Текст книги "Право на смерть (СИ)"

Автор книги: Canvi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Ватсон сначала ошалел, когда узнал об этом, – впервые на его памяти у «Шерлока» при их Встрече были какие-то отношения, а тем более реальная – его собственная! – семья и – о ужас! – реальные – его собственные! – дети. Так что было несколько стыдно отбирать – а получалось именно «Отбирать» – отца семейства и мужа у молодой супруги. Но Джон – на горьком опыте и собственной интуиции – знал, что если «Шерлок» всё-таки познакомится с ним, то отвергнет после этого любые возможные отношения с кем бы то ни было, кроме Джона. Здесь же впервые получалось так, что у него уже были, как видно, весьма крепкие любовные и семейные отношения, так что, наверное, в этой жизни Ватсон, а точнее, «Шерлок», избежит участи безответной любви.

Но нет. Едва Джон вошёл в новую жизнь «Шерлока», как тот моментально – с возмутительной, как ему казалось, для самого Джона лёгкостью – стал отдаляться от собственных жены и детей, а после двух месяцев таких покалеченных им самим отношений он решил окончательно их бросить. Он уверял Ватсона, что не делает чего-то пагубного. В конце концов, это его собственная личная жизнь, и он имеет право хоть раз самостоятельно решить, с кем ему стоит водиться, спать и жить, а с кем – нет.

Брак, как выяснилось тогда же, был на самом деле вынужденным. Его отец едва не заложил из-за образовавшихся огромных долгов только открывшееся тогда месторождение золота. В США как раз назревала крупнейшая золотая лихорадка, поэтому подобные шахты были, какая ирония, как раз на вес золота. Отца «Шерлока» спасло от разорения и, возможно, даже каторги лишь то, что богатый отец будущей супруги «Шерлока» поверил в перспективность вложения денег в эти земли, а потому – для объединения прав собственности и капитала – мужчины решили женить своих детей. Вот так у «Шерлока» внезапно – и без его собственного желания – в девятнадцать лет появилась сначала не особо любимая – настоящая идиотка, но хотя бы работящая – жена, а потом и двое отпрысков – всё также по требованию тех же глав семейств, ожидавших с огромным нетерпением внуков. И никого из них абсолютно не интересовало, что в девятнадцать «Шерлок» ещё хотел учиться, хотел мир повидать, именно поэтому он, не раздумывая, при первой же возможности почти через год после свадьбы – от безысходности и серости бытия – начал увлекаться, как и в прошлой жизни, наркотиками.

И он увлекался ими вплоть до самой их Встречи, а после неё внезапно пришёл к выводу, что Ватсон будет против крови наркомана, поэтому с лёгкого плеча решил всё бросить – но не так-то это было просто. У него случались частые ломки, совершенно невменяемые состояния и приступы паники – он то направлял на Джона домашнее и всегда заряженное дробью ружьё, то лез буквально к нему на колени миловаться. А когда «Шерлок» пришёл к выводу, что семейная жизнь с теперь уже постоянными скандалами из-за его изменившегося так неожиданно поведения и почти вечного отсутствия дома точно не для него, всё стало так на удивление просто. И «Шерлок» абсолютно не терзался сомнениями, когда собирал сумку с вещами для скорого отъезда из штата вместе с Джоном.

В итоге всё получилось слишком прозаично, как в плохой шутке. Ревнивая жена, подумавшая, что гулящий всё это время налево муженёк всё-таки уходит к её дуре-соседке, застрелила из того самого злосчастного ружья «Шерлока» в их общем семейном гнёздышке на глазах у завтракающих детей, не дав ступить «Шерлоку» и шагу за порог.

***

Джон стоял у свежей могилы на кладбище под покровом ночи и мысленно сетовал на то, что двадцать четыре года – абсолютно не тот срок, в котором стоит вообще умирать, тем более «Шерлоку».

========== Часть 15 ==========

В комнате повисла тишина. Шерлок шумно дышал, яростно обрабатывая всю получаемую информацию, и молчал, жадно рассматривая ушедшего в себя и рассказывающего их общую – весьма трагичную – историю Джона. За этим монологом прошло уже несколько часов: на улице во всю кипела повседневная жизнь, а электронные часы на тумбочке показывали начало десятого.

– Последнее твоё перерождение произошло через сорок пять лет. Тебя звали Бернард, ты жил в Канаде и… – Джон вдруг подавился своими же словами, сглотнул, но, дёрнув подбородком, упрямо договорил: – Думаю, этого будет достаточно.

– Нет, Джон, расскажи мне о моей последней жизни, – потребовал Холмс, пристально изучая моментально изменившееся состояние вампира. Тот выглядел почти так же – если не обречённее, – как тогда, когда рассказывал о его, Шерлока, сожжении давным-давно, много генераций назад.

– Может быть потом… не сейчас, ладно? – Тяжело вздохнул Ватсон, вновь распрямляя плечи.

Шерлок подозрительно прищурился, но всё-таки послушно согласился:

– Ладно, хорошо. Но я могу задать тебе ещё несколько вопросов?

– Валяй, – добродушно разрешил Джон, разминая рукой шею.

– Если между нами уже были когда-то более близкие – совсем близкие – отношения, а мне суждено в каждой жизни вновь и вновь влюбляться в тебя, почему ты не хочешь попробовать начать всё?..

– Нет, Шерлок, – грубо оборвал его вампир, хмурясь. – Нет, нет и ещё раз нет. Категоричное нет.

– Почему нет? – протянул Холмс, подаваясь ближе. – Прошу заметить, на дворе уже двадцать первый век, и люди сейчас куда более снисходительны к однополым отношениям. Лично меня, например, не волнуют осуждения и порицания глупых и никчёмных людей со стороны – да даже Майкрофта! – а сжечь они меня всё равно не смогут, да и не станут, не то время. – На этих словах Джон невольно передёрнул плечами, морщась. – Почему ты не хочешь попробовать? Если это делает, по твоим словам, нас куда более счастливыми, почему же нет?

– Шерлок. – Джон вздохнул и сжал тёплую ладонь Холмса. Тот доверчиво сжал его руку в ответ. – Понимаешь, не всё так просто. Я не могу так быстро перестроить себя после стольких генераций, прошедших в глубокой ненависти к самому себе.

– Я не требую от тебя чего-то прямо сейчас, – покладисто согласился Шерлок, как гончая, почувствовав вероятную уступку – компромисс – со стороны вампира. – Но, может быть, через год или два ты всё-таки поймёшь, что ничего страшного сейчас в этом нет, и примешь мои чувства.

– Я уже их принял, Шерлок, давно принял. Просто я волнуюсь… боюсь, что это в очередной раз тебя убьёт. – Покачал головой тот.

– Смею заметить, я всегда умираю. – Пожал плечами Шерлок.

– Нет, ты не понял. Что это убьёт тебя раньше положенного тебе срока. Ты всегда умираешь слишком рано. Бога ради, Шерлок, ты лишь два раза за восемь перерождений пережил возраст тридцати лет. Тридцати, Шерлок! Треть жизни!

– Но это перерождение снова будет исключением, ведь мне почти уже тридцать.

– Давай закроем эту тему.

– Но пообещай мне, что мы обязательно к ней вернёмся.

Джон сцепил зубы, прикинул различные варианты и, мягко сжав чужую ладонь и поцеловав острые костяшки, отпустил её, ответив:

– Обещаю.

– Вот и прекрасно.

Холмс ловко и быстро отстранился назад, возвращаясь на своё нагретое место, потирая затёкшую от долгого сидения рядом с холодным кирпичом поясницу. Он вновь устроился поудобнее, вытянув ноги, и, соединив пальцы под подбородком, откинулся на стену.

– У меня есть к тебе ещё вопросы.

– Шерлок… – устало протянул вампир, закрывая глаза и потирая переносицу.

– Они общего плана, не волнуйся, – усмехнулся Шерлок. – Итак, значит, огонь?

– Что – огонь? – передразнил Джон.

– Вампиры смертны только от огня?

– В целом, да. А руки и ноги нам отстреливают теперь для того, чтобы без проблем закинуть в костёр. Мы не успеваем регенерировать отсутствующие конечности, и в итоге не можем выбраться из пекла.

– А все рассказы о вас действительно настолько не правдивы?

– По большей части. Это всего лишь обычные байки. Любой вампир войдёт в дом без приглашения хозяев, а от солнца мы получаем лишь равномерный золотистый загар без ожогов.

– А как же гробы, пакетированная кровь, утончённость и бледность?

– Голливудские и литературные выдумки. Пакетированная кровь просто отвратительна на вкус. Проще найти добровольца, заплатить ему и покормиться от него. Не до смерти испить, конечно, но можно вполне плотно отобедать, если удачно договориться. Утончённость и бледность, как ты выразился, есть только у Высших мировых вампиров с весьма раздутым самомнением. Они как раз и выглядят так, будто сошли с экрана телевизора. И вообще, если бы так и было, то вампиром был бы ты, а уж точно ни я. Да и в гробах спать не очень-то и удобно, пробовал в шутку как-то раз. К тому же вампиров вообще-то не хоронят, так что у нас не может быть гробов. Вампиры появляются посредством обращения, умирают от огня – конец.

– А откуда же тогда ваши Высшие? Ведь их кто-то, получается, тоже обратил, – задал закономерный вопрос Холмс.

– Логичное заключение, но нет. История Высших покрыта тайной. Они Высшие и они есть. Больше никому ничего неизвестно. Откуда они появились, кто их создал – загадка, которая навсегда ею останется. Даже для тебя.

Шерлок призадумался, о чём бы ещё спросить.

– А что случается со Связью после обращения человека?

– Она прерывается, разумеется. Потому что в таком случае больше никто не нуждается в постоянном перерождении, а пить кровь друг друга мы не можем. Вот почему Дана могла потерять Зои навсегда. Ту бы обратили, и всё.

– А вампиры продолжают что-то чувствовать по отношению друг к другу?

– Если ты о любовных чувствах, то не знаю. Кто-то говорит, что обращение лишь скрепляет их, кто-то говорит, что после обращения чувства окончательно пропадают.

– Почему ты не хочешь обратить меня? – задал Шерлок вопрос, интересующий его с момента рассказа о его самой первой жизни.

– Бессмертие – это на самом деле не так хорошо, как может показаться. Вампиром быть ничуть не легче, чем обычным человеком, если не сложнее. Мы ничего не чувствуем. Точнее, мы чувствуем рецепторами, а вот внутренние ощущения – очень слабо и невыразительно, смешанно. Ты же… твои чувства и эмоции всегда были и есть такие сильные и искренние, мощные, что я совершенно не хочу забирать их у тебя. Мне кажется, что отнять право на смерть – это самое ужасное, что можно сделать с человеком.

– Тебе нравится смотреть, как я каждый раз умираю? – возмутился Холмс.

– Нет. На самом деле я уже ничего не чувствую во время твоей смерти. Просто смиряюсь с её фактом и жду тебя снова.

– А если с тобой что-нибудь случится, и ты погибнешь? Что тогда станет со мной?

– Вероятно, что ты проживёшь свою последнюю жизнь в этом теле и в следующий раз окончательно переродишься в новом. Либо так и будешь продолжать время от времени перерождаться в этом теле. Я не знаю.

– А если меня обратит до тебя какой-нибудь другой вампир, у меня появится свой Человек?

– Это удивительный факт, но Человек,

у которого была выявленная Связь ещё при жизни, после обращения в вампира не получает новую Связь.

Шерлок вздохнул и начал слезать с кровати.

– Уже почти десять, пора браться за дело. Конорс не будет ждать.

***

Их жизнь теперь стала совершенно другой. Холмс искал всевозможные зацепки и улики, собирая компромат и неоспоримые доказательства вины Конорса. Он со временем даже подключил Майкрофта, надеясь с его помощью быстрее расправиться с этим делом и засудить чёртового ублюдка. Если верить Джону, то в этот раз Фердинанд не отделается разжалованием до низов и конфискацией имущества. Для вампиров-рецидивистов был издан специальный закон, который позволял приговорить такого вампира к сожжению, то есть, по сути, к смертной казни. Она применялась потому, что раз вампир не понимает всё с первого раза, то он неисправим, а подобные неуправляемые вампиры Высшим не нужны.

С другой стороны была их общая повседневная жизнь. Шерлок уважал желание Джона всё обдумать, но всё равно иногда подшучивал над ним, забираясь к нему на колени или сильнее прижимая его голову к обнажённому бедру, или прося – требуя – поцеловать. Тогда Джон вздрагивал и с серьёзным видом просил не быть Бернардом. Холмс злился, потому что не понимал, о чём – ком – идёт речь, а Ватсон так до сих пор и не рассказал.

А ещё Шерлок постоянно ставил на Джоне эксперименты. То чеснок ему почистил и подложил в кресло (Джон просто хмыкнул и выкинул зубчики в урну), то попытался проткнуть где-то добытым осиновым колом (Джон среагировал быстрее и просто выдернул его из рук), то рассыпал перед дверью в его комнату горчичный порошок (Джон просто переступил его, а потом потребовал от экспериментатора всё убрать), то резко окатил освящённой в церкви водой из бутылки (Джон отплевался от неё и, тяжело вздохнув, пошёл переодеваться), то притащил зеркало и попросил описать самого себя (Джон зачесал рукой волосы назад и сказал, что ему не помешало бы постричься), то нашёл и повесил над входной дверью веточку боярышника (Джон с любопытством наблюдал за ним, сидя на лестнице, ведущей наверх, а потом протиснулся мимо на улицу, чтобы помочь миссис Хадсон с пакетами), то, тихо шипя от боли, принёс три шипастых розы и всучил их буквально в руки (Джон с удивлением поблагодарил и потом передарил цветы Марте), то целый день носил на запястье чётки с маленьким деревянным крестиком (Джон невозмутимо касался религиозного атрибута, с улыбкой глядя на досаду соседа)¹. В общем, извращался Шерлок как мог, пытаясь доказать любые байки практическим способом.

А ещё Джон серьёзно раздумывал над словами Шерлока. Иногда, сидя в своём кресле и наблюдая за стремительным Холмсом, который молниеносно носился по гостиной, разбрасывая вещи, рассуждая вслух по поводу Конорса и что-то набирая на телефоне, думал о том, что, наверное, Шерлок в чём-то всё-таки прав.

Шерлок и Бернард. Один и тот же человек, и в тоже время нет. Ватсон пообещал сам себе хотя бы попытаться перебороть свой страх и снова попробовать сделать Шерлока – и себя – счастливым. Хотя бы в память о Бернарде и том сожжённом на костре «Шерлоке». И вообще всех предыдущих «Шерлоках»

***

В тяжёлых думах и поисках доказательств прошли две долгие недели. Вечером субботы Холмс возликовал:

– Наконец-то! Я объединил всё, что собирал до этого около года, добавил кое-что из свежих новостей и наработок людей Майкрофта. Теперь я знаю, где находится Конорс. Нужно срочно отправляться туда, чтобы найти последние неоспоримые доказательства, пока он не избавился и от них тоже. Конорс почувствовал, что пахнет палёным, причём в самом прямом смысле этого слова, ведь в случае его поимки ему светит, по твоим словам, костёр.

– Да, но тебе не кажется, что это лучше поручить Майкрофту и его… людям?

– Нет, ни в коем случае. Эти пустоголовые болваны лишь всё сорвут и испортят. Конорс заметёт последние следы и уйдёт надолго в подполье, пока сроки по его делам не истекут. А в идеале – даже до моей смерти. Тогда ему уже никто не помешает вновь заниматься грязными делишками без страха наказания.

– Хорошо, что от меня требуется? – Нахмурился Джон, сжимая кулаки. Шерлок улыбнулся.

– Лишь сопровождение и, в случае опасности, защита, ничего особенного.

– Только не говори, что мы отправимся чёрт знает куда рано утром!

Холмс самодовольно хмыкнул, глядя на Ватсона сверху.

– Именно так. Нельзя задерживаться ни на минуту. – Вампир вздохнул. – Или же я могу передумать и отложить поездку, скажем… до обеда, если ты меня поцелуешь.

– Шерлок, шантаж – это слишком грязно.

– На войне все средства хороши, Джон.

– Бога ради, не становись Бернардом! – взмолился вампир, закатывая глаза.

– Расскажи мне уже наконец о том, кто такой Бернард! – Вдруг взорвался Холмс, разъярённо поджимая губы. – У меня создаётся впечатление, будто между нами стоит этот чёртов Бернард, о котором я не знаю ничего, кроме имени и места жительства!

– О, прости, Шерлок. – Ватсон обнял его, действительно ощущая перед ним что-то, что обычные люди назвали бы чувством вины. – Я не думал, что это так повлияет на тебя.

Шерлок размяк и уже тише – ласковее – спросил:

– Расскажешь?

– Нет, Шерлок, прости, как-нибудь в другой раз.

Холмс скинул с себя чужие руки, обиженно фыркнул и, круто развернувшись, ушёл к себе в комнату, едва не хлопнув за собою дверью.

«Впрочем, – подумал Джон, – это лишь до следующего утра».

Комментарий к

Примерная хронология жизней Шерлока (годы жизни; возраст; время перерождения):

~1265-1290 (25 лет) (+100)

1390-1415 (25 лет) (+50)

1465-1481 (16 лет) (+75)

1556-1558 (2 года) (+80)

1638-1660 (22 года) (+60)

1720-1789 (69 лет) (+33)

1822-1846 (24 года) (+45)

1891-1926 (35 лет) (+55)

1981-настоящее время (2010; 29 лет)

***

¹ – перечислены наиболее известные варианты, как определить или остановить вампира.

Чеснок, осиновый кол, горчичный порошок (горчица), святая вода, отражение в зеркалах, боярышник, шипы роз, крестик

========== Часть 16 ==========

К удивлению Джона, следующим утром они поехали не в какой-нибудь захолустный или опасный район Лондона, а к Вестминстеру. Из окна кеба было прекрасно видно Биг Бен, когда машина затормозила у обочины по желанию Холмса.

– Разве Майкрофт не должен был заметить, что прямо у него под носом творится что-то странное? – спросил Джон, когда они пошли в сторону Вестминстерского дворца.

– Если хочешь что-то спрятать, спрячь это на самом видном месте, – ответил Шерлок, поднимая воротник пальто повыше, прячась не то от ветра, не то от проходящих мимо людей. – Как видишь, это прекрасно работает.

– Ну не в кабинете же премьер-министра он держит все доказательства против него! – Вздохнул Ватсон, подстраиваясь под быстрый и широкий шаг детектива. Шерлок выразительно посмотрел на него поверх воротника. Джон изумлённо вскинул брови. – Да ну нет. Мы не полезем в кабинет премьер-министра, Шерлок!

– К твоему сведению, я и не собирался туда лезть. Да будет тебе известно, что резиденция премьер-министра Британии находится дальше по улице, недалеко от знакомого тебе Скотленд-Ярда. И я думал, ты знаешь, что во Дворце заседает не только Парламент, но и Высшие английские вампиры.

– Он держит что-то столь его изобличающие так близко к потенциальной угрозе для его собственной жизни?

– Либо он любит рисковать, либо он гений маскировки. – Шерлок невыразительно пожал плечами, притормозил и достал телефон из кармана, набирая номер.

– Ты хотя бы знаешь, где точно нужно искать? – Смирился Ватсон, останавливаясь рядом с ним.

– Безусловно. – Холмс улыбнулся, а потом ему ответили на том конце провода. – Здравствуй, братец…

***

Они пробрались в кабинет Конорса незамеченными. По крайней мере, на это очень сильно надеялся Джон, внимательно оглядываясь по сторонам.

В кабинете просто ужасно пахло сильным вампиром. Конорс был одним из самых старых вампиров сразу после Высших – даже Джон со своими почти восемью генерациями и рядом не стоял, – поэтому запах от Фердинанда исходил просто неимоверный. Таким образом он помечал свою территорию и подавлял волю более молодых вампиров. Ватсону стало откровенно неуютно. Ему казалось, что за ним со всех сторон наблюдает Конорс. Но, вопреки этим ощущениям, реальная опасность из них двоих грозила только Шерлоку, в данный момент бесцеремонно вскрывающему сейф, который даже не был для приличия прикрыт хотя бы глупой картиной или, на худой конец, портретом королевы.

– Тебе нужно поторопиться, – прошипел Джон, а по его спине прошёл озноб. Ему показалось, или запах действительно стал ещё насыщеннее? – Не нравится мне это место.

– Всё в порядке, Джон. Майкрофт присмотрит за тем, чтобы Конорс не заявился сюда раньше времени.

– Ты же понимаешь, что он почувствует твоё присутствие здесь потом?

– Это будет потом, когда я уже, скорее всего, буду передавать собранные доказательства в руки Майкрофту или какому-нибудь Высшему английскому вампиру.

– Чего ты так долго возишься? – раздражённо спросил Джон. Ему действительно натерпелось поскорее всё это закончить и свалить из Вестминстерского дворца.

– Если ввести код неправильно даже один раз, мы просто включим сигнализацию и заблокируем двери и окна. Ты хочешь этого? – Выразительно посмотрел на вампира Холмс, вновь возвращаясь к детальному изучению сейфа.

– Конечно же нет, что за глупые вопросы?

– Это ты задаешь глупые вопросы, Джон. Прошу, не отвлекай меня, у нас и так ограничено время.

Ватсон глубже втянул носом воздух и немного покачнулся. Слишком сильный запах, он подавляет даже его желание делать что-либо. Неожиданно воздух с пронзительным звуком, слышным лишь чуткому уху вампира, рассёк какой-то предмет, и Шерлок кулем рухнул на пол, едва не зацепившись головой об основание украшающей кабинет безвкусной скульптуры.

– Шерлок! – Джон подбежал к нему, низко склоняясь к лицу и совершенно не обращая внимания на происходящее вокруг, пытаясь понять, что случилось с Холмсом.

Ватсон лишь успел заметить торчащий из неприкрытой шарфом шеи маленький дротик – наверняка, транквилизатор, – как почувствовал, что его собственную шею обхватывают крепкие руки. Вампир!

Последнее, о чём подумал Джон, так это то, что свёрнутая шея регенерируется через полтора-два часа.

***

Джон открыл глаза и увидел, что обстановка, собственно, совсем не поменялась. Он всё так же лежал на полу кабинета Конорса. Пустого кабинета Конорса. Абсолютно пустого в плане наличия других более-менее живых существ – и людей, и вампиров.

С хрустом вправив шею обратно, Ватсон быстро подскочил на ноги и стал осматриваться. Шерлока рядом не было, а сейф, над которым тот так долго корпел, был распахнут и так же пуст. Сначала Джон подумал – точнее, хотел поверить, – что Шерлок просто успел прийти в себя, всё-таки вскрыть злосчастный сейф, забрать все доказательства и унестись к Майкрофту, чтобы передать тому важные документы и вещдоки. Но этот вариант отпадал сразу по двум причинам. Во-первых, кто-то всё-таки свернул ему шею, значит, хотел вывести на время из игры. И скорее всего этот кто-то находился здесь всё это время. Во-вторых, Шерлок, осознавая уровень нависшей над ними угрозы, вряд ли попытался бы справиться со всем в одиночку. И не мог же он оставить бессознательного вампира на произвол судьбы?.. Хотя с последним нельзя быть уверенным на сто процентов.

Майкрофт. Точно. Следовало найти Майкрофта и узнать, что здесь, чёрт возьми, происходит и где Шерлок.

Искать старшего Холмса долго не пришлось. Едва Джон покинул кабинет и быстро зашагал по коридору в ту сторону, откуда они с Шерлоком пришли, как из-за поворота вывернул взволнованный – очень сильно взволнованный, это плохой знак – Майкрофт.

– О, мистер Ватсон, как хорошо, что Вы очнулись, я как раз собирался Вас проверить. Шерлока похитили.

– Из Вестминстерского дворца? – Разозлился вампир, сжимая кулаки. – Где Ваша чёртова хвалённая охрана? Похитить человека из святая святых Британской нации!

– Сохраняйте спокойствие, мистер Ватсон. Горячая голова нам сейчас не поможет, тут нужен лишь холодный рассудок.

Джон низко зарычал и схватил дёрнувшегося Холмса за отвороты идеально сидящего пиджака.

– Не Вам указывать мне, что делать, мистер Холмс. Где Шерлок?

– Я почти уверен, что подчинённые Фердинанда Конорса вывезли Шерлока из Вестминстерского дворца какими-то неизвестными мне путями, но Шерлок подозревал, что будет совершенно покушение, поэтому согласился прицепить несколько маячков к одежде. Три уже было найдено и уничтожено ещё во Дворце, телефон выбросили сразу в кабинете.

– Ну же! – Нетерпеливо дёрнул за лацканы пиджака Джон. – Где он?

– Пятый маячок был козырем в рукаве – он был закреплён на его нижнем белье. Никто бы не подумал проверять наличие маячков там.

– Майкрофт! – прорычал Ватсон. – Где. Он?

– Они отвезли его в Саутворк, держат у Темзы в районе Бермондси.

– Надеюсь, Ваши люди уже отправились туда. – Нехорошо прищурился вампир.

– Мои люди держат там всё настолько под контролем, насколько это вообще возможно, если даже ни больше. Я сделал всё, что было в моих силах, мистер Ватсон. Не Вам мне указывать, как заботиться о моём младшем брате. – Вернул колкость Майкрофт, так же принимая весьма надменный и раздражённый вид. – А сейчас попрошу Вас не вести себя, как полоумное животное, и немедленно отпустить меня.

Джон моментально разжал пальцы и, всё ещё глухо рыча себе под нос, быстрым шагом направился на выход.

– Машина уже ждёт Вас у восточных дверей, мистер Ватсон. Поторопитесь.

Вампир раздражённо передёрнул плечами и, плюнув на такт и этикет, просто молниеносно понёсся по коридорам святая святых Британской нации.

***

Его довезли до того места, где, если судить по сигналу маячка, держали Шерлока. Территорию в радиусе пятисот метров оградили, движение транспорта перекрыли, а жителей ближайших домов эвакуировали из зоны действий. Здесь были бригады медиков, британская полиция и даже Вампирская надзорная служба. На Ватсона смотрели с недоброжелательностью и поначалу даже не хотели пропускать. Лишь звонок Майкрофта спас несчастных глупцов от нелепой смерти – быть разодранным безумным от тревоги вампиром.

С захватчиками велись переговоры. Тех вампиров из банды Конорса, кого удалось захватить, сразу вывели из строя – они лежали на земле с отстреленными руками и ногами и дожидались своего смертного часа.

Сам Фердинанд в переговоры не вступал, но один из его приближённых отвечал, что Шерлок Холмс жив. Пока. Но выпускать его они ни при каких выдвинутых или встречных условиях не собираются.

Джон был буквально вне себя от ужаса. Шерлок был там, внутри, наедине с Конорсом, который мог сделать всё, что угодно. Всё! Единственная мысль, которая билась в его голове, – пусть Шерлок будет в порядке. Бога ради, ему ведь нет ещё и тридцати! Хватит ему умирать так рано, не успев сполна познать жизни.

Он порывался пробраться в здание, расправиться со всем самостоятельно, но его не пускали представители грозного Вампирского надзора.

Потом, минут через пятнадцать, приехал лично Майкрофт, переговорил с начальством всех присутствующих на месте служб, и наконец-то началась непосредственная операция по захвату. Ватсон был одним из первых, кто ворвался не только в здание, но и в помещение, где держали Шерлока – он нашёл его, наверное, буквально по запаху. Запаху свежей крови.

Джон сразу бы накинулся на Фердинанда и, несмотря на его силу и мощь, разорвал бы эту тварь в клочья, но Холмс для него был в приоритете, так что тут же он кинулся к нему. Шерлок лежал едва ли не в углу на полу. Очень серьёзно раненый Шерлок. Смертельно бледный и покрытый испариной.

– Шерлок! – Ватсон подбежал к нему, первым делом осматривая все повреждения.

Сильно избит, возможно – скорее всего – даже ногами, разбитая губа, сломанный нос, заплывший глаз, неестественно вывернутая левая нога, скрюченные – раздробленные – пальцы правой руки, вероятно, пара-тройка сломанных рёбер, одно из которых проткнуло лёгкое, потому что Холмс дышал тяжело и жадно. И разбитая голова. Кудри слиплись от крови и потемнели из-за этого ещё сильнее.

– Шерлок, пожалуйста, держись, сейчас подоспеет бригада медиков.

Холмс приоткрыл единственный здоровый глаз, полный слёз, отчаяния и – абсурдно – тихой радости от того, что Джон тут, рядом с ним.

– Ты же врач… сам… сам всё…видишь. – Он выплюнул натёкшую в рот кровь вместе с вязкой горькой слюной и снова попытался спокойно – спокойно, в таком-то состоянии! – говорить: – Но ты можешь… спасти… обрати меня.

Ватсон задрожал над ним, не зная, за какую часть тела Шерлока можно взяться, не боясь причинить тому ещё больше по-истине адской боли. Детектив смотрел на него с таким ужасом и отчаянием, буквально одним взглядом молил о пощаде.

– Пожалуйста… – хрипел тот, а из глаз у него всё-таки покатились жгучие слёзы. – Я так боюсь… умирать…

Снова. Снова он просит этим своим голосом – умоляет – Джона обратить его. И лишить всего, что у него – них! – есть. Эмоций, умения любить и ощущать, права быть живым и права умереть. Он просто не мог обратить Шерлока, не мог. Джон лучше будет смотреть и страдать каждый раз вместе с Шерлоком, но не позволит тому превратиться в такое же существо, как и он сам. Шерлок должен жить обычной человеческой жизнью со всеми её минусами и недостатками. За них двоих.

– Прости, Шерлок, боже, пожалуйста, прости, – зашептал Джон, склоняясь над ним так низко, что почти уткнулся носом в испачканный кровью костюм на груди. – Пожалуйста, не заставляй меня делать это.

Холмс хотел поднять более-менее целую левую руку и погладить Ватсона по голове, но сил у него уже почти не осталось. Он остро чувствовал, как жизнь утекает из него через все зияющие на теле раны. Слишком быстро. Он ведь так много всего не успел сказать, не успел сделать и почувствовать.

– Тогда пообещай… Не отстраняйся, пожалуйста…

Джон поднял на него затравленный и болезненный взгляд воспалённых покрасневших глаз.

– Конечно, Шерлок, конечно, я обещаю тебе. Обещаю, что, если всё будет хорошо с этим миром, я сделаю тебя самым счастливым.

Холмс слабо ему улыбнулся, а потом против воли заплакал ещё сильнее от ужаснейшей боли с искалеченном теле, прикрывая глаза и тихо подвывая – поскуливая – на одной высокой ноте. Настоящая агония. Для двоих.

– Тише. – Джон положил ладонь на скулу, где наливался сочный фиолетовый синяк, и стал медленно её поглаживать. – Тише, Шерлок, тише… всё скоро закончится, хороший… тш-ш-ш-ш… Всё будет хорошо, я обещаю… тш-ш-ш-ш…

Когда бригада скорой наконец-то подоспела с носилками и переносным дефибриллятором, Холмса было уже не вытащить с того света. Смертельно бледный Майкрофт тоже стоял рядом, оттягивая тугой узел галстука, и слёзы катились по его аристократичному лицу.

Джон уже без страха причинить боль прижал к себе искалеченное – так зверски изуродованное! – тело, поглаживая по пропитавшимся кровью волосам.

– Обещаю, Шерлок. В следующей жизни я попытаюсь сделать всё от меня зависящее, и ты не пожалеешь, что связан именно со мной.

Его, Джона, памяти и его, Шерлока, любви всегда хватит с головой для них обоих.

Комментарий к

Смерть основного персонажа. Упсспойлер~

Немного забавных сообщений касательно Шерлока и его перерождений, чтобы несколько скрасить внезапный (ожидаемый) финал:

«Шерлок как-то не любил доживать хотя бы до 30, я посмотрю»

«Особый стиль жизни, видимо. Называется «Умереть как можно скорее и драматичнее»

«Знакомьтесь, это Шерлок. Сегодня он попытается пережить влюблённость в вампира» (небольшая отсылка к «Знакомьтесь, Боб»)

Ну и напоследок:

«Но это перерождение снова будет исключением, ведь мне почти уже тридцать» ©

So close, Sherlock, so close

========== Бонус ==========

Быть Бернардом

Это был конец девятнадцатого века. Буквально через десять лет весь мир должен был вступить в новый век с новыми силами.

А сейчас ещё пока девятнадцатый, и Джон сидит в небольшом ресторанчике в Исландии, расслабленно откинувшись на спинку стула, и разглядывает закутанных в тёплые куртки прохожих.