Текст книги "Интроверсия (СИ)"

Автор книги: Chibi Sanmin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

At night when the stars

Light on my room

I sit by myself

Talking to the Moon

Try to get to You

In hopes your on

The other side

Talking to me too

Oh am I a fool

Who sits alone

Talking to the moon.**

Немного хрипло выводил Чанёль, отрывисто терзая струны и разрезая звуками темноту ночи. Никогда не считающий себя талантливым исполнителем, сегодня он старался так, будто его слушала толпа зрителей. И чего только не было в этих строчках – боль, одиночество, странное томление и ожидание. Кого? Чего? Чанёль и сам не знал.

Перед тем, как лечь спать, он взял в руки мобильник и внимательно посмотрел на экран. Ни сообщений, ни пропущенных. Может самому позвонить?

– Ему не нужен ни я, ни мои тупые звонки, – вздохнул Чанёль, пряча телефон под подушку и забываясь зыбким, поверхностным сном.

***

О том, что он сильно сглупил, Чанёль понял уже в тесном вагоне метро, мчащем его на работу. Перед глазами всё плыло, скользкий поручень всё время грозился выскользнуть из расслабленных пальцев, а навалившиеся со всех сторон тела лишали последнего доступа к воздуху.

Поправив на голове бейсболку, под которой Пак попытался спрятать бинт, он вышел из подземки и направился к автобусной остановке. Возвращаться домой уже не было смысла – до WBS теперь было куда ближе.

– Герой, ты что, ебанулся в край? – не стесняясь в выражениях, заорал Чонин, когда Чанёль вырос на пороге отдела.

Сехун меланхолично оторвал взгляд от монитора и сухо помахал ладонью.

– Да нет сил дома сидеть, вот и решил поработать, – признался Пак, тактично умолчав о истинной причине своего прихода.

– Вот и зря! Ву тебя всё равно до работы не допустит, ему проблемы не нужны! – откинувшись на спинку кресла, заявил Ким.

– Хоть с вами посижу, – улыбнулся Чанёль.

Вскоре Сехун уехал на съёмки, прихватив с собой Кёнсу. Чонин отчаянно заманивал Пака сбегать с ним в курилку, но у того не было ни сил, ни желания покидать насиженное место. Он продолжал прислушиваться к шагам в коридоре, громким голосам, пытаясь распознать единственно нужный. Бэкхён ведь так ему и не позвонил. С ним всё в порядке?

– Йа! Чан, ты меня слышишь! – Чонин раздражённо похлопал друга по плечу и возвёл глаза к потолку. – Пойдёшь со мной в клуб? Не сегодня, а в субботу! Как раз голову подлатаешь, и мы уйдём в улётный трип, цыпочек найдём…

– Я не особо люблю клубы, – положа руку на сердце, заявил Чанёль.

– Ну, в баре тогда посидим. Там тоже тёлочки встречаются.

Дверь бесшумно распахнулась, и Пак вначале даже глазам своим не поверил – на пороге стоял разгневанный Бэкхён и едва огнём не дышал, прожигая в напарнике дыру.

– Ким, тебя Ифань вызывает, – не глядя на Чонина, небрежно бросил Бён.

– Понял. – Миролюбиво подняв руки, оператор вышел из кабинета и прикрыл за собой дверь.

Чанёль обиженно отвернулся от парня и возобновил работу над монтажом. Сехун обещал проверить ролик вечером, и ему не хотелось облажаться перед О.

– Пак, тупой мудак, какого хера ты делаешь на работе? – прошипел Бэкхён, медленно приближаясь к столу Чанёля.

– Тебя забыл спросить, – раздражённо щёлкая мышкой, проворчал напарник.

– Доктор сказал, чтобы ты сидел дома и не делал резких движений! А ты, вместо этого, пёрся через весь Сеул на работу! – Бён не выдержал и заорал, заставив Пака натурально прижать уши, как нашкодившего щенка.

– Не ори! Какое тебе дело до меня и моего здоровья? – в тон ему ответил Чанёль. – Ушёл вчера развлекаться? Вот и проваливай! Между нами только работа. Работа, понимаешь? И не смей соваться в мою жизнь и давать свои дурацкие советы!

Пак наконец осмелился поднять взгляд на побледневшего Бэкхёна и тут же пожалел о сказанных в горячке словах. Бён обиделся – об этом говорили и опущенные плечи, и блестевшие глаза, и болезненный румянец на щеках, и даже…

– А это что? – Чанёль подскочил к парню и грубо оттянул воротник рубашки, изумлённо глядя на яркий засос.

Будто впав в состояние аффекта, Пак принялся расстёгивать мелкие пуговки, обнажая молочную кожу и видя всё новые и новые отметины.

– Прекрати! – Бэк запоздало вырвался и принялся застёгивать рубашку. – Что, забыл как эти штуки называются?!

– Ты… ты трахался? – хлопая ресницами, шепнул Чанёль.

– Нет, сам себя любил! – злясь, фыркнул Бён.

– Ты с кем-то встречаешься? У тебя есть парень? – кажется, сердце остановилось в ожидании ответа.

– Ни с кем я не встречаюсь! Сходил в клуб, нашёл симпатичного мальчика, и мы трахнулись! Никаких обязательств, просто сняли стресс и приятно провели время…

– Трахнулись с незнакомым мальчиком?! – У Пака даже волосы на затылке зашевелились. – Как же так, Бэкхён…

– А что в этом такого? – вновь выставив колючки, психанул брюнет. – Засунь свою гомофобскую сущность себе в задницу!

– Дело не в этом! – Чанёль сгрёб парня за плечи и притянул к себе, пристально заглядывая в глаза. – Я не хочу, чтобы ты спал с кем попало! Вдруг у этого мальчика СПИД? Или он окажется маньяком или вором? Я читал об этом, да! Напоит тебя какой-нибудь дрянью, и ты проснёшься в пустой квартире!

– Ты мудак! – продолжал дёргаться Бэкхён. – Я похож на психа, да? Мы трахаемся с презиками! И не в моём доме, а в мотеле!

– Тем более! Я не хочу, чтобы ты вёл себя как шлюха! Ты достоин любви! Я не хочу думать о том, что с тобой может трахнуться кто угодно! – Чанёлю казалось, что кровь в его венах кипела от злости.

– Да отвали ты! – брюнет грубо оттолкнул напарника и сверкнул глазами. – Мне плевать, что об этом думаешь ты! Почему я должен оправдываться перед тобой, словно перед ревнивым муженьком? Я тебе ничего не должен! Я трахаюсь с кем захочу! И я не собираюсь давать тебе отчёт о своих действиях! И свой сраный психоанализ оставь при себе! Это ты можешь не трахаться годами, а я не хочу жить без члена в заднице!

Сунув под нос ошарашенного Чанёля оттопыренный средний палец, всклокоченный Бэкхён выбежал из кабинета, напоследок хлопнув дверью так, что она чуть с петель не слетела.

Постояв пару минут, Пак вернулся за стол и с сожалением отметил, что забыл свои таблетки на тумбочке у кровати. Голова стала болеть, тошнота вернулась, и сердце билось мучительно больно, будто всё было покрыто царапинами и порезами.

Чанёлю было обидно, что всю ночь он не спал, переживал за Бэкхёна, занимался ёбаным психоанализом, а он в это время подставлял свою задницу какому-то мужику и стонал под ним от удовольствия.

– Ненавижу! – прорычал Пак, схватившись руками за голову.

В таком состоянии его и застал вернувшийся Чонин.

– Что, Бекон довёл, да? – сочувствующе заметил он. – Пойдём жрать, а? В животе урчит, не могу.

***

Чанёль просидел в WBS до одиннадцати вечера. Вначале он ждал возвращения Сехуна, затем они смотрели получившийся ролик, корректировали его, спорили до посинения, а когда взглянули на часы, лишь удивлённо присвистнули.

– Ты бы такси вызвал, – собираясь, посоветовал О, которому ехать было в противоположную сторону.

– Обязательно, – кивнул Чанёль.

Он медленно шёл по пустому тёмному коридору телецентра и думал о том, что ему не хочется возвращаться в одинокий дом, где его никто не ждёт. Размышлял о том, как они теперь будут работать с Бэком. Возможно, Бён уже пожаловался Ифаню, и Чанёля вскоре уволят или отдадут под крыло другому репортёру. Пожалуй, это будет правильнее. Всё лучше, чем медленно съезжать с катушек, ревнуя своего напарника к невидимым любовникам.

Прижимаясь гудящим затылком к стеклянной стенке лифта, Пак не понимал, почему так ревностно охраняет Бэкхёна. Он знал, что собственник до мозга костей. Но ведь Бён ему никто – не друг, не брат, не возлюбленный. Они просто вместе работают всего ничего, а Пак уже заявляет на него права. Реакция Бэкхёна оправданна. Чанёль бы и сам завёлся, скажи ему кто такое.

Выйдя на крыльцо WBS, Пак устало помассировал шею и медленно запрыгал по ступенькам. Вечерний воздух расслаблял и успокаивал. Пожалуй, он пройдёт пару кварталов пешком, а затем уже вызовет такси.

– Далеко собрался?

Хрипловатый голос заставил резко затормозить и оглядеться. На краю парковки Чанёль разглядел знакомый автомобиль и оперевшегося на капот Бэкхёна. Брюнет внимательно смотрел на него из-под длинной чёлки и нервно курил.

Проигнорировав выпад в свою сторону, Пак продолжил путь, но приближающиеся шаги разрушили все его планы.

– Почему убегаешь? – сердито фыркнул Бэкхён, сжимая ледяными пальцами тёплую ладонь.

– Потому! Иди к своим любовникам, – проворчал Чанёль, мысленно проклиная себя за дурацкую ревность и обиду.

– Я сначала тебя домой отвезу, – неожиданно улыбнулся брюнет, утягивая за собой несопротивляющегося напарника. – Или, хочешь, ко мне поедем, м?

– А чего это ты такой добрый? – насторожился Пак. – Никуда я с тобой не поеду!

– Это ещё почему? – хищно прищурился Бён.

– С того! Ты меня бесишь! Смотрю на тебя и злиться сразу начинаю! Как представлю, что ты… с ними… – Чанёль часто задышал и отвернулся.

– Презираешь геев?

– Нет! Дело не в этом!

– А в чём?

Две пары глаз столкнулись и замерли. Одни смотрели с любопытством, другие с затаённой болью и страхом. Чанёль неуверенно облизнул губы и сделал шаг навстречу к озадаченному Бэку. Даже если он успеет об этом пожалеть, всё равно должен сделать.

– Я поцелую тебя. Ты не против? – громким шёпотом спросил Пак.

– Зачем это? – пискнул брюнет, упираясь ладошками в широкую грудь.

– Я немножко. Только попробую, – выдохнул Чанёль, медленно приближаясь, словно охотник к добыче.

На удивление, Бэк оставил попытки отстраниться, и чем ближе было к нему лицо парня, тем быстрее он опускал ресницы. Решившись, Пак преодолел последние сантиметры и прильнул к сухим горячим губам брюнета. Тот изумлённо ахнул, будто до последнего не верил, что Чанёль решится, и непроизвольно приоткрыл губы. Пак тут же этим воспользовался и углубил поцелуй, нежно засасывая язык Бэка и кайфуя от тихого стона, вырвавшегося из груди Бёна.

Войдя во вкус, забыв, что перед ним стоит парень, Чанёль положил широкие ладони на тощие бока Бэка и притянул его к себе вплотную. Он умело засасывал нижнюю губу брюнета, кусал её, сильно надавливая, но не прокусывая. Проходился языком по ровным рядам зубов, щедро обменивался слюной, дышал табачным дыханием парня, мял его за талию, медленно вытаскивая рубашку из-под ремня брюк, и резко отскочил в сторону, когда мимо них на полной скорости пронеслась машина.

– Что это за псих? – охнул Чанёль, вытирая влажные от поцелуя губы.

– Неужели нас видели! – Бэк закрыл ладонями лицо и помотал головой. – Приспичило же тебе целоваться на парковке! С чего ты вообще ко мне присосался?!

– Захотел! – огрызнулся Пак и тут же подскочил к брюнету. – Ты не подумай, это не шутка. И не спор какой-нибудь.

– Просто заткнись! – поспешно отодвигаясь, прошипел Бён. – Садись за руль и поехали, пока всему WBS не стало известно о твоих экспериментах!

Но по нервным движениям и излишне нахмуренным бровям, Чанёль понял – Бэк смущён и растерян. От этого открытия улыбка сама собой расцвела на лице, а сердце, наконец-то, отпустило.

_____________________________

*Bruno Mars – Talking to the Moon

**Ночью, когда звёзды

Освещают мою комнату,

Я сижу один и

Говорю с луной.

Пытаюсь вернуть тебя

В надежде, что ты где-то там,

На другой стороне,

Тоже говоришь со мной.

Или я просто идиот,

Который сидит один

И разговаривает с луной?

========== Глава 8 ==========

Если бы я знал, что же это такое,

Переживать о том, что правильно, а что нет.

Если бы кто-нибудь помог мне найти своё место в жизни.*

Чанёль сосредоточенно следил за дорогой, пока Бэкхён обиженно пыхтел и нервно ёрзал, то и дело поглядывая в его сторону. За окнами машины на большой скорости проносились фонарные столбы, отблески витрин и случайные прохожие, но Паку, как никогда раньше, казалось, что кроме них двоих в мире больше и нет никого.

– Никогда больше меня не целуй! Понял?! – психанул Бэкхён, когда молчание стало невыносимым.

– Тебе не понравилось? – натянуто хмыкнул Чанёль.

– Это было ужасно! – прошипел брюнет, взмахнув руками, будто пытался описать весь масштаб трагедии.

– Твоя рука в моих штанах была не менее ужасной! – мстительно прищурился Пак.

Посверлив друг друга обиженными взглядами, парни отвернулись в разные стороны и продолжили надсадно сопеть. Если честно, то Чанёль и сам не знал, что на него нашло. Просто там, в темноте парковки, губы Бэкхёна показались желанными и притягательными. Они будто были созданы для него, для Пака, и манили своей сладостью. Мозг уплыл вниз живота, инстинкты взяли верх над разумом и, как результат, Чанёль впервые в жизни поцеловался с парнем. И, о ужас, ему это нереально понравилось! Жаль, что Бэку совсем нет…

– А куда ехать-то? – притормозив на светофоре, спросил Пак.

– К тебе. Выкину во дворе и поеду домой, – не глядя в его сторону, проворчал Бён.

Чанёлю такой вариант совсем не понравился. От одной мысли, что ему придётся вернуться в одинокую квартиру и почти физически страдать от невыносимой тишины и пустоты, у него начинало болезненно заходиться сердце. Нет, он сделает, что угодно, лишь бы заманить Бэка в свою скромную обитель или наведаться в его собственную.

План созрел как раз в тот момент, когда Чанёль подъезжал к родному дому. Стоило заглушить мотор, как Пак схватился за перебинтованную голову и громко простонал.

– Йа! Освободи салон, а потом уже помирай, – Бэкхён сердито толкнул его в плечо, но тут же насторожился. – Чанёль, ты чего? Реально плохо?

– Я сейчас! Сейчас, – рвано дышал Пак, в душе ликуя и аплодируя своему актёрскому таланту. – Чёрт, как же больно…

– Чанни, подожди, я за таблетками сбегаю! – брюнет схватился за ремень безопасности, едва не выдернув его с корнем. – Вот же я дурак, за руль тебя посадил. Прости, я мигом!

Забрав у стонущего напарника ключи от квартиры, Бэкхён оставил его в салоне, а сам побежал к подъездной двери. Торопливо распахнув её, вбежал внутрь и тут же больно врезался в высокого мускулистого мужчину.

– Извините, – пробормотал Бён, потирая ушибленный нос.

Незнакомец даже не взглянул в его сторону и, посильнее натянув на голову капюшон толстовки, вышел на улицу. Бэкхён недоумённо нахмурился, но вспомнив об умирающем Чанёле, пулей побежал наверх. И лишь оказавшись на нужном этаже, он понял, что его волнение возникло не зря – дверь в квартиру была приоткрыта.

Брюнет облизнул пересохшие губы и на мгновение зажмурился. Затем, набравшись смелости, толкнул дверь и вгляделся в тёмное нутро квартиры.

– Кто здесь? – крикнул он, не решаясь войти внутрь.

Постояв так ещё пару минут, Бэк, наконец, осмелился перешагнуть порог и включить свет. От увиденной картины ноги подкосились сами собой и Бён медленно сполз по стенке на пол, отказываясь верить в реальность произошедшего и чувствуя, как липкие щупальца страха начинают обволакивать его с головы до ног.

***

– Нет, ничего ценного не пропало, только ноутбук разбит вдребезги и сломали гитару, – в сотый раз повторял усталому полицейскому Чанёль.

Они сидели за кухонным столом, пока остальные сотрудники снимали отпечатки пальцев и опрашивали соседей. Одной рукой Пак поддерживал дрожащего Бэкхёна, привалившегося к его плечу, и взволнованно кусал губы, злясь от невозможности поговорить с брюнетом наедине.

– Очень странно, – почесал затылок мужчина. – У вас, случайно, нет недругов?

– Не замечал, – пожал плечами Чанёль.

– Понятно, – кивнул полицейский, вновь что-то фиксируя в истрёпанном блокноте. – А что можете сказать о надписи на стене?

– Я не знаю, – растерянно развёл руками парень.

Не успел он закрыть за полицейскими дверь, как на лестничной площадке появилась грозная фигура хозяйки. Оттеснив Чанёля, она царственно вплыла в свои владения и помрачнела, разглядывая уродливую надпись на стене – на обоях красной краской из баллончика было выведено кривое «Привет». Знал бы Пак, кто имеет такую привычку здороваться, лично бы оторвал руки умельцу и засунул их ему же в задницу.

– Ты же понимаешь, что я хочу сказать? – недовольно сложив руки на груди, процедила женщина.

– Я прошу вас! – низко поклонился Чанёль. – Я сделаю ремонт!

– Не нужны мне постояльцы, от которых столько проблем!

– Но я же никогда не приносил вам проблем! Прошу, мне некуда идти!

– Я всё сказала!

– Но…

– Чанёль, прекрати. – Бэкхён встал из-за стола и, изящно обогнув злившуюся хозяйку, похлопал парня по плечу. – Поживёшь пока у меня. Не стоит унижаться перед этой грымзой.

– Как ты меня назвал?! – задохнулась от возмущения женщина.

– Спасибо, хён. Только вещи соберу, – благодарно улыбнулся Чанёль.

***

Пак не мог не заметить перемен в Бэкхёне. Брюнет будто всё делал на автомате – вёл машину, парковался, открывал ключом дверь, разогревал поздний ужин и кормил лупоглазого карася Додо. На его бледном лице не было жизни – лишь слепой страх и отчаяние.

Они ели в полной тишине, глядя каждый в свою тарелку, и не решались заговорить. Чанёль честно не понимал, что такого ужасного в произошедшем. Ну, зашёл в его квартиру какой-то придурок, устроил бардак, исписал стену краской, ноутбук разбил (гитару жалко, да). Но ведь это не смертельно! Тем более, теперь он имеет возможность жить под опекой Бэка, а это чистая квартира, живое общение и вкусная еда, да ещё и рыба в качестве бесплатного бонуса.

– Чанёль, – Пак вздрогнул, когда ледяная ладонь Бэка неожиданно легла поверх его собственной, – тебе нужно как можно скорее уволиться из WBS и на время уехать из Сеула.

– Почему? – опешил парень.

– Для собственной безопасности. Не хочу, чтобы ты пострадал, – пробормотал Бэкхён, всё так же смотря в пол.

– О чём ты говоришь? От кого я должен прятаться? От того психа, который устроил кавардак в моей квартире?

– Он обещал вернуться за мной. Я думал, что этого не случится, что он побоится, – брюнет неуверенно посмотрел на Чанёля и закусил губу. – Я сейчас же позвоню Ифаню, он поможет тебе покинуть страну.

Бэк резко поднялся и заметался по кухне в поисках телефона. Подорвавшись следом, Чанёль сгрёб его в охапку и крепко прижал к груди, не давая возможности вырваться.

– Пусти! Пусти! – Парень пару раз больно ударил его кулаками по спине, а потом неожиданно обмяк в его руках и задрожал, тонко всхлипывая.

– Эй, Бэкки, ты чего? – Чанёль обхватил зарёванное лицо и стал поспешно стирать солёные слезинки. – Не плачь, хён! Расскажи мне, чего ты так боишься?

Бён вцепился в плечи Пака тонкими пальцами и задрал голову, чтобы лучше его видеть. Облизнул распухшие от слёз губы и вновь прижался к его груди, дыша часто и коротко, будто после длительного бега.

– Так расскажешь? Пожалуйста!

– Немножко. Знать всё – опасно, – прогудел в скомканную футболку Бэкхён.

– Ну, хотя бы немножко, – грустно улыбнулся Чанёль, не удержавшись и коснувшись губами растрёпанной чёрной макушки.

***

Вокруг разрушенного здания было слишком много дыма – нам с трудом удалось разглядеть горевшие обломки и трупы погибших. Я поспешно щёлкал затвором, трясущимися руками делая размытые кадры, а Ифань что-то твердил о том, что нужно вернуться в гостиницу и отсидеться там до самого рейса.

– Давай подойдём ближе! – умолял я, не решаясь идти дальше в одиночку.

– Даже не думай!

Он схватил меня за локоть и потащил в обратном направлении, не взирая на мои крики и мольбы. Я слышал, как к месту взрыва приближались машины с американскими военными, а это значило, что нас прогонят в любом случае. Но прежде, чем это случилось, путь нам преградили пять молодых афганцев. Переглянувшись между собой, они подошли к опешившему Ифаню и ударили его в лицо.

Я вскрикнул и попытался зажать рукой хлещущую из его носа кровь, но следующий удар пришёлся по мне – один из мужчин огрел меня в живот, и я согнулся от боли. А дальше темнота.

Очнулся я в каком-то вонючем сарае. Сквозь грубо сколоченные доски пробивалось рассветное солнце, и я понял, что провалялся в отключке несколько часов. С трудом пошевелившись, медленно сел и осмотрелся – в углу, на грязном полу, лежал избитый Ифань и едва слышно стонал. Я на корточках пополз к нему и, получше присмотревшись, едва сдержал крик – на нём не было живого места.

Под лоскутами, когда-то бывшими футболкой, пряталось израненное тело. Судя по следам, парня били ногами, прижигали кожу сигаретами, стегали плетью, а из-за специфического запаха, я догадался, что ещё и помочились сверху.

Никогда не забуду того раздирающего душу ужаса, когда я сдирал собственную рубашку и промокал тканью кровоточившие раны, пытался стереть мерзкий запах. Я обнимал Ифаня, плакал, шептал слова извинений и не понимал, почему избили его, а меня и пальцем не тронули.

Всё встало на свои места, когда дверь сарая со скрипом распахнулась, а на пороге показался высокий лощёный мужчина. Кивком головы приказав охранникам остаться снаружи, он прошёл внутрь, брезгливо касаясь подошвами фирменных туфель вонючего пола. Опустился перед плачущим мной на корточки и грубо схватил за подбородок, заставляя посмотреть в свои глаза.

– Думал, я не найду тебя, сопляк?

***

– Кто был этот человек? – Чанёль приготовился подлить в стакан Бэкхёна новую порцию виски, но тот отрицательно замотал головой и кивнул в сторону прикроватной тумбочки.

Поняв его без слов, Пак подорвался с пола и, прихватив ноутбук, вернулся обратно к Бёну. Всё это время они сидели на мягком ковре, расстеленном между кроватью брюнета и шкафом. В комнате было ещё темно, хотя стрелки часов показывали, что рассвет не за горами, и Чанёль впервые ждал его с таким трепетом и нетерпением. Он был уверен, что лишь свет солнца сможет разогнать ужас этой бесконечной ночи.

Изрядно опьяневший Бэкхён деловито включил ноутбук и, пока тот загружался, сунул под нос Чанёля пустой стакан. Парень быстренько его наполнил и пересел поближе, чтобы видеть происходящее на экране.

Сосредоточенно открыв нужную папку на рабочем столе, Бэкхён нашёл нужную фотографию и развернул её на весь монитор. Сунув ноутбук Чанёлю, сделал глоток обжигающего виски и крепко зажмурившись, уткнулся ему в плечо.

– Хуан Цзытао, выходец из Гонконга. Возраст: тридцать пять лет, – тараторил он, глотая окончания слов. – Является главой азиатской террористической группировки, близко общается с афганскими террористами. Они вместе разрабатывали несколько терактов, устраняли неугодных людей, убивали мирное население. Этот человек продержал меня в плену четыре месяца и поклялся найти, чтобы завершить начатое.

Чанёль рассматривал остекленевшим взглядом снимок молодого черноволосого мужчины. Наглый взгляд, самодовольная улыбка и уродливый шрам на левой щеке. От одного просмотра кровь стыла в жилах. А ведь Бэкхёну и Ифаню пришлось в разы хуже. Как они смогли это пережить…

– Постой! Почему он сказал тебе ту фразу? Вы пересекались с ним до этого? – начал сыпать вопросами Пак.

Он вздрогнул, когда изящный пальчик мягко накрыл его губы, призывая заткнуться. Мутный взгляд скользнул по изумлённому лицу и, кажется, даже на мгновение прояснился.

– Я слишком плохо целуюсь?

– Что? – От такого резкого перехода Чанёль окончательно растерялся, и его сил хватило лишь на то, чтобы осторожно отстранить пальчик.

– Тогда поцелуй меня, пожалуйста. Я такой пьяный, что ничего не вспомню с утра. Просто, если ты меня не поцелуешь, то я умру, – зажмурившись, сбивчиво шептал Бэкхён.

Чанёль пристально рассматривал напрягшееся тельце, сидевшее в паре сантиметров от него; дрожащие руки, опущенные на худые коленки; побелевшие от напряжения губы и мокрые дорожки по щекам.

Не выдержав, он притянул к себе брюнета и несмело поцеловал, ласково слизывая капельки слёз с потрескавшейся кожи. Бэкхён тут же прильнул к тёплому телу и чуть приоткрыл губы, молчаливо умоляя углубить поцелуй. И Пак не смог сопротивляться, идя на поводу у желаний этого странного парня. Он вновь знакомился с его влажным нервным языком, винно-табачным вкусом рта и горячей кожей. Даже осмелился и забрался ладонями под рубашку, но тут же вздрогнул и замер, ощупывая кончиками пальцев многочисленные рубцы, рассыпанные по спине.

Вот только разомлевший Бён этого не заметил – он мягко, но настойчиво вытащил одну его руку из-под одежды и положил на свою ширинку, давая почувствовать собственное возбуждение.

– Помоги мне… Чанёлли… Я такой пьяный…

Бэкхён доверчиво толкался в его ладонь и щурился от удовольствия, а Пак едва сдерживал слёзы. Он коснулся губами горячего лба, убрал в сторону слипшиеся от пота тёмные волосы и слабо улыбнулся.

– Ложись на кровать.

– Ты сделаешь это? – недоверчиво приоткрыл один глаз Бэкхён.

– Ты же забудешь всё с утра?

– Непременно!

Брюнет резво вскочил, но выпитое дало о себе знать, и он вцепился в широкие плечи Чанёля. Глупо улыбнулся и, вернув равновесие, принялся сдирать с себя одежду. Оставшись полностью обнажённым, лёг поверх одеяла и чуть свёл колени, стыдливо прикрывая вставший член.

– Я такой жалкий гей, – глядя на замершего над ним Пака, выдохнул он. – Возбудился от твоего запаха и голоса. Тебе, наверное, будет неприятно?

Чанёль тряхнул головой и, кусая до крови губы, присел на краю матраса. Не разрывая зрительного контакта с Бэком, провёл ладонью вдоль всего его тела – начиная от шеи, едва касаясь вздымающейся груди и плоского живота и заканчивая острыми тазовыми косточками.

– Такой худой. – Пак невесомо коснулся пальцами бледной щеки брюнета и осмелился перевести взгляд чуть ниже. – Сделаю так, как привык делать самому себе.

– Хорошо, – робко разводя колени, кивнул Бэкхён.

Он заскулил, когда Чанёль сразу обхватил горячей ладонью пульсирующий член, и выгнулся в позвоночнике, съезжая с подушки и свозя одеяло. Поняв, что делать это на сухую довольно неприятно, Чанёль осмотрелся в поисках какого-нибудь крема, как Бэк сцапал его ладонь и пошло облизал, закатив глаза от удовольствия. Кровь прилила к щекам Пака, и он вновь обхватил чужой член, надрачивая до безобразия медленно и нежно.

– Пак-мудак, – ласково фыркнул Бён, прогибаясь от этих незамысловатых прикосновений.

– За мудака ответишь, – хрипло процедил Чанёль и начал потирать покрасневшую головку.

Бэк приоткрыл рот в немом стоне и часто задышал. Щёки раскраснелись, длинные ресницы трепетали, а из груди вскоре стали вырываться короткие поскуливания.

Чанёль же не чувствовал ничего. Действовал машинально, осторожно. Ощущал себя врачом, а Бэкхёна пациентом. Ему нужна помощь, и он поможет. Вот только сердце каждый раз мучительно сжималось, когда взгляд падал на уродливый шрам, тянувшийся от груди до пупка.

Пак задышал в унисон с Бэком. Только если брюнет сходил с ума от наслаждения, то Чанёль от ужаса и животного страха.

Пальцами свободной руки он начал перебирать напряжённые яички, и это стало последней ступенью к наслаждению. Бэкхён громко вскрикнул и выстрелил в руку Чанёля вязкой струёй спермы. Широко раскинув руки и глубоко дыша, он медленно приходил в себя после ослепительного оргазма.

– Сладких снов, Бэкхён, – склонившись над ним, шепнул Чанёль и легко коснулся покрасневших губ.

Парень уже спал, а румянец на щеках медленно таял. Пак сходил в ванную, вымыл руку и вернулся в спальню. Ступая на цыпочках, подошёл к кровати и перевернул Бёна на спину, чтобы вытащить одеяло и укутать его, но вместо этого затрясся всем телом и медленно опустился на колени. В рассветных лучах солнца, пробивших, наконец, сумрак ночи, он увидел изувеченную шрамами спину. Сплетения грубых рваных рубцов замысловато переплетались в буквы и, разобрав этот клубок боли и страданий, Чанёль смог отчётливо прочитать одно слово: «Мой».

Бэкхён мило сопел, свернувшись клубочком, а Чанёль курил у окна и обещал розовому диску, поднимающемуся в небе, что никому его не отдаст.

____________________________________

*Three Days Grace – I am Machine

========== Глава 9 ==========

Я поклялся, что никогда тебя не оставлю,

Никогда не отпущу из своих рук,

И ничто никогда это не изменит —

Я буду держать это обещание до конца своей жизни.*

Чанёль проснулся, когда стрелки часов уже показывали полдень. Окна в гостиной были открыты и комната до отказа заполнилась звуками улицы – шумом проезжающих машин, воплями играющих на площадке детей и далёкими отголосками музыки.

От лежания на узком диване, все бока Пака затекли. Хоть он и спал одетым, но кто-то заботливый укутал его пледом и сейчас гремел на кухне тарелками.

Внезапно Чанёлю стало страшно – он моментально вспомнил события вчерашней ночи, начиная от развороченной квартиры и заканчивая своей ладонью на члене Бэкхёна. Как теперь смотреть ему в глаза после услышанных откровений? Как разговаривать после столь чувственных ласк?

К сожалению, лежать вечно Пак не мог, поэтому, скрепя сердце, откинул в сторону плед и поплёлся на кухню. Бэк стоял к нему спиной и что-то нарезал на деревянной доске. В ушах капельки наушников, в зубах сигарета. Чанёль осторожно скользнул взглядом по худым ножкам, наполовину скрытым тканью шорт; по широкой чёрной футболке, спрятавшей уродливые шрамы, и мучительно покраснел.

Решив, что раз Бэкхён его не заметил, то можно временно отсидеться в ванной, он уже развернулся, чтобы уйти, как тихие подпевания незнакомой песне за его спиной стихли.

– Проснулся? – мягко спросил обернувшийся Бэкхён, аккуратно вытащив один наушник.

– Доброе утро, – вцепившись в дверной косяк, поздоровался Чанёль.

– Умывайся и топай завтракать, а то скоро всё остынет!

Когда Пак нашёл в себе силы повернуть голову, Бён уже продолжил беззаботно пританцовывать и ловко орудовать ножом.

Во время завтрака они молчали – Чанёль мрачно жевал, а Бэкхён, бросив на подоконник плеер, уткнулся в планшет и что-то с любопытством изучал. Про ночные события ни один не заикался, хотя этот вопрос, по мнению Пака, висел над ними как Дамоклов меч и повышал градус напряжения.

– Как ты себя чувствуешь? – спрятав пол-лица за кружкой с кофе, наконец спросил Чанёль.

– М-м, хорошо, – улыбнулся Бён, на мгновение оторвав взгляд от мерцающего экрана.

– А мы поедем сегодня на работу?

– Сегодня – нет. Я позвонил Ифаню и сказал, что ты до сих пор плохо себя чувствуешь, а я за тобой присматриваю. Но не думай, что тебе удастся долго отлынивать! Уже завтра мы вновь возвращаемся к трудовым будням.

– Да я только за, – неуверенно кивнул Чанёль.

С одной стороны, его радовало, что Бэк больше не пытался вытурить его из Сеула, спасая от неизвестной опасности. Но, с другой, неужели он действительно забыл вчерашний инцидент? Или ему каждый второй дрочит по первому пожеланию?

– Чанни? – Брюнет, будто прочитав его мысли, вновь схватился за сигареты и отвернулся в сторону. – Я у тебя только раз спрошу и больше не буду поднимать эту тему. Ты должен сейчас сделать выбор – либо принимаешь моё предложение и покидаешь страну; либо остаёшься со мной, и я тебя больше никуда не отпущу!