Текст книги "Интроверсия (СИ)"

Автор книги: Chibi Sanmin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Правда? Почему? – Бён сел на подоконник и заинтересованно приподнял брови.

– Осень – она ведь тоже разная бывает. Она может быть тёплой и яркой, а может быть влажной, дождливой, тусклой и удушливой. И ты такой же. Я иногда тону в твоих красках, а иногда задыхаюсь от твоей безысходности, – не поднимая глаз, ответил Чанёль.

– Тогда ты… весна, – задумчиво проговорил Бэкхён, не отрывая глаз от парня. – Ты тёплый, и ты согрел меня.

Паку вновь стало тошно от этой щемящей обманной искренности чужих слов. Ему хотелось разбить себе голову об стену, только бы забыть те брошенные Бэкхёном слова. Пусть бы он не любил, только бы Чанёль этого никогда не слышал.

– Нам нужно поговорить? – сжимая побелевшими пальцами края подоконника, шепнул Бэк.

– Не стоит, – не готовый к новой порции лжи, помотал головой парень. – Я пойду спать.

Глаза брюнета недоумённо округлились, когда Чанёль вместо спальни прошёл в гостиную и устроился на диване. Прижав худые колени к груди, он свернулся клубочком и затих, хотя каждый мускул был всё так же напряжён. Влажные волосы разметались по подушке, но избавившись от настойчивого желания прикоснуться к ним, Бэкхён нервно подошёл к аквариуму с Додо и принялся кормить обалдевшую рыбину четвёртый раз за вечер.

– Чанёль, хватит устраивать цирк. Хочешь заработать проблемы со спиной? Этот диван тебе мал! – нервно насыпая корм, ворчал Бэк.

– Я могу лечь на полу.

– Не майся дурью! – не выдержав, заорал брюнет. – Иди в спальню и ложись на кровать!

– Не ори на меня! – подскочил, как ужаленный, Чанёль. – То, что ты мой хён, ещё не даёт тебе права повышать голос!

– То, что ты меня трахаешь, тоже не даёт тебе права орать на меня в ответ!

– Если ты сейчас же не замолчишь и не оставишь меня в покое – клянусь, я уйду из твоего дома! – яростно раздувая ноздри, пообещал Пак.

Впервые увидевший Чанёля настолько взбешённым, Бэкхён пребывал в растерянности и совершенно не знал, как себя вести. Поняв, что любое слово станет спусковым крючком и приведёт к необратимым последствиям, Бён нашёл силы переступить через себя и уступить – впервые за долгое время.

Стараясь не шуметь, он подхватил пакет с кормом и вышел из гостиной, остановившись на секунду на пороге, чтобы выключить верхний свет.

Выпив ещё одну кружку кофе и выкурив пару сигарет, Бэкхён покинул кухню и с неохотой прошёл в пустую спальню. Ему не хотелось ложиться в холодную одинокую постель, поэтому парень расположился на мягком ковре и поставил на колени ноутбук.

Бессмысленно побродив по любимым сайтам, Бён уже хотел закрыть браузер, как ему в голову пришла неожиданная идея. Вспомнив свой логин и пароль в одной из популярных социальных сетей, брюнет зашёл в поиск и вбил данные Чанёля. На удивление, удача ему улыбнулась, выдав ссылку на страничку Пака, где он, судя по всему, не появлялся в течение последних двух-трёх лет.

Затаив дыхание, Бэкхён рассматривал детские фотографии Чанёля, где он был милым пухлым карапузом; снимки с школьных праздников, где он уже возмужал и пленял одноклассниц одной лишь улыбкой; многочисленные селфи, сделанные в клубных туалетах. Сердце невольно дрогнуло, когда на экране появился улыбающийся Чанёль в обнимку с симпатичной девушкой.

– Улыбается она, сиськи бы спрятала для начала, – проворчал Бэкхён, решив переключить внимание на аудиозаписи.

Он с удивлением обнаружил, что в плейлисте Пака очень много знакомых композиций, которыми в то же время заслушивался Бэкхён. Приятная ностальгия помогла расслабиться и забыть всё плохое, что произошло за день. Бён неспешно пролистывал стену, читал обрывочные записи вечно куда-то спешащего Чанёля и не скрывал счастливой улыбки. Эти подростковые рассуждения о музыке, дружбе, любви и жизни казались ему наивными и глупыми, но в них – в каждой строчке, в каждой букве прятался Чанёль. Его Чанёль. Человек, который даже спустя годы, не поменял своего отношения к жизни. Не перестал верить в идеалы. Не разучился мечтать. Его сердце не огрубело, оно всё так же верило во взаимную любовь.

Переполненный различными противоречивыми чувствами, Бэкхён опустил крышку ноутбука, погружая комнату в ночную темноту. Стало неожиданно тихо, лишь изредка шуршали шины автомобилей, проезжающих по дороге, да тикали настенные часы, отмеряя драгоценные секунды чужой жизни.

Сегодня Чанёль неожиданно раскрылся Бэкхёну с новой, ещё неизвестной стороны. Благодаря вырванной страничке из прошлого, Пак оброс новыми легендами, мифами и подробностями. Его образ стал ещё более ярким и… тёплым.

Бэк с тоской посмотрел на пустую кровать, после чего неспешно разделся до трусов и, подхватив с собой одеяло, отправился в гостиную. В сумерках с трудом угадывались очертания дивана и лежащего на нём Чанёля, поэтому брюнет двигался больше интуитивно, чем на ощупь.

Прислушавшись и определив по размеренному дыханию, что Пак спит, Бэкхён осторожно его укутал и недолго думая потеснил, пристроившись на самом краю. Сунув ледяные ноги между горячих бёдер Чанёля, а замёрзшие ладошки пригрев на его плечах, Бэкхён уткнулся носом в пахнущий мятой затылок и поморщился от подобравшихся слишком близко слёз.

Он никогда не расскажет Паку, как переживал, ожидая его возвращения. Как наворачивал круги по квартире, названивал Чунмёну и строил в голове самые ужасные догадки и предположения. Он ни за что не признается, как обрадовался, когда Чанёль вновь зашёл в его дом. И вряд ли сможет хоть раз откровенно рассказать о том, что чувствует к этому доброму замечательному парню, потому что все его чувства слишком противоречивы и необъяснимы.

Бэк не любил Чанёля, но не представлял своей жизни без него. Мысль, что однажды Пака не станет, причиняла почти физическую боль, ломала внутри что-то важное. Ведь только Чанёль мог согреть. Только с ним было хорошо и уютно. Лишь глядя в его глаза Бэк начинал понимать, как прекрасен мир. Несомненно, не будь он таким эгоистом, то пожелал бы Паку повстречать самого лучшего человека на земле. Но он не был бы Бён Бэкхёном, если бы добровольно отпустил Чанёля.

Что вообще такое эта любовь? Как идентифицировать это дурацкое чувство? То, что Бэк испытывал к Ифаню, было любовью? Или это была страсть, привязанность, влюблённость? Чем измеряется любовь? Ударами пульса в минуту? Счастливыми мгновениями? Сорванными вздохами? Количеством царапин на теле?

Может любовь – это боль? Выворачивающая внутренности и ломающая каждый раз, когда совершаешь непоправимую ошибку? Если так, то Бэкхён уже давно и бесповоротно любит Чанёля.

Одно этой ночью Бэк понял наверняка – пока он не разберётся в себе, не даст названия своим чувствам, Чанёль не услышит от него ни одного ложного признания. Пусть лучше Бён будет молчать, а Пак затаит обиду. Если Бэкхён и признается ему ещё хотя бы раз в любви, то это будет только правдой и ничем больше.

Когда дыхание Бэка стало размеренным и тихим, Чанёль медленно распахнул ресницы и осторожно коснулся потеплевшей ладошки, пригревшейся на его животе.

Глупое сердце… Чанёль думал, что оно мертво, а оно забилось от одного ласкового прикосновения величайшего лгуна в его жизни…

_________________________________________

*SG Wannabe – My Heartʼs Treasure Chest

Комментарий к Глава 19

Я планировала написать 3-4 главы и на этом поставить точку в истории. Но сегодня поняла, что мне и моим героям всё ещё есть что сказать. Я искренне надеюсь, что вы не потеряете интерес к этой истории и она не станет в ваших глазах неоправданно затянутой~

========== Глава 20 ==========

Дьявол заставляет нас грешить,

Но нам нравится обманываться его ухмылкой.*

Не спавший почти всю ночь, Чанёль задремал лишь под утро, поэтому Бэкхён, вставший первым и успевший приготовить завтрак, взял на себя смелость его разбудить, за что получил ощутимый удар пяткой в колено и с тихим стоном свалился на мягкий ковёр. Пак испуганно разлепил ресницы и увидев валявшегося на полу хёна, мертвенно побледнел.

– Бэк, с тобой всё в порядке? – запутавшись в одеяле, лепетал парень.

Мешком свалившись рядом, он принялся ощупывать пострадавшую конечность, думая, как удобнее подобраться к колену – закатать штанину или просто их стянуть. Но у Бэкхёна были другие планы – уперевшись ладошками в широкую грудь, он опрокинул Чанёля на спину и навалился сверху, покрывая тело слепыми тёплыми поцелуями.

– Эй, Бэкхён! – попытался возмутиться Пак, чувствуя нарастающее возбуждение.

– Хочу утреннего секса! – капризно воскликнул брюнет, потирая тонкими пальчиками сквозь ткань трусов стремительно увеличивающийся стояк. – Ну же, Чанни, мы несколько дней не трахались!

Вспыхнувшая ярость моментально отрезвила Пака и свела возбуждение на ноль. Он грубо схватил Бэкхёна за плечи и, как следует встряхнув, небрежно отбросил на диван.

– Что, решил меня к себе сексом привязать, да? – с трудом поднявшись на дрожащих ногах, процедил парень. – Так я же плохо трахаюсь, сам говорил! И кроме секса ни на что не гожусь! Ну так найди себе крутого мужика, который не будет в постели нежной ванилькой, а как следует выебет тебя во все щели, разорвёт к хуям и вытащит наружу все твои сраные внутренности!

– Заткнись! – Тёмно-карие глаза заблестели от сдерживаемых слёз, а кулаки стремительно сжались, натягивая кожу на костяшках.

– Почему ты меня вообще здесь держишь? Зачем я тебе сдался? – не способный остановиться, орал Чанёль. – Такая дорогая шлюха может найти кого-то получше! Так что иди, ищи!

– Урод конченый! Заткни свою пасть! – Бэк всё же не выдержал и налетел на Пака с кулаками.

Ловко увернувшись от пары разъярённых ударов, он скрутил руки брюнета за спиной и вцепился свободной ладонью в его волосы, запрокидывая голову и натягивая, будто пытаясь оторвать от туловища.

– Я не могу так! Ты понимаешь, не могу! – едва ли не рыдал от досады Чанёль, глядя на тяжело дышавшего Бэкхёна.

Пак ненавидел себя за жестокость, но в эту минуту Бэк бесил его настолько сильно, что он готов был его убить, лишь бы не видеть никогда этих блядских проникновенных глаз и нежной улыбки. Хотелось сломать его, раздавить физически и морально, а потом убиться самому, потому что жить с таким грузом Чанёль совершенно точно не сможет.

И даже сейчас, скрутив брюнета, причиняя ему боль, он делал больно себе – это его ломало и выкручивало, его глаза щипало от слёз, а рёбра сдавливало от недостатка кислорода. Но когда Чанёль решил выпустить Бэка и произнести слова извинений, парень в его руках протяжно простонал и обмяк.

Терзаемый ужасающей догадкой, он опустил взгляд и увидел расползающееся влажное пятно на штанах парня. Щёки Бэкхёна покрылись лихорадочным румянцем, и он поспешил закрыть их ладонями.

– Ты… ты просто урод! – Чанёль медленно пятился от брюнета, лихорадочно вытирая свои ладони о ткань трусов.

Затем, будто опомнившись, бросился к шкафу и, вытащив первые попавшиеся джинсы и толстовку, торопливо надел их на себя. Когда Пак уже натягивал кроссовки, услышал плач Бэкхёна. Не выдержав, заглянул в гостиную, где брюнет всё так же сидел на диване, только теперь горько рыдал, и сам затрясся в беззвучном плаче.

– Боюсь, что нам не по пути, Бэкхён! – набравшись отчаянной решимости, выдохнул Чанёль.

Он знал, что сейчас сожжёт все мосты, но не мог промолчать – в их больных, неправильных отношениях нужно поставить точку. Необходимо прекратить обоюдные мучения, перестать рвать сердца друг другу. Ведь если Чанёль любит Бэкхёна, то это не значит, что его чувства должны быть взаимны.

– Я не готов причинять тебе боль каждый раз. Я не он. Но я ничего не могу поделать с тем, что каждый раз, когда ты со мной, ты думаешь о нём!

– Это неправда! – замотал головой парень. – Не уходи, давай поговорим!

– Сначала постирай штаны. Мне противно смотреть на доказательства твоей больной любви к одному уроду! – выплюнул Чанёль, после чего ушёл из квартиры, от души хлопнув дверью.

Но даже сбежав по лестнице и выскочив на залитую холодным августовским солнцем улицу, он не смог перестать слышать сдавленные всхлипы, огнём отпечатавшиеся в голове. Даже расталкивая многочисленных прохожих, он видел лишь тонкие дрожащие руки, слабо и неумело пытавшиеся закрыться от всего мира, которые он почти сломал.

Завернув в глухой переулок, Пак прислонился к грязной кирпичной стене и глухо разрыдался. Вцепившись пальцами в отросшие волосы, натягивая их до треска, он выл от осознания случившегося. Бэкхён открыл ему все свои страхи, печали, доверил душу, а Чанёль воткнул туда огромный ржавый нож и провернул как следует, чтобы добить, не дать более никогда прийти в себя. А ведь Бэк только начал оттаивать, открываться ему, привыкать к обычной жизни. А из-за глупой злости, ярости, ревности и гнева, этого убойного коктейля, способного уничтожить любого, Чанёль сломал самого близкого человека на свете. Слабак, сдавшийся под напором эмоций, разрушивший всё самое дорогое.

Он даже не удивился, когда рядом остановился знакомый бронированный джип и из него выскочил взбешённый Чунмён. Не говоря ни слова, он от души врезал Паку в лицо, с наслаждением глядя, как из разбитого носа хлынула кровь.

– Ты сукин сын, понял это? – схватив оглушённого ударом парня за грудки, прошипел Ким. – Ты что устроил, а?!

– Я не хотел!

– Не хотел?! Да я тебе доверил Бэкхёна – это нежное создание! А ты его взял и сломал! Сука, да я убью тебя!

Чанёль бросил мрачный взгляд на напряжённых телохранителей и резко оторвал от себя руки Чунмёна.

– Я всё равно выполню наш план. Я посчитал, что для этого необязательно сожительствовать с Бэкхёном, – вытирая кровь с лица, пробубнил он.

– И именно поэтому ты наговорил ему кучу дерьма!

– А нехуй подслушивать наши разговоры! – заорал Пак, набрасываясь на оппонента.

Один из охранников тут же схватил его за капюшон толстовки и с силой приложил об стенку, как нашкодившего котёнка. Чанёлю осталось лишь взвыть от боли и впиться пятернёй в казавшееся вывихнутым плечо.

– Засунь свою помощь себе в жопу! Я справлюсь без тебя! – прошипел Ким, брезгливо вытирая аристократично бледные руки платком. – И к Бэкхёну не приближайся!

– Ты не запретишь мне!

– Ещё как запрещу! Я доверил его тебе, отдал в твои руки! Раз не справился – отлично! Теперь у меня появится ещё один шанс, чтобы быть с ним рядом!

– Да хуй тебе! – резко развернувшись, крикнул Чанёль.

На удивление, джип остался стоять на месте, как и мужчины, окружившие его. Сердце неожиданно заболело, осознавая масштабы произошедшего, но сосредоточиться на ощущениях не позволил зазвонивший мобильник.

Прочитав на определителе имя секретаря, Пак поморщился – глупая надежда, что ему позвонит Бэкхён, глодала исстрадавшуюся душу.

– Чанёль, вы на работе будете или нет? Я уже устал покрывать вас перед Ифанем! У вас вообще-то нормированный график, а не свободное посещение! – с ходу принялся визжать Лухан, явно получивший минутой ранее выволочку от босса.

– Мы сейчас придём, опоздаем немного, – устало потёр глаза Пак.

– Что значит «опоздаем немного»? Чанёль, да вы обнаглели!

– Не буянь, с меня… бутылка дорогого виски, по рукам?

Не дожидаясь ответа, парень сбросил звонок и посмотрел на высившийся неподалёку дом Бэкхёна. Он должен вернуться и спокойно поговорить. Обязательно извинится, если нужно будет – встанет на колени и поцелует его ноги. Если Бён потребует, то позволит избить себя, трахнуть, в конце концов. Только бы простил, только бы Чунмён не опередил!

Поднявшись на нужный этаж, Пак долго стоял на площадке, не решаясь нажать на звонок, пока не понял, что дверь по-прежнему открыта. Нехорошее предчувствие закралось в душу, и он медленно шагнул в квартиру, шаря взглядом по пустому коридору и открытой нараспашку гостиной.

Не снимая обуви, парень медленно обошёл все комнаты, но присутствия Бэкхёна так и не обнаружил. С замиранием сердца, Чанёль заглянул в ванную и его глаза тут же встревожено округлились – на полу, прислонившись к стене, сидел Бэк, безвольно уронив голову на грудь.

– Маленький, ты что тут сидишь? – Пак встал на колени и прикоснулся ладонью к ледяной щеке. – Ты в порядке?

Но глаза Бэкхёна по-прежнему были закрыты, а губы сжаты в тонкую полоску. Когда Чанёль подхватил его на руки, из расслабленной ладошки выпал полупустой пузырёк с таблетками, а парня насквозь прошило осознание непоправимого.

***

Мешающий халат всё время спадал с напряжённых плеч, а Чанёль продолжал носиться по больничному коридору, распугивая врачей и медсестёр, уставших отвечать на его вопросы.

– Молодой человек, успокойтесь! – первым не выдержал пожилой врач, положив сухую ладонь на сгорбленную спину. – С вашим другом всё в порядке, мы промыли ему желудок и сделали другие необходимые процедуры! Вы вовремя спохватились, да и выпитая им доза не была способна убить. Возможно, он просто перепутал дозировку успокоительного…

– Он пришёл в себя?

– Нет, сейчас Бэкхён спит. Как только он проснётся, мы вам обязательно скажем. Вы посидите пока, кофе выпейте. Всё будет хорошо!

Глядя в спину удаляющегося доктора, Чанёль грустно усмехнулся и опустился на жёсткое сиденье диванчика. Он готов был поспорить с эскулапом – вряд ли всё будет хорошо после того, что сказал Пак в порыве неконтролируемой ярости. Как дурак приревновал того, кто ему не принадлежал, к прошлому. С чего он вообще взял, что Бэкхён думал в этот момент о Тао? Просто любит боль во всех её проявлениях, как мазохист. Когда-то Чанёль о них читал, надо будет изучить подробнее. Он на всё пойдёт, только бы Бэк его простил и дал ещё один шанс. Даже готов закрыть глаза на отсутствие любви, только бы дышать с ним одним воздухом и прикасаться хоть иногда.

Чанёль перепробовал не менее пяти видов кофе и его уже откровенно тошнило и тянуло в туалет, когда молоденькая медсестра с улыбкой сообщила, что Бэкхён пришёл в себя.

Когда Пак робко переступил порог палаты, Бён ощутимо вздрогнул и отвёл взгляд. Закрыв за собой дверь, Чанёль подошёл ближе к кровати и нерешительно остановился, кусая губы и разглядывая худое измождённое тело, застывшее под тонкой простынёй.

Эти нежные тонкие руки, что ещё ночью ластились к нему, сейчас были исколотыми иглами и перевязаны трубками. Глаза потускнели, а потрескавшиеся губы предательски кривились. Казалось, что Бэк постарел на несколько лет и будто уменьшился в размерах, не в силах принять тот груз боли, что взвалил Чанёль на его узкие плечи.

Пак молча встал на колени и опустил голову. Если будет нужно, то он простоит так до утра, но не уйдёт без прощения Бэкхёна.

– Встань и уходи, – хрипло попросил брюнет, не выдержав и минуты тишины.

– Я не уйду, – твёрдо возразил Чанёль.

Бэк внимательно заглянул в глаза Пака и поморщился – то ли хотел рассмеяться, то ли расплакаться.

– Я не хотел убивать себя. Меня просто сильно трясло и я не рассчитал дозировку – думал, так быстрее успокоюсь.

– Если бы ты умер, я бы ушёл за тобой следом, – честно признался Чанёль, найдя в себе смелость сжать ледяную ладошку и прижаться к ней губами.

– Ты сказал всё это… потому что на самом деле так считаешь? – голос парня звучал неожиданно тускло и бесцветно.

– Я просто разозлился. Я ревную тебя ко всему и к нему в первую очередь. Он всё время стоит между нами! – Чанёль сжал чужую руку чуть сильнее положенного, но тут же ослабил хватку, успокаивающе поглаживая пережатые места.

– Между нами стоит не Тао, а твоя неуверенность и моя нелюбовь.

Тихие спокойные слова больно полоснули по сердцу, заставив съёжиться и убрать за спину руки, чтобы в порыве чувств они не изломали хрупкие косточки хёна.

– Ты прав. Я грязная шлюха и не стою твоей любви. Лучшим выходом было бы сдохнуть, но даже для такого я слишком слаб и труслив.

– Бэк, но я люблю тебя! И всё, что я сказал, неправда! Я просто ревную тебя, ты мне очень нужен! – бессвязно шептал Чанёль, продолжая упираться острыми коленками в ледяной пол.

– Ты же знаешь, что между нами стена…

– Мы её преодолеем!

– Мне это не по силам.

– Я тебе не нужен? – Сердце подскочило и забилось оглушительно громко, а тёмные глаза прожигали дыру в взволнованном хёне.

– Нужен, – наконец кивнул он.

– Тогда скажи, что мне сделать, чтобы стать ближе к тебе? Чтобы ты мне поверил? Чтобы простил? Чтобы дал шанс?

– Чанёль, ты и так ближе некуда, я верю тебе и зла не держу, – замотал головой Бэкхён. – Просто сегодня утром я осознал, что ты слишком хорош для меня, что ты достоин большего, а я не смогу дать тебе и половины того, что нужно. Ты мне необходим, я не представляю своей жизни без тебя, но нам лучше расстаться сейчас!

– Почему? – не выдержав, Чанёль вскочил на ноги и нервно заходил по палате.

– Потому что однажды ты не выдержишь моей нелюбви и уйдёшь. Только тогда я буду сломлен окончательно! Прошу, умоляю, пока у меня есть силы и смелость тебя отпустить, пока не могу удержать – уходи! Сейчас я ещё справлюсь, но потом нет! – рвано выдыхал Бэкхён, морщась от резкой сердечной боли.

– Почему ты считаешь меня слабаком? Думаешь, во мне недостаточно силы?

– Ты ещё ребёнок, Чанёль!

– Я не ребёнок! Я готов ради тебя на всё!

– Тогда уйди и не ломай ни меня, ни себя! Если ты останешься, то всё продолжится – ты будешь делать вид, что всем доволен, но в душе возненавидишь меня за нелюбовь. Я не смогу полюбить тебя в ответ! Никогда! Я просто привязан к тебе, мне с тобой хорошо, и именно поэтому я не хочу тебя отпускать! Но это всё чертовски неправильно!

Выдохшись, Бэкхён накрыл дрожащей ладонью глаза и попытался свернуться в клубок. Чанёлю хотелось подойти к нему, обнять и согреть, но он почти физически ощущал эту стену между ними – высокую, неприступную и опасную.

Это только его вина. Ведь это он разрушил доверие. Сам оттолкнул Бэкхёна. Отныне он не нуждается в Чанёле. Значит ли это, что всё кончено?

– Мне нужно съехать из твоей квартиры? – на всякий случай уточнил Пак.

Ответом было напряжённое молчание. Согласно кивнув, парень подошёл к двери и положил ладонь на ледяную металлическую ручку.

– Не знаю, увидимся ли мы ещё когда-нибудь, но я докажу тебе, что ты зря считал меня слабаком!

Чанёль вышел, не обернувшись, потому не заметил напряжённо-испуганного взгляда Бэкхёна. Скинув на ходу халат, Пак вытащил мобильник и набрал номер Чунмёна. К счастью, Ким ответил сразу же и разговаривал на удивление спокойно и хладнокровно.

Уже на выходе из больницы Чанёль столкнулся с взбешённым Ифанем. Ву моментально ощетинился и врезал Паку в челюсть, отчего тот пошатнулся, но всё же устоял на ногах.

– Ты уволен! – рявкнул он, метнувшись к лифтам.

– Это даже к лучшему, – потирая щёку, усмехнулся ему вслед Чанёль.

_________________________________

*Massive Attack – Paradise Circus

========== Глава 21 ==========

Отсеиваю ненужное, перебираю обломки,

Не могу сосредоточиться,

Ищу подсказку в этой боли и страхе.

Я разбит и жду лишь шанса вернуться к жизни.*

Сразу после больницы, Чанёль съездил на квартиру к Бэкхёну и взял с собой немного одежды и документы. Он специально не забрал всё, будто оставлял себе путь для отступления, достойный повод, чтобы вернуться ещё раз, когда прекрасный хозяин встретит его на пороге дома и внимательно заглянет в безнадёжно больные, влюблённые глаза напротив.

Едва удержавшись, чтобы не прилепить к холодильнику стикер с сопливым текстом, Чанёль вытащил из шкафа Бэкхёна чёрную футболку, в которой тот часто ложился спать, вдохнул полной грудью приятный аромат, исходивший от ткани, и, воровато осмотревшись, сунул её в сумку. Пусть глупо и по девчачьи, но Паку нужен хотя бы запах, чтобы остаться на плаву, не сдаться в трудную минуту и не спасовать перед трудностями.

Следующим пунктом стало посещение уже бывшего места работы. Несмотря на позднее время, WBS был полон мечущимися сотрудниками, из сбивчивых фраз которых Чанёль догадался, что в Сеуле произошла новая серия взрывов – на этот раз несчастье произошло рядом с городским парком. Были взорваны два автомобиля, и лишь по счастливой случайности никто не пострадал.

В операторской, кроме Сехуна и Чонина, присутствовали также Кёнсу с Луханом. Сгрудившись вокруг стола Кима, они пили кофе и бурно обсуждали монтируемый материал. При виде Чанёля изумлённо замолчали и переглянулись, а Паку внезапно стало грустно от мысли, что он больше не является частью этой большой сумасшедшей семьи. И ему уже не удастся вот так сидеть допоздна, давиться дешёвым кофе и прислушиваться к шагам за дверью, пытаясь угадать в них единственно нужные. Бэкхёна теперь тоже не будет в его жизни, и именно по этой причине он должен блестяще исполнить свой план, не задумываясь над тем, каким будет финал.

– Чанёль, я сожалею. – Лухан виновато поджал губы и крепко стиснул в ладонях полупустую кружку. – Ифань как узнал, что произошло, так и приказал тебя уволить. Я не мог поступить иначе!

– Не оправдывайся, – чуть натянуто улыбнулся Чанёль. – Я только вещи заберу и уйду.

В щемящей тишине он складывал в сумку записную книжку, пару карандашей, перекрученные наушники и завалявшиеся в столе бумаги непонятного характера. Если быть откровенным, то Чанёлю всё это барахло было вовсе ненужно, но иной причины, чтобы завалиться в WBS он не смог найти.

– Уже слышал о терактах? – первым нарушил молчание Кёнсу. – Мы с Сехуном ездили в парк, там жуть, что творилось!

– Но сказали же, что никто не пострадал, – насторожился Пак.

– Верно. Но рядом была детская площадка. Представляешь ужас малышей и их мамочек, у которых под носом взорвались такси и микроавтобус? – До поёжился и отвёл взгляд в сторону. – Сколько времени работаю, а никак привыкнуть не могу.

– А меня больше беспокоит, куда смотрит правительство! В Корее давно не было такого количества терактов! Почему никто ничего не предпринимает? – возмущался Чонин, продолжая щёлкать мышкой и сосредоточенно пялиться в экран.

– Пф, Ким, ты не в сказке живёшь! Добрые дяденьки никогда не победят злых, – развёл руками Сехун и неожиданно серьёзно посмотрел на Чанёля. – Куда ты теперь?

– Да есть небольшое дело, – уклончиво ответил Пак, застегнув молнию на сумке и закинув её на плечо.

– Как Бэк? – поинтересовался Лухан.

– Уже лучше. Что-то напутал с таблетками, съел не то.

– А я уж думал, что вы поругались и он решил отравиться, – усмехнулся секретарь, пряча улыбку за кружкой.

– Лухан, сделай одолжение! – подойдя к столу, попросил Чанёль. – Узнай, во сколько будет ближайший рейс в Гонконг.

– А что ты там забыл? – вклинился Чонин, забыв про монтируемый сюжет.

– Есть одно дельце!

Лухан отставил кружку и вышел из кабинета, следом за ним, прижимая к груди телефон, выбежал Кёнсу. Чонин и Сехун продолжили сидеть за столом, и если О был занят бессмысленным пересчитыванием последних трёх сигарет, оставшихся в пачке, то Ким что-то печатал, яростно стуча клавишами и обильно потея. Чанёль едва удержался от соблазна взглянуть на монитор, но в последний момент удержался, испытующе посмотрев на вернувшегося Лухана.

– В 20.50. Если поторопишься, то успеешь!

***

Бэкхён неуверенно жался ближе к дверце, искоса поглядывая на судорожно сжимавшего руль Ифаня, чертыхавшегося сквозь зубы на каждом светофоре. Когда бывший заявился в его палату, Бён ощутил острый приступ паники – он-то мечтал оказаться наедине с самим собой и настрадаться вдоволь, а теперь не оставалось ничего иного, как наблюдать обеспокоенную рожу Ифаня и уворачиваться от щемяще нежных прикосновений. Впрочем, один плюс от приезда Ву был – он уговорил строгого врача отпустить Бэкхёна из больницы, но при условии, что тот будет под неусыпным контролем близких.

– Вот и приехали, – заглушив мотор, довольно прокомментировал мужчина. – Ты сиди, я сейчас помогу выйти!

– Боже, Ифань, со мной всё в порядке, – закатил глаза Бён.

Он торопливо отстегнул ремень безопасности и распахнул дверцу, стараясь успеть выйти прежде, чем к нему подбежит мужчина. Но то ли движение вышло излишне резким, то ли слабость дала о себе знать, но дрожащие ноги подкосились и Бэк угодил прямо в объятия бывшего.

– Глупенький, говорю же, что помогу! – подхватив парня на руки, будто невесту, Ифань потащил его к подъезду.

– Отпусти немедленно! Хватит! Я не инвалид! – надрывался Бэкхён, крутясь ужом и норовя свалиться на землю.

В итоге, Ву пришлось сдаться, и до квартиры они добирались каждый своим ходом, разве горячая ладонь то и дело придерживала брюнета за талию, не позволяя завалиться на бок.

– Всё, дальше я сам! – небрежно оттолкнув Ифаня, Бэк открыл ключом дверь и прошёл в квартиру.

– Я дал обещание врачу, что буду следить за тобой! – не унимался бывший, топчась на пороге. – Ничего страшного не случится, если эту ночь мы проведём вдвоём! Я буду спать на диване в гостиной или лягу рядышком, чтобы в случае чего оказать первую помощь…

– Ты бредишь! – отрезал Бэк, попытавшись захлопнуть дверь, но вовремя подставленный ботинок помешал это сделать. – Ну неужели непонятно, что я не хочу тебя видеть в своём доме? Ни сейчас, ни завтра. Никогда!

– Почему нет? Я так плох? Хуже Чанёля? – взвился Ифань. – Тогда я сделал правильный выбор, раз уволил его к чертям собачьим!

– Что ты сделал? – замер Бэкхён, задохнувшись от возмущения. – Просто скройся с моих глаз!

Поняв, что Ифаня так просто не переупрямить, брюнет совершил неожиданный манёвр – вышел на площадку и обратился к прятавшемуся в тени лестничного пролёта незнакомцу.

– Будьте так добры, проводите этого мужчину до автомобиля и сделайте так, чтобы он меня больше не побеспокоил!

– Это кто? – Ву изумлённо рассматривал приближающегося щуплого паренька. – Не подходи! Клянусь, я отделаю тебя так, что родная мама не узнает!

Но не успел он встать в боевую стойку, как казавшийся хрупким незнакомец скрутил его руки за спиной и потащил вниз по лестнице.

– Спасибо! – помахал им вслед Бэкхён и торопливо скрылся в квартире, пока ещё кто не решил наведаться в гости.

Щёлкнув выключателем, он нарочито медленно снял кроссовки и расстегнул толстовку. Неслышно ступая, прошёл в гостиную, бросив нечитаемый взгляд на всё так же незаправленный диван. Бэку было интересно – появлялся ли дома Чанёль или ещё нет? Если был, то забрал ли вещи? Если не был, то придёт ли?

Бэкхён боялся всего – что Чанёль освободил шкаф от своей одежды, или что оставил её нетронутой. Что ушёл и не вернётся, или что появится на пороге с минуты на минуту.

Бесцельно заглянув на кухню и в ванную, нарочно оттягивая посещение спальной, брюнет наконец решился и шагнул в пустую, утонувшую в сумерках, комнату. Всё так же, как было – непримятая простынь, пустая пачка на подоконнике, валявшийся на полу ноутбук.

С замиранием сердца, Бён распахнул створки шкафа и намётанным взглядом не досчитался пары Чанёлевых футболок и тех самых синих джинсов, которые тесно облепляли тощую задницу.