Текст книги "Всесильный (СИ)"

Автор книги: aysemal

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Вместе с этим, с каждым последующим днём девушка понимала, что вся её влюблённость в Самаэля – ничуть не глупость, а самое настоящее чувство. Пусть и приспустились розовые очки, но он по-прежнему оставался красивым, а в необходимых местах был способен на заботу. С ним часами можно было общаться, а та ночь, в которую он выпустил свои клыки, почему-то казалась Марте лучшим сексом в её жизни. Да, она не знала о вампире ничего. Но она пыталась наслаждаться тем, что он рядом. Да и Самаэлю, в принципе, от такого соседства было неплохо. Девушка могла быть благодарной, поэтому пыль даже не успевала появляться на поверхностях, а из кухни часто пахло чем-то вкусным. Для этого, конечно, вампиру приходилось выбираться в город и покупать что-то в душных супермаркетах, но оно того стоило. Если мясо у него получалось вкуснее, Марта знала толк в выпечке. Чизкейки, пироги, булочки и любимое вампиром имбирное печенье. Она могла всё. И делала это просто волшебно.

Иногда, конечно, возникали разговоры о Дороти. Девушка то вспоминала что-то из детства, то просто признавала, что грустит. Грустила она и молча, просматривая в интернете новости о сестре, в которых не было ничего нового и конкретного, а иногда и просто ничего… Самаэль каждый раз старался увести Марту от этого, на характерный вопрос о том, зачем он делает, он отвечал, что не хочет, чтобы она опускалась в поток негативных эмоций. Девушка, что не удивительно, каждый раз улыбалась. Ваторе мог вздохнуть с облегчением, ведь врать дальше ему не приходилось. Он не знал, как отреагирует Марта на весть о том, что он и есть причина её маленькой пропажи, а финал всей сказки не такой уж и оптимистичный.

В один из вечеров, когда дом вновь наполнился приятным сладким ароматом выпечки, Самаэль наконец понял, почему его так тянет к Марте. Она была зачарована, но далеко не им. Она была тем, ради чего он решил остаться в городе. Мысль эта в голову вампира взбрела совершенно спонтанно. Люди не пахли так приятно, как эта девушка. Её естественный запах был приятен не для каждого вампира. Ваторе знал, что кто-то ищет именно его. Игра начинала казаться ещё более интересной, нежели изначально. Но как вычислить ведьму вампир пока не знал. Как не знала о своём необычном положении и Марта.

Объявления о поисках Дороти постепенно покрывались другими объявлениями, а новостей так и не было. Удивительно, но никто не стремился искать Марту, родители будто на неё обиделись. Такое положение девушку вполне устраивало. Однако в доме, пусть приятном и просторном, сидеть постепенно надоедало. Хотелось свободы. Марта понимала, что лучший вариант бежать куда-то не самой, а вместе с Самаэлем.

Собственно, сам вампир не был против прогулок в компании девушки. Ему больше не нравилось окружение, все эти другие люди. Нет, вовсе не хотелось их всех перебить. Просто они были лишними.

В городе Марта, идущая под руку с Ваторе, продолжала здороваться с рядом людей, ловя при этом на себе удивлённые и неоднозначные взгляды. Вампиру это внимание не нравилось, но он отчего-то был уверен, что мало кто его запомнит. Если он не хотел оставаться в людской памяти, то и не оставался.

Промеж дела Самаэль пытался узнать у Марты про её родню, включая всяких бабушек-прабабушек. Он думал не столько догадаться о причине жестокости родителей, сколько выследить среди них ту ведьму, которая его искала. Ваторе был уверен, что в этих краях его никто не ждёт. Оставался один вариант: ведьма сама была не местной. Ровно как и семья Уэйд. Как рассказывала девушка, переехали сюда первыми бабушка с дедушкой после войны, пытаясь найти тихое место для размеренной и спокойной жизни. Что правда, сама Марта в сознательном возрасте их не застала. Они с Дороти, как и сами родители некогда, были поздними детьми.

Понимая, что его цель может быть где угодно, Самаэль сам старался смотреть по сторонам. Он слушал не только трёп Марты, но и всё, что было вокруг: биение сердец, шелест ветра, шаги, удары, даже детский шёпот. Она могла быть кем угодно. Она могла быть где угодно. Но она не смела вести на истинно высшего вампира охоту. Такое пресекалось как среди всей вампирской общины, так и среди ведьм. Им выгоднее было сотрудничать, нежели воевать. Против таких, как Самаэль, они ничего не могли сделать, зато сами оказывались в крайне уязвимом положении.

Чёрт дёрнул Ваторе остановиться с тележкой промеж ряда витрин в супермаркете, пока Марта что-то выбирала на полках. Он посмотрел вперёд, смотрела на вампира и она.

– Агата, – прошептал, словно приветствуя старую знакомую, вампир.

– Самаэль, – ответила она, кивнув.

Марта, услышав женский голос, обернулась. Незнакомка подошла к вампиру ближе, после чего обняла его и поцеловала в щёку. Когда девушка увидела на лице Ваторе улыбку, в глазах её мелькнул ревностный огонёк. Улыбнулся и сам вампир, заметив этот момент. Агата же, поняв, что Самаэль тут не один, быстро выскользнула из его лёгких объятий. Поняв, кто именно его компания, она блаженно прикрыла глаза на несколько секунд и, глубоко вздохнув, покачала головой.

– Какая же я молодец, – подметила ведьма.

– И зачем ты меня искала, молодец? – вампир подозвал к себе жестом Марту, а как только та подошла, обнял, показывая тем самым, что, по их вампирским понятиям, она – его собственность.

– Я знаю, что вы со своим дружком нашли то, что искали. И я хотела, чтобы письмо оказалось именно в твоих руках. Скоро сюда нагрянет другой, но слабее тебя, – Агата полезла в свою сумку, после чего вынула из неё конверт и протянула его Самаэлю. – Открой его, когда будешь в менее людном месте.

Ваторе принял конверт. Он не успел сказать даже «спасибо», как ведьма развернулась и предпочла сама покинуть людное место. Вампир держал конверт в руках, улыбаясь, а Марта смотрела на него с недоумением.

– Что это было? – из любопытства спросила она.

– Старый друг, – Самаэль сложил ветхий конверт пополам и положил в карман брюк. – Я помог в своё время ей, она решила отдать долг.

– У вас какие-то слишком тёплые отношения, как для друзей, – с ноткой ревности в голосе девушка решила вернуться к прилавку и продолжить выбирать сыр.

– Марта, любовь моя, когда будешь знать кого-то столько же, сколько я знаю Агату, поймёшь, что тёплые отношения между мужчиной и женщиной могут не подразумевать под собой секс.

Девушка, засмущавшись, оборачиваться на вампира не спешила. Кусок сыра уже был в её руках, а румянец – на щеках. Сделав пару шагов вбок, она отошла вправо, где на витрине были расположены сливки. Самаэль лишь улыбался, прекрасно понимая, что девушка пытается скрыть от него своё смущение. Оставив тележку, он подошёл ближе к Марте, после чего обнял её за талию и приблизился к ушку.

– Не ревнуй, – мягко попросил он. – Сейчас я хочу делить свою постель только с тобой.

Смущение вновь взяло над Мартой верх, но на этот раз в других оттенках. Она всё-таки повернулась лицом к Самаэлю, держа в одной руке сыр, а в другой небольшую пачку сливок. Немного поднявшись на носочки, она приблизилась к вампиру и тележке.

Прохлада у холодильников вскоре сменилась на более душную обстановку среди обычных магазинных рядов. Марта постепенно наполняла тележку, а Самаэль покорно ходил с той самой тележкой следом. В какой-то момент девушка резко поникла и сама за тележку спряталась. Посмотрев вперёд внимательнее, Ваторе понял причину. Сходство было налицо. Родители Марты что-то высматривали в ящике с яблоками. Самаэль прислушался: они ссорились, не могли найти общий язык.

– Они всегда ругаются? – тихо спросил он у девушки.

– Часто, – кивнула с сожалением она.

– А на вас с Дороти попросту отыгрывались, – заключил Ваторе.

– Давай просто уйдём отсюда?

– Как скажешь.

Пожав плечами, вампир развернул тележку в сторону кассы. Марта, как всегда, пошла впереди. Когда она выкладывала на ленту товары, то поняла, что решение уйти было немного глупым, ведь касс открытых было немного, а родители её привычки воровать в магазинах не имели. Те встали за соседнюю кассу, девушке пришлось отвернуться. Вампир то и дело поглядывал в ту сторону, пока родители не начали сверлить Марте затылок. Когда кассирша начала пробивать товары, девушка вздохнула с облегчением: скоро можно будет уйти, и этот тяжёлый взгляд спадёт с затылка. Но радоваться было рано: родителей обслужили быстрее, после чего те встали ждать у входа в супермаркет. Сердце девушки забилось чаще, что прекрасно слышал Самаэль. Он мог лишь взять тёплую руку Марты своей холодной. Та вздрогнула от неожиданности, но хотя бы улыбнулась.

Расплатившись, вампир схватил пакеты. Девушка взяла его под руку, после чего оба проследовали к выходу. Она всерьёз волновалась: встречи с родителями допустить не хотелось, формат одностороннего общения в сообщениях на телефон её вполне устраивал. Но столкновение было неминуемо. Вцепившись в руку Самаэля крепче, она надеялась проскочить мимо, но едва успели они переступить порог выхода, как девушка услышала, что её окликнул по имени знакомый женский голос:

– Марта!

Она не знала, лучше податься в бегство или просто не обращать внимание. Но Ваторе решил всё за двоих: он встал и обернулся в ту сторону, откуда звали его спутницу. Марта нервно дёрнула вампира за руку, выражая тем самым недовольство, но обернулась в итоге и сама.

Родители девушки смотрели на Самаэля как на врага народа. Первым решительно в их сторону выдвинулся отец, а мать, держащая в руках пакеты, подбежала следом. Мужчина молча простоял некоторое время, после чего замахнулся. Вампир это предвидел, опустив свои пакеты на пол, Марта крепко зажмурилась в ожидании привычной мерзкой боли. Едва её отец довёл руку до лица девушки, как Самаэль крепко сжал его за запястье.

– Мне не сложно её сломать, – честно признался Ваторе, сжимая руку ещё крепче. – Сломав Вам руку, я сломаю Вам и жизнь, ведь так?

– Что ты себе позволяешь? – мужчина, возмущаясь, пытался вырваться.

– Не знаю, – усмехнувшись, вампир пожал плечами. – За девушку вступился, наверное.

– Эта девушка – моя дочь, – отец Марты гневно смотрел то на неё, то на её спасителя. – И я сам в праве решать, как мне с ней обращаться.

– Уверен? – стал строже и вампир, сжав руку крепче. То, что в его адрес пока не испытывали страха, расстраивало Самаэля. – Взрослая девушка имеет право решать, с кем ходить, где жить и выбирать, с кем общаться, какие места посещать и на что в своей жизни ставить акценты. То, что ты удачно кончил в свою женщину не говорит о том, что потом ты будешь иметь право издеваться над её потомством, – Ваторе подтянул мужчину ближе к себе и шептал ему уже на ухо. – Моли всех богов, в коих веришь, дабы однажды тебе не оставили на теле таких же шрамов, коими ты украсил своего ребёнка.

Отпустив запястье мужчины, Самаэль с лёгкостью его от себя оттолкнул. Сердце забилось чаще, но уже не от гнева. Это был испуг, на который вампир и рассчитывал. Он словно уличил преступника в его деянии, которое должно было оставаться нераскрытым.

Никто не произнёс более ни слова. Самаэль вновь взял в руки пакеты, а Марта схватила его под руку. Её родители так и остались стоять на месте, провожая пару тяжёлым взглядом в затылок. Девушка не знала, как сказать своему спасителю «спасибо». Она то и дело поглядывала на него, не скрывая восхищения. Никто ради неё никогда не делал подобного. Пусть девушка и понимала, что Самаэль не потратил при этом ровным счётом ничего, абсолютно ничем не рисковал, но он хотя бы заступился.

========== Глава 6. Завистливая ==========

Далеко уходить от города не пришлось – уже ближе к лесной дорожке, ведущей к дому у озера, Самаэль поставил пакеты с продуктами на землю. Марта шла впереди, с кем-то переписываясь по телефону. Она уже не боялась, что родители будут мучать её звонками. Появилась уверенность, что теперь есть защитник, который сможет отстоять её как физически, так и морально перед любым неприятелем. Девушка не была уверена, что хочет в это слепо верить, но чувство защищённости, которое она испытывала рядом с Самаэлем, отправляло эту неуверенность на второй план.

Вампир прислушивался к Марте. Он не пытался её контролировать, но держал ситуацию так, чтобы в любой момент мог вмешаться в любой её аспект. Отпустив девушку на достаточное расстояние, Самаэль достал из кармана конверт, предварительно опустив пакеты с покупками на землю. Он вскрыл верхний слой бумаги, после чего добрался до содержимого. Тотчас же лицо вампира озарилось довольной улыбкой.

– Послужила, – прошептал Ваторе, вспоминая Агату.

Старая записка растворилась в руках Самаэля на глазах. Но он не почувствовал, что стал сильнее. Не было ничего из того, что доводилось испытывать ему от ранее полученных клочков бумаги. Вампир просто продолжал стоять на месте, а в какой-то момент понял, что эффект всё же есть, но вовсе не тот, который ему был необходим.

Самаэль только успел окликнуть Марту до того, как ноги его подкосились, а тело устремилось к земле. Всё вампирское сознание накрыла невероятная боль. Ваторе кричал, но сам себя не слышал, он не мог никак это контролировать. Он оказался слеп, нем и глух. Он не слышал более биения сердец, которые до этого не выпускал из виду, а Марта, за которой он пристально приглядывал, будто перестала дышать. Впервые за долгие годы своего существования Самаэль испытал то, что заставлял испытывать сотни, если не тысячи людей и прочих тварей.

Страх.

Этот страх сковывал вампира изнутри, душил его тёмную душу. Самой жуткой его составляющей было незнание. Мужчина не ведал, где он и что происходит, почему именно сейчас всё его тело изламывает так, как никогда не ломало. Услуга Агаты теперь казалась самой гадкой её подлостью.

Вспоминая в обычное время про Агату, Самаэль не мог сдержать улыбки. Их связь была действительно тёплой. И немного порочной, в чём он соврал Марте. Познакомились они раньше, чем с Вито. Ведьме было на вид едва шестнадцать, но она уже была проклятой. Её обратили в вампира заклятием, чего она сама не просила и не хотела. Самаэль отнёсся к ней с сочувствием, да и на лицо она была недурна. Можно сказать, Агате вампир подарил целую жизнь.

Всё началось с того, что Ваторе помог ведьме сбежать от её родни, которая сама не ведала, чего творила, а перед древним вампиром трепетала. Агата пусть и не проникла в сердце Самаэля как любовь всей его жизни, но крепко ему понравилась. Она доверилась вампиру, за что он был ей благодарен. Они много путешествовали по миру, периодически путая свою дружбу с любовью. Что Агата, что сам вампир никому не спешили рассказывать о том, что связывало их не только познание ведьмой своей силы, но и страстный секс, немногим доступный в то время. Впервые за долгое (по человеческим, конечно же, меркам) время Самаэль мог позволить себе не бояться в буквальном смысле сломать любовницу. Он позволял себе выпустить не только зубы, но и силу.

Инициатором расставания была сама Агата. Она была уверена в том, что им не по пути, и была права. Со временем годы брали своё, и она постепенно старела, пусть и совершенно медленнее обычных смертных. Силы её росли, но Самаэля ей превзойти было невозможно. И это женщину не столько раздражало, сколько загоняло в рамки. Впрочем, вампир принял эту инициативу благородно, и любовницу отпустил. Оба друг друга заверяли, что могут полагаться на дружбу, крепкую и взаимную, но сейчас Самаэлю почему-то казалась, что именно этот момент дал сбой. Он понимал, что его куда-то везут, но не мог даже пошевелиться. Рядом лежало что-то тёплое, и вампир прекрасно осознавал, что это была Марта. Он не слышал ни ударов сердец, ни вздохов, только чувствовал. Чувствовал кочки под собою.

Его укутали во что-то, связали, глаза закрыли какой-то тёмной материей. Когда вблизи раздался истошный женский крик, Самаэль хотел подорваться с места, но не мог пошевелить и пальцем в буквальном смысле данного выражения. Он ощущал себя каменной беспомощной статуей, которую может разбить даже человек, будь только у него в руке кувалда или хотя бы молоток, чтобы откалывать от общего массива небольшие части.

На какой-то момент вампир ушёл в небытие, а очнулся лишь в тот миг, когда его окатило с ног до головы холодной водой. Будто рефлекторно, он сделал глубокий вдох. Повязка с глаз была снята. Человек, обливший его, резко отошёл, отбросив ведро. Металлическая ёмкость звонко ударилась о пол, заставив из-за этого мерзкого звука Самаэля зажмуриться. Больше не было страха. Появилось нечто более ужасное – чувство жалости к самому себе.

Человек, обливший Ваторе, поспешил удалиться. Он вышел за пределы камеры, походившей на средневековую тюрьму, закрыл за собою дверь из металлических прутьев и поспешил удалиться в недрах коридора. Каждый звук, каждый его шаг сводил вампира с ума. Он слышал всё слишком громко. Даже капли, которые бились о пол неизвестно где, казались противными и ощущались так, будто капали на самого Самаэля. Своё тело вампир по-прежнему не чувствовал в полной мере. Он мог шевелиться, но понимал, что что-то сделало его слишком слабым. Уязвимость. Она убивала.

Приспособившись к уровню шума, Ваторе смог поднять голову. Он посмотрел сначала по сторонам, затем вперёд. Он был в камере один, но в соседнем помещении билось сердце. Кровь этого человека была бы очень кстати, о чём задумался вампир. Что бы не произошло, человеческая жизнь сделала бы его сильнее. И Самаэль потянулся вперёд, лишь после осознав, что среди всей сырости этого места тонкой нитью проходил знакомый ему запах.

– Марта, – тихо произнёс он.

Но этого хватило, чтобы вампира услышали. Девушка подняла голову, после чего нашла в себе силы встать и подойти ближе к решётке. Она смотрела на вампира с жалостью и болью, словно думая, что это всё – последнее, что она увидит за свою жизнь. Услышав шаги, Марта резко вздрогнула, после чего прижалась к ближайшей стене так, будто хотела сквозь неё пройти и исчезнуть отсюда хоть к чертям в ад.

Самаэль насторожился. Он внимательно слушал, а как только существо без бьющего сердца остановилось – присмотрелся. Агата. Как он и думал.

– Чего ты хотела добиться? – вампир провожал взглядом входящую в его клетку ведьму.

– Могущества, – честно призналась женщина, не желая ронять лишних слов.

– Она тебе тогда зачем? – Самаэль кивнул в сторону Марты.

– Я не умею зачаровывать людей, – Агата без какого-либо сожаления пожала плечами и улыбнулась. – Поэтому мне придётся её убить. И сделать я это хочу у тебя на глазах.

– А со мной-то ты что тогда планируешь сделать?

– Убить.

– Агата, как ты глупа и наивна…

Ваторе чувствовал, как медленно к нему возвращаются его силы, но впустую тратить их не хотел. Он старался не думать о том, что капля крови Марты исправит эту ситуацию. Глоток сделает его сильнее, а два – помогут перебить каждого, кто пожелает вампиру зла. Начиная, конечно же, с Агаты.

У ведьмы наверняка был план, которого она собиралась придерживаться. По её приказу один из сопровождающих её низших вытащил из клетки Марту и буквально бросил её на пол перед вампиром. Самаэль не знал, что они могли сделать с девушкой, но та боялась даже подняться, пока того сделать ей не скомандовала сама Агата. Всё тело девушки дрожало от страха, он прекрасно читался в глазах. Ваторе это не нравилось.

Ведьма, тем временем, широко улыбалась, рассчитывая на свой сценарий. Низшие разошлись по сторонам, сама она нависла над Мартой.

– Что было в том письме? – уже менее ослаблено поинтересовался Самаэль.

– Кто-то завидовал тебе больше, чем я, – Агата пожала плечами, щупая нежную кожу своей жертвы. – Это письмо тебе и предназначалось, Самаэль. И это чудо, что я узнала об этом раньше.

Вампир прекрасно понимал, что у него сейчас есть только один шанс. Он либо убьёт Агату и всю её свиту, либо спасёт Марту. Ведьма уже выпустила клыки, и Ваторе прекрасно понимал, к чему она идёт. Впервые за долгие века он колебался и готов был выбрать человеческую жизнь, упустив при этом тварь, которая ещё сможет доставить ему проблем. Обычно подобные муки выбора до добра не доводили.

Самаэль был уверен, что низшие набросятся на Марту сами, как только он настигнет Агату. И виной тому не столько жажда крови, сколько приказы сумасшедшей ведьмы. Ваторе был почему-то уверен, что она обещала им если не вечную жизнь без крови, то неуязвимость, а они были достаточно глупы, чтобы в это поверить.

Он слышал, как быстро колотится в груди сердце Марты. С каждой секундой раздумий Самаэль терял всё больше. В тот миг, когда девушка от страха задержала дыхание, он сорвался с места. Выбор был очевиден, и пал он на живую.

Вампиру не требовалось много сил, чтобы вырваться из цепей, которые въедались в его тело от того, что были крепко вокруг него обвязаны. С громким лязгом они упали на пол, а Агата отвлеклась. Самаэль буквально снёс ведьму с ног, подхватив перед этим Марту на руки. Если девушка перестала понимать, что происходит, то ведьма прекрасно отдавала себе отчёт во всём. Ваторе не успел ещё скрыться, а она уже отдавала приказ своей свите о его поисках. Для Марты весь мир слился в одну размытую картинку – Самаэль мчался настолько быстро, что та не могла ничего различить, отчего прикрыла глаза.

Остановившись, вампир посадил девушку на поваленное дерево. Кругом был лес. Самаэль успел привыкнуть к звукам. Посторонних запахов, в том числе аромата Агаты, тут не было. Где-то вдали пели птицы, на небе за облаками летел самолёт. Преследователей рядом не было. Ваторе посмотрел на девушку, и его холодное сердце сжалось. Она испытывала страх даже сейчас, когда всё самое жуткое осталось позади. Вампир мог лишь присесть перед ней на колени и взять её за руки.

– Это я виноват, – признал он, глядя Марте в глаза. – Я не хотел, чтобы так вышло. Я не думал, что втяну тебя в это.

– Уведи меня отсюда, просто уведи, – девушка чудом не плакала.

Едва Самаэль обнял Марту, как слёзы из глаз той потекли ручьём. Она всхлипывала, уткнувшись носом в мокрую и холодную одежду вампира. Было холодно, к телу – неприятно, но это было лучше, чем продолжать там терпеть избиения и укусы, пока к бессознательному Ваторе боятся лишний раз притронуться, дабы тот не очнулся.

– Я не хочу тебя об этом просить и даю выбор, – прервал всхлипывания девушки Самаэль, осторожно отодвинув её от себя. – Я слаб. Позволь мне тебя укусить. Это единственный способ, который быстро даст мне восстановиться.

Марта смахнула руками слёзы с глаз, после чего закатила рукав над правым запястьем и протянула его вампиру. Самаэль в знак благодарности кивнул, после чего нехотя выпустил клыки и максимально осторожно вонзил их в нежную девичью кожу. Марта в момент этого контакта вздрогнула. Было неприятно, но она позволяла продолжить. Ощутив лёгкую слабость, девушка вновь вздрогнула, и Самаэль вмиг прервал свой укус. Словно в знак благодарности, он поцеловал пораненное запястье девушку, после чего посмотрел ей в глаза.

Вампир ощущал приток сил – он пришёл к нему моментально, едва на язык только попала капля крови. С каждым глотком былая мощь возвращалась, а сам Ваторе, вопреки своей природе и ряду принципов, прислушивался к девушке. Он не смел допустить её смерти сейчас. После того, что они за недолгое время пережили вместе.

Глаза Самаэля зачаровывали Марту. Она смотрела сначала в них, а после перевела взгляд на его клыки. Будто набравшись смелость, она прикоснулась к ним пальцем, поранив его. Вампир улыбнулся и поцеловал царапину. Рана от его укуса зарастала на глазах. Едва стоило улыбнуться Марте, как где-то вдали раздался шорох. Самаэль вновь подхватил на руки девушку и предпочёл вместе с нею скрыться.

Вампир не мог понять, что заставляет его о человеческой жизни сейчас заботиться больше, чем о собственном желании свернуть Агате шею и оторвать головы всем её низшим послушникам. Не будь там Марты, всё происходило бы по совершенно другому сценарию.

========== Глава 7. Забота ==========

Самаэль был прав, когда рассуждал о том, что ни один бессмертный не сможет зайти в его дом без приглашения. Он будто чувствовал, что Агата о его местоположении знает и обязательно придёт, на что и рассчитывал. Из-за этого он не спускал глаз с Марты и в любой миг готов был не только за себя постоять, но и за неё. Самаэлю странно было осознавать тот факт, что человек в нём пробудил тепло.

Необычным было и то, что вампир прекрасно понимал, кто автор гадкой записки, едва не отправившей в могилу Марту и его самого. С этим человеком отношения Ваторе не заладились гораздо раньше, чем на пути могущественного вампира появилась та же Агата.

Кристофер Прайс всю жизнь выдавал себя за обычного фермера, колдуя тем временем тихо в одном из углов своего небольшого дома. Стоит сказать, как для смертного сила его была мощна, что и привело к нему Самаэля. Вампир скорее из любопытства хотел познакомиться, чем как-то навредить, ведь считал, что в взаимовыгодных знакомствах нет ничего плохого. Мистер Прайс, увы, в вампирах не разбирался и весь их род не любил, отчего решил встретить Самаэля заточенным колом. Ваторе так просто прощать этого не хотел. Да, он оставил Прайса в живых, но вырезал всю его семью, да сделал это жестоко.

Дочь Кристофера в ту злосчастную ночь была вампиром изнасилована и искусана. Он играл с ней, но только по своим правилам. Девушка была убита не только физически, но и морально. Матери за всем этим пришлось наблюдать, после чего довелось умереть и ей: Ваторе ломал ей кости, а когда та от боли теряла сознание, то находил способ привести бедолагу в себя, дабы продолжить свои пытки. В конечном итоге без единой капли сострадания он вырвал женщине сердце. Все вопли и крики слышал сам Кристофер Прайс, привязанный внизу к колонне.

Самаэль в ту ночь бесследно исчез, ни о чём не сожалея. Кристофер сжёг дом и, зная о вампирских замашках на записки, написал одну из них. Да не простую, а зачарованную. И адресованную именно Ваторе. В идеале, она должна была вампира убить, но вышло как вышло – Самаэль лишь на некоторое время стал уязвим, и то, недостаточно для того, чтобы хотя бы попытаться его убить. Понятное дело, долго после этого мистер Прайс не прожил, покончив жизнь самоубийством, ибо знал, что если Ваторе найдёт его клочок бумаги раньше времени и, свершись чудо, выживет, то ему самому придётся в разы хуже, чем всей его почившей семье.

Рассказывать эту историю кому-либо Самаэль не спешил. Среди тех, кому не суждено было об этом узнать, была и Марта, лежавшая на кровати перед вампиром в его же рубашке. Ваторе не шевелился, дабы не разбудить девушку. Он слушал, как стучит её сердце, при этом не забывая держать под наблюдением весь дом и то, что вокруг него. Тело девушки приятно его грело. Хотелось уснуть и самому, но вампир за весь свой срок существования успел забыть о том, что значит слово «сон».

Самаэль не спал, и не спал он очень давно. Всё, что он мог – погрузиться в летаргию, дабы скоротать несколько столетий или восстановить свои силы без человеческой крови, но никогда этого не делал. Ваторе боялся либо проспать что-то значимое, либо не проснуться вовсе. Мир развивался быстро, особенно сейчас, и уснуть на век значило упустить сумасшедший прогресс. Несмотря на то, что некоторые части современности Самаэль не любил, в ногу со временем ему идти нравилось. Некогда фантастические смартфоны, компьютеры и интернет занимали привычное место в его жизни, что, если задуматься, восторгало. Иногда вампир размышлял о том, что время пролетело настолько быстро, что ещё вчера он ехал в колеснице и готов был заглянуть под юбку смущённой придворной, зачаровав её своими серыми глазами, а сегодня уже он за рулём мощного и дорогого автомобиля, в котором ему готова дать воспользоваться своим телом едва ли не каждая вторая девушка.

Проснувшись, Марта перевернулась ну другой бок, стараясь не скинуть при этом с себя руку Самаэля. Сквозь зашторенное окно не бил лунный свет, но глаза привыкли к темноте настолько, что лишь капли этого света девушке было достаточно, чтобы иметь возможность разглядеть лицо лежащего напротив неё вампира. Она улыбнулась Самаэлю, а тот улыбнулся в ответ. Забывалось всё нехорошее, что происходило. Марта понимала, что сейчас готова действительно на всё, лишь бы Ваторе был рядом с ней. Девушка подвинулась ближе к вампиру и поцеловала его в уголок губ. Самаэль мог лишь продлить этот поцелуй. Он не хотел действовать против воли своей ночной гостьи. Вампир готов был ответить на все её романтические и страстные замашки взаимностью, что и делал.

Марте мало было этого поцелуя. Она заставила лечь мужчину на спину, после чего принялась стягивать с него майку. Впервые за долгое время она увидела Самаэля не в рубашке, и это даже заставило девушку улыбнуться. Чтобы помочь ей, вампир приподнялся, а как только часть его одежды оказалась на полу – вернулся к поцелую. Марта скинула с себя большую для неё рубашку сама. Обняв девушку, Ваторе провёл рукою по её спине, дотрагиваясь кончиками пальцев до шершавых шрамов.

Своим дыханием Марта обжигала холодную вампирскую кожу, и ему это было приятно. Самаэлю нравилось, как тёплое тело девушки касается его, как вся она возбуждается от одного лишь момента. Контролировать свои силы вновь становилось сложно, но Ваторе справлялся. Навредить Марте – последнее, чего он хотел, особенно сейчас. Он начинал идти против себя, лишь бы той было хорошо.

Вампир опустил руку в трусики девушки, отчего та вздрогнула. Он был действительно холодным, это разгоняло ещё больше. Самаэль чувствовал, что там мокро, ему это льстило. Он стянул нижнее бельё, после чего вовсе оставил Марту совершенно обнажённой. Вампир видел во тьме идеально, девушка казалась ему прекрасной. Он хотел бы растянуть этот момент, но понимал, что эта попытка созерцания может остаться непонятой.

Самаэль разделся сам, лишь после чего продолжил ласкать девушку дальше. Он понимал, что перед ней становится сейчас беззащитным не физически, а духовно. Марта начинала тихо стонать, сердце её забилось чаще. Вампир убрал от неё влажную руку, уложил девушку на спину и позволил себе в неё войти так, чтобы приятно было им обоим.

Ваторе никуда не спешил. Он двигался медленно и с определённым тактом. Марта дышала всё громче, периодически прерываясь на стон. Простыня под нею уже намокла. Было действительно приятно. Настолько, что в сторону отходила даже та ночь, в которую Самаэль позволил себе показать зубки. В этот раз он не спешил кусать девушку, не приходилось стараться сдерживаться. Самаэль был уверен, что укуси он бережно – Марта и слова не скажет. Но он не хотел причинять ей даже самую незначительную боль.