Текст книги "Возможность (СИ)"

Автор книги: Девочка с именем счастья

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Белиар с облегчением вылезет из машины и потягивается. Две проходящие девушки смотрят на него и кидают заинтересованные взгляды, кокетливо улыбаясь. Билл, замечая внимание к своей персоне, ухмыляется и игриво подмигивает; девушки хихикают. Когда они скрывают за поворотом, то Колетт наконец-то вылезает из машины.

Девушка посмотрела на приободрившегося брата. Конечно, Белиар был красив, дьявольски красив, обладая выразительными чертами лица: неестественно пухлыми для мужчины губами, четко выраженными скулами, массивной челюстью и немного раскосыми глазами. Одетый в черную футболку, плотно облегающую его натренированное тело. Он был крупнее, массивнее многих своих сверстников. Он словно притягивал к себе взгляд, прекрасно зная об этом. Да только вот была проблема, которую, как женщина, видела только Колетт: девушки не подходили к Белиару, считая ее за его девушку. Поэтому, если Колетт своей чисто женской интуицией понимала, что с этой девушкой Билл может хорошо провести ночь, сразу окрестила себя сестрой. Были и другие ситуации, в которых играть пару, было выгоднее.

Машина звякнула, оповещая о том, что она надежно заперта. Колетт в последний раз глянула в боковое зеркало, поправляя волосы. Не то чтобы ее это сильно волновало, однако ходить как пугало даже в таком маленьком городе не хотелось. Белиар, что-то весело насвистывая, двинулся в магазин. Колетт поспешила за ним.

В небольшом городе было всего два больших продуктовых магазина. В центре, и в начале. Гостиница же, была только одна, в конце города. Пока Белиар ходил по всему магазину, выбирая продукты и что-то бурча себе под нос, Колетт не могла отделаться от чувства грядущей катастрофы. И если бы только это, но девушка словно ощущала на себе прожигающий взгляд. А повернутся и встретится – возможно – с Каином, было выше ее сил.

В этом маленьком магазине, где на удивление было много людей, Билл стал допытывать у сестры о том, чем она собирается заняться вечером. Он сам собирался съездить в местный «клуб», что, конечно, означало, поиск какого-нибудь дела. Колетт пыталась объяснить, что вряд ли Каин допустит чего-то сверхъестественного в такой близости от его дома., но Белиар хотел убедится. Билл решил выбрать наиболее ближнюю точку всплеска сверхъественного, поэтому наметил себе деревню Эсбон.

– А ты чем будешь заниматься? – вновь спросил Билл. – Я хочу быть уверенным, что с тобой ничего страшного не случится.

– Кроме готовки? – Колетт хихикнула. – Начну писать материал для мисс Нассл, возможно позвоню миссис Доратее.

– А Доратее зачем? – Белиар круто развернулся, отчего чуть не свалил товары с прилавков, задев их корзиной для продуктов. – На счёт кошмаров? Или же…

– «Или же». – губы Колетт, которые стали намного бледнее, словно обескровленные, скривились в усмешке. – Ты вернул меня в этот штат. И пусть Доратея уверена, что мой экс-возлюбленный на самом деле просто маньяк, которого я скрывала от отца, ее советы мне помогают.

– Ну, она не так ошибается. Для нашего отца, Каин куда хуже, чем маньяк. – заметил Билл, направляясь к кассе.

В какой-то день, психолог сказала Колетт, что занятие каким-нибудь обыденным делом помогает отвлечься. Это было так. Поскольку убираться в гостиничном номере смысла не было, Маллен всерьёз увлеклась готовкой. Белиар все жаловался, что сестра откормит его.

Однако, все спокойствие было напускным, причём очень сильно. Колетт научилась обманывать своего брата, но разумеется, сделать такое с психологом было невозможно. Даже когда они просто говорили по телефону, Доратея могла улавливать в ее голосе особые нотки, выдающие девушку. Да и миссис Доратея была приятной женщиной, располагала к себе, поэтому и врать ей не хотелось. Главное, что ее советы помогали.

Загрузив пакеты в машину, Колетт на пару секунд подняла взор. Она была уверена, что в ответ на нее посмотрели горящие голубые глаза. Девушка задержала дыхание, поспешно закрывая глаза.

Раз…два…три…четыре…

А когда открыла, не было никого. Только сердце бешено билось в груди.

18:02, гостиничный номер

– Ты подозревала о том, что твой брат захочет отвезти тебя туда?

– Нет. – ответила девушка. Телефон лежал на столе, включенный на громкую связь. Голос Доратеи заполнял помещение, всегда глубокий и успокаивающий; Колетт становилось намного легче, когда она слышала его. Сама девушка помешивала соус для курицы, периодически следя за тем, чтобы пирог в духовке не сгорел. Из динамика телефона донеслось недоверчивое хмыканье Доратеи. – Точнее, я подозревала, что такое может случиться. Рано или поздно, Билл обязательно бы сделал что-то подобное.

Доратея выдержала паузу и опять заговорила.

– Что ты чувствуешь, Колетт, находясь так близко с этим местом?

– Я напугана, миссис Доратея. – честно призналась Маллен. – Билла сейчас нет, и я ему это не скажу, но я боюсь. Боюсь каждый раз оборачиваться, думаю, что стоит за спиной. Вздрагиваю, когда Билл произносит его имя. Как будто он услышит.

А может и услышит. Сегодня, не его ли она видела? А если он видел ее? Что сделает Каин? Что сделает сама Колетт?

– Ты боишься? – спросила миссис Доратея, таким привычным, тягучим голосом. Она всегда говорила так, словно не верила ничему и никому. Колет нахмурилась. – Чего ты боишься?

– Того, что он найдёт меня.

– И что произойдёт тогда, Колетт? – девушка молчала. Доратея начала задавать короткие вопросы, веля отвечать только «да» или «нет». – Ты хотела вернутся первое время?

– Да, но…

– Чтобы объяснится с ним?

– Да.

– А теперь ты боишься, что он убьёт тебя?

– Да.

– Колетт, а он может убить тебя или причинить вред?

– … Нет. Наверное, нет.

– Значит, твои страхи беспочвенны. – с удовольствием заключила психолог. – Колетт, на почве агрессивного и садистского отношения твоего отца к тебе, ты видишь угрозу во всем. После твоего фактически побега из дома, ты ждёшь расплаты за каждый свой поступок. Поэтому, и думаешь, что после случившегося, твой экс-возлюбленный захочет тебе отомстить.

Колетт отключила духовку и села на стул. Ноги держали плохо. Миссис Доратея пыталась внушить Колетт то, что она не виновата в своём побеге от Каина, практически сразу после их второго сеанса. Но заявила это в открытую только сейчас. Колетт была уверена, что вот-вот расплачется. Только вот, если сейчас позволит себе такую слабость, как долго будет вздрагивать от нервных рыданий?

– Колетт? – аккуратно позвала психолог. – Ты как?

– В порядке. – голос предательски подрагивал. – Когда мне кажется, что он смотрит на меня, или я чувствую, что сейчас опять расплачусь, закрываю глаза, задерживаю дыхание и считаю до четырёх.

– Помогает?

Колетт последовала ее примеру, ведь таким образом они делали вид, что находится в одной комнате. Из сумки она извлекла чашку, оформленную на заказ – на ней было изображение десятилетнего Билла и ее самой, когда ей было только четыре. Колетт улыбнулась приятным воспоминаниям, которые несла в себе эта старая фотография, а после включила чайник.

Духовка запищала, девушка поспешила вытащить пирог и отправить в духовку курицу.

– Да. Хотя от кошмаров это не избавляет.

– Хочешь мы об этом поговорим? – тут же откликнулась Доратея.

– Не сегодня. – отмахнулась Колетт. На сегодня хватит.

– Хорошо. Тогда позвонишь мне в среду, ровно через неделю. Или ты сама решишь?

Сначала, психолог встречалась со своей пациенткой в понедельник и в среду. Сейчас они созваниваются каждую среду. Доратея считала, что если Колетт не будет звонить каждую среду, то это знак выздоровления. Но пока что Маллен не могла решится на более длинный срок их сеансов. Девушке нужен был тот, кто будет выслушивать, что-то советовать.

–Простите, нет. – выдыхает Колетт, чувствуя себя слабой и беспомощной. Отчего-то, ей было стыдно отказывать Доратее в такой просьбе, но иначе она просто не могла

– Ну как хочешь. – согласилась Доратея, возвращая себе тон специалиста. – И да, милая, я надеюсь, что на следующий сеанс смогу услышать от тебя имя «Каин».

Миссис Доратея отключилась. Колетт так и замерла, тупо глядя на телефон, из динамика которого раздавались равномерные гудки.

20:15, гостиничный номер

Колетт перевела деньги за сеанс, закончила с обедом, которого хватило бы на многодетную семью, прибралась в комнате. В семь часов позвонила брату, настроение которого было на подъёме. Он сообщил, что до места назначения доберётся где-то через полчаса и позвонит сестренке завтра. Спросил, как прошёл дистанционный сеанс. В подробности девушка не вдавалась, но по голосу было понятно, что все прошло хорошо. Белиар пожелал Колетт спокойно ночи, и они отключились.

Вечером Колетт устроилась у изголовья кровати. В номере светлые стены без украшений, две плоские подушки на кровати, крошечная тумбочка, узкий шкаф. Из развлечений в номере имеется лишь старенький телевизор, без интереса глядящий на Колетт серым кинескопом. В ванную даже заходить не хочется. Девушка щёлкает пультом и равнодушие сменяется картинкой. На экране ссорится молодая пара. Маллен переключает несколько каналов, останавливается на животной передаче о защитной окраске животных. И тут же, трясущими руками переключает. Останавливает свой выбор на какой-то глупой комедии и практически мгновенно засыпает.

Светлые стены гостиницы медленно растворялись во сне, а исчезнув совсем, сменились коричневыми тенями, прохладой и всепроникающим запахом талька.

Единственный звук в доме – тиканье старых часов с кукушкой в гостиной. Отец купил их в свое время на благотворительные купоны.

Колетт тихо прошла в прихожую и повесила пальто в шкаф. Над крючками для одежды висела светящаяся картина, где изображался призрачный Христос, парящий над семьей за кухонным столом. Надпись внизу (тоже светящаяся) гласила: “Незримое присутствие”.

В гостиной Колетт остановилась в центре поблекшего, местами вытертого почти до основы ковра и закрыла глаза, наблюдая за крохотными точками, мелькающими в темноте. Когда она их открыла вновь, точки продолжали мелькать перед глазами, а самая большая внезапно начала вытягиваться и принимать мужские очертания. Наконец, перед Колетт стоял ее отец. Девушка не знала, что он собирается с ней делать, но чувствовала, что ничего хорошего не будет.

Ей надо было бежать.

Отец смотрел на неё с ненавистью и его губы выкрикивали самые разные ругательства.

– Шлюха. Моя дочь – порочная, демонская шлюха.

Колетт захотелось закричать, сказать, что она не шлюха, что он ошибается. Но тут ее оттянуло обратно в коридор, и Христос вышел из картины. Он обвил ее руками, словно собираясь сломать рёбра. Или позволить сделать это своему верному слуге – Хагерти.

Отец приближается.

04:47

Колетт просыпается от собственного крика. В горле саднит от того, насколько громко она кричала. На экране комедия сменилась каким-то ужастиком, и теперь Маллен поняла, почему никто не пришёл на ее крик.

Девушка быстро выпуталась из пододеяльника, выскочила из комнаты и ворвалась в ванну. Колетт пришлось подождать, пока выйдет ржавчина и окунула голову под холодную струю воды. Когда она выпрямилась, холодная вода потекла за шиворот. Колетт провела ладонями по лицу, стараясь успокоится. Подобные кошмары мучают юную Маллен уже давно. Поэтому, она возвращается в комнату, открывает окно пошире и лезет в сумку. Похоже, всё-таки придётся выпить таблетки, которые посоветовала Доратея. Колетт без всякого энтузиазма выпивает две таблетки и заваливается на кровать.

Уже соскальзывая в объятья пустых тёмных снов, Колетт видит в зеркале чьё-то отражение.

Раз…два…

05:09

Колетт просыпается снова, но ей кажется, что она не спала и минуты. Голова побаливала, веки словно отяжелели. Маллен не сразу поняла, что послужила причиной ее внезапного пробуждения.

А телефонная трель все не смолкала. Предметы перед глазами немного расплывались – из-за таблеток – поэтому, совершенно сонная она взяла трубку. Вроде бы, звонил Билл.

– Алло? – прохрипела девушка, чей голос охрип из-за долгого сна. В горле пересохло.

– Мисс? – раздался чужой женский голос, который мгновенно выветрил остатки сна. В голове сразу тысяча мыслей. Билли потерял телефон?

– Кто это? – мгновенно в претензионном тоне спрашивает Колетт, вскакивая с кровати. – Почему Вы отвечаете на звонок на чужом телефоне? – агрессивно продолжила девушка, кое-как натягивая джинсы.

– Кем Вы приходитесь мистеру Маллену? – игнорируя вопрос, официально отвечает женщина. Колетт трясло как в лихорадке. Ладони вспотели, колени дрожат. Девушка натянула поверх майки тёплый свитер и заметалась по комнате, словно зверь в клетке.

– Я… я его сестра, – срывающимся от страха и беспокойства голосом, отвечает Колетт. Сердце сжимается до боли в груди.

– Как я могу к Вам обращаться? – продолжает тянуть собеседница, словно не обращая внимания на грохот вещей и беспокойство Колетт.

– Колетт Маллен… То есть, просто Колетт.

– Хорошо. Я – Алисия Гондл, лейтенант полиции города, в который уехал ваш брат. Вы знаете, об этом?

– О нет, только не это! Что с ним? Что с Белиаром? – Колетт схватила сумку, кидая туда практически все, что попадалось под руку. Кошелёк, телефон, зарядка, документы… Руки тряслись, и Колетт удивлялась, как ещё не уронила телефон.

− Вы знали, что ваш брат уехал? – настойчиво повторяет своей бессмысленный – как кажется Колетт – вопрос Гондл.

− Знала! Что с ним? – кричит девушка. Если бы Алисия Гондл стояла прямо перед ней, Колетт бы ее ударила.

– Сохраняйте спокойствие, Колетт. У Вас есть возможность приехать?

– Да! Да, конечно! Скажите, что с ним?

– Мистер Маллен попал в аварию.

Внутри все обрушилось. Паника заполнила ее изнутри, единственный островок реальности – голос офицера, и мысль о том, что сейчас она нужна Биллу. Колетт замерла. Тушь, документы Билла, бутылка воды, расческа, косметичка…

Сумка была собрана, и Колетт сосредоточилась на словах женщины.

– Какой-то ненормальный въехал в него. Вылетел на встречу и ударил в водителя. Повезло, что вовремя сработала подушка безопасности. Второй водитель так же в больнице, но в более лучшим состояние, – продолжала отчитываться женщина о том, что для Колетт было сейчас далеко не первостепенной информацией. Откровенно говоря, ей было плевать. В мозгу было пусто, билась только одна мысль: что с братом? Что с ее Биллом, черт вас всех дери?

– Вы можете сказать мне в каком состоянии Билл?! – не сдержавшись, завизжала девушка, вложив в это предложение всю ненависть, на которую была способна.

– В отвратном, – коротко и сухо ответила Гондл.

– … что?

– У него сотрясение мозга, множество ушибов. Сломаны рёбра, большая потеря крови и переломы.

В глазах помутнело от набежавших слез. Как стояла посреди комнаты, так на пол и опустилась. Колетт смотрела в одну точку. В голове была пустота, потому что каждая мысль в том или ином смысле приводила к Биллу, а от него – к слезам.

– Господь Всемогущий!.. А…как давно произошла авария? – голос зазвенел от слез.

– Авария произошла в четыре часа сорок семь минут после полуночи, – все также отчитывалась лейтенант. Подумать только, именно тогда Колетт вскочила из-за кошмара.

– Ох, брат… Братик… – стонет девушка вслух, а мысленно добавила: «… не оставляй меня, Билл, не оставляй, молю».

– Где Вы находитесь, мисс? Через какое время Вы сможете приехать?

– Я в соседнем городе. Прибуду как можно быстрее. В какой больнице он лежит?

Женщина быстро продиктовала испуганной девушке точный адрес, и на этом диалог и закончился. Колетт была рада только тому, что указанная больница была всего в одном часе езды.

Видимо, Билл ехал обратно.

Колетт понятия не имела, как будет добираться. Первым порывом – вызвать такси. И это было самое логичное. Но право, как долго она будет его ждать? Колетт взвыла, но тут же в голове промелькнула идея. В каждом маленьком городе, рядом с большим отелем должен быть прокат автомобилей. Колетт вскочила, захлопнула дверь и закрыла дверь на ключ. Перепрыгивая через ступени, понеслась к стойке.

– Прокат! – взвизгнула Колетт, отчего спящий паренёк падает со стула и моргает. – Мне нужна машина! Срочно!!!

Меньше чем через десять минут Колетт выжимала из этой машины все, что можно было. Практически выдавливала педаль газа в пол.

Ей надо как можно быстрее добраться до пункта назначения и все внимание устремить на дорогу. Так было легче удержать слезы и панику – не думая о том, в каком состоянии сейчас Билл и что с ним вообще случилось.

06:59, городская больница

–… и Вы должны понимать, что все может быть. – продолжает доктор, протягивая Колетт ещё одну чашку чая. Пальцы девушки не гнулись, она вся замёрзла. – Чудо, что ваш брат выжил. Да, я не буду отрицать, состояние мистера Маллена более чем критическое. Однако, он все ещё не умер, ухудшений нет…

– Но и лучше ему не становится. – глаза болели от пролитых слез, но больше у Колетт слезы не текли. Их просто не было. – Скажите правду: каковы шансы, что он очнётся?

– Мисс Маллен…

– Скажите! – закричала Колетт. Хотя тут же поднесла к губам чашку и сделала большой глоток. Горячий чай полился в горло, обжигая и доставляя боль. Эта боль должна была отрезвить ее.

Мужчина тяжело вздохнул, снял очки и потёр переносицу.

– Мисс. – начал он. – Я уже давно работаю, видел много случаев. Бывало, безнадёжные выздоравливали, а здоровые – погибали. Обнадёживать не буду, все плохо, но и терять надежду нельзя. Чудеса случаются.

– Только не с нами. – отрезала девушка. На щеках дорожки от слез, глаза покраснели и распухли. Сейчас она была воплощением жалости. – Я могу его… увидеть?

– Я настаиваю на том, чтобы Вы сначала отправились домой, отдохнули и тогда я Вас пущу. Поймите! – прикрикнул на девушку доктор, когда Колетт просто покачала головой. – Вашему брату Вы помочь не сможете, а так сделаете только хуже себе. Не изводите себя.

Колетт наблюдала за ним с отстранённым любопытством. Вот человек, доктор. Наверняка, у него есть семья. После работы, он, позабыв о таком пациенте как Белиар Маллен и его сестра, вернётся домой. Любящая жена накормит его, дети расскажут как у них дела в школе. У него есть семья.

У Колетт был только Белиар. Был. А сейчас его нет. И возможно, больше никогда не будет. Как она сможет тогда это пережить? Смерть матери была ужасом, отца – освобождением. А чем будет смерть Билла? Для доктора – ещё одним пациентом, чьи «раны не совместимы с жизнью». А для Колетт? Концом?

– Мисс? Мисс, Вы слышите меня?

– Да. Да, я поняла. – заставить себя – говорить, тело – двигаться. Себя – жить. – Я отправлюсь домой, а завтра с утра вернусь. У Вас тут есть гостиницы?

Мужчина посмотрел на неё, явно размышляя, можно ли позволить ей сесть за руль? Вернутся, а потом приехать снова? Или лучше вколоть успокоительного, и пусть поспит здесь?

– Гостиница есть, тут недалёко. Я дам вам номер.

Колетт кивает.

09:03, новая гостиница

Это было трехэтажное здание, на каждом этаже находилось около шести комнат. Этот номер наверняка, в другой ситуации, показался Колетт красивым и удобным: стены с лимонами обоями, не слишком яркими, но успокаивающими, удобная односпальная кровать, простая, но с чистым бельём и мягкой периной. Телевизор, небольшой холодильник, другая дверь в ванную, в которой пахло хлоркой.

Но сейчас ей было все равно. Уснуть в чужом месте – не проблема, но просыпается от кошмаров не хотелось совершено. Если не отец, то Билл будет снится, ведь Колетт и так вся на взводе. Маллен подумала, что можно было бы позвонить миссис Доратее, но вряд ли в таком состояние она свяжет два слова, лишь больше напугает своего психолога.

И тогда пришла мысль о Каине. Ведь он, Каин, наверняка поймёт. Не он ли, первенец Адама и Евы, потерял брата? Убил его, лишь бы не отдавать Сатане. Он же сможет поддержать?

Но эта мысль тут же рассеялась в усталом мозгу. Вообще, все рассеялось, осталась только эта дымка. Сил не было больше не на что. Колетт разделась до нижнего белья, оставила майку и упала на кровать, кое-как накрывшись одеялом. А потом, словно вспомнив, выпила таблетки Доратеи. И вот тут точно все оборвалось.

21:23, гостиница

Просыпаясь, Колетт резко вдыхает через рот и садится на кровати. Она вся взмокла. Ей явно снилось что-то. Что-то плохое, отчего глаза и щеки начинает щипать от жуткого желания заплакать, но в силу сонного состояния организм не способен на слезы. Поэтому, девушка вытирает лицо простынею и пытается восстановить дыхание. За окном – темнота.

Колетт поднимает взгляд и готова поклясться, что опять видит Каина в зеркале. Девушка прикрывает глаза и задерживает дыхание.

Раз…

Но, открыв глаза, Колетт внезапно осознаёт, что ей до боли хочется увидеть в зеркале Каина. Настоящего. Прикоснуться к нему, осознать его реальность… Больше не быть одинокой. Но в комнате она совершенно одна – нет даже намёка на присутствие Каина. Она видит только себя, с мокрой майкой и прилипшей ко лбу пряди. Колетт становится противно от самой себя.

Она встаёт, хотя тело будто свинцом налито. Открывает окно, чтобы проветрить номер. Ощущает, насколько теперь этот мир далёк от неё, насколько далека она. Словно существует две реальности: счастливая и солнечная для всех, устрашающая и мрачная для неё.

Кто-то сказал, что после смерти родного человека мир делится на «до» и «после». Что ж, он был прав.

В ванной Колетт раздевается и лезет под холодный душ. В эти полчаса ей почти-что хорошо: она моется, с усилием расчёсывает волосы и бросает в старую стиральную машинку грязную одежду. Насухо вытирается и возвращается в спальню. Холодный ветер, гуляющий по помещению приятно ласкает голую кожу.

Колетт переводит окно в режим «термо», одевает ночную рубашку и меняет простыни с наволочкой. Второй раз она засыпает почти как человек. И до последнего смотрит в зеркало, надеясь, что увидит там отражение Первого демона. И когда она засыпает, ее надежда, неведомо для неё самой, оправдывается.

09:30

Вновь проснувшись, Колетт чувствует себя намного лучше. Глаза не болят, тело отдохнуло. Но вспомнив, из-за чего она здесь, морально поднятое настроение тут же упало. Это была не телесная боль, а боль внутри, которую не зашить, не заклеить и не заживить.

Но терять надежду она не могла. Что она могла, кроме того, как надеется?

Стараясь не думать о том, что ей сказал вчера врач, Колетт поспешила занять себя делами. Первым делом заказала еду в номер. Пока ее доставлял – заскочила в душ. Расчесала волосы, собрала их в высокий конский хвост и накрасила ресницы. Из большого рюкзака извлекла джинсы и какую-то рубашку. Колетт внимательно посмотрела на себя в зеркало: молодая, современная девушка. Интересно, сейчас Каин любил бы её? Когда она едва ли напоминает его погибшую жену.

За завтраком Колетт сметала со стола все, что было с невероятной скоростью. Внезапно, обнаружила, что так ужасно голодна! И как вживую слышала голос Билла: «Как приятно, что моя маленькая сестренка Колли вновь уплетает за обе щеки».

Да вот только брата здесь не было…

11:15

… он лежал в больнице. Левая рука и правая нога в гипсе. Голова перемотана. На щеке, судя по всему, глубокая ссадина, на которую наложили швы. Весь в бинтах, среди всего этого стерильно белого Белиар выглядил неуместно. По крайней мере, так считала сама Колетт. Сестра видела его живым, смеющимся, одетым как обычный сильный парень, где-нибудь на стоянке автомобилей. Но уж никак не подключённым к множеству аппаратам, трубки которых делали его таким слабым.

Равномерно трещал прибор показывающий ритм сердце.

– За ночь ничего не изменилось, но и хуже не стало. – Колетт не знала, что ей на это ответить, поэтому молчала. – Мы будем наблюдать. Если будут происходить сдвиги, судить станет легче…

– Я хочу побыть с братом наедине. – твёрдым голосом перебила его Маллен. – Пожалуйста.

Доктор понимающе кивает. И Колетт делает вид, что не замечает, как доктор, имя которого она не запомнила, оставляет на тумбочке брошюру «Как пережить смерть близкого?»

Колетт садится рядом с братом и, право, впервые не знает, о чем говорить. Она думает о том, что сейчас была бы не против, отрежь Аббадон ей язык. Молчание можно было как-то оправдать.

– Знаешь, так непривычно говорить с тобой… – Колетт запинается. – так. Но если все-таки ты меня слышишь… вернись, Билл, пожалуйста. Ты нужен мне… Ты обещал, что не оставишь меня одну. Билл, выполни обязательно… обещание.

Маллен сидит около брата ещё около часа. Говорит обо всем, впервые рассказывает о Каине, сеансах с Доратеей. Особенно про Каина, она говорит в полголоса, про ее страхи, про его жену. И как будто чувствует на спине взгляд его глаз. И все равно продолжает говорить, выплескивая все, что накопилось. Даже если Каин и правда здесь, пусть знает, пусть.

Ты же хотел знать.

Колетт замирает, когда настольная лампа с треском лопается. Она уверенна, что тяжёлая ладонь вот-вот ляжет ей на плечо и оттащит от брата, но ничего не происходит. Только спустя мгновение, ее легко трясет женская тонкая рука. Колетт моргает и переводит взгляд на молодую девушку. Она хорошенькая, вероятно, стажер.

− Простите, мисс. – вежливо, немного испуганно говорит она. Наверное, многим не нравится, когда их отвлекают от разговоров с родственниками. – Мне сейчас надо…мммм…помыть пациента. – Колетт замечает в ее руках таз с водой и мочалку. Странно, как она раньше не заметила? – Вы должны выйти. Кроме того, начинается комендантский час.

На дисплее телефона 14:05

17:14, бар

Она не собиралась напиваться, однако пару стаканчиков яблочного сидра приятно освежают. Это место – типичный полупаб-полубар, с небольшим телевизором у барной стойки, по которому непрерывно транслируются то новые, то старые записи футбольных матчей для сгруппировавшейся у стойки группы мужчин, лениво потягивающих пиво и кричащих на любой гол. Кое-где за одинокими столиками, хаотично расположенным по заведению, сидят люди, в основном пожилые, медленно поедающие свой заказ, сделанный, наверняка, не на самой чистой кухне.

Тут очень много людей; от их криков болит голова. Колетт кажется, останься она одна, сама кричать начнет. Ей нужно какое-то окружение, и совершенно плевать, что это чужие люди, плевавшие на нее.

Погода, словно выражая поддержку Маллен, была отвратной. Так же, как и самочувствие самой Колетт. Напиться и забыться – выход, но она не та девушка, которая попытается залить свои проблемы. Колетт Маллен не дура, знает, чем такое может закончится: ее просто поимеют в какой-нибудь комнате на вверху. Хотя, вряд ли демон позволит этому случится.

Я не собираюсь напиваться, Каин, поэтому можешь не убивать всех людей в баре

− Повторить? – спрашивает бармен. Это крупный мужчина лет сорока, с густыми рыжими усами, лысой головой, которая забита татуировками. Как и накаченные руки и часть груди. Байкер, или бывший заключенный.

Колетт смотрит на три пустых стакана перед собой.

− Нет, спасибо. – кидает на барную стойку деньги и выходит.

На улице льет дождь. Это даже слабо сказано. Сильный дождь, то льющий, как из ведра, то постепенно затихающий. Ветер, сносящий всё, что попадается ему на пути, и тёмное-тёмное небо, на котором изредка то тут, то там мелькает молния.

Колетт кривит губы. Надо было слушать прогноз погоды по радио, тогда бы она не оставила машину так далеко, с мыслью «пройдусь – голову проветрю». Сейчас голова не только проветрится. Но Колетт до одури хорошо – она натягивает на голову капюшон толстовки и идет к машине. Не медленно, но не так уж и быстро. Пока она доходит до машины, уже вся промокла, так что даже перестала прикрываться капюшоном.

Взгляд голубых глаз теперь недовольный, осуждающий.

Раз…два…

…и вы должны понимать, что все может быть…

…Чудеса случаются…

…Вашему брату вы помочь не сможете…

Озарение. Вместе со вспышкой молнии, Колетт внезапно понимает, что она может сделать. Дверца машины так и остается открытой, пока Маллен смеется, находясь в истерическом припадке. О, черт, ответ был так близок, но Колетт просто была слишком раздавлена чтобы его разглядеть.

Он был невероятен.

Ей надо было вызвать демона.

Дождь, казалось, не собирался сдавать обороты. Колетт ехала скорее на автопилоте, идеально зная, где находится тот перекресток. И девушка не знала, как его назвать: злосчастный или судьбоносный.

Жестяная коробочка лежала рядом с девушкой. Маллен уже давно ее с собой возила – на черный день, как говорится. Вот, черный день и настал.

− Не думаю, что ты, Господь, простишь меня… Но уповая на твою милость.

Холодный капли нещадно падали на молодую девушку. Руки были в грязи. Коробка была в ее руках. На лодыжке царапина, она жжется – напоролась на какую-то торчащую из-под земли железяку.

− Господь Всемогущий. – Колетт понимала, что после того, что она сделает, вряд ли она сможет обратится к Богу. Ее душа уже не будет ей принадлежать. – Я молю просить меня. Не могу смирится с тем, какая судьба уготована моему брату.

Ноги уже держат плохо. То ли от холода, то ли от страха, но Маллен чувствует, как ее тело начинает словно отделяться. Девушка опускается перед вырытой ямой и уже не на корточках, а прямо коленями встает на грязную землю. Грязную и мокрую; Колетт уже все равно. От холода она не чувствует пальцев, поэтому коробка то ли падает, то ли она сама ее опускает…

это все…

− Что ты делаешь?

ради брата

Голос ударяет в голову, по натянутым нервам, заглушает дождь. Ладонь обжигает болью – железная коробочка вылетает из рук слишком резко, все ее содержимое разлетается по земле. Колетт вскакивает и смотрит прямо перед собой.

Взгляд Каина горит, но это не ненависть. Это злость. Он злится на нее, на то, что она чуть не совершила такой опрометчивый и необдуманный поступок. Колетт приоткрывает рот, и пытается что-то сказать, но внезапно обнаруживает, что говорить не может: замерзла настолько, что челюсть бешено трясется. А Каин смотрит. Не пытается сделать шаг, понимая, в каком она положение, но и не уходит. Не исчезает, давая ей повод списать все на воспалённое сознание.

Колетт не пугается, она не делает ровным счетом ничего. Стоит и смотрит, хотя из-за дождя она не увидит даже протянутую руку. А силуэт Каина видит. Или думает, что видит. Она просто смотрит туда, откуда шел голос. Бросает попытки сказать что-то, связать два слова. Не открывает рот как рыба, но с хрипом, словно на выдохе, выдавливает из себя:

− Каин…

Сознание оставляет ее. Колетт падает в объятья темноты, кошмаров, а демон ловит ее до того, как ее голова ударится о железку.

========== Мы не прощаемся (не проверенна) ==========

Сначала появляется звук. Потом – свет.

Колетт приоткрывает глаза, опасаясь, что солнце ударит и ослепит. Но ничего не происходит. Видимо, она закрыла шторы, когда ложилась спать. Девушка зевает, поворачивается на бок и ее взгляд упирается в тумбочку. Тумбочку, которой в номере просто нет.