Текст книги "В туманной странности (СИ)"

Автор книги: Black is color

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

====== Часть 1 ======

Еле сдерживаемая злость кипела в нем, готовая вырваться наружу, но поскольку не на кого было излить её, Нушрок наматывал круги по комнате, демонстрируя Вселенной свое искривленное от ярости лицо. Снова эти проклятые девчонки! Снова! Хотя нет, тут нечему удивляться. С тех пор, как он вернулся в Дефсию, удивление заменило понимание… и злость. Откуда, из какой страны они взялись? Какая у них цель? Тут Нушрок усмехнулся. «Из самой лучшей!» – выкрикнула тогда девчонка.

Перед глазами четко стоит картина того дня. Тогда, в Королевстве кривых зеркал, когда их с Олей взгляды столкнулись, он думал, что умрет. «Не смотри». Слова сталкиваются с глазами девочки и отлетают прочь. Один лишь шаг отделяет его от неминуемой гибели, и он должен сделать его. Как непривычно! Никто ещё в Королевстве не выдерживал его взгляда, но она…

В мозгу вспыхивает навязчивая мысль: он уже видел эти глаза, но где? Где же он мог видеть их? Эта важная серьезность, суровость, бесстрашие, наглость, доброта… Он точно видел эти глаза. Страшная догадка пронзает его душу и разум, словно шпага. Владыка! Его Владыка. Не этот дурацкий Топсед, конечно же. Нарцизс – ледяное пламя.

Несмотря на всё, что сделал Нушрок, он понимал его, не желал ему смерти, любил как друга. Почему же Нушрок не ценил этого? В этот миг он понял, что власть – это ничто, только в любви есть настоящая жизнь.

Больше он никогда не увидит Владыку. Но почему тогда сейчас, вместо Оли, он видит глаза Нарцизса в ту секунду, когда Нушрок предал его, своего повелителя? Ну вот и всё, остался лишь последний шаг. Пусть ликуют враги. Только смертью он искупит своё предательство. С губ срывается отчаянный шепот.

– Прости меня, прости… Владыка.

Ещё секунда, и наиглавнейший министр разобьётся на тысячи стеклянных осколков…

Полет прерывается столкновением с землей. Не камни. Поморщившись от боли, Нушрок открывает глаза и сразу же закрывает, ослепленный светом.

– Владыка, вы… я… Вы сможете простить меня, повелитель?

И совершенно неожиданно он слышит ответ, которого и не ждал:

– Я давно уже простил тебя, Нушрок, чучело ты моё ненаглядное!

Где теперь эта тайна и романтика? Где это счастье всепрощения? Лишь серые будни, заполненные бог весть чем. От Азор не приходит никаких известий, и Нушрок очень обеспокоен этим. Что могло случиться с её неспокойной Сандепией? Как там она сама? Волнения, так неожиданно вернувшиеся к нему в Дефсии, породили рассеянность, а рассеянность – враг любого министра. Прослушал слова Владыки – получи.

Владыка очень не любил, когда его не слушают, а здоровенный том Закона Вселенной как раз лежал под рукой… После такого щедрого дара весьма, впрочем, скудных сил Нарцизса Нушроку некоторое время пришлось искать равновесие, шатаясь между столом и шкафом. А нужно контролировать себя, терпеть… Но зачем?

Услышав шаги, приближающиеся к покоям, Нушрок остановился и прислушался. Через секунду в его комнату ворвался Владыка. Весь его облик выражал высшую степень восторга: огромные всецветные глаза сияли, на обычно зеленовато-бледных щеках проявился лихорадочный румянец, пружинистые кудряшки и лёгкие локоны взлетали от малейшего колебания атмосферы, седая прядь в чёлке сияла своей непобедимой красотой. Всем же своим существом он с размаху прыгнул на аккуратно застеленную кровать и, блаженно закатив глаза, воскликнул:

– Нушрок, я нищий!

– Вы, как всегда, преувеличиваете, Владыка, – министр нервно поджал губы. – Если в вашей казне нет столько электроцинов голубого цвета, сколько есть, скажем, у Ангелледта, то это ничего не значит!

– Напрасно иронизируешь, Нушрок, – горько усмехнулся повелитель и сел, заправляя волосы за уши. – Я только что из Ореона, и знаешь что? – он передразнил: – Уступите штучку квени, звезда на грани кризиса; одолжите, господин прекрасный, до зарплаты… И как венец творенья: отпустите пораньше, пожалейте больного старика… Тьфу!

– Ничего не понимаю, – министр тряхнул головой и сел рядом. – Ваше положение как повелителя Дефсии...

Нарцизс перебил его:

– Положение повелителя Дефсии внушительно, как старое дупло в трухлявом дереве! Недвижимость повелителя Дефсии – воздух, финансы повелителя Дефсии – вода, прибыли повелителя Дефсии выбыли!.. – он сделал соответствующий театральный жест рукой и случайно заехал коршуну по носу.

– Но королева...

– Плевать им на королеву и на нас тоже! А хотя... – Владыка улыбнулся, – хотя посмотрел бы я, как им было бы плевать, когда им бы выпустили кишки...

– Но это не всё, так ведь?

Нушрок уставился на повелителя своим хищным выжидающим взором. Тот расхохотался, вскочил и снова плюхнулся со всего размаху на кровать. Если честно, Нушрок обожал те минуты, когда его Владыка был счастлив, и обожал его смех.

– Ты чрезвычайно догадлив, дорогой! Азор прислала письмо. Она не справляется, и ей нужна подмога.

– Так едем сейчас же! – закричал Нушрок, не замечая того, что голос срывается на несолидный птичий писк.

====== Часть 2 ======

– Ты не пройдёшь! – пафосно и категорично заявил Нушроку солдат из гвардии королевы, нетрезвыми руками выхвативший меч (который, впрочем, тоже дрожал, как лист на ветру).

Нушрок, игнорируя его слабые попытки закрыть вход собой, без труда обошел солдата.

– Я так понимаю, Чёрная гвардия небоеспособна, – усмехнулся он, глянув на Владыку.

– У меня и своя гвардия есть, – Нарцизс старался сохранять спокойствие. – Кларенс!

Кларенс не отзывался.

– Неужто этот кретин напился вместе с ними?

Не факт, что голубой гвардеец был нетрезв, но министр очень на это надеялся, поскольку Кларенса терпеть не мог. Именно безнадёжно влюблённый Кларенс был препятствием к немедленному союзу Нушрока и кузины Владыки – Азор. Что он тогда устроил, даже вспомнить страшно… Поэтому-то Нушрок мог небезосновательно молча его ненавидеть.

Нарцизс отодвинул ещё одного солдата своей тонкой рукой (это было нетрудно, он едва держался на ногах) и прошёл в залу. Молодая королева, разрумянившаяся и встрёпанная, увидев мужа, подняла вверх правую руку в знак приветствия. Рука дрожала и колебалась: королева была не трезвее своих солдат. Владыка судорожно вздохнул и потянул министра за край плаща. Нушрок сделал шаг вперед, оглядываясь. Кларенс стоял в углу залы, проклятые девчонки прижались к нему, испуганно косясь на разгорячённых вином солдат. Королева, пьяная, играла с Владыкой в гляделки.

Впрочем, она всегда развлекалась, как могла. Нушрок не обвинял её, ведь это понятно: девчонке скучно жить за стариком. Неравный брак. Хотя в Дефсии 103 – это уже средний возраст, но на Земле 13… слишком мало. Ну да ладно, бог с ними. Всё же они любят друг друга. Чёрная пойдёт за своего старика в огонь и в воду, отдаст власть, смирит волю, пожертвует жизнью... И всё это только для того, чтобы заслужить его похвалу.

Королева заметила Нушрока и поманила к себе пальцем:

– Что на Кларенса смотришь, хлопче? Смотри на меня! Разве Кларенс краше меня, птичка? Смотри же на меня, на свою королеву!

Она встала и завертелась перед министром в каком-то бешеном танце. Нушрок старался не смотреть на нее: однажды уже пересмотрел, хватит. Хотя… Её кровавые поцелуи и жестокие ласки он не забыл до сих пор. Предав владыку однажды, все последующие разы он отказывал королеве. Она ему этого не простила.

Быть может, именно из-за этого она и решила сделать его своей марионеткой, безвольной пешкой в своей игре, жизнь которой для неё ничего не стоит. Она жестока, умна и властна, несмотря на молодость. И мстительна, куда же без этого? Чёрная Королева... Это имя подходит ей как нельзя лучше. «Что значит простенькая Азор по сравнению с ней?» – подумал Нушрок, когда, не выдержав, поднял глаза. Азор он, конечно, любил, но не так горячо; скорее это была лишь дружба и уважение. Конечно, это чувство можно было принять за любовь, но теперь коршун понимал, какое это наслаждение и какая чарующая бесконечная мука – Чёрная королева.

Нарцизс сжал кулаки, и министру стало ясно: сейчас повелитель будет бить посуду, возможно, об его голову.

– С какой радости ты так нализалась?

– Я начинаю игру, несмотря на твой запрет, Владыка!

– И вы уверены, что ваша гвардия победит? – подал голос Кларенс, отрывая от себя Олю и Яло. – Вы же все пьяны! А если сейчас понадобится принять бой?

Он выхватил из-за пояса лёгкий серебристый меч и направил его в сторону повелительницы.

– Это вызов? – лениво поинтересовалась та и не спеша вытащила свой чёрный меч, многократно искупавшийся в крови.

Кларенс набросился на Чёрную королеву, но та, будто протрезвев, ловко управлялась с оружием, всё оттесняя голубого гвардейца к стене. Бой длился недолго. Владыка нервно закусывал губу, Нушрок от напряжения хрустел суставами пальцев, взбалмошные солдаты притихли, только безжизненно сталкивались мечи, и слышалось тяжёлое дыхание соперников. Наконец девушка загнала Кларенса к стене, в миллиметре от его уха вонзила в неё чёрный меч и рассмеялась.

– Ну что? Готова ли я к игре, как ты думаешь? – теперь она совсем протрезвела и надменно и холодно усмехалась.

– Молодец, девчонка! – прошептал Нарцизс, но тут же вспомнил, что должен играть перед землянами роль бедного больного угнетённого старика и попробовал изобразить испуг.

Нушрок с удовольствием отметил, что получилось неплохо. Во Владыке погиб великий трагик, если не комик. Он был не просто артист погорелого театра, он был артист, подпаливший этот театр. Все эмоции, доступные душе и разуму, он видел в двойном, нет, даже в тройном размере. Это давало духу повелителя колоссальную энергию и оптимизм, выражавшийся обычно в наглости. Хотя эмоциональность не всегда играла ему на руку: Нарцизсу с его сердечными болезнями вообще нельзя было волноваться.

Но, как бы там ни было, разноцветные глаза его не могли ни секунды провести без искорки. Конечно, Владыка по примеру своих приятелей и просто коллег пару раз пытался впасть в депрессию, но в его случае это было невозможно, хотя отчаяться было от чего. Сейчас Нарцизс шел по краю, и Нушрок прекрасно это знал. Так же прекрасно, как и то, что почти все союзники отвернулись от его повелителя, Вселенной грозил неминуемый кризис, а состояние здоровья самого Нарцизса становилось всё хуже...

Но владыка отнюдь не был простым дурачком или подобным Топседу, нет. Он был умён, хитёр и горд. Ненавидел маски, но сам научился пользоваться ими лучше всех во Вселенной, а алмазная наглость всегда помогала ему добиться своего.

…Девочки попали под обаяние старика даже быстрее, чем ожидал Нушрок.

====== Часть 3 ======

Азор пристально смотрела в небо, будто хотела увидеть там что-то новое. Это было бесполезно, она знала: в небе ничего не менялось с самого её младенчества. Справа оно было рыжеватым, слева – малиновым, а посередине разрезано сияющей золотой полосой, напоминающей цветок. Полоса то сужалась, то расширялась. Иногда Азор становилось страшно из-за этого. Когда-нибудь всё небо покроется такими лавовыми полосами, и кора Солнца обрушится, положив конец Дефсии и Сандепии. Жители недр Солнца каждый день могут проживать, как последний, и проживают.

Но сейчас княжне Сандепии не хотелось думать о конце их внутрисолнечного мирка, она была напугана не из-за этого. Первый раз она так подло солгала кузену. С шести лет, с тех пор, как умерла мать Азор, Яншив, её единственным живым родственником стал Нарцизс. Её отец погиб незадолго до её рождения; ей сказали, что его убили заговорщики.

В Сандепии вспыхнула революция – страшная, кровавая, разрушительная. Войско Азор, конечно, справилось с ополчением «борцов за правду»: особо рьяные сторонники были арестованы, а то и убиты, было закрыто множество подпольных организаций, в школах читались лекции об ужасах войны на примере Земли... Да, помощь девушке не требовалась.

Но как иначе она могла сказать кузену, что хочет видеть его и как можно скорее, причём не по государственным делам, а абсолютно по личным? И как она скажет Нарцизсу, что любит его не как родственника, не как брата, не как отца, а как мужчину?!

Сейчас владыка был почти что в два раза старше кузины и относился к ней со снисходительной заботой старшего о младшей. Он так привык и ничего не мог изменить, пусть даже маленькой сестричке было 50 с лишним лет от роду. Как давно это было…

После смерти матери Нарцизс взял её к себе, и она быстро стала членом его семьи. Добрая королева Диана любила Азор как собственную дочь, а Нарцизс был ей отцом. Но времена меняются, и всему хорошему приходит конец: Диана погибла, сорвавшись с обрыва, у владыки случился первый инфаркт. Азор исполнилось 30, Нарцизс быстренько короновал её на Сандепию и отправил туда.

О, как непривычно было девушке сейчас слышать вместо радостного: «Слава прекрасной Диане!» – яростное: «Долой кровавую Чёрную!». Интересно, у новой жены брата вообще есть имя?

Чёрная… Как она тогда обрадовалась, когда брат сам приехал к ней и сказал, что его мать поставила ему ультиматум: или ты в течении сего года находишь себе достойную невесту, или бери в жёны Азор. Конечно, старая Венг могла и погорячиться, но всё же робкая надежда нашла место в душе княжны.

Но кузен взял в жёны не её, а своего первого министра и советника женского пола – Чёрную, которую, как оказалось, он растил с раннего младенчества именно для этой должности. Слава о жестокости молоденькой девушки облетела всё Солнце, а по всей Дефсии разошлись развязные солдаты в чёрных одеяниях, пьющие и убивающие. Иногда они вспоминали, кому служат, и могли в самой середине матерной песни гаркнуть: «Слава нашей королеве, самой чёрной королеве из всех королев!». Конечно, братишка тоже не был безобидной бабочкой, это Азор знала, но он не был так жесток. А вот их дед, Магнолий Кровавый, свергнутый за свою необузданную жестокость, такое поведение жены внука одобрял и ставил её в пример Нарцизсу.

– Вот, гляди, какую казнь придумала! Без дела не сидит и темницы не засоряет, как ты. Судить зачем? Раз – и башку с плеч! Раз – и кожу содрать! Не слушай его, моя жестокая девочка, ты всё делаешь правильно!

Недавно Магнолия самого постигла жестокость судьбы: умерла его нежно любимая супруга, весёлая Тьсодар, смысл его жизни. С той поры он сдал, почти не выходил из своего старого замка и лишь раз в месяц посещал внука. Доселе крепкий здоровьем, несколько раз попадал в больницу и снова явился миру уже совершенно усталым, разбитым и опустошённым.

Что касается Нушрока... С ним было интересно, Азор не спорила. Может быть, она даже и любила его, но в сравнении с кузеном, по её мнению, Нушрок проигрывал во многом. Но выбор был невелик: Нушрок или Кларенс. Из двух зол она просто выбрала меньшее. Уж с кем с кем, а с голубым гвардейцем ей связываться не хотелось: фигура совсем нескладная, глаза водянисто-голубые и идиотская улыбка на лице.

Но что теперь делать? Брат не маленький и далеко не дурак, он догадается об обмане, возможно даже раньше, чем приедет. Но если он догадается об обмане, то догадается и о любви к нему Азор. Это же элементарно! Девушка закатила глаза и блаженно улыбнулась.

Утром всё было так, как обычно бывает после гвардейской попойки: солдаты сидели и лежали кто где придётся и пытались понять где они, что здесь происходит и кто они вообще. Когда вспоминали, сразу же хватались за голову и принимались собирать бутылки, подметать и мыть, ставить на место мебель и отправлялись выкупать обратно своё оружие. Уже в шестнадцатый раз.

Хотя был в Чёрной гвардии один непьющий – Онес. Владыка иногда шутил про то, что за сие качество его нужно сдать в краеведческий музей. Онес был вредным, ехидным, ловким и обладал весьма хищным вниманием, успевая следить за всеми: за королевой, за Владыкой, за Кларенсом и за всеми солдатами.

– Я вас не понимаю. Ведь...

– Заглохни! – королева швырнула в Онеса подушкой.

Онес понял, что пора отбросить официальный тон, и начал снова:

– Я не понимаю тебя. Ведь сама – не дура, не уродина, и мужчинами не обижена, а даже наоборот. И Нушрок... Какой волк тебя дёрнул выйти замуж за Владыку?

– Иди и сдохни в обнимку с волком, Нарцизсом и Нушроком! Можешь даже за кого-то из них сам замуж выйти, – парировала королева, окончательно просыпаясь.

– Мелания, – чёрный гвардеец сел рядом с ней. Королева была явно не в восторге от того, что Онес назвал её по имени.

– Замолкни, – зашипела она, сжимая шею гвардейца. Тот и не пытался сопротивляться, отчего боевой настрой королевы куда-то делся. Она отпустила шею гвардейца и вздохнула.

– Между нами ничего не было?

– Конечно нет.

– И не будет! – завизжала вдруг девушка. – Как ты мне надоел, просто не представляешь! Когда-нибудь я прикончу тебя, понял?!

Онес спокойно кивнул. Своего звания главного гвардейца он добился путём шагания по военной карьерной лестнице, не пропустив ни одного звания, героически проливая кровь за королеву, несмотря на то, что она его сразу невзлюбила и не раз унижала перед всем полком и самим Владыкой. Он любил её, по-своему, по-черному, как умел, но любил. Конечно, от ненависти до любви один шаг, и в ненависти королевы Онес видел своеобразный шанс, однако...

Однако он понимал, что сердце королевы занято и закрыто от него. Навсегда.

====== Часть 4 ======

Дефсы истерично верили во Вселенную. Конечно, каждый народ имеет свою основную религию, но такой детской преданности Нушрок не видел нигде и ни у кого. Взять хотя бы гвардию владыки – Голубую гвардию. Почему гвардия голубая, вы спросите? Ну-у~ Потому что сама Вселенная состоит из синеватых частиц. А, поскольку дефсы – народ религиозный, то голубой стал считаться цветом Владыки, а его гвардия – называться Голубой. Также в Дефсии было разрешено носить одежду только холодных оттенков. Почему? Потому что Вселенная.

В Голубую гвардию берут красивых (не сильных, не здоровых, а только красивых!) мальчиков десяти лет и воспитывают в духе фанатичной преданности повелителю и Великим Галактикам (короче той же Вселенной). Растут солдаты, как ни странно, очень сговорчивыми. Что бы не случилось, так угодно Вселенной, а Вселенная желает им только хорошего. Следовательно – нечего унывать!

Все жители Вселенной делятся на два типа: те, кто любит Вселенную, и те, кто боится её. Они верят, что боящихся её Вселенная любит, а любящих – боится. И только попробуйте в присутствии дефса что-то плохое про их Вселенную сказать! Сразу начнётся:

– Молчи, а не то и себя, и нас погубишь!

– Вселенная терпелива, но она ответит!

– Ох, не миновать тебе проклятия Млечного Пути!

Когда министр слышит эти речи, ему хочется взять пистолет, приставить к виску и спустить курок. А ещё лучше – перестрелять к волковой матери всю старую гвардию и сформировать новую, без предрассудков. Ну это так, к слову, чтобы было ясно, из-за чего, собственно, Кларенс презирал Нушрока.

Нушрок с непониманием и лёгким изумлением смотрел на голубого гвардейца, когда тот в очередной раз произносил в споре своё любимое:

– Ох, покарает вас Вселенная!

– Опять? Если бы она карала меня каждый раз, как ты это говоришь, я бы уже семьдесят раз в муках умер! – министр усмехнулся.

Кларенс побелел от ужаса и потерял дар речи. Немного придя в себя, он произнёс дрогнувшим голосом:

– Это предел. Вселенная тебя покарает. Завтра же.

Нушрок с минуту сидел неподвижно, а потом (ох уж эти нарцизсовские наклонности, которые министр незаметно для себя перенял!), расхохотался.

– Да что мне сможет сделать это безвоздушное скопище огня, неонов, света и планет?!

Кларенс едва не лишился чувств, ноги его подкосились, а сам он задрожал, как осиновый лист. Нушрок явно был намерен продолжать.

– Итак, – сказал Владыка, незаметно появляясь за спиной Кларенса, – сейчас господин первый министр будет кастерить Вселенную! Нервных генералов просим свернуть уши трубочкой или покинуть помещение.

Владыка принадлежал к «любящим», к тому же был повелителем этой самой Вселенной и мог говорить о ней что угодно, оставаясь для народа чуть ли не святым. Нушрок встал и вопросительно посмотрел на Нарцизса. Тот кивнул. Кларенс, едва оправившись от шока, на ватных ногах вышел из тронного зала.

Министр уже собирался продолжить атеистические рассуждения, но, поймав взгляд повелителя, вздохнул и приготовился слушать…

Вчера вечером Нарцизс долго не мог заснуть. Утром, вскочив от чего-то очень рано и чувствуя себя совершенно неотдохнувшим, он начал судорожно придумывать министру изощренную казнь. Жизнь ничему не научила этого долбоящера, и королева снова не ночевала в своих покоях. Владыка прекрасно знал, что это значит. Этот носатый развратник снова взялся за своё. Ну уж если у них действительно любовь, то могли бы они хоть его смерти дождаться?! Срамота. Они же прекрасно знают, что повелителя в любой момент может «шибануть» инфаркт или приступ, что прогнозы врачей неутешительны...

Нужно заметить, что Нарцизс не пожалел остатка сил на то, чтобы превратить Нушроку этот день в ад. Для начала он пошёл в ванную комнату и вместо зубного порошка насыпал министру стирального. Затем пробрался в его покои (королева спит в его обьятиях, какой ужас!) и налил Нушроку вместо одеколона нашатырного спирта (королева его терпеть не может), а духи, недолго думая, вылил в заранее приготовленный господину министру кофе. На том физическая часть мести была закончена.

Психическую же Нарцизс придумал уже после, лёжа в постели. Пара сотен идиотских вопросов и несколько унижений, прямо перед Олей и Яло. Они сейчас, кстати, стоят за ним. Едва сдерживая улыбку, Владыка начал:

– Ты знаешь, Нушрок, что министр должен быть верен своему повелителю?

Нушрок сильно, до крови прикусил губу. Что Нарцизс хочет этим сказать?

– Значит знаешь. Знаешь, что министр обязан выполнять любое приказание повелителя – убить, например, кого-нибудь или нарушить традицию?

Нушрок выдохнул. Наверное, разговор шёл о каком-то деле.

– Да, Владыка.

– И ты готов к полному послушанию своему повелителю?

– Да, Владыка, – министр слегка склонил голову в знак покорности.

– Ты выполнишь то, что я сейчас скажу?

– Да, повелитель.

Нарцизс помолчал несколько секунд, затем усмехнулся и приказал:

– Пляши и пой песню бесовскую!

Несколько мгновений Нушрок стоял неподвижно, затем натреннированный в дворцовых интригах мозг подсказал ему решение этой проблемы.

– Я не знаю такой песни, повелитель.

– Как не знаешь? – неподдельно удивился тот. – Бесовская песня – это значит матерная неприличная песня. Ты что, ни одной матерной неприличной песни не знаешь?

– Нет.

– Хорошо, сейчас я тебя научу. Слушай и запоминай, а ещё лучше – записывай, – энергично кивнул Нарцизс. – Слушаешь? Ну вот: «Дед, поднявшись среди ночи, к внучкам в комнату спешит...».

– Владыка! У вас совесть есть?! – завизжал Нушрок.

– А у тебя она есть? – повелитель приблизился к нему и заглянул в глаза.

Глаза Нушрока наводили ужас, глаза же Нарцизса были способны проникнуть в голову и прочитать все мысли. Это было ещё страшнее: знать, что он знает, что ты думаешь, и знать, что он знает, что ты знаешь, и все равно смотрит и узнает про тебя всё. Такие-то огромные светлые глазищи имел Владыка, и сейчас Нушрок ещё острее ощутил схожесть его глаз с Олиными.

...Никто, кроме Нарцизса, не узнает, что он искал в сознании министра и что нашёл.

====== Часть 5 ======

Не прошло и года, Голубая гвардия собралась в поход! Естественно, не вся. Тут-то Кларенса и удивила беспечность Владыки. По-хорошему надо было взять взводов шесть, если не семь, Нарцизс же ограничился всего тремя, которые выбрал по одному ему известному принципу. Будь Кларенс понаблюдательнее к своим солдатам, он бы увидел, что все взводы сформированы по схожести их характеров.

В этот поход Нарцизс решил взять взвод подлиз, пофигистов (как такие появились, неизвестно) и шутников. Довольно странный выбор. Слишком многим казалось, что Нарцизс – сумасшедший, но кому как не Нушроку знать, сколько ума, хитрости, понимания и внутренней силы таится за этой маской.

Эта маска была выбрана неслучайно. Весёлый характер и чудачества как нельзя лучше располагали к своему обладателю, острый язык помогал защищаться от насмешников, показная несерьезность ко всему не позволяла воспринимать Владыку как соперника или преграду. А хитрому созданию только того и надо. Нацепив на лицо легкую милую улыбку, Нарцизс вершил свои отнюдь не простые делишки и из любой интриги выходил победителем.

Королеву-девчонку стали всё чаще упрекать в жестокости, а кто научил её держать в руках меч? Кто рассказал ей те ужасные тайны, что хранила в своем сердце Вселенная? Кто научил её быть властной и не упускать своего? Он, повелитель Дефсии и всей Вселенной. Только кто об этом догадывается?

Таким образом, семья и государство стали потихоньку распадаться на две части: положительную Владыки и отрицательную Чёрной королевы – и их неумолимо тянуло друг к другу. Что же касается нашего любимого господина первого министра, то он старался сохранять нейтралитет.

Конечно, он снова «заимел» отношения с королевой, но Владыку предавать не собирался. И тут речь шла не о банальной привязанности. Во-первых, Нушрок слышал слишком много легенд о здоровом прошлом повелителя, когда слабое сердце не мешало ему вершить свои подленькие делишки, интриги, убийства и прочее, а, во-вторых... Стыдно признаться, но Нушрок боялся юной королевы... до дрожи любил и боялся. Он знал, что девчонке не составит труда превратить его в свою марионетку, безвольную игрушку, которую она умертвит в конце своей игры, но (возрадуйся, Кларенс!) Вселенной было угодно совместить в любви кризис среднего и переходный возраст.

И сейчас Нушрок направлялся к ней.

– Ну что? Ты так и не ответил мне: где ты пропадал?

Нушрок молча провёл ладонью по свежей упругой груди молодой королевы. Та прищурилась и посмотрела ему в глаза. Они были почти пустыми, личность была почти убита. Почти. Она не спешила играть новой куклой, она вообще не собиралась делать из любовника марионетку. Как-то так само получилось...

Но и упускать случайную добычу ей было жалко, хотя любила она его не только за то удовольствие, которое он доставлял ей в физическом плане (что касается Нарцизса, то его в этом плане нельзя было назвать стариком), а и за личность... «Нет, – решила она сегодня, – я отпущу его».

– Ты сегодня какой-то дохлый, как жук в банке... Владыка?

Нушрок кивнул и закрыл глаза. В последнее время он стал не очень хорошо себя чувствовать. Он даже не хотел задумываться, насколько всё серьёзно и станет ли это недомогание началом другой, более тяжёлой болезни? Нушрока называли железным, ибо каждый день в любой ситуации он упорно демонстрировал свою несгибаемость, но, видимо, силы и здоровье не были безграничными. Господин министр прерывисто вздохнул и провалился в забытье.

Нарцизс бесился. Почему он не мог предугадать этого раньше, он, мудрейший и прекраснейший (что называется, совместил несовместимое) во всех Галактиках?! Мог он предугадать, что сигналы из ККЗ станут появляться всё чаще, а потом, в вихре событий, таки занести его – сына принца Цяаза на родину? Мог. Мог он предугадать, что его правнучка все равно унаследует его таланты и попадёт в те миры, куда обычным землянам хода нет? Мог. Так и смысл был отправлять дочь, внучку и её новорожденную девочку Олю в это поганое место? Хотя не важно. Мог он предугадать то, что не сможет изменить то, что было начертано в древних пророчествах? Был обязан предугадать.

Владыка вздохнул и прилег. О, Вселенная, как ему не хотелось об этом думать! Когда Диана родила одиннадцатого ребёнка, и он оказался девочкой, Нарцизс содрогнулся. Ужасное пророчество о том, что он полюбит свою одиннадцатую дочь как женщину, не давало ему покоя. В пророчестве говорилось, что Диана должна была погибнуть после её рождения... Она и погибла через две недели: поехала в горы и сорвалась с обрыва. Потом умер его любимый сын – умер, когда темному отродью не было и трёх. Двухстороннее воспаление лёгких. Было слишком поздно. Всё это вместе было слишком тяжёлым ударом – не выдержало сердце. У Нарцизса случился первый инфаркт.

Но в любом случае можно найти плюсы: мать владыки, старая Венг, сжалилась и взяла внучку к себе. Жить она решила на Земле. Зов крови помог найти Нарцизсу дочь и на этой планете (заметим, что он ее целенаправленно не искал. Он искал смышленую девочку лет пяти, дабы вырастить из неё несгибаемого министра и советника. Зачем вдовцу понадобилась именно девочка, вполне можно догадаться). Он смирился с неизбежным и вырастил ЭТО. Как он восхищался ею! А потом устал скрывать чувства и женился...

– Кларенс, – тихо позвал владыка заснувшего на полу возле двери гвардейца, – Принеси воды...

Кларенс вскочил, как ошпаренный, подлетел к повелителю и остановился у его кровати.

– Что с вами? На вас лица нет. Вам плохо?

Боже! Кто отучит этих существ задавать дебильные вопросы?! Ярость лишь отняла у Нарцизса оставшиеся силы. И как только Кларенс стал главным гвардейцем? Владыка и сам не помнит этого момента. Просто проснулся однажды утром, глядь, а этот невзрачный парень – генерал! Нет, оставим Кларенса, ушедшего-таки за водой.

Проклятая Вселенная, будто пытаясь досадить Нарцизсу, с каждым днём делает дочь все более на него похожей. Даже у гвардейцев появились подозрения. И если она узнает... Ведь это называется... Владыка не стал думать, как это называется. На часах было четыре часа утра.

====== Часть 6 ======

Утро встретило их рыжеватым небом, кое-где подернутым мутными облаками, светящимися золотом. Оно поблескивало, подобно каплям воды, на верхушках деревьев, лилось в буйных горных потоках, звенело бесконечной тайной в суровых горах, чуть прикрытых лесами… Дефсия. Нетронутая губительными щупальцами человеческого прогресса, чистая и прекрасная, как девушка, Дефсия!

Владыке хотелось петь. Неудивительно: настоящего дефса голодом мори, дай попеть и потанцевать. Этот народ раздражал Нушрока больше всего на свете. Эти странные люди с заячьими ушами и хвостами, радостные, добрые, хитрые, умные, беспечные, они были противоположны сами себе. «Но нет, – решил господин министр, – я не буду с раннего утра портить себе настроение этим долбанутым народом». Действительно, нужно подумать о чем-то другом. Например, куда уже успел ускакать Его бледность и прозрачность.

Нарцизс занимался делом, которое, по мнению Нушрока, было менее всех этого достойно.

– А если трудный час придёт, не унывай, дружок! Пусть тьма, пусть ночь, шагай вперёд и помни наш флажок! – звенел голосок самозабвенно певшей Оли.

Рядом стоял Владыка собственной персоной и, как только девочка закончила куплет, запел своим идеальным голосом: