Текст книги "Унесенные землянкой (СИ)"
Автор книги: Бебель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 44 страниц)
В центре Понивилля соорудили довольно таки большую сцену для выступления. Мы подошли как раз к моменту, когда на сцене какая-то кобыла в очках радостно что-то говорила в микрофон. Что она там несла, я не слушал, поздравляла наверное...
Подойдя к лавкам с алкоголем, я заметил невдалеке Твайлайт со своими подругами.
– Твайли! Я смотрю ты с друзьями? Привет, меня зовут... – радостно затараторил Кабанов, приближаясь к единорожке с её компанией.
Не успел я ничего сказать, как передо мной возник голубой “пикировщик”.
– О, и ты тут, длинный! А я уж думала, что ты не придешь! – с самодовольной мордой произнесла кобылка.
Я лишь кивнул головой, общаться с ней мне совсем не хотелось.
– Знаешь, а ты не такой уж и трусливый, раз всё таки заявился... с издевкой в голосе начала было кобылка, но больше её терпеть я не собирался...
– Ты сейчас допиздишся! – тихо сказал я.
Не успела голубая кобылка ответить, как к нам подскочила Твайлайт.
– Рэйнбоу! Помнишь ты говорила что хочешь посоревноваться с человеком? Вот, Владимир тоже хочет! – поспешно затараторила единорожка явно пытаясь предотвратить конфликт.
Пикировщик с интересом взглянув на переминающегося Кабанова, удовлетворенно хмыкнула и повела его в сторону, объясняя правила какой-то игры.
Черт, она меня уже задолбала... Я её точно придушу! И чем только эти лошади так нравятся Кабанову? Надо будет уточнить...
Не успел я опомнится, как Твайлайт с друзьями начали настойчиво приглашать нас присоединится к их компании. Я взглянул на Сивиру, та стояла с грустным видом и смотрела на сцену, где пел какой-то конь.
Блин, всё-же обиделась...
– Тащ лейтенант, разрешите нам с ними пойти? – вырвал меня из размышлений Лисин.
Глянув на кобылок, затем на бойцов, я кивнул. Отпускать своих ребят без оружия, было конечно глупо, но устраивать очередной сеанс паранойи я не хотел... Не пропадут.
– Идите, у меня тут еще дела есть... – буркнул я.
Сивира, блин, ну нахрена она всё усложняет!? Черт, чувствую себя полной скотиной.
И с чего ей это только в голову пришло!? Тут совсем мужиков что ли нет!?
Взглянув на сцену еще раз, я обнаружил что коня уже сменила какая-то кобылка с гитарой и принялась играть какую-то веселенькую мелодию.
Тут что, все желающие выступают? Хм, а гитара вроде нормального размера...
В голове появилась безумная идея.
– Ты когда нибудь слышала человеческие песни? – спросил я у младлея.
Та лишь удивленно взглянула на меня и, чуть помедлив, медленно покачала головой.
– А послушать хочешь?
Идея, конечно, не очень, но в ней есть смысл.
Когда-то давно, еще в училище, я немного играл на гитаре, получалось не ахти, но тем не менее, армейские песни играть мог... На каждый новый год даже в клубе выступал, бойцам вроде нравилось. В мою голову пришла мысль, как можно немного развеселить Сивиру, а то чувствую, она скоро мне пиздюлей наваляет... Да и если честно, мне казалось, что это может немного улучшить отношение местных, к своей персоне. А то у меня здесь репутация какого-то мудака, который всех грабит и избивает!
А так буду поющим мудаком… А что? Всяко лучше.
– А... Ты хочешь выступить? Ты разве играешь? – с издевкой спросила кобылка.
Блин, видимо она меня за полного дебила держит... Уж пару аккордов на гитаре любой дурак сыграть может, даже я.
– Смотри и охуевай! – буркнул я, направляясь за сцену.
Там была уже целая очередь... Охренеть, я и не думал что у этих лошадей есть столько инструментов! У этой кобылки с бабочкой на шее, даже контрабас есть!
Ждать правда не пришлось, едва я спросил разрешения выступить, как меня сразу же пропустили и даже выдали гитару, едва попросил. Блин, всё еще боятся что ли? Или может быть им интересно что я сыграть собрался?
Подождав, пока кобылка с гитарой закончит выступление, конь в смешной кепке-бескозырке махнул мне копытом, мол – поднимайся!
Забравшись на сцену, я немного растерялся.
Хренова куча пони на площади как-то сразу замолкли и уставились на меня. Вся уверенность куда-то испарилась... Сразу же поползли мысли, о том что они сейчас накинутся на меня и сожрут нахрен! Рука непроизвольно потянулась к кобуре...
Что они так вылупились-то!? Не ожидали, что люди тоже могут выступить, или они просто меня так не любят? С-суки...
А, хер бы с ними!
Взяв табуретку с края сцены, я поставил её у микрофона и уселся.
Блять! А что играть-то!? Я только армейские знаю!
Блин, ну не петь же им песни про дембелей! Да и Афганистан они тоже не поймут... А, хер с ним! Сыграю эту...
Чуть примерившись к гитаре, я начал перебирать струны. Никогда бы не подумал, что буду петь перед толпой лошадей.
Закончив разминку я запел:
Мы так давно, мы так давно
Не отдыхали,
Нам было просто
Не до отдыха с тобой.
Мы пол-Европы
По-пластунски пропахали,
И завтра, завтра, наконец,
Последний бой.
Первый куплет я пел в ожидании тухлых помидоров, но местным похоже нравилось.
Странные они, ведь не понимают нихрена, а слушают...
Ещё немного, ещё чуть-чуть,
Последний бой, он трудный самый.
А я в Россию домой хочу,
Я так давно не видел маму.
А я в Россию домой хочу,
Я так давно не видел маму...
Перебирая струны, я замечал как все пони всё еще смотрят на меня, но не так как прежде. В их глазах виделся.. Интерес? Хм, да они даже не знают что такое война! У них и их никогда и не было, наверное!
Четвёртый год нам нет житья
От этих фрицев,
Четвёртый год солёный пот
И кровь рекой.
А мне б в девчоночку
Хорошую влюбиться,
А мне б до Родины
Дотронуться рукой!
Последний раз сойдёмся завтра
В рукопашной,
Последний раз России
Сможем послужить.
А за неё и помереть
Совсем не страшно,
Хоть каждый всё-таки
Надеется дожить!
Голос предательски задрожал.
Черт, зря я эту песню выбрал! Слишком много ассоциаций...
С трудом пересилив себя, я все-же продолжил:
Ещё немного, ещё чуть-чуть,
Последний бой, он трудный самый!
А я в Россию домой хочу,
Я так давно не видел маму.
А я в Россию домой хочу,
Я так давно не видел маму...
Не успел я закончить, как услышал страшный шум, словно по плацу маршировала рота солдат.
Взглянув на площадь, я обнаружил что почти все лошадки долбят передними копытами по земле... Они ебанулись что-ли!? Или это у них заместо аплодисментов?
Ёпт, да я популярен! Может ну нахрен эту армию? Буду как Дима Билан! Только Лукин, блин. Хотя никакой армии уже и нет...
Ну охуеть теперь!
Молча поставив табуретку на место и не обращая внимая на выкрики типа “давай еще!”, я спустился по лесенке.
Конь в кепке, принялся выпрашивать у меня, много-ли еще таких песен в моем репертуаре.
– Дохуя. – буркнул я и сунул ему гитару.
Не успел конь взять гитару, как ко мне подскочила Лира с какой-то... Арфой что-ли?
– Тащ лейтенант, это было так здорово! – возбужденно запищала единорожка.
Блин, как она на струнах-то играть будет? Копытами что ли!? Или рогом? Надо всё посмотреть на этот цирк...
Смущенно махнув рукой и буркнув что у меня еще дела, я двинулся искать младлея.
Как я блять буду играть в паре с арфой!? Это тоже самое, как хреначить дешевое пойло, когда все вокруг дегустируют дорогие вина!
Сивира обнаружилась возле прилавка с яблочным пивом. Заметив моё приближение, она немного оживилась и протянула мне кружку.
– Молодец... – затем чуть помолчав, задумчиво глядя на кружку, она вдруг снова заговорила обиженным голосом:
– Почему ты избегаешь меня?
Я поперхнулся и присосался к кружке.
Младлей внимательно смотрела мне в глаза, явно ожидая ответа.
Ёпт. Похоже, я всё-таки не ошибся... Что сказать-то? Отмазаться уже не выйдет, а обижать её совсем не хочется. Мало ли, может она мне по яйцам вмажет, с неё станется!
Везет мне, блин...
Тридцать пятая глава.
– Слушай, я конечно очень рад, но... Блин, мы же разные виды! Ты понимаешь это!? – выпалил я.
Ну а что мне ей еще сказать!? Что-то типа, “прости, но я гей”? Или “я люблю другую”? Тьфу, на эту фигню даже лошадь не купится...
Хозяйка прилавка изо всех сил делала вид, что не слушает нас.
Сивира чуть помедлила, тщетно пытаясь сохранить спокойствие, затем, хлебнув из кружки она сказала:
– Знаешь что... Пошел ты нахуй!
После чего поспешно двинулась на выход с площади.
Продавщица пива как-то странно на меня покосилась. Гребанные лошади!
Блин... Ну почему она всё портит!? Твою мать, разве не она говорила, что с точки зрения пони – люди уроды? Черт, еще и материться научилась...
– А блять, пошло оно всё... – буркнул я, и двинулся в след за ней.
Благо, толпа на площади расступалась передо мной, прямо аки красное море перед жидами...
Я плохо понимал, что буду делать, когда догоню младлея, но упускать её сейчас было бы полной глупостью.
– На месте, блять!!! – скомандовал я, обгоняя и преграждая путь Сивире.
Одного взгляда на её лицо, хватило чтобы заметить, как по щекам текли слёзы.
Блин, неудобно как-то. Что-то я не припомню, чтобы из-за меня бабы рыдали...
– Ты еще не всё сказал!? – с вызовом в глазах закричала кобылка.
Окружающие нас пони с интересом поглядывали на нас. Твою мать, почему на меня сегодня все косятся!?
Чуть замявшись, я закурил и сказал:
– Послушай, мне, конечно, очень приятно твоё внимание... Но, блять, мы абсолютно разные виды! Какая тут, нахуй, любовь!? Ты же сама говорила...
Закончить мне не дала Сивира.
Мне казалось, что я был готов ко всему, но как выяснилось, я ошибался.
Не успел я договорить, как кобылка изумленно вылупилась на меня, а затем расхохоталась. Закрыв лицо копытом, она обильно краснея, заливалась смехом.
– Ох Луна, какой же ты дебил! Любовь, ой не могу... – сквозь смех выдавила младлей.
Я почувствовал себя полным идиотом. Затягиваясь американскими сигаретами, я огляделся вокруг, эти чертовы пони они глядели на меня с явной насмешкой.
– То есть... Ты подумал, что я пригласила тебя на свидание? – закончив смеяться, произнесла младлей, вытирая слёзы.
Я лишь кивнул, жадно затягиваясь дымом. Чувствую себя полным ничтожеством...
Кобылка, глядя на моё лицо, немного успокоилась и заговорила вкрадчивым голосом:
– Лукин, мы конечно друзья... Ох, какого сена!? Без обид, но с нашей точки зрения ты...
Не дав ей договорить я буркнул:
– Урод, да знаю!
Сивира лишь покачала головой и продолжила:
– Нет, дело не в этом, в конце концов – не такие вы и страшные, скорее необычные...
Ну охренеть теперь... Замечая мой злобный взгляд, окружающие пони, делали вид, что не обращают на нас внимания. Чертовы ублюдки.
– Дмитрий... Тебя ведь так зовут? Дело не в твоей внешности. А в твоем поведении... Ты когда-нибудь замечал, с каким выражением лица ты смотришь на пони!? Вот, даже сейчас! Ни одна кобылка не захочет иметь с тобой ничего общего... – продолжала как можно спокойней говорить младлей, явно удерживаясь чтобы не заржать еще раз.
Я удивленно посмотрел на неё. Это каким таким взглядом? Что опять не так в моём поведении? Я же никого не убиваю...
– Значит, не замечаешь... Ты смотришь на нас, как на еду... Знаешь, в глазах мантикоры нет столько злобы и агрессии, сколько есть в твоих... И это я еще молчу про твоё поведение и самое главное, твою речь! Да матросы грамотней общаются! – продолжала втаптывать меня кобылка.
Она всё говорила мне всякую фигню, суть которой сводилась к тому какой я мудак и подонок, алкоголик, дебошир и просто агрессивный придурок, ненавидящий всех вокруг...
Блин, таких приятных слов мне даже “насос” никогда не говорил, а уж он то меня просто “обожал”.
– И вообще... С чего ты решил, что это свидание!? – неожиданно спросила Сивира.
Я немного замялся. Теперь все мои умозаключения выглядели настолько тупо, что мне было как-то стыдно рассказывать.
– Ну... Ты вся причесалась, да и вела себя как-то необычно, вот я....
– Ох Селестия... По твоему офицер гвардии не может прихорошиться перед праздником? Я же взрослая кобылка, мне тоже иногда хочется выглядеть красивой!
Младлей, чуть замялась, оглядываясь вокруг, затем чуть приблизившись ко мне, тихо произнесла:
– А смущалась я потому, что мне еще никогда не доводилось сходить куда-то с другом... А ты повел себя как полный засранец...
– Ладно, я понял! Пойдем уже, мы пиво не допили... – недовольно буркнул я.
Сивира чуть помедлила, похлопала меня копытом по колену и сказала чтобы я не обижался.
Остальная часть праздника прошла гораздо спокойней. Мы вместе с Сивирой стояли возле прилавка, изредка заказывая новую порцию яблочной бурды и глядели на сцену, то и дело обсуждая способности того или иного “артиста”.
Посмотреть на выступление Лиры я, к сожалению, не успел, придется ей потом соврать...
То и дело я замечал в толпе компанию своих бойцов, вместе с Твайлайт и её подружками. Странно, но я не видел никаких косых взглядов в их сторону, даже наоборот, с ними охотно общались и даже и не думали пугаться.
Блять, может Сивира права и я на самом деле просто какой-то агрессивный мудак!? Да, наверное так и есть, даже бойцы и те меня побаиваются...
А каким мне еще быть!? Я, блин, всю жизнь только и делаю, что служу! Армия совсем не учит к хорошим манерам и доброте.
Я хорошо помню как командир роты всё время жаловался, что его побаиваются собственные дети, мол только он заходит домой, а они сразу затихают...
И это притом, что по его словам, он старался никогда не ругать их, даже пальцем ни разу не тронул. Наверное, всё дело в поведении, жестах, взгляде.
Да я и сам прекрасно помнил, как боялся собственно папашу...
Гены, мать их!
Уже ближе к вечеру я, не обращая внимания на обеспокоенный взгляд Сивиры, попрощался с ней и двинулся в сторону дома. Кобылка всё волновалась, не задела ли она меня своими словами, пришлось соврать ей, что меня не ебет мнение каких-то лошадей позорных. Получив копытом под колено, я двинулся на выход с площади.
Идя домой, я всё думал надо словами младлея.
Блин, получается, меня отшила лошадь! Смех, да и только... Я, конечно, рад, что ошибался по поводу свидания, но всё же.
Обидно как-то, ну не такой уж я и козел в конце-концов! Что, значит, никто не захочет иметь со мной дело!? Я же… Не, ну я же…
Блин, неужели Сивира права насчет меня?
– Да и пошли вы нахуй! – буркнул я заходя домой.
В расположении, было тихо как в гробу, видимо, бойцы еще не вернулись с праздника.
Значит, я всего лишь агрессивный ублюдок!? Да и хер бы с ним! А с каких хуев мне быть добрым? Может быть, мне тут цветочки в городе сажать, да старых кляч через дорогу переводить!?
Я, мать вашу, офицер! Моя задача служить родине, не больше, ни меньше! Я же не виноват, что моя страна вместе со всем миром накрылась медной пиздою!?
Чертовы хиппи! Значит, я слишком агрессивен и груб, да? Я военный, блять, я должен быть таким!
Все пацифисты, пока нет войны. Это тоже самое, что быть вегетарианцем, когда нет мяса. Сказал однажды один иностранец и был полностью прав!
Мясо... Блять, как же я хочу мяса! Задолбала меня уже эта рыба...
Немного постояв в нерешительности, я двинулся в оружейку.
Все эти гребанные гринписовцы сейчас на празднике, никто и не заметит, если я подстрелю какую нибудь зверушку. Лишь бы на сороконожку не нарваться...
А хотя похуйй! Какая мне нахрен разница!? Свою задачу я выполнил полностью, бойцы без меня не пропадут. Уж лучше сдохнуть как настоящий офицер, в бою, чем загнуться от осознания своей никчемности... Гены, мать их.
Зарядив автомат, напялив вещмешок и повесив подсумок, я двинулся на выход из дома.
– Мы еще посмотрим, кто тут ничтожество – злобно прошептал я, удаляясь в лес.
Тридцать шестая глава.
– Етить.. Что, опять!? – яростно зашипел я, отряхивая дерьмо с берца.
Какие-то нехорошие у меня ассоциации возникают.
Каждый раз, когда я вляпываюсь в говно, происходит что-то совсем нехорошее...
Черт, уже третий час по лесу шарюсь, а нашел только кучу говна.
Везет мне блин...
Когда я закончил вытирать ботинок о траву, то услышал что-то метрах в пятидесяти от себя. Я замер и, пригнувшись, пошел в сторону звука.
А вот и мясо! Ну наконец-то, а то я уже думал что охотник из меня такой же, как из Кабанова образцовый солдат!
Гребанный лес...
Пока я бродил по лесу, то никак не мог заставить себя перестать думать о словах Сивиры.
А ведь в чем-то младлей права, я самый настоящий мудак! И никаких оправданий этому я уже не имею – нет больше никакой армии, вообще ничего нет... Теперь я сам по себе!
Вроде можно уже и положить на устав и субординацию.
Но всё равно продолжаю гнуть свою линию. Распорядок, чистые воротнички и прочая фигня.
Хрен бы с этими лошадями, а вот бойцов жалко.
Им и так крепко досталось, потом еще эти записочки...
Ребятам ведь отдых нужен, немного свободы, да возможность повеселится! Им же по девятнадцать лет максимум! Только Лисин чуть постарше, да и то ему всего-то двадцать один год... Юнцы совсем еще, а я их по уставу жить заставляю! Придурок...
Как же я раньше об этом не думал!? Черт, всё время вижу в них лишь солдат, забывая что каждый из их – молодой парень в самом расцвете сил. Им ведь хочется жить спокойной жизнью, как на гражданке! Пускай и среди лошадей...
Может, я им завидую? Они ведь в армии меньше года служат, это всего лишь короткий промежуток их жизни! Может поэтому-то они так хорошо поладили с этими пони?
А вот я даже в школу толком походить не успел, сразу в суворовском оказался... Наверное поэтому никак не могу приспособится к новым условиям.
Ладно, вернусь, принесу им мяса, пускай порадуются, может и шашлыки забабахаем! Да еще и под пиво, пускай и яблочное.
Да и вообще, разрешу им свободно передвигаться по городу в течении дня, пускай гуляют, с лошадьми общаются! Им ведь хочется, уж я-то вижу.
А что, хорошая идея! Главное, только не переборщить. Прежде всего, они солдаты, пускай и давно погибшей страны. Ребята должны помнить о своем долге.
Хотя какой тут уже нахрен долг!? Да и перед кем? Передо мной что-ли!?
– Ладно, потом разберемся... – буркнул я.
Не успел я стряхнуть с себя мысли о своих подчиненных, как почувствовал что куда-то вляпался...
Чем ближе я приближался, тем отчетливее доносились чьи-то голоса.
Туристы что ли из местных? Или опять негры!?
Перехватив поудобнее автомат, я с удивлением отметил, что мне очень хотелось чтобы там были негры... Черт, какой-то я кровожадный стал!
– Ёпт.. – еле слышно прошептал я, глядя на костер метрах в пятнадцати впереди.
Что-то мне все это напоминает...
Распластавшись на земле, я как можно тише подполз поближе.
Вокруг костерка сидело семеро черножопых и о чем-то тихо переговаривались на своем непонятном языке. Возле них была разбита одна, довольно большая палатка, примерно на четыре койко-места.
Присмотревшись к странным теням чуть дальше палатки, я охренел...
Неподалеку от костра лежали две лошадки, видок у них был не самый лучший... Даже с такого расстояния и при таком освещении, я хорошо разглядел на их телах синяки и кровоподтеки. Видимо, коняшки были еще живы, поскольку они были привязаны за шею веревками к ближайшему дереву.
Хм, странные дела, эти засранцы их в плен что ли взяли? А почему не сожрали?
Переведя взгляд на людей, я едва не выругался вслух.
Там сидели не только негры... Возле костра, напротив черножопых засранцев, сидело трое белых мужков в форме американских морпехов. С озабоченным видом, морпехи чистили свои винтовки.
Но им я даже не удивился. Меня беспокоил один парень, сидящий в удалении от них и собирающий автомат Калашникова.
Шепилов... Живой! Черт, я уже и не надеялся увидеть этого придурка! Блин, как удачно на охоту-то сходил!
Я уже собирался встать и подойти к костру, как мне в голову пришла одна нехорошая мысль, заставившая меня остаться лежать в кустах.
Какого черта он тут делает!? Он разве не в курсе, что эти гребанные негры завалили Леликова!? Или же...
Шепилов обратился к неграм на английском, от чего те радостно заржали.
Это не может быть! Блять, я не верю в это! Ну не мог же Шепилов предать нас.
Хотя... А может это именно он навел этих чернозадых макак на свой взвод? Иначе как объяснить, что он спокойно сидит с ними рядом и еще шутки рассказывает!? Ублюдок...
Стоп!
Так, лейтенант, не делай поспешных выводов! Сам прекрасно знаешь, что ты гребанный параноик, который везде видит подставу...
Сперва нужно поговорить, может всё совсем не так как кажется! Черт, что-то мне стремно выходить одному к семерым вооруженным людям.
Нет, один я сюда не сунусь!
Надо сперва бойцов собрать, а потом уже и поговорить можно будет, так хоть я буду уверен, что они не станут сразу стрелять – побоятся.
А то сдохну здесь, не за хер собачий и никто не узнает где могилка моя...
– Я никак не могу понять, почему вы слушаетесь этого длинного? Он же ненормальный! – всё допытывалась Рэйнобу Дэш до своих новых знакомых.
Четверо людей и целая компания пони сидели в “Сахарном уголке”, тщетно пытаясь съесть все сладости, что им натаскала Пинки, несмотря на их протесты.
– Он лейтенант, командир нашего взвода, поэтому мы и подчиняемся... Верно ведь? – ответил Кабанов, вопросительно взглянув на своих сослуживцев.
Младшему сержанту совсем не нравились все эти разговоры. Он был не настолько глуп, чтобы не замечать недостатков своего командира, но он не был слепым, чтобы не видеть его достоинств. Да и к тому же, он уже привык подчинятся приказам и не видел в этом ничего плохого.
– Вот об этом-то я и говорю уже которую неделю! Он псих! Черт, да иногда мне кажется что он и нас когда нибудь перестреляет! – возбужденно затараторил Пугачев.
Найдя поддержку в своей новой знакомой, он вновь принялся агитировать своих товарищей.
– Серег, заткнулся бы ты уже... Бесишь, чес-слово... – недовольно буркнул Скоков, с трудом пытаясь затолкнуть в себя очередной кусочек торта.
Не обращая внимания на смущенные взгляды пони и недовольное ворчание своих друзей, Пугачев всё не унимался.
– Да ёпт! Как же вы не понимаете, нет больше никакой армии! Она накрылась херову тучу лет назад! Неужели вас не задолбало всё это? Распорядок, устав и “Тащ лейтенант, разрешите обратится!?”
Твайлайт, напряженно смотрела на людей, её очень беспокоило то что подчиненные Лукина могут вот так, запросто предать его. Их командир, конечно, был не примером для подражания, но всё же...
Друзья кобылки тоже чувствовали себя неуютно, наблюдая за спором людей.
Капрал, немного поковырявшись в своей тарелке, вновь заговорил:
– Неправильно всё это... Я думаю... – но закончить ему не дал ефрейтор.
– Да что тут думать!? Присягу давали!? Давали! Да и вообще, что ты предлагаешь!? Поделить деньги и разбежаться!? Нам всем вместе держаться надо! Как же ты этого не понимаешь!? – выпалил Лисин.
Пугачев смущенно замолчал. Он еще не задумывался о будущем.
– То есть, он ваш командир? – ошарашенная сценой, вновь спросила пегаска. Она совсем не ожидала такой бурной реакции, на столь простой вопрос.
Не успели бойцы ответить, как в дверь протиснулся весь запыхавшийся лейтенант.
– Блять... Вас хрен найдешь! Фух... Собирайтесь и на выход! – скомандовал Лукин.
Бойцы удивленно посмотрели на своего командира, но всё же подчинились.
С трудом поднявшись из за стола, солдаты нехотя пошли на выход из дома.
Пони лишь с интересом смотрели им вслед, то и дело поглядывая на Лукина, но не решаясь заговорить.
Выйдя из домика, Лисин сразу же обратился к командиру:
– Тащ лейтенант, а куда мы идем-то!?
Лукин, как-то неуверенно взглянул на него, чуть задумался и ответил:
– Мы идем спрашивать Шепилова, почему он в лесу с неграми да американцами братается. Да еще и местных в плен берет. – с мрачным видом закончил лейтенант.
Бойцы как-то неуверенно переглянулись, явно сомневаясь во вменяемости своего командира. Лишь Кабанов с присущим ему спокойствием буркнул:
– Че стоим? Мы это... Как их? В черножопых стрелять сегодня будем или как!?
Лукин лишь удовлетворенно хмыкнул и скомандовал выдвигаться к оружейке.
Его явно порадовала, готовность Кабанова пустить в ход оружие, возникни такая необходимость.
Выскочившая из дома Твайлайт напряженно смотрела вслед удаляющимся людям.
– В кого они стрелять собрались!? Ох, сено! Нужно срочно найти Сивиру... – тихо прошептала единорожка и, не обращая внимания на изумленные взгляды подруг, со всех ног припустила в сторону домика гвардейцев.
Тридцать седьмая глава.
Всем взводом мы сидели на кухне и проверяли свою амуницию. На выход я решил взять лишь автоматы – вещмешки и каски нам нахрен не пригодятся. Если что, налегке и убегать будет проще...
– Ориентировочно, нас ожидает восемь вооруженных человек. Четверо негров, Шепилов и трое морпехов. Но, возможно, их там гораздо больше...
Инструктировал я бойцов, собирая автомат. Солдаты заметно волновались, они уже один раз в лесу нарвались на черножопых, а тут еще и американцы.
Да и с Шепиловым ничего не ясно. Ну не мог же он, так просто, не за хер собачий кинуть нас!? Может быть, он даже не догадывается, что эти чертовы негры атаковали его взвод? А вдруг это какие-то другие макаки, вовсе не агрессивные? Блин, хотелось бы верить...
– За двести метров до их места расположения мы разделимся. Кабанов, ты с Пугачевым, проследи чтобы эта сволочь мне в спину не пальнула!
Пугачев вылупился на меня, даже шомпол из рук выронил, от удивления.
– Тащ лейтенант, да как вам... – начал оправдываться рядовой.
Я лишь махнул рукой. Пугачев конечно засранец, но поверить, что он сможет выстрелить мне в спину, я не мог. Он придурок, а не предатель...
– Скоков, ты с Лисиным. Я выйду к костру и попытаюсь переговорить с Шепиловым... Может быть, всё совсем не так, как кажется. Вы в свою очередь в две пары вы заходите по флангам от меня, скрытно занимаете позицию и ждете моего сигнала. – продолжал я.
– Тащ лейтенант, вы думаете что Санек просто не в курсе последних событий? – еле скрывая насмешку, спросил ефрейтор.
Из всех четверых только Кабанов не проявлял никаких эмоций по поводу возможного предательства Шепилова. Он молча слушал инструкции, проверяя магазины. Лишь изредка он кивал в ответ на мои вопросы, показывая что внимательно слушает.
– Сигналом будет... Короче если я закурю, валите всех нахуй! Первым делом кладите американцев! Не думаю, что негры успеют быстро среагировать, а вот эти засранцы смогут, я уверен... Пленных лошадей по возможности не зацепите. Не хватало нам еще проблем с местными властями. Но если будут мешаться, валите и их нахуй!
Я всё вспоминал учебные фильмы, что нам показывали в училище за “закрытыми занавесками”. Подготовка, основная тактика и вооружение войск стран НАТО.
Очень надеюсь, что их там только трое. Мне совсем не хочется иметь дело с целым отделением обученных и вооруженных солдат, имея с собой лишь четырех срочников с автоматами...
Блять! Если там будет хоть пяток морпехов, то никакая внезапность нам не поможет, дадут пару очередей или даже гранат по кустам и пиздец... А если они догадались выставить охранение или мины с растяжками, то нас перестреляют еще на подходе... Черт, ну почему всё так хреново выходит!?
Всех обезвредить ребята не успеют. Блин, был бы у нас пулемет, или хотя бы пара гранат...
– Если там окажется больше пятерых морпехов, уходите оттуда и дуйте в казарму. Я вас потом догоню.
В случае полной задницы нефиг в героев играть, пускай сваливают. Не всем же взводом дохнуть, хрен пойми за что!?
Хотя, если откровенно, помирать мне совсем не хотелось. Хотя с другой стороны, если всё пройдет гладко, эти засранцы будут видеть во мне героя... Прикольно, блин!
– Тащ лейтенант, а если что... Шепилова валить? – задал вопрос Скоков, заряжая автомат.
Черт... Надеюсь этого, “если что” не произойдет. Очень надеюсь!
– По возможности оставить в живых, у меня к нему слишком много вопросов... Но при малейшей угрозе стреляйте не раздумывая! – ответил я.
Подождав пока бойцы закончат заряжать оружие, я закурил и обратился к ним:
– Так, а теперь повторим... Ваши действия в случае моего условного сигнала?
Мне совсем не хотелось чтобы всё пошло через жопу, только из за того что кто-то забыл инструкции.
Было уже совсем темно и мне с трудом удалось найти место расположения американцев, заметив издали огонек костра, я отдал приказ о начале операции.
На удивление, ребята без суеты разделились и, пригнувшись, двинулись в разных направлениях. Не зря я им всю дорогу мозги полоскал насчет инструкций...
Блин, что-то мне стремно. Ну да ладно, уже поздно на попятную идти.
Вздохнув, я поправил автомат за спиной и двинулся к костерку.
Возле палатки сидел Шепилов и о чем-то трепался с одним из морпехов. Выйдя к костру, я заметил, что возле огня спят все четверо негров... Видимо, в палатку их не пускают, расисты, блин.
Заметив моё приближение, Шепилов на-пару с американцем, одновременно подскочили и схватились за оружие.
– Тащ лейтенант? Блять, откуда вы здесь!? – изумленно спросил рядовой, немного отводя ствол от меня.
Морпех, низенький мужичек, похожий больше на бульдога чем на человека, неуверенно покосился на бойца, но убирать оружие не стал.
– Из пизды на лыжах! Я тут уже почти месяц среди каких-то говорящих лошадей живу... Длинная история... Где остальной взвод? – сыграл я в дурачка.
Шепилов как-то подозрительно посмотрел на меня, и что-то сказал “бульдогу”. После чего морпех крикнул что-то в палатку и принялся пинками будить черножопых.
Подождав, пока заспанные американцы выберутся из палатки, Шепилов о чем-то заговорил с ними. Блин, ну почему я английский не учил!? Знаю только два слова “Beer” и “Fuck”... Черт, что же он им такое говорит?
Закончив переговариваться, морпехи как-бы невзначай окружили меня, только “бульдог” остался рядом с бойцом. Оглянувшись, я заметил, что негры весело переглядываясь, что-то обсуждали, тыкая в меня своими черными пальцами...
Шепилов... С-сука! Мразь! Тварь, ты даже не человек нихуя!!! Внутренне бесился я.
Чуть помедлив и внимательно посмотрев на меня, рядовой заговорил:
– Не знаю я, где все остальные... Последний раз я их видел, еще когда мы в окопы спать ложились! А вы одни пришли? – не моргнув глазом, соврал боец.
Значит, я всё же не ошибся...
Выходит, их всего семеро, больше, видимо, никого тут нет. Скосив взгляд в сторону, я заметил, что пленные лошадки уже не спят, а испуганно смотрят на меня. Странно, но морда одного из пленников мне показалась знакомой...
Я как можно медленней потянулся в нагрудный карман. Американцы, заметив мои действия напряглись, но увидев, что я достал сигарету, немного расслабились.
Вставив сигарету в зубы, я чуть помедлил и спросил у Шепилова:
– Замуруева давно видел?
Мне хотелось быть точно уверенным, что я не совершаю ошибку. Убить собственного солдата, это не тот поступок, который можно исправить...
Когда я увидел реакцию Шепилова на мой вопрос, от сомнений не осталось и следа. На его наглой роже проступила смесь безотчетного страха и крайнего удивления...
