Текст книги "Из жизни планет (СИ)"

Автор книги: delire_des_actes

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– После встречи с вашей сестрой и заключения в камере с трупом вы решили… поработать?! – зло поинтересовалась Алиссия, – Майкрофт, вы с ума сошли?

– У меня есть обязанности, и я должен составить отчёт, необходимо запустить протокол проверки тел на соответствие, – Холмс продолжил также безэмоционально. – Не думаю, что Эвр стоит доверять и… и я вполне работоспособен.

– Работоспособен?

Алиссия боролось с желанием схватить его за лацканы пиджака и встряхнуть. Она внимательно присмотрелась. Нет, эта безэмоциональность не отыгранная маска. Майкрофт не только говорит без эмоций, но и непривычно растягивает слова, медленно моргает, словно сова. Судя по всему, медики уже позаботились о необходимой дозе транквилизаторов.

– Где ваш галстук? – резко спросила она и ожидаемо застала его врасплох.

– Я не… – Холмс потянулся правой рукой к шее, с удивлением обнаружил, что галстука нет на месте, застегнул пуговицу, – с каких пор вас интересуют детали моего костюма? – он попытался разозлиться, но даже это не удалось.

– С тех пор, как я выслушала краткий отчёт инспектора Лестрейда. Он отлично просветил нас в том насколько вы работоспособны.

– Нас? – переспросил Холмс, вычленив из ее слов то, что больше соответствовало его настроению и состоянию.

– О да, Майкрофт, нас. Вам повезло, что вы встретили здесь меня, а не кого-то другого. Потому что у любого сейчас возникнут сомнения в вашей адекватности и работоспособности. Если не хотите слухов, пересудов и отстранения с путёвкой на терапию к штатному психиатру, то отправляйтесь домой, а ещё лучше в больницу.

– Леди Смоллвуд, у меня есть личный врач и я не нуждаюсь в срочном медицинском осмотре, – наконец ему удалось добавить в голос твердости. Но это, видимо, оказалось слишком трудоемким, потому что фразу он закончил с тяжелым вздохом, на несколько секунд прикрыл глаза, сжал пальцами виски.

– Действительно не нуждаетесь? – добавив в голос яда, спросила Алиссия, когда Холмс снова на нее посмотрел.

– Это просто усталость.

– Или ваша сестра чем-то вас отравила, пока вы находились на острове.

– Она ничего не сделала. И, тем более, я там ничего не ел и не пил.

– Или вы об этом не помните, – Алиссия безжалостно на него давила, от части наслаждаясь этим процессом, не так уж часто ей предоставлялась такая возможность.

Холмс сморщился, недовольно засопел, но промолчал.

– Оставьте свои принципы, – отрезала Алиссия, – кроме вас здесь есть и другие специалисты, которые вполне в состоянии справиться с проверкой. Отчёт подождет. И едва ли вы сейчас способны дать трезвую оценку…

– Леди Смоллвуд! – повысил голос Холмс, даже рявкнул. Так, как привык делать это с подчинёнными и никогда не позволял себе подобного тона в отношении коллег равных по статусу. И тут же зажмурился, едва заметно его повело в сторону. К своему счастью, Холмс стоял как раз у стены, чтобы вовремя положить на нее руку в поисках опоры.

– В больницу, Майкрофт. В больницу, – смерив его суровым, взглядом в приказном тоне сказала Алиссия. Увидев, что он собирается возражать тут же добавила ещё строже. – Одно слово, Майкрофт, я сейчас же отправлю вас в наш медицинский корпус принудительно.

Увидев, что он всё-таки не собирается возражать, Алиссия мысленно похвалила его за наконец проснувшееся здравомыслие.

– Замечательно, молчание вам сегодня гораздо больше к лицу, – добавила она, сдерживая вертевшуюся на языке колкость о том, что это лицо сегодня выглядит уж слишком по-неживому. А говорящие покойники это нелепость, – и я поеду с вами, чтобы вам не вздумалось угрожать врачам и заставлять их давать формальное заключение.

Холмс промолчал снова, но степень раздражения теперь читалась по его мимике, несмотря на транквилизатор.

Алиссия надеялась, что в машине он заснет, однако Холмс неподвижно и напряженно сидел всю дорогу, почти не моргая, уставившись в окно.

Врачи осмотрели его со всем пристрастием по просьбе Алиссии. С видом оскорбленной особы королевских кровей Холмс молча выдержал все осмотры. Доктора сошлись во мнении, что у пациента выраженное переутомление, соматическая реакция на стресс, но в остальном он вполне здоров. От предложенной дополнительной инъекции транквилизатора Холмс резко отказался.

– Я вызвала своего водителя. Думаю, что контроль за тем, как вы доберётесь до дома, можно доверить вашей помощнице, – сказала Алиссия, когда они спустились в вестибюль.

Холмс в очередной раз нахмурился и выдавил из себя:

– Доброй ночи, леди Смоллвуд. Спасибо… за заботу.

– Доброй ночи, мистер Холмс, – улыбнулась Алиссия, подумав о том, что молчание ему и правда больше к лицу.

========== Часть 4.3 ==========

Следующий день оказался не лучше. Конечно Алиссия не особенно рассчитывала на благоразумие со стороны человека, продемонстрировавшего совершенную неспособность справляться с чрезвычайными ситуациями личного характера. И всё-таки.

Войдя в свой кабинет, она обнаружила на столе пухлую папку. Внутри были предварительные планы балканского проекта с исчерпывающими пояснениями и дополнительным списком инструкций.

Протокол «дельта» не запускался уже давно. Но сотрудники, оказавшиеся в компрометирующих ситуациях, вне зависимости от статуса, отстранялись от работы, как минимум, до официальной комиссии.

Подобных прецедентов не имелось. Шерринфорд всегда был неприступен. Об этом позаботился ещё Рудольф Холмс. Майкрофт же усилил охрану и усложнил систему безопасности. Когда-то Алиссии это казалось чрезмерным и даже параноидным.

Эвр Холмс Шерринфорд не удержал. Судя по всему, для того, чтобы сбежать ей не пришлось прикладывать слишком много усилий. Хотя Эвр Холмс сама по себе прецедент, как и Майкрофт Холмс. Как и каждый из Холмсов. И все же, Алиссии казалось, что отстранение от работы в данном случае не обсуждается, но официального распоряжения никто так и не отдал.

Через его помощницу Алиссия узнала, что Холмс в офисе уже несколько часов. С учётом того, что Алиссия приехала к началу рабочего дня, а распрощались они накануне почти под утро, это было уже слишком.

Захватив папку с собой, не давая Антее возможности сообщить о себе заранее, Алиссия без стука вошла в кабинет Майкрофта Холмса.

От внезапного явления Холмс, склонившийся над бумагами, вздрогнул, резко опустил чайную чашку на стол. Фарфор неприятно зазвенел.

– Добрый день, леди Смоллвуд.

Он быстро собрался и заговорил обычным тоном. Однако в первые несколько секунд Алиссия заметила в глазах какое-то странное выражение, которое тут же сменилось фирменным безразличием, смешанным с высокомерием. Кроме того, даже при поверхностном взгляде было ясно, что ночь у Холмса выдалась нелегкая. Нет, костюм сегодня был в идеальном порядке, как всегда. Галстук, разумеется, на месте. Известковая бледность немного отступила, зато тени под глазами напротив стали ярче, а лицо напоминало маску больше обычного. Сегодня Холмс походил не на мертвеца, а на тяжело больного.

– Доброе утро, мистер Холмс, – также выдержав сухой тон, ответила Алиссия и, махнув папкой у него перед лицом, продолжила, – Потрудитесь объяснить: что это?

– Балканский проект, – улыбка, расползшаяся по его губам, скорее всего, должна была выглядеть слегка надменной и привычной. Вместо этого она походила на лёгкий оскал.

– Перестаньте, Майкрофт, вы меня поняли, – Алиссия смерила его суровым взглядом, – вы знаете все протоколы лучше любого в этом здании.

– Не понимаю, к чему вы клоните.

– Уверена, что понимаете.

– Меня никто не уведомлял об официальном отстранении, – твердо выговаривая каждое слово, заметил Холмс.

– У вас репутация совершенно незаменимого и почти неофициального лица, – кивнула Алиссия и снова махнула папкой у него перед носом, – двухнедельный объем работы за несколько часов.

Разозлившись, Алиссия бросила папку на стол с громким хлопком. Холмс вздрогнул, вскочил на ноги, задев чашку, та со звоном разбилась об пол. В глазах снова мелькнуло странное выражение, которое теперь Алиссия расценила как с трудом подавляемую панику. Судорожно выдохнув, будто до этого все время задерживал дыхание, он оперся руками о стол, уставившись на папку. Явно избегая смотреть на коллегу. Алиссия опешила.

Нарушая неестественное и неловкое молчание, с лёгким скрипом приоткрылась дверь. На пороге показалась Антея.

– Позже, – ровным голосом ответил на немой вопрос помощницы Холмс, встретившись с ней взглядом.

Антея бесшумно исчезла. Он опустился в кресло.

– Если вы сейчас скажете мне, что с вами все в порядке, Майкрофт, я действительно серьезно забеспокоюсь, – спокойно и сдержанно прокомментировала Алиссия, тоже наконец усаживаясь в кресло для посетителей.

– И примите меры? – почти расслаблено поинтересовался Холмс, наконец посмотрев на нее. Взгляд был бесконечно уставший, но не сохранивший никаких следов паники.

– Да.

– Со мной не все в порядке, – с усилием медленно проговорил он.

– Тогда что вы здесь делаете?

– Я… – наблюдать Майкрофта Холмса с трудом подбирающего слова удавалось редко, как раз сейчас был этот случай, – не могу не работать… мне нужно работать, чтобы справиться с… последствиями.

Оба молчали с полминуты.

– Вам придется пройти психиатрическое освидетельствование.

Лицо Холмса вытянулось, взгляд заледенел.

– Немыслимо, – фыркнул он.

– Или освидетельствование, или отстранение, – Алиссия тоже была не намерена отступать.

– Вы хотите, чтобы мою пригодность к работе определял… кто? Психиатр с дипломом, гарантирующим лишь то, что он потратил несколько лет на университетское образование? Вы не можете не понимать, как это глупо в моем случае.

– Я понимаю, – согласилась Алиссия и неопределенно кивнула головой в сторону коридора, – они вас сожрут, Майкрофт. Комиссия послезавтра. Они вас сожрут и вашего брата тоже.

Холмс, насупившись, молчал.

– Или вы проявите инициативу и запросите консультацию психиатра через меня. Или они потребуют официальной процедуры в составе консилиума и, конечно, потребуют того же для вашего брата, доктора Уотсона и, боюсь, даже для вашей сестры.

– Инспектировать Эвр не только опасно, но и не имеет никакого смысла, – попытался возразить Холмс.

– Вчерашний эксперимент Эвр Холмс напугал их слишком сильно.

– А вас?

– И меня, – ничуть не смущаясь вопроса, ответила спокойно Алиссия, не отводя взгляда, – мисс Холмс пугает меня, как и любого здравомыслящего человека, но вы – нет.

Майкрофт Холмс, откинулся на спинку кресла, соединил пальцы домиком и после длинной паузы наконец сказал:

– Леди Смоллвуд, думаю, после инцидента мне стоит побеседовать с кем-то из штатных психиатров.

Доктор Алан Келли явился за полчаса до встречи, вежливо поздоровался и занял предложеный кабинет, попросив предоставить ему оригинал отчёта случая «дельта» и личного дела Майкрофта Холмса. Несмотря на то, что ещё утром он получил защищенную электронную копию. На невысказанный вопрос Алиссии, доктор справедливо заметил, что электронная копия наверняка исправлена и сокращена.

Сухощавый, тощий, как щепка, ростом около пяти футов, доктор в дорогом аккуратном костюме, галстуке с булавкой, маленьких тонких очках, едва ли производил хоть сколько нибудь устрашающее впечатление.

Среди штатных психиатров, чье заключение могло считаться достаточно весомым, чтобы не возникло необходимости собирать консилиум, было только четверо. Доктор Саманта Милфорд, как единственный в своем роде специалист в структуре, работала исключительно с женщинами и детьми. Ричард Хаутен был известен тем, что каждого, попавшего к нему сотрудника с особым рвением дисквалифицировал. Уильям Эллисон – идеальный кандидат, сейчас находился за пределами страны.

Методом исключения остался только Алан Келли, известный как внимательный и дотошный профессионал. Доктор Келли не был любителем формализма, что подходило Алиссии и не очень подходило Холмсу. Помимо этого, Алиссии было известно, что между Келли и Холмсом был какой-то старый нерешённый конфликт.

Холмс опаздывал уже на 10 минут. Майкрофт Холмс опаздывал. Должно быть, земля сошла со своей оси. На одиннадцатой минуте Алиссия начала беспокоиться о том, что он не явится вовсе. Стоило подумать об этом, как вытянутая фигура Холмса выросла в дверях.

После извинений и короткого обмена любезностями, Алиссия оставила их и отправилась наблюдать «консультацию» через видеонаблюдение, без звука. Хоть какая-то врачебная этика должна была быть соблюдена при этой процедуре.

Разговор длился без малого полчаса. Все это время Холмс сидел в напряжённой позе, сложив на груди руки. Было заметно, что на вопросы он отвечал будто из-под палки. Недовольно морщился, поджимал губы. Повезло, что хотя бы зонт, который он неизвестно зачем притащил с собой, стоял у стены.

Доктор, кажется, ничуть не смущался такого поведения, терпеливо задавал вопросы, не сводил с «пациента» взгляда.

Затем ещё полчаса они ждали заключения от доктора. Алиссия предложила выпить чаю у нее в кабинете и почти тут же об этом пожалела.

Холмс после беседы с психиатром выглядел рассеянным и задумчивым. Чай он цедил медленно, делая редкие, короткие глотки. Нейтральную беседу, заведенную Алиссией почти не поддерживал и даже не отпустил ни одной колкости по поводу пустых разговоров.

Когда чай в чашках закончился, закончился и разговор. Холмс ощетинился, как-то скукожился и стал похож то ли на напуганного ежа, то ли на змею, готовую плеваться ядом. Последние пять минут ожидания тянулись бесконечно, давно Алиссия не чувствовала себя так неловко.

Наконец доктор Келли прервал это скорбное молчание.

– Я готов дать заключение, – сообщил он.

Холмс впился в него уничтожающим взглядом, Алиссия предложила чай, доктор отказался. Прочистив горло, он принялся излагать сухим медицинским тоном:

– Изучив материалы и проанализировав нашу беседу…

И тут же был прерван презрительным фырканьем Холмса.

– Мистер Холмс? – спокойно обратился к нему доктор, поправляя очки.

– Ничего. Продолжайте, – снисходительно ответил Холмс. Алиссия выразительно на него посмотрела, но он даже не заметил.

– И так, я отмечаю у вас, мистер Холмс, выраженную астению на фоне сильного переутомления, снижение скорости мышления по сравнению с обычными для вас показателями…

– Что неудивительно с учётом ситуации, верно? – вставил Майкрофт, сморщив нос и поджав губы.

– Мистер Холмс, дайте доктору закончить, – холодно сказала Алиссия.

– Верно, – будто не заметив явной неприязни в тоне Холмса, продолжил доктор, – эмоциональную лабильность, склонность к пассивно-агрессивному реагированию, также не исключаю развития посттравматического стрессового расстройства в ближайшие несколько недель. С учётом всего, я считаю ваш допуск к работе на настоящий момент…

– Можете не продолжать, – снова прервал его ледяным тоном Холмс, вставая с места, – человек вашей квалификации, слишком уставший и не замечающий деталей, пропустивший на левом манжете рука два пятна от кофе и…

– Мистер Холмс! – оборвала его поток речи Алиссия, но он продолжил даже не посмотрев на коллегу.

– И росчерк ручки на правой ладони, при том, что в остальном весь ваш костюм в идеальном порядке. Без сомнения такой человек решит, что допускать к работе сотрудника склонного к эмоциональной лабильности и…

– Майкрофт! – осадила его наконец Алиссия, повысив голос.

В кабинете повисло пятнадцати секундное молчание, затем доктор Келли, всё-таки слегка выбитый из колеи и уже показывающий признаки раздражения, чуть более резким тоном закончил свою мысль:

– Я считаю ваш допуск к работе на настоящий момент возможным. Но будут условия.

========== Часть 5 ==========

настоящее время

Просыпаться в холодном поту от кошмара скоро станет привычкой.

Майкрофт сел на кровати, пытаясь выровнять дыхание. Волосы взмокли, пижамная рубашка неприятно липла к спине. Простынь была измята, одеяло скомкано, словно на кровати не спали, а перетрясли в поисках спрятанного сокровища.

Спустив ноги на пол, Майкрофт упёрся локтями в колени, закрыл лицо ладонями. Дахание почти пришло в норму, но сердце все ещё колотилось будто после пробежки. Он совершенно не выспался, но ложиться назад в грязной одежде не хотелось. Ещё больше не хотелось видеть этот или любой другой из его кошмаров.

Голова раскалывалась и плохо работала. Он не спал нормально сколько? С Шерринфорда. Даже за ночь до: спасибо Шерлоку и его играм. Восемнадцать ночей без нормального сна. Неудивительно, что он… в таком состоянии.

Келли предположил ПТСР. Это было бы ясно и студенту. Раздражительность, бессонница, кошмары, флэшбэки – все начиналось как по учебнику. Смущало, что этим набором не ограничивалось.

Шерлок хватается за шею и падает на пол. С отставанием в пару секунд то же самое происходит с Джоном Уотсоном. Дротики с транквилизатором. Один из защитных протоколов. Действительно ли там транквилизатор? Майкрофт не решается спросить. В ногах ощущается какая-то ватность. Язык словно прирос к небу.

Шерлок и Джон неподвижно лежат на полу. Время тянется очень медленно. Эвр внимательно рассматривает его с экрана и вдруг начинает смеяться.

– Какое у тебя лицо, – наконец говорит она спокойно, – жаль Шерлок не видит.

– Он жив? – Майкрофт наконец спрашивает резко и хрипило.

– Жив. Можешь сам проверить.

Майкрофт продолжает стоять как вкопанный. Эвр снова смеётся. Затем вдруг резко наклоняется вперёд и мрачным тоном спрашивает:

– Не можешь прикоснуться к собственному брату? Руди выбрал не того Холмса. Это ты должен был жить здесь.

Стараясь быстрее выбросить ее слова из головы, он наконец делает несколько шагов вперёд. Дышать становится тяжело, ему кажется, что он улавливает слабый запах жженой резины в воздухе, стягивает грудь. Опустившись на колени он проверяет пульс сначала у Шерлока, затем у Доктора Уотсона. Оба живы.

Майкрофт встаёт с трудом, непроизвольно прижимает руку к груди, пытаясь справиться с ощущением, что из лёгких выбили воздух.

Эвр снова смеётся, на этот раз зло. Ее голос доносится словно сквозь слой ваты:

– Ты жалок, Майкрофт.

– Не более чем ты, – отзывается он, тяжело опираясь о стену.

– Нет, нет, нет. – сестра широко улыбается, в глазах сверкает безумный огонь, – Я намного лучше. Руди не умел выбирать, как и ты.

Майкрофта начинает потряхивать. Эвр смотрит на него с четверть минуты, удовлетворённо кивает.

– Ты умеешь дышать под водой, Майкрофт? Думаю, что нет. Но скоро мы сможем это проверить.

В глазах темнеет.

Майкрофт приходит в себя, вероятно, спустя несколько часов. Он лежит на полу в старой камере Эвр рядом с трупом. Кровавая лужа, натекшая из тела почти доходит до его руки.

На языке горький привкус. Значит, запах резины все же был. Специальный комбинированный транквилизирующий газ со слабыми нейропаралитическим эффектом. Ещё один из защитных протоколов.

Чем пахнет в этой комнате Майкрофт старается не думать. Задеревеневшие мышцы слушаются не сразу. Только с третьей попытки ему удается. Не встать, отползти в угол, подальше от тела, где он и сидит до того момента, как его находит инспектор Лестрейд.

Флэшбеки. Или не совсем флэшбэки. Не просто яркие воспоминания с эффектом присутствия. Он будто выключается, выпадает из реальности. Кажется, что время потеряло линейную структуру для отдельно взятого мистера Холмса. События перемешиваются, последовательность и логика теряются.

На самом деле Майкрофт все ещё сидит в своей спальне. Восемнадцать суток после Шерринфорда. Ночь.

Выпить воды, сходить в душ, что угодно. Лишь бы не ложиться спать. Майкрофт растер пальцами виски, крепко зажмурился, сосчитал до пяти, открыл глаза. Медленно вставая, положил ладонь на матрас. Простынь почти такая же влажная как и рубашка. Внезапно разозлившись, Майкрофт сдернул ее резким движением, бросил на пол.

После того, как они распрощались с леди Смоллвуд в больнице, Майкрофту кажется, что он уснет прямо в машине. Однако несмотря на усталость, он всю поездку находится где-то между сном и явью. Будто тело уже спит, но голова все ещё продолжает работать. Именно этим ему и не нравится действие транквилизаторов.

Антея молчит, но ее тревожный взгляд говорит о слишком многом.

Когда они паркуются Майкрофт замечает, пристроившуюся у ворот полицейскую машину. Если бы не катастрофический уровень усталости, он конечно увидел бы её ещё на подъезде.

– Мистер Холмс! – к машине прилагается инспектор Лестрейд.

– Что ещё вам нужно? – срывается Майкрофт, получается и не зло и не раздражённо, а вовсе без всякой интонации.

Инспектор на несколько секунд зависает, кажется удивляется. Майкрофту уже все равно, не обращая никакого внимания на полицейского, он отпускает водителя и Андреа и идёт к дому. За спиной слышны быстрые шаги. Инспектор всё-таки проскользнул на территорию и просто молча идёт за ним.

Такая глупость как-то исподволь раздражает Майкрофта и даже смешит, но он не в силах смеяться.

Что позволяет инспектору надеяться, что он просто не захлопнет дверь перед его носом? Жаль, что придется это делать самому. Охрана на сегодня распущена.

– Передайте Шерлоку, что со мной все в порядке, инспектор, – Майкрофт останавливается у парадного входа, уже открыв дверь, и говорит это, оборачиваясь к полицейскому в полоборота, надеясь, что тот тут же испарится.

Лестрейд и не думает исчезать. Инспектор с утра на ногах, по-видимому, даже не имел возможности переодеться. Он до сих пор в том же костюме и туфлях, что были на нем в Шерринфорде. Устал почти так же как сам Майкрофт.

– Это ваше, – неожиданно спокойно и дружелюбно говорит полицейский, протягивая ему руку.

Майкрофт слишком долго и тупо смотрит на аккуратно свёрнутый, но все же мятый галстук. Его галстук. Инстинктивно он дотрагивается до шеи. Затем быстро, почти выдергивает из рук Лестрейда полоску дорогой ткани. Прячет руку за спину и сжимает галстук в кулаке до белых костяшек, чувствует, что к щекам прилила кровь и наверняка они пошли некрасивыми красными пятнами.

– Мистер Холмс, с вами… – начинает тем же дружелюбный тоном инспектор, но осекается и продолжает – я видел вас, Майкрофт. В этом жутком месте, видел как вы…

Майкрофт, поджимает губы, молча, не давая ему договорить, действительно захлопывает дверь у него перед носом.

– Черт! Майкрофт! – слышится сердитый голос из-за двери. Инспектор дважды стучит и понимая, что ему не откроют в сердцах шипит: – да черт вас раздери!

Майкрофт опирается спиной о стену, закрывает глаза и стоит так не меньше двух минут.

Открыв глаза, он понимает, что все ещё находится в спальне. Простынь на полу, одеяло наполовину сползло с кровати. Майкрофт задаётся вопросом: почему именно эти воспоминания? Самоубийство управляющего отлично бы вписалось в клиническую картину, но вместо этого мозг подкидывает ему Лестрейда, возвращающего испорченный галстук. Ситуация отдает какой-то дешёвой комичностью. Это впечатление усиливает то, что сейчас глубокая ночь, он проснулся около четверти часа назад и все ещё стоит над своей кроватью и несмотря на то, что его отчётливо клонит в сон, не решается лечь, испугавшись повторения кошмара, содержания которого уже не помнит.

Решив всё-таки принять душ, Майкрофт тихо, будто опасаясь привлечь чье-то внимание, выходит из комнаты. Крепко приложившись плечом о дверной косяк, он наконец замечает, что его водит из стороны в сторону. На всякий случай, недлинный путь до ванной он преодолевает, держась ближе к стене.

В ванной, вместо душа, он чистит зубы, вспомнив, что чистый пижамный комплект остался в спальне. Кроме того, глянув в зеркало на свое осунувшееся лицо, он отчётливо понимает, что на душ у него нет никаких сил. Едва ли ему хватит сил вернуться в спальню. Все, чего хочется сейчас это лечь и уснуть. Кажется, он готов сделать это даже на полу в ванной. От этой нелепой мысли становится смешно.

– Мистер Холмс, пожалуйста, отвечайте на вопросы, – Келли смотрит на него внимательно и, кажется даже доброжелательно. И это особенно раздражает.

– В витеватости ваших вопросов нет никакого смысла, доктор, – мрачно отзывается Майкрофт, – слишком ясно, к чему вы ведёте.

– И к чему я по вашему веду?

– К выявлению суицидальных факторов, – деланно небрежно отвечает Майкрофт.

– Мы можем обсудить это. – Келли вежливо кивает, будто действительно не собирался поднимать эту тему, делает пометку в своем блокноте.

– Я не имею склонности к суициду, – сухо говорит Майкрофт, – ни скрытой, ни явной.

– Вы предложили своему брату стрелять вам в сердце, – напоминает Келли, очевидно, свой главный аргумент.

– Это было лучшее решение на тот момент.

– Лучшее для кого? – уточняет Келли, не сводя с него сканирующего взгляда.

– Для всех, – нетерпеливо поясняет Майкрофт.

– Тогда почему вы не убили управляющего? Разве это не было лучшим решением ранее?

Около десяти секунд Майкрофт пытается справиться с раздражением и наконец отвечает через силу, но спокойным тоном:

– Я не привык казнить людей.

– Но вы легко предложили это сделать вашему брату.

– Это было не мое… предложение. Я просто облегчил ему выбор.

– Вы действительно полагаете, что ваш брат смог бы выстрелить в вас?

– Разумеется смог бы. Он должен был оставить более значимую фигуру.

– Более значимую фигуру?

– Доктора Уотсона. Шерлок должен был оставить доктора Уотсона.

– Почему вы решили, что вы менее значимая фигура для вашего брата?

– Потому что во мне он больше не нуждается, – на этот раз без колебаний, не оставляя себе времени для размышлений, быстро отвечает Майкрофт.

Они молчат, глядя друг на друга. Наконец доктор, вынимает из своей папки какой-то лист и протягивает Майкрофту. На листе дурацкие простые картинки, слова, которые нужно собрать в последовательность или исключить лишнее. Тест.

– Вы издеваетесь? – ядовито интересуется Майкрофт.

– Вовсе нет. Это стандартный тест, мистер Холмс. Для вас ведь не составит трудности его решить?

– Разумеется, нет, – фыркает Майкрофт.

Он внимательно смотрит на задания. Они все слишком простые, но в голове пусто. Буквы напечатанного текста словно разбегаются в разные стороны. Очень хочется курить.

В ушах стоял какой-то хруст. Хотя, скорее, не в ушах, а в голове. В висках ломило. По затылку разливался лёгкий холод.

Майкрофт лежал на полу в ванной. Пошевелившись, он понял, что болит так же и правое запястье. Опираться на правую руку из-за этого было практически невозможно. Майкрофт встал очень медленно, но изображение перед глазами сразу же поплыло, пришлось схватиться за край раковины. Звон в ушах сменился ватой. К горлу подкатила дурнота. И тут Майкрофт вспомнил, что ни обеда, ни ужина у него сегодня не было. На счёт завтрака он тоже не был уверен.

Правая половина головы горела. Майкрофт включил холодную воду, умылся, чтобы немного прийти в себя. стекающая с пальцев вода окрасилась красным. Он наконец посмотрел в зеркало: тоненькая струйка крови стекала по лбу справа. Нащупав левой рукой полотенце на полке, Майкрофт намочил его в воде и приложил к ране. Боль сразу немного отступила.

========== Часть 6 ==========

настоящее время здесь и далее, если не указано иное

Утренний разговор с братом и следующий за ним разговор с леди Смоллвуд порядком озадачили Шерлока. Стало достаточно ясно, что проблему Майкрофта он недооценил.

Мысль неприятно кололась, задевая самолюбие. Но с этим разбираться сейчас было не время. События последнего года научили детектива правильно расставлять приоритеты.

Из офиса брата он сразу отправился в Ярд, где назойливо выпытывал у Лестрейда все детали его визита в Шерринфорд. Инспектор сердился, отвечал односложно, ссылаясь на то, что подробностей не помнит. Шерлок был уверен, что врёт. Почти всерьез начал предполагать, что Майкрофт нашел способ запугать инспектора, хотя прежде ему это не удавалось.

Безусловно, Шерлоку очень хотелось узнать, что выбило брата из колеи настолько. Майкрофту не хватило двух с лишним недель, чтобы разобраться, а значит, едва ли он может сделать это в одиночку. Было бы куда лучше, если бы светлая мысль попросить помощи посетила голову брата самостоятельно. Однако относительно этого у детектива имелись определенные сомнения.

За столько лет Майкрофт и не подумал сообщить ему о существовании сестры. Хуже. Он счёл более безопасным решением предоставить Эвр возможность лично познакомиться с Мориарти. Склонный рационализировать все, Майкрофт вел себя совершенно нерационально. Шерлок полагал, что брат скорее удавится, чем расскажет что-то о себе.

Последняя мысль детективу очень не понравилась. Почти суицидальное поведение Майкрофта в Шерринфорде его откровенно беспокоило. И то, как брат себя вел сейчас, едва ли могло убедить, что стоит об этом забыть. Однако открыто давить на него означало подвергнуть риску дальнейшее какое-либо взаимодействие с братом.

Знать о проблеме не всегда означает знать способ ее решения.

Ещё одна ночь на размышления. Завтра утром, если Майкрофт не проявится сам, Шерлок больше не станет ждать. Отложив этот вопрос пока, но тем не менее, не забывая о нем ни на минуту, он занялся парой мелких дел. Совершенно не представлявших интереса, но способных занять время.

На Бейкер-стрит детектив вернулся поздним вечером и был встречен назойливым щебетанием миссис Хадсон, которое по привычке пропустил мимо ушей. Когда он стаскивал с себя пальто, Лестрейд решил, что ему есть, что сообщить. С трудом удержавшись от того, чтобы не обозвать инспектора идиотом, Шерлок натянул пальто назад. Менее, чем через две минуты, он сидел в такси, прижимая к уху телефон и слушая сбивчивый рассказ Лестрейда. «Спасибо, Грег. Я с этим разберусь», – повторно удержавшись от вертевшейся на языке колкости, Шерлок сбросил звонок, оборвав речь инспектора на полуслове. Он был не меньшим идиотом, чем Лестрейд, если пропустил все сигналы и не вмешался раньше. Спасибо, Эвр за внезапное осознание того, что Майкрофт для него значит гораздо больше, чем ему казалось.

Обмануть или обойти охрану брата никогда не составляло труда, но в этот раз Шерлок даже не потрудился придумать какое-нибудь изящное решение. Он просто прошел мимо, зная, что никто не причинит ему вреда. В доме было тихо и темно, словно в склепе. Только со второго этажа по коридору разливался приглушённый свет, вероятно, из-за приоткрытой двери одной из комнат. Шерлок стремительно поднялся по лестнице, как он и подумал, свет горел в ванной и дверь в комнату была приоткрыта. Тишина резала слух.

Майкрофт обнаружился внутри. Он сидел на полу, опираясь спиной о борт ванны, чуть запрокинув голову назад, обессиленно сложив руки на коленях. Бледность лица была хорошо заметна в холодном освещении, а помимо теней под глазами, которые детектив приметил еще утром, на правой скуле темнела свежая гематома. Кажущаяся невозможность такого зрелища обескураживала. Выходя из секундного оцепенения, Шерлок вошел в комнату, опустился перед братом на колено, принимаясь щупать пульс, хотя и явно видел движения грудной клетки. От прикосновения Майкрофт вздрогнул, приподнял голову.