Текст книги "В твое доверие. По рукоять (СИ)"

Автор книги: Dididisa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Куда мы идём?

Он крепко держал мою ладонь, не оставляя даже шанса вырваться, и остановился перед какой-то неприметной дверью, на которой я успела прочесть WC.

Что за бред?

Толкнув её, Эрик буквально с силой втащил меня внутрь.

– Ты можешь объяснить, что происходит? – я очень старалась, чтобы голос не дрожал, но у меня плохо выходило…

Не был же он настолько глуп, чтобы после такого разговора, попытаться…

Попытаться…

Нет, мы же только обсудили, что я не… Какая-то там девка, готовая отдаться ему по первому приказу.

От смены эмоций и декораций я готова была грохнуться в долгий обморок – Эрик методично изводил мою нервную систему.

Я его, кажется, тоже.

Струной выпрямив позвоночник, я готовилась дать ему хоть какой-нибудь отпор и с расширенными от ужаса глазами наблюдала, как он запирает дверь.

В туалете никого не оказалось.

Эрик вальяжно неспешно шагнул обратно ко мне, и от этого жеста я инстинктивно отпрянула назад, вписавшись спиной в стену.

Слишком часто я встречаюсь со стенами за последние часы.

Рядом со мной оказалась раковина с треснутой поверхностью, но вполне опрятная и чистая. Я глазами искала что-нибудь острое, что могло бы послужить моей самообороне, но голос вставшего прямо передо мной Эрика заставил взглянуть на него:

– Если бы я захотел сделать тебе больно, я бы давно это сделал. Поверь мне.

Это прозвучало так…

Так… Завлекающе.

Интригующе.

Расслаблено.

В его глазах я не увидела ни намека на какое-либо насилие в мой адрес.

Эрик, не сводя с меня обжигающего взора, в котором застыли пасмурные облака, медленно протянул руку к крану, открывая его. Шум хлынувшей в раковину воды, тугими струями отбивающейся от поверхности чаши, немного привёл меня в чувство и успокоил, но я всё равно оставалась на чеку.

– Прежде чем мы посетим кое-какое место, хочу кое-что сделать. Я же обещал тебе в машине, – Эрик плавно и медленно приблизился ко мне ещё на шаг, приподняв уголки губ во властной усмешке. – Самое время исполнить это.

– Ч-что? – в горле пересохло, и я отчего-то стала заикаться. Я спрятала ладони за поясницу, облокотившись на них копчиком и обдумывая, каким же будет его следующее действие.

Вся это ситуация была абсолютно ненормальной и нелогичной – меня окружало напряжение, в голове огромными буквами билось слово «опасность», но одновременно с этим его энергетика, веревками окутавшая меня с ног до головы, приносила знакомое чувство спокойствия и… защищенности.

– Вытащить твой язык и помыть его с мылом, – Эрик, как десять минут назад в коридоре, наклонился к моему лицу так близко, что я почувствовала его чуть сбитое от волнения дыхание на кончике своего носа.

Не такой уж он айсберг – его тоже пробирают эмоции, я успела в этом убедиться.

Просто он очень любит скрывать их.

Я смотрела ему прямо в глаза, не в силах опустить взгляд в пол, как я часто делала раньше – расстояние между нами было ничтожно малым и заполненным вибрирующими волнами томительного ожидания и чего-то… интимного.

Когда я услышала его слова, мне показалось, что сердце выскочит из грудной клетки и умирающим ошметком шлепнется к нему под ноги.

Всё-таки, это была не шутка…?

Он продолжал свою зрительную пытку, пытаясь что-то разглядеть во мне, но при этом всё также не касаясь.

– Но я передумал. У меня есть идея получше, – его размеренный шепот пробрал меня до сладкой истомы и дрожи в коленях. – Это позволит нам убить трёх «зайцев» одним выстрелом…

Он слишком медленно закрыл кран с водой, не сводя с меня пристальных глаз.

– Каких…? – выдохнула я ему это слово в губы, чувствуя, как голова кружится от его прошибающего меня великолепного аромата.

Эрик поднял одну руку, ладонью упираясь в стену сбоку от моей щеки, тем самым снова преграждая мне путь к отступлению.

– Первый «заяц», которого мы убьём моей идей – это твоя благодарность, которую я не успел принять в машине, – договорив эти слова, Эрик, не дав мне опомниться, впился в мои губы наглым поцелуем, тут же проникая языком внутрь.

Я вздрогнула, то ли от неожиданности, то ли от уколовшего меня удовольствия – чёрт, как же божественно он целовал меня, сминая своими губами мои. Бескомпромиссно исследуя языком мой рот.

Чуть прикусив мою верхнюю губу, он коснулся её языком и отстранился.

Всё завершилось так быстро, что я чуть ли не захныкала, как маленький ребёнок, у которого отобрали игрушку, едва дав с ней познакомиться…

Но мы оба дышали так, будто пробежали несколько километров… Эрик не прикасался ко мне, а я так хотела его объятий, потому что понимала, что сейчас просто сползу по стене от охвативших меня чувств.

Эрик медленно и демонстративно облизнул губы, глядя меня прямо в глаза нахальным, дьявольским взглядом, и вкрадчиво прошептал:

– Твоя благодарность на вкус, как что-то сладкое… – говоря это, он поднял свободную ладонь и накрутил на свой палец выбившуюся светлую прядь волос у моего виска. Я ощутила, как становлюсь бесстыдно возбужденной от всех его манипуляций. – Второй «заяц», которого мы пристрелим, и ты уже поняла, каким способом – это твой комплимент мне, который я забрал, но, как видишь, не полностью.

Я даже не успела возразить или осмыслить сказанные слова, как мои губы снова оказались в его плену. Тело так предательски заныло, прося большего, что я сама положила ладони на его шею, притягивая к себе. Эрик одобрительно хмыкнул мне в губы, заметив это, и углубил свой поцелуй, на который я отвечала так, будто в последний раз.

Когда он перестал терзать мой рот в с ума сводящих действиях, я забыла, как дышать. Перед глазами была пелена чистейшего удовольствия, а в ушах колоколами звенело желание.

– Что ж, твои комплименты не менее охуительны. И третий «заяц», Грейс, – он сбивчиво дышал, прислонившись к моему лбу своим – было видно, что он испытывает то же, что и я. Убрав свою руку от стены, он схватил мои запястья и резко поднял их над моей головой. Я непроизвольно всхлипнула и выдохнула весь имеющийся в легких воздух на этом жесте, ощутив, как он теперь вжимается в беспомощную меня своим сильным телом, крепко держа мои руки наверху. Вдавливая их в кафель, – это твои дерзкие словечки и вся твоя ложь.

Эрик набросился на мой рот с таким остервенением и лёгкой злостью из послевкусия нашей перепалки, что предыдущие ласки померкли на фоне этого поцелуя.

Он наказывал меня своими мягкими, отдающими жаром губами, прикусывая тут и там мои собственные губы, открывающиеся ему на встречу.

Наши языки столкнулись в каком-то бешенном, неконтролируемом танце, надавливая, и настойчиво лаская друг друга.

Мне казалось, что я схожу с ума – во мне пульсировало такое желание к Эрику, меня накрывали такие волны наслаждения, ударами бьющие в низ живота, что я боялась сама себя и своих реакций. Всё моё тело было покрыто мурашками.

Я еле слышно застонала, уловив, как Эрик на это тихо зарычал мне в ответ.

Пожалуйста, не останавливайся.

Никогда не переставай вот так целовать меня.

Твои поцелуи нужны мне. Вместо воздуха.

– Эрик… – еле прошептала я, когда он прервал этот дикую, необузданную борьбу наших губ.

Он продолжал прижимать меня своим телом в стену, но отпустил мои руки, которые тут же безвольно упали на его плечи. Я почувствовала его горячие ладони на своей талии, пальцами нежно впивающиеся сквозь ткань одежды в кожу, и то, как он прислонился губами к моему виску, запечатлев на нём лёгкий целомудренный поцелуй.

Наклонившись к моему уху, Эрик хрипло прошептал:

– Твои дерзости и ложь на вкус мне не понравились, но каждый раз, когда ты будешь наглеть, выдумывать что-то неправдивое и накручивать себя, ты будешь получать по заслугам вот так. И в твоих интересах не перегибать палку, потому что от маленькой лжи, за которую ты расплатишься лаской до воткнутого в моё доверие ножа, где я тебя прикончу – один шаг. Поняла меня?

Я еле-еле нашла в себе силы хаотично закивать головой.

– Умница, – этот выворачивающий меня наружу и доводящий кровь до кипения шепот продолжился. – Это ведь лучше мыла на твоём языке?

Эрик отстранился от меня, и я ощутила такую зияющую, огромную пустоту, что чуть было не накинулась на него сама. Он соблазнительно подмигнул мне, удовлетворенно приподняв уголки губ в усмешке.

– Лучше… – сипло выдавила я.

– Нам нужно ехать. Мы и так потеряли кучу времени из-за этих твоих… выдуманных, блять, списков. Плюс – ты должна мне рассказ о переезде отсюда.

Отодрав спину от стены, я покорно последовала за ним к выходу.

Соберите.

Меня.

По кусочкам.

Я больше себе не принадлежу.

========== Глава 13. Заявляя на тебя права ==========

За несколько часов до вылазки изгоев из пропасти метрополитена в восточной части города

– Выдвигаемся в конце недели, – зычным голосом проговорил один из стоявших в тени мужчин.

Второй рядом с ним наблюдал, как получившие новый приказ изгои, на время переодевшиеся в Бесстрашных, дабы остаться не узнанными при проникновении во фракцию, осторожно выходят из ворот тёмного склада на улицы.

– У нас точно всё готово? – нахмурился он в ответ.

– Да. Я подогнал туда дополнительно ещё пару мотоциклов, драгстер и внедорожник. В общей сложности, с нами уйдёт около шестидесяти изгоев. Они со всеми боеприпасами, оружием, провиантом пока расположились в трюме корабля, как и задумывалось. Транспорт за кораблем в долине, накрыт под брезентом.

– Отлично. Том ничего не заподозрил?

– Нет, он не особо интересовался, зачем я вывожу машины за Стену. Да и ты прекрасно знаешь, что на это ушли годы, и нам удалось сделать это незаметно. Том, походу, вообще ничем не интересуется, кроме собственной раздутой значимости от командования полигоном. Ну и изгои наследили за Стеной достаточно, чтобы он всю свою энергию направил на очередное расследование. Люди – это прекрасный ресурс для распространения самой опасной чумы – сплетен.

– Ну… Доля правды в сплетнях есть. В Лос-Анджелесе нас ждут.

Повисла звенящая тишина.

– Жалко пацана, если честно… – почесав затылок, невпопад вдруг произнёс первый говоривший, видя, как уходит последний изгой, в чьих руках блеснуло что-то квадратное и металлическое.

В этой вещице была «бомба замедленного действия» – данные, перечеркивающие чужую жизнь. Делящие её на «до» и «после».

– Да что ты? – хмыкнул его слушатель. – Эрику нельзя доверять, особенно после последнего разговора, и ты это знаешь. Первое время я думал, мы заберем его с собой, но он слишком сильно любит копаться в том, что его не касается. Он слишком импульсивен, хоть и старательно скрывает это. В любом случае, кто-то же должен был стать козлом отпущения. Лэндон не очень подходит на эту роль, в силу своей отстраненности от всего. Он всего лишь исполняет те же приказы Эрика, несмотря на линейность позиций. Том слишком давно в Бесстрашии, мог бы сразу что-то просечь, и так заебал меня разговорами о «чужаках». Эрик стал лидером только потому, что я так захотел, а значит, перестанет он им быть тоже по моей воле. Вообще… Если бы эти твои изгойские ублюдки, блять, не открыли бы по нашим стрельбу, всего этого можно было избежать.

Второй мужчина зло сплюнул на пол, а первый не преминул вставить:

– Я контролировал их, как мог…

– Хуево контролировал, значит. Мы могли бы уйти, исчезнуть, как дым, не привлекая внимания. А теперь приходится вводить новых игроков на доску из-за этой произошедшей хуйни.

– Радует только то, что пока все очухаются, мы будем далеко, – проигнорировав реплику своего собеседника в начале, злорадно ухмыльнулся первый незнакомец.

– Рано праздновать победу, – предупреждающим тоном произнёс второй и повернулся, чтобы уйти. – Сейчас нужно проделать самую кропотливую, ювелирную часть работы. Информацию нужно распространить без следов и шлейфа. Дождаться нужного эффекта, может даже бунта. Затем под шумок уйти навсегда. Проверь, чтобы несколько человек сегодня точно вылезли в восточной части. Кто-нибудь из патруля найдёт то, что мы им подкинем. Если это будет Лэндон – ещё лучше, Эрик останется без его поддержки.

Второй говоривший кивнул в сторону выхода, где скрылись изгои, и тяжёлой поступью двинулся со склада.

***

Пока вы читаете повествование от Эрика, рекомендую трек – Hippie Sabotage – Options :)

POV Эрик

Я знал, Грейс.

Я всегда знал, что ты ответишь мне на поцелуй, когда бы он ни случился.

Блять.

Как я мог так долго ждать, так долго существовать без её вкуса на губах.

Я готов был целовать её часами, наслаждаться каждым движением робкого языка и изящного рта в ответ.

И мне ничего больше не требовалось.

Ну, как не требовалось, блять.

Думаю, она почувствовала моё явное возбуждение, когда я вжимал её тело в холодную стену, но меня это абсолютно не беспокоило – наоборот, я чувствовал и видел, как она хочет меня не меньше.

Еле сдерживается, чтобы лишний раз не коснуться меня, не броситься навстречу.

Ничего.

Я научу тебя доверять мне и нам.

Знала бы она, как тяжело было держаться мне самому, чтобы не накинуться на неё, особенно, когда она тихо застонала мне в губы, не разорвать её форму и не оттрахать нежно, яростно, медленно, резко – не важно, как – главное, чтобы до потери пульса.

В воспаленном, от желания снова почувствовать её влажные губы, сознании сложился яркий, сносящий крышу образ – она на коленях стоит на постели, я наматываю на свою руку её охуительно мягкие пряди волос, заставляя изогнуть красивую, оголенную спину, надавливаю на её поясницу другой ладонью и медленно вхожу в неё.

Выбиваю из неё стоны, если не крики.

Твою мать.

Я прикрыл глаза, заставляя себя успокоиться.

В нашем случае торопиться было бы неправильно – и так, блять, все нервы мне оголила этими чисто женскими разговорами и обидами.

Я ждал столько не для того, чтобы всё испортить своей похотью, и тебе, как видишь, милая, со своими заскоками не позволю.

Ты сама придёшь ко мне, а я дождусь снова и возьму своё.

В бар же ты всё-таки пришла.

– Ой, – тихо раздалось сзади, когда Грейс несильно врезалась мне в спину, – Эрик?

Я и не заметил, как остановился, пытаясь совладать с собой. Грейс осторожно обошла меня, всматриваясь в моё лицо.

– Что-то… случилось?

Да, блять, случилось – я мысленно имею тебя во всех позах.

Я бросил на неё свой фирменный лидерский взгляд, от которого она моментально съежилась, и как можно спокойнее ответил:

– Вспомнил тут твой вопрос про взаимный оргазм. И представил, как ты будешь выглядеть, испытывая его. Подо мной. Передо мной. На мне… – каждый вариант я произнёс, всё ближе подходя к ней.

Я какой-то ебанный мазохист, который вместо того, чтобы собраться с мыслями, продолжает эту приятную, но пока нереализованную на деле тему, делая себе ещё хуже.

О да.

Обожаю доводить тебя, когда ты вот так краснеешь, Грейс.

Моментально сдаешься от любых моих слов.

Ну что за охуительное зрелище – её грудная клетка начала часто вздыматься, губы приоткрылись, глаза заблестели каким-то лихорадочным огнём, не зная, что показывать мне в своей глубине – стыд или вожделение.

Я коротко усмехнулся, внимательно озирая её лицо.

– Идём, – я не сомневался, что мои слова раскололи её чувства на миллион обостренных кусочков.

Она, ничего не сказав, не отставала от меня, шагая рядом, за моим плечом, и я невольно задумался, что там ей и самое место.

За моей спиной, в безопасности.

– Я думала, мы вернёмся в бар, как ты и хотел, – тихо проговорила она.

А голос-то всё выдает.

Думаю, и в её голове сейчас явно были порочные картинки после моей фразы, и от осознания, что она тоже что-то себе представляет, я чуть было не повернулся к ней, чтобы исполнить сказанное.

– Желания имеют свойство меняться, – мы вступили в прохладный ангар с различным транспортом. – Я передумал. Поедем тебя воспитывать.

– Эрик, – выдохнула с лёгким возмущением Грейс. – Я буду тебе благодарна, если ты не будешь относиться ко мне, как к ребёнку.

Мы дошли до моего мотоцикла, с которого я тут же резким движением сбросил тёмный чехол. Байк стоял на устойчивой подножке, и я повернулся к сидению спиной, присев на него сбоку, лицом к застывшей в полушаге Грейс.

В её глазах отразились лёгкий страх и восхищение, которые пришли на смену дикому смущению, когда она увидела этот чёрный матовый аппарат.

Я наклонился вперёд, резко взяв её за висевшие по бокам ладони, и притянул к себе. Она, чуть споткнувшись, так как была расслаблена в момент моего маневра, упала в мои объятия, непроизвольно схватив меня за плечи.

Инстинктивно выгнула спину, опустив взволнованный взгляд вниз, в оставшиеся миллиметры между нами.

Я по-хозяйски положил ладони на её поясницу, еле сдерживаясь, чтобы не спуститься ниже, и одной рукой обхватил своё запястье за ней, так чтобы усилить объятия и чтобы мои предплечья прижали её тело.

– Я отношусь к тебе, как к своей собственности. Ведь ты – моя, Грейс.

По её коже, там, где я видел оголенные участки, прошлась рябь мурашек. Она задумчиво и серьёзно смотрела мне в глаза. Я видел в её лице какую-то борьбу с собой. Между тёмных бровей залегла тоненькая нить морщинки.

Но это длилось не так долго.

Грейс провела ладонями по моим плечам, перебираясь пальцами на шею, и наклонилась ко мне. Губами в невинном поцелуе прижалась к сережкам на брови.

Я прикрыл глаза от затопившего меня размеренного наслаждения.

Внутри было ощущение улегшегося урагана, когда всё застывает в ожидании перемен.

Она дорожкой лёгких, невесомых поцелуев спустилась дальше по виску, по скуле, к заросшей щетиной челюсти. Прошлась губами к моему подбородку, на что я тут же среагировал, со свистом выпуская воздух сквозь зубы.

Охуительно нежная.

И затем, едва касаясь моих губ своими, не целуя, медленно и еле слышно прошептала:

– Если ты ещё раз скажешь что-нибудь про то, как представляешь мой оргазм, я потащу тебя в уборную, достану твой язык и помою его с мылом.

В голове тут же взорвались динамиты – ах ты дерзкая сучка.

Против меня моим же оружием.

Ты уже не просто играешь с огнём, милая, ты его приручаешь.

Я не сдержал довольного смеха, вызвав и на её губах ответную улыбку, которую незамедлительно стёр последующим диким поцелуем.

Нехотя оторвавшись от её припухших, красных от моих укусов губ, я медленно выпустил Грейс из своего захвата.

– Оружие с собой?

– Да, всегда с собой… – она восстанавливала дыхание, отойдя на полшага и переведя свой взбудораженный взгляд обратно на мотоцикл. – Оно нам может понадобиться?

– В городе шастают вооруженные изгои, если ты забыла, – мрачно ответил я, тут же некстати вспомнив всю эту неясную ситуацию с пропажей автоматов.

– Как, кстати, прошёл твой допрос? – опасливо спросила она, обходя байк по кругу и рассматривая его. – Он что-нибудь сказал?

– Да, но тебя это не касается, – мне не хотелось быть с ней грубым, но въевшуюся манеру общаться с людьми так просто не скорректируешь для одного человека.

Грейс остановилась и в нервном жесте засунула руки в карман куртки, которая явно ей была коротковата. Похоже, позаимствовала у подруги. У края её брюк то и дело мелькала оголенная полоска натренированного живота с красивым маленьким пупком, и это меня пиздец как отвлекало.

– Что стало с изгоем? – было заметно, как она обдумывала этот вопрос, прежде чем задать.

Я перекинул ногу, удобнее усевшись на сидение, и проницательным взглядом посмотрел на неё.

– Я его отпустил, —

с привычной хладнокровностью ответил я.

И она поверила мне.

Мда, Эрик, о каком доверии от этой сносящей голову девчонки может быть речь, если ты и сам ей врешь. Мысленно приписав свои слова в графу «ложь во благо», я кивнул на заднее сидение и заметил, как Грейс замешкалась в ответ.

– Давай, – спокойно произнёс я. – Не бойся. Тебе понравится.

Кажется, эти слова её как-то настроили и расслабили. Она аккуратно села сзади меня, волнуясь, что что-то делает не так, и настороженно взялась за ткань куртки по моим бокам.

Я незамедлительно перехватил её ладони, расцепив их от кожаной материи, и сам направил их под неё, на свою футболку. Грейс тут же покрепче обхватила меня, положив ладони на грудную клетку и прижимаясь к моей спине.

– Будешь впиваться ногтями – я остановлюсь и точно раздену тебя, – хрипло предупредил я, чувствуя, как она, забывшись, с интересом медленно ощупывает пальцами мышцы.

– О… Извини… – спрятав усмешку в капюшон моей куртки, прошептала Грейс и остановила свои движения по моей груди.

***

POV Грейс

Ветер тёплыми потоками трепал мои волосы, с которых во время очередного поворота слетела резинка, которую я взяла у Шайло, как и её одежду, переодевшись в неё после сна и душа.

Слот носителя я переложила в карман чёрных брюк.

Может быть, и было неправильно таскать его с собой, вдруг там реально срочная и важная информация, которую давно надо было передать, но я впервые в жизни безрассудно хотела просто наслаждаться каждой минутой, не окрашенной одними дежурствами, службой и приказами.

Первые несколько минут езды я чувствовала напряжение и страх, но Эрик вёл мотоцикл настолько плавно и уверенно, что через некоторое время я успокоилась и просто впитывала в себя ощущение свободы.

Глаза слегка слезились, и я, повернув голову, щекой прижалась к его куртке, вдыхая на полную грудь разбавленный ветром, ставший за несколько часов таким родным, аромат.

Эти его фразы…

Действия…

Взгляды…

Я была уверена, что Эрик никогда не обозначит вслух, какими именно стали сейчас наши отношения, перешагнувшие рубеж прошлого.

Хотя многое стало понятно во время эмоционального разговора в коридоре, который он окончательно закрепил головокружительными поцелуями после.

Мне хватило его слов и поступков, чтобы окончательно для себя решить – готова ли я поверить ему, открыть ему себя, остаться с ним…

Где-то в голове болезненно щелкнуло недавнее воспоминание, как я опрометчиво приняла за чистую монету слова Шайло.

«Ты так легко доверяешь всем, Грейс. Но не себе и не мне, блять», – он был чертовски прав, но доверие к Эрику – это как, будучи неофитом, встать на краю здания перед пропастью, ведущей в Бесстрашие, и прыгнуть…

Весь полёт не зная, что тебя там ждёт – смерть или спасение.

И разница была в том, что, став переходником, ты прыгаешь только один раз.

В отношениях с Эриком, я понимала, что прыгать придётся постоянно…

«Я отношусь к тебе, как к своей собственности. Ведь ты – моя, Грейс», – в животе что-то с болезненной сладостью сжалось, когда я вспомнила его слова. Даже в этой фразе проявлялась его внутренняя жёсткость.

Бескомпромиссность. Власть. Эгоизм.

Будет ли с ним легко?

Однозначно, нет.

Но буду ли я чувствовать себя желанной и защищенной?

Уверена, что да.

Пока этого было достаточно, а всё остальное – все эти слухи и какая-то возможная правда о том, что он холодный, расчетливый лидер-тиран – не имеет значения.

Эрика ведь достаточно взять за руку, когда он на эмоциях.

Успокоить лаской.

Как огромного зверя, которого задела и ранила очередная ситуация.

Посмотреть ему в глаза со смирением и готовностью помочь.

Когда же это всё, интересно, началось – ещё тогда, в юности, во время инициации, или же только сейчас, когда мы впервые увиделись на полигоне?

Задав себе этот неоднозначный вопрос, я ощутила тишину в сердце и в подсознании. Нет ответа.

Всё это между нами произошло так, будто было предначертано заранее. Никаких чётких граней перехода. Не по стандартам, как у всех нормальных людей, где есть симпатия и первые ухаживания.

За этими мыслями я не заметила, как мы остановились у входа в один из небоскребов, который никакой из фракций не использовался.

Эрик выключил движок байка, выпрямился и обратился ко мне, повернув голову вбок:

– Ты в порядке?

– Да, – голос чуть осип от долгого молчания и сухости.

Я нехотя выпустила его мощную фигуру из своих объятий и слезла с мотоцикла.

Эрик настороженно огляделся по сторонам, когда сам сошёл с сидения, и, молча взяв меня за ладонь, двинулся вперёд к пыльному, чуть развалившемуся входу.

– Лифты не работают, поэтому придётся идти пешком, – произнёс он, когда мы вошли в пустынное здание, где тут и там валялись старая мебель, бумага, куски обвалившихся стен.

– Хорошо, – кивнула я, озираясь по сторонам. – Какой нам нужен этаж?

– Нам нужна крыша, – с лёгкой усмешкой ответил мне Эрик, чуть сдавливая мои пальцы в своих и посылая очередные жаркие импульсы в мою перевернутую вверх дном, прямо как обстановка в этом здании, душу.

Когда мы добрались, наконец-то, наверх, молчавшие весь путь, чтобы не сбивать и так тяжелое дыхание, перед моими глазами открылось просто великолепное зрелище…

Я никогда бы не подумала, что закатный Чикаго, в котором уже начинало смеркаться, был так прекрасен.

В разрушенных давней войной зданиях постепенно загорались редкие лампочки света; лёгкие облака в небе переливались разными оттенками персикового, серого и розового, а где-то вдалеке виднелась тонувшая в тенях громада Стены с уходящими ввысь столбами проводов.

Я так и застыла у металлической двери, которая вела на крышу небоскреба, пытаясь унять быстро стучавшее сердце и дыхание.

Эрик, который был на пару шагов впереди, коротко и оценивающе осмотрелся, а после медленно повернулся ко мне.

Я не обратила внимания, как тихо и незаметно он подошёл, всё ещё не в силах отвести своего взгляда от раскинувшегося под нашими ногами города.

– Посмотри… Как здесь красиво… – прошептала я, провожая взглядом взлетающих, в уже темно-синее с остатками алых блик небо, птиц.

– Я и так вижу, – задумчиво ответил он, склонив голову чуть набок. – В твоих глазах.

Я встрепенулась, переведя внимание на него, чувствуя, как медленно погибаю под его серым потеплевшим взглядом.

– Это ещё не всё, – он отвернулся, прерывая наш зрительный контакт, и сделал несколько шагов в сторону другого края крыши. – Иди сюда.

Когда я подошла туда, где он стоял, не смогла сдержать судорожный испуганный вздох.

Бетонная часть, на которой когда-то были перила, обвалилась полукругом таким образом, что когда Эрик совершенно безбоязненно и спокойно сел на неё, свесив ноги вниз и опираясь на нижние, не виднеющиеся кирпичи, свободным куском впереди осталась только полуразрушенная и ржавая, но довольно широкая балка.

Прямо перед ним.

Он посмотрел на меня коротким невозмутимым взглядом, будто мы просто прогуливались в парке, и кивнул на балку:

– Будем воспитывать в тебе доверие, ребёнок. Или как ты там себя окрестила… – Эрик приподнял брови, подавая мне одну руку. – Садись сюда. Я буду держать тебя.

По моему телу прошлась неконтролируемая вибрация – я должна была сесть спиной к Эрику, на, скорее всего, шаткую балку, где под ногами и руками не было никакой опоры.

Надежда была только на его руки.

– Нет… – я закачала головой, с расширенными глазами смотря то на лидера, то на это место самоубийства. – Я не могу, Эрик.

– Можешь, – бесстрастно произнёс он, всё ещё протягивая мне свою сильную, широкую ладонь. – Ты точно, блять, фракцией не ошиблась, Бесстрашная?

Он усмехнулся в конце, сосредоточенно наблюдая, как белеет от страха моё лицо.

– Пожалуйста, не заставляй меня. Я не смогу, я не удержусь…

– Удерживать тебя буду я, Грейс, – кажется, он начинал терять терпение. – Иди сюда…

Последние слова Эрик произнёс таким бархатным и тихим голосом, что мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться.

С ватными ногами, я кое-как дошла до края и присела на корточки. Передвигаясь по сантиметрам, я, спустя целую вечность, наконец-то, оказалась спиной прижата к груди Эрика.

Под моими ногами не было ничего – только свистящий ветер и далекие линии улиц, а единственной точкой опоры была стальная балка под моими дрожавшими то ли от холодного вечера, то от страха за свою жизнь, бедрами.

Эрик наклонился к моему уху, прижимаясь своей чуть колючей от щетины щекой к моей шее:

– Стоит только разомкнуть руки с твоей талии, как ты тут же полетишь вниз, – из головы исчезли все звуки, кроме его горячего шепота. Пальцами он впивался в кожу на оголенном животе, которую не прикрывала короткая мне по росту майка Шайло. – Как ты думаешь, что меня может заставить отпустить тебя?

Я нервно сглотнула, чувствуя, как краснеет лицо и потеют ладони от волнения. Проведя ими по своим брюкам, я тут же вцепилась руками в руки Эрика, кольцом обвивавшие моё тело.

– Я верю, что ты этого сейчас не сделаешь, – еле-еле проговорила я, не отвечая на его вопрос, немного повернув голову вбок, чтобы краем глаза посмотреть на него. И чтобы сильнее почувствовать трение щетины на своей коже.

– Ничто и никто извне не сможет меня заставить отпустить тебя, Грейс, – его слова проникали в самые отдаленные уголки моего сознания и сердца. – Ни сейчас с этой крыши, ни из моей жизни. Ты должна это запомнить раз и навсегда.

Эрик замолчал на какое-то время, сильнее прижав меня к себе. Я прикрыла глаза в блаженстве, чувствуя, как он вдыхает аромат с моей кожи, ведя кончиком носа по волосам и шее, и боялась нарушить это мгновение.

Неужели может быть так хорошо…?

Это реальность или очередная симуляция?

– И да, твой ответ мне понравился. Доверие начинается с маленькой шага веры во что-то или кого-то, – тихо добавил он, замирая и утыкаясь лицом в мой затылок.

Город постепенно погружался во мрак ночи, а мои мысли так же медленно тонули в смысле услышанного, параллельно запечатлевая в памяти пейзажи Чикаго и прикосновения Эрика.

Наше молчание было таким гармоничным и уместным – каждый из нас обдумывал всё, что между нами творилось раньше и происходило сейчас: взвешивая, определяя, расставляя по местам.

Минуты перетекали в десятки, а мы всё сидели на самом краю, упиваясь присутствием друг друга, тишиной и городом внизу.

– Почему ты уехала после инициации? – он первый нарушил долгую, затянувшуюся паузу, и, задавая этот интересовавший его ещё в машине вопрос, Эрик одной ладонью решительно убрал мои распустившиеся во время поездки волосы на одну сторону, оголяя часть шеи. Вновь с силой обхватив меня обеими руками, он прижался своими чуть шершавыми и очень горячими губами к ней, заставляя мое горло родить стон, который я еле сдержала.

– Если… Ты хочешь, чтобы я могла спокойно говорить… Перестань, пожалуйста, так делать, – дрожавшим от желания голосом пробормотала я.

Я услышала, как он самодовольно хмыкнул и ответил:

– Как скажешь, – тут же снова приникая ртом к моей шее.

Несносный мужчина.

Я закрыла веки вновь, чуть покачав головой в упрекающем жесте и стараясь не отвлекаться на его губы по моей коже, медленно начала свой рассказ.

Чтобы он был логичным и упорядоченным, я пересказала ему историю с нападением на меня в коридоре, о которой он тогда, в те времена, наверняка, не слышал.

Но меня смутило вот что…

Когда я описывала то, как шла по коридору и на меня накинули ткань, Эрик как-то подобрался и напрягся. Я почувствовала натянутые струны мышц на руках, обнимавшие меня, которые мгновенно окаменели, и то, как он неестественно выпрямил спину.