Текст книги "Ненависть (СИ)"
Автор книги: Bafometka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)
– М-а-а-ам! – взвыл один из мальчишек. – Он дерётся!
– Акихо, а ну прекрати! – рявкнула мать.
– Но я ничего не делал!
– Ты донимаешь брата!
– Он первый начал!
– Это не важно! Если вы сейчас же не прекратите, то вы останетесь оба без сладкого и телевизора! Помиритесь! Живо!
Но двойняшки продолжали стоять, сложив руки на груди, сердито посматривая друг на друга.
– Так нечестно! – в один голос сказали мальчики.
«О, Боже! – подумала Минако, нервно поджимая губы. – Хоть бы они поскорее выбрали то, что нужно и вернулись домой!»
Но семейство не торопилось. Кроме того, госпожа Минь попросила Минако подержать ребёнка, пока та выберет манго. Девушка запаниковала. Она с трудом подавила вздох, беря на руки малыша, который тут же разразился таким пронзительным криком, что та вздрогнула от неожиданности, и чуть было его не выронила. Когда, наконец, госпожа Минь закончила делать покупки, Минако была уже на грани обморока. Молодая женщина поблагодарила девушку и взяла из её рук плачущего малыша, который сразу же затих.
«Нет, всё это не для меня»,– подумала девушка, с тоской глядя на усталую госпожу Минь и её растрёпанные тёмные волосы, выбившиеся из конского хвоста. Ей ведь было около тридцати, а выглядела молодая женщина на все сорок. Минако вдруг стало не по себе: грудь сдавило, стало трудно дышать. А ещё она вновь почувствовала приступ тошноты.
«Господи, я не хочу, чтобы все это случилось со мной! Я не хочу превращаться в неряшливую и измотанную госпожу Минь!» – с ужасом подумала девушка.
Но какой она могла бы ещё стать, решись Минако оставить ребёнка Ятена? Одна, без мужа, образования и внятной работы, которую девушка вскоре не сможет полностью выполнять – грузить ящики с фруктами и овощами будет нельзя. Она и сейчас испытывала дискомфорт – ей приходилось жевать мятные пастилки, чтобы не чувствовать запах трав и пряностей, вызывавших у неё головокружение и тошноту, и под пристальным взглядом госпожи Цирконии всё чаще бегать в туалет. А что Минако будет делать, когда не сможет работать? Чем платить за комнату? К тому же малышу потребуется столько всего, когда он родится… Где на это брать деньги? Девушка не знала ответов на эти вопросы.
Время близилось уже к закрытию, когда ещё один покупатель переступил порог магазинчика госпожи Цирконии. Обречённо вздохнув, девушка обернулась и не смогла сдержать возгласа удивления. Перед ней стоял молодой человек. Впрочем, о его принадлежности к мужскому полу свидетельствовали лишь коротко стриженые волосы цвета спелой пшеницы, высокий рост и широкие плечи. В остальном же это странное субтильное существо можно было смело назвать девушкой. Чего только стоили его голубые, подкрашенные черным карандашом глаза, персиковый лак на ногтях и одежда, которая запросто могла принадлежать какой-нибудь сумасшедшей моднице. Молодой человек был одет в ярко-красные джинсы, усеянные стразами, блестящий белый свитер крупной вязки с изображением Микки Мауса и золотистые кожаные слипперы. Весь его образ а-ля добрая фея настолько сверкал и переливался, что у Минако невольно зарябило перед глазами.
– Что это вы на меня так смотрите, девушка? – требовательно поинтересовался фей.
– Простите, я… не нарочно… – склонила голову Минако.
Молодой человек жеманно вздохнул.
– А я уж подумал, что вы меня узнали…
– К сожалению, мы не знакомы.
Незнакомец перехватил её взгляд и не без гордости заявил:
– Я думаю, это пока. Вообще-то я певец. Меня зовут Кайто Эйс. Может быть, слышали?
Минако никогда не слышала этого имени, но в интонации молодого человека было столько надежды, что девушка ответила:
– Да… кажется, я слышала что-то такое…
Лицо Кайто просияло.
– Правда? Вот здорово! Это говорит о том, что у вас есть музыкальный вкус! – его прохладные ладони накрыли горячие руки девушки. – Знаете, у вас удивительное лицо…
– Что угодно господину? – сварливо спросила госпожа Циркония, внезапно появившись в дверях. – Мы закрываемся через десять минут, так что прошу поторопиться!
Кайто убрал ладони и развернулся к хозяйке магазина, глядевшей на него исподлобья.
– Я, собственно, за лекарством…
– Я знаю, – госпожа Циркония сложила руки на груди. Внезапно она отчего-то развеселилась.
Молодой человек скосил глаза в сторону ничего не понимающей Минако и судорожно сглотнул слюну. Пот полился с него ручьём.
– Госпожа Циркония, господин Эйс промок, – заметила девушка.
– Я вижу, – фыркнула старуха, сузив глаза. – Когда начались проблемы с животом? – спросила она Кайто.
– Три… дня назад, – пробормотал молодой человек. – Но откуда вы узнали?
– Оттуда! – гаркнула госпожа Циркония. Затем она повернулась к Минако. – Тащи сбор от поноса!
Девушка подошла к лотку с травами, подцепила нужный пакетик и протянула раскрасневшемуся Кайто.
– Заваривать надо как обычный чай, пить пять раз в день и вскоре ветер перестанет гулять в кишках. Закрепит как миленького! – пояснила госпожа Циркония.
– С-с-спасибо… – пробормотал молодой человек. Он приоткрыл пакетик и втянул ноздрями воздух.
Почувствовав удушливо-пряный запах трав, Минако скривилась и инстинктивно зажала рот ладошкой, стараясь не дышать. Она отступила, но, не рассчитав своих движений, с оглушительным грохотом опрокинула лоток с травами со стола.
Госпожа Циркония обернулась в тот самый момент, когда Минако с белым, словно мел лицом осела на пол.
***
Минако лежала на кушетке в гостиной госпожи Цирконии и смотрела в потолок. Она смутно помнила, как Кайто Эйс подхватил её на руки, и словно невесту понёс в дом. Ей было очень стыдно за свой обморок. Девушка даже не поморщилась, когда старуха, бормоча под нос что-то неразборчивое, обрабатывала её ссадину на лбу. Ей и без того было не по себе, подсчитывая в уме размер неустойки за рассыпанные травы, которые госпожа Циркония собирала все лето и осень в лесу.
– Мне очень жаль, – тихо произнесла Минако.
Старуха нагнулась и в упор посмотрела на девушку.
– Хрм-м, – выдавила госпожа Циркония.
Она умела издавать такой звук – нечто среднее между фырканьем и рычанием, а ты уж решай, что бы это могло означать.
– Я сегодня не обедала… и, наверное, потеряла равновесие…
– Ха! За всё время, что ты у меня здесь работаешь, я ни разу не видела, чтобы ты теряла равновесие! И аппетит у тебя всегда был отменный!
– Может быть, мне просто нездоровится…
Госпожа Циркония с прищуром уставилась на Минако.
– Нет. Я думаю, здесь что-то другое.
– Что вы имеете в виду?
Старуха пожала плечами.
– Не притворяйся, что не понимаешь. Ты ведь затяжелела?
Минако вздрогнула. Её губы побелели, а из глаз полились слёзы. И госпожа Циркония тут же получила ответ на свой вопрос.
– Большой срок?
Девушка сделала глубокий вздох.
– Где-то месяца два…
Вместо ответа старуха цокнула языком.
– Вы поможете, госпожа Циркония? – умоляюще попросила Минако. – Я знаю, что у вас есть такие травы…
Выцветшие кустистые брови сошлись на переносице старухи.
– Ишь чего захотела! – рявкнула она, всплеснув руками. – Ребёночка надумала извести?!
Минако всеми силами старалась не покраснеть, но всё равно залилась румянцем.
– Но вы же… помогаете в таких делах… Я сама видела, как вы давали сбор одной женщине…
– Я помогаю только тем, кто хорошо подумал!
– Я уже подумала…
– Тебе раньше надо было думать, когда под хахаля своего ложилась и ноги раздвигала! – гневно заявила госпожа Циркония.
– Я не могу иметь ребёнка…
– Почему?
Минако фыркнула и вытерла лицо рукой.
– Что я стану с ним делать?
– То же, что и все остальные матери. Это заложено в природе любой женщины. Будь то молодой или старой…
– Но это не значит, что я создана для материнства! – нахмурилась девушка. – У меня нет денег, чтобы содержать ребёнка, а его отец и знать меня не желает…
– Ты ему рассказала?
Минако покачала головой.
– Нет.
– Почему?
– Потому что это была случайная связь…
– Настолько случайная, что вы зачали ребёнка? Детка, в этом мире случайностей не бывает. Да к тому же люди не всегда говорят то, что думают. Они часто выдают себя за кого-то другого и в итоге вообще не соображают что им от жизни нужно!
– Ятен Коу никогда не возьмёт на себя ответственность…
– Как ты можешь знать, если даже не дала ему шанса?
– Какой ещё шанс? – расхохоталась Минако. – Что же надо упасть перед ним на колени и предложить жениться на мне?
– Хотя бы просто сообщить, девочка… Ребёнок – это дар богов. Душа всегда сама выбирает родителей, у которых она хочет воплотиться…
– Пусть так. Но я всё равно не собираюсь ему ничего говорить… Я НЕНАВИЖУ этого человека! – закричала Минако и слезы с новой силой полились из её глаз.
В гостиную заглянул Кайто Эйс.
– Как себя чувствует… – молодой человек осекся, заметив заплаканное лицо девушки. – Эй, вы в порядке?
Минако смахнула слёзы.
– Всё отлично.
– Что происходит? Может, врача вызвать?
– Давай, топай отсюда! – вмешалась госпожа Циркония. – Ты получил лекарство. Магазин закрыт! Девочке нужно побыть одной!
Кайто покраснел.
– Извините, – пробормотал он, закрывая за собой дверь.
И как только молодой человек исчез, старуха положила свою сухую изъеденную артритом руку на живот девушки, а потом вдруг припала к нему ухом. Минако замерла. Спустя мгновение Циркония распрямилась и повернулась к девушке.
– Здесь растёт потомок великих королей прошлого…маленький принц… – улыбнулась Циркония. – Ты должна сохранить его во что бы то ни стало… Возможно, он станет последним в своём великом роду…
– Да бросьте! – запротестовала Минако. – На что мне его содержать?
– Если дело в деньгах, то ты можешь остаться жить у меня. Денег не надо, – неожиданно заявила старуха. – Я больше не буду никому сдавать комнаты…
Минако с удивлением посмотрела на госпожу Цирконию. Эта сварливая старуха, которая, как ей казалось, на дух её не выносила, предлагала ей сейчас безвозмездную помощь!
– Почему вы помогаете мне? – спросила девушка.
– Потому что я старая и одинокая, – фыркнула госпожа Циркония. – А старые и одинокие всегда склонны к сантиментам! Я дам тебе чай от тошноты… С завтрашнего для будешь помогать мне с изготовлением лечебных сборов и настоек. Я обучу тебя своему ремеслу. Это и будет твоей платой мне!
– Спасибо вам большое! – воскликнула девушка, бросаясь к старухе с объятиями.
– Хрм-м! – промычала госпожа Циркония. – Погоди благодарить! Вот когда родишь, тогда… Когда ты по-настоящему поймешь, что это за чувство, которое всегда больше, чем кажется, смиряет и подчиняет своей воле все сущее. Даже ненависть…
– Какое чувство?
– Любовь, – ответила старуха. – Это любовь, девочка…
========== Глава 10 ==========
Подставляя усатую мордочку солнечному свету, в изобилии льющегося из небольшого окошка, белый кот по кличке Артемис жмурился и довольно мурлыкал. Временами Минако казалось, что этот кот следовал за ней по пятам. Особенно, когда они с госпожой Цирконией сидели на кухне и перебирали сушёные травы. Неделю назад она взяла Артемиса к себе, найдя его разгуливавшего возле мусорных баков рядом с магазином. С тех пор дня не проходило, чтобы госпожа Циркония не поворчала по поводу содержания этого бесполезного с её точки зрения существа. Но теперь пути назад не было – кот прижился и выбрал Минако своей хозяйкой. Иногда девушка отвлекалась от своей работы, чтобы почесать коту за ушком, но голос старухи возвращал её в реальность.
– Ты меня вообще слушаешь? – спросила она, нахмурившись.
– Конечно, госпожа Циркония! – улыбнулась Минако, продолжая растирать пестиком ядра миндаля в ступке.
– Семена «Сян-ху-цу» или «молитвенные чётки» предотвращают испарение камфоры, если хранятся совместно с нею, – продолжила свою лекцию старуха. – Как медикаментозное средство они «проникают в девять полостей тела», а также «изгоняют дурные испарения из сердца и живота». Используется также как потогонное, противолихорадочное, отхаркивающее средство, а также средство «изничтожающее любого червя», паразитирующего внутри организма или под кожей, – она вновь посмотрела на Минако. – Эй, девочка, ау! Не отвлекайся! Ещё столько всего есть что я знаю, а ты нет!
– Погодите, я возьму блокнот и ручку. Надо сделать записи.
– Записывать ты ничего не будешь, – отрезала старуха, насыпая очередную порцию трав в пластиковый пакетик. – Что не записано, то всегда останется с тобой!
И только она собралась продолжить свой рассказ, как вдруг встрепенулась.
– Хрм! Вроде бы калитка. Глянь-ка, детка.
Минако отложила ступку с миндалём и подошла к окну: Кайто Эйс, одетый в забавный малиновый жакет и жёлтые джинсы пересекал палисадник. Она очень удивилась, увидев молодого человека, ведь прошло более двух недель после того, как он приходил в магазинчик за лекарством и стал свидетелем её обморока.
– Ты что это здесь опять делаешь? – гневно воскликнула старуха, когда сияющий жеманной улыбкой молодой человек появился в дверях.
– А вы догадайтесь, госпожа Циркония! – усмехнулся Кайто, вытаскивая из кармана карты, складывая их веером. – Выберите одну, и Судьба укажет вам Путь.
– Я вот сейчас возьму кочергу и укажу тебе ТВОЙ Путь, полудурок малахольный! – фыркнула старуха, бросая на Кайто недружелюбный взгляд.
– Помилуйте, госпожа! Я ведь зашёл узнать, как чувствует себя мисс Айно! Хотелось бы пригласить её на кофе! – стал оправдываться Кайто.
– Что?! – завопила старуха. – Я тебе покажу кофе! Не видишь, девка в тягости! А он на кофе её звать! К тому же у нас сегодня работы много!
Голубые глаза Кайто, щедро подведённые карандашом, потрясённо расширились. Молодой человек окинул хрупкую фигурку Минако с едва округлившимся животом внимательным взглядом, заставляя девушку опустить глаза в пол. Она вдруг ощутила приступ стыда, как будто её состояние было чем-то неприемлемым.
– Простите, я не знал… – прошептал Кайто, закусив губу.
– Что, желания пригласить на кофе поубавилось? – хихикнула старуха.
– Я… я просто не думаю, что господину Айно, супругу госпожи Айно, понравится эта идея…
– Нет у нее никакого мужа и жениха, если хочешь знать! – фыркнула госпожа Циркония, отчего Минако буквально побагровела, раздосадованная столь бесцеремонной откровенностью старухи о её личной жизни.
– Правда?! – просиял Кайто, а затем повернулся к Минако. – Так как насчёт чашки чая в кафе неподалёку?
– Не думаю, что это хорошая идея, – нахмурилась девушка.
– Эй, я же не прошу переехать ко мне жить! Просто разделить со мной полчаса твоего драгоценного времени.
– Я не могу.
– Госпожа Циркония, – торжественно воскликнул молодой человек. – Что вы думаете? Может ли мисс Айно пойти со мной?
Какое-то мгновение старуха хранила молчание, пристально глядя Кайто в глаза.
– Думаю, это пойдёт Минако на пользу! – наконец заявила она.
– Госпожа Циркония, я не думаю, что… – запротестовала девушка, но старуха подняла руку, заставив её умолкнуть.
– Полноте, девочка. Ты не можешь вечно сидеть взаперти. Иногда стоит общаться с ровесниками…
– Вот именно! – с улыбкой поддакнул Кайто.
Молодой человек так же продолжал улыбаться, когда он уводил ошеломлённую Минако из дома госпожи Цирконии. На то, чтобы добраться до кафе ушло минут десять. Оказалось Кайто неплохо ориентировался в чайна-тауне, и местные торговцы все как один приветливо махали ему рукой.
Минако устала. Возможно, её природная стеснительность притупилась. Кончилось всё тем, что она премило болтала с молодым человеком за чашкой чая, как будто знала его всю жизнь. Оказалось, Кайто Эйс был начинающим певцом, предпочитавший вести богемный образ жизни – спал до полудня и тусовался ночи напролёт. Молодой человек рассказал Минако, как он рос в чайна-тауне, о своём умершем отце. И Минако слушала с интересом. Работал Кайто далеко не каждый день. Но иногда ему все же улыбалась удача, и его приглашали на разогрев каких-нибудь набирающих популярность исполнителей. Платили за это естественно копейки, поэтому девушка совершенно недоумевала, как ему удавалось сводить концы с концами в Токио. Тем не менее молодой человек имел возможность выступать на сцене, хотя всё его творчество, как и внешний вид, было довольно своеобразным. Чего только стоила песня его собственного сочинения под названием «Твой целлюлит», которой он похвастался, продемонстрировав запись на u-tube! Минако совершенно не понимала, кому вообще может быть интересен подобный эпатаж, но о своих мыслях предпочла деликатно умолчать, чтобы не расстраивать Кайто, который буквально из кожи вон лез, чтобы произвести на неё впечатление. Он сказал, что будет приглашать её куда-нибудь каждый день, когда у него нет репетиций. И Минако неожиданно согласилась, сама не зная почему. Возможно, у неё было такое настроение, а может, ей было одиноко… Ведь с уходом Нару в её груди образовалась пустота.
Когда они возвращались в дом госпожи Цирконии, Минако услышала знакомый голос:
– Ну, нифига себе расклад! А я думала, что ты педик!
Это была Рей вместе со своей подругой Усаги, с которыми Минако познакомилась на злосчастном кастинге. Заметив девушек, лицо Кайто покрылось красными пятнами.
– Мне кажется, я слышу в твоём голосе обиженные нотки, Хино? – фыркнул молодой человек.
– Мечтать не вредно, принцесса грёз моих! – хохотнула девушка, тряхнув своими длинными тёмными волосами.
– «Грёз моих»? Притяжательный падеж? – ехидно заметил Кайто. – То, что ты, рыба моя, с Усаги иногда пляшешь у меня на подтанцовке, не означает, что я стал ТВОИМ!
Рей театрально закатила глаза.
– Я тебя умоляю! Это обычная фигура речи. Я просто удивилась увидеть девушку в твоей компании… – Её тёмные, словно ежевика, глаза упёрлись в Минако. – Эй! А ты случайно не та девчонка в оранжевом купальнике, которая вылетела словно пуля из студии телеканала «4×4»?! – Она толкнула локтем Усаги, которая в это время стояла, уткнувшись в телефон.
Девушка со смешной причёской оданго нехотя подняла глаза.
– Точно она! – присвистнула Усаги. – После твоего ухода там такой кипиш поднялся! Сказали, что главному судье Ятену Коу стало плохо и кастинг отменяется. А потом проект и вовсе заморозили, так как он отказался участвовать в шоу! Все до сих пор теряются в догадках, что могло там между вами такого произойти!
Сердце Минако ушло в пятки. Усаги ждала ответа, а девушка продолжала молча таращиться на неё, будто не понимая её слов.
– Ну, что вы пристали к Минако, – сварливо заметил Кайто. – И вообще, мы опаздываем! Я обещал госпоже Цирконии, что приведу её домой вовремя!
– Цирконии?! – потрясённо выдохнула Усаги. – Ты что, живёшь у этой старой ведьмы?! Говорят, она умеет предсказывать судьбу! Всегда мечтала у неё побывать, но я слишком боюсь её проклятий!
– Очень разумно с твоей стороны, Зайка! – ответил Кайто, сжимая похолодевшую ладонь Минако, которая до сих пор пребывала в каком-то странном состоянии, уставившись в одну точку. – А теперь извините нас, но мы опаздываем!
С этими словами молодой человек решительно потащил Минако сквозь толпу.
– Эй, Мина! Мы как-нибудь навестим тебя, когда этого неудачника не будет поблизости! – весело крикнула ей Рей напоследок.
***
Три месяца спустя
Вечеринка в честь нового англоязычного альбома «Трёх Огней» превзошла все ожидания организаторов. Гостей и приглашённых журналистов собралось настолько много, что можно было задохнуться.
Банкетный зал представлял собой огромный лофт со стильными кожаными диванами, диджейским пультом, баром и подобием танцпола. В этом хаосе телекамер, вспышек фотоаппаратов и дёргающихся тел Ятен Коу ловко перемещался, здороваясь с каждым встречным-поперечным.
– Похоже, дедушка Коу решил расщедриться в этом году! – усмехнулся он, беря из рук Сейи сигарету.
– Думаешь, старый хрыч смирился с тем, что тебя похитила музыка, а не его грозная финансовая империя?
– Навряд ли…
– Тогда как ты умудрился выбить у этого скупердяя бюджет на тур по США и Европе? Наши гонорары едва ли потянули весь этот промоушен! Видит Бог, за океаном и своих звёзд хватает!
– Всё дело в моём личном обаянии, – Ятен затянулся сигаретой.
– Постой, но это ведь огромные деньги…
– Потом, – перебил брата Ятен, увидев Оливию. – Она всё-таки пришла…
– Ты о ком?
– Лив здесь…
Сейя театрально закатил глаза, но Ятен не обратил на это никакого внимания. Он словно заворожённый следил за невысокой рыжеволосой красавицей в красном платье, мелькавшей среди гостей. Наконец, когда она поравнялась с братьями Коу, Ятен ловко схватил её за кисть, прижимаясь губами к нежной белой коже.
– Привет, мальчики! – мило улыбнулась девушка, высвобождая свои пальчики.
– Ты пришла… – Ятен подался вперёд, чтобы расцеловать её в щеку, но в последний момент Оливия отстранилась и послала молодому человеку воздушный поцелуй.
– Я так понимаю, вечеринка уже закончилась или она ещё не начиналась? – прозвучал холодный слегка насмешливый голос.
Ятен оторвал взгляд от Оливии и только сейчас заметил, что она пришла не одна, а в сопровождении высокого, статного мужчины слегка за тридцать, с гладкой оливковой кожей и невероятно пронзительными глазами стального цвета. Его тонкие, как паутина седые волосы были небрежно раскиданы по плечам, а на чувственных губах змеилась ехидная улыбка. Мужчина был одет в стильный итальянский костюм серого цвета и белоснежную рубашку, небрежно расстёгнутую на две пуговицы. Глядя на него у Ятена вдруг похолодели пальцы. Молодой человек сглотнул слюну. Он не привык испытывать страх, но было в этом незнакомце что-то жуткое. Особенно во взгляде… совсем как…
– О, здравствуйте, господин Сайто! – неожиданно поздоровался с незнакомцем Сейя, протягивая руку.
Мужчины обменялись рукопожатием.
Что-то было не так. Эти льдистые глаза были совсем как у покойника. Молодой человек почти физически ощутил могильный холод, исходивший из глубин его чёрных, как бездна зрачков.
– Ятен, это Кунцит Сайто, – представила его Оливия. – Мы познакомились, когда я училась в Париже…
– Я так и подумал, – брякнул Ятен, чувствуя нарастающее напряжение.
Молодой человек хотел было пожать Кунциту руку, но тот лишь надменно ему кивнул.
«Тоже мне индюшка напыщенная!» – фыркнул по себя Ятен, наконец взяв себя в руки.
– И что же вас привело в Париж, господин Сайто? Видами любовались? Или молоденькими студентками? – поинтересовался молодой человек, склонив голову на бок.
– Отнюдь, – расплылся в хищной улыбке Кунцит, обнажая белые и ровные зубы. – Меня привёл туда бизнес, молодой человек. Не всем же зарабатывать посредственными песенками на денежки своего деда.
– Удивлён, что человек, которого привёл в Париж бизнес, разбирается в посредственных песенках!
Повисла неловкая пауза, во время которой Ятен и Кунцит успели обменяться недружелюбными взглядами.
– Ятенчик у нас звезда, – примирительно сказала Оливия, гладя его по голове, чтобы сгладить конфликт. – А звёзды критику не любят…
– Только если профессиональную! Критика от любителя – это всё равно что слушать звук смывающего унитаза!
– Какое точное определение вашего творчества! – усмехнулся Кунцит. – Я бы и не сказал лучше!
– Мальчики, ну что вы, в самом деле… – начала Оливия.
– Я тебя умоляю! – раздражённо заметил Ятен, отворачиваясь от Кунцита. – Пойду, найду Тая. А то он ещё напьётся.
И схватив с подноса официанта бокал шампанского, пошёл прочь. Молодой человек вышел на террасу. Облокотившись на перила, он стал рассматривать огни ночного города. Ятен чувствовал, как подкрадывалось опьянение и вместе с ним опустошённость. Как будто на секунду исчезли все люди на свете, оставив его одного. Он допил шампанское и запустил бокалом в воздух, который тут же исчез из вида, полетев с огромной высоты вниз.
– Ну, как ты? – Сейя похлопал его по плечу.
– Ништяк… – ответил молодой человек. – Что это за хуй с горы Кунцит Сайто? И откуда ты его знаешь?
Сейя пожал плечами.
– Да видел как-то на одном приеме… он тёр с нашим дедом за бизнес… Какой-то воротила с нехилыми подвязками у мафии…
– А Лив к нему каким боком?
– Я не знаю. Но тебе уже давно пора оставить её в покое… Разве ты не видишь, что…
– Не лезь не в своё дело!
Ошеломлённый и подавленный Ятен вернулся в зал. Казалось, народу здесь ещё прибавилось. Он стал отчаянно искать глазами Оливию, но её нигде не было. Потом Ятен пытался ей позвонить, но телефон девушки был отключён.
– Потерял чего? – спросил, подошедший к нему Тайки.
– Ты Лив не видел?
– Я… не… уверен… – осёкся внезапно молодой человек, пряча от брата глаза.
– ТАЙ, ГДЕ ЛИВ?!
– Она с каким-то седым чуваком ушла наверх пару минут назад. Но тебе лучше туда не ходить…
– Да пошёл ты! – заорал Ятен, чувствуя, что к горлу подступают слёзы. Он резко развернулся и направился наверх.
На втором этаже лофта находились конференц-залы и библиотека. Осторожно ступая по коридору, вслушиваясь в тишину, молодой человек подошёл к последней двери, из-за которой доносились недвусмысленные стоны Оливии и голос Кунцита Сайто.
Внутри полыхнула отчаянная злоба. Внезапно Ятена охватило желание ворваться внутрь, разбить голову этого напыщенного козла Сайто и надавать Оливии пощёчин. Только что бы это изменило? Как она могла променять его на этого придурка?! Самое отвратительное, что на единственный его вопрос «Зачем?», у этой сучки нашлось бы логичное объяснение своего выбора.
Ятен и сам не помнил, как покинул здание, держа в руках бутылку виски, вышел на улицу и сел на тротуар. Он сделал большой глоток из горла, практически не чувствуя, как алкоголь обжёг ему горло. Молодой человек выпил ещё. А потом ещё. По его подсчётам он уже должен был вырубиться или отчаянно блевать. Но этого не произошло. Ятен закрыл глаза, утыкая голову в ладони.
– Что с тобой? – прозвучало где-то слева.
– Что? – Ятен поднял голову и посмотрел на маленькую сморщенную старушку.
– Хрм… Плохо тебе, что ли? – уточнила старуха.
– Если бы… – вздохнул молодой человек.
– Хрм… – вновь фыркнула пожилая женщина. – Если ты боишься ночи, зачем тогда ложишься спать, мальчик?
– Шли бы вы отсюда…
Старуха рассмеялась.
– И почему же люди терпят боль ради любви? Превращают себя в кукол ради удовольствия другого? Зачем они становятся рабами, теряя последнее самоуважение?
– Я, кажется, просил вас оставить меня одного!
– Ты и так один, мальчик. Рядом с тобой никого нет, кроме твоей ненависти.
– Что вы можете знать о ненависти?
– Она, как и любовь, всегда больше, чем кажется, – загадочно пробормотала старуха.
Ятен опустил голову, а когда он захотел вновь заговорить, то выяснилось, что никакой старухи рядом и не было.
========== Глава 11 ==========
Спустя четыре месяца
Вечер был прозрачным и нежным. Такая погода располагала к прогулкам, но сегодня Минако, Рей и Усаги абсолютно не интересовались тем, что происходило за окном. Три девушки неподвижно сидели у огромного камина в гостиной госпожи Цирконии, глядя как языки пламени танцуют в полумраке комнаты.
В последнее время они здорово сдружились. У них вошло в привычку долго болтать по телефону или устраивать полуночные посиделки с ароматным чаем в храме Хирикава, где жила Рей вместе со своим дедушкой-священником.
«Старый лис, конечно, хочет сделать из меня жрицу! Только не дождётся! Вот выиграю какой-нибудь конкурс и стану знаменитой певицей! А это куда интереснее, чем торговать талисманами или предсказывать судьбу в полуразвалившемся храме!» – говорила Рей.
В отличие от своей решительной и амбициозной подруги, Усаги Цукино была типичной раздолбайкой, свято верившей в то, что её жизненное предназначение – выйти замуж за прекрасного принца и жить с ним долго и счастливо. Руководствуясь этой нехитрой логикой, она частенько забивала на учёбу в колледже, которую оплачивал отец, повторяя, что учиться ей ни к чему, если через год или два она уже будет типичной японской домохозяйкой, как её мать. Деньги у Усаги появлялись от случая к случаю, и то она умудрялась всё быстро спускать на какую-нибудь ерунду типа комиксов, косметики или игровых автоматов.
И хотя характеры и темпераменты всех трёх девушек были абсолютно разные, с появлением в жизни Минако подруг всё стало лучше. Девушка больше не боялась будущего. До встречи с ними она чувствовала, что мир был где-то снаружи, а сама она покрыта тонкой невидимой плёнкой, которая мешала ей его коснуться. Минако наблюдала за подругами и пыталась заразиться амбициями Рей и тотальным пофигизмом Усаги. Она хотела, так же как и они смотреть вперёд без страха. И теперь после того, как девушки вошли в её жизнь и прочно там осели, невидимая плёнка стала истончаться. Единственное о чём Минако так и не рассказала подругам, была тайна, связывавшая её и Ятена Коу вместе. Она просто решила вычеркнуть его существование из своей памяти, предав забвению всё то, что с ней случилось на кастинге и в ночном клубе Sakura. Разговор об отце её будущего ребенка стал негласным табу. И девушки относились к этому с пониманием.
Минако уже находилась на последнем месяце беременности, когда стала всё реже выходить из дома, но Рей и Усаги по-прежнему навещали её у госпожи Цирконии, пристрастившись к историям, которые любила рассказывать старуха, сидя в уютном кресле у камина.
– Случилось это в период Воюющих Государств*, когда князья вели войны за трон, – начала своё повествование Госпожа Циркония, отхлебнув глоточек подогретого вина с корицей, привлекая внимание девушек. – Однажды на западе Поднебесной князь Ван Чжоу устроил заговор и обезглавил всю императорскую семью… И прервался бы род Сынов Неба, если бы накануне самой младшей дочери не подарили смешного ослика. Маленькая Фэн была подвижной и очень непредсказуемой девочкой и, улизнув как-то ночью из дворца, захотела она проведать своего питомца. Да так и уснула на конюшне. Проснулась Фэн от запаха гари и дыма. Вдалеке в предсмертной агонии кричали верные слуги, и девочке ничего не оставалось, как отвязать своего ослика и попытаться выбраться из пылающего дворца, заполненного вражеской армией. До сих пор остаётся загадкой, как такой маленькой девочке удалось покинуть мятежную столицу живой и невредимой и укрыться в горах. Но на то, видимо, была воля богов! Ни голода, ни страха не испытывала маленькая Фэн. И только ненависть заставляла её идти вперёд, не испытывая голода, жажды и боли от натруженных ног. Возможно, она бы так и умерла, если бы ей на пути не повстречался монах-отшельник. Увидев её окровавленные ступни, он спросил девочку о том, хотела бы она вернуть свою честь, трон отца и отомстить захватчику за свои обиды. На что маленькая Фэн покачала головой, что она бы и рада, да только что может сделать маленькая никчёмная сирота против нового Императора Китая? Монах усмехнулся и пообещал, что если девочка будет черпать силы в своей ненависти, то она обязательно получит всё назад. Ибо того, что хочет Женщина, хочет сам Бог. Так и осталась Фэн жить у монаха в горах. Он рассказывал ей интереснейшие истории о правителях прошлого и хитрых государственных чиновниках. Кроме того он обучал девочку пению, игре на цитре, лютне, а так же играм в шашки, костям и иероглифическим загадкам. Когда Фэн освоила дайтянь-цигун и тайци-цигун, старый учитель отправил её в город, чтобы у одной стареющей куртизанки девушка постигла искусство быть женщиной. Справившись и с этой нелёгкой задачей, монах попросил одного давнего придворного сановника, который был у него в долгу, взять Фэн служанкой во дворец. Сановник обрадовался такому удачному стечению обстоятельств, ведь совсем недавно любимая наложница Императора Ван Чжоу попросила найти девицу, чтобы та все умела делать и была на лицо неказистой. А Фэн как никто могла подойти на эту роль, ведь девушка не была красавицей. Так у любимой наложницы Императора появилась новая служанка. Однажды когда повелитель пришёл к своей любимой наложнице, чтобы провести с ней ночь, он вдруг заметил девушку, подающую чай. Служанка была некрасивой и одета просто, но отчего-то сердце Ван Чжоу дрогнуло, будто он упал в ледяную реку. Правитель поинтересовался у наложницы, кто эта такая. На что та равнодушно ответила, что никто. Дурнушка с лягушачьими ногами. Ноги у Фэн и в самом деле были великоваты для аристократки, но Император повелел, чтобы она смотрела, как он занимается любовью с наложницей и прислуживала у постели разгорячённых любовников. На следующую ночь повторилось то же самое. И на следующую. А на четвертую ночь Правитель повелел Фэн прийти к нему в покои, раздеться и пить с ним чай. Вскоре девушку переселили в отдельные покои, принесли ей бархат, шелка и драгоценности. Нельзя сказать, что Фэн преобразилась, превратившись в красавицу. Только вот у Императора дрожали руки, всякий раз, когда он её видел. Не прошло и месяца, как Ван Чжоу повелел сыграть свадьбу, а всех наложниц сослал в Холодный Дворец**. Казалось, впервые в своей жизни Император был по-настоящему счастлив. Ни одно государственное дело он не обсуждал без Фэн. А когда новая Императрица затяжелела, повелел собрать всех чиновников, чтобы объявить её сына наследником трона Поднебесной. Находясь на последнем сроке беременности, Фэн вопреки запрету придворных лекарей посетила покои мужа. А тот только был и рад, ибо скучал по безумным ночам любви со своей супругой. Но когда она вобрала в свою нефритовую палату нефритовый жезл Императора, то тут же сломала его своими внутренними мышцами. Сок вытек из правителя вместе с жизнью, а Фэн сползла с кровати и родила наследника. Не было в душе её злобы. Только пустота и холодная ненависть. Слёзы стекали по щекам Фэн – теперь она Первая Госпожа, Императрица, вернувшая трон своего отца. Но как бы не была она рада, все же успела полюбить Ван Чжоу, да только ненависть была сильнее, чем любовь…
