарядами, огромным рингом и местом, которое Ким обозначила как «кострище». По вечерам бойцы, кто имел свободное время и не выходил в дежурство, собирались там, разводили огонь и общались до глубокой ночи. Своего рода, «Яма», только на открытом воздухе базы.
– Ким, мать твою за ногу, где вас носит!? – где-то справа от моей щебечущей без остановки новой знакомой злым рокотом раздался низкий, осипший голос.
Ким остановилась, как вкопанная, и демонстративно зажмурила глаза. Я же, не зная, как себя вести, последовала её примеру, но только вот потупила взгляд в землю, разглядывая почву под берцами.
Выглядели мы, как нашкодившие дети.
– То, что ты, блять, жмуришься, не говорит о том, что меня здесь нет, несносная ты девчонка! Уволю тебя к чёртовой матери! – источник чистейшего праведного гнева превратился в очень взрослого, лет так за сорок, лысого мужчину, с небольшим шрамом на лице, который в чёрной боевой форме с автоматом наперевес преградил теперь нам путь.
Ким открыла веки и тут же закатила глаза, цокнув при этом языком.
– Я показывала Грейс полигон, сэр, – в её голосе, вперемешку с иронией и шутливостью, проскользнуло искреннее почтение.
Я украдкой взглянула на мужчину, надеясь, что моё молчание сделает меня невидимой.
Кажется, это был тот самый Уиллсон…
Выглядел он довольно грозно, и я поймала себя на мысли, что он – единственный Бесстрашный такого возраста среди всех, кого я встречала доселе.
– Я приказал объявится в тренировочной, – он быстро взглянул на свои широкие, в металлическом обрамлении, часы и продолжил, – ещё, мать его, полчаса назад! Почему ты никогда не исполняешь приказы в точности!?
– Если бы я исполняла их в точности, мою задницу кто-нибудь давно бы подстрелил, сэр, – надув губы, ответила Ким и скрестила руки за спиной. – Я за импровизацию!
– Я покажу тебе импровизацию, дура ты эдакая! – судя по всему, это был не первый раз, когда Ким огребала от командира. Он потряс перед лицом снова зажмурившейся Ким кулаком, а потом резко повернулся ко мне. – Представься, боец.
Я вздрогнула, но моментально выпрямила спину, словно его стальной голос дернул невидимые нитки надо мной и незамедлительно отчеканила:
– Грейс, сэр. Прибыла вчера совместно с другими новыми бойцами.
Он молча окинул меня цепким оценивающим взглядом, пока я стояла ровно и смотрела вперед, и приподнял один уголок морщинистого рта в усмешке:
– Уиллсон, командир отряда. Том упоминал о тебе, – он задумчиво всмотрелся в моё лицо на мгновение и продолжил. – Подчиняться будешь непосредственно мне. Определю тебя в одну из новых групп отряда. Вот с этой, – он кивнул в сторону Ким и поудобнее перехватил автомат, – бестолковой на пару. У тебя в глазенках проблесков ума побольше будет. Может, научишь её серьезности…
В памяти всплыло воспоминание, как Лэн выговоривал примерно то же самое Шайло при мне на тренировке по стрельбе. Все вокруг делают ставку на мою слегка меланхоличную и собранную натуру, что, надо сказать, приятно грело душу.
Но я не смогла сдержать порыва и еле заметно переглянулась с Ким. Мы столкнулись с ней хитрыми полуулыбками, а наш командир, тут же заметив это, разочарованно вздохнул, хлопнул себя ладонями по бокам и пробормотал:
– Или же она испортит тебя своей безответственностью. Ну за что мне такие солдаты на старости лет…?
***
Рекомендуемый трек для прослушивания под чтение куска POV Эрик – Prozak – Until Then
POV Эрик
Лэндон вышел первым из кабинета старшего лидера, а так как и я не видел смысла задерживаться здесь и дальше, почти тут же двинулся за ним.
Мы закончили это короткое совещание с Максом, окончательно обговорив функционал каждого из нас.
Получили коммуникаторы, ключи от собственных квартир, какие-то первые указания.
Лэну полностью отходила ветвь, связанная с патрулированием в городе и сохранением порядка на улицах, в то время как «Бешенному» Сэму оставалась только внутренняя разведка.
Мне же Макс доверил подготовку неофитов и любые внутренние дела фракции, до этого возлежащие на его плечах – начиная от контроля диспетчерской и заполнения складов, заканчивая любым видом проверки всех имеющихся, выделенных под отдельных лидеров, ветвей, возможное участие в патрулях и разведке и встречи с другими фракциями.
Понятия не имею, с чего это вдруг мне сразу была дана такая милость и такой простор действий, и с чем собирался работать сам старший лидер, но это, похоже, было удобно и Максу, и мне – я собирался перевернуть эту фракцию вверх дном, усовершенствовать её самыми жёсткими путями, сделать лучше и сильнее, а он давал мне полный карт-бланш.
С этого дня я, по сути, был его «правой рукой».
Показать себя, закрепить полное и безоговорочное доверие старшего лидера к себе и выстроить репутацию среди Бесстрашных – лишь вопрос небольшого отрезка времени.
Ни Сэма, ни Тома на нашем мини-сборище не было, и очень кстати – уж слишком свежо воспоминание, как последний чуть ли не сожрал Тихоню взглядом тогда в баре.
Мне потребуется ещё много дней, чтобы затолкать эти образы, как ненужные коробки с хламом, подальше в подсознание, поэтому это даже хорошо, что Том отсутствовал – не очень хотелось бы сорваться на него в первую же встречу.
Не для этого я положил на алтарь Бесстрашия все свои усилия и стремился стать лидером, чтобы в одночасье расклеиться и всё потерять из-за какой-то девки.
Даже такой затмевающей голову девки, как Грейс.
Она выбрала свой путь, я – свой, а как известно из начального уровня подготовки детей в Эрудиции – параллельные прямые не пересекаются.
Справедливо посчитав, что она не стоит того, чтобы думать о ней так часто, я нацепил на лицо уже привычную маску бездушия и холода и вышел за дверь кабинета.
Там я столкнулся с Лэндоном, который, похоже, ждал меня:
– Ещё раз поздравляю с должностью, – немного поколебавшись, но без тени иронии, произнёс мой бывший инструктор, ныне прямой «коллега».
– Тебя тоже, – хмуро, но с уважением бросил я в ответ.
– Есть на примете кто-нибудь на должность инструктора?
Мы пошли по коридору, негромко переговариваясь.
– Есть. Разве что этот идиот себе вчера вены не вскрыл от неразделенной любви, блять. Если так, то и поделом ему, буду искать дальше.
Да, твою мать, когда же я смогу сдерживать эмоции в голосе при упоминании всего этого дерьма, происходящего вокруг Криса, Грейс и меня?
Вот только зарекся не думать о ней!
Лэндон благоразумно промолчал – мне он вообще нравился больше остальных Бесстрашных, до этого попадавшихся мне на пути. Начиная с момента, как он представился нам, как инструктор.
И я ещё вспомнил, как он мгновенно, не задавая никаких лишних вопросов, понял, что Тихоня не должна знать о той ситуации со спасением.
Мы в чём-то были с ним похожи – оба немногословные, не показывающие эмоций, целеустремленные и чётко знающие, чего хотят.
Я не лез к нему в душу, хотя был соблазн узнать, почему он отказался от звания лидера в первый раз когда-то давно, а он не особо лез ко мне.
Молчание нарушали только наши шаги, гулко отбивающие рванный ритм в коридоре.
– Мне кажется, он согласится. Конечно, если не выбрал уже что-то другое, – медленно проговорил Лэн в тишину.
Идеальный собеседник – даже пояснять не пришлось, о ком шла речь.
– Согласится. Никуда не денется. Ему это сейчас… Нужно… – меня самого воротило от того, что я будто забочусь об этом долбоёбе, но что-то мне подсказывало, что дело не в этом и не в самом Крисе – слова, которые я произнёс вслух, больше относились ко мне лично и к необходимости в моей жизни того нового, что маячило на горизонте в виде огромного поля непаханой работы.
Конкретная деятельность. Время. Алкоголь. Шлюхи.
Складываем всё вместе, получаем единый результат – Тихоня навсегда выветривается из башки.
