Текст книги "В любви случайность не случайна (СИ)"
Автор книги: Biffiy
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)
Глава 17
Глава 17.
«Вот тебе и мотив для Матвея! Интересно, он согласится тебя спасти». – Я уже в пятый раз читала эти слова, и с каждым разом во мне усиливалась злость. – Ева, где ты нашла эту записку с пятнами крови?
– В твоей летней соломенной сумочке, где был нож. Я не сразу её обнаружила, лишь, когда стала выдирать из неё подкладку, что бы сжечь. Кстати, эта сумочка без подкладки стала ещё лучше. – Ева улыбнулась мне, но нахмурила брови. – Что эта маньячка имела в виду в этой записке?
– Она меня предупредила, что бы я оставила Матвея в покое, если она предоставит Матвею сильную мотивацию и он с нею согласится. Я думаю, что Мэри имела в виду орудие преступления…
– Которое она, почему-то, оставила у нас, и которое теперь находится в её сейфе? – Усмехнулась Ева, заканчивая мои слова. – Очень сильная мотивация. Ветка, не обращай на неё внимания. Жало у осы мы вырвали. Неужели Мэри думала, что мы впадём в панику, увидя окровавленный нож и наделаем глупостей? Фу, детские глупости.
– А если она хотела сказать Матвею или следствию, что нож у меня? – Спросила я.
– Подумай, Ветка, как она это скажет? Возникнет масса вопросов и прежде всего к ней: откуда она это знает или почему уверена, что это именно тот нож, которым убили того человека? – Ева покрутила рукой в воздухе, немного задумавшись. – Да я тебе ещё массу вопросов придумаю… Мне кажется, Ветка, что она принесла нож тебе в…горячке, не подумав. Я даже уверена, что сейчас, немного поостыв и подумав, Мэри об этом сожалеет.
А мне казалось, что мы что-то не учли, а может, что-то не учла Мэри? Посмотрим?
– Ева, а как ты думаешь, кого из Эдуардов убили, кто за ухо себя дёргал или…другого?
– А тебе не всё равно?
Я задумалась, вспоминая обоих мужчин. Только теперь я вдруг поняла, Эдуарды отличались друг от друга…манерами. А Эдуарда, который дёргал себя за ухо, мы все видели только в темное время или издали, как мы с Матвеем.
Вскоре за нами пришла Берта и пригласила в гостиную для встречи семьи со следователем. Чтобы соответствовать новому имиджу «от Евы», я выбрала рваную одежду: юбку от одного платья и блузку – от другого. Рваные края блузки я завязала узлом на животе, и они удачно гармонировались с рваным подолом юбки. Завязав волосы в высокий хвост цветной косынкой, я посмотрела на Еву и получила одобрение.
– Очень эффектный образ девчонки из подворотни. – Сказала она. – Попробуй ему соответствовать, то есть будь наглой и безалаберной. Поставь в тупик не только всю семью и Мэри, но и следствие. Ты будешь придерживать версию вашего развода с Матвеем?
Я пожала плечами. – Не знаю, посмотрим, как пойдут дела.
А дело оказалось «не больше выведенного яйца», так говорила наша тётя Стеша, когда время на него было потрачено зря.
Следователем оказался пожилой мужчина в жутко мятой одежде и очень полный. Было видно, что он уже устал от дороги в загородный дом Смирнитских, от жары летнего дня и…от своей работы.
Он поздоровался со всей семьей и Файсами, и тут же выложил предварительную версию случившегося. Он предположил, что жертва – это одни из воров, которые хотели поживиться в комнате иностранца во время праздника. Им не составило труда проникнуть на праздник, а потом и в пустующий дом. Далее они проникли в комнату, возможно, по наводке одного из служащих дома. Они нашли сейф, посчитали это ценной добычей и… не поделили её. Они пытались открыть сейф, не получилось, и между ними произошла ссора, а затем и драка с особой жестокостью. Один из них схватился за нож…
Следователь объявил, что с такими случаями он уже сталкивался в своей практике и сожалеет о том, что их трудно расследовать, потому что воры так и не успели ничего украсть из комнаты Файса, кроме… небольшого ручного сейфа господина Файса, а такие сейфы в ломбард не сдают.
Эдуард Файс утвердительно кивнул и сказал. – Но в нём были только документы и никаких драгоценностей. Это было завещание отца братьев Смирнитских, привезённое из Голландии, и больше ничего.
Следователь был явно озадачен, и предположил, что воры, конечно, не могли знать, что в сейфе нет драгоценностей. Он повторил для всех ещё раз, что воры сейф пытались вскрыть, что-то не поделили, поссорились. Ссора перешла в драку и в поножовщину. Такой случай тоже был в его практике. Он явно, сожалел, что будут трудности в выяснении личности жертвы, так как лицо его изуродовано, поэтому предположил, что следствие может затянуться.
Мы с Евой слушали его смехотворные предположения и только переглядывались между собой. Такой ход событий пока нас устраивал. Посмотрим, что предпримет Мэри.
Пока следователь говорил, я внимательно следила за Файсом и Мэри. Эдуард был сильно расстроен и испуган, что…даже не был на себя похож. Я приписывала это стрессу, пока вдруг не увидела, как он…дёрнул себя за ухо.
Ева это тоже заметила и слегка подмигнула мне. Зато Мэри смотрела на меня взглядом удава. Сначала мой «дворовый» вид её позабавил, но когда она увидела, что я не спускала глаз с Эдуарда, то явно заволновалась.
Следователь потратил на нас ещё около двух часов, опрашивая каждого, где он находился в момент убийства, приказал никому не покидать город и…уехал.
Я ждала ответа Мэри на вопросы следователя, но она сказала, что после возвращения из аэропорта, где они с отцом так и не встретила своего адвоката, она ушла к себе в комнату и больше её не покидала.
Значит, она решила пока не торопиться с моим «разоблачением». Ну, что же, пусть на него надеется…
Хоть следователь покинул гостиную дома Смирнитских, но обстановка в ней осталась такой, как будто следствие ещё продолжалось, но под руководством Елизаветы. Сначала она приказала Бартоломью переселить Эдуарда Файса в другую комнату, но видя удивлённо-вопросительный взгляд мажордома, обратилась ко мне и Еве.
– Девушки, милые, вам придётся пожить в одной комнате. Мой дом большой, но в нём так же много гостей. Вы не возражаете?
Я тут же выдвинула своё предложение, тем более, что решила продолжить игру обиженки на Матвея. Поговорить с ним я так и не сумела. Он вёл себя сдержанно и даже высокомерно по отношению ко мне. И я подумала, что и он не против продолжить этот спектакль с расставанием.
– Елизавета, – заговорила я, – но я могу покинуть ваш дом и освободить комнату. Мне кажется, что нас с Матвеем уже мало, что связывает. Нам надо побыть друг от друга в далеке.
– Мы ещё ни о чём не поговорили. – Прервал меня Матвей. Его взгляд был холоден и даже страшен. – У меня есть к тебе вопросы, и ты на них ещё не ответила. И чтобы ты не натворила бед, будешь жить в нашем доме до окончания следствия под моим присмотром. Помни, что я отвечаю за тебя перед твоей тётей Стеше.
Я вопросительно приподняла бровь, делая вид, что удивлена его нападками, и поняла, что он включился в нашу игру.
Матвей закатил глаза к небу и добавил. – Боже мой, Иветта, во что ты одета? Ты могла бы одеться и поприличнее, ведь у нас была полиция.
– Я собиралась покинуть этот дом, Матвей. А не встречать с приличной полицией. – Довольно дерзко ответила я и увидела усмешку удовольствия на лице Мэри. Она мне не понравилась, и я решила её позлить. – Но если тебе, милый, не нравятся мои уличные наряды, то… купи мне новые.
Матвей хотел ответить, но Елизавета приподняла руку и ответила за него. – Матвей, я согласна с Иветтой. Тебе надо было давно позаботиться о гардеробе Иветты. Может, вы поэтому, не можете договориться? Милый, девушек надо баловать. Сделаем так, вы с Иветтой займётесь покупками и поужинаете в нашем ресторане. А в это время к ней в комнату Бартоломью переселит Еву. – Она обратилась к девушке. – Милая, ты не против?
– Конечно, нет. – Ответила Ева. – Я давно ругала Иветку за её наряды. Она уже выросла и стала взрослой, а вот одежда её… – она усмехнулась, пожала плечами и слегка развела ладошки в стороны, – …осталась почти детской. Иветта, посмотри на Мэри, она – образец вкуса и элегантности. Учись у неё.
Я посмотрела на «образец вкуса» и поняла, что он в восторге от происходящего.
– Конечно, Иветта, тебе надо собой заняться. – Сказала Мэри. – Но, если тебе будет нужна моя помощь, то обращайся. Возможно, что мы станем подругами. Главное в нашей жизни – это иметь хорошую мотивацию… – её красивые глазки прищурились, и мне вдруг показалось, что из её рта высунулся раздвоенный змеиный язычок, – …а она у тебя есть – и это внимание Матвея.
– Вот и хорошо. – Подытожила «нашу дуэль» Елизавета. – Иветта можешь идти, собирайся к поездке в город, а мы ещё поговорим.
Я поняла, что меня выпроваживают из гостиной, встала и вышла, гордо подняв свою голову.
– Простите её, – услышала я за спиной голос Евы, – она всё ещё никак не может понять, что выросла…
Мне оставалось только держать язык за зубами, уж коли согласилась на такую роль.
– Рассказывай, что случилось? – Сказал мне Матвей, когда мы с ним отъехали на довольно большое расстояние от дома Смирнитских. – Мы так и не поговорили до и после случившегося. Я уверен, что вы с Евой уже выдвинули массу версий по убийству, так что выкладывай. Я тебя слушаю.
И я ему всё рассказала. Скрывать ничего не стала. Когда я сказала, что мы нашли с Евой орудие убийства, то Матвей даже остановил машину. А когда узнал, куда я его спрятала, и как Ева уничтожала кровавые улики с моих нарядов, вдруг… рассмеялся. Когда его смех прекратился, он притянул меня к себе и заключил в объятия.
– Иветта, я и представить не мог, что Мэри способна на такое…. Убить своего же сообщника, а потом ещё покушаться и на тебя. А ты не испугалась и справилась с ней…
– Она боролась за тебя, милый. Она даже убила… Со мной ей не справиться физически. Я держала её в захвате совершенно без усилий, даже удивилась этому…
Договорить я не смогла, потому что Матвей припал к моим губам с поцелуем.
– Я бы не пощадил её, если бы она тебе нанесла увечье. – Проговорил он, отпуская меня. – Значит, она нас видела в постели и всё равно предъявила на меня свои права? Она настырная и дерзкая…
– Ещё она маньячка, так говорит Ева, а она в этом знает толк. Теперь мы ждём, что будет делать Мэри. Я так думаю, она будет следить за нами, Матвей. И если мы начнём сближаться, то… и она начнёт действовать. Но сначала, нам надо узнать, что будет делать Эдуард? Что теперь будет с вашим наследством?
– Бабушка сказала, что надо ждать результаты следствия. Эдуарду сейчас нечего нам предъявить, но знаю, что бабушка и Елена, организовали собственное расследование. Увидим, что оно принесёт, а теперь нам надо заняться тобой. – Сказал Матвей и завёл машину.
То, что мы с Матвеем сейчас яко бы в ссоре, казалось, знал весь город. В какой бы бутик мы не вошли, все девушки-продавщицы смотрели на него с вожделением, а на меня с завистливым пренебрежением. Это замечал и Матвей, но только наслаждался этой ситуацией. Я не стала возражать, и позволила наряжать себя, как куклу.
Я перемерила множество нарядов, крутясь в них перед Матвеем, и как ни странно, мне это понравилось. А когда я предстала перед ним в белом платье с пышной юбкой в красный горошек, то он сам выбрал красную соломенную шляпу с большими полями и надел мне на голову.
– Я чувствую себя вишенкой на торте. – Сказала я, глядя на себя в зеркало. – Если Мэри увидит меня в таком виде, то… подавится, и тогда жди от неё удара в спину.
– А мы будем к этому готовы. – Сказал мне Матвей, вставая мне за спину. Он смотрел на меня в зеркало и улыбался. – С этой минуты я буду тебя охранять и не оставлю ни на секунду. Как ты думаешь, почему бабушка поселила к тебе Еву?
Я слегка пожала плечами, хотя смутные догадки у меня уже появились, тем более, что губы Матвея уже «выводили орнаменты на моей шее».
– Никак не могу догадаться. – Сказала я, играя дурочку….с трудом. Я почти оцепенела от его прикосновений.
– Значит, не понимаешь? Ну, ну… А ты подумай…до конца дня. А теперь идём, у нас ещё есть одно очень важное задание. – Матвей забрал сумки с покупками и повёл меня к машине, с удовольствием рассматривая меня с ног до головы.
Важным заданием оказалось посещение памятника «Три сестры». Три огромных рыбины по-прежнему стояли в центре круглой площадки городского парка и радовали посетителей своими огромными размерами и блестящими хвостами.
– Зачем мы сюда приехали? – Спросила я и дотронулась до хвоста одной рыбины, отполированной до блеска. – Ты хочешь загадать желание?
– Верно. – Кивнул Матвей. – И ты тоже?
– Я? Не понимаю. – Я взглянула на головы рыбин, которые тоже были слегка отполированы руками храбрецов, до них добравшихся. – Однажды я уже загадывала желание и потирала рыбий хвост. К моему удивлению, желание сбылось. Мне этого достаточно.
– А мне нет. Я хочу большего! – Сказал Матвей и… запрыгнул на хвост одной рыбины, привлекая всеобщее внимание. – Я намереваюсь добраться до головы этой рыбины, и тогда ты увидишь, что будет.
– А что будет? – Спросила я, не зная радоваться или нет.
Но Матвей не ответил. Он полез вверх по телу рыбины, цепляясь за её каменную чешую, словно скалолаз. Вокруг нас тут же собралась толпа гуляющих пар и блуждающих зевак. А вскоре послышались и возгласы одобрения и поддержки действиям Матвея. Я же смотрела на его подвиг с ужасом, тем более, что один раз он уже чуть не сорвался…
Вдруг кто-то из публики узнал Матвея и выкрикнул его имя, и тут же количество желающих посмотреть на его действия увеличилось втрое. Послышались аплодисменты, свист и возгласы поддержки… А я смотрела с ужасом, прикрыв рот ладошкой.
Матвей, наконец, добрался до головы рыбины и оседлал её под возгласы браво и аплодисменты публики. Он сидел на голове рыбины. Улыбался от счастья и махал всем рукой.
– Спасибо, друзья, спасибо! – Прокричал он сверху, подняв руку вверх. – Я взобрался на голову этой рыбины, чтобы загадать желание, но…передумал.
Возгласы разочарования послышались вокруг, а я одновременно и удивилась и разочаровалась.
– Я не буду загадывать желание, друзья мои, – продолжил Матвей, – я лучше объявлю его на весь свет и призову всех вас себе в помощь.
– Говори, чем помочь. – Послышались возгласы из толпы.
– Я хочу, очень хочу, что бы моя девушка Иветта простила меня и приняла моё предложение.
– Где она, парень, укажи нам её! А что за предложение? – Услышала я громкий возглас почти возле уха, и тут же опустила на лицо поля своей широполой красной шляпы. Я уже заметила, как люди из публики снимали подвиг Матвея на свои телефоны и такой популярности не желала.
– Она здесь и слышит меня. Так пусть она ещё и услышит, что я влюбился в неё по самые уши!
Аплодисменты прервали речь Матвея почти на минуту, и потом он продолжил говорить, вернее, выкрикивать, уже стоя на голове бедной рыбины. Боже, и как он там оказался?!
– Иветта, я люблю тебя и хочу, что бы ты это знала. Пусть все это знают!
Я почувствовала, что покраснела и стала одного цвета со своей шляпой, но не могла отвести глаз от Матвея. Его высокая спортивная фигура очень эффектно стояла на носу большой рыбины, а длинные волосы трепетали на ветру, и он одной рукой придерживал их на своей голове. Господи, какой же он отважный, взбалмошный и… такой желанный!
– Иветта, – выкрикнул Матвей, – выходи за меня замуж!
Я видно ойкнула, потому что никак этого не ожидала. Мы же знакомы не больше месяца и вдруг…такое предложение?! Я могла ещё понять просьбу о прощении непонятно за что и даже признания в любви, но…предложения о замужестве?
Я смотрела на Матвея широко открытыми глазами и не сразу понимала, что вокруг творится. А вокруг люди…искали меня.
– Где она, твоя Иветта? – Услышала я их возгласы. – Покажи нам её. Где она? Иветта, отзовись!!!
– Да вот она… в красной шляпе. Я видела их вдвоём. – Услышала я чей-то голос, но не спускала глаз с Матвея.
Меня кто-то толкнул в плечо и произнёс. – Отвечай, Иветта, парень ждёт.
А Матвей стоял на голове рыбины, словно на помосте трамплина, смотрел на меня и ждал.
Меня опять толкнули в плечо и вновь произнесли. – Отвечай, Иветта.
– Хорошо. – Кивнула я и проговорила. – Я согласна, только слезай поскорей Мат…
Договорить мне не дали. Этот же голос вдруг закричал так, что я оглохла. – Она согласна, Матвей! Согласна! Слезай! Она волнуется!
Я закрыла глаза, боясь смотреть на спуск Матвея с головы рыбины. А вокруг меня происходило что-то несусветное. Все кричали, аплодировали и свистели…
Я открыла глаза только тогда, когда руки Матвея отвели мои руки, держащие полы шляпы, от моего лица. Он тут же обнял меня и прижал к себе…
Дальше в моей голове произошёл «провал памяти». Помню лишь, что Матвей меня целовал под радостные возгласы людей, затем мы бежали к машине. Я не чувствовала земли под ногами, потому что одной рукой держала на голове свою шляпу, а за другую меня тянул Матвей так быстро, что я еле успевала отталкиваться от земли ногами.
И лишь когда мы были уже в машине, а шум людей остался далеко в городском парке, Матвей повернулся ко мне и сказал. – Ну, теперь ты в полной безопасности от Мэри.
Я не сразу поняла, что он имел в виду. – Ты, что сказал? – Спросила я.
– Я сказал, что Мэри теперь нечего тебе предъявить, Иветта. Я сделал за тебя выбор. Я!
– Ты?! Какой выбор? Не понимаю. – Тряхнула я головой.
– Ты же мне сама говорила, что Мэри просила тебя отстать от меня, если я сам сделаю выбор? – Я нехотя кивнула головой, и Матвей договорил. – Так вот, я сделал свой выбор и прокричал об этом так громко, что не слышал только глухой. И я надеюсь, что она узнает это не от тебя. Уверен, что через час или два все доступные средства информации покажут мой подвиг во всей красе.
Я смотрела на Матвея, на его сияющее от удовольствия лицо, слушала его пламенную речь и не могла понять, мне радостно или…больно. Значит, весь этот спектакль был разыгран ради Мэри? А я-то думала, что…
– Ты, что застыла, Иветта? – Спросил Матвей, беря меня за руку. – Что не так?
Я кивнула. – Всё…так, просто я не могу ещё всё осознать. Всё так неожиданно…
Матвей улыбнулся, слегка пожал мне руку, завёл машину и сказал. – Привыкай, так и дальше будет…
И что я должна была думать? То, что Матвей защитил меня от Мэри, я поняла, но я её итак не боялась. А как же его признание в любви и предложение выйти замуж? Я не слабонервная по натуре, но тут моя голова пошла кругом, потому что я не знала, что мне делать: принимать всё это за шутку или нет?
Я нервно сжала ладошки в общий кулачок и вдруг всё поняла. Матвей сделал мне предложение, но не…подарил кольца, значит, всё это было спектаклем для Мэри. Как ни странно, но на душе моей немного полегчало, хоть какая-то определённость.
Через некоторое время настроение моё улучшилось. Я улыбалась, но решительно отказалась от ужина в ресторане. Праздновать для меня было не чего. Мы вернулись в дом Смирнитских, хотя по дороге, я постоянно ощущала на себе странно-задумчивые взгляды Матвея.
– Да ты, что говоришь? – Восторгалась моим рассказом о подвиге Матвея Ева.
Она стояла возле зеркала и примеряла мою широкополую красную шляпу. Я невольно улыбнулась, глядя на мою подругу. Её шарообразная кудрявая шевелюра, которую она пыталась спрятать под тулью шляпы, сопротивлялась, как только могла. В конце концов, шевелюра Еву победила.
Она сняла с себя шляпу, вздохнула и произнесла. – Нет, эта шляпа-красотка не для меня. Я для неё…слишком высокая и кажусь в ней ходячим зонтиком. Так, что ты там говоришь, Матвей предложил взять тебя замуж? Всю…целиком, или…?
Улыбка на моём лице потухла. – Вот именно, Ева, или… Когда я это поняла, то… В общем, плохая я актриса, и если бы ни эта красная шляпа, то публика в парке меня бы освистала.
Ева подошла ко мне и посмотрела на меня пристальным юридическим взглядом.
– А может, он не играл, Ветка? Смотри, сколько подарков, хотя… залезть на голову рыбины и ещё орать с неё на весь парк? – Ева думала мгновение. – Нет, я уверена, что игра была, но для кого? Думаю, что пятьдесят на пятьдесят.
– То есть? – Удивилась я?
– Он, конечно же, играл для Мэри. Это точно. Я в этом уверена. Но слова он говорил для тебя, Ветка! В этом я точно уверена. – Она посмотрела на меня с сомнением и видно, моё выражение лица ей не понравилось. – Остаётся только в этом тебя убедить. Зная твой природный скептицизм, могу сказать, что ты в это поверишь, но только после того, как Матвей уложит тебя в постель. Надо ему это подсказать.
– Ева, ты что говоришь? Мы уже…были в постели.
– И как? Выспались? – Её язвительность стала меня раздражать.
– Всё, Ева, хватит, у каждого человека своё понятие любви и…постели.
– Конечно, своё! Но ты, Ветка, застряла со своим понятием где-то в викторианском веке. А вот Матвей – современный человек, и если ты не разрушишь грань между вашими веками, то… – Она хлопнула себя по бёдрам. – …Мэри победит.
Я понимала, что моё отставание от современности слишком большое, что бы его не заметить, но…
– Ева, я не понимаю, ты хочешь, что бы я сама себя Матвею…предложила что ли?
– Да тебе и предлагать себя не надо, глупая твоя башка. – Вновь хлопнула себя по бёдрам Ева. – Ты просто скажи ему «да», когда он на тебя посмотрим любящим взглядом.
Она постаралась изобразить любящий взгляд Матвея, и я не смогла сдержать свой смех. Её красивые карие глаза, почти вылезшие из своих орбит, смотрели на меня вопросительно и явно на любящий взгляд не смахивали.
– Ты ещё хлопни себя по бёдрам, – сказала я, еле сдерживая смех, – и скажи, неужели не понятно, Ветка, что быка надо брать за рога.
Ева убрала гримасу с лица и сказала. – Кстати, на счёт быка. Я тут без тебя провела небольшую шпионскую вылазку и принесла секретные данные.
– Что ты сделала? Ты где была, Ева?
– Была в тылу врага, вернее, возвратилась в свою комнату, после того, как меня переселили к тебе, под небольшим женским предлогом. Короче, я вошла в бывшую свою комнату и увидела Эдуарда, который, как мне показалось, был почти при смерти. – Ева смотрела на меня минуту, наслаждаясь эффектом от своих слов и моими изумлёнными глазами. – Он держался за сердце и был бледным. У него явно был сердечным приступ. Я предложила ему свою помощь и сказала, что могу дать ему его лекарство. И…?
– И…? – Еле выдохнула я. – Говори, не томи!
– Ветка, он совершенно не знает, что у него есть! – Выпалила Ева мне в лоб. – Он вдруг сказал, что, не знает, есть ли у него лекарство или нет, при этом дергая себя за ухо. А когда я предложила сходить за Мэри, его дочерью, то он так испугался, что мне пришлось его успокаивать. И что ты об этом думаешь.
Я не успела открыть рот, как Ева меня опередила. – Верно, Ветка, этот Эдуард Файс двойник настоящего Эдуарда Файса. И тогда, что получается? – Она выдержала паузу Станиславского и выкрикнула. – Мэри убила собственного отца!!!
Я сглотнула комок в горле и сказала. – Ты, что говоришь? Как такое возможно?
– Она же маньяк, и такое у них возможно. В порыве ярости, в так называемом аффекте, люди делают непредсказуемое.
Я нехотя кивнула, вспоминая нападение Мэри на себя. – Ева, но даже маньяки, потом могут понять, что натворили. Мэри убивает своего отца, а потом сидит совершенно спокойно в гостиной, даёт ответы следователю и улыбается мне.
– Более того, после того, как ты ушла из гостиной, а следом за тобой и Матвей, Мэри спокойно попросила Елизавету её…покормить. Видите ли, поездка в аэропорт и обратно, а потом это страшное убийство сделали её голодной?!
Ева так талантливо изобразила Мэри, смотрящую в небо красивыми глазками и при этом поглаживающую свои шикарные волосы, лежащие на левом плече, что я невольно улыбнулась.
– И что сказала Елизавета?
– Она была в шоке, но обещала это устроить. Эдуард Файс сказал, что он даже смотреть на еду не может. Елизавета попросила Берту отнести еду в комнату Мэри…
В комнату постучались и Ева тут же замолчала. Пришла Берта. Она передала нам запечатанный пакет от Елены, довольно внушительных размеров. Женщина быстро отдала пакет и быстро пошла к двери. Это меня удивило. Я была в новом красивом платье, а она на меня даже не посмотрела.
– Берта? – Быстро произнесла я, заставляя женщину остановиться, повернуться и посмотреть мне в глаза. – Хотя, нет….ничего…извините. Спасибо, вы можете идти.
Женщина кивнула и быстро вышла из комнаты.
– И что это было? – Спросила меня Ева, указывая глазами на закрытую дверь.
– Ева, ты не заметила, что Берта плакала? И судя по опухлости лица и красноты её глаз, почти весь день. Почему?
Юридически-пытливый мозг моей подруги минуту подумал и выдал версию. – Она кого-то оплакивала?
Я кивнула. – Кого-то….любимого или дорогого человека, Ева. А именно: Эдуарда Файса? Почему? Хотя это вполне возможно. Она – одинокая женщина, и он – был одиноким мужчиной.
– Но он Файс, Ветка? Представитель голландской буржуазии, а она всего лишь…
Ева вдруг задумалась и несколько минут общалась только со своим мозгом.
– Не может быть? – Вдруг произнесла она. – Ветка, у меня появилась новая версия, которая может жить.
– Говори. – Сказала я, понимая, что её уже невозможно остановить.
– А что, если все эти Файсы, включая и Мэри, не настоящие? Что, если они шарлатаны, приехавшие сюда «срубить бабла»?
Я усмехнулась. – С кого? С Елизаветы?
– С настоящих Файсов, Ветка. Думай головой. – Она ткнула меня пальцем в лоб. – Эта троица решила привезти в Голландию подлинного наследника и…подороже продать его настоящему семейству. Поэтому мы в сейфе маньячки Мэри нашли только копию настоящего завещания Файсов. И эта троица пошла на всё, ради своей цели. Возможно, что мужчины – братья-близнецы, и это помогало им быть одновременно в разных местах и дурить наши головы. Пока один из них занимался Елизаветой, другой – тобой. Но мозговой центр у них была Мэри, поэтому оставшийся в живых Эдуард, так её и боится.
– Но почему всё так произошло, Ева?
– Случилось непредвиденное. Мэри влюбилась в Матвея и захотела его себе. Она захотела его в мужья и ещё, она захотела стать женой наследника, а это не понравилось одному из Эдуардов, который более умнее другого и в основном вёл все дела.
– Но Мэри его убивает, и… – Сказала я и развела руки в стороны.
– И второй Эдуард в панике. Он не знает, что делать дальше. – Ева усмехнулась. – Теперь нам остаётся только ждать, а тебе, Ветка, быть начеку. Мэри после того, как узнает о подвиге Матвея в городском парке и признании тебе в любви, откроет на тебя охоту. Я в этом уверена.
Спокойный рассудительный тон моей подруги меня насторожил. Я понимала, что в её голове версия ещё только что народилась и её надо обмозговать, но меня не устраивала роль «подсадной утки».
– И что, интересно, Мэри сейчас делает? – Произнесла я вслух.
– Она готовится к ночному посещению этой комнаты. Будь в этом уверена, Ветка. – Ева говорила, а сама просматривала документы, переданные ей от Елены. – Предлагаю тебе к этому визиту подготовиться. – Ева взглянула на меня, окинула меня взглядом и добавила. – Хотя ты и в красивом платье опасна своими приёмчиками. С удовольствием бы посмотрела на них, но…. – Ева собрала документы и спрятала их в нижнем ящике комода. – Всё это оставлю на потом, то есть на завтра, а сегодня… – Она посмотрела на меня глазами сладострастной кошки. – К твоему сожалению и моему счастью, на всю ночь я приглашена в другую комнату, и там меня ждёт рай.
– Что? – Воскликнула я. – А как же я?
Сладострастная кошка улыбнулась и сказала. – А тебя есть кому защищать. Разве нет? Ты теперь почти невеста, да ещё и с приданым. А ещё лучше, ты сама к нему пойди, не упусти такой случай. Скажи, что опасаешься ночного нападения Мэри, и… всё будет в шляпе!
Я и представить себе не могла, что меня может удивить женская логика, но Ева сразила меня наповал. В течение всего времени, пока она собиралась на своё райское свидание, она мне преподала урок соблазнения, который в конце назвала «недописанной страницей Кама сутры», и добавила. – Когда индусы писали этот трактат то о таких, как ты, Ветка, они и не подозревали. Ну, что с них возьмёшь? Они – индусы!
Она вновь хлопнула себя по бёдрам, и я стала подозревать, что эти удары неспроста. Может, костный мозг костей ног подпитывает её головной мозг, помогая выдавать всё более умные мысли. Загадка?
– Они, видно, знают толк в любви, а вот ты… – Продолжила говорить Ева, принаряжаясь перед зеркалом. – Ветка, будь, хоть немного сексуальнее для Матвея. Заигрывай с ним глазками, своими пальчиками.
Ева поняла, что я её не поняла и всё это мне показала в картинках. В результате чего, я смеялась до слёз, а она ушла, обозвав меня лопухом.
Подойдя к зеркалу, я попробовала повторить урок Евы, и мне тут же захотелось дать себе по лбу. Нет, такого жеманства и глупого хлопанья глазками я не допущу.
Следующий час я занималась успокоением нервов. Спектакль и урок Евы по соблазнению, а потом её фееричный уход на свидание, немного меня возбудили, и я решила принять прохладную ванну. Захватив с собой папку Елены, я легла в душистую воду и стала просматривать документы, но… меня хватило на один листок. Отложила папку на край ванны, но она тут же упала в проём между стенкой ванн и окном. Махнув на это рукой, я закрыла глаза и погрузилась в блаженство…
Из этого состояния меня вывела злосчастная кукушка настенных часов, которая кукукнула и…я открыла глаза. Кукушка на этих часах «подавала голос», когда в большую комнату кто-то входил.
– Что это? – Проговорила я, глядя на часы. С момента моего отключения прошло не более получаса. – Вернулась Ева? Так быстро? – Я усмехнулась и вновь погрузилась в блаженство ещё на несколько минут.
Я вылезла из ванны, надела короткую шёлковую ночную сорочку и пошла в большую комнату. Евы в ней не оказалось, но мне было всё равно. Я стремилась к постели, что бы упасть в неё, и… Я застыла у кровати, как вкопанная. Одна из белоснежных подушек была приколота ножом к матрасу.
Моё сердце на мгновение остановилось. Мэри была здесь. Я не испугалась, наоборот, первый сердечный толчок приказал мне действовать. Я внимательно осмотрела нож и вспомнила его. Это был нож из столового серебра Елизаветы. Так! Уже интересно! Потом я осмотрела комнату и, к моему удивлению, увидела следы обыска.
– Интересно, что искала у нас Мэри? – Прозрение пришло мгновенно. – Папку Елены, которую принесла нам Берта… Опять Берта? Влюблённая в Эдуарда Берта, осталась верна ему даже после смерти. Интересно, а знает ли она, что её любимого убила Марта?
Я поняла, что мне надо поговорить с двумя людьми: Матвеем и Бертой. Но кто из них будет первым?
Я решила подумать над этим вопросом по дороге. Быстро накинув на себя короткий ночной халатик цвета лаванды, я выпорхнула из своей комнаты и побежала по мягкой ковровой дорожке длинного коридора к лестнице, совершенно не замечая, что выбежала босиком.
