Текст книги "Чайка (СИ)"
Автор книги: Avrora Grand
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)
Глава 3.
И я пришит к тебе, приколочен,
Введен опасным лекарством в кровь,
Не дай же мне отпустить нас молча,
Я твой и точка, моя любовь.
Хрустальная Марго .
Александр Раварта.
«Гарбий» мчался по крутым волнам, буквально влетая в залив Снежный, оставив несколько дней пути позади. Мы за рекордные сроки добрались до берегов Агарии. И теперь осталась последняя ночь, что бы причалить в порту Милад у западных берегов Зимавы.
Последняя ночь бездействия, когда лишенный возможности бежать, лететь или ползти к ней на встречу, только и делаешь, что загоняешь команду до изнеможения, что бы быстрее попасть в эту чертову зиму, где сейчас замерзает моя любовь.
Последняя ночь, когда перед тем, как уснуть я долго вспоминал то, что больше всего когда-то хотел забыть. Но сердцу не прикажешь – что своему, что чужому. Моя драма лишь в том, что я безнадежно люблю ее. А она отобрала мое сердце и просто пошла играть, как маленькая девочка мячиком.
Упертая, дерзкая, наглая, невозможная…. Моя милая, маленькая пиратка.… Всегда задрав свой нос, и никогда не отводя глаз, она покоряла меня раз за разом.
«Лучшие женщины смотрят нам прямо в глаза, что бы мы с ними ни делали» – когда-то говорил мне мой старый друг.
О, Боги, скажите, откуда она взялась… на мою голову? Что мне теперь делать?
Я стоял на палубе в плотно застегнутой зимней шинели, сильно сжимая обледенелые перила, вглядывался в холодный немой мрак за бортом.
Ледяной порывистый ветер с моря вдруг напомнил мне о других ветрах, бушующих порой над другим морем, в нас самих. Перед мысленным взором пролетело столько разных воспоминаний….
Зимний сад, замок Лют, скрещенные клинки и абсолютно чистые голубые глаза, сравнимые с васильками в саду. Слегка менявшиеся в цвете от настроения. Переходя от темно синего, к кристально голубому.
Эти же глаза, заплаканные, с зеленью переживаний в глубине, когда я умирал в лихорадке, смотрящие с любовью и нежностью.
Почему то среди воспоминаний, та наша единственная совместно проведенная ночь появляется не в первых рядах. Но и она проплывает передо мной, как будто все это происходит сейчас. И я в яви чувствую вкус ее губ, дыхание на шее, руки, скользнувшие по моей груди. Вижу разноцветные волосы, разметавшиеся по подушке, румянец… Прикрытые веки, прикушенная нижняя губа, сжатые в ладонях простыни…
И ее глаза… Ее взгляд в тот момент был несравним ни с чем…
Ах, сколько бы я отдал за еще хоть один такой взгляд….? Все! Я отдал бы все, только что бы она еще раз посмотрела на меня так, как тогда.
Мне хотелось как можно быстрее проплыть по туманному, холодному морю, разделяющему два материка, и быстрее найти ее.
Как и тогда, когда это несносная девчонка сбежала из замка, сейчас мне нестерпимо хотелось скорее увидеть ее, поговорить с ней, прикоснуться…. Меня ломало, как больного, зависимого человека только оттого, что ее нет рядом. И я понял, что я привязан к этой женщине тросами, канатами… Прикован… Прибит к ней. И мне совершенно не важно, где, как, сколько, но я хочу быть с ней.
Мне мало знать, что она есть. Мне всегда будет мало находиться рядом, мало просто любить ее… мало обладать этой женщиной ночью… Мне нужно все, что касается Джаянны Нардоры Кшетры. Ее прошлое, настоящие, будущее. Нужно все: ее тело и душа… Ее мысли, и главное ее сердце.
Наверное, с ней мне всегда будет всего мало…
*****
С первыми лучами восходящего бледного из-за тумана солнца «Гарбий» пришвартовался в порту Милад. Заплатив за стоянку в порту, я и еще несколько человек из команды сошли на берег.
Погода была отвратительной и холодной. Шел сильный снег с ветром. Порывы местами сдували с земли белое пушистое покрывало, оголяя серый лед. Вьюжило так, что мою довольно тяжелую шапку с лисьим хвостом сорвало с головы и протащило ветром по земле. Пока та не зацепилась за колья деревянного забора, окружавшего один из малочисленных домов небольшого квартала прямо рядом с портом. Сам же огромный город находился на вершине горы Юша.
Где искать принцессу Ашерра я не знал. Помнил только координаты нахождения Суморока, которые я увидел, когда был еще матросом на «Танцующей Гольфаде». Но каким путем пошла Джаянна и ее пираты мне было не известно.
Во время пути до Зимавы мне многое удалось узнать о странных каменных братьях, которых по всему свету ищет моя пиратка. Из Замка Лют, да и из Торгримовских библиотек я взял в дорогу древние книги, манускрипты и все возможные не известные записи о том времени. Если конечно я правильно определил время, когда пал Флавион.
Что бы хоть как-то развлечь себя в пути, и не думать ежесекундно о Джае, и о том, как же я ужасно боюсь ее не найти, я стал читать все что взял с собой. Мне не давало покоя одна не разгаданная нами вещь.
Почему именно вино стало причиной освобождения души Каэтана из камня? То, что ушла Сутра – это было всего лишь следствие того, что Духу-Хранителю просто больше было некого охранять. В этом я не сомневался.
Я был почти уверен, что с Сумороком этот фокус с вином не подойдет. И до чертиков переживал за Джаянну. Если она разбудит Сурту, от них мокрого места не останется.
И я стал думать и читать, читать и думать.
И вот однажды мне все же попалась книга на древнем языке. Текст был частично утрачен, поэтому перевести удалось не все. Но из того, что перевел, я понял, что это описание жизни семьи одного правителя. Так сказать, «Будни Короля».
В книги упоминалось, что властный и авторитетный монарх, который держит в страхе весь народ, не может совладать со своими собственными сыновьями.
Автор текста в красках описывал все бесчинства, которые творили четыре избалованных брата. Пьянства, разврат, садизм, наркомания и даже кровавый оккультизм – вот какими пороками обладали братья.
Меня же привлекла в книги одна маленькая деталь. Имя одного из братьев было Гаук, а другого Каэтан. Подумав, я пришел к выводу, что достаточно многое сходится с нашей историей. Братьев тоже четыре, их отец правитель, не любимый народом. А главное – имена. Конечно, это могло быть и совпадением, но все же я решил повнимательнее вчитаться и подумать над этим. И вот что у меня получалось.
Каэтан – старший брат вел разгульный образ жизни. Часто придавался пьянству и кутежу. В детстве, как старшему из братьев, мальчику пророчили место отца. И говорили, что Каэтан очень на него похож. Но со временем всем стало ясно, что это не так. Всем и даже самому Каэтану. Тогда, уже, будучи взрослым парнем, он с горя и от собственной не состоятельности, прибывая все время в тени своего великого отца, стал пить еще сильнее.
Другой же брат, имя которого, к сожалению, не сохранила история, по мнению автора, был не совсем здоров. Потому что оскорбленный одной девочкой еще в детстве, по прошествии лет стал мстить им всем. Молодой человек был хорош собой и не знал отказа у женщин. К тому же он был сыном правителя. И недостатка в деньгах и власти не испытывал тоже. Но парень хоть и был любим девушками, сам их ненавидел. Его извращения дошли до такого предела, что он получал удовольствие только когда избитая, униженная и сломленная женщина перед ним плакала.
Про двух других братьев в книги почти ничего не было. Кроме того, что одного зовут Гаук, а другой увлекался оккультизмом.
Днями и ночами, пока мой фрегат резал волну, закладывая немыслимые крены, чтобы быстрее попасть в королевство Зимава, я читал и перечитывал эту книгу. Вернее, то, что мне оставило время, стерев до дыр во многих местах текст. Я думал, думал... Но в голове была одна лишь Джая.
Я вспомнил, как она шла в прибое на фоне заходящего солнца, когда мы достали из морских глубин сапфир. Как же было хорошо. Теплый ветерок щекотал кожу, солнце вечерними нежными лучами касалось моего лица, и Джая была рядом. Только протяни руку.
«Вот ты руки все время тянешь, поэтому она тебя и не любит» – вдруг отозвалось сердце.
«А что еще тянуть-то? Ноги, что ли?» – гоготнул разум.
«Не надо вообще ничего тянуть! Надо сказать! Сказать, что любишь! Что жить без нее не можешь! Что она та самая, единственная! Та, которую ты не мог забыть! Та, без которой ты умрешь! Что она красивая, невозможная, смелая, добрая…» – проорало сердце, а потом тихо добавило, – «Мне тебя, что ли учить»
Боги, сколько раз я хотел все это ей сказать, сколько ругал себя за нерешительность. А теперь.… А теперь я может быть, ее потерял. Навсегда.
Добрую, милую, любимую…
Перед глазами всплыли воспоминания, как мы были на Торгунне. Как я тогда удивился, узнав, что почти все награбленное она отдает бедным детям-сиротам по всем королевствам Северного Альянса. Эта женщина никогда не переставала меня удивлять. Тут мне вспомнился, как-то случайно один забавный эпизод, произошедший в таверне «Барракуда»
«За соседнем столом сварливая полноватая тетка, в замызганном переднике отчитывала своего мужа, когда-то по его словам бравого пирата, а сейчас неприметного худенького пьяницу.
– Когда это уже все кончится? – ворчала женщина, – Когда же ты уже напьешься, бочка ты бездонная!!!?
– Мария, прекрати меня позорить, три тысячи чертей на румбу! Убирайся прочь, я еще не допил свою клюковку! – заплетающимся языком возражал мужичок, любовно называя вино из клюквы – «клюковкой»
– Ах, ты пьянь подзаборная, ах ты скотина не мытая, наверное, и на том свете будешь жрать свою клюковку. Ничто тебя не остановит!!!
– Иди домой, женщина!!! У меня душа просит сей божественный нектар! А ты мешаешь!!! – не унимался пьянчуга.
– Твоя душа тебя скоро покинет, если будешь так пить! Пошли домой, я сказала!!! – и женщина, схватив мужа за шиворот, потащила его к выходу»
Неожиданно все сошлось в моей голове. Ну конечно!
Душа просит выпить!
Твоя душа тебя скоро покинет.
И на том свете будешь пить свою клюковку….
Если верить книге, Каэтан был пьяница. И его душа, заточенная в сапфир, ждала только одного – вина!
Но тогда получалось, что алмаз Суморок или садист или оккультист. И есть еще четвертый – Гаук. Но кто из них кто?
Я открыл свой блокнот и стал читать переводы тех стишков, которые нам помогли во многом разобраться.
Покоится в морских глубинах,
Лазорь чистейшая на дне.
Ты искупай его в вине,
Чтоб камень хладный дух сумел покинуть.
Так ну это понятно. Лазорь – это сапфир. Нашли мы его в морских глубинах. Искупали в вине, потому что он пьяница, и камень хладный дух покинул.
Метели, вьюги и снега.
Край вечных северных ветров.
Найдется там среди тех льдов
Алмаза чистая слеза.
Так это алмаз, который отправилась искать Джая в метелях, вьюгах и снегах, то есть на севере, куда и указали координаты.
А вот причем тут чистые слезы? Ладно, а что там дальше?
В песках оранжевых востока
На встречу солнцу ты иди
Иди пока ведут пути
И изумруд ты напой паучьей груши соком.
Мы уже знаем, что камни разбросаны по четырем сторонам света. И на востоке в оранжевых песках покоится изумруд – Гаук. И его надо напоить паучьей груши соком. Сок этого фрукта самый известный наркотик. Значит Гаук – это наркоман. Но все равно остается Суморок и Дарн. Кто из них оккультист, а кто садист не понятно.
Под южным небом в час зари
В огне вулкана он горит
Желает крови он людской
Душа рубина ждет покой.
Желает крови людской тот, кто делает обряды на крови и жертвоприношения. Или же, тот, кто желает причинить людям много боли.
Я запутался окончательно. И казалось, что разгадка лежит на поверхности, но я никак не мог уцепиться. Да, вместе с пираткой у меня получалось лучше.
Опять заныло сердце, сдавив грудную клетку железными тисками. Я невозможно боялся за нее и скучал по ней.
Взяв книгу, стал снова и снова перечитывать описания порочных пристрастий каменных братьев. И меня в этот раз сильно зацепила история извращений одного из них, который получал удовольствие от того, что сильно избитая, изнасилованная и сломленная женщина плакала. И я наконец-то понял.
Это был Суморок. Ему не была нужна кровь. Извращенцу этого было мало. Ему нужны были слезы.
«Найдется там среди тех льдов. Алмаза чистая слеза»
Вот оно. Значит, на алмаз надо пролить слезы, а на рубин – кровь. Так как четвертый и самый младший брат – это Дарн – оккультист.
*****
Я шел по заснеженной тропке меж укрытых белыми одеялами домов. Шел к одному конкретному дому, и вспоминал, как тяжело мне дался этот путь до Зимавы без Джаянны. Как я измученный страхами за нее, истерзанный тоской по ней метался по фрегату. Но хоть, что-то полезное. Вот, разгадал последнюю тайну каменных братьев, а поделиться даже не с кем.
Я, только оказавшись в столь большом королевстве, как Зимава, только сойдя на промерзший и заледенелый берег, осознал, что найти принцессу Ашера мне будет ох, как нелегко.
В первую очередь, я пошел к начальнику порта, который знал, как водиться, больше других. Но поняв, что никаких похожих на «Гольфаду» кораблей не швартовалось в порту Милад никогда, я отправился к патрульным, которые знали много чего не только про Милад, но и про другие порты, где они вели свои рейды и проверки.
Хотя, конечно, я был почти уверен, что она остановиться в самом крупном порту королевства.
Уже слушая объяснения патрульных, что они не знают такой бриг и никогда его не видели. Я, дурак, понял, что «Гольфада» и весь состав ее команды, включая капитана – пираты!!!
ПИРАТЫ!!! Мать их….
Я вышел на улицу и жадно втянул ноздрями морозный воздух. Я был в растерянности, что приводило меня в ярость. И чем больше я запутывался, тем больше бесился.
Но я продолжал ее поиски. На следующий день, я и несколько офицеров отправились в центр Милада. Проторчав весь день в канцелярии, что бы получить более полные сведения о проходящих или наемных кораблях, к вечеру опять вернулись ни с чем.
Я закрылся в каюте и стал изучать карты, прикидывая так и этак, какими путями можно достигнуть имеющихся координат.
По всему получалось, что нужное место в Воргольских скалах, а именно – на горе Чернобога. Я посмотрел более подробные карты. Высоко в скалы уводят только две дороги. Одна с северной стороны, через Медвежье ущелье, другая начинается прямо за чертой города Милад – с юго-запада.
Выходит, что «Гольфада» прошла вдоль западного берега Зимавы, и чтобы не привлекать внимания и не светиться в крупных портах, обогнула Зимаву и причалила уже с северо-востока, в районе островов Сумрака.
Я вышел на палубу. В небе бледно светила холодная луна. Изо рта валил пар, а морская гладь у берега покрылась множеством осколков льда. Отдав команду с рассветом отплывать, сбежал по сходням и пошел пройтись.
Погуляв немного и успокоив разбушевавшуюся злость и отчаянье, решил возвращаться. Проходя мимо трактира «Синий кит» я услышал хриплый оклик. А потом и увидел мужичка, стоявшего неподалеку.
Резко развернувшись в его направлении, пошел к нему.
– Я слышал, ты девчонку ищешь, – прохрипел мужик, закуривая самокрутку.
– Ищу, – напрягся я.
– Была тут одна.… Недавно.… И четверо с ней, – сильно затянулся папироской незнакомец.
Густой дым повалил из его рта, клубясь на морозе.
– А с чего ты решил, что она та, которая мне нужна, – засомневался я.
– У той девчонки были разноцветные волосы, – мое сердце пропустило удар, – Я только однажды видел такое. Когда на одном поле росли лен и васильки.
– Где она! – чрезмерно эмоционально выпалил я.
– Я не знаю, только видел ее. И мужиков с ней. Здоровые такие. Раненых там двое было. Один прям совсем плохой. Они у Ильги на постое были. Ты лучше у нее спроси.
– Ильга? – не понял я.
– Вон там, видишь, дом ее на отшибе. Знахарка она, значит.
Я вынул из кармана шинели динар и протянул мужику. Тот улыбнулся одной стороной рта, показывая блестящую золотую фиксу, и спрятал деньги.
А я рванул к дому знахарки.
– Только, это…– крикнул мне в след мужик, – Их люди Салима привели.
– Что значит, люди Салима? Кто такой Салим? – спросил я.
Мужик помолчал немного, а потом тихо сказал:
– Пленники они. Рабы, – и быстро пошел по безлюдной улице прочь.
Вот так я оказался темной холодной ночью у дома местной знахарки Ильги. Пройдя по узкой еле протоптанной в снегу тропинке, я открыл калитку, и шагнул во двор.
Завьюжило еще сильнее. В глаза полетел колкий снег. Я, прищурившись, двинулся в сторону дома, лишь силуэт которого чернел в такую пургу.
Сделав два шага, меня сбило с ног, и четыре огромные лапы вдавили в снег. Через секунду я увидел над собой бордовую пасть какого-то животного и ощутил капающую на щеку горячую слюну.
– Фуууу, Свир!!! – проскрипел кто-то слева, – Отпусти! Иди в дом, кому говорят, окаянный!!!
Чудище слезло с меня, и я увидел, что это был огромный черный волк, который сейчас поджав хвост под строгим взором хозяйки, бочком крался к дверному проему.
Я встал, отряхнул шинель и, подойдя, остановился на пороге. Из хаты лился теплый свет, оставляя на снегу желтые прямоугольники. Вкусно пахло. И кто-то тихо рычал. Скорее всего – это Свир.
Встретила меня сгорбленная старуха в дырявой потрепанной жилетке и валенках. На лицо свисали седые спутанные волосы, прикрытые платком с бахромой.
– Проходи, принц демонов. Я давно тебя жду, – прокаркала старуха и первой вошла в дом.
Я очень удивился ее обращению. Но решив, что знахарка что-то да умеет. Прознала, что я демон Моря, ну и принц Торгрима заодно. Вот и сказала так.
Пройдя в светлую большую комнату, я сел за стол. Старуха села напротив меня.
– Сразу хочу предупредить тебя, демон, что отвечу всего лишь на один твой самый главный вопрос. Подумай хорошо, что именно ты хочешь спросить.
Я хмыкнул, выказывая все свое пренебрежение к этой глупости. Конечно, я хочу знать только одно: где Джая!!! Я, было, открыл рот…
– Подожди, принц, – остановила меня скрюченной рукой знахарка, – Прежде, чем я отвечу тебе на главный твой вопрос и ты сломя голову понесешься за своей хм… судьбой, я хочу тебе кое-что подарить.
Я в удивлении заломил бровь.
– Ильга, мне сейчас не до подарков. Просто скажи, где она! – решил пойти напрямик я, уже понимая, что бабка не так проста, как показалась сначала.
– Сейчас, не спеши, а то успеешь, – как будто пригрозила старуха.
А потом засунула три пальца в беззубый рот и залихватски свистнула.
– Свир!!! Шира!!! – очень громко крикнула старуха.
В комнату влетели два волка. Черный Свир, который встретил меня у калитки. И белая волчица – Шира, такая же огромная, как и Свир. В зубах у волков что-то было.
Ильга протянула руку к пасти Свира, и ей на ладонь упал железный ободок. Довольно широкий, из черного металла с узором.
Старая знахарка положила его передо мной на стол и спросила:
– Можешь прочитать, что выгравировано на внутренней стороне?
Я взял вещь в руки и, перевернув, прочитал:
– Сжигаем сердца, оставляя лишь пепел.
Надпись вспыхнула красным огнем, а Ильга протянула руки и одела браслет мне на запястье.
– Это твое по праву, демон. Носи и не снимай. Однажды он откроет тайну твоего рождения.
В моей голове все перевернулось. Я так долго ждал, я так сильно хотел найти… Я так хотел разгадать тайну моего рождения.
– Так что, дитя Тьмы, какой твой главный вопрос? – глаза знахарки недобро сверкнули.
Я медлил. Пытаясь понять, что только что произошло. Ильга не торопила. Сухой, корявой рукой, она поглаживала Свира, внимательно наблюдая за мной.
А в чем собственно сомнения? Джая в беде! Тот мужик сказал, что они пленники какого-то Салима. Двое из ее команды ранены. Мне нужно к ней!!!
– Где она? – с нажимом повторил я свой вопрос, прямо глядя в глаза Ильги.
Та фыркнула, как мне показалось не очень довольная моим выбором, но стала рассказывать.
Позже сколько бы я ни думал, так и не понял, почему старая ведьма хотела, чтобы я задал другой вопрос.
Глава 4.
Скопление шумное народа.
Печать греха тех темных дней.
Для рабства здесь царит свобода:
Здесь продают живых людей.
Вот на открытом возвышение
Теснится горсточка рабов.
Представлены на обозрение
Десяток, с небольшим, голов.
В глазах одна лишь безнадежность,
Боль, горечь, ненависть, тоска.
И лишь одна для них возможность:
Быть проданными с молотка.
Подходят к ним те, кто для дела
Купить рабов желают тех.
И смотрят в рот: все ль зубы целы?
И мышцы щупают у всех.
Их за людей уж не считают,
Ведь лишены они всех прав.
Для мира каждый представляет
Дешевый ходовой товар.
Валентина Радуга.
Джаянна Кшетра.
Я не спала всю ночь. Конечно, я думала, как сбежать. В отрогах Воргольских скал нас поймали Снежный великаны. Эти тупые громилы, Слава Богам не стали нас есть, так как еда у них была, но продали меня и моих ребят за бесценок мерзавцу Салиму. Местный разбойник лесов Унн не упустил своей выгоды и перепродал нас втридорога на какое-то корыто.
Так мы попали на остров Хель – огромный невольничий рынок, где всем давным-давно заправляет Цесар – мясник, садист и извращенец. Высокий, худощавый агарец, с раскосыми глазами-угольками, хитро шарящими по всем углам. Мне всегда казалось, что он похож на змею, такой же скользкий и опасный.
Но сейчас, ни личное знакомство с этой гнилой шкурой, ни мой пиратский авторитет нам не помогут.
Мы рабы. А значит, с нами даже никто разговаривать не будет.
Так и случилось.
Только ступив на пыльную выжженную восточным солнцем землю острова Хель, нас связали и натянули на головы кожаные колпаки. Потом долго вели по узким пыльным улочкам, вымощенным камнем, жестко подгоняя ударами плетей.
Я ничего не видела из-за колпака, но слышала, что кто-то из моих пиратов пару раз пытался взбрыкнуть и сбежать.
Где-то близко от меня засвистели хлысты и стон, кажется Руди, долетел до моих ушей.
Горло, и без того передавленное веревкой, сдавило спазмом. Я стала задыхаться в кожаном мешке, не пропускающем воздух. Но стиснув зубы, шла дальше. Босые ноги уже давно оставляли кровавый след на каменных мостовых. Веревочный ошейник натер кожу. Но я знала, что пытаться сбежать сейчас – это самоубийство. Если уж не вышло раньше, то теперь надо добраться до «Домов»
Центром острова Хель был действительно огромный невольничий рынок – место оживленное, шумное и почти никогда не спящее. Это ненасытный монстр, пожирающий людей огромными количествами.
Рынок располагается в центральной части острова и занимает большую его часть. Помосты, галерей, закрытые ямы и многоуровневые помещения, наполненные болью и обреченностью, золотом, пополам с кровью и слезами. Со всех сторон площади не умолкают голоса торговцев и покупателей, крики и стенания самих невольников, лязг оков и хищный свист кнутов.
Окраины же острова, что ближе к морю, а значит, более богаты растительностью, заняты «Домами». Эти «дома» для более качественного, а значит дорого товара. По моим соображениям, все мы молоды, сильны и здоровы. Так что нас должны сначала отправить в Дома, а потом уже возможно на продажу.
Дома разделяются на женские и мужские. Так что меня с моими мальчиками разделят – это плохо, но нас не продадут сразу – это хорошо.
С рассветом следующего дня я сидела в полутемной комнате, на низкой кровати с бронзовыми ножками в форме листьев каких-то растений, и думала о своей пока не очень удачной судьбе. Бледный свет из окна падал на фреску на противоположной стене, делая ее какой-то печальной и мистической.
Прошлым вечером нас, как я и предполагала, разделили. В след я услышала крики моих ребят, что они найдут меня, что все будет хорошо. Но я в этом сильно сомневалась.
Меня привели в один из Домов Порхающих. То есть там, где господа выбирали себе секс-игрушки. Это удручало меня сильнее прежнего.
Вечером меня помыли, расчесали и одели в прозрачные шаровары и блестящий бюстгальтер. Что будет дальше, я знала.
С рассвета и до полудня в «дом порхающих» будут приходить господа, и выбирать себе рабынь. Если до зенита на невольницу будет только один покупатель, то он заберет ее по указанной цене и торга не будет. Если желающих будет больше, то после полудня рабыню отведут на площадь и выставят на аукцион. Купит ее тот, кто даст цену выше других.
Я сидела и думала, как сбежать. За эту долгую ночь я успела проверить все в этой комнате, продумать тысячи планов побега и ни единого варианта не найти возможным.
Как только лучи солнца коснулись моего лица, пришли два охранника и девушка, видимо местная прислуга. Девушка накинула мне на голову длинную прозрачную ткань, а сверху надела табличку на веревке. А охранники грубо схватили за локти и вывели из комнаты.
Пройдя быстрым шагом коридор, меня втолкнули в большую комнату. И в довесок ткнули пиками в спину.
Сделав по инерции пару шагов вперед, я остановилась на пушистом ковре и стала оглядываться, кося глазами в разные стороны. Понятно, что вертеть сейчас головой не самое лучшее занятие.
Сквозь ткань я увидела, что в помещении я не одна. Три девушки, одетые, так же как и я, находились в комнате. Так же тут было много ковров на полу, на стенах, круглый стол посредине, растения в плошках повсюду и несколько небольших диванчиков. Раскрашенные и покрытые штукатуркой под мрамор колонны. Фонтанчики, ниши, выложенные мозаикой, мраморные, бронзовые и терракотовые статуэтки.
Перевела взгляд вниз. На шее болтается табличка. Наверное, там написана моя цена.
О, Боги, гарпун им всем печень!!! Цена!!! Прям даже интересно, а сколько я стою?
Черт! Это, наверное, от стресса! Ох, Джайка, сейчас как купит тебя какой-нибудь ублюдок и все пиши – пропало! Если только.… Попасть бы на корабль или хотя бы к морю. Там может Кьярваль поможет. Потопит к черту эту посудину! Если меня опять сразу в трюме не закроют, как по дороге сюда.
Пока я размышляла, в комнате появился работорговец и первый гость.
Тучный мужчина прошелся по комнате и остановился возле меня.
Вот, блин! Чтоб тебе блевать тухлыми медузами всю оставшуюся жизнь!
Маленькие, толстенькие пальчики приподняли широкополую шляпу, прятавшую верхнюю часть лица покупателя, и поросячьи глазки впились в меня, как тысяча вонючих клопов. Полностью лица мужчины видно не было, так как его скрывала не только шляпа, но и повязка…. на носу?
Вообще, обычно покупателями становятся очень богатые и известные люди Северного Альянса. В высоких чинах и занимающие не последние должности при правящих монархах. Поэтому все господа прятали свои лица за разными рода масками, шляпами или капюшонами.
А еще, Слава Богам, им не разрешалось трогать товар, который еще не стал их собственностью. Конечно, на самом рынке такой привилегии не было. Обычных рабов или рабынь можно было хоть наизнанку вывернуть, потом фыркнуть, что тот не подходит и не купить.
Все это вызывало во мне омерзение высшей степени, но я была рада, что знакома с правилами этого гнусного места.
Мужчина обошел меня по кругу, сально рассматривая. Точно извращенец!
Я напрягалась все больше и больше. Наконец, мужчина поцокал языков и все же высказался:
– Да. Ее хочу.
– Как прикажите ваша светлость, – заискивающе пропищал работорговец, – Только, милорд…. Ээээ, нужно подождать до полудня. Таков закон.
– Ха, закооооны!!! Здесь!!! Не смешите меня! Я хочу ее сейчас! – капризно закончил чья-то светлость.
– Я не могу, – побледнел работорговец, и даже отступил для верности на пару шагов, – с меня Цесар шкуру спустит.
– Плачу двойную цену, – лениво отозвался эта черная толстая тучка.
Работорговец сделал еще пару шагов назад, и было открыл рот, но в дверь вошел еще один господин:
– Что же вы, любезный, лишаете других возможности приобрести такую красоту, – с порога заявил мужчина с явно сильным акцентом, что говорило, что он может быть и не из Северного Альянса.
И опять внимание следующего покупателя было обращено на меня. Что конечно, могло меня даже порадовать. Теперь меня повезут на площадь для торгов, и только после полудня. То есть, время и шансы сбежать, пока еще есть.
Пока оба гостя буравили друг друга злыми взглядами, а я придавалась мечтам о побеге, дверь открылась в третий раз, и в комнату вошел еще один покупатель.
Высокий, довольно крепкий мужчина, в черном плаще и полностью скрывающем лицо капюшоне. Работорговец попытался с ним поздороваться, но черная фигура остановила его жестом руки, на которой на миг сверкнул золотой перстень.
Видимо работорговцу, в отличие от меня, было лучше видно, потому что после этого жеста он со всего маха упал на колени и стал кланяться.
Мужчина, не обращая никакого внимания на это представление, молча прошел до стоящих в ряд девушек и меня. Остановился рядом со мной и шумно, как-то по-звериному втянул воздух носом.
У меня по спине побежали мурашки. Ощущения, которые я испытала, были такими противоречивыми. Это был страх и восторг, признание его силы, и какой-то священный ужас от столь сильного и свирепого зверя, который, наверное, только кажется человеком.
Третий гость, тем временем развернулся и, кинув пару динаров все еще кланяющемуся работорговцу, указал пальцем на меня и быстро вышел прочь.
*****
Время до полудня я провела в каком-то оцепенении. Весь ужас, происходящий со мной, видимо не сразу доходил до моего мозга. Я как наивная дурочка, почему-то была уверенна, что шанс сбежать представиться сам собой. Потому что все продуманные мною планы – не возможны. И если я сейчас признаюсь себе в том, что все кончено…. Если только допущу мысль, что мне не спастись….
Я просто сойду с ума! Я еще не готова испытать столь разрушительное разочарование, от которого опускаются руки; от которого замирает все в внутри; от которого останавливается сердце и тебе уже все равно, что происходит. Ты покоряешься своей судьбе. Какой бы страшной и несправедливой она тебе не казалась.
Я еще не готова к этому!
Ах, Александр, во что я вляпалась без тебя…. Вот, черт, а ведь я так и не сказала ему, что люблю!
Да, кому это нужно, кроме меня...?
На сердце медленно, но верно разрасталась черная туча отчаянья. Так хотелось позвать Кьяра. Но я не могла. Не могла рисковать им. И собой тоже. Глупо звучит, но если хоть кто-то узнает про Кьярваля, то я из рабыни превращусь в подопытного кролика. И мне кажется у кролика шансов на благополучный исход меньше, чем у меня сейчас.
Сбежать!!! Дьявол меня задери, как же мне сбежать!?
Дверь открылась, и я в очередной раз поняла – не успела.
Меня вывели во двор. Охранник затянул на моей шее кожаный ошейник и пристегнул к веренице уже соединенных, таких же, как я девушек. После меня, привели еще двоих. На этом, по краям нашей шеренги встал конвой, возглавил шествие работорговец, а замкнул процессию охранник с плеткой в пять хвостов, которые заканчивались небольшими шариками с шипами.
По пиратству знаю, если такой один раз попадет, то выжить будет крайне сложно.
Пешком, очень мелкими шагами мы добрались до окраин площади. Желтая пыль, поднимаясь от шарканья наших босых ног, забивалась в нос, попадала в легкие. Я стала кашлять. За что получила ощутимый удар палкой от конвоя.
