Текст книги "Хозяин Перекрестков"

Автор книги: Билли Дин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Я прилично удалилась от своего смарта. И ближе к нему тучи странным образом сгущались еще больше.

Небо потемневшее до черноты двигалось в мою сторону. Не просто двигалось – оно опускалась к земле.

Какая странная и безумная иллюзия. Или не иллюзия?

– Черти! Жуть то какая! – Вырвалось сдавленно из горла.

Поток крупных, больно бьющих по коже капель, усилился. Подошвы утопали.

В этот момент черное тяжелое небо осветил мощный разряд тока. За ним еще. Молнии били все ближе к земле.

В моей голове мелькнула только одна, как мне казалась, здравая мысль – бежать и как можно дальше.

Такое проявление стихии может и нормально, но точно не безопасно.

Не успела я отвернуться от безумства природных проявлений рядом с моим смартом, как еще несколько ослепляющих молний слились в нечто шарообразное, нарисовав силуэт фигуры в чёрном. Желтые веки на затемненном и невидимом лице засветились ярким светом.

Мои глаза в миг округлились и я закричала.

Не раздумывая ни секунды бросилась бежать.

Убежала не далеко. Совсем не далеко.

После нескольких непродуманных шагов, поскользнулась на дороге. И без того уже мокрая, я плюхнулась в колею, собирая своей ладонью размокшую грязь.

Не оборачиваясь, попыталась отползти дальше и встать одновременно.

Почувствовав, как некто вцепился в мою руку, я издала самый громкий вопль, на какой была способна.

Я еще продолжала кричать, когда обернулась и увидела знакомое лицо с намокшей бородой.

– Артемий, какого хрена?…ну нельзя же так пугать! – В этот, почти счастливый момент, я одновременно переводила дух и заглядывала Артемию за спину.

Вроде фигура в чёрном исчезла, а моя радость от появления духовника, уступала место шоку от пережитого стресса.

Артемий помог мне подняться и взял мою сумку, но я едва не завалилась снова от безумной трясучки в области колен.

Стоило было духовнику заботливо придержать меня, дабы я устояла на не крепких ногах, я не удержалась и машинально кинулась на него. Вцепилась, как в спасательный круг. Обняла крепко, отчего духовник немного опешил и его мышцы напряглись.

В этих крепких объятиях я почувствовала себя в безопасности, хоть мы еще стояли на дороге под дождем и на небе продолжали сверкать молнии. Я чувствовала электрические вспышки сквозь закрытые веки.

– Я не смогла уехать. Пыталась но не смогла. – Едва не плача бормотала, закапываясь носом в ткань мокрой рубашки. Мое дыхание сбивалось от усиленного сердцебиения. – Что мне делать?

– Для начала – обсохнуть. – Артемий, провел рукой по моей спине. Этот жест был утешающий, но ощущался как предложение разорвать объятия и пойти куда то.

Стоило ему немного отстраниться, как я прижалась сильнее. С одной стороны согласна – надо уйти с дороги. Но в тот же момент – когда он отстранился – страхи снова наполнили сознание. Они порождали отчаяние.

Мы окончательно вымокли, пока духовник уговаривал меня все таки сдвинуться с места. В конце концов добрались до его хижины и я всю дорогу оборачивалась и цеплялась за его руку и жалась плечом. Висла на духовнике как рыбка прилипала.

Оказавшись под крышей, пришлось отпустить руку Артемия. В этот момент осознала как же сильно я продрогла. От руки духовника исходило тепло, не дающее принять то, как мокрая одежда охлаждала тело.

Пользуясь моментом, пока духовник делал чай, я скинула мокрую одежду и обнаружила, что стопка вещей и моя любимая скатерть самобранка – промокли. Найдя сухую футболку на дне сумки, все равно закуталась в одеяло, что дал Артемий.

Холодно. Мокро. Страшно. И меня все еще трясло.

Артемий вернулся с двумя кружками травяного чая. Легкий запах мелиссы и мяты заполнил небольшое помещение. Высунув пальчики из под одеяла – приняла горячую кружку.

В отличие от меня, духовник таким продрогшим не выглядел. Просто поменял одну рубашку на другую и эту оставил на распашку. Растрепал волосы с бородой и спокойно прохаживался по комнате. В нем вообще чувствовалась легкость и простота. Они давались ему без усилий. Уверена, что Артемий вполне мог бы пройтись по крапиве и колючкам голыми ногами с такой же легкостью и не заметить.

Наблюдая за его плавными перемещениями по комнате, небрежными и одновременно точными движениями – отметила для себя, что в нем была некая природная сила духа. Он сам был как часть природы. Волосы цвета пшеницы, борода, выверенные черты лица и крепкое, хорошо физически сложенное тело – придавали ему некую первородность. Я видела в нем странную смесь отголосков первобытности и изящества.

Артемий что то искал и заметил, как я его разглядываю. Скорее всего он заметил мои взгляды раньше, но виду не подавал. Сейчас что то изменилось.

Он обернулся, тоже изучая меня. Недолго. Буквально смерил взглядом, о чем то задумался. А потом как ни в чем не бывало улыбнулся, словно поймал себя на какой то мысли.

Я сейчас, должно быть, выглядела забавно. Мокрая голова, торчащая из под пышных слоев одеяла.

С какой то банкой в руках, духовник направился в мою сторону.

– Вот что ты делаешь? – Нервно заерзала от того, как он бесцеремонно отодвинул край моего одеяла, оголяя ногу. Лишившись защиты теплого одеяла, моя нога сразу покрылась мурашками.

– Надо обработать. – Сообщил Артемий, рассматривая ссадину, полученную в результате падения.

Пока я воевала за кусок одеяла, пытаясь опять упаковаться и сообщить, что ссадина небольшая, духовник вытащил из под одеяла мою руку, пристально изучив содранную кожу на локте.

Дождевая вода смыла грязь, но Артемий был прав – обработать было надо. Я поморщилась, когда духовник коснулся раздраженной кожи у ссадины.

– Да все нормально. Я взрослая девочка, могу сама о себе позаботиться. Есть хлоргексидин или спирт? – Посмотрела на странную баночку с непонятной субстанцией и у меня возникли сомнения касательно деревенских методов лечения мелких травм.

Артемий молча развернул мою ладонь. Да там было еще немного стесанной кожи.

– Больно? – Спросил духовник.

– Ну так. – Небрежно уткнулась носом в чай, убегая от пристального взгляда Артемия. Вдохнула успокаивающий запах мяты. На самом деле было больновато. Я сильно упала. Теперь кожу в нескольких местах на теле пощипывало.

– Пей пока чай. – Артемий быстро поднялся и опять вышел из комнаты.

Вернулся с небольшим тазиком, наполненным водой и плавающей в нем мочалкой. Еще он принес небольшой флакон жидкости.

Все поставил на стол. Ах, мой милый духовник настроился меня полечить.

Духовник протянул руку за кружкой и я большими глотками осушила ее до дна, прежде чем отдать. Горячий чай разлился по организму, наполняя организм теплом.

Поставив кружку на стол, Артемий выжал губку и не церемонясь принялся протирать мои пострадавшие участки кожи. Теплая от воды губка вызывала легкие пощипывания. Непонятно, когда только духовник успел воду нагреть.

– Все хорошо? – Артемий прервал тишину, наблюдая за моими поджатыми губами.

В ответ кивнула. Как то неловко складывалось. Артемий снова нянчился со мной, как с маленькой, после очередных моих проблем. По хорошему счету, с ним стоило поговорить. Расспросить про деревню, хозяина и всю подноготную.

Должен же быть способ расторгнуть сделку. Но все мои мысли меркли в эту минуту. Я робко изучала сосредоточенное лицо Артемия, думая о том, что разговор с кучей вопросов можно отложить на слегка попозже.

Духовник закончил обработку ссадин и закинул в тазик губку. Когда он открыл бутылочку, в мой нос ударил запах речной воды с тиной.

– Ты серьезно собираешься мне лить на раны воду из пруда? – Не выдержала я. – Лучше спирт или йод!

Ну не готова я к таким радикальным методам. Всерьез задумалась о побеге, пока мне какую ни будь инфекцию не занесли. Я рыпнулась в сторону, но Артемий поймал меня за запястье, усадив обратно.

– Доверься мне. – С твердостью в голосе настоял Артемий, заглянув мне в глаза.

От его пристального взгляда мое дыхание немного сбилось. Почему то мне показалось, что его предложение о доверии касалось не только залечивания моих ссадин. Возможно показалось.

Успокоившись, наблюдала как духовник развернув мою ладонь, капнув пару капель пахнущей тиной воды на рану. Все равно мне в этот момент хотелось выдернуть руку.

Артемий, словно почувствовав мой порыв, погладил большим пальцем мою ладонь ближе к пальцам. От безобидного успокаивающего прикосновения у меня потеплели щеки.

Легкое смущение прошло как по щелчку, когда закололо и защекотало в области содранной кожи, куда попала речная вода. На моих глазах рана стала затягиваться, словно кто то перематывал время заживления.

19. Ярость

Сложно было поверить своим глазам, наблюдая за тем, как невероятно быстро залечиваются ссадины.

Каждый раз, когда я была уверена, что меня уже ничем не удивишь – Выдроупужск подкидывал новые поводы – ошарашенно поражаться.

– Серьезно, живая вода? – Я все равно продолжала искать подвох. – Неужели она из пруда?

Артемий кивнул, параллельно открыв банку со странной и тоже пахнущей травами субстанцией. Зачерпнув немного зеленой мази – он размазал ее поверх почти затянувшейся ранки.

– Ой, а это что? – Я еще пристальнее присмотрелась к месту повреждения. Субстанция сильно разогрела, быстро впиталась, стирая с кожи все следы. Словно никакой ссадины и не было.

– Помогает избежать шрамов. – Артемий ответил просто и ясно, перейдя к обработке моего стесанного локтя.

Свои действия он повторил один в один, только жидкости и мази использовал больше. Я снова с широко распахнутыми глазами наблюдала чудесное исцеление.

Добавилась еще одна необъяснимая странность к общей кучке непонтяностей, произошедших со мной за последние дни. Может все происходящее мне снится?

Например, я в коме сейчас лежу, в отделении для коматозников? Или в отделении психиатрической лечебницы с диагнозом шизофрении?

Других объяснений у меня не было, ведь за всю жизнь ранее, я ни разу не видела ничего хоть отдаленно похожего на чудо. Одних только шарлатанов, умело давящих на эмоции и криворукий фотомонтаж. А тут – что не час, то сюрприз. И главное, никто не пытается меня уверить, что это чудеса. Все происходящее просто происходит.

Ого. Мои мысленные рассуждения оборвались на моменте, когда духовник плеснул живой воды мне на коленку и в эту минуту распределял залечивающую субстанцию.

Может я себя как то накручивала, но от прикосновения пальцев в комплексе с разогревающей мазью – ощутила легкую нехватку кислорода. От этого ощущения легкие жгло, но мне не хотелось отстраниться.

Напротив, машинально подалась вперед, захватив лицо опешившего Артемия ладонями, притянула и поцеловала.

Во мне что то вспыхнуло и дрожь пробила тело. От прикосновения к твердым, теплым губам, по телу разлилось спокойствие. Исчезли все тревоги.

Артемий, растерявшийся в начале от моего напора, быстро сориентировался. Ответил в начале нежным поцелуем и я моя рука невольно зарылась в его волосах. Потом нежность пропала. Артемий набросился на мои губы, требовательно сминая их, покусывая и жестко лаская.

Все мысли покинули голову, осталось только естественное желание. Мне просто хотелось слиться с его дыханием и бесконечно ощущать, как руки Артемия блуждают по моему телу.

Эти прикосновения мной воспринимались как раскаты грома, которые я буквально имела возможность ощущать, попав под ливень. Только сейчас они происходили во мне.

К черту все проблемы! У меня тут любовь намечается и возможно самые горячие отношения в моей жизни!

Под наплывом внутренних импульсов, я сжала воротник рубашки духовника и спустила ее с плеч.

Кажется его руки сильно сжали мою талию так, что затрещали ребра. Похоже Артемий любит пожестче. Какое совпадение – я тоже.

Продолжая перебирать пальцами его волосы, я почти требовала перехода от прелюдии к клубничке.

Я в этой деревне так настрадалась, что мне срочно нужно было максимально повысить уровень эндорфинов.

В Артемии действительно было что то первобытное. То как он сжимал меня и как заставил откинуть подбородок, оставляя влажную дорожку поцелуев на шее. Местами даже болезненных, но таких жгущих, что я задохнулась в своем сдавленном дыхании.

Кажется белье мое слегка намокло.

Поддаваясь природным импульсам, извиваясь в руках духовника, я не сразу осознала то, как поглощающая меня страсть постепенно переходила в нежность.

Что то изменилось. Действия Артемия стали скованными, словно он пытался сдерживаться.

Не знаю сколько прошло времени, когда до меня окончательно дошло – его руки больше по моему телу не блуждали. Он отстранился, по прежнему придерживал мой затылок на весу. Я еще чувствовала прикосновения дыхания к тонкой коже шеи и ключиц, но поцелуев больше не было.

Прежде чем открыть глаза, коснулась ладонью плеча духовника. Напряжен. Сильно напряжен.

Так а в чем проблема? Перерыв на перекур?

С тяжестью в легких, перевела дыхание и открыла один глаз. За тем второй.

Окунувшись в потемневшую синеву глаз духовника, у меня немного не укладывалось в голове происходящее.

– Эм…я конечно дико извиняюсь, но я что то не поняла… – С выдохом и небольшой паузой попыталась донести свою светлую мысль. – Мы продолжать начатое будем?

– Прости. – С тяжестью в голосе ответил Артемий.

Возможно в его планах были еще слова, но я вспыхнула и резко вскочила, на ходу поправляя края майки.

– В чем проблема? – Мне вдруг стало обидно до внутреннего воя. Сложив руки на груди, глазами метала молнии. Всю их уничтожающую силу направила на Артемия, а вот тело мое еще плавилось от пережитых ощущений. Ничего пока с этим поделать не могла.

Артемий пристально смерил меня взглядом. Расшифровать выражение его лица – у меня не выходило.

– Проблема в том, что нам нельзя становиться ближе. Правда прости. – Ответил наконец Артемий.

– Почему? – Не выдержала я. Активно жестикулируя руками, срываясь и ловя ртом воздух, обрушила на голову духовника поток вопросов и своего личного мнения – Мы вроде взрослые люди, что ни так? Или ты решил, что я потом навязываться буду? Или я просто тебе не нравлюсь? Почему нельзя было сразу сказать? В ЧЕМ ПРОБЛЕМА?

Я завелась не на шутку и меня душила обида. Так неприятно быть отвергнутой в последний момент. Пытаясь поделиться с Артемием рвущимися наружу мыслями, я сама себя только больше накручивала. В результате внутренняя слезодавилка со скрежетом заработала и веки закололо.

Ненавижу чувствовать себя слабой и такой уязвимой. Спасая свое лицо как и остатки самообладания, я не придумала ничего умнее, как просто отвернуться.

Холодная волна страха снова накатила, но отпрянула в тот момент, когда Артемий оказался рядом.

– Не злись. Я не хотел тебя обидеть. – Удивительно мягко прозвучал его голос. – Так просто будет лучше для тебя.

Хмыкнув в ответ, в очередной раз задалась вопросом – почему опять ничего не ясно и где конкретика? Устала от постоянной недосказанности.

Артемий, оттолкнувший меня минуту назад, положил ладони на мои плечи.

– Но ты меня обидел и я буду злиться. Потому что я устала от происходящего со мной бреда…– Резюмировала сквозь зубы и осеклась от того, как нежно духовник прикоснулся губами к косточке моей ключицы.

Такой короткий и легкий поцелуй, наполненный извинениями, невольно эхом промчался по каждой клеточке тела. За ним было еще одно легкое прикосновение немного выше, где жилка забилась под кожей сильнее. А потом просто крепкие объятия.

Я все еще злилась, ничего не понимая, но приятные расслабляющие ощущения расползались по позвоночнику, тесно прижатому к торсу Артемия.

– Сильно хочешь уехать? – Раздался над ухом опаляющий дыханием вопрос.

– Хочу. – Ответила осипшим голосом. – Ты знаешь способ?

В ответ была тишина, но я затылком чувствовала – духовник что то обдумывал.

Я тоже задумалась – возможно ли перезаключить сделку? Но что я могу предложить хозяину кроме себя, если ему уже моя же прабабка меня предложила. Вообще то свинство конечно. Типичное старшее поколение, главное самим пожить и побоку будущее внуков и правнуков.

Зло фыркнув своим мысленным рассуждениям, почувствовала как Артемий неожиданно убрал прядь моих волос и поцеловал в висок. Он по прежнему обнимал меня со спины.

Где то со стороны улицы раздались голоса и легкий смех.

– Что это? – Я повернулась к духовнику.

– Народ к Ивану Купале готовится. Сегодня зеленые святки к кульминации идут. Гулянья проходят у пруда и по всей деревне.

– Иван Купала когда? – С растерянностью прикрыла губы кистью руки.

– Завтра.

Едва не схватившись за голову, я выскочила на улицу. На видимом расстоянии от хижины Артемия – веселились местные.

Отплясывая у воды и плескаясь в самом водоеме, они хихикали и напевали песни. Что сказать, та похоронная процессия, встреченная мной сегодня утром, приобрела оттенок вполне себе веселой тусовки.

Их голоса доносились до меня – напоминая о том, как мало у меня осталось времени.

Но что произойдет в ночь Купалы для меня лично? Окончательное закрепощение или возможность разорвать прабабкину сделку?

20. Зеленые святки

Плескание воды сливалось с голосистостью весёлого люда. Каждый шелест травинки, листвы и холщовой рубахи – отдавались тиканьем часов в моих висках.

Завтра. Значит завтра что то непонятное должно решиться. А почти сутки для подобной моей ситуации вообще много или мало?

На поляне перед моим взором веселые деревенские разожгли костёр. Легкий ветерок донес запах горящей древесины. Как же мне этот дым напомнил про майские шашлыки. В животе обидчиво заурчало.

Может мне плохо думается на почве голода? Я только завтракала, а уже вечерело. Конечно мой мозг не хотел функционировать. Надо перекусить, подумать.

Артемий был рядом. Я как не странно, легко ощущала его присутствие, даже если он совсем бесшумно оказывался рядом. Его появление обозначалось в сознании как внезапное погружение в самую чащу леса. Легкие наполняло ароматами древесной смолы, коры, мха и листвы. Каждая клеточка тела словно ощущала окружающую природу.

Возможно пребывание в странном месте так влияло на мое нутро или это был персональный магический флер самого духовника.

– Есть хочу. – Сообщила Артемию, вдыхая успокаивающий запах природы, исходящий от него. – У меня есть скатерть самобранка.

Повернувшись к духовнику, поймала его задумчивый взгляд. Но я бы не сказала, что он выглядел удивленным.

Артемий с приподнятой бровью наблюдал за тем, как я разложив скатерть на траве и наставив на нее посуды – делала заказ. Тарелки постепенно наполнялись, под пение во время хороводов, доносящегося до нас с опушки у воды.

– В тебе есть сила, раз получилось подчинить скатерку. – Проводя рукой по бороде констатировал духовник.

Я довольно рассевшись на мягкую траву, вытянув ноги, изучала банкет организованный при помощи магии.

– Никогда не замечала у себя каких то способностей. – Ответила Артемию, подхватывая палочками ролл филадельфию.

– Ты просто их не стремилась заметить. – Духовник подмигнул мне, наблюдая за тем, как я ловко закусила ролл имбирем. – Здесь такое место, где можно открыть в себе силы.

– Звучит как повод остаться. – Отправив еще пару роллов в рот, я чувствовала себя японкой, которой приличия ради надо было застенчиво прикрывать рот ладонью, раз мой странный духовник так пристально изучал, как я ем. Прожевав последний ролл, почувствовала дуновение грусти. – Я не могу остаться. В Питере вся моя жизнь. Да и не понятно, что меня тут ждёт.

Хозяина Перекрёстков не стала упоминать, дабы не портить аппетит. Хоть поесть без него спокойно. К тому же, врят ли мой страстно целующийся и щедро пахнущий лесом травник – что то дельное посоветует.

Смотрела как Артемий, опустив руку на согнутое колено, изучал глазами камыш и с его пшеничными волосами играл ветер – я ловила себя на мысли, что даже в этой закрытой деревне он живет обособленно.

В идеале насесть с прессингом вопросов надо было на Искру – она точно многое знала. Или на Валеру Голопяткина. Он производил впечатление эксперта в области общения с темной сущностью. Последнее, но не по важности – покопаться в вещах бабули. До завтрашней ночи – перерыть весь хлам время у меня будет.

А пока… я зачем то рассматривала Артемия и в его компании тревоги успокоились, а мысли выравнивали свой хаотичный бег.

Поймав очередной мой взгляд, Артемий мило улыбнулся, сверкнув глазами. Всё-таки легкая чертовщина в нем была.

– Я вот так не поняла, откуда скатерть достает еду?

– Как и положено по законам магии – если где то что то появляется, в другом месте исчезает – Усмехнулся духовник.

Заметила, что он почти не притронулся к еде. Я напротив, перекусила всем понемногу.

– Получается, я ворую еду при помощи магии? – Закапываясь пальчиками ног в невысокую траву, я умышленно задела стопы Артемия.

– Скорее не ты, а скатерть, но по своему тебя действительно можно считать косвенным преступником – Засмеялся духовник. – Но за преступления совершенные при помощи магии, насколько помню, больше не наказывают.

– Есть такое. – Я опять специально задела его ногу своей. Так ему за то, что меня преступницей считает – А в чем особенность Зеленых святок?

– Все магические сущности набирают силу, а у люда есть возможность прогнать их или напротив, призвать себе на службу. – Ответил Артемий по житейски просто, проводя рукой по моим волосам, когда я свернувшись калачиком, уложила голову ему на колено.

Я коснулась пальцем травинки и капелька вечерней расы засияла, перед тем как упасть на землю. Определенно что то вокруг меня накалялось. Я тоже это чувствовала.

Если сущности, в том числе и темные, сегодня набирают силу – значит Хозяин явится. Или я сама его найду. Лучший способ защиты – нападение, но как это организовать?

Продолжая лежать на колене Артемия, я смотрела вдаль за плясками и гулянками. Песни и смех звучали громче, а веселая беготня с купаниями стала отдавать оттенком вакханалии.

Срамнойуд вдали спустив штаны мчался за двумя девушками в припрыжку, а те хихикая – разбегались. Одна из них, подбежав, одела Демитрию цветочную гирлянду на шею и с разбега прыгнула в пруд, забрызгивая милующегося с Эланозавром – Голопяткина. Валера Валерьевич подобно водяному сидел в воде у берега, вальяжно озираясь по сторонам и покуривая сигару. Правда теперь она потухла от попавшей воды.

Я резко приподнялась. Голопяткин! Вот он как раз сейчас мне нужен.

– Я сейчас. – Когда я встала на ноги, Артемий поймал мою руку. – Мне быстро надо спросить одну вещь.

Пальцы духовника разжались и я направилась в сторону деревенской тусовки. Оказавшись в гуще событий, я почувствовала себя как в дурдоме. То что со стороны казалось просто гулянкой, вблизи выглядело и ощущалось иначе.

Воздух на поляне обжигал легкие духотой. Разожженный костер от легких порывов ветра разбрасывал языки в разные стороны, но никто этого не замечал. А вот меня чуть не коснулся. Отпрыгнул в сторону, столкнулась с какой то девушкой.

Она залилась безумным и надрывистым смехом, уставившись в меня черными расширенными зрачками.

Заглянув в глаза еще парочке деревенских – я морально утонула в этой черноте.

Они что то употребляли?

Обернувшись, замерла от непонятной для меня картины – пара юношей и девушек закрутились вдоль своей оси, мыча под нос, словно рой, песню. В шатких движениях они хороводили вокруг костра. Казалось, еще немного и свалятся прямо в огонь.

Там же в пепелище среди углей горели тряпичные куклы. Перед моим носом один деревенский бросил такую же в пламя и с чистой совестью затянул песню. Черные глаза блеснули на меня.

Что же с ними завтра будет – в ночь Ивана Купалы, если они так сегодня обезумели?

Вытягивая руки перед собой, дабы оттолкнуть всех, кто со мной сталкивался, я более менее смогла пробиться к пруду. Правда на подходе передо мной завалились на траву Срамнойуд в компании девушек, организовав спонтанную и дикую оргию. К ним прибежал мужик в буденовке. Добежав до одной из участниц досугового клуба Срамнойуда, споткнулся и приземлился хозяйством прямо в цель.

Я машинально прикрыла глаза рукой. Не развидеть.

– Машер. – Голопяткин заметил меня.

– Здрасти. – Я с радостью отвлеклась от зрелища, от которого сложно было оторваться, но и смотреть было не просто.

Голопяткин, вышедший из воды в плавках вишневого цвета, украшенных золотыми рюшами, накинул на себя халат с инициалами, вышитыми бронзовыми нитями.

– Позвольте выразить искреннее сочувствие вашей неудачной попытке покинуть деревню. – Валера Валерьевич опустился на полотенчик, разложенный на траве. Заметив, как мои губы распахнулись, он добавил. – Не удивляйтесь, машер. Слухами земля полниться.

Рядом с Голопяткиным нарисовалась Элланозавр в купальнике цвета хаки и красными звездочками на причинных местах. Что сказать – патриотично. Особенно то, как эти звездочки расплывались. Она была как буженинка, перетянутая веревочками.

Оскалившись на меня, Элланозавр пафосно распахнула зеркальце и нанесла на губы сотый слой помады.

– Какая сделка может быть интересна хозяину? – Отвлекшись от Элланозавра, обратилась к Валере Валерьевичу.

– Ах, машер. Боюсь что в вашем случае никакая. – Он блеснув улыбкой с золотыми коронками, хлопнул свою подругу по пухлым ягодицам. – Да, машер, я знаю какую сделку заключила ваша уважаемая прабабушка Элионора. И если вы считали меня экспертом, который может просветить вас в вопросах с хозяином – вы совершенно правы и по адресу.

– Зачем я хозяину? – Сложив руки на груди, уставилась на Голопяткина. Каким удивительно снисходительным был его взгляд.

– Потому что вы, машер, проводник и из мира Нави. Заполучить ведьму вот так просто для темной сущности почти не реально. Но благодаря вашей многоуважаемой прабабушке – у Хозяина получилось. Очень сомневаюсь, что вы можете предложить более высокую цену. Если только мой неразменный рубль – Голопяткин оскалился, блеснув глазом. – Но он мой. И вы все равно ценнее.

Как все сложно. Голопяткин ненадолго отвлекся на массаж спины Элланозавру. Смотря за тем, как его пальцы украшенные печатками, мнут желеобразную спину его женщины – я пыталась понять, есть ли в моей голове еще вопросы, или можно впадать в растерянность.

Похоже Валера – бесполезен. Стоило было мне об этом подумать, как Голопяткин заговорил:

– Машер, я понимаю ваши расстроенные чувства. И возможно могу вам помочь.

– Слушаю. – Я не моргнув навострила уши.

Лицо Валерия Валериевича расползлось в довольный оскал.

– Хозяина нельзя убить, но его можно поменять. – Глаз Валеры сверкнул. – С новым хозяином ни вы, ни ваша прабабушка сделок не заключали.

Меня как током ударило. Это гениально. Но есть один момент, к которому явно клонил Голопяткин.

– Вы хотите стать новым хозяином? – Спросила прямо, наблюдая как Валера Валерьевич улыбчиво пожал плечами.

– А почему бы и нет, машер. Это всего лишь небольшая смена власти. Вас она не коснется. Вы спокойно покинете деревню.

Элланозавор зашевелилась.

– Ничего не теряешь, буржуйка. Все равно тебе тут не нравится. Вижу по глазам. – Хрипловатым голосом, причмокивая перекрашеными губками, фыркнула Эллочка.

– Времени мало, машер. Если надумаете, я к вашим услугам. – Голопяткин прикурил новую сигару.

– То есть мне вам еще помочь нужно? – Приподняв бровь, почесала нос. Опочки, новые подробности.

Элланозавр устало выдохнула. Похоже, она была в курсе плана Голопяткина. Ни она ли мне приглашение прислала? Валера в это время посерьезнел.

– Всего одна мелочь. – Начал Голопяткин. – У Элионоры была штука полезная для данного предприятия. Это древний артефакт. Именно с его помощью можно организовать замену одного хозяина на другого. Если найдете, то дальше я все сам. И уже к утру вы свободны как птица, потому что сделка будет расторгнута.

– Я подумаю. – Ответила поджав губы.

– Подумайте, машер. – Голопяткин убрал сигару от лица, выпуская плотное облако дыма. – Я если надумаете, к вашим услугам.

Элланозавр надменно помахала мне пухлой ручкой, прижимаясь к Валере Валерьевичу необъятной грудью.

Отойдя от странной парочки, я снова погрузилась в вакханалию. Но она неожиданно притихла. Подняв глаза – узрела причину. Артемий появился на поляне и обезумевшие местные вдруг стали адекватнее.

Меня немного кольнула обида, когда какая то девушка подбежала к нему и упав на колени, схватила за руку. Она терла его кисть о свою щеку и целовала. Похоже народ здесь религиозный. Она и вправду как молящаяся лобызала пальцы Артемия, словно он сейчас ей грехи отпустит.

За этой девушкой еще несколько человек ринулись в сторону духовника, но он жестом их остановил. С его губ сорвались слова, смысл которых я не поняла. Но все кто рвался к нему, разошлись. Девушка тоже отползла.

Что происходит?

Меня снова окружил шум песен и хоровод. Внезапная тишина растворилась будто и не было. Все вернулось на круги свои.

Неспешным шагом я приблизилась к Артемию. Взглянув мне в глаза, он перевел взгляд за мое плечо. Его лицо отразило напряжение. Можно было не оборачиваться, дабы догадаться – он смотрит в сторону Голопяткина.

21. Перекресток

Пристальный взгляд Артемия, устремленный в сторону Валеры Валерьевича, отдавал темнотой. Совершенно непонятный для меня момент, пропитанный явной неприязнью духовника к Голопяткину затягивался.

Теряя терпение, я пощелкала пальцами перед лицом Артемия.

– Утро доброе, бывший духовник. – Обратилась к нему, когда духовник отвлекся от Валеры в пользу меня. – Мне нужно еще по одному делу отлучиться. Скоро вернусь.

Артемий удивленно вскинул брови. Он снова глазами устремился в сторону Голопяткина, но я обхватила его лицо ладонями, развернув к себе. В нем бушевала стихия.

– Артемий, ты себя ведешь страннее обычного.

Наконец получилось внимание духовника полностью переключить на себя. Не раздумывая, схватила его за запястье и отвела немного в сторону. Вакханалия расступилась, пропуская нас. Удивительно.

– Артемий, я побежала решать одну проблему. – Встав перед ним, заглянула в глаза, наполненные свинцом. – Точнее хочу проверить одну теорию.

– Я могу составить компанию. – Предложил духовник. Сейчас он выглядел чуть более расслабленным.

Задумавшись над целесообразностью тащить с собой Артемия, пришла к выводу – лучше разобраться самой.

Вдруг духовник своей духовной силой спугнет Хозяина Перекрестков. А мне надо было, чтобы он явился. Я рассчитывала выманить его на перекресток и перезаключить сделку или поторговаться. Если во время Зеленых святок есть шанс подчинить себе темные сущности – надо попробовать. Мало ли что там Голопяткин утверждал – пока не проверю лично, не поверю.

Решив не брать с собой духовника, отправилась на перекресток одна. Правда, Артемию сообщила, что мне нужно домой. Чтобы не скучал – оставила ему скатерть самобранку, организовав шашлычок. Очень обещала вернуться, пока мяско не остынет.