Текст книги "Большая Советская Энциклопедия (ИС)"

Автор книги: Большая Советская Энциклопедия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 46 страниц)

  Создатели каменных крепостей и замков И. (в том числе известных с 14 в. замков Кастилии) использовали строительный опыт Франции и крестоносцев. Со 2-й половины 15 в. замки превращаются в парадные резиденции, их композиция и внутреннее убранство становятся богаче и живописнее (замок Ла Кока близ Сеговии, 15 в.).

  В церковном зодчестве северных районов И. ещё в 8—9 вв. продолжали развиваться местные вестготские традиции (небольшие каменные церкви в так называемом астурийском стиле близ Овьедо, щедро украшенные внутри резьбой и росписью: Сан-Хуан де лос Прадос, около 830; Сан-Мигель де Линьо, около 848). Но уже в 10—12 вв. мосарабы приносят с собой элементы кирпичной архитектуры: выносные карнизы, консоли, дольчатые купола (церковь Сантьяго де Пеньяльба близ Леона, около 920). В рано отвоёванной Каталонии, тяготевшей к Италии и к южной Франции, к началу 11 в. возводятся 3-нефные церкви-крепости (Санта-Мария в Риполе, 1020—32), близкие церквам романского стиля. Французским образцам следуют и создатели первых романских церквей (Сан-Висенте в Авиле, начата в 12 в.), построенных по заказу монашеского ордена клюнийцев, и важнейшего сооружения эпохи – церкви в Сантьяго-де-Компостела (около 1080—1211). Но одновременно вырабатываются местные особенности романской архитектуры: простота и слабая расчленённость композиции, отсутствие в храме хора, нарядная башня с куполом (симборио) над средокрестием (соборы в Саламанке, 1160; Саморе, 1154—74, и др.). Скульптура романских храмов отличается богатством пластического языка и многообразием композиционных решений (рельефы клуатра церкви Санто-Доминго де Силос в Бургосе, конец 11—12 вв.; статуи и рельефы портала церкви Санта-Мария в Риполе, середина 12 в.). В фигурах «Портика славы» собора в Сантьяго-де-Компостела (1168—88, мастер Матео) намечаются самые ранние в Европе черты перехода к образной системе готики. В романский период появляется и раскрашенная деревянная скульптура. В сравнительно многочисленных росписях этого периода преобладает наивная достоверность, наглядность рассказа (стенопись 12 в. в церкви Сан-Клементе де Тауль в Каталонии), которая присутствует и в образах (фронталях), написанных непосредственно на алтарях, и в книжной миниатюре 10—12 вв.

  Развитие готики в И. было лишено стилистического единства. Соборы в Бургосе, Толедо и Леоне, строительство которых было начато в 1-й половине 13 в., лишь некоторой приземистостью и частностями композиции отличаются от готических храмов Франции. Более самобытны церкви Каталонии, часто однонефные или с очень широким средним нефом, в которых стройные опоры легко несут поднятый на большую высоту огромный свод (собор в Жероне, 1325—1607, ширина нефа 24 м). В Каталонии создан и лучший образец гражданских сооружений эпохи готики – биржа («лонха») в Пальме (1426—51), послужившая типологическим примером для бирж Валенсии и Сарагосы. В других районах И. (особенно в бедных камнем Арагоне и Валенсии) готика проявила себя лишь в отдельных композиционных приёмах как составной элемент стиля мудехар, который насаждали мастера-нехристиане, остававшиеся на отвоёванных испанцами землях и исходившие из принципов мавританской архитектуры. В их постройках из кирпича орнаментальная кладка, декор из алебастра и стука переплетались с готическими мотивами, образуя чисто декоративный эффект, вовсе чуждый тектонической ясности готики. Церкви с башнями-колокольнями в виде минаретов (Сан-Сальвадор в Теруэле, 14 в.; Санта-Мария в Калатаюде, конец 15 в.) напоминали мечети, а мечети и синагоги повсеместно перестраивались в христианские храмы (собор Ла Сео в Сарагосе, 1119—1550; церковь Санта-Мария ла Бланка в Толедо, 1180 – 13 в.). Грандиозные позднеготические соборы в Севилье (1402—1506),Саламанке (1513—1733) и Сеговии (1522—1626), возникшие по замыслу или под влиянием иностранных мастеров, лишены целостности композиции, а сдержанное убранство их интерьеров противоречит традиционной для испанского искусства тяге к декоративности. Художники Каталонии, Валенсии, Арагона обретали в готических храмах широкое поле деятельности при создании пышных ретабло – заалтарных образов в архитектурном обрамлении, включающих в себя скульптуру и живопись. Нарастание интереса к деталям быта, непосредственность и живость поз и лиц характерны для испанского готического искусства. Этими чертами отмечены росписи капеллы Сан-Мигель в монастыре Педральбес в Барселоне, выполненные в 1346 художником Феррером Бассой – основателем каталонской школы живописи, а также статуи в порталах соборов Бургоса и Леона, полихромные фигуры ретабло, скульптурные изображения на величественных мраморных гробницах и книжная миниатюра этой эпохи («Книга о шахматах», 1283, библиотека Эскориала).

  Завершение Реконкисты к концу 15 в. и объединение всех испанских земель в едином государстве, открытие Америки и приток золота в И. стимулировали бурную строительную деятельность, рост городов, оживление идейной жизни. Но И. не испытала мощного расцвета культуры Возрождения, так как экономический подъём страны совпал с утверждением в ней феодально-клерикального режима. Градостроительная мысль не обогатилась новыми идеями. Вырастая за пределы средневековых крепостных стен, города сохраняли прежнюю структуру, и их новые районы застраивались так же стихийно, как и старые. Не изменился и характер массовых жилищ. Усилия архитекторов сосредоточились на постройках для знати и на отдельных общественных сооружениях. Традиционная склонность к пышной декоративности породила стиль платереско, в котором богатое скульптурное убранство как бы наложено поверх стены, без учёта структурных членений постройки. Платереско стал национальным стилем испанского Возрождения. Наряду с элементами готики и стиля мудехар он включил в себя и мотивы итальянского ренессанса, завезённые и по-разному интерпретированные немецкими, нидерландскими и французскими мастерами, работавшими в И. уже с 15 в. (Х. де Колония, А. де Эгас, Х. Гуас и др.). В Кастилии – главные области развития платереско – есть ряд храмов с причудливым декором этого стиля, но светский по своему духу, он нашёл более полное своё выражение в роскошных фасадах коллегии Санта-Крус в Вальядолиде (1487—91, архитектор Э. де Эгас), дворца Каса де лос Пикос в Сеговии (16 в.) и многое другое. С расширением в 16 в. торговых и культурных связей с Италией ренессансные формы её искусства стали проникать оттуда в И. прямым путём (дворец Карла V в Гранаде, начат в 1526, архитектор П. Мачука). Но по мере роста миродержавных устремлений испанских королей эти формы, усваивавшиеся испанскими художниками, стали служить целям создания некоей вненациональной культуры, лишаясь своего гуманистического содержания, предельно упрощаясь и огрубляясь. Появляются рассудочно сухие и строго официальные здания. Вплоть до середины 17 в. в светской архитектуре утверждается стиль «десорнаментадо» (неукрашенный), называемый также эрререско по имени Х. Б. де Эрреры, строившего резиденцию Филиппа II – Эскориал (1563—84), в котором геометризм композиции и леденящая нагота форм доведены до предела. Но если одиноко стоящий гранитный прямоугольник Эскориала всё же величествен, то бесконечно однообразные подражания ему, строившиеся последователями Эрреры в городах, производят впечатление совершенно чужеродных вкраплений.

  Изобразительное искусство И., испытавшее в 15 в. значительное воздействие нидерландского искусства (видимо, после посещения в 1420-х гг. Пиренейского полуострова Яном ван Эйком) и итальянского, всё же шло своим путём, сохраняя вплоть до 16 в. отдельные средневековые черты. Суровый драматизм и внутренняя напряжённость образов в картинах испанских художников 15 – начала 16 вв. (Б. Вермехо, Х. Уге, П. Берругете, Ф. Гальегос, А. Фернандес) достигаются условной, а то и плоскостной трактовкой пространства, нередко отступлениями от анатомической правильности и масштабного соответствия фигур, введением золотых фонов и по-восточному обильной орнаментации тканей, по контрасту с которыми особую суровость приобретают аскетические лица. В 16 в. растущее влияние итальянского искусства способствует профессиональному совершенствованию испанских художников. Но они либо вставали на путь подражания приёмам итальянской живописи (Э. Яньес де Альмедина, Х. де Хуанес, Л. Варгас), используя их в своих полных динамики алтарных композициях, либо, отталкиваясь от итальянской живописи, создавали проникнутые спиритуализмом и мистическими настроениями образы, в которых находили болезненное выражение реальные трагические противоречия эпохи (Л. Моралес). Во многом субъективное и пронизанное экзальтацией творчество Эль Греко с исключительной силой и яркостью воплотило душевное смятение человека, глубоко переживающего крушение идеалов эпохи Возрождения. Созданный им в религиозных композициях ирреальный мир, выступающий в переменчивом движении светозарного цвета, полон высокой духовности, экстатического порыва и мучительного чувства трагической обречённости. Испанская пластика, развивавшаяся с конца 15 и в начале 16 вв. в общем русле с архитектурой платереско (Х. де Силоэ, Д. Формент, Ф. Бигерни), постепенно осваивает язык ренессансной скульптуры, вводит порой в композиции ретабло портреты, стремясь к конкретности сюжетного раскрытия той или иной евангельской сцены, но сохраняет общий декоративный подход к решению ретабло в целом. В 16 в. в скульптуре нарастают ноты драматизма и смятения, пропорции фигур, ещё по-ренессансному правильные в произведениях Д. де Силоэ и Б. Ордоньеса, в работах А. Берругете (ретабло церкви Сан-Бенито в Вальядолиде, 1526—32) вытягиваются, иногда искажаются, следуя выражению порыва, страдания, взволнованности чувств. Нередко это стремление воплотить остроту переживания приводило в работах испанских скульпторов (Х. де Хуни) к внешней экспрессии. В 16 в. получает развитие придворный парадный портрет (в творчестве А. Санчеса Коэльо и Х. Пантохи де ла Крус).

  В 17 в., прежде всего в культовом зодчестве И., относительно свободном от регламентации двора и нуждавшемся в эмоциональной насыщенности форм, начинает развиваться барокко. Мало чем отличаясь по своему объёмно-пространственному строю от итальянских прототипов, испанские барочные храмы, а затем и светские сооружения, как бы в противовес сухости эрререско, получают сходное с платереско пышное декоративное убранство (коллегия Сан-Томасо в Мадриде, 2-я половина 17 в., архитектор Х. Хименес Доносо; храм Ла Пасьон в Вальядолиде, 1666, архитектор Ф. Беррохо). Испанское барокко, называемое чурри-гереско (по имени семьи архитектора Чурригера), уже к началу 18 в. приобрело популярность общенационального стиля. Ещё умеренный в творчестве Х. Б. де Чурригера, автора застройки города Нуэво-Бастан (1709—1713), и у создателей ансамбля Пласа Майор в Саламанке (1729—55, А. Гарсиа де Киньонес, А. де Чурригера), декор зданий в стиле чурригереско часто становится безудержно пышным и приводит к беспредельному дроблению и зрительному распаду форм (интерьер сакристии картезианского монастыря Ла Картуха в Гранаде, 1727—64, архитектор Л. Аревало). В 18 в. этой архитектуре, которая отвечала любви народа к декоративности и в силу своей популярности использовалась иезуитами в их культовых сооружениях, противостояло дворцовое строительство пришедших к власти Бурбонов. Его вели французские и итальянские архитекторы (Ф. Ювара и др.), ориентировавшиеся на пример Версаля (дворец Ла Гранха около Сеговии, 1721—26) или бравшие за образец римские палаццо (Королевский дворец в Мадриде, 1738—64). Организованная в 1744 АХ в Мадриде стала проводником академического классицизма (архитектор В. Родригес, Х. де Вильянуэва), проникшего с изгнанием из И. иезуитов (1767) и в культовое зодчество. Отдельные ансамбли, созданные в 17 и в 18 вв., не изменили существенно характер испанских городов, остававшихся неблагоустроенными и сохранявшими свой средневековый облик и на протяжении почти всего 19 в. Мало коснулись стилевые изменения в испанской архитектуре и рядовых жилищ. Лишь их аркады в южных районах приобрели сходство с итальянскими, 1-я половина 17 в. – время самых значительных завоеваний испанской живописи. В борьбе с насаждаемым при дворе итальянизмом (В. Кардучо и др.) крепнут местные новые центры испанского искусства в Валенсии (Ф. Рибальта), Севилье (Х. де Роэлас, Ф. Эррера Старший), Толедо (Х. Б. Майно). Стремление художников раскрыть духовную значимость реального мира, обращение к простой натуре, к обыденным предметам сближали испанских мастеров с Караваджо, но их произведения отличались чисто испанской суровостью и некоторой статичностью. Их работы подготовили почву для творчества Х. Риберы и Ф. Сурбарана, которые самой конкретностью художественного языка утверждали правдивое восприятие жизни, повышенное внимание к натуре, к характеру человека, а монументализацией образов – величие обыденного. Своё высшее выражение эти принципы нашли у Д. Веласкеса. Присущие ему зоркость и объективность вдумчивого психолога и живая непосредственность художественного видения, широкий охват явлений жизни во всей сложности её изменчивых и противоречивых проявлений и композиционная завершённость свободно написанных исторических и жанровых картин, портретов и пейзажей, отличающихся подвижностью и тональным богатством колористического строя, открывали новые пути развития испанской и мировой живописи. Скульпторы Г. Фернандес, Х. Мартинес Монтаньес, А. Кано, П. де Мена, обратившись к традициям народной полихромной пластики, создали ярко самобытные образы, полные драматичной жизненной экспрессии. Со 2-й половины 17 в. в испанском искусстве нарастают черты стилизации и декоративности, тенденции мистицизма и тяготение к причудливой зрелищности. Однако отдельные художники, связанные с традициями искусства первой половины века (Б. Э. Мурильо, А. Пуга, А. Переда), противостояли своим творчеством упадку гуманистического начала, который обнаруживал себя в изощрённо виртуозном придворном искусстве (К. Коэльо и др.) и в исступлённо фанатичных, пронизанных мистицизмом работах Х. де Вальдес Леаля. Значительным этапом развития испанского искусства рубежа 18 и 19 вв. явилось творчество Ф. Гойи, которое прочно слилось с освободительной борьбой испанского народа. Гойя впервые в мировом искусстве встал на путь бескомпромиссного обнажения уродливых сторон действительности во имя утверждения гуманистических основ бытия. Его остро сатирические офорты, беспощадно правдивые придворные портреты, глубоко трагичные исторические картины предвосхитили романтизм в искусстве. Оказав влияние на развитие европейского искусства в целом, Гойя не имел прямых продолжателей в И. Его воздействию подверглись в какой-то мере лишь Л. Аленса и Э. Лукас. Романтизм, развивавшийся в И. с 1830-х гг., получил под влиянием неудач буржуазно-демократического движения преимущественно созерцательно-ретроспективную направленность, наложившую отпечаток и на всё искусство 2-й половины 19 в. Образы героев освободительной борьбы создают лишь отдельные художники (скульптор А. Маринас, живописец А. Хисберт), тогда как главной темой господствующей в И. исторической живописи стало прославление былого могущества страны, его идеализация. В бытовом жанре и пейзаже (развившемся с 1860-х гг.) наряду с внешне эффектными, но незначительными по содержанию картинами М. Фортуни появляются связанные с реальной жизнью работы Х. Хименеса Аранды.

  Многолетний застой в развитии испанской архитектуры, засилье эклектики и случайность застройки городов, при которой ещё сильнее обнажались контрасты между центром и окраинами, между сверхбогатыми особняками и массовым жильём, всё более приходившим в упадок, – всё это длилось в И. вплоть до конца 1920-х гг. Лишь творчество А. Гауди, архитектора стиля «модерн», и градостроительное начинание А. Сорио-и-Мата, автора проекта «линейного города» (1892), в котором впервые была выдвинута идея линейной структуры развития современного города, были заметными явлениями. Но это никак не изменяло косного духа испанских городов того времени. Строительство и до, и после 1-й мировой войны 1914—18 велось в традиционных формах «исторических стилей». С образованием Испанской республики (1931) начинается широкая градостроительная деятельность группы архитекторов и техников – ГАТЕПАК (Группа испанских архитекторов и инженеров для содействия прогрессу современной архитектуры), которая возникла в 1928 и исходила из принципов функционализма. Она предприняла разработку ряда типовых зданий (школ, больниц, жилищ). В Мадриде началось строительство сооружений, в которых применялись прогрессивные конструкции и планировочные системы: Университетского городка (1931, архитектор М. Лопес Отеро), Центрального туберкулёзного санатория (1935), ипподрома (1935, инженер Э. Торроха). После установления в И. фашистской диктатуры направление архитектуры резко меняется, новаторские поиски отметаются как политически левые, И. теряет кадры ведущих архитекторов, вынужденных эмигрировать (Х. Л. Серт, Л. Лакаса, Ф. Кандела и др.). Насаждается «стиль Эскориала» (Министерство авиации в Мадриде, 1943—51, архитектор Л. Г. Сото); строятся церкви, монастыри и другие нарочито монументализированные сооружения. Однако после разгрома фашизма в Германии и Италии франкистский режим вынужден был пойти на ряд уступок прогрессивно настроенной культурной оппозиции. В этих условиях «новая архитектура» находит применение при строительстве отдельных рабочих посёлков (в Валенсии, 1952), новых городских районов; возобновляется реконструкция Мадрида (новый генеральный план – 1950-е гг., архитектор Х. Л. Серт), при которой свободная планировка и смешанная застройка домами разной этажности сочетаются с устройством патио и квартир в двух уровнях. Наряду с функционалистскими решениями применяются принципы органической архитектуры (детский дом отдыха Мирафлорес де ла Сьерра близ Мадрида, 1959, архитектор Х. А. Корралес, А. де ла Сота и др.) и брутализма(жилой дом в Ситхасе, 1969). Однако эти работы не снимают проблемы широкой реконструкции городов и их жилого фонда, так как большинство трудящихся И. по-прежнему проживает в крайне неблагоприятных условиях.

  Изобразительное искусство И. конца 19 – начала 20 вв. отмечено преодолением традиций салонного академизма и развитием импрессионизма (Х. Соролья, Д. де Регойос, Х. Мир). С начала 20 в. наряду с художниками «модерна» (Э. Англада, Х. М. Серт) работают живописцы, стремящиеся к реалистическому изображению подлинной И., без привкуса дешёвой экзотики (Р. Чичарро, В. и Р. Субиорре и др.). Однако и их произведения несут на себе печать известной театрализованности (особенно характерной для работ И. Сулоаги). В первые десятилетия 20 в. испанское искусство испытывает сильное влияние французского. Ряд каталонских скульпторов (Х. Клара и др.) подвергся воздействию творчества А. Майоля. Народные образы создаёт в духе кубизма Маноло, а в духе экспрессионизма – Х. Солана, произведения которого подчёркнуто гротесковы, но не лишены жизненной правды. Непосредственно в русле парижской школы развивается творчество сюрреалистов С. Дали и Х. Миро, кубиста Х. Гриса и др., а также П. Пикассо. В произведениях художников реалистического направления (скульпторы Х. Антонио, В. Мачо, Э. Барраль, живописцы Х. Лопес Мескита, М. Бенедито Вивес, Р. Касас), затрагивавших волнующие темы современности, отражалось напряжение общественных битв 20—30-х гг. В годы Народного фронта и войны с франкистами ведущей областью искусства стала графика (плакат, карикатура, народный лубок). В условиях фашистского террора искусство становится средством утверждения творческой личности для многих художников, не желающих идти на службу диктатуре. Особенно ярко это проявилось после 2-й мировой войны, когда наряду с подпольным искусством (главным образом графика), непосредственно участвующим в антифранкистском движении (рисунки А. Ибарролы и др.), получила широкое развитие главным образом пейзажная живопись (в русле реализма, а также экспрессионизма), средствами которой художники (Б. Паленсия, Г. Ортега Муньес, Ф. Сан-Хосе, А. Дельгадо и др.) воспевают величие и мощь природы родной страны, красоту её трудовых людей. Их объединяет и стремление создать обобщённый, героизированный, пластически-выразительный образ.

  Лит.: Малицкая К. М., Испания, М., 1935; её же, Испанская живопись XVI—XVII вв., М.. 1947; Всеобщая история искусств, т. 1—6 (кн. 1), М., 1956—65; Левина И., Искусство Испании XVI—XVII веков, М., 1965; Всеобщая история архитектуры, т. 4, Л.—М., 1966, т. 5, М., 1967, т. 7, М., 1969; «Современная архитектура», [пер. с франц.], 1970, №3; Sánchez-Cantón F. J., Fuentes para la historia del arte espanol, t. 1—5, Madrid, 1923—41; Post Ch. R., A history of Spanish painting, v. 1—12, Camb. (Mass.), 1930—60; Ars Hispaniae., v. 1– , Madrid, 1952– (изд. продолж.) (библ.); Kibler A., Soria М., Art and architecture in Spain and Portugal and their American dominions. 1500 to 1800. [Harmondsworth, a. o.], 1959.

  Т. П. Каптерева (изобразительное искусство).

  Е. И. Кириченко (эрхлтектура).

  XV. Музыка

  Испаская музыка в её народных и профессиональных формах – наследие древней и богатой культуры. Её истоки – в высокоразвитом и устойчивом в своих традициях музыкальном искусстве древнейших обитателей страны – иберов, в 6 в. до н. э. смешавшихся с кельтами. Последующие завоеватели привносили свою музыкальную культуру, также накладывавшуюся на первоначальную иберийскую основу. Арабы, господствовавшие в И. в 8—15 вв., и цыганские племена, поселившиеся в 15 в. в южной части полуострова, усилили привнесённый ранее различными выходцами с Ближнего Востока восточный колорит музыки И.

  Исторические судьбы И. и её специфические географические условия определили многообразие местных музыкальных культур и стилей, из которых выделяются 5 основных: 1) музыка басков – потомков древних иберов, в наиболее чистом виде сохранившая архаичные черты в ладовой сфере (особые виды диатоники) и в метроритмической структуре (5-дольные метры национальных песен и танцев); среди инструментов – духовые (чисту, альбока), различные барабаны (тун-тун, пандерета и др.). 2) Галисийская музыка, также обнаруживающая древнюю кельтскую основу; по колориту и ладовому складу (частое применение особых видов мелодического и гармонического мажора) является связующим звеном между испанской и португальской музыкой. В народной галисийской музыке преобладают лирические песенные формы. Национальный местный инструмент – гайта гальега (галисийская волынка). 3) Каталанская музыка (Каталония и Балеарские острова), стилистически близкая народной музыке Южной Франции, особенно Прованса (сказались культурные контакты в эпоху трубадуров); в ней песенные формы также преобладают над танцевальными, в ладовой структуре господствует мажоро-минор, наиболее частые размеры – 2– и 6-дольные. Среди инструментов – маленькая флейта пронзительного тембра (флювиоль) и тамбурин. 4) Кастильская музыка, которой наиболее присущи общеиспанские черты. Она богата и песенными, и танцевальными формами. Для неё характерны: стихотворная метрика романсов и сегидилий; мелос, сочетающий внутреннюю энергию с внешней сдержанностью и строгостью, господство диатоники, нередко очень своеобразно окрашенной, малый диапазон мелодий, преобладающие 3-дольные и смешанные метры, полиритмия и как главный аккомпанирующий и сольный инструмент – гитара. 5) Музыка Андалусии, представленная двумя основными типами: а) канте хондо (более поздний тип – фламенко), в котором древняя иберо-андалусийская основа смешалась с исполнительской манерой восточного происхождения (главным образом цыган), находит наиболее полное выражение в песенных формах (солеарес, канья, сигирийя, петенера, поло); б) собственно андалусийская. Экзотический колорит, присущий музыке Андалусии в целом, обусловлен повышенно экспрессивной манерой исполнения, особым ладо-гармоническим строем (тональная и ладовая переменность, бимодальность, увеличенные интервалы, обильная хроматика и орнаментика и т. п.).

  Первые письменные памятники профессионального музыкального творчества в И. (сборнки гимнов, записанных невмами), дошедшие до нас от вестготской эпохи (5—8 вв.; особенно так называемый «Антифонарий короля Вам6ы», 7 в.), показывают высокий уровень гимнотворчества и тесную связь этого жанра с народно-песенными истоками. Крупнейшим сочинителем гимнов и учёным-теоретиком был Исидор Севильский (560—636), автор трактата «Этимология» (3 раздела посвящены музыке). Другие выдающиеся авторы – Леандр из Севильи (6 в.), Евгений Толедский (умер в 656), Ильдефонсо (607—667). Реконкиста ускорила формирование национальной испанской культуры, в том числе музыкальной. Её первым проявлением стали героико-эпические песни (cantares de gesta) исторического содержания, культивировавшиеся уже в 12 в. трубадурами и хуглярами (жонглёрами). Со временем эти песни трансформировались в романсы – музыкально-поэтическую форму, в которой сочетались профессиональное искусство трубадуров и народное творчество. Романсы, тематика которых охватывала все стороны жизни и быта испанского народа, пелись на народном испанском (романском) языке под аккомпанемент виуэлы (предшественницы гитары). Трубадуры, поэзия и музыка которых достигли расцвета в 14 в., разрабатывали жанры: кантиги, альбады, пасторали, ретроэнсы. В народе были особенно распространены вильянсикос (песни сельского происхождения с разнообразной тематикой – от любовных до религиозных сюжетов – и развитой музыкальной и поэтической структурой) и кантарсильос – более простые по форме песни строфического членения с регулярным метром. Оба эти жанра интенсивно развивали крупнейшие композиторы 2-й половины 15 – начала 16 вв. Х. де Анчиета, Ф. Пеньялоса и Х. дель Энсина – родоначальник испанского музыкального театра, драматург; затем Л. Фернандес, подготовивший своими «Фарсами и эклогами» (1514) создание лирической драмы, и Ж. Висенте (португалец по происхождению). В 16 в. получила распространение инструментальная музыка, главным образом для виуэлы: прелюдии, тьентос (пьесы с полифоническим развитием типа ричеркара), диференсиас (вариации), фантазии, пьесы танцевального характера, в которых также широко использовались народные темы. Наиболее известные виуэлисты 16 в. – Л. Милан, Э. де Вальдеррабано, М. де Фуэнльяна, Л. де Нарваэс, А. Мударра, в 17 в. – Х. Марин. Имитационно-полифонический и вариационный стиль утвердились с 16 в. и в органной музыке, выдающимися мастерами которой были А. и Э. де Кабесон, позднее – Л. Венегас де Энестроса, Т. де Санта-Мария и Х. Кабанильес.

  В эпоху Возрождения испанская полифоническая музыка достигла расцвета в творчестве К. Моралеса и Ф. Герреро, писавших и культовую, и светскую музыку, и особенно в сочинениях выдающегося представителя испанской культовой полифонии Т. Л. де Виктории. В Андалусии в это же время выдвинулись полифонисты Х. Васкес, Х. Наварро, Ф. де лас Инфантас, Ф. С. де Ланга; в Каталонии – Дж. Брудьё, М. Флека и П. А. Вила; в Валенсии – Х. Х. Перес и Х. Б. Комес; в Толедо – Б. Рибера, Х. Кабальеро и Б. Эскобедо. Появились значительные музыкально-теоретические и эстетические труды. Б. Рамос де Пареха в трактате «Практическая музыка» (1482) выступил против схоластических учений церковных авторитетов, развивая принципы равномерной темперации. Ф. Салинас написал трактат «Семь книг о музыке» (1577), содержащий записи многих испанских народных песен того времени. Д. Ортис в «Трактате о глосах» (1553) впервые теоретически обосновал искусство вариационной разработки (диференсиас). Выдающимися музыкальными теоретиками были также Х. Бермудо, Д. М. Дуран, Д. дель Пуэрто, М. де Бискарги.

  Древнейшие памятники религиозной музыкальной драмы – «Поклонение волхвов» (12 в.) и «Успение девы Марии» (так называемая «Мистерия Эльче», 13 в.). В 14 в. зарождаются светские формы музыкального театра. Его своеобразие в эпоху Возрождения проявилось в эклогах – драматических сценах с музыкой на религиозные и светские сюжеты, преимущественно пасторального характера (крупнейшие представители – Х. дель Энсина, Л. Фернандес и Ж. Висенте). Специфический испанский оперный жанр сарсуэла (сложилась в 17 в.) – лирическая пьеса, в которой диалог чередуется с песнями и танцами; по характеру близка французской комической опере и немецкому зингшпилю. Она не развилась в большую оперу – этому препятствовало также господство итальянской оперы в И. В 18 в. формируется лирическая музыкальная комедия тонадилья, сохранившая популярность до начала 19 в., – демократический жанр, тесно связанный с национальной тематикой и передовыми идеями испанского общества. Создатели тонадилий в 18—19 вв. – Л. Мисон, П. Эстеве-и-Гримау, Б. де Ласерна и М. Гарсиа.

  Среди крупных композиторов 18 в. – А. Солер, В. Мартин-и-Солер, Р. Карнисер, Ф. Сорс (гитарист и автор театральных и инструментальных соч.).

  С открытием консерваторий в Мадриде (1830) и Барселоне (1847) и постоянных оперных театров в Барселоне (1847) и Мадриде (1850) музыкальная жизнь активизировалась. С середины 60-х гг. 19 в. деятельность видных композиторов – М. Эславы, Ф. Барбьери, М. Фернандеса Кабальеро, позднее Т. Бретоны, Р. Чапи-и-Лоренте, А. Вивеса – была связана с мадридским театром «Сарсуэла».

  В последней четверти 19 в. в И. началось движение за возрождение художественно-самобытной национальной музыкальной культуры (так называемое Ренасимьенто), возглавленное композитором и музыкально-общественным деятелем Ф. Педрелем. Его музыкальные соч. (оперная трилогия «Пиренеи» и др.), теоретические труды и педагогическая деятельность оказали решающее влияние на формирование современной испанской композиторской школы. Основоположники новой музыки – ученики Педреля И. Альбенис, Э. Гранадос-и-Кампинья и М. де Фалья-и-Матеу. Творчество М. де Фальи – вершина современной испанской музыки, одно из высших достижений западноевропейской музыкальной классики 20 в. Высокого уровня достигло в 20 в. исполнительское искусство: выдвинулись пианисты Х. Турина, Р. Виньес, скрипачи П. Сарасате-и-Наваскуэс, Х. Манен, виолончелисты П. Касальс, Г. Касадо, гитаристы Ф. Таррега, М. Льобет, А. Сеговия, дирижёры Э. Ф. Арбос, Х. Итурби, певицы М. Гай. Э. Идальго, К. Супервиа, В. де лос Анхелес, Т. Берганса, П. Лоренгар. Среди музыковедов – Р. Митхана-и-Гордон, Ф. Гаскуэ, А. Саласар, Х. Субира, Э. Л. Чаварри, Э. М. Торнер и др.