Текст книги "Невероятностные вероятности, или Новый путь (СИ)"

Автор книги: Чук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Это здание, как ни прискорбно, – тут голос просто сочится ядом, – через пять минут взлетит на воздух. Компьютеры заблокированы, любая попытка скопировать информацию обречена на провал, не тратьте драгоценное время – бегите! Инициирую обратный отсчет.

Хан, стоящий на набережной, небрежно сжимает хрупкий коммуникатор в руке – схемы жалобно хрустят – и бросает его в воду. Сигнал теперь не отследить, комплекс сейчас взорвется, забирая с собой в небытие все бесчеловечные проекты – Маркус будет в бешенстве.

Ищейки над базой начинают перемещаться резче и хаотичнее – даже отсюда заметно всеобщее оживление – а ещё спустя четыре минуты посреди города гремит взрыв. Он дал им пять минут, в то время как плановая эвакуация, не единожды отработанная на этом объекте – чему Хан был свидетелем, но не участником, его никто эвакуировать не собирался, что и понятно – занимала три с половиной минуты. Хан осознает, глядя на багровые клубы, что радоваться преждевременно, но душа все равно поет.

Налюбовавшийся делом своих рук Нуньен Сингх плавно движется внутри толпы, стараясь сделаться хоть вполовину таким незаметным и занятым ерундой, как неспешные обыватели, посреди рабочего дня фланирующие на набережной. Впрочем, он все же слишком выделяется: одни люди, будто по команде, уступают ему дорогу и стараются держать дистанцию, другие – наоборот льнут ближе, словно находя в нем опору. Хану в равной степени не нужно ни одно, ни другое.

Сейчас на очереди пункт плана номер три: угнать одноместный корабль без варп-ядра. Именно угнать, именно одноместный и именно – без варп-ядра. Хан почти видит, как аналитики Маркуса ломают над этим голову: ах, какой этот террорист загадочный! чего же он добивается?! было бы на кораблике ядро – понятно (улетел бы за пределы досягаемости сразу); был бы он не одноместный – понятно (захват заложника или место для Ханны), был бы он не угнан – вообще вопросов нет!

Перед побегом Хан как раз навел справки о кораблях подобной конструкции и сейчас двигался к ближайшему, наслаждаясь, просто бесстыже наслаждаясь, свободой перемещения, свежим ветром, высоким небом и открытым пространством. Он специально рассчитал время и решил, что добраться до стоянки корабля может позволить себе и пешком – небольшая, неутомительная прогулка вдали от общественного транспорта и мест скопления людей (уменьшается вероятность попасть в объектив), а также – дает необходимое Маркусу время побеситься, спустить пар, окончательно решить, что Хана нельзя отпускать живым – и ради этого даже посвятить в тайну его, Хана, существования остальное командование. Хотя на совете, разумеется, настоящее имя звучать не будет. Хан язвительно усмехается: тебе не следовало, адмирал Флота Федерации Планет Уильям Маркус, забывать настоящее имя своего врага.

Через пару часов прогулки на второй коммуникатор приходит сообщение: Солист на старте. От сердца мгновенно отлегло – Ханна добралась до корабля, устроилась и ждет отлета. Коммуникатор номер два жалобно хрустит схемами и отправляется в мусорный бак.

Угнать кораблик до смешного легко, гораздо труднее сделать так, чтобы его заметили, засветиться, продефилировать прямо-таки перед камерами! Снимали его чуть не со всех сторон, интересно, хватит ли на этот раз данных аналитическому отделу? Единственное, что не дает Хану покоя на этом этапе – поверят ли? Впрочем, Маркус слишком взбешен, чтобы рассуждать логически: уже через пятнадцать минут с ближайшей новостной ленты, транслируемой на третий этаж здания, на Хана сосредоточенно и неласково смотрит он сам; а с места угона слышатся гудки и сирены.

Теперь – залечь на дно до вечера. Хладнокровное ожидание возможно потому, что таких корабликов в городе достаточно много, а Нуньен Сингх предусмотрителен: всего-то и надо было заклеить по бортам полоски, прикрепить новые номера, сменить код идентификации в бортовом компьютере и – вуаля! – перед нами двойник другого, вполне законно эксплуатируемого кораблика.

Хан подключается к новостной сети Звездного Флота: так и есть, оповещение командному составу ближайших кораблей прибыть на Землю, а ввечеру – Хана, по правде сказать, безумно раздражают эти «звездные даты» – назначено совещание. У него есть ещё полдня, в течение которого диктатор, захватчик и беглый преступник под невыразительным псевдонимом старается не привлекать к себе внимания: сидит в корабле и обдумывает дальнейшее развитие событий – раз за разом прокручивает возможные варианты, раз за разом повторяет свои действия при развилках, раз за разом моделирует самые странные ситуации, чтобы исключить даже намек на ошибку. Как бы всё ни обернулось, Нуньен Сингх уверен: любая неожиданность найдет место в общей картине, и цель будет достигнута.

Наконец – наконец-то! – опять настает время действовать: кораблик без усилий взмывает в воздух, не спеша, ложится на курс к Адмиралтейству – Хан даже соблюдает все правила воздушного движения! – ровно до тех пор, пока в этом есть смысл. Соблюдать правила, когда в упор расстреливаешь зал совещаний, смысла явно нет.

Ещё в начале атаки внимание Нуньена Сингха привлекает стоящий человек – он загораживает Маркуса! – кажется, этого гения только что осенило, что собираться вместе, когда на вас охотятся, не самая лучшая мысль. За сообразительность этот долговязый малый получает лишние секунды: очередь косит обстановку и столы, но не задевает – ах, какой же этот террорист мазила! – личный состав. Как бы Хан ни старался, кто-то лишний всё равно подворачивается под заряды, но добивать их он не стремится – нужно дотянуться до Маркуса!

Впрочем, сообразительный малый опять зарекомендовывает себя с лучшей стороны: он не лезет под обстрел, он сопротивляется! Хан не сразу замечает нелепый маневр – попытался застопорить двигатель пожарным шлангом, надо же! – а когда замечает, уже ничего не исправишь, кораблик падает.

«Ну, что ж, придется задействовать дополнительный маневр. Надеюсь, Ханна подождет», – размышляет Хан, вглядываясь в лицо светловолосого капитана и почти демонстративно растворяясь в сиянии портативного телепорта.

Да, думает Хан в настоящем, Кирк самый толковый офицер Звездного Флота из тех, что попались ему на пути.

Потом он оказывается на Кроносе, ждет Маркуса, а дожидается все того же Кирка, с его небывало щедрым предложением – просто сдаться и никто не пострадает. Для того, чтобы просто сдаться Кирку, приходится собственноручно перебить вспугнутое бесшабашным капитаном патрульное подразделение клингонов. Это несложно, но его сдача после этого выглядит несколько… непоследовательно. По крайней мере, и Кирк, и девушка-связист, и Спок выглядят донельзя удивленными.

Разумеется, им потом приходится объяснять. Разумеется, Кирк первый, кому он добровольно рассказывает что-то о себе и торпедах. Разумеется, Хан сам не ожидал от себя такого накала чувств, но, похоже, пять лет в напряжении не проходят бесследно даже при его продвинутых показателях и характеристиках. Разумеется, ведь Хан всё-таки не болид, он человек.

И вот потом, наконец, заявляется Маркус! Разумеется, на корабле Хана! Кирк в очередной раз доказывает, что совесть у него есть – Хана не вышвыривают под ноги адмиралу после первого требования выдать беглого преступника. А вот продуманности капитану Джеймсу Тиберию не хватает!

Зато бесшабашность играет новыми красками – торпедировать собой чужой корабль, надеясь на своего человека внутри, вероятность попадания в «воробьиный клюв» и медленную перезагрузку систем врага! – каково! Хан наполовину восхищен, наполовину – не одобряет, но дать столь блестящему офицеру просто сгинуть в космосе не может: хотя ему отчетливо не доверяют, выводит шебутного капитана на правильную траекторию. И вот он добрался до своего корабля! Добрался!

Облегчение скрыть трудно, и как бы Хан ни старался, оно прорывается – то в суховатых, но подробных комментариях, то – в слишком сильных ударах по противнику, то – в скорости, с которой он приближается к своей цели. Тогда он не заметил, что насторожил даже Кирка.

Расслабился, кривится Хан в настоящем, поверил.

А потом был мостик, выстрел в спину – оглушение, как милосердно, капитан – и атака. Настоящая, злая атака: Скотти крепко досталось по голове, Кирку, при всей симпатии, Хан ломает ребра, девушка, что пытается заслонить отца, получает открытый перелом ноги – убирайся с дороги! – и тогда настает очередь Маркуса.

Хан почти трепещет, каждый нерв напряжен, каждая клеточка звенит – и в то же время он крадется, подходит медленно, чувствуя на себе взгляды тех, кто ещё в сознании. Маркус тоже не отводит глаз, ибо сейчас он наконец видит Хана Нуньена Сингха, своего врага!

– Тебе не следовало будить меня, – голос тоже совсем негромкий, но Хан сейчас всей кожей чувствует – окружающие замерли: Кирк, едва переводя дыхание, следит за ним, не отрываясь, Кэрол Маркус, позабыв о сломанной конечности, не может не смотреть, сам адмирал уставился в упор и только на дне глаз плещутся недоверие и страх.

Маркус хочет что-то возразить, но Хан (его немного колотит – нервы на пределе) продолжает, делая ещё шаг навстречу:

– Тебе не следовало будить меня так! – голос повышается и хлестко бьет по ушам последним словом. Сам же Хан обхватывает ладонями голову ненавистного – ненавистного! – Маркуса, который не успевает среагировать – никто бы не успел! – и сдавливает до мерзкого влажного хруста: череп адмирала уступает под его напором. Хан легко отбрасывает от себя мертвое тело, даже не глядя на поверженного врага.

Секунда тишины, недоверчивой, обжигающей уши тишины, а следом – взрыв эмоций: горестно и отчаянно кричит девушка, зло ругается капитан.

Хан игнорирует обоих – цель достигнута, в душе царит некоторое опустошение – и пытается связаться с “Энтерпрайзом”…

========== Глава пятнадцатая, медицинская ==========

Артур бодро шлепал по коридору – теперь у него есть термос и две чашки! – Хан, наверняка, будет рад его видеть, а уж выпить чаю вряд ли откажется! Артур счастливо зажмурился – скоро конец этой безумной свистопляске, треволнениям и игре – они с Ханом переберутся обратно на флагман и смогут гонять чаи хоть по полдня! По правде сказать, мистер Дент отдавал себе отчет, что гонять чаи с Ханом по полдня нереально, но помечтать-то можно? Он так волновался!..

Сначала те молнии, потом – неизвестность, гораздо худшая, чем те молнии, теперь – Хан взаперти, но жив и почти здоров, отчего бы и не порадоваться?

Ситуацию, конечно, несколько осложняло повышенное внимание коммандера Спока к скромной Артуровой персоне, но с этим – ради пропуска в Ханову камеру – Артур готов был мириться.

Если Артур хоть что-то понимал, то коммандер Спок пообщался с Ханом, ничего не выяснил, а теперь пытается выведать интересные ему факты через самого Артура. В голове сама собой по пути к турболифту всплыла недавняя сцена в медотсеке – его вызвали на осмотр и он, углядев в докторе милого человека, несмело начал:

– Э, мистер МакКой, доктор, сэр, – халат и полотенце лежат на стуле, ибо проходить сканирование в них не представляется возможным, а без этих деталей своего гардероба мистер Дент чувствует себя немного не в своей тарелке. – Как вы думаете, можно ли мне увидеть того человека с корабля?

Доктор смотрит на собеседника крайне удивленно, но тем не менее отвечает:

– Что, по шее захотелось? Зачем тебе наш новоприбывший? Вы же, насколько мне известно, сразу не поладили?

Артур считает своим долгом объяснить ситуацию честно и откровенно, что вызовет тут, конечно, один смех, но – тем лучше.

– Видите ли, на моей родине гостеприимство – важная вещь, а уж несостоявшееся по-человечески знакомство – вещь и вовсе непростительная, поэтому я хотел бы, э-э, ну, повторить, что ли…

К концу своей речи Артур тушуется под проницательным взглядом доктора. А МакКой не спешит отводить глаза:

– Сам я разрешение дать не могу, уж больно птица важная у нас попалась, а вот первый помощник Спок или капитан Кирк – вполне. Но я бы не рассчитывал, что они разрешат, – и добавляет уже гораздо тише: – Хотя, видит бог, как минимум один необременительный визит этому Хану бы не помешал!

Потом доктор приостанавливается и добавляет:

– Давай так: услуга за услугу! Я помогаю тебе соблюсти обычаи твоей родины, а ты сигнализируешь мне, если этот гордец уже опять нуждается в медицинской помощи! – насторожившийся было после слов об услуге Артур согласно кивает.

Доктор же, ворча про себя что-то вроде «черт подери, я доктор, а не переговорщик», говорит в подозрительно пискнувший коммуникатор:

– Спок, наш второй гость желает поговорить с первым, мне послать его на мостик или спустишься сам?

И Спок – умница, зеленокровый гоблин – тут же видит в этом визите возможность прочухать что-то новое, абсолютно оправдывая нехитрый расчет доктора:

– Подождите немного, доктор, сейчас я спущусь, конец связи.

Мистер Дент уже невозмутимо запахивает халат и снова устраивает на шее полотенце, когда доктор возвращается от коммуникатора:

– Похоже, зе… мистер Спок – коммандер Спок – снизойдет и даже пустит тебя в клетку к тиграм, – уже который раз за бесконечные двое суток, Леонард тяжко вздыхает, глядя на своего посетителя. – Ты уж поаккуратнее, этот Хан вспыльчивый и удивительно сильный, пока я его лечил, погнул мне теоретически устойчивый ко всему гипошприц, – доктор показывает Артуру кривую сплющенную железочку, – и сделал это не приходя в сознание, а тебе может сгоряча пару костей поломать. Мучиться с твоим халатом, чтобы просто просканировать условно бездыханное тело, мне не хочется.

На этом доктор считает свою миссию по предупреждению повреждений выполненной, отмечая, впрочем, что субъект в тапках особенно испуганным не выглядит. Ну, наше дело предупредить! А кто предупрежден, тот – вооружен!

В дверях медотсека будто по волшебству материализуется первый помощник – Спок явно настроен на диалог и явно опять шевелит бровями в сторону выхода: катитесь, мол, доктор, разговор секретный! Боунз снова ворчит, поминает недобрым словом зеленокровых гоблинов и отправляется проведать недавно сросшиеся ребра капитана – зная беспокойную натуру Кирка, МакКой здраво рассуждает, что это не повредит.

Когда они остаются наедине – немного лохматый и помятый Артур напротив идеально причесанного (волосинка к волосинке!), выглаженного и хрустящего Спока – коммандер молвит очень рассудительно:

– Мистер Дент, я так понимаю, доктор отчасти посвятил вас в непростой характер второго нашего гостя, – Артур только кивает, ему хочется побыстрее закончить с формальной частью. – Прекрасно. Однако я все же считаю своим долгом сделать это ещё раз – человек, называющий себя Ханом Нуньеном Сингхом, весьма опасен и коварен! – а также – поинтересоваться причинами, побудившими вас пойти на такой необдуманный шаг.

Коммандер замолкает и ждет ответной реакции, на что Артур ещё раз повторяет свою историю – абсолютно, кристально правдивую! – об обычаях своей родины. Только теперь, кроме обычаев, звучит ещё и необходимая атрибутика: ему понадобится термос, чай (если тут у вас, конечно, есть нормальный чай!) и две чашки.

Даже если коммандер Спок, первый помощник того подвижного капитана, удивлен, то этого заметить никак нельзя: всё та же картина идеального офицера при исполнении. Впрочем, Спок человечен, все же человечен – ему тоже нужна услуга от Артура:

– Я прошу вас запомнить, мистер Дент, и озвучить в разговоре такой вопрос: «Каков же был интерес в уничтожении адмирала?» – упрямый вулканец настаивает на том, чтобы Артур ещё и повторил несколько раз эту формулировку, убеждаясь, что человек столь непрезентабельного вида и не поддающихся оценке умственных способностей (лезет к Хану, добровольно, сам!) может затвердить и воспроизвести несколько простых слов.

Коммандер Спок не очень-то верит в то, что диктатор будет вообще настроен на общение, но почему бы и не воспользоваться шансом прояснить ситуацию по пути к Земле? Он обещает Артуру, что вечером за ним зайдут, снабдят необходимыми припасами и проводят до нужного отсека. Охрана также будет предупреждена. Вежливый офицер откланивается и уходит, стремясь вернуться на непосредственное рабочее место как можно быстрее.

Артур смотрит ему вслед и думает: как же теперь вернуться в ту каюту, в которую вечером за ним зайдут? А потом хаотичные блуждания выводят его на отсек с торпедами, и неожиданно подоспевшая помощь в виде приятной наружности энсина оказывается как нельзя кстати!..

========== Глава шестнадцатая, бдительная ==========

Артур, вооруженный двумя чашками и термосом, заходит в отсек два-бэ и ловит на себе ошарашенный взгляд охранника в красной рубашке. Похоже, если он и ждал посетителя, то совершенно не такого. Артур улыбается, осторожно приветственно машет рукой с чашками и представляется:

– Артур Дент, человек, с Земли, очень приятно! – растерянно оглядывается среди камер с прозрачными стенами, одна подсвечена и Хан там! Сидит, нахохлился, видимо, опять задумался. – Вас должен был предупредить коммандер Спок.

Охранник то ли настолько ошарашен, то ли не знаком с элементарными манерами – в ответ не представляется. Зато настоятельно просит пройти сканирование и прямо-таки требует расчехлить термос! Чтобы выполнить требования, Артуру опять приходится разоблачаться, что уже изрядно поднадоело, зато снятый и отложенный халат ни у кого точно подозрений не вызывает – ткань как ткань, пусть и не срабатывает на ней почему-то сканер. Полотенце тоже отложено в сторону, а просвечивание Артура в пижаме только доказывает его приветственные слова: человек, с Земли, обыкновеннее некуда!

Невежливый охранник немного расслабляется, машет рукой, что можно одеваться обратно и теперь тщательной экспертизе подвергается термос с чаем: каплю напитка прогоняют через анализатор, ничего криминального ожидаемо не находят. Мистер Дент же, глядя на ровные столбцы результатов теста, раздумывает о том, как обманчивы вещи: вот, кажется, прогнал чай через анализатор и знаешь о нем все. Ан нет. Никакой анализатор не подарит знание об особенных свойствах чая во время его употребления в хорошей компании и правильной обстановке.

Ещё один взгляд вокруг и уже целенаправленный – в камеру Хана: обстановка тут, конечно, не ахти, зато компания хорошая – Нуньен Сингх зашевелился и пораженно застыл при виде Артура.

Артур не упустил шанса и приветливо помахал ему раскрытой ладонью (сейчас сканировались чашки), чем вызвал ещё более пораженный взгляд в ответ. Охранник снизошел до того, чтобы заметить:

– Похоже, наш заключенный не рад вас видеть, – ухмыляется, придвигает чашки обратно. – Вы уверены, что хотите туда заходить? Рекомендации по его содержанию самые строгие, может выкинуть что угодно. Не шевелился, правда, с тех пор как его привели, но такому злыдню только повод дай!

Страж экспрессивно машет рукой, доказывая свои слова этим жестом. По всей видимости, человек заскучал на дежурстве:

– А уж я к нему присмотрелся, можете мне верить!.. – делает страшные глаза, Артур в ответ вежливо улыбается, хотя очень хочется прекратить эти излияния и поторопить разговорчивого охранника. – Сам черный, глаза аж светятся, козни какие-то замышляет!

Предмет обсуждения на границе зрения опускает голову, а Артур сильно подозревает, что Хан пытается скрыть улыбку – вот уж, действительно, исчерпывающая характеристика! Артур слегка похлопывает разошедшегося охранника по плечу, чуть дольше, чем нужно, задерживая руку, потом подцепляет чашки и термос, всем видом демонстрируя готовность проследовать в камеру «черного, со светящимися глазами».

Охранник с удовольствием поговорил бы ещё, но приходится подниматься, тяжко вздыхая, выставлять фазер на поражение – и только после этого открывать камеру, ни на секунду не сводя прицела с заключенного. А потом закрыть и выдохнуть наконец. После, вернувшийся на свое место человек рапортует первому помощнику на мостик, что заявленный посетитель прибыл, и переводит трансляцию из камеры туда – коммандер хотел сам наблюдать за процессом общения.

Артур, оказавшийся в камере, пару секунд неуверенно топчется у входа – он практически вломился в гости, все существо его протестует! – но находит в себе силы поднять голову, глаза и руку с чашками:

– Э, привет! Знакомство у нас как-то не очень хорошо завязалось, не находишь? – все ещё неподвижный диктатор настороженно кивает. – Так вот, я думаю, что это надо исправить!

Хан заинтересованно ерзает на лавке, ожидая продолжения и не разочаровывается.

– Видишь ли, на моей родине принято очень ответственно относиться к знакомству с человеком, у нас даже первые главы в книгах почти всегда называются «Знакомство», – Нуньен Сингх тихонько хмыкает, и приободрившийся Артур говорит дальше: – Но так как встреча у нас все же уже не совсем первая, то я принес чай – это тоже традиция – чтобы распить по чашечке вместе и познакомиться уже по-человечески!

Хан хмыкает уже не так тихо:

– И раз ты пришел ко мне в гости, я должен предложить что-то в ответ? – окидывает нечитаемым взглядом стерильную белую камеру с единственной лавкой. – Но я могу только предложить пройти и присесть…

– О, этого будет более чем достаточно! – Артур улыбается очень радостно, и Хану стоит больших усилий не разулыбаться ему в ответ прямо сейчас. – Если под приглашением присесть ты также подразумеваешь и свою компанию!

Хан опять слегка медленнее, чем обычно, кивает и двигается, освобождая место гостю, термосу и двум чашкам. Освоившийся Артур сначала протирает лавку полотенцем, потом подвигает его в сторону Хана и занимается сервировкой: две реплицированные, а будто настоящие, фарфоровые чашечки установлены на лавку возле каждого мужчины, по центру – термос, который Артур тут же подхватывает опять, чтобы разлить горячий напиток.

Хану требуется почти все самообладание, чтобы не припасть к чашечке сию же минуту, но на то, чтобы отвести от жидкости – воды! – взгляд, самообладания уже не хватает. В этот раз напиток немного другой – теперь он мутный, коричневый цвет стал более светлым и мягким.

Заметивший его пристальное внимание Артур поясняет дружелюбным тоном:

– Это традиционный напиток моей родины – чай со сливками, не бойся, не отравишься! – потом вздыхает. – Сюда бы ещё пару крекеров! Но и без крекеров, вот увидишь, тебе понравится!

Часть чая из термоса выплескивается, Артур смущенно ойкает, выскребает из-под Хана полотенце, долго протирает белую лавку, а потом возвращает полотенце обратно, одновременно с термосом, как кажется наблюдающему с мостика Споку – небольшой металлический отзвук немного двоится. Хан на эти манипуляции никак не реагирует – как будто к нему каждый день приходят в гости с чаем и полотенцем! – а невозмутимо продолжает разговор.

За плечом наблюдающего вулканца вырастает доктор и хмыкает почти в острое ухо:

– Я его предупреждал-предупреждал и вот, извольте видеть, чем этот раздолбай вооружился! – тон говорящего идет вразрез со смыслом высказанных слов, Леонард МакКой по прозвищу Боунз весьма доволен. – Чай и пара чашек! Я думаю, его надо срочно принять в команду, будет успокаивать тех, кто прямо-таки горит на работе!

– Доктор, ваше замечание нелогично, а выводы неоправданно стремительны, – несомненно, Спок не оставит такое вопиющее замечание без ответа. – Объект пока не демонстрирует признаков агрессии, это правда, но мы наблюдаем только начало разговора.

– А когда ты с ним разговаривал лично, тоже объектом называл? – доктор хмыкает опять и отходит, не желая вступать в перепалку.

Первому помощнику, впрочем, не светит остаться в одиночестве – теперь составить ему компанию жаждет сам капитан:

– Ты так и будешь смотреть за ними весь разговор? Чай, большие мальчики, разберутся, – коммандер приподнимает правую бровь, источая сплошное сомнение, – ну, а не разберутся – так там охрана есть!

– Я жду, капитан, – Кирк мгновенно заинтересовывается: раз вулканец ждет, значит, удочки он уже забросил. – Я жду, когда мистер Дент выполнит выданную ему инструкцию – простыми разговорными выражениями, свойственными его речи, узнает у террориста истинную цель совершенного злодеяния.

Тем временем на экране Артур морщит лоб и почти зажмуривается, припоминая, видимо, ту самую формулировку:

– Каков же был интерес в уничтожении адмирала? – а потом с чувством выполненного долга вздыхает и припадает к чашке – чай тут, как ни крути, самый настоящий!

Хан Нуньен Сингх, уже положивший было руки на колени, опять скрещивает их на груди:

– Если коммандеру Споку так не терпится это узнать, спрашивал бы сам! – впрочем, диктатор, кажется, не очень сердится – опять расцепляет руки, тянется к чашке и продолжает прерванный разговор, как ни в чем не бывало.

– Спок! – Кирк ухмыляется во все зубы. – Если тебе нужна была “не вызывающая подозрений формулировка разговорного толка”, нужно было обратиться ко мне или Боунзу!

Коммандер тщательно контролирует свой кровоток, чтобы не позеленеть – его промах, всё же разговорный стиль дается вулканцу много хуже, чем людям. Беседа заключенного и человека в халате скатывается в какие-то дебри обычаев и традиций народов Земли, о чем Спок охотно бы послушал тоже, но не теперь, когда его блестящий план потерпел фиаско.

Джим, ещё некоторое время наблюдающий безумное чаепитие, выдает:

– А как они быстро сошлись! Даже мне этот мистер Дент только выкал, а тут, смотрите-ка! – Джим трясет головой и улыбается опять. – Да не волнуйся, Спок, ну, не выведали мы, отчего Хану был настолько неприятен покойный адмирал – так на Земле выведают! Свою миссию мы выполнили блестяще: никто не пострадал, корабль на буксире, террорист схвачен и обезврежен, война с клингонами не развязана! У нас, опять же, пополнение личного состава – мисс Кэрол Маркус остается на Энтерпрайзе в научном отделе, имей в виду, так что теперь забота о её благополучии ложится на твои плечи!

Шумный и довольный жизнью Джим отходит, Спок же пытается поймать за хвост какую-то догадку. Но догадка увертлива, как игривый сехлат, а информация, которую вывалил на Спока Джим, слишком разнородна, чтобы разобраться так сразу.

Да ещё эфир заполонил белый шум, возросшая в разы статика поблизости от Земли – очень странно. Вероятно, они наткнулись на не отмеченное в реестрах поле астероидов, только откуда ему тут взяться? Намек на догадку опять шевелится в гладко причесанной голове, но при обращении к нему снова исчезает. Статика больше не беспокоит аппаратуру, но через пять минут возникают помехи на линиях связи. Ближайший информационный буй поврежден, рапортует энсин, наверняка поэтому. И Спок бы поверил, но и помехи исчезают сами собой через некоторое время, а это уже значит, что буй в порядке. Не в порядке что-то внутри корабля.

Намеки и догадки складываются в одну мысль, волосы на голове порываются шевелиться, а Спок стремительно подлетает к покинутому экрану наблюдения: на белоснежной лавке стоят две пустые чашки и термос. Хана Нуньена Сингха, как, впрочем, и Артура Дента, в камере нет.

========== Глава семнадцатая, кульминационная ==========

Хан осторожно, не выпуская из рук хрупкой чашки и не забывая прихлебывать упоительно горячий вкусный чай, опустил вторую руку под полотенце. Так и есть, Артур, какой же ты молодец! В ладонь ложится небольшой овальный предмет, темно-синего, как знает, но не видит сейчас, Хан, цвета – предмет с мостика. Один из десяти, предусмотренных конструкцией – предусмотренных конструктором! – находящихся по разным отсекам и только ждущих хозяйской руки.

Один из десяти дистанционных пультов управления военным флагманом.

Хан наконец позволяет себе улыбку, он очень благодарен Артуру, что тот продолжает говорить: сейчас сообщаются тонкости «чайных гонок» – звучит так, будто они пили чай на скорость! – и озвучивается история клипера «Катти Сарк», а в руках у Нуньена Сингха дистанционный пульт связи с «Ханной-два».

Хан рассуждал тогда, когда задумывал свой, именно свой флагман – управление с мостика, которое может осуществлять один человек, это прекрасно. Но мостик может стать недоступен, даже резервный мостик может стать недоступен – как же быть? Да и захват этого самого мостика дело довольно хлопотное, а вот если будет небольшая переносная возможность связаться напрямую с компьютером корабля – создателю с созданием – то будет гораздо легче решить возникшие трудности. Устранить помехи. Или их организовать, улыбается ещё шире Хан.

Великий диктатор с сияющими сейчас глазами обращается к Артуру:

– Пожалуйста, продолжай рассказ, я очень хочу тебя послушать, – и Артур понимает! Улыбается в ответ и продолжает на полтона громче.

А потом Хан подносит пульт ближе к губам, нажимает на выемки для пальцев и произносит:

– «Ханна-два», отзовись, малышка, – по пульту проходит дрожь: отозвалась, распознала – узнала! – ждет. – Запускай помехи и статический шум, – дождался ответного дрожания пульта, – маячок, активированный последним, перемести в камеру по правому борту, уровень мостика.

Охранник без лишнего звука растворяется в золотистом сиянии. Очень удачно. Тревоги нет, значит, момент выбран верно. Единственное, что вышло не по плану – общее состояние организма Хана оставляет желать много лучшего, стимуляторы почти выветрились, но звать доктора сейчас он уже не станет.

– Умница, теперь распознавание семидесяти двух сигналов на частоте альфа, найди, – ответ чуть задерживается, но пульт опять мелко дрожит в ладони. – Вот и ладушки, теперь перемещай их в ангар к шаттлам, – очередное подтверждение.

Где-то на две палубы ниже с места срывается энсин Лючия Соло, спешно настраивая переносной телепорт на перемещение в транспортаторный отсек буксируемого корабля.

Наконец Хан отставляет чашку, протягивает, не поднимаясь с места, Артуру свободную руку, за которую тот немедленно хватается.

– А сейчас, малышка, наводись на сигнал этого пульта, учти, нас двое, два объекта для телепортации, – подтверждение приходит. – Перемещай в ангар к капсулам по сигналу.

Хан встает, подтягивая за собой Артура, и отдает команду:

– Поехали! – и ненавистная камера растворяется в мягком солнечно-желтом свете, обещая не раз оживать в воспоминаниях своими белыми стенами.

Оба недавних пленника, или гостя, если смотреть на это с оптимистической точки зрения, материализуются в ангаре для шаттлов «Ханны-два». Хан охватывает взглядом мирно стоящие торпеды и одну капсулу – на ней Кирк проверял, правду ли сообщает ему диктатор. Теперь диктатор, наконец, ухмыляется, притягивая к себе дезориентированного перемещением Артура и крепко его обнимая:

– Мы сделали это! Мы сделали! – Артур утвердительно что-то мычит, выпростав руки и обнимая Хана в ответ.