Текст книги "Возраст ноль (СИ)"

Автор книги: checkita

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Сначала я попросила Харрада записать одну фразу. Затем представилась и попросила передать лорду Пруэтту этот пергамент с пояснением, что текст был прочитан мной в кодексе его рода, и просьбу об организации личной встречи. Я не была уверена в том, что мне еще раз удастся самостоятельно добраться в банк, поэтому полагала, что, если лорд будет заинтересован во встрече, то сам и придумает, как ее организовать.

Харрад некоторое время всматривался в мое лицо, затем достал из ящика стола небольшую металлическую коробочку, похожую на пудреницу или портсигар, и протянул мне:

– Мисс, это сквозное зеркало, с его помощью вы сможете всегда связаться со мной, а я – с Вами. Кроме того, зеркало может служить портключом в здание Гринготтса – прямо в этот кабинет. Для перемещения требуется сначала согласовать его со мной, чтобы я разблокировал для Вас возможность перемещения сюда, а затем нажать на вот этот узор и передвинуть его вверх. Повторное использование портключа вернет Вас в предыдущее место.

– Спасибо огромное, но Вы не боитесь доверить мне такую ценную вещь?

– Я дарю Вам это зеркало. Что-то мне подсказывает, что общение с Вами, юная мисс, будет долгим и интересным.

Увидев, что я не знаю, куда мне за неимением карманов или сумочки спрятать подарок, Харрад подарил мне еще и маленький кошелечек, оказавшийся безразмерным. Носилось это чудо на цепочке на шее. Харрад любезно помог зачаровать кошелек и зеркало, используя пару капель моей крови – теперь никто кроме меня не сможет добраться до моей собственности. С одной стороны, я была счастлива, получив свои первые по-настоящему волшебные вещи в мире. А с другой, с чего бы вдруг гоблину делать мне подарки?

Разбираться с фактом вопиющей щедрости представителя гоблинской расы я не стала, решив вернуться к вопросу позже. Еще раз поблагодарив за все Харрада, я умчалась в магазин, где все еще совершала покупки моя семья. Как ни странно, но меня не хватились. Вот уж действительно, «у семи нянек дите без глаза».

***

Харрад связался со мной на следующий день. Вызов по зеркалу через ткань кошелечка был похож на виброзвонок мобильного телефона. О встрече с лордом Пруэттом договорились еще через два дня в кабинете Харрада.

Лорд Генрих Пруэтт оказался седовласым худощавым мужчиной среднего роста, возраст которого я бы определила как чуть за шестьдесят. Как и положено настоящему лорду, весь его облик излучал спокойствие и уверенность, а по его лицу было не прочитать каких-либо эмоций. Хотя, что там положено или нет лорду, я понятия не имела, все же это был первый лорд, встреченный мною в жизни.

После того, как гоблин представил нас и прозвучало несколько фраз о здоровье, лорд как будто выдохнул, подошел ближе и, присев, обнял меня.

– Неужели это правда? – обратился лорд к гоблину.

– Абсолютная. Но, чтобы снять все вопросы, можем провести проверку крови, а уже после этого продолжать разговор.

Что он имел в виду, что именно должна показать эта проверка, я не поняла, но возражать против ритуала не стала. Гоблин из своего волшебного – в котором хранятся вещи, вероятно, на все возможные случаи – стола извлек пергамент, на котором уже были проставлены руны, чашу, нож, какие-то кристаллы и несколько флаконов. Смешав в чаше зелья из флаконов, добавив туда немного моей крови, Харрад установил чашу на столе, окружив ее кристаллами. Один кристалл мне дали подержать в руках, который, когда я раскрыла ладонь, сам медленно переместился в чашу.

По поднятым бровям лорда Пруэтта, я догадалась, что тот удивлен. По лицу гоблина понять о его эмоциях было сложно, но, по некоторой заминке перед тем, как он продолжил, я догадалась, что что-то его заинтересовало тоже. Тем не менее Харрад продолжил ритуал. Он читал что-то на своем языке, мне показалось, что кристаллы, окружающие чашу, соединились тонкими разноцветными лучиками с ее содержимым, над которым стало увеличиваться облачко энергии, расползшееся по свернутому пергаменту, поднесенному к нему гоблином.

Я завороженно следила за происходящим, когда вдруг заметила внимательный взгляд гоблина.

– Ты видишь. – Вроде бы утвердительно произнес Харрад. Почему-то мне пришла в голову мысль, что в этот момент он был весьма доволен собой.

Ничего спросить я не успела, гоблин переключил внимание на пергамент, расправив его и рассматривая проявившийся текст. Довольный, он протянул его лорду Пруэтту. Из разложенного на столе документа, мне удалось рассмотреть пару строчек: «статус – чистокровная» и «дары: …», больше не успела, лорд свернул пергамент. Оба мага – гоблин и человек – молча смотрели на меня.

– Что все это значит? – Я начала нервничать.

– Что все очень хорошо, юная мисс, – ответил Харрад. – Уж не знаю, какими путями, но магии было угодно, что в семье, имеющей печать предателей крови, родился ребенок без этого клейма. Более того, Вы владеете уникальным магическим даром. Вы можете видеть магию. Во время ритуала Вы ведь видели больше, чем чашу и камни, участвовавшие в нем? – Я растерянно кивнула. – Вы ведь и раньше замечали что-либо подобное?

– Я думала, что все волшебники так умеют.

– Смею Вас заверить, это не так. На территории Британии лично мне известно об одном волшебнике человеческой расы, обладающем похожим даром. Это небезызвестный мистер Гаррик Олливандер, мастер волшебных палочек.

– А есть и нечеловеческие маги с таким даром? – ухватилась за его фразу я.

– Мне неизвестны способности представителей других рас, но среди гоблинов живет несколько таких магов.

– А можно мне будет встретиться с кем-нибудь из них? – Я решила «ковать железо, не отходя от кассы».

– Я уверен, что нам непременно удастся решить этот вопрос. – Я была уже уверена, что гоблин улыбается.

По одному из самых важных для меня вопросов я узнала, что статус предателей крови – совсем не безобидная вещь, как пытались представить Артур или Дамблдор. Это одно из наказаний, накладывавшихся самой магией, и мои собеседники не могли представить, какое же преступление нужно было совершить, чтобы заработать такой статус, распространяющийся на весь род. Лорд Пруэтт был в ужасе, когда узнал о тайной свадьбе собственной дочери. Ему пришлось отречься от дочери, чтобы наказание магии не поразило и его род. Подобные ритуалы тоже не обходятся без последствий. Через несколько лет погибли его сыновья-близнецы и лорд небезосновательно полагал, что на нем род и закончится. Мое появление давало ему надежду на продолжение рода и, как он выразился, на прощение магии.

Печать перекрывала доступ мага к родовой магии, лишала магических даров и препятствовала развитию магической силы. Это клеймо имело свойство передаваться всем, кто имел глупость связать с прОклятым волшебником свою магию. В первую очередь, это были супруги и дети. Если проклятие заслуживал глава рода, то распространялось оно на всех его членов, магический источник рода постепенно затухал, фактически от понятия «магический род» не оставалось ничего, кроме фамилии. В случае Уизли, вероятно, так и произошло. По каким-то причинам печать на моей магии отсутствовала, и, видимо, по причине отсутствия родовой магии Уизли, я получила покровительство родовой магии Пруэттов.

Лорд практически сразу высказал пожелание забрать меня из семьи Уизли и воспитывать самому. Вот только сделать это без согласия самих Уизли шансов у него не было. С точки зрения официальных властей Уизли считались благонадежной семьей магов, отец семейства даже был сотрудником Министерства. Решение о передаче опеки должен был тогда утвердить Визенгамот, председателем которого был Дамблдор – учитель, друг и соратник. Впрочем, ни на что подобное я и не рассчитывала. Мне нужен был взрослый маг, к которому можно было бы обратиться за помощью. И мой дед, лорд Пруэтт, замечательно на эту роль подходил.

У меня, как и у лорда Пруэтта, было еще множество вопросов. Но пора было возвращаться домой. Договорившись о следующей встрече с дедом, я отправилась портключом домой. Вот за что мне нравится моя семья – пятилетнего ребенка нет дома два часа, а этого никто и не заметил.

***

С дедом мы встречались теперь регулярно один-два раза в неделю. О том, когда у него запланированы дела, он сообщал мне заранее, в любое другое время, когда мне удавалось организовать отсутствие опеки, я могла с ним связаться с помощью того же подаренного мне гоблином зеркала и переместиться в банк, где меня уже дожидался лорд Пруэтт.

Лорд настоял на проведении ритуалов, обязательных для чистокровных детей моего возраста, часть из которых была проведена в ритуальном зале Гринготтса, другая – в Пруэтт-мэноре. Меня официально приняли в род Пруэтт, покровительством магии которого раньше я пользовалась «с черного хода», почему-то магия посчитала нужным изменить мне имя на Джиневра Молли Александра София Пруэтт-Уизли. Дед с гоблином опять удивленно переглянулись, как я поняла, ничего такого не ожидалось. Имя Александра – привет из моей прошлой жизни, хотя я думала, что давно уже перестала ассоциировать себя с тем, кем я там была. София – одно из родовых имен Пруэттов, как объяснил мне дед. Так что вроде ничего особенно криминального не случилось. И гоблин, и дед считали, что это даже хорошо, что у меня изменилась фамилия – сильнее привязка к роду. Так что теперь с полным правом могу представляться Софией Пруэтт. Здравствуй, еще одна новая личность, это я, твоя шизофрения.

Харрад познакомил меня со старейшиной Кровозубом, являющимся магом-видящим. Не знаю, старейшина – должность или статус среди гоблинов, но выглядел видящий действительно старым. Кровозуб подробно расспрашивал меня обо всех необычных проявлениях магии, которые я замечала. Я рассказала о том, как вижу свою ауру, и как она изменилась за последнее время. Оказалось, что те нити, которые так мне не нравились, годам к пяти должны были сформировать на моей магии печать предателя крови. И то, что в таком «нежном» возрасте, когда ее формирование не было завершено, мне удалось их разорвать, было настоящим чудом и удачей, если так можно было назвать сам процесс, затянувшийся на два года. Способности следовало развивать. И гоблин предложил начать меня учить лет в семь. А пока пригласил периодически заходить в гости и стараться обращать больше внимания на окружающую меня магию. Действительно, я почему-то до сих пор не пыталась посмотреть «истинным зрением» на моих родственников или волшебные вещи, которых хватало дома.

Лорд Пруэтт сквозь пальцы смотрел на некоторые вещи, связанные с несоответствием моего поведения и возраста. Никакие мои странности не выводили его из состояния благодушной доброжелательности.

Когда поднялся вопрос о возможной легилименции со стороны Дамблдора, мне подарили сережки-артефакты, защищающие разум. Счастье, что они были не заметны для окружающих, как бы иначе я объяснила их появление родственникам.

Когда выяснилось, что я вполне сносно читаю, мне предложили пользоваться библиотекой Пруэттов и подарили блокнот и ручку, чтобы учиться писать – с перьями и пергаментом моему все еще мелкому телу было трудно справиться.

Когда я опасливо призналась, что немного умею колдовать, мне предложили продолжать тренироваться и подарили книжку «Азбука беспалочковой магии».

Просьбу организовать мне встречу с леди Блэк дед тоже воспринял спокойно. Только попросил объяснить, что ему сказать леди Блэк о цели этой встречи. В итоге сформулировалось следующее «Я думаю, что у меня есть информация о наследнике рода Блэк, которая могла бы ее заинтересовать».

Встреча с леди Блэк состоялась в начале октября.

***

Я уже привычно переместилась в банк, откуда в сопровождении деда с помощью уже другого портала оказалась в гостиной Блэк-Холла, особняка на площади Гриммо, 12.

Леди Блэк выглядела ожидаемо надменной и гордой представительницей своего рода. Дед говорил, что хозяйка дома в последнее время много болела. Мне она показалась к тому же уставшей и одинокой.

Лорд Пруэтт представил меня своей внучкой Софией Пруэтт. По удивленно поднятым бровям леди, я поняла, что она не знала о личности того, кто просил о встрече с ней, так же как и о существовании у Пруэтта внучки. Больше признаков удивления леди Блэк не продемонстрировала.

Я долго думала, что именно я могу рассказать этой женщине. Прежде, чем продолжить, я решила выяснить ее отношение к ее старшему сыну и его крестнику.

– Прошу прощения, леди Блэк, не могли бы Вы ответить на несколько вопросов?

– Давайте сначала посмотрим на вопросы, юная леди.

– Будет ли Вам интересна информация о вашем старшем сыне, если она касается его невиновности в том преступлении, в котором его обвиняют.

– Определенно, да.

– Если информация окажется достоверной, постараетесь ли Вы оказать ему помощь?

– Все, что будет в моих силах.

– Согласитесь ли вы помочь крестнику Сириуса вне зависимости от того, чем решится дело вашего сына?

– Крестнику? Вот как. – Леди Блэк встретилась взглядом с лордом Пруэттом. – Я так понимаю, что речь идет о ребенке Поттеров? Прошу меня извинить, я покину вас на несколько минут. – Хозяйка поднялась и, приказав домовику принести чай, покинула комнату.

Когда леди Блэк вернулась, усталости в ее взгляде больше не ощущалось, только решительность.

– Я так понимаю, случилось что-то благоприятное? – поинтересовался дед.

– У рода Блэк появился официальный наследник.

Выяснилось, что несколько лет назад, после ужасной ссоры с сыном, леди Блэк (с молчаливого согласия мужа, на тот момент главы рода) в ярости от его решений и поведения выжгла имя сына с родового гобелена. Леди Блэк даже не задумалась о том, что лишает свой род шанса на продолжение: младший брат Сириуса пропал несколько лет назад и у его матери были все основания полагать, что он погиб, у Сириуса на тот момент детей не было, а будущие дети уже не могли быть наследниками. Сейчас Леди Блэк осталась одна. И она уже давно сожалела о своем необдуманном поступке. Но было поздно. Даже отменить свое решение леди Блэк уже не могла – чтобы принять сына обратно, на это должно быть согласие главы рода, которого не было, а магия рода никого из дальней родни пока не приняла даже в качестве наследника.

Неожиданно наследником стал крестник Сириуса, о котором леди Блэк не знала в силу не самых лучших отношений с сыном. Против этого ребенка она не возражала, все-таки наследник Поттеров, к тому же в нем была их кровь благодаря бабушке Дорее Поттер, в девичестве Блэк. Леди Блэк только не понимала, почему тому требуется помощь.

– Насколько я знаю, в настоящий момент Гарри Поттер воспитывается в семье у магглов. Что, вероятно, не очень хорошо для развития его потенциала как мага.

Мое заявление было встречено молчанием. Взрослые маги обдумывали ситуацию, ее причины и делали выводы. А я рассуждала, не слишком ли странно выглядит в устах пятилетки слово «потенциал».

Меня вежливо попросили рассказать все, что я знаю о Сириусе и о Гарри. Я рассказала, что являюсь младшей дочерью Молли и Артура Уизли, которые когда-то были дружны с Сириусом и Поттерами. В семье часто обсуждали события, связанные с их смертью. Молли и Артур не понимали причин предательства Сириуса, но и повода сомневаться в справедливости его обвинения у них не было. Из всего услышанного я сделала вывод что ни суда, ни нормального допроса у Сириуса не было, его отправили отбывать наказание, потому что «его вина была очевидна». При этом все улики были косвенными. А дома у нас живет подозрительная крыса. Ее подобрал один из старших братьев в Косом переулке в ноябре восемьдесят первого года. Впервые я обратила внимание на поведение животного случайно: мы с Роном играли с Коростой в гостиной, и, когда в беседе родителей прозвучала фамилия Поттер, крыса вздрогнула, а затем стала вяло реагировать на нас с братом, как бы прислушиваясь к разговору. Вообще эта крыса внимательно слушает разговоры дома, предпочитая общество взрослых, и я видела, как она читает газету. От еще одного друга Поттеров – Питера Петтигрю остался один палец. А у нашей крысы на лапке как раз одного не хватает. Про анимагов нам рассказывали старшие братья Чарли и Билл, когда делились впечатлениями о школе.

С Гарри Поттером все обстояло еще проще: я спросила у мамы и она ответила, что со слов Дамблдора с мальчиком все в порядке, он живет в семье своей тети-магглы. А у меня были подозрения, что маг не должен расти среди магглов.

Леди Блэк поинтересовалась о причинах моей удивительной наблюдательности. Ха! У меня же есть алиби – телевизор, а также фильмы и сериалы, Перри Мейсон, Шерлок Холмс и мисс Марпл.

Тем более, что не стоит верить мне на слово. Нужно нанять адвоката и поинтересоваться деталями дела Сириуса. Крысу я могу выловить и принести в банк, где ее можно проверить. А с Гарри тоже не проблема: обратиться в маггловское детективное агентство и попросить найти сестру Лилианы Эванс, даты рождения и смерти которой тоже не тайна.

***

Операция «Возвращение справедливости» началась на следующий день. Желания откладывать решение вопроса у леди Блэк не было. Лорд Пруэтт азартно подключился. У меня складывалось впечатление, что он чувствует с леди Блэк некую общность: обоим пришлось принимать решение об изгнании из рода собственного ребенка, обоим пришлось принимать последствия этого решения, много лет оба переживали беспомощность последнего оставшегося члена рода и у обоих почти одновременно появился Шанс, упускать который они были не намерены.

Мне, как главному специалисту по телевизионной маггловской жизни, и деду, как главной движущей силе, поручили вопрос с поиском Поттера. Дед запасся оборотным и наличными средствами, на меня наложил иллюзию, изменив пол и чуть добавив возраст. Мы отправились в Лондон и в первом попавшемся газетном киоске купили газету с объявлениями. На шестой странице выбрали детективное агентство с веселой рекламой «Мистер Пирс найдет всё, что вы искали, и еще немного больше». Мистер Пирс не видел никаких препятствий к выполнению поручения.

Когда мы вернулись через три дня, у нас действительно появилось даже больше информации, чем мы спрашивали. Сестра Лилианы Эванс Петуния в настоящее время имеет фамилию Дурсль, живет вместе с мужем Верноном Дурслем, сыном Дадли и племянником Гарри по адресу Литл-Уининг, Тисовая улица, дом 4. Домохозяйка, член клуба садоводов Литл-Уининга. Далее шла краткая справка на ее мужа и фотографии дома, сада, членов семьи и одной соседки, проявляющей повышенное внимание к их жизни. Мы с дедом были в шоке. Меня добила информация о соседке, добавленная к отчету. А дед, по-моему, сначала не очень-то и верил в благополучный исход поисков. Но вообще-то это мы рано расслабились. Оказывается, мистер Пирс, окрыленный нашей платежеспособностью, прикупил техники для скрытой съемки и уже установил ее в доме и снаружи. И к концу недели нас ждал первый фото и видео отчет о частной жизни заинтересовавшей нас семьи.

Тем временем, Леди Блэк решила привлечь к семейному делу родственников в лице мужа племянницы лорда Люциуса Малфоя, человека с огромным количеством связей, и внучатую племянницу Амелию Боунс, заместителя начальника отдела магического правопорядка. Честно говоря, родство с мисс Боунс было еще более дальнее, но кто будет спорить с леди Блэк: сказано племянница, значит племянница.

К некоторому сожалению лорда Малфоя лишнего шума решено было не поднимать. На время проведения расследования Сириус Блэк был переведен в министерскую тюрьму. Туда же на следующий день был доставлен его бывший друг, анимаг Питер Петтигрю. Через неделю, после составления и подписания всех документов, включая документ об отсутствии претензий со стороны мистера Блэка по поводу его незаконного задержания, последний был восстановлен в правах честного мага и доставлен к порогу дома на площади Гриммо.

На следующий день мисс Боунс опять была вызвана домой к тетушке Блэк. В гостиной кроме Блэков она с удивлением увидела начальника отдела опеки Министерства миссис Даркшоу, лорда Малфоя и адвокатов по делу Блэка мистера Торвуда и мистера Майклса. На повестке дня стоял вопрос об опеке над крестником Сириуса Блэка Гарри Поттером. Все присутствующие ознакомились с отчетом детектива-маггла о жизни сироты в доме его тети. Оправившись от шока, мисс Боунс предложила в течение следующих двух дней организовать проверку предоставленных материалов комиссией от отдела опеки в лице его начальника и двух представителей отдела магического правопорядка. Все доказательства должны быть собраны и задокументированы. После чего, в случае подтверждения фактов недобросовестной опеки, та же комиссия утвердит новых опекунов для мальчика. Если никто не попытается оспорить это решение, то семья Блэков не будет поднимать шум. В адвокатской конторе на всякий случай будут подготовлены материалы для предоставления в суд и в средства печати.

Через несколько дней счастливый Гарри Поттер обнимал свою первую игрушку – подарок крестного отца – смешного коричневого медвежонка. Гарри засыпал, лежа в новой постели в своей комнате, и думал, что все-таки он очень счастливый мальчик. Оказалось, что он волшебник, как и его родители. А тетя с дядей злились, потому что боялись: если он начнет колдовать, то сможет сделать что-нибудь очень плохое. Но теперь он будет жить в волшебном доме вместе с волшебниками и сможет учиться магии, когда подрастет. И бабушка Вальбурга, и его крестный отец Сириус даже рады, что Гарри теперь с ними. На следующей неделе, как сказала бабушка, они проведут ритуал, после которого он станет сыном Сириуса, и сможет считать, что у него два папы – Джеймс и Сириус. А потом все вместе они поедут в Италию, потому что им всем нужно поправить здоровье. И там, в другом доме, у Гарри тоже будет своя комната.

***

Блэки в полном составе отправились за границу. Леди Блэк с сыном заключили что-то вроде перемирия. По словам деда, тот в шоке, что из всех многочисленных друзей и знакомых поверили в его невиновность и вытащили его из тюрьмы его мать и Люциус Малфой, подключивший свои связи, включая адвокатов.

Дед сказал также, что Малфой пообщался с миссис Фигг – той женщиной, что следила за Гарри, – оказывается, регулярных отчетов от нее не требовалось, она должна была связаться с Дамблдором лишь в случае опасности для мальчика. Некоторое время она не будет беспокоиться, что не видит Гарри, – никаких противоречий: она же не видит, что ребенок в опасности. Судя по тому, что ни Уизли, ни Дамблдор, продолжавший иногда заходить в гости, признаков волнения не показывали, все получилось. В пропаже крысы Перси винил питомцев Чарли, хотя Чарли думал, что крыса сбежала, не вынеся издевательств Рона, которые тот наивно считал попытками дрессуры (Рона впечатлила передача про собачек), а мама Молли считала, что пропажа какой-то крысы – не достаточный повод для ссоры между братьями и поэтому они могли бы пойти и совместными усилиями подмести двор.

Теперь можно было заняться другими вопросами. Как можно снять метку предателей крови, ни лорд Пруэтт, ни леди Блэк ответить не смогли. И даже сомневались в том, что это возможно. Может быть, гоблины в курсе. Но они молчали. Кровозуб продолжал повторять: «Наблюдай». Вот я и наблюдала.

Клеймо предателей крови на ауре выглядит ужасно. Как будто человека уложили на пол, затем встали ему на грудь грязным сапогом, потом отпустили. И вот этот темный грязный вдавленный след так и остался с ним. У детей в этой печати я могу рассмотреть нити, из которых она сплетается. У взрослых она выглядит монолитной, а их аура какой-то потухшей. А ведь я не видела, чтобы родители использовали сложные заклинания. Только бытовая магия по уже готовым формулам вербально и с палочкой. Да и та, судя по состоянию нашего дома, дается с трудом.

========== Возраст 6 ==========

Неделю назад мне исполнилось шесть лет. Последний год был богат на события. У меня появился дед. Я познакомилась с леди Блэк и двумя гоблинами: Харрадом и Кровозубом. Поделившись информацией, смогла помочь Гарри Поттеру и Сириусу Блэку. Год прожит не зря.

В отношениях с дедом нам удалось перейти на легальное положение.

Однажды у нас дома появился гость, приходу которого родители крайне удивились. На фоне молодой зелени травы и ясного синего весеннего неба на пороге дома стоял лорд Пруэтт.

Лорд объяснил свое появление желанием познакомиться и начать общение с внучкой, потому как родовой гобелен показал наличие у него потомка – девочки. Учитывая, что другим потомкам у него появиться неоткуда, то он пришел к нам.

Молли попыталась обратить внимание на наличие еще шести потомков лорда Пруэтта. Но лорд остался непреклонен.

– Молли, пойми, я не могу принять наследника с печатью предателя крови. Найдете способ снять метку – добро пожаловать. По каким-то причинам твоя дочь этой метки не носит, поэтому магия Пруэттов ее и приняла. Если ты мне не веришь, насколько это серьезно, узнай у кого-нибудь еще. Сходи к гоблинам, обратись к любому чистокровному магу. Ты и сама должна была почувствовать, как магия уходит. И поверь, мне очень жаль, что это случилось с тобой. Помимо того, что ты моя дочь, ты всегда была очень одаренной ведьмой, раз, даже без помощи родовой магии, смогла дать жизнь стольким не лишенным магии детям.

Мне официально разрешили общаться с дедом на его территории и переписываться с ним с помощью сов. По такому случаю у нашей старой совы появилась молодая рыжая приятельница по имени Розочка. Семье было сообщено, что магии было угодно в ходе ритуала принятия в род изменить мое имя. Мама Молли скорее была обрадована, что кто-то из ее детей может носить фамилию Пруэтт, или Пруэтт-Уизли в моем случае.

Все равно к своему статусу родители не отнеслись серьезно, списав все на упорство старика, тем более, Дамблдор их в этом вопросе всегда поддерживал. Признание Пруэттом младшей дочери они расценивали как дополнительный бонус по крайней мере в поиске выгодной партии в будущем, поэтому не возражали.

Лорд Пруэтт открыл на мое имя счет в банке и положил на него десять тысяч галеонов. При этом запретив пользоваться деньгами для нужд своей семьи. Что еще тогда с ними делать, я не знала. Т. е. деньги у меня были, а тратить я их не могла. Ничего лучше не придумав, я попросила деда вложить их в акции маггловских компаний Microsoft и Apple. Вот такая я не оригинальная. Даже других способов заработка в маггловском мире придумать не смогла. Лорд Пруэтт не возражал. Только настоял, что мне все же придется учиться управлению финансами в магическом мире. Мы сошлись на двенадцатилетнем возрасте для начала обучения, а пока я буду просто слушать время от времени размышления деда и его поверенного.

***

Весной Артур затеял грандиозный ремонт в доме. Он решил, что просто обязан надстроить еще один этаж, выделив мальчикам отдельные комнаты. Летом он планировал обновить также внутренний интерьер комнат.

Артур по просьбе пары коллег приобщил их семьи к миру маггловского телевидения. Что неимоверно подняло его авторитет на работе. А учитывая, что один из коллег был его начальником, то и несколько увеличило зарплату.

Его адаптация маггловских приборов не нарушала закон, потому как никаких изменений в сам прибор Артур не вносил. Фактически, он придумал трансформатор, преобразовывающий магическую энергию в электричество, к которому подключался маггловский прибор. Второй его разработкой был артефакт, формирующий поле, окружающее этот прибор и не пропускающее магию. К телевизору прилагался еще один артефакт, выполняющий функции антенны. В качестве источника энергии использовались обычные накопительные кристаллы, заряжать которые мог любой взрослый волшебник.

Еще несколько волшебников высказали пожелание стать в ближайшем будущем обладателями маггловской техники. Артур в предвкушении дополнительного заработка довольно потирал руки и задумывался о получении патента на свое изобретение.

Возвращаясь к дому. Иногда мне кажется, что родители специально делают все возможное, чтобы жизнь семьи выглядела как можно более карикатурной.

Про нашу старую сову я уже как-то вспоминала. Наш дом – история отдельная.

Изначально это был одноэтажный дом. Когда его потребовалось расширить, над ним достроили нечто, напоминающее большой скворечник. Это удивительное сооружение расширяли вверх и вширь еще несколько раз. После последней реконструкции в этом году в доме появился четвертый этаж, на котором разместилась одна небольшая комната, куда вселился счастливый Рон. Предыдущая капитальная перепланировка случилась пять лет назад, когда построили отдельную комнату для меня и расширили комнату родителей.

Нет, лучше по порядку. Итак, на первом этаже у нас самое главное помещение в доме – кухня, она же столовая. Если передвинуться на насколько метров вправо, то кухня плавно превращается в гостиную, главными украшениями которой являются большой камин, подключенный к кружаной сети, и, конечно же, телевизор. На этом же этаже находится моя комната. Вероятно, мне, как девочке, отдельная комната досталась сразу. Мальчики до этого года все жили в комнатах по двое.

На втором этаже комнаты родителей, близнецов и Перси, который раньше делил ее с Роном. На третьем этаже комнаты Билла и Чарли, до последнего ремонта комната была одна на двоих, но Артур решил позаботиться о личном пространстве для старших сыновей. И на четвертом этаже комната Рона. Вход на чердак тоже теперь в его комнате – лестница опускается из люка. На чердаке, на котором раньше я любила бывать, живет Упырь. Самый настоящий. Он не злой, иногда даже может согласиться пообщаться. Особенную привязанность этот жилец испытывает почему-то к Рону. Уж не знаю, откуда он взялся, но все спокойно относятся к факту его существования и считают неотъемлемой частью дома.

Артур предлагал мне переехать в новую комнату. Я отказалась. Из плюсов один чердак, но я и так уже забрала оттуда все самое ценное. И это не компенсирует ненадежность конструкции и удаленность от стратегически важных мест в доме: кухни, душа, туалета и выхода, расположенных на моем любимом первом этаже.

Зато теперь можно гордо говорить, что у нас четырехэтажный дом. Главное, никому не показывать. Да, еще над главным входом, который ведет в холл и гостиную, висит табличка с названием нашего жилища – «Нора». И вот кто теперь скажет, что родители не прикалываются?

Второй вход ведет из кухни во двор, из построек там имеются чулан для метел, гараж и курятник. Вокруг дома разбит сад, там даже пруд имеется. Кухня и задний двор – сфера влияния мамы Молли. Личные комнаты и сад – наша, детская, территория. Родители стараются лишний раз в наши комнаты не заходить, разговаривая от порога. Даже не ожидала такого от довольно бесцеремонной Молли. Зато и за уборкой в комнатах следить мы должны сами. Может, это для нее такой узаконенный способ не заниматься уборкой самой? Комнаты мальчиков… В общем, уборщики из них еще те. За исключением Перси.