Текст книги "Дракон (СИ)"

Автор книги: Damshim

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

– То есть? А когда меня домой отвезут? – я требовательно посмотрела на Итачи, но его взгляд превратился во что-то снисходительное, будто у него спросили о какой-то глупости. Он не отвечал, давая понять, что моя локация под названием «Дом» перекочевала в его квартиру.

– Не отвезут..? – мой голос задрожал.

– Теперь ты живешь здесь.

– В смысле? Как это? Почему?! – паника и истерика снова вылезли наружу, и я опять кричала сиплым голосом, как алкашка со стажем. Я вскочила с дивана, а Итачи спокойно смотрел на меня. «Но почему?»

– Скажем, так сложились обстоятельства. – он скользнул по мне холодным взглядом.

– Что? Да так нельзя! Ты удерживаешь меня против воли! Это же преступление! – хрипела я, – А как ты объяснишь это полиции? – нашла управу, как мне показалось. Итачи коротко усмехнулся.

– И ты действительно думаешь, что придет дядя полицейский, пригрозит мне пальцем и скажет «Ай-я-яй, Итачи, так нельзя!», возьмет тебя за руку и вы уйдете в закат? – его насмехающийся тон выбил почву из-под моих ног.

– Именно! – пискнула я, на что Итачи усмехнулся, – Объясни мне…

– Я не считаю себя обязанным что-то объяснять тебе. Прими как данность и избавь меня от истерик. – низкий голос неприятно прошелся по моему слуху. Я медленно опустилась на диван, переваривая его слова. Брюнет взял пиджак и направился к лестнице. И тут я кое-что вспомнила.

– Итачи? – позвала я.

– Что?

– Твой отец – якудза?

После небольшой паузы он ответил:

– Нет, с мафией связан я.

Словно выстрел в голову. Я сидела на диване, ломала пальцы, боялась дышать… Я, кажется, попала и очень конкретно – теперь окончательно это поняла. Стало страшно: неизвестность и отсутствие хоть малейшего понимания ЗАЧЕМ все это. И еще: можно ли с этим как-то справиться? Можно ли себе вернуть свою жизнь?

– Ты так и собираешься сидеть? – голос Итачи вывел меня из мыслей. Я обернулась: брюнет стоял на лестнице, упираясь руками в перила.

– Мм? – просто даже не знала, что говорить. Мне казалось, что если я открою рот, то зайдусь рыданиями.

– Поднимайся.

Итачи скрылся на втором этаже. Я медленно встала и поплелась к лестнице.

В спальне, на постели сидел Итачи в одних шелковых штанах и с сосредоточенным лицом что-то набирал в телефоне. Из низкого хвоста выбилось порядочно прядей. Брюнет выключил телефон и потянулся к прикроватной тумбе, дав мне лицезреть его спину. На всю спину была нанесена татуировка: черный китайский дракон с открытой зубастой пастью, которая занимала всю область левой лопатки. Это выглядело очень зловеще, но тем не менее, захотелось провести по ней пальцами…

Я закусила губу и тупо не могла отвести глаза. Итачи развернулся: улыбка окрасила его лицо.

– Ты в одежде будешь спать? – спросил он и, подняв большую подушку, сел, опираясь на нее. Я, как робот, услышавший команду, полезла в коробки. Вытащив свою пижаму: синие штаны и серую кофту с широким вырезом для одного плеча из нежного хлопка, ушла в ванную переодеться. Я снова обдала лицо холодной водой, пытаясь привести себя в чувства, всеми силами цепляясь за надежду. Проторчав в ванной еще пару минут, я вышла. Итачи снова что-то клацал в телефоне.

– Ну? Ложись. – брюнет глубоко вздохнул и отложил телефон.

– Что? Я не хочу. – я уже готова была бежать обратно в ванную и запереться там до второго пришествия. Я не буду с ним спать.

Итачи приподнял одну бровь, но это никак не подействовало на меня, и он чуть подался вперед, резко сорвав мою планку, которую я весь день пыталась удержать.

– Нет, пожалуйста, не заставляй меня! Я не хочу с тобой спать! – хрипела я сорванным голосом. Но я вспомнила о якудза и тут же заткнулась, испуганно глядя на него. Лицо Итачи было беспристрастным.

– Подойди. – ровно произнес он и встал с постели. Мои ноги не слушались, я не могла сдвинуться с места. В итоге, Итачи подошел сам. Я впечаталась спиной в стену. “Какого черта мне так страшно? Может, он наврал про мафию, а я уже трушусь как осенний лист из-за этого”. Брюнет взял мои руки в свои ладони и поднял на уровень лица.

– Тебе не стоит меня бояться. – произнес он. Но я не воспринимала его, а просто как заведенная повторяла:

– Не трогай меня.. Не заставляй. Я не хочу.

Итачи коснулся губами моих запястий – я перестала дышать.

– Как хочешь. – смиренно сказал он и отпустил меня. Я сразу же вылетела из спальни и спустилась вниз. Сердце бешено билось, слезы заливали щеки. Я забралась на диван, с головой зарываясь в подушки и пушистый плед.

========== Без толку. ==========

Утром меня разбудил мерзкий звук будильника. Не открывая глаз, я сбросила сигнал, и просто лежала. Какой-то далекий, непонятный шум. Я разлепила веки и приподнялась на локтях. Итачи вертелся на кухне с кружкой в одной руке и телефоном в другой. Я обреченно вздохнула и вылезла из-под пледа. Брюнет не обратил на меня внимания, поэтому я поднялась на второй этаж и переоделась в форму. Доведя до ума свой внешний вид, смирившись, что опухшие глаза никуда не денутся, я взяла сумку и спустилась. Итачи осмотрел меня.

– Завтрак? – улыбнулся он.

– Я не голодна. – честно ответила я, меня мутило. Итачи сделал глоток кофе и запустил руку в волосы. Я бы сказала, что он не выспался. Брюнет приложил телефон к уху и сказал, чтобы подали машину.

– Можешь спускаться, водитель ждет, – сказал Итачи, – Черный мерседес, Е класс.

– Просто так выпускаешь меня? Без надзора? – удивилась я и зачем-то спросила. Ониксовые глаза холодно скользнули по мне.

– Ну да. – просто ответил он и вернулся к своим делам. «Странно это». Я закинула сумку на плечо и вышла из квартиры.

Когда машина остановилась перед школой, и я из нее вышла, только тогда почувствовала себя более-менее свободно. Я зашла в здание и прошла по коридору, никого не замечая.

– Харуна-чан? – окликнул меня голос. Наруто. Я остановилась и подняла голову, практически врезавшись в него.

– Что происходит, даттебаё? – спросил он, уперев руки в бока.

– Привет, Наруто. А где все? – я осмотрелась, но увидела только Кибу, который стоял у двери в класс.

– Сакура, Ино и Сай в классе, остальные еще не приехали. – ответил он.

Я привалилась к стене и поняла, что сил нет, а отчаяние нарастает. Я быстро заморгала глазами, чтобы согнать подступившие слезы. И словно мне во спасение, Гаара пришел к первому уроку. Красноволосый сразу подошел ко мне. По нему было видно, что у него была бессонная ночь. Я, не обращая внимания ни на что, кинулась ему на шею, в ответ Гаара сразу обнял меня.

– Что у тебя случилось? – тихо спросил он. И я поняла, что еще пару секунд и разревусь. Я сжала пальцами ткань его пиджака и прикусила губу. Гаара заглянул мне в лицо.

– Наруто, скажи всем, чтобы в спортзал пришли. – распорядился красноволосый и взял меня за руку, но я уперлась.

– А урок? – я уставилась на друга.

– Да что нам будет? Выпускной класс. – фыркнул Наруто.

Гаара открыл дверь пустующего спортзала и пропустил меня, усадил на стоящую у стены скамейку, а сам взял гимнастический шар и сел напротив, ничего не говоря. Через пару минут к нам присоединились Наруто, Киба, Сакура, Ино, Сай, Хината и последним зашел Саске. Он остановился у двери, в то время как остальные расселись вокруг меня.

Я, вкратце, передав только главный смысл, рассказала о последних событиях, произошедших в моей жизни, умолчав о мафии с которой, по словам Итачи, он связан. Сакура, Ино и Хината смотрели на меня огромными глазами и ничего не говорили. Наруто, Киба и Сай сидели на мячах со сцепленными в замок руками и опущенными головами. Гаара встал на ноги и, отодвинув Сакуру, сел рядом со мной, потому что я начинала шмыгать носом. Его руки обвили меня за плечи.

– Ничего сказать не хочешь? – зашипела Ино в сторону Саске, который стоял у стены со скрещенными на груди руками.

– А я тут при чем? – грубо отозвался Учиха.

– А разве Итачи-сан не твой брат? – блондинка не унималась, – Это нормально, по-твоему, Саске?

– А от меня что ты хочешь? – рыкнул Саске. Казалось, он сейчас взорвется: закипал буквально на глазах.

– Поговори с ним, чертов ты эгоист! – взвизгнула одноклассница и вскочила на ноги, но Сай сразу же схватил ее за руку.

Саске нервно вышел из спортзала, хлопнув дверью. На него накинулись все, но только я понимала, что он, вряд ли может что-то сделать. Мы просидели в спортзале порядка тридцати минут. Гаара успокоил меня своим баюканьем.

– Давайте вернемся на урок? – предложила я и встала со скамьи. Гаара сразу же встал за моей спиной.

– Харуна-чан.. – позвала Хината. «Черт». Я закусила губу и развернулась к ней.

– Пошлите, пусть поговорят. – сказала Сакура и потащила Кибу и Наруто за дверь.

Когда мы с Хинатой остались одни, она подошла ко мне.

– А Неджи…? – начала Хината.

И слезы потекли из моих глаз. Тихо так, без рыданий.

– Я не знаю, Хината. – призналась я, – Не знаю, как сказать ему. Что сказать, как это объяснить.

Хината обняла меня.

– Я могу ему сказать.

Я оторвалась от нее. Если сказать об этом Неджи – значит поставить точку в этой истории и сдаться на милость Итачи.

– Я не готова к этому… Я сама скажу ему, через пару дней.

Да, так будет лучше. Решив для себя, я немного успокоилась.

Когда мы вернулись в класс, я не увидела Саске. Как мне позже сказал Наруто, он ушел из школы.

Знания очень туго шли в голову, я не могла нормально сосредоточиться, выпадала из мыслей и возвращалась, ничего не понимая. День тянулся неимоверно долго, но, когда закончился последний урок, мне легче не стало. «И? Сейчас я встану, возьму сумку, сяду в мерседес, который отвезет меня к Итачи? Не хочу.»

– Черт… – прошептала я. Гаара взял меня под руку и ободряюще улыбнулся, но тут встрял Наруто.

– Харуна-тян, расслабься. Ты теперь самая крутая и богатая – вполне себе плюс.

Я злобно зыркнула на него.

– Наруто, лучше помолчи, – вздохнул Гаара, – Все будет хорошо, – шепнул он уже мне и повел на выход со школы. Пока мы шли по коридору, мне казалось, что все глазели на меня, все знали.. Я смотрела себе под ноги, пока мы не вышли на улицу. Парковка, мерседес уже стоял. Я уткнулась лицом в плечо Гаары.

– Не будь тряпкой. – чуть усмехнулся он. Я улыбнулась. Ино, Сакура и Хината оторвали меня от Гаары.

– Не позволяй этому подонку ничего делать с собой. Если он красивый и богатый – это еще не значит, что ему можно. – строго наказала Ино. Мне это показалось смешным.

– Я звонила и писала Саске – он не отвечает. – сказала Сакура и виновато опустила глаза.

– Ничего.. – сказала я.

Хината просто обняла меня.

Я распрощалась с друзьями и села в машину. Водитель без слов отвез меня.

Войдя в квартиру, я наткнулась на трех женщин в серой форме, собирающих тряпки, швабры, какие-то бутылки и мешки, видимо, с мусором. Заметив меня, они все бросили и поклонились.

– Добрый день, госпожа Учиха. Извините, мы немного задержались. – сказала одна из них.

Я вытаращила на них глаза.

– Я не Учиха. – мрачно ответила я и прошла в квартиру, закидывая сумку на вычищенный диван. Женщины, собрав инструменты, быстро покинули квартиру, оставив после себя идеальную чистоту. Итачи, конечно же, не было.

Целый день я провела за книгами, потому что все уроки прошли впустую: я ничего не запомнила и не поняла. К вечеру я закончила и не могла найти себе занятие. Два раза обошла квартиру и поняла, что Итачи любит минимализм и зарубежную классику, которую я нашла на лоджии в спальне. Это был его импровизированный кабинет. Небольшой стол из темного стекла, кожаное кресло, стеллаж с книгами – некоторые в оригинале. На столике лежали макбук, подставка, в которой торчали три ручки и два карандаша, черный блокнот в кожаном переплете. Оставив это личное пространство, я вернулась в комнату. Постель выглядела шикарно: большая, такая воздушная и насыщенный бордовый цвет постельного белья. Прикроватные тумбы белого цвета с серыми потертостями, гардеробная и массивное трюмо, которое появилось тут только пару дней назад, для меня. Я коротко улыбнулась и вернулась на первый этаж.

Время близилось к ночи, но Итачи все еще не было. Я включила плазму и пощелкав по каналам, оставила какой-то триллер, убавив громкость. Завернувшись в плед, я устроилась на диване, в который успела влюбиться – хочу себе такой же.

Итачи вернулся поздно ночью – я слышала его шаги сквозь дремоту. Он подошел к той части дивана, где, сжавшись в комок, лежала я, что-то положил на журнальный столик (утром выяснилось, что это охапка нежно-сиреневых роз). Итачи немного постоял надо мной и ушел на верх. После я провалилась в глубокий сон.

На следующий день, в школе, Ино вновь набросилась на Саске, когда тот только появился в поле ее зрения. Учиха-младший попросил нас собраться вместе и заявил:

– Ничего вы не сделаете. Если не хотите проблем с мафией, то заткнитесь и не поднимайте эту тему нигде. И предвидя ваш вопрос, отвечаю сразу: нет, ничего я вам объяснять не буду.

Его тон заставил всех помрачнеть. Мы молчали. Гаара посмотрел на меня. Я ответила покорным взглядом, понимая тщетность своего положения.

В этот же день, но уже после школы, я в очередной раз, четвертый по счету, прорешивала тест по математике для поступления, настолько погруженная, что даже не заметила, как в дверь звонили.

Я отодвинула бумажки и встала с дивана, подошла к двери. Приоткрыла. Саске. Я вскинула брови, но пропустила его в квартиру.

– Итачи нет? – спросил он, закрыв за собой дверь.

– Нет.

Саске стоял в дверях, не желая проходить, держал руки в карманах и смотрел в пол.

– Харуна… – начал он, и я поняла, что ничего хорошего он мне не скажет, – Я ничего не смог сделать.

Я молчала.

– Отец сказал, что это дело Итачи, а Итачи сказал, что я могу идти нахер со своими моральными устоями. – рыкнул Саске и нервно выдохнул.

– Но зачем? Я не понимаю. Итачи мне ничего не говорит…

Саске пожал плечами. Я чувствовала, как накатывает возмущение и раздражение. Я скрестила руки на груди и привалилась к стене, стараясь не смотреть на Саске.

– Извини. – произнес он низким голосом, почти как у Итачи, – Поверь, мне это нравится не больше, чем тебе.

Я закусила губу и покачала головой.

– Ничего. Ты не обязан был. – сказала я, но на самом деле, надеялась на него, думала, что он сможет что-то сделать. Хотя бы прояснить ситуацию.

Саске стоял и молчал, кажется, думал о чем-то. Не знаю, сколько бы это еще продлилось, если бы не звонок его мобильного.

Учиха-младший достал телефон. Сакура.

– Я должен идти. – он сбросил звонок и посмотрел на меня: жалость. И это меня взбесило.

– Да.. Спасибо, что попытался. – я попробовала выдавить улыбку, но ничего не получилось. Саске открыл дверь и ушел.

Я окинула квартиру взглядом и возненавидела ее. Я была так зла на Итачи. «Нахер моральные устои», ну-ну.

Я начала со стеклянной вазы, которая стояла в коридоре. А потом все как в тумане: я сбросила все подушки с дивана, просто сгребла на пол вместе со своими тестами; перевернула торшеры, стеклянный журнальный столик, сорвала картину, чуть не прищемив себе пальцы, оторвала от стены этот арт-объект из металла и отбросила на кресло: острые углы продырявили обивку; разбила настенные часы. И тут я остановилась перед этой огромной плазмой – ну святое дело. Я со всей силы толкнула ее, послышался трескающийся звук. Этот дурацкий куст в углу в большом горшке с землей и декоративными камнями тоже полетел на пол. Вазу с розами я тоже разбила, разбросав ни в чем не повинные цветы по гостиной. Я вцепилась в шторы, но они не поддавались. Я как ненормальная дергала ткань, пока она не начала рваться, и не успокоилась пока не превратила белоснежную тюль в куски рваной тряпки. Схватив тяжелую штору, я наполовину сорвала ее, но тут хлопнула входная дверь. Я, не выпуская бархатную ткань из рук, резко развернулась. Итачи обводил непонимающим взглядом погром, приподняв одну бровь. Он положил кожаную сумку на кухонную тумбу и развернулся ко мне, стал медленно подходить, осматриваясь и переступая через подушки. А я злилась, очень. Меня трясло от бешенства. И оно было сильнее страха перед ним.

– Ну и что ты устро…

Но я его перебила.

– Я каждый раз буду разносить твою квартиру! Каждый, мать его, раз! Пока ты не отпустишь меня!

– Хочешь чаще видеть многоуважаемых дам из клининговой службы? – равнодушно спросил Итачи, даже не посмотрев на меня.

– Что? Итачи! – мне стало обидно игнорирование моей персоны. Я нервно дернула штору.

– А часы были антикварными. – холодно заметил Итачи, и в полутьме я уловила недобрый блеск его черных глаз.

– Хмм… – протянул брюнет, смотря на разбитую плазму, потом перевел взгляд на меня. И начал двигаться ко мне, я от него, пока не вжалась в угол. Мои глаза видели только черные зрачки Итачи, которые становились ближе. Брюнет нагнулся ко мне, очень близко. Я замерла, кажется, перестав дышать. Нервы натянулись, чуть ли не заставляя меня подниматься на носочки.

– Бу! – неожиданно бахнул Итачи. Я вскрикнула и отпихнула его от себя, вылетая в зазор между ним и стеной, но брюнет, смеясь, поймал меня за руку. Я злилась, обижалась, боялась, не понимала. Начала плакать. Ведь на самом деле чувствовала себя такой беспомощной и брошенной.

Итачи подтянул меня, прижимая к себе, но я уперлась руками ему в грудь, скользя по дорогой ткани рубашки.

– Отпусти. – выдохнула я, выворачиваясь из его объятий.

– В кухонных шкафчиках есть посуда. – издевательски улыбнулся Итачи. По нему было видно, что его никак не тронуло то, что я разгромила гостиную.

– Ты просто рано пришел. – прошипела я в ответ, на что получила очередную улыбку, но теперь какую-то мягкую.

– Завтра задержусь.

Я непонимающе уставилась на него.

– Тебе все равно? Это же твоя квартира… – прошептала я.

– Это просто вещи. Они не имеют для меня какой-то особой ценности. – сказал Итачи и отпустил мои руки. Я отошла на пару шагов. «Как?! Как его достать?!»

– Правда, тебе тут спать придется. – усмехнулся Итачи, осматривая гостиную. Я закусила губу, понимая, что в погроме спать совсем не хочется.

Я перебралась на лоджию, вполне удобно устроившись в широком кресле со своим неизменным пледом. Спать в осколках, рассыпанной земле… Нет. А на лоджии было невероятно круто: ночной город, разноцветные огни, шныряющие внизу машины. Мне нравилось. Я передвинула декоративную ширму, поставила ее прямо перед своим импровизированным ложе. Кресло оказалось очень комфортным и удобным. Засыпая, я даже улыбнулась от нахлынувших на меня ощущений уюта.

***

Я в очередной раз (уже третий, и это начинало надоедать) сидела в разгромленной гостиной, но на этот раз добралась до кухни, разбив все, что бьется. Мое лицо светилось невозмутимостью. Я надеялась, что ему надоест терпеть мои выходки, но пока они его только веселили, судя по реакции. Я почти две недели находилась здесь, но телефоны отца не отвечали, и он мне не звонил. Странно. Итачи никак не реагировал на мои реплики о том, что я хочу домой и вообще какого черта он держит меня у себя, просто игнор. Только розы, от которых уже начинало подташнивать. Неджи я продолжала врать, точнее, не говорить об этом. Я не могла, не знала как, не хотела его терять. Я бы сошла с ума, если бы он исчез из моей жизни.

Дверь открылась. Вошел Итачи.

– Ты становишься предсказуемой. – произнес он и посмотрел на меня. Я не ответила. Его даже не волновало, что я опять натворила – реакция всегда была одна и та же. В руках у Итачи был длинный бумажный сверток, а в нем какая-то трава. «Хм, не розы? Хоть кто-то из нас стал оригинальным». Он скинул верхнюю одежду и пиджак, развернул крафтовую бумагу. Я наблюдала за ним, обнимая колени на диване. Итачи взял охапку тонких пушистых веток и подошел к дивану. Я уловила горьковатый и насыщенно травяной запах. Брюнет с серьезным лицом начал раскладывать ветки вокруг дивана – поверх подушек, осколков и разбросанных роз, которые он дарил каждый день.

– Что ты делаешь? – я искренне не понимала, – Что это?

– Это полынь. Она изгоняет злых духов. – ответил Итачи, положив очередную ветку на пол.

– Чего? – я чуть привстала и повернулась в его сторону, опираясь руками на спинку дивана. Брюнет выпрямился и оказался передо мной.

– Я могу экзорцизм на латыни прочитать. Или ты сама угомонишь своего внутреннего енота?

Я состроила недовольное лицо.

– Какие же тонкие у тебя подъё… – Итачи зажал мой рот ладонью, не давая закончить. Я одернула его руку и вышла на лоджию, обидевшись на него в очередной раз. Все без толку.

Комментарий к Без толку.

Мои дорогие читатели, спасибо за отзывы)) Вы, как никто, мотивируете на написание продолжения)) Я очень рада, что Вам нравится мое творение ^_^

========== Договор купли-продажи. ==========

Я проснулась, как только взошло солнце. Обмотавшись пледом, я вышла в гостиную, такую поломанную и неприветливую, но пахло безумно вкусно. Итачи стоял на кухне, спиной ко мне, в пижамных штанах. Брюнет что-то готовил, что-то пек. Я подошла ближе, невольно скользя взглядом по татуировке. «Интересно, она что-нибудь значит?» Итачи интуитивно повернулся.

– Доброе утро. – усмехнулся он, посмотрев на мое растрепанное и замотанное в плед тело. Я почесала висок и осмотрела Итачи заспанными глазами. Подтянутый, рельефный торс, сильные руки с четкими линиями мышц. Я чуть приоткрыла рот, рассматривая, как двигаются мышцы от его движений.

– Харуна? – позвал Итачи. Я согнала с себя наваждение.

– Мм? – я снова сосредоточилась на его лице. Он улыбался… Как победитель. «Кажется, я теряю хватку».

– Завтрак? – Итачи помахал кулинарной лопаткой и повернулся обратно к плите.

– Да. – ответила я и поднялась в ванную. Приведя себя в порядок, но оставаясь в пижаме, я спустилась обратно на кухню. Итачи доставал две кружки и ставил на стеклянный стол возле двух тарелок с горкой панкейков с ягодами и каким-то соусом.

– Чай, кофе? – спросил Итачи, наливая в одну кружку зеленый чай.

– Молоко. – сказала я и села за стол, осматривая блинчики. Итачи наполнил мою кружку холодным молоком и сел напротив, принимаясь за еду. Я несмело отрезала кусочек блинчика и отправила в рот… и была немало удивлена. Вкусный, нежный, тающий во рту. Я была в шоке: он умел готовить. Итачи Учиха: финансовый факультет Гарварда, якудза, добыча нефти и бог знает, что еще, печет блинчики по утрам. Что-то не укладывается в голове. Я уставилась в стол.

– Не вкусно? – поинтересовался Итачи и сделал глоток чая.

– Офигеть… Ты умеешь готовить.. – тихо сказала я и потянулась за молоком. Итачи усмехнулся.

– Умею, но делаю это очень редко.

– Я не умею… – призналась я, – Я даже не знаю, с какой стороны к сковородке подойти, ну, грубо говоря.

Стало стыдно. Итачи мог все, а я безрукое создание.

– Это несложно. – успокаивающе произнес он, отправляя в рот очередной кусочек панкейка, – Не сложнее, чем раз за разом разрывать итальянскую тюль.

Типа пристыдил меня? Я уткнулась в кружку с молоком. Итачи быстро расправился с едой, убрал тарелки.

– Не буду тебя смущать, – улыбнулся он и поднялся на второй этаж. Я подчистую уничтожила завтрак и тоже убрала посуду в посудомойку. Я залезла на диван, на краю лежали мои листы с решенными тестами, которые я начала сосредоточенно просматривать. На полях аккуратным подчерком были выведены замечания и поправки. Я усмехнулась. Шаги на лестнице, за спиной.

– Я уехал. Через час водитель будет ждать тебя у входа. – сказал Итачи глубоким голосом, немного наклонившись ко мне.

– Хорошо. – кивнула я и получила легкий поцелуй в висок, от чего напряглась всем телом, сжала пальцами бумагу. Он усмехнулся и покинул квартиру, а я, предпочитающая, чтобы меня не трогали, а в идеале вообще не приближались, сидела на диване и пыталась унять нервную дрожь: интуиция подсказывала что-то нехорошее.

***

Это уже край, я не могу так больше. Совместное проживание с малознакомым человеком разъедало мой мозг и давило на психику. Все это было похоже на психологический триллер, где я – жертва, а Итачи – выжидающий маньяк. Ни дня для расслабления. Да еще и ужасно напрягало то, то что столько времени прошло, а отец ни разу не позвонил мне. Насколько бы наши отношения ни были плохи, но вряд ли можно не заметить мое отсутствие пару недель. Я хотела домой, и, усыпив бдительность Итачи своим притихшим поведением, решила сбежать. Особенно меня подстегнуло то, что на дне одной коробки с моим любимым хламом лежали ключи от дома – я решила, что это знак свыше.

Дабы не попасться в лапы охраннику и по совместительству водителю Итачи, я ушла с последнего урока и направилась к себе домой. Загоняясь от паранойи, я шла пешком, и путь был неблизкий. Зная, что Итачи связан с мафией, я даже таксистам не доверяла. Да еще и сумерки уже наступали рано, но меня это не остановило. Я ускорила шаг. Очень было интересно, куда же подевался отец: ни звонков, ни смс. Может, еще не вернулся? Тогда понятно. Так зачастую и происходило – я сама по себе, когда он дома, а тут еще улетел – тем более. Но не на такой же срок… Я хмыкнула себе под нос, немного прибавила шаг, желая побыстрее оказаться дома.

Подойдя к дому, я закусила губу, почувствовав что-то непонятное, скребущее душу. Собравшись, я потянула дверь, но она не поддалась. Я нахмурилась и достала свои ключи, пробралась в дом. Пусто. Никого. Мебель накрыта белыми чехлами, в углах стояли коробки. Я шагнула внутрь, звук от подошвы слишком громко отражался от пола.

– Что все это значит? – тихо прошептала я, осматривая голую кухню, окна, опять куча коробок. Я быстро взобралась по лестнице на второй этаж, кинулась к кабинету отца, в который проникнуть не удалось – заперто. Слезы уже наворачивались на мои глаза. Я завернула в свою комнату и, словно в бреду, опустилась на каркас своей постели.

Я сидела и ревела в своей бывшей комнате, на кровати, вся мебель была голой – без намека на присутствие людей. Моя комната, мой милый и уютный уголок, моя импровизированная крепость… все уничтожено. План побега провалился – бежать, оказывается, некуда. Только зря разодрала свои ноги – столько пешком прошла. Теперь они болели. Я уронила голову на ладони и даже не пыталась успокоиться – пусть выходит. Рыдания громким эхом отражались от стен пустого дома и возвращались ко мне, удваивая истерику.

– Харуна! Твою мать, я полгорода перевернул!

Я подняла голову и шумно выдохнула из уже разболевшейся от рыданий груди. В проеме двери появился Итачи. У него был озабоченный вид. Он подошел ко мне и опустился рядом.

– Что происходит? Где все? – хныкала я.

– Почему ты так бездумно себя ведешь? А если бы сюда кто-нибудь забрел? И явно с недружелюбными намерениями? – Итачи отчитывал меня, в очередной раз пропуская мимо мои вопросы, – Поехали.

Он просто поднял меня с кровати.

– Нет! Никуда я не поеду, пока ты мне не скажешь! – я дернулась назад, но Итачи крепко прижал меня к себе, – Ты постоянно игнорируешь мои вопросы.

– Я скажу. Только сначала мы отсюда уедем.

Итачи еще пару раз провел по моим волосам и немного отстранился.

– Ладно. – согласилась я и вытерла мокрые щеки. Оставаться тут было невыносимо. Он взял меня за руку и повел за собой, но я запнулась, закусив губу от боли. Итачи развернулся.

– Я ноги разодрала, кажется. Очень больно. – виновато сказала я и тут же была поднята на руки. Итачи вышел на улицу и опустил меня возле черного форда мустанга, открыл дверцу. Я забралась на сидение. Итачи сел за руль и тронул машину с места.

И чем я думала? Чего хотела этим добиться? Доказать Итачи, что я дура неуравновешенная? Так он и так догадывался. Наверно, это называется, отчаяние. Просто ничего другого мне в голову не пришло, это было последней инстанцией. Собственно, даже если бы мой побег увенчался бы успехом, что помешало бы Итачи вновь прислать своих прихвостней? Я уже вообще ничего не понимала.

Итачи усадил меня на диван в гостиной и снял ботинки – и мне стало плохо: на белых гольфах виднелись пятна крови. И это было предсказуемо – кожа на ногах была очень нежная и капризная. Брюнет осторожно стянул гольфы и осмотрел повреждения, ушел на кухню.

Он вернулся ко мне с большим полотенцем, с каким-то флаконом, и пачкой пластырей. Подложив мне под ноги полотенце, Итачи щедро облил их жидкостью – ранки защипало.

– Бли-ин. – зашипела я и вцепилась в край юбки. Итачи промокнул ноги свободным краем полотенца и повторил процедуру.

– Ты изверг. – пискнула я и дернула ногой. Итачи снисходительно улыбнулся.

– Ты себе представить не можешь, сколько раз я это слышал.

Брюнет открыл пачку пластырей и занялся заклейкой ран. Он очень аккуратно обращался с моими ногами, сосредоточившись на процессе.

– Не делай так больше. – серьезно произнес Итачи и посмотрел на меня. От его взгляда мне стало стыдно: он действительно беспокоился.

– Почему мой дом пуст? – начала я и, подтянув к себе ноги, обняла колени. Итачи шумно выдохнул и закрутил флакон, убрал на стол. Было видно, что он не хочет говорить об этом. Сегодня он был каким-то непривычным. Начиная с того, что он был в джинсах и футболке, а обычно я видела его только в рубашках и брюках. Итачи сел на диван и сцепил пальцы.

– Ты обещал… – осторожно напомнила я.

– Я выкупил компанию твоего отца. За гораздо большую сумму, чем она стоила на самом деле. Но сделка была совершена при одном условии, на которое он, колеблясь, все же согласился. Думаю, ты понимаешь, о чем я. Если бы я тебя оставил, то ничего хорошего тебя бы не ждало.

У меня в голове что-то ухнуло.

– Что? – еле произнесла я, вытаращившись на него. Итачи облизнул пересохшие губы и подался вперед.

– Ты знала, что ваш особняк на Гавайях продан? А дом в Калифорнии? – спросил Итачи, но увидев мой изумленный взгляд, продолжил, – К твоему отцу стремительно подбиралось банкротство, кредиторы бы обглодали вас до нитки. А настоящая жизнь не ограничивается джакузи с бурбоном и походами с подружками по брендовым бутикам. Я не хотел, чтобы ты…

– Ты купил меня?! Как хомячка в зоомагазине?! – перебила его я. Шок, подпитываемый злостью. Он не имел права так поступать, а тем более отец. Как меня могли так грубо предать? Вот так просто… Как табуретку. Итачи усмехнулся, смотря на свои руки. Назревал скандал, во всяком случае с моей стороны.

– Я знал, что ты воспримешь это именно так, поэтому и не хотел говорить об этом. – низко произнес он и собирался встать с дивана. Но я налетела на него, прижав ладони к его плечам.

– Я еще не закончила.

Мне хотелось просто вгрызться ему в шею. Я придавила коленом его бедро, сжала пальцами плечи. Итачи выжидающе смотрел на меня. Я, обозлившись и с силой сжав ткань черной футболки на его груди, приблизилась к нему.

– Почему я? Какое тебе дело до меня? Зачем?! Это такой извращенный вид благотворительности или ты…