Текст книги "Хозяйка судьбы (СИ)"
Автор книги: Cheshirra
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
– Это последняя партия, – Амир разложил каркасы вдоль трубы и повернулся к ней. – Нужно больше, но времени уже нет.
– Времени на что? – все еще ошарашенная увиденным, Инира подняла на него глаза, не выпуская лист из рук. Неровные края, плохое качество, но чудо есть чудо – и она прикасалась к нему.
– Рассказать людям правду, – пожал он плечами. – Пойдемте, Азира уже, наверное, проснулась, скоро завтрак.
– Вы хотите напечатать это? – ахнула она за его спиной. Они вышли в жилую часть дома, где и правда все уже проснулись. Но сейчас Инире не было до этого никакого дела. – И чего вы добьетесь? Думаете, кто-то поверит? И этого слишком мало даже для одного города…
– А с чего вы взяли, что это все, что у меня есть? – Амир набросил шубу, туго подпоясав ее, натянул шапку, снова становясь похожим на чудовище из леса. Серьезно посмотрел на нее. – Я же сказал вам, мы не сидели, сложа руки.
Десять лет.
Инира на дрожащих ногах добралась до стула и упала на него, огорошено осматриваясь. Ее взгляд остановился на Алире. Ей было девять, а значит, она родилась, когда ее родители уже были в бегах. Как и Дастан.
– Он возлагает на вас большие надежды, – послышался за спиной голос Азиры. Молчаливая при мужчинах, она заговорила, только когда ни одного из них не будет в доме.
– Неоправданно! – протестующе воскликнула Инира.
– Может быть, – прозвучал сухой ответ. Перед ней поставили кашу с воткнутой в нее серебряной ложкой. – Но ему это и не нужно. Он верит.
– Вы чокнутые, – выдохнула Инира, понимая, что, может быть и не стоило вот так резать правду матку, но не в силах больше сдерживаться. – Вы все!
В углу раздалось шевеление и на ее восклик вышел нюхач. Под его укоряющим взглядом Инира замолчала, чуть виновато передернув плечами – кто-то должен был это сказать. Зачерпнув густую кашу, она поднесла было ложку ко рту, но съесть не успела – на улице раздалось отчаянное конское ржание. Поскольку единственную лошадь нюхач сам отпустил неизвестно в какие дали, это для всех явилось неожиданностью. На короткий миг замерев, Азира метнулась к вешалке, сдергивая с нее топор, дети шустро, как белки взбежали по лестнице наверх, Инира, бестолково задергавшись, подхватила со стола нож и встала у окна, пытаясь рассмотреть неожиданных гостей. Один лишь Надир остался невозмутимо сидеть за столом, переплетая косу.
– Азира! – раздавшийся голос Амира заставил всех вздрогнуть. – Иди сюда, помоги нам…
Голос у него был спокойным, а потому они, с короткой заминкой, высыпали во двор. Инира вышла последней, следом за нюхачом, привычно оттеснившим ее себе за спину. Перед домом стояли сани, запряженные двойкой лошадей, нагруженные доверху мешками с мукой – белое содержимое выступило на горловинах, припорошило настил и поистине огромные усы стоявшего перед ними человека. Рыжий, того оттенка, который немного не дотягивал до бледной зимней морковки, круглолицый, с красными от мороза щеками, он был похож на деревенского торговца, но первое впечатление оказалось обманчивым: едва Инира ступила на крыльцо, рассматривая пришельца по все глаза, как его взгляд безошибочно нашел ее, пригвоздив к месту. Мгновенно стало нечем дышать – перед глазами резко потемнело и если бы не поддержавший ее Надир, бастард бы рухнула прямо в снег.
– Довольно! – голос Амира донесся до нее, словно издалека, но воздух начал постепенно в легкие возвращаться.
Инира, цепляясь за мантию нюхача, встала прямо, неуверенно опираясь на дрожащие ноги и со уже со страхом посмотрела на стоявшего перед ней мага. Нелепая внешность казалась теперь насмешкой над силой, отмеренной ему.
– Хамамбоджи, это та, о ком я говорил, – Амир словно невзначай встал так, чтобы оказаться между ними и карие, почти черные маленькие бусины глаз мага неохотно оставили Иниру впокое и лениво обратились к графу. Ей он напомнил толстого и хитрого таракана. – Единственная наследница, кансатрон Савареши. Незачем проверять ее, нюхач все подтвердил. Инира? – он обернулся, подзывая ее к себе и девушка неуверенно шагнула вперед, настороженно следя за магом. – Это – Хамамбоджи, управляющий северными вратами Хъердаргена. Наш друг и союзник.
«Хорош союзник, – подумала мрачно Инира, разглядывая мужчину, – Чуть не угробил главную наживку и едва не сорвал всю операцию». Определенно, они не подружатся.
Глава 16
Это портреты героев так, как я их представляю. Инира – в то время когда жила в избушке Амаранта, Инира и Азира – на балу, и лорд Приаш. К сожалению, именно таких портретов, что соответствовали бы описанию Иниры или Приаша я не нашла, но эти – очень похожи. Если найдете что-то более подходящее, я буду рада вставить их в следующую главу.
Хамамбоджи предложение графа начать переворот с распространения листовок тоже не понравилось. Развалившись на усыпанной подушками лавке, он лениво достал из кожаного мешка на поясе свернутый в трубку пергамент – белый, гладкий, не чета тому, что отпечатывал на своем станке Амир – и протянул нюхачу. Инира, все еще прячась за его спиной, любопытно выглянула из-за плеча. С пергамента смотрело ее же лицо. Немного не такое, как в жизни, хотя, может быть, так она и выглядит со стороны: нежное кукольное личико, без единого острого угла, с огромными оленьими глазами, она производила впечатление святой невинности или абсолютной тряпки, как показалось Инире. Недовольно поджав губы, она отстранилась от нюхача, но зацепилась взглядом за текст под портретом и возмущенно воскликнула:
– Но это неправда!
– Что там? – нахмурившись, Амарант вырвал пергамент из рук Надира. Спустя минуту он поднял гневный взгляд на мага: – Это что, шутка?
– Боюсь, что такие листовки расклеены теперь по всем главным городам Савареши, – Хамамбоджи, слегка оглаживая усы, усмехнулся. Тараканьи глазки щурились, переводя хитрый взгляд с одного на другого. – Обычного бастарда, может, никто и не стал бы искать, но похищенную невесту наследника?..
Инира, воспринимая его слова, словно через слой ваты, продолжала следить взглядом за переходящим по кругу пергаментом. Всего несколько предложений, а ее жизнь уже в очередной раз изменилась.
– Не думала, что король Альберт вообще знает о моем существовании, – пробормотала она в наступившей тишине, чем вызвала горькую усмешку со стороны Азиры:
– А кто, по-твоему, избавлялся от бастардов, солнышко? Ле-Вант не зря таскал с собой нюхача – знал, что рано или поздно найдет тебя.
– Лучший дознаватель мертв, нюхач исчез, бастард тоже, – досадливо отозвался граф. – Вывод напрашивается сам собой. Он столько времени потратил на поиски кансатрона, избавился от всех, кто имел хоть малый шанс им быть…
– Но зачем теперь вот это? – Азира потрясла пергаментом. – Невеста наследника? Зачем?
– Это как раз очень умно, – пожал плечами маг, хотя в его исполнении выглядело это как незначительное колыхание телес. – Одним махом убить двух зайцев – мы не сможем теперь показать ее людям, все сочтут нас обманщиками, более того, преступниками. А искать за такое вознаграждение ее теперь будет каждая собака.
В угрюмом пораженческом молчании они переглянулись. Теперь бесполезны были все усилия Амира по созданию бумаги – что толку, если все воспримут это как шутку?
– Возможно, это было бы лучшим выходом? – оглядев их, предложил Хамамбоджи. – Она выйдет замуж за наследника, мы получим коронованного кансатрона и защитим страну, не пролив ни капли крови.
– Стоит ей попасть в руки короля, как за ее жизнь я не дам и ломаного гроша, – отрезал Амир, опередив возмущение Иниры. – Альберт хитер, как лиса, он никогда не допустит, чтобы бастард взошел на трон, да и править ей никто не даст.
– Не говоря уже о том, что я не собираюсь играть роль разменной монеты, – вставила Инира, обращаясь больше к магу. Тот рассеянно кивнул, что взбесило ее еще больше: – Слышите меня?
– А какая нам вообще разница, чего хочет Альберт? – неожиданно подала голос Азира. Все обернулись к ней. – Мы собирались подготовить людей, но можем действовать и напрямую, конечной целью всегда была коронация Иниры, так давайте сделаем это! После того, как она войдет в силу, Альберт может говорить и делать что угодно, всем будет ясно, кто является правителем Савареши на самом деле!
– Королевская часовня находится в центре дворца, для обряда нужно как минимум семеро магов, плюс корона, которую Альберт снимет с головы только если она будет лежать отдельно от тела, – загибая пальцы для наглядности, перебил ее Амир. – И мы будем выглядеть, как захватчики, ни один гвардейский полк нас не поддержит, они попросту прикончат нас, как котят!
Инира вздрогнула, представив себе эту картину. Хотя они говорили о ней, о ее силе, ее коронации, она не чувствовала в себе ни силы, ни магии, ни готовности через все это пройти.
– Вот что, – Хамамбоджи прекратил играть гедониста и выпрямился на скамье. Толстое пузо нависло над коленями. – Чем дольше вы будете тянуть, тем больше дадите шансов Альберту. Неизвестно, что он еще придумает. С тех пор, как нашу главную пешку выставили на поле, счет идет на минуты. То, что до сих пор ее никто не нашел, заслуга нюхача, но под началом короля весь ковен магов – как много времени им понадобится, чтобы найти одну слабую девчонку?
– И что нам делать? – Азира, невзирая на мага, обратилась к Амиру, но ответил ей нюхач. Его тихий, спокойный голос раздался в этой накаленной обстановке, как гром среди ясного неба.
– Нам нужна поддержка третьей стороны. Если города выступят в нашу поддержку…
– Градоправители одинаково ненавидят магов и королевских надсмотрщиков, им наплевать на наши дрязги, если только вы не собираетесь простить им многолетние недостачи, – фыркнул Хамамбоджи, выуживая из складок полосатого халата курительную трубку с длинным мундштуком. Из другого мешочка он достал щепоть едко пахнущей курительной смеси и набил трубку. Инира с любопытством смотрела, как табак сам собой начинает тлеть. Никто не посмел выговорить магу за вонючий зеленоватый дым, мгновенно распространившийся по комнате.
– Не каждый король может дать им свободу, – Амиру идея Надира наоборот, понравилась. – А мы можем!
– Правильно, начинайте разбазаривать королевское имущество, – усмехнулся Хамамбоджи.
– Поскупиться монетой ради будущего целой страны? – ядовито парировал граф, вставая. Его внушительная фигура четко выделялась на фоне запорошенного белым окна. – Я готов на это пойти.
– Чудесно, – проворковал Хамамбоджи, вставая. – Полагаю, начнем с самого далекого от столицы?
– С самого недовольного, – перебил его нюхач, уставившись своими слепыми глазами прямо на мага. – С Хъердаргена.
***
Они выдвинулись в путь уже глубокой ночью. Иниру, измазанную сажей и закутанную в несколько слоев шкур, усадили в телегу между мешками с мукой. Под ней, вторым дном лежали чехлы с бумагой, от продажи которой Амир хотел выручить немало денег. План менялся стремительно, но все, казалось, были к этому готовы, первоначальное оцепенение прошло и заговорщики развили бурную деятельность. Хамамбоджи связался с другими магами, к удивлению Иниры, оказалось, что немалое их количество прекрасно осведомлено о реальном положении дел в королевстве и более того, согласно помочь.
Рядом с Инирой в телегу усадили детей, на козлы сел Хамамбоджи, Азира и Амир шли пешком, а нюхач и вовсе ушел раньше – ему, с его специфической внешностью нельзя было появляться в крупных городах, а миновать Хъердарген они никак не могли. Этот город был последним оплотом цивилизации на пути в горы, территорию которых Савареши хоть и считало своей, но на деле она никогда таковой не была. Разрозненные горные кланы лишь формально подчинились королю, не соблюдали законов страны и не давали разрабатывать ни одну драгоценную жилу в их владениях. Горы оставались неприступной территорией, с которой у Хъердаргена хватало проблем. Горные стражи, призванные защищать горожан, также на деле оказались неуправляемыми: выпустив их однажды для устрашения воинственных соседей, загнать обратно снежных чудовищ уже не смогли. Территорию города постоянно охранял с десяток магов, а в Академию регулярно приходили запросы на вакантные места. Несколько камнедобывающих рудников находились прямо в черте города, растянувшегося между подступающими горами и Северным морем, что тоже не способствовало довольству горожан, поскольку на шахты сгоняли преступный сброд со всей страны. Все это Инира узнала от Амира за время их долгого и скучного пути – лошади еле брели, хотя мешки с мукой на поверку оказались наполнены едва на половину – лишь бы создать видимость. Безжизненный, абсолютно белый пейзаж вокруг нагонял тоску и редкие словно вымершие деревеньки не способствовали поднятию настроения. Они обогнули крюком постоялый двор, оставив за спиной мертвого Ле-Ванта и снова вернулись на тракт. На одинокую телегу с уставшими путниками дозорные внимания не обращали и Инира мало помалу успокоилась.
– Город живет морем, если оно позволяет, – когда Амир замолчал, Хамамбоджи вытянул на свет божий свернутую в трубку карту города, перебросив ее Инире. Та осторожно развернула пергамент замерзшими пальцами. – За одну зиму население может сократиться вдвое, если лед встанет раньше или пираты озвереют. А теперь, когда король собирает армию, налоги взлетели… Градоправитель уже не одну депешу магическим вестником посылал, но Альберту не до нашего городишки, у него война под боком.
– Если мы перетянем на свою сторону города, ему ничего не останется, кроме как согласиться на наши условия, – удовлетворенно заметил Амир. – Он не сможет бросить армию на нас, когда на самой границе стоят даорейцы.
– Да, но как мы это сделаем? – спросила Инира, нервно сворачивая карту. Дастан и Алира спали, обнявшись под тяжелой овечьей шкурой у нее под боком и она старалась не смотреть на них, испытывая чувство вины за то, что собиралась разрушить их теплый мирок, ввергнув Савареши в пучину войны.
– Когда они поймут кто истинный правитель Савареши, выбора у них не будет, – устало, в который уже раз повторил Амир, но сегодня Инира не собиралась принимать его слова на веру:
– Это понятно, но КАК мы убедим их? – настойчиво продолжила она. Дорога пошла вверх, а это означало, что город уже близко. Она заметила вездесущих чаек над голубой неровной линией гор. – Мой дар… Не из тех, что видно невооруженным глазом.
– У нас есть нюхач, – отрезал Амир тоном, говорящим, что расспросы следует прекратить. Инира поджала губы, но промолчала – они перевалили через перевал и в нос ударил горький, соленый запах моря. Хъердарген раскинулся внизу, затянутый сизой дымкой гномьих плавилен, сливаясь цветом с темным льдом неподвижного Северного моря, черным камнем гор.
– Мы пройдем в город отдельно, встретимся у тебя, – тихо сказал граф, набросив серые, сливающиеся с общим унылым пейзажем, плащи, они свернули на боковую тропу, где лошадь пройти не могла.
Инира проследила за ними до тех пор, пока различал глаз. Солнце, и так едва выглядывающее из-за туч, в котловину не проникло и вскоре город и дорога потонули во тьме. Она покачивалась в ускорившейся телеге, используя зеленовато тлеющую трубку
Хамамбоджи, как ориентир и думала о том, сколько возможностей было упущено. Если бы только у них было больше времени, Приаш научил бы ее контролировать дар и Инира могла бы хоть что-то противопоставить слепой уверенности Амира или хитрому ожиданию мага. Теперь же она чувствовала себя щепкой, которую подхватили бурные воды реки. Несмотря на почти благоговейное отношение графа, он относился к ней скорее как к средству, нежели человеку и любые попытки подать голос попросту игнорировались. Глухое недовольство грозило превратиться в откровенную ненависть ко всем участникам этого забега и Инира с трудом сдерживалась, чтобы не наговорить того, о чем потом пожалеет. Она беззащитна – и в этом ее главная проблема. У нее нет и не было ни единого козыря в рукаве.
На ночлег решено было остановиться у Хамамбоджи.
Скрипя каждой спицей в колесе, их телега подъехала к главным воротам города. Сонные стражники только окинули ленивым взглядом тучного рыжего мельника с детьми и пропустили их, даже не осмотрев мешки. Никому не хотелось копаться в муке, которая белым облаком окутывала телегу. Замершая в ожидании Инира ощутимо расслабилась.
Проехав по темным и пустынным улицам города насквозь, они выбрались с другой его стороны – Северные ворота представляли собой хорошо укрепленную каменную стену высотой в пятнадцать метров с подъемным заслоном из толстого, испещренного рунами железа. К самой стене прижался двухэтажный каменный особняк, обнесенный высоким забором.
– Прошу, – насмешливо прищурившись, Хамамбоджи с несвойственной ему прытью соскочил с козел, едва они въехали во двор, и подал руку Инире. Та с некоторой опаской приняла эту помощь. Алира и Дастан выбрались самостоятельно.
– Неужели никто не узнал вас на въезде? – слегка сиплым от долгого молчания голосом спросила она, поднимаясь вслед за магом по высокому крыльцу. Входная дверь – тяжелая, украшенная искусной резьбой – неожиданно распахнулась, мимо пронесся сгусток тьмы и мешки с мукой буквально вылетели из телеги, плюхнувшись точно в центр двора.
– Они видят только то, что я позволяю… Куда? – рявкнул Хамамбоджи, усы гневно встопорщились. – Под навес, дурень! Извините, птичка, эти слуги ничего не могут сделать с первого раза…
С этими словами он буквально втолкнул их в дом.
– Дети, руками ничего не трогать, по комнатам не шастать, – пока Инира потрясенно вертела головой, маг стянул с себя пропитанные мукой шапку и полосатый утепленный полушубок, в котором становился еще толще. Брошенные на пол они тут же исчезли. – Ваша комната на втором этаже справа. Госпожа Избранная, – прозвучало это издевательски, – ваши покои по лестнице налево, первая дверь. Асимат!
Последнее видимо, было каким-то заклинанием, потому что в ту же секунду перед Инирой материализовалась хрупкая маленькая девушка с перепуганными глазами.
– Проводи наших гостей, – бросил Хамамбоджи, скрываясь за высокими дверями справа от них.
Они молча, сбитые с толку царящими здесь порядками, проследовали за девушкой. Дастан жался к Инире и она ободряюще сжала его руку. Конечно, они боялись – без родителей, в полной неизвестности…
Возможно, желая успокоить их, а может, саму себя, но Инира решила остаться с детьми и из их комнаты уходить отказалась. Она не доверяла Хамамбоджи, он казался ей слишком хитрым, слишком самодовольным…
Служанка ничего не сказала и, выглянув в коридор, Инира увидела, как она в одиночестве дошла до предназначенной ей комнаты, молча ее открыла и также молча закрыла, а затем просто исчезла – истаяла в воздухе, словно ее и не было. Противные мурашки пробежали по коже, и Инира захлопнула дверь. Потом подумала и придвинула к ней стул, подперев ручку так, чтобы ее нельзя было повернуть с той стороны.
– Где мама с папой? – Алира, обнимая брата, забралась на широкую, занимавшую половину комнаты, кровать. Очевидно, спать всем троим придется на ней, впрочем, места там хватает.
Не зажигая свет, Инира пробралась к детям. Она чувствовала себя выжатой, как лимон, не столько физически, сколько морально.
– Они будут утром, обещаю, – абсолютно не веря в свои слова, сказала она, накрывая Дастана одеялом. На улице уже начинало светать – тьма больше не была непроглядной, сменившись синеватыми сумерками и на этом фоне было явно видно, как дернулась ручка двери. Пару раз повернулась, но стул держал ее надежно и на этом все закончилось. Еще немного понаблюдав за дверями, Инира сдалась на милость усталости и закрыла глаза, проваливаясь в сон.
***
Утром она проснулась в одиночестве. Впервые за несколько дней выглянувшее солнце заглядывало в высокое стрельчатое окно спальни, вызолотив персиковый ковер на полу и оббитые бежевым шелком стены. При свете дня комната уже не казалась такой угрюмой и чувство опасности показалось теперь просто глупостью.
Судя по положению солнца, время уже приближалось к обеду и Инира, умывшись, спустилась вниз. Алира и Дастан нашлись в бальной зале – огромном пустом помещении, рядом обнаружилась столовая, где уже собрались все остальные. В домашней обстановке Хамамбоджи выглядел как шейх в гареме – только вокруг него стояло трое слуг, один из которых обмахивал раскрасневшегося господина опахалом их переливающихся зеленых перьев, другой, согнувшись в низком поклоне, да так и застыв, держал на золотом подносе кувшин, третий подносил на вилке наколотый кусок мяса ко рту мага.
– Доброе утро, – осторожно поздоровалась Инира, входя. В нарочито богатой обстановке она чувствовала себя неуютно, отвыкнув от этого. В последний раз она была в таком доме еще в детстве, до того, как их выбросили из столицы и, хотя мать приложила все усилия, чтобы научить дочь манерам, в своей нелепой, снятой с чужого плеча одежде, бастард чувствовала себя лишней. Даже Амир и Азира преобразились, словно и не было этих десяти лет изгнания – в простом голубовато-сером утреннем платье графиня выглядела так, словно не держала в руках ничего тяжелее ножа для мяса. Только слишком широкий разворот плеч, да перекатывающиеся тугие мышцы на руках, которые не скрывал узкий рукав платья, говорили о том, что эта женщина осталась прежней. Граф, без камзола, в белоснежной сорочке навыпуск, сидел напротив Хамамбоджи, закинув ступню на колено другой ноги и откинувшись в глубоком кресле. Неровная длинная борода исчезла, уступив место тонким усикам и ухоженной эспаньолке, в которой проглядывали нити седины.
– Завтрак уже остыл, – попеняла Азира, кивая на стул рядом с собой. Они сидели отдельно от мужчин, на другой стороне стола и ее явно это раздражало, судя по тому, какие взгляды она бросала на мужа.
– Я что-то пропустила? – проигнорировав это замечание, спросила Инира, намазывая масло на тончайший тост. Давешняя молчаливая девушка тут же материализовалась рядом, бесшумно наливая кофе в микроскопическую чашку. Инира благоговейно вдохнула терпкий запах. Подобная пища была доступна только богачам… Или магам.
– Мы больше не в забытой богами глуши, – покачала головой Азира. Убранные в свободную косу волосы едва заметно волнились, в прядях проглядывали розоватые жемчужные нити. – Здесь нужно следить за каждым своим шагом. Утром приходили посетители – ты бы застала их, если бы встала вовремя.
– Кто? – мысленно дав себе тумака, коротко спросила Инира.
– Местная знать, пара графов, – женщина передернула плечами, давая понять, что она не слишком высокого мнения об аристократии Хъердаргена. – Общими усилиями они вряд ли наберут и сотню воинов, обычные торговцы, купившие титул. Но могут помочь с градоправителем.
– Когда мы встретимся с ним?
– Когда нас пригласят, – вздохнула Азира, наблюдая за тихим разговором графа и мага. Очевидно, без магии не обошлось, потому что слышно ничего не было. – Впрочем, может, и хорошо, что все происходит… Не сразу. Есть время подготовиться.
Подготовка была, очевидно, спланирована, пока Инира спала – сразу после завтрака дом наводнили портные. Иниру и Алиру поставили на невысокие табуретки, раздели до белья и приказали застыть на месте, добрых два часа обмеривая все, что можно и недовольно цокая языками, когда стандарты не дотягивали до совершенства. Инира оказалась обладательницей слишком коротких рук и маленького роста, отчего ей тут же были подобраны туфли на высоком каблуке, ходить в которых было сущее мучение, к Алире, по причине возраста, претензий было меньше. Затем последовали: подбор фасонов, цветов и тканей, тщательное выскабливание всего тела в бане, завивка горячими магическими щипцами, от которых волосы становились волнистыми на целый месяц (Инира, обрадовавшись было своей естественной кудрявости, была безжалостно высмеяна, усажена на стул и обработана устрашающего вида утюжками, отчего волосы стали тусклыми, но прямыми), затем последовали маски и масла для тела и волос и, наконец, когда они были готовы упасть без сил, в комнату скользнула служанка с двумя простыми платьями без корсетов – стального цвета для Алиры и весеннего зеленого – для Иниры. Волосы их в пять минут были уложены в высокие, но свободные пучки, перевиты серебряными нитями и с тем девушки были отпущены на свободу. Вывалившись в коридор, они увидели Дастана – мальчик выглядел бы сущим ангелочком в белых кальсонах и длинном голубом, с золотыми пуговицами сюртуке, если бы не заплаканное насупленное личико и колтун в пшеничных волосах. Очевидно, слугам было оказано достойное сопротивление.
Поскольку время ужина уже прошло, их проводили в библиотеку, где остальные собрались на вечерний чай с пирожными. Само помещение было огромно, но шкафы с книгами стояли так, чтобы создавать отдельные ниши, и в итоге передвигаться по библиотеке было все равно, что по лабиринту. Закоулки освещались плохо, свет люстры сюда почти не доходил и Инира, не желая отбить себе все ноги, с облегчением выскользнула из туфель, в которых покачивалась, как корабельная мачта. Остальные нашлись в дальней нише – у единственного на все помещение камина, расположившись вокруг небольшого столика.
– Леди Аукаро, вы очаровательны, – сладко улыбнувшись (отчасти потому, что рот у него был забит зефиром), Хамамбоджи, тем не менее, не соизволил встать, чтобы подвинуть ей стул – за него это сделал слуга. – И ваша дочь, разумеется, тоже…
Имен детей он так и не запомнил, чем заслужил гневный взгляд Азиры.
– Ну, теперь, когда вы съели все, что могли, может, перейдем к делу? – раздраженно осведомился граф, которого явно раздражало безделье. К чаю и пирожным он не притронулся, отвоевав себе угол стола и закопавшись в ворохе бумаг.
– Пока градоправитель дозревает, предлагаю воспользоваться моментом и научить нашу птичку паре трюков, – когда Амир закончил подписывать размноженные магически письма, и каждое из них было свернуто и помещено в тубус, Хамамбоджи повернулся к ней. Влажное полотенце мелькало в толстых, липких пальцах, но глаза смотрели остро, цепко отмечая ее реакцию.
– Каким именно? – граф оставил горку тубусов на столе и тоже повернулся к ним. – Азира, дети.
Игнорируя недовольство детей, та быстро увела их из комнаты. Они остались втроем.
– Иметь в запасе нюхача, конечно, хорошо, но было бы неплохо, если бы она и сама могла что-то показать, – неопределенно покрутив растопыренной пятерней, маг дотянулся до писем и, повинуясь взмаху его руки, они тут же со стола исчезли. – Что ты умеешь, девочка?
– Леди Нокт, – перебила его Инира, внутренне замирая от страха. Но ей до печенок надоели прозвища, которыми ее одаривали все, кому не лень. Ле-Вант, словно издеваясь, называл ее «Драгоценная», Хамамбоджи, казалось, вообще не знает ее настоящего имени. – И попрошу не забывать, что я выше вас по статусу.
Воцарилась нехорошая, полная тревожного ожидания тишина. Хамамбоджи застыл, удивленно расширив глаза, словно вот-вот достанет очки из кармана и попытается рассмотреть, что же это такое мелкое посмело на него тявкнуть. Но вместо этого маг оглушительно расхохотался, запрокинув голову. Пять подбородков заходили ходуном, цветастый фиолетово-бирюзовый камзол едва не лопался на толстом трясущемся пузе. Инира смотрела на него с плохо скрываемым отвращением.
– Вот это я понимаю, кансатрон! – наконец, вытерев слезы белоснежным шелковым платком, выговорил Хамамбоджи. – А, Амарант, как вам?
– Восхитительно, – прямо противоположным тоном высказался Амир. – Но неуместно.
– Мы этим займемся, – фыркнул маг, хитро щурясь на Иниру. Та ответила ему злобным взглядом. – Моя дорогая, боюсь, с градоправителем нам понадобится другая стратегия. Лорд Норран человек властный, перечить ему в открытую было бы самоубийством. Но и за слабым он не пойдет. На всех Северных землях нет более могущественной силы. За ним стоит флот, если он выставит ультиматум королю, остальные города пойдут за ним.
– Уверенность, спокойствие, уважение, твердая воля, – припечатал граф.
Под этим девизом Инира провела следующие три дня, чувствуя себя крысой, которую натаскивают выискать сыр в лабиринте. По мнению мага, градоправитель сочтет оскорблением, если за кансатрона будут просить посторонние.
– Он пойдет за ней, только если поверит, что наша птичка – сильнее, – твердил Хамамбоджи, каждый раз, как Амарант начинал возражать. Имеющийся план не нравился никому из них и в первую очередь – самой Инире. Идея меряться силами с Норраном заранее казалась ей провальной.
– Главное – не показывать слабости, – не терпящим возражений тоном натаскивал ее Амир. Библиотека превратилась в форпост, где Инира сидела безвылазно, а остальные приходили набегами, не принося с собой ничего хорошего.
– Спина всегда должна быть прямой, иди так, будто трон уже у тебя в руках! – Азира взялась сделать из нее королеву за пару дней и Инира, затянутая в корсет, часами выхаживала на высоких каблуках по расчищенному от ковров паркету библиотеки. – И убери это затравленное выражение из глаз!
– Ты слишком высокомерно смотришь, – перебивал ее Хамамбоджи, наблюдая за мучениями бастарда с мягкой кушетки у камина. – Норран воспримет это как вызов, а он должен захотеть пойти за тобой!
– По-моему освобождение от налогов – достаточный довод, – холодно отзывался граф из-за стеллажей: оккупировав одну из ниш, он вел активную переписку.
– Это сладкая обертка для горькой пилюли, если начнется война, ему потребуется нечто большее…
С этого момента обычно начиналась ожесточенная перепалка, а Иниру в срочном порядке уводили в бальный зал, где уже ждали другие экзекуторы.
– Ты несколько лет не выходила в свет, – объяснила Азира, вставая рядом с ней. – Сейчас в моде дуплер, он просто танцуется, если тебя обучали танцам, то проблем не возникнет… Спину прямо!
– Мы собираемся танцевать? – пытаясь незаметно отлепить намертво прилипший к коже край туфли, спросила Инира, наблюдая, как кружатся в танце Дастан и Алира, которых также обучали. И впрямь, достаточно просто… – Или воевать?
– Лорд Норран медлит, а у нас нет времени, – отозвалась Азира со вздохом. – Хамамбоджи достанет приглашения на прием в поместье лорда, попробуем подобраться ближе.
– Вы же говорили, что мне нельзя показываться! – воскликнула Инира. Их поставили в пару, обучая простейшим шагам. Два вперед, два в бок, поворот, смена партнера… – Хотите, чтобы меня продали?
– Успокойся, все будут в масках, – бросила Азира. – Они отмечают имболк, это традиция…
Иниру это мало успокоило.
– И как я должна подобраться к Норрану? Я не могу за время танца выложить все как на духу и надеяться, что это его впечатлит! – бушевала она, вернувшись в библиотеку и под укоряющим взглядом Азиры сбрасывая туфли. Кровавые мозоли на ногах уже мало ее беспокоили, но метаться по комнате на каблуках было несподручно.
