Текст книги "Две жизни (СИ)"

Автор книги: Black Katy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Интересно, сколько я была в отключке? Находясь в полной темноте, да и в помещении без окон, невозможно определить, который сейчас день, час или столетие.

Дверь с размахом открывается, и свет из соседнего помещения ослепляет глаза. Шикарно! Понять, кто зашёл – трудно, но когда следом заходят ещё две фигуры, понимаю, Святая Троица соблаговолила явится взору.

– Действуем быстро! – командный голос Эйдана звучит как гром в пустом пространстве. Сильные руки, придерживая мое тело у стены, быстро развязывают путы. Мгновение и я оказываюсь в тёплых и заботливых руках Джека. Он держит меня, как будто вазу династии Мин. Святые помидоры, мир сошёл с ума! Или это я дошла до ручки. – Быстрее! Уходим!

И куда мы так торопимся? Как-будто за Эйданом черти гонятся.

Джек нежно прижимает меня к груди и быстрым шагом покидает подвал.

– Что происходит? – шепчу я.

– Потом, – так же тихо отвечает он. Господи, да что же происходит? Не успеваю осмотреться и определить, где находилась, как оказываюсь в багажнике машины. Спасибо великодушное, хотя бы Джек положил меня на жёсткий пол, а не кинул как мешок с картошкой.

Пока мы ехали туда, не зная куда, в голове крутились мысли о детях, Габриэле, брате и о том, переживу ли я ближайший день.

Бесконечная трясучка, остановки, повороты и черт знает сколько миль дороги, дали понять, что мы, скорее всего, покинули Нью-Йорк. Хотя может мы просто ездили по кругу.

От этой колбасни в багажнике жутко тошнило. Рвотные позывы с каждой минутой только усиливались. Шикарно! Осталось только заблевать все вокруг, но вспоминая когда я последний раз ела… это будет трудно. Пока я пыталась перебороть тошноту, мы остановились. Багажник открылся и прохладный поток воздуха, как манна небесная, наполнил лёгкие.

– Воды… – прохрипела я. Ответа не последовало как и не появилась желанная жидкость. Мдааа. Если не загнусь от побоев, то отдам концы от обезвоживания.

Пока Джек переносил меня в новое место заключения, мы были одни. Хороший момент разузнать обстановку, но…

– С ним все в порядке. – нарушил молчание Джек.

– Габриэль?

– Да. Он ищет тебя и почти нашёл. Эйдан в бешенстве…

– Почему… почему ты все это делаешь? – перебиваю его, – Кто ты?

– Я…

– Запри её, и отправляемся на встречу. – раздражённый голос Эйдана не даёт Джеку договорить.

– Можно воды? – обращаюсь к Джеку. Он смотрит поверх меня, ожидая дальнейших указаний. Кивнув Эйдану в ответ, Джек продолжил свой путь, неся меня в очередной подвал. Оставив меня в новой тюрьме, он вернулся с бутылкой воды. Его отсутствие казалось вечностью.

Передавая долгожданную воду, он сунул мне в руки ещё что-то. Когда дверь за ним закрылась на замок, оставляя меня в темноте и одиночестве, я накинулась на то, что было предложено. Подачкой оказалась булочка с корицей. Суховата и со странным запахом, но даже это не отбило желания её проглотить. Бесподобно. Не имея во рту и крошки за последние сколько дней, без понятия, эта булочка была самым вкусным что я ела. А вода? Вода казалась напитком богов, такая прохладная и мягкая.

Насытившись дарами, от нечего делать, я принялась осматривать помещение. Ощупав стены и пол в поисках хоть каких-то предметов и ничего не найдя, кроме двери через которую меня сюда занесли, я уселась в угол, выбрав при этом менее вонючий и мокрый.

Уставившись в темноту я размышляла о прожитом, мечтая о будущем, вспоминая любимых мне людей и лелеяла надежду выбраться отсюда… живой. Любящие объятия Морфея окутали меня своими чарами, погружая в долгожданное небытие.

***

Резкий удар, пронзивший болью все тело, вырвал меня из того забвения, в котором я пребывала. Яркий свет ослепил глаза. Чьё то пыхтение рядом и череда пинков, сообщили мне что «весёлое воссоединение семьи» возобновилось.

– Ну, что, жёнушка, настало время поговорить. – собрав все мужество, я подняла глаза на говорящего. Свирепый взгляд горел огнём. Налитые кровью глаза метали молнии. По дёрганному состоянию, по потиранию носа и по ежеминутному поправлению одежды, не трудно было догадаться, что Эйдан под чем-то. И это что-то намного крепче алкоголя.

Эйдан уселся на стуле, вальяжно разместив своё огромное тело. Его повадки и взгляд не предвещали ничего хорошего, но то, что он решил поговорить, а не начать с очередной сессии с хлыстом давало крохотное подобие на возможность расслабиться. Хотя, расслабление было образное – холод, голод и едва начавшие заживать раны в совокупности с постоянным стрессом, одно большое и счастливое расслабление.

– Сколько… сколько ты меня удерживаешь? – нерешительно шепчу я.

– Я не удерживаю. Я всего лишь вернул себе своё. – с издёвкой проговорил Эйдан. – Но отвечая на твой вопрос, уточню – твоё возвращение в семью длится уже пять дней.

– Пять? Боже! Как же там Габ… – на имени любимого запинаюсь. Вот только не хватает следом проболтаться и про детей.

– Твой ненаглядный Вуд рвёт и мечет, рыщет по всему Яблоку. Зараза дышит мне в спину и наступает на пятки! Но не переживай, меня так просто не возьмёшь. Я на шаг впереди и хрен он тебя найдёт. Ты моя! – господи, одинокая слеза скатилась по щеке. Ну, что я такого сделала в прошлой жизни, что судьба с нескрываемой радостью окунает меня в это дерьмо… снова и снова.

Но и этого было недостаточно. Судьбе, року или Элвису и этого было мало. Когда Эйдан начал говорить – жить расхотелось моментально. Его красочный рассказ начинался с истории задолго до моего и его рождения. Весь этот бардак начали родители и по какой-то идиотской причине Эйдан вбил себе в голову, что месть будет слаще, если он заполучит меня. История родителей оказалась до абсурда нелепой. Юные Ричард, отец Габриэля, Майкл – отец Эйдана и Никлас, мой отец, три лучших друга влюбились в одну девушку. Как это бывает у молодых людей с переизбытком тестостерона, они начали соревноваться за сердце девушки. Но ни один подход халеного Майкла и напыщенного Ричарда не задели чувств девушки. Тихий, спокойный и рассудительный Никлас сразил ее наповал. Затем каждый пошёл своей дорогой, создал семью, родил сыновей. Единственное что осталось неизменным – память и месть.

По живописному описанию внешностей и характеров, в словах Эйдана я узнала своих родителей. Историю любви мамы и папы я знала с детства, но такая интерпретация Эйданом ужасала.

А он все продолжал и продолжал. Руки начали трястись и не от холода. Жестокость в словах бывшего мужа била, как кувалда по голове. Оказалось, что по прошествии стольких лет Майкл не перестал любить мою мать, а на смертном одре поведал сыну захватывающую историю о любви всей его жизни. И вот сынишка решил отомстить за растоптанные чувства родителя. Бред полный, но ничего уже не изменить. Изначально Майкл хотел оторваться на Кевине, но мама с папой почуяв неладное, отослали его в Австралию. Тайное усыновление прошло на ура и никто ничего не заподозрил. Как Эйдан все это разузнал осталось загадкой, но когда рассказ дошёл до моей персоны – трясти меня начало не по-детски. Каждое слова ранило больнее ножа. Оказывается наше знакомство было спланировано им. Вся жизнь оказалась ложью…

– А Роузи?

– Хм, это маленькое отродье никогда не было мне нужно.

– Как… как ты можешь такое говорить?

– Мне нужна была только ты и моя месть. Тебя я заполучил, а когда родилась она… хм, все сложилось даже лучше чем я предполагал.

– Ты чудовище! Бесчувственное и мерзкое чудовище!

– Ну-ну, дорогая. Это комплимент из твоих уст. – боже мой, какой идиоткой я была. Все эти годы я и не подозревала, что у человека сидящего передо мной сердце отсутствует изначально.

Дальнейший рассказ я слушала на одном дыхании. Эйдан с таким благоговением ведал о своих планах, о мести, что хотелось кричать от отчаяния. Но осмыслить услышанное ещё представится возможность. Очень надеюсь на это.

– Так вот, женушка, теперь ты знаешь все с самого начала, и мы начнём наш путь с нового чистого листа.

– Почему ты продолжаешь называть меня своей женой?

– Потому что ты ею являешься до сих пор.

– Что?

– Да, да, Эллейн. Твой побег и изменение фамилии не меняет факта того, что мы до сих пор состоим в браке.

– Не может этого быть… – вот так твой мир в одно мгновение превращается в пыль…

Глава 31

Череда побоев, голода и холода продолжалось немыслимое количество часов, дней или лет. Даже пара попыток изнасилования почти увенчалась успехом, но благодаря появлению Джека, до финала не доходила.

Отвращение в Эйдану росло в геометрической прогрессии,а саморазрушение дошло почти по критической точки. Надежда выбраться из заключения таяла на глазах.

Время неумолимо пролетало мимо или тянулось словно улитка. Эйдан становился свирепее и раздражительнее, и когда не измывался на до мной-время переставало быть вообще. Редкие появления подачек и воды – были благословением, спасибо Джеку, а вот Эйдана похоже вообще не волновало мое питание, сон или самочувствие. Если бы не Джек, я бы загнулась сразу по переезду сюда. Его действия и причины так поступать, оставались загадкой. Кто он? Зачем все это делает? Хотелось надеяться что когда-нибудь я узнаю всё и, может быть, ещё в этой жизни.

Вихрь мыслей прервал дикий грохот на верху. Затем шум переместился ниже, куда-то рядом с моим подвалом. Крики, ругань и стоны доносились даже через каменные стены. Что же происходит? Кого-то бьют? Пытают? Может, началась Третья Мировая или зомби апокалипсис,  а я и в ус не дую. Но то, что это конец – ощущалось основательно. Пустая оболочка уже еле функционировала, кожа обтянула кости и видок был схож с «Ходячими». Шикарный вид завершали волосы, превратившиеся в грязные сосульки. От былого рыжего цвета остались только воспоминания. Вкупе с волосами множество порезов, гематом, ссадин и засохшей крови. Вид достойный картин Пикассо. Воистину кошмарное зрелище. И внутреннее состояние было не лучше. Опустошение – всепоглощающее опустошение – грозило добить итак израненное тело и душу.

Шум в соседнем помещении усилился. Размеренный звук ударов пугал до чёртиков. Дверь распахнулась и на пороге появился Эйдан, волоча чьё-то тело как мешок с мусором. По окровавленному и избитому лицу понять, кто это – не представлялось возможным. Но то, что всё очень плохо – было очевидным.

– С крысами поступают именно так! -прохрипел Эйдан. – Твоему помощнику жить осталось недолго.

Что-то блеснуло в свете лампы. Нож? Пистолет? Когда внимание сконцентрировалось на его руках, я поняла, что за предметом размахивал Эйдан. Смит и Вессон. Знакомая игрушка. На такой Кевин учил меня стрелять. Отдача при стрельбе им сравнительно небольшая, что позволяет вести достаточно меткую стрельбу, поэтому брат и выбрал для обучения именно S&W.

– Примените подсечку и рывок... – раздалось невнятное бормотание с пола.

– Джек?

– Да. Подсечка и рывок... – господи, пока я соображала о чем он, черт возьми, бормочет, Эйдан подошёл ближе к лежащему на полу. Когда до меня, наконец, дошло, что имел в виду Джек, а именно подсечку из дзюдо и рывок из курса самообороны, которые я когда-то учила с Риком.

Собрав последнее мужество и силы, я проковыляла из своего угла до того места, где лежал Джек. Гнев Эйдана можно было ощутить в воздухе. Протяни руку и почувствуй прикосновение агрессии.

– Не убивай его, – простонала я. Вставая на против Эйдана и закрывая тело Джека своим. Для выполнения задуманного, мне надо было находиться напротив нападавшего.

– Какая самоотверженность! – рявкнул он, и звонкая пощёчина опалила щеку. Но боль растекшаяся по голове возымела обратные действия. Придала концентрации и сил, а пожалеть себя и поплакать я смогу потом, когда выберусь от сюда. Если выберусь.

– Сейчас... – стон Джека придал решимости. Сейчас или никогда. Эйдан не успел и рта открыть как уже летел на полол. Из последних сил сделанная подсечка отправила ублюдка отдыхать на холодный пол. Быстрый рывок и  теперь уже в моих дрожащих руках блестел Смит&Вессон. Смачно выругавшись, Эйдан попытался встать с пола.

– Сука!

– Не двигайся, или первым же рейсом отправишься к своему папаше!

– Да ты вообще умеешь им пользоваться? – усмехнулся Блейк.

– Хочешь проверить? – с оружием в руках я стала как будто выше и сильнее. Могущественнее.

– У тебя кишка тонка, дорогуша.

– Недооценивай женскую хладнокровность. – плавное нажатие курка. Звук выстрела и громкий рёв Эйдана разразился громом в маленьком помещении. Уши заложило, в глазах плясали звёздочки но рука оставалась твёрдой и нацеленной на противника.

– Бляяя! Сука! Тварь ты конченная! У прибью тебя и оставлю здесь гнить.

– Подумай хорошо о дальнейших словах, Эйдан. У меня полный магазин патронов.

– Молодец... – прохрипел Джек.

– Ты как?

– Жить буду.

– Здесь есть телефон? Ты знаешь адрес? Надо вызвать помощь. – слова сыпались как горох из банки.

– Эллейн! – раздалось где-то в доме.

– Габриэль? – еле слышно прошептала я.

– Сзади! – прокричал Джек. Обернувшись, обнаружила шатающегося Эйдана. Он, пыхтя, старался стоять прямо, но явно готовился к нападению.

– Даже не думай, Эйдан!

– А что ты сделаешь? Убьешь? Ну давай, раз такая смелая.

Баммс! Очередной выстрел, только в другую ногу, и этот кусок дерьма опять на полу.

– Элли! – громкой голос Габриэля и миллион шагов раздалось совсем рядом.

В следующее мгновение подвал наполнился толпой людей. Все что то говорили, но мой взгляд узрел только одного человека. Высокая фигура, перепуганное лицо и ярко-синие глаза, приковали мое внимание. Габриэль!

– Ну, давай же, жёнушка, заканчивай... – с издёвкой проговорил Эйдан.

– С радостью стану вдовой, – нацеливаюсь на голову Блейка, но вокруг него уже толпа народу и все мешают мне выстрелить.

Тёплые руки касаются моих.

– Любимая, отдай мне оружие.

– Габриэль? Это правда ты? – сквозь слезы пытаюсь разглядеть любимое лицо.

– Да, моя малышка. Отдай мне оружие и мы заберём тебя отсюда.

Вессен словно прирос к руке. Пальцы, как захваченные параличом, не хотели отпускать спасительный кусок металла.

– Элли, давай же! – с невероятным усилием пальцы расслабились и выпустили пушку из руки. Габриэль быстрым движением передал оружие кому-то.

– Я с тобой. Я рядом, родная. – тёплый пиджак окутывает мое полу обнаженное и израненное тело. Заботливые руки подхватывают меня и уносят прочь из этого проклятого места.

– Габриэль...

– Я рядом, любимая. Я рядом.

Обессиленное и измученное тело расслабляется в любимых и заботливых руках. Сознание с облегчением уходит на отдых. Последняя мысль, посетившая мой уставший разум – это «неужто всё закончилось?».

Вдыхая любимый аромат одеколона Габриэля, я провалилась в долгожданное небытие.

Глава 32

Блаженство.

Блаженство – это счастье, как состояние доброты и наслаждения. В моём случае – это мягкая постель, тёплое одеяло, комната с окном и безопасность.

Медленно возвращаясь в своё бренное тело, ощущаю благословение небес. Тёплый воздух пропитан ароматами цветов, мягкое одеяло ласково согревает душу и тело. Тихое пикание чего-то сообщает, что я не дома, не в долгожданной кровати и рядом нет горячего, обнаженного тела Габриэля. Пытаюсь открыть глаза. Опухшие веки сопротивляются. С трудом приоткрыв глаза, осматриваю обстановку. Белоснежное помещение – на подоконнике, столах и на полу море цветов. В углу, под потолком – телевизор. Рядом штатив с капельницей и какой-то запудренный аппарат, издающий то самое пикание.

Палата. Это явно больничная палата.

Дверь бесшумно открывается и в комнату заходит Габриэль. Когда наши взгляды встречаются слезы водопадом льются из глаз.

Гейб мгновенно оказывается у постели.

– Малышка, не плачь. Любимая, все закончилось.

– Ох, Габриэль. – сквозь слезы и ком в горле шепчу я. С трудом верится, что вся эта канитель действительно закончилась. Пытаюсь привстать и обнять его, но тело не слушается и резкая боль бьет как кувалда.

– Лежи, малышка. Тебе надо отдыхать.

– Я хочу обнять тебя.

– Ох, Элли… – Гейб бережно ложится рядом и вот они, долгожданные объятия и тепло любимого рядом. – Нам надо позвать доктора.

Шёпот хрипловатого голоса в волосы вызывает мурашки по всему телу.

– Потом, – утыкаюсь в широкую грудь мужчины. Сейчас ни хочу видеть врачей. – Как девочки?

– Они в норме. Очень переживали… но сейчас… на пути сюда. Кевин привезёт их к вечеру.

– Боже, Габриэль. Я думала, что уже не увижу вас.

– Шшш. Всё закончилось.

– А Эйдан? Что с ним?

– Мы потом все обсудим, но сначала позовём врача и узнаем когда можно забрать тебя домой.

– Это было бы чудесно. Не люблю больницы.

– Сейчас вернусь, – он нежно целует в губы. Мимолетный поцелуй как прикосновение бабочки. Хочется больше, но учитывая избитое лицо, понимаю, почему Гейб целует так бережно.

Через минуту он возвращается с доктором. Это лицо забыть трудно. Вот ведь не пруха то! Добродушная улыбка, как всегда, озаряет лицо мужчины.

– Здравствуйте, Эллейн.

– И вам не болеть, доктор Стерлинг.

– Уж стараемся. – посмеивается док, – Как вы себя чувствуете?

– Как будто попала под грузовик.

– Да уж, по виду уж точно. – Гейб непонимающе смотрит то на меня, то на врача. Наши подколы с доком стали залогом хороших отношений, ещё с тех времён когда меня подстрелил Эйдан.

– Но шутки в сторону. – серьёзное выражение лица доктора отметает весь весёлый настрой, —

 Ваши показатели в норме, если учесть в каком состоянии вы к нам попали. У вас крайнее истощение, треснутые рёбра, гематомы по всему телу и сотрясение головы.

– Просто шикарно, – бубню я. – Курорт, ей богу.

– Мисс Блейк, – меня аж передернуло от этих слов. Боже, я ведь всё ещё Блейк… не Блек, не Рид и не Вуд. Последнее мне похоже не грозит. Гаденыш Эйдан! – Я хотел бы провести осмотр и поговорить тет-а-тет…

– Вы можете все говорить при Габриэле, – перебиваю доктора.

– Хорошо. Как пожелаете.

Габриэль отходит в сторону, предоставляя доку пространство для манёвров и усаживается в кресло. Док методично пальпирует все тело, попутно рассказывая как и где заживают раны. Самой лучшей новостью стало то, что шрамов не останется. Хвала помидорам!

Закончив осмотр, док быстро записывает что-то в медицинскую карту.

– А теперь, Эллейн… хмм, вы точно уверены, чтобы мистер Вуд присутствовал при разговоре?

– Да, – одновременно ответили мы с Гейбом.

– Док, со всем уважением… но давайте перейдём к делу. Я чем-то больна? Не томите же, говорите.

– Кхм. – прокашлялся док, – Хорошо.

– Итак, мы понаблюдаем за вами до конца недели и если все так и продлится, то мы сможем выписать вас в пятницу. При условии постельного режима, никаких нагрузок и плотного питания.

– А какой сегодня день?

– Сегодня вторник. – глянув на Гейба промямлил док.

– И?

– И? – переспросил мужчина.

– Число. Какое сегодня число? – смотрю в любимые голубые глаза. Гейб хмурится и отводит взгляд.

– Габриэль, какое сегодня число? Сколько меня не было?

В палате повисает тишина и только сердца стук перебивает молчание.

– Габриэль?

– Элли…

– Да что такое, черт возьми? Габриэль!

– Не нервничай, малышка. Сегодня… сегодня вторник, 1 июня.

– Фухххх, – вырывается из лёгких. Смотрю на ошарашенные выражения лиц мужчин и становится смешно. – Чего?

– Ты… я… Элли… – запинается Гейб.

– Док, надеюсь сейчас не 1 июня 2050 года и я не как СиСи Кепвелл, провалялась в коме пару десятков лет?

– Неет, – сдерживая смех отвечает доктор.

– Так в чем проблема-то? Габриэль?

– Нууу…

– Гейб, меня не было почти месяц, ведь так?

– Да.

– Ну так это не катастрофа. В том смысле, что я, наконец-то, выбралась, живая, почти здоровая.

– Боже, малышка. Я думал, ты расстроишься или испугаешься… в общем, я не хотел тебя огорчать.

– Всё нормально, дорогой. Так что там у вас, док?

– Вы помните последний наш разговор?

– Нууу… припоминаю… – по телу пробегает холодок. Подозрения конечно проскакивали в голове, но я все списывала на стресс и недоедание.

– В общем… – запинается док.

– Срок. Какой срок? – спрашиваю врача.

– Срок чего? – встревает Габриэль.

– Приблизительно 8 недель, но надо удостоверится, сделав дополнительные анализы. – слезы текут из глаз. Радость и неверие переполняют изнутри, готовые вырваться наружу как гейзер.

– Что все это значит? Элли? Что происходит? – паника в голосе Габриэля наводила на кучу размышлений.

– Док, не оставите нас одних? – спросила я доктора.

– Конечно. Я зайду попозже и мы обсудим дальнейшие наблюдения.

– Хорошо. Спасибо. – добрый доктор кивает и быстро покидает палату.

– Малышка, что происходит? – голос Гейба очень напряжён. Что же будет дальше?

– Габриэль…

– Да?

– Ты ведь знаешь, что я тебя люблю. Так сильно, что самой не верится. Ты для меня солнце и воздух…

– Элли, все это взаимно, но ты меня пугаешь.

– Ты так же говорил, что любишь наших девочек.

– Конечно. Безумно люблю. Я ради них… ради тебя и малышек переверну ад с раем.

– Габриэль, я беременна.

Тишина, повисшая в палате, пугает. По выражению лица, понять, о чем он думает, невозможно. Мучительные мгновения ожидания его реакции тянутся как резина. Непонимание. Сомнение. Задумчивость. Страх. Радость. И, наконец-то, неописуемое счастье.

– Боже, Элли! Я так тебя люблю! Но… но ты столько пережила и как… Господи! Ты как себя чувствуешь?

– Я люблю тебя… – слезы ручьём текут по щекам, опять.

– Не плачь, любимая. Тебе нельзя нервничать. – сквозь слезы начинаю смеяться. Он такой забавный. Моментально включился «заботливый папочка».

– Всё хорошо, если ты рядом.

– Рядом. Всегда рядом, малышка.

– Иди ко мне, – хлопаю по кровати, – Побудь со мной.

– Всегда. – он быстро и аккуратно ложится рядом. Так же аккуратно притягивает меня в свои объятия и кладёт руку на плоский ещё живот. – Привет, малыш.

Я хихикаю.

Такое счастье и блаженство окутывает нас любовным одеялом.

Впереди ещё куча неясностей, вопросов требующих ответов, разрешения проблем с Эйданом, возвращение в безумный и такой любимый мир людей и машин. Любимый Нью-Йорк. К обожаемой мной семье… но сейчас, сейчас есть только мы. Мы – две судьбы, две жизни, повстречавшихся на просторах вселенной. Наши жизни принадлежат друг другу, наша любовь и наши жизненные пути переплелись и все это вылилось в новые жизни. Жизни наших детей – это продолжение нас самих.

Наши жизни – это то, во что мы верим, к чему стремимся. Жизнь – это движение, движение навстречу любви…

Жизнь – это бесконечный круговорот слёз и смеха, печали и радости, грусти и отчаяния, любви и согласия. Прожить жизнь – это счастье, а прожить счастливую жизнь – это заслуга любящих людей. И мы сейчас в самом начале этого пути, пройдя столько испытаний, мы устояли. Мы выжили!

И чтобы не преподнесла нам жизнь в будущем – мы справимся со всем. Пока мы вместе!

Эпилог

Стоя перед окном и наблюдая как падают снежинки, я вспоминала все прошедшие полгода.

Много времени прошло с моего похищения, с известия о беременности, с изменения всей моей жизни. Нас потрепало, но мы не сдались. Мы продолжали жить, любить и наслаждаться друг другом.

Габриэль, как всегда, не переставал удивлять. Забота, нежность, страсть... этот великолепный мужчина влюблял в себя ещё больше. На мой день рождения, этот невероятный мужчина, в сговоре со своими дочерьми, преподнесли мне подарок. О таком и мечтать-то невозможно, но это же Вуд. Эти трое завязали мне глаза, усадили в машину и отвезли к черту на кулички. Спустя час с небольшим, меня вытащили из транспортного средства и развязали глаза, сопровождая всё это ором "С днём рождения". То, что предстало перед взором – шокировало. Мария, Иосиф, Иисус и святые помидоры! Перед глазами простиралось поместье. Оно такое большое, что не видно было краев. Трёхэтажное здание с множеством окон казалось громадиной похожей на средневековый замок злодея.Территорию обрамлял густой зелёный лес. За домом находились парк, лужайки и нескончаемое поле, уходившее, как будто, в горизонт.

Знакомство с домом заняло около двух часов. Множество комнат, хозяйственных помещений, ванных и ещё бог знает чего, могли свести с ума. Тут имелся даже маленький зал. И там нас ждал второй сюрприз – все мои друзья, немногочисленные родственники и знакомые, с широкими улыбками кричали очередное "с днём рождения". Каждый подходил, обнимал и говорил кучу наиприятнейших слов. Тут были и Рик с Сэм, и Пит, и даже Персиваль с Беккой.

Такого я не ожидала. Но и это не оказалось концом. После поздравлений, болтовни и лёгких закусок, нас попросили пройти на лужайку позади дома. Я ожидала что Гейб закатит фейерверк как на Четвёртое июля, но он превзошёл сам себя. Когда вся толпа затихла Габриэль толкнул речь от которой прослезились все, даже невозмутимый Рик.

– А в заключении, – продолжил Гейб, – передаю слово твоему брату.

– Элли, сестричка. У меня нет таких возможностей как у этого засранца, – он кивнул Гейбу, а тот довольно ухмыльнулся, – Я долго думал, что тебе подарить кроме моей любви и... в общем, на ум пришло только одно.

Он махнул рукой в сторону луга и замолчал. Все ожидали продолжения, но его не последовало. Ошарашенная толпа стояла в недоумении переводя взгляды с меня на Кевина.

– О Бог ты мой! Кевин! – никто ничего не понимал, когда я разрыдалось от счастья и изумления. – Я люблю тебя, братишка! Это... это... нет слов.

Обняв брата так крепко что хрустнули рёбра, чмокнув его в щеку, я как гонимая ураганом, бросилась в поле. Моей радости не было предела. Я неслась как торнадо, как маленький ребёнок получивший щенка в подарок вместе с велосипедом и конфетами. На встречу мне, во весь опор неслась самая красивая, самая непокорная, самая взбалмошная, самая строптивая лошадь на свете. Луна! Моя Луна! Чёрная как ночь, с длинной гривой переливающейся черно-синим на солнце, с длинными изящными ногами. Огромное животное неслось мне на встречу и когда мы оказались на расстоянии двух метров друг от друга она резко затормозила и встала на дыбы. Толпа сзади ахнула и кто то даже ругнулся, но мне было уже все равно. Моя красавица громко заржала и затрясла гривой.

– Привет, красотка. Я так скучала по тебе. – я обняла её толстую шею, вдыхая терпкий запах животного. – Не против порезвится?

Луна тряхнула головой и снова заржала.

– Тогда давай, красавица, покажем этим городским зазнобам как танцует дитя прерии.

С этими словами я запрыгнула на спину Луне и мы поскакали прочь.

– Ты сумасшедшая! – прокричал мне брат. Дааа! Радостно смеясь, я наслаждалась свободой. Как раньше, в Техасе, мы с Луной отдались ветру,скорости и свободе. Может ли жизнь быть лучше? Она идеальна!

После празднования на нас сразу навалились проблемы, не то чтобы с новым домом они возникали. Нет. Единственной проблемой оставался Эйдан.

Начался судебный процесс и попутно с ним Габриэль старался опровергнуть или расторгнуть, мой брак с Эйданом. На суде главными показаниями и свидетельствами стали слова Джека. Для меня было шоком узнать, что Джек, он же Джексон – является главным агентом какой-то там организации, тайным информатором Габриэля и старшим братом Джошуа. Вот это поворот! Оказалось, что его внедрили в компанию Эйдана, чтобы нарыть больше доказательств его незаконного бизнеса,жутких убийств и многочисленных махинаций. И главное – с перевозом наркотиков. Джек оказался ещё тем малым, а главное с мозгами и большим сердцем. Благодаря ему я не сдохла в подвале Эйдана.

Так же показания давали Рик и Габриэль. Всплыла даже моя папка, которую я когда-то отдала Вуду.

После долгих и мучительных дней, суд вынес вердикт – три пожизненных с изъятием имущества в пользу государства. Хорошие новости! Но лучшие новости принёс гражданский судья и помощник по разводам. Какими то непонятными мне терминами, сносками к законодательству они в итоге сообщили что мой брак расторгнут и в компенсацию морального и физического ущерба, мне достаётся все то что не отняло государство, а это – сеть ресторанов, печатное издательство, туристическое агенство и несколько маленьких кинотеатров. В одно мгновение – ты никто, в другое – богатей, босс и счастливый обладатель бешеного капитала. Хотя, счастья все это мне не принесло, но доходы пошли на благотворительность.

Все сложилось так, как хотела жизнь. Через препятствия, через боль, слезы и горести, мы прошли тяжёлый путь к счастливому будущему. После всех судебных перипетий последовало незамедлительное предложение руки и сердца от Габриэля и скорая свадьба. Он не хотел ждать и минуты. Требовательно организуя свадьбу мне предоставили только возможность выбрать платье, остальным занимался жених. Свадьба состоялась тут же, в нашем новом доме. Море цветов, солнечного света и улыбок. Габриэль устроил потрясающее пиршество, но с присущей ему строгостью. А тот момент когда мы предстали перед друг другом... ох, мир покачнулся. Габриэль – в темно-синем, почти чёрном, костюме тройке с огненно-красным галстуком, выглядел как кинозвезда 50-ых годов. Его ярко-синие глаза лучились счастьем, а улыбка затмевала свет солнца. И так как я не знала  цветовую гамму его костюма, я выбирала из понравившегося на тот момент, и не прогадала.

Мое платье в стиле Омбре, с плавным переходом от тёмного к светлому, как по волшебству, оказалось правильным выбором. Яркие тона – одна из причин, почему я не выбрала традиционное белое платье. Жизнь насыщенная такой бурей эмоций, событий и любящих людей, не должна тонуть в безликом белом цвете...

– Мамоська! – голос Эллы вырывает из раздумий.

– Да, детка?

– Папоська тебя везде ищет. Можно? – кивает на мой живот.

– Конечно, дорогая. – гладить мой живот это её любимое занятие. Она может сидеть часами рядом со мной, гладить живот и разговаривать с малышом. А Лия, в это время, нас рисует. Девочки с нетерпение ждут братика. – Уже не долго осталось.

– Мы ждём тебя. – проговорила в мой живот Элла.

– Пойдём, детка?

– Да. Или папу съедят все эти люди. – господи, и где она этого нахваталась.

– Не съедят,а растерзают. – смеясь, отвечаю дочери.

Габриэль устроил очередной праздник. После тихого празднования рождества и нового года в кругу семьи, он организовал это сборище. Нахватало только Элвиса, а так, кажется, собралась вся Америка. Куча незнакомых мне лиц,приветливо улыбались и что-то говорили. Среди гула голосов разобрать сказанное проблематично. Остаётся один избитый вариант-улыбаться в ответ, или как выразился Прапор из пингвинов: "улыбаемся и машем".

– Ой...

– Мамочка, что случилось?

– Элла, дорогая, найди срочно папу. – сквозь зубы простонала я. Острая боль в пояснице и внизу живота ударила как гром. – Поторопись, малышка!

– Папааааа! – с оглушительным ревом унеслась дочь. Боль скрючила так, что дышать стало трудно. Кое-как добравшись до ближайшего угла, я рухнула на пол, как подкошенная.

– Ох, малыш... – погладила свой живот. Ответом стал увесистый пинок малыша.