Текст книги "Зарисовка на тему отеля Хазбин (СИ)"
Автор книги: Astery
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
– Смотри-ка, держится. – сказал дед с улыбкой – молодец, Софа, давай ещё!
Он налил вновь. Сука, куда до краёв-то? Я ж ослепну сейчас нахрен. Я сглотнула и взяла стакан.
– Ну… за этот… за родину!
Дед с отцом приняли серьезные лица.
– За родину. – сказал папа.
Мы намахнули. После первого глотка меня едва не вырвало, но я пила дальше. Да, мне хреново, но я не остановлюсь, иначе потом им не докажешь, что я не ссыкло и не тряпка трезвая. Из последних сил я допила и поставила стакан на стол. Бляяять… печень, солнышко ты моё, работай пожалуйста! пиздец… я в бога поверю, только работай, ради Христа! Застрелите меня…
– Сонь? Сонька, ты нормально? – спросил отец, взяв меня за плечи.
– Всё заебись… я трезвая, как зимний мандарин… – промямлила я пьяным голосом – меня этой хернёй не возьмешь!
– Ты чё такая синяя? Плохо что ли?
– НАЙН!!! Да… бля… бать, я огурцом! Дай я водички только попью, лады?
Он потрогал мои щеки.
– Мда, я тебе больше не налью.
– Нет! я нормально! Мне только водички, и продолжим… я щас…
Я поплелась вдоль стола, ища воду. Она стояла рядом с папой Белиалом. Я схватила бутылку и сделала несколько глотков, но особо лучше не становилось. Сука… я больше не вывезу…
– Сонь, что с тобой? – спросил папа, встревожено на меня смотря.
– Я нормально… я огурчик… – промямлила я.
– Какой нахрен огурчик? Ты чё такая синяя? Кто тебя напоил?
– Нихто… я сма… бляяя, бать, не лезь… где тут укроп?
Он прижал меня к себе, ведя в сторону.
– Тихо-тихо-тихо, не падай, пошли спать, хватит тебе праздника. – сказал он ласково.
– Нет… мея папа ждет… удыыы ведьмак мне плохооо…
– Ал! – крикнул папа.
К нему пошел Аластор, увидев которого я глупо улыбнулась.
– Соня? что с тобой? Ты живая? – спросил он, взяв моё личико в руки – твою мать, ты пьяная что ли?
– Её походу Владимир с Иваном напоили. Уложи спать, я за рассолом. – сказал отец, отдавая меня Аластору.
– Конечно.
Демон взял меня на руки и понес через весь зал. Высоко… голова кружится…
– Аааал… не гони так… мне плохо… – промычала я.
– Куда «не гони»? я медленно иду.
– Чё ты мчишься как торпеда? Ска… укачвает… двай приляжем?
– Тебя кто пить просил, скажи на милость?
– Папа… ну, не просил, но я победила… наверное… н-ка пшли всё порешаем…
– Тебя уже порешали. Спать пошли.
Тут раздался ор моего пьяного бати:
– СОНЬКА!!!! ТЫ ГДЕ? ПЛОХО ПАПКЕ БЕЗ ТЕБЯ!!!!! КРОВИНОЧКА ТЫ Ж МОЯ РОДНАЯ!!!! УЕБУ, СУКИ, ЗАБИРАЕТЕ!!!! ОТ СЕРДЦА ОТОРВАЛИ!!!! ОЙ, СОНЮШКА, КУДА Ж ТЕБЯ СУКИ ИНОСТРАННЫЕ ЗАБРАЛИ? ДОЧЕНЬКА МОЯ, РОДНЕНЬКАЯ, КУДА Ж ТЫ БЕЗ ПАПКИ? СОНЬКА!!!!
Люцифер, который в это время еле дышал от перегара, рискнул выйти из-за стола от моего бати, чтобы свалить, но не успел. Папа повесился на него и продолжил:
– СОФКА!!! АЙ, ДУРОЧКА ТЫ МОЯ МОЛОДЕНЬКАЯ! КУДА Ж ТЫ ТАК ТОРОПИШЬСЯ? КРОВИНОЧКУ, РОДНЕНЬКУЮ, ОТ ГРУДИ ОТОРВАЛИ, СВОЛОЧИ ВЫ БЕЗДУШНЫЕ! ЛЁХА! УБЬЮ, СУКИН СЫН! СОНЬКА! РУЧКА МОЯ ЗОЛОТАЯ, ДОЧЕНЬКА МОЯ ЛЮБИМАЯ, КУДА Ж Я БЕЗ ТЕБЯ, СОЛНЫШКО ТЫ Ж МОЕ? АЙ, НЕ УСПЕЛ Я ТЕБЯ НА РУКАХ ПОНОСИТЬ, НАЦЕЛОВАТЬ, НАЛЮБОВАТЬСЯ ТОБОЙ, КРОВИНОЧКА! АЛ! СУКА ТЫ ПЕНДОССКАЯ, ОЛЕНЬ БЕЗДУШНЫЙ, ДОЧКУ ЗАБРАЛ! ЗАБРАЛ, ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ? – обратился отец к Люциферу, который пытался убежать – ДА НИХРЕНА ТЫ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ! СУКИ! ЗАБРАЛИ! ОЙ, КРОВИНОЧКА МОЯ!
– БАТЯ, НЕ ПЛАЧЬ! РАСПЛЕСКАЛАСЬ СИНЕВА, РАСПЛЕСКАЛАСЬ! – завопила я
– СОНЬКА, ГДЕ ТЫ? – сказал он, вылезая из-за стола – СОФКА! ПЛОХО ПАПКЕ БЕЗ ТЕБЯЯЯ!!!
– ПО ФУРАЖКАМ РАЗЛИЛАСЬ, ПО БЕРЕТАМ!
ДАЖЕ В СЕРДЦЕ СИНЕВА ЗАТЕРЯЛАСЬ,
РАЗЛИЛАСЬ СВОИМ ЗАМАНЧИВЫМ… ИК… ЦВЕТОМ! – пела я прям в ухо Аластору.
– ОЙ МОРОЗ, МОРОЗ! НЕ МОРОЗЬ МЕНЯ! – запел дед пьяным зычным голосом так, что аж холодом повеяло –
НЕ МОРОЗЬ МЕНЯЯЯЯ! МОЕГООО КОНЯ!!!
– МОООЕГО КОНЯЯЯЯ! БЕЛОГРИИИВОГО!!!! – поддал отец грустно.
– У МЕНЯЯЯ ЖЕНАААА, ОЙ, РЕВНИИВАЯ!!! – орала я.
Аластор прижал уши к голове, утаскивая меня спать. Белиал протяжно вздохнул.
– Короче, этих троих больше одновременно не спаивать. – сказал он.
– ЗА ВДВ!!!!! – заорал отец, разбивая себе о голову бутылку.
– ВО ПОЛЕ БЕРЕЕЕЗА СТОЯЯЯЛА!!! – заорала я, пытаясь слезть с Аластора –
ВО ПОЛЕ КУДРЯВАЯ СТОЯЯЯЛА!!!
– ЛЮЮЮЮЛИ-ЛЮЮЮЛИ СТОЛЯЯЯЯЛА!!!! – завывал дед.
Ну а потом отец снова начал причитать, что меня забрали «из-под крыльев папкиных, от сердца, суки, оторвали!» и на чужбину увезли. Потом он начал орать «Наташка!!! Наташааа!!! Ой, как же ж ты без меня-то с Сонькой будешь?» и плакать в шубу деда. А после этого мне стало совсем плохо и меня вырубило от запаха огурцов.
====== Самогон ======
Утром я проснулась поперёк кровати. Рядом со мной лежал мой благоверный, от которого несло чем-то странным. Блин, одеколоном что ли? Я принюхалась. Голова болела, но я кое-как подползла к нему и втянула носом воздух. От столь резкого запаха меня едва не вырвало. Я слезла с кровати, держась за голову и сделала себе попить. Почему от Аластора так сильно несет одеколоном? Батя что ли выпить заставил? Блин, бедный Ал. Я посмотрела на часы. Десять утра. Хм, интересно, а во сколько меня вырубило огурцами? Наверно где-то в час. Я еле нашла свою ушанку, и только я её надела, как раздалось помятое:
– Софа… мне плохо очень… убей меня…
Ал елозил на кровати, держась за голову руками. Я фыркнула и дала ему воды. Он попил, но легче не стало.
– Ты чё вчера пил? Одеколон что ли? – спросила я.
– Мгм.
– Чего?!
– Ай, голова…
– Тебя отец заставил? – завелась я.
– Никто меня не заставлял! Я должен был доказать, что мне не слабо!
– Ты дебил, сынок. Чё вы еще делали, пока меня не было?
– Мы… мы это… ты только не ругайся… мы сразились… я победил, кстати…
Я потерла переносицу, расстегивая сюртук Аластора и поправляя подушку.
– Ой, дебилы. – вздохнула я – за что хоть сражались?
– Не, а чё он сказал, что я хуже какого-то там Сергея?
Сергея? Ох блять, папа что ли Аластора с моим бывшим другом сравнивал?
– Погодь-ка, Сергея? А ты что?
– А что? он начал говорить, что я не мужчина, а я разозлился, ну и стрелу ему забил. Вот.
– Так, и ты побил моего отца, потому что он пьяный тебя с моим другом сравнивал?
Ал несколько поник.
– Видимо да. – признался демон – прости. Я извинюсь.
Я улыбнулась и чмокнула его в щеку, не вдыхая перегар.
– Ал, ты ж мой рыцарь! – сказала я – пьяного батю не мог победить даже прокурор, у которого он как-то раз водку отжал, а ты смог! Я горжусь тобой, любимый!
Он улыбнулся, обняв меня.
– Спасибо. а ничего, если я его… ну… сломал немножко?
– Да нормально, умнее будет. Нет, я его люблю конечно, но по шее периодически давать надо для профилактики. Теперь скажи, на кой хер ты одеколон пил?
– Это он сказал, что раз уж я мужик, то должен выдержать и выпить. Я правда хотел сразу тот спирт попробовать, но его выжрал Иван и уснул лицом в салате.
Я раздела Аластора я накрыла одеялом.
– Мужик ты, Аластор, мужик, только больше одеколон не пей, а уж тем более спирт.
– Почему? Ты ведь выдержала.
– Ну, я-то ладно, я зимний демон, и меня бы не развезло, как тебя, ибо я излучаю холод. В тепле ведь от алкоголя эффект малость другой.
– Ааа, так вот почему вы трое вчера не сразу вырубились.
– А то.
– А я думал, что это из-за каких-то русских алкогольных генов.
Я нахмурилась.
– Я не поняла, это наезд на мою национальность из-за каких-то стереотипов? Ты совесть потерял, скотина?
– Нет! нет, я не то имел в виду!
– Чтобы ты знал, о русских стали ходить такие стереотипы из-за второй мировой, потому что всех солдат поили водкой, чтобы умирать не страшно было, понял?! Скотина нетолерантная! Я обиделась.
Ал схватил меня и сильно обнял, целуя.
– Блять, не дыши на меня!
– Прости пожалуйста, я не думал, что это тебя заденет. – сказал демон в мою грудь, чтобы на меня не дышать – ты и твои родственники не алкаши, вы просто… ну… я не знаю... Неоднозначные...
– Слушаю. – сказала я строго.
– Ну, Сонь, ну ты ведешь себя как среднестатистическая толерантная и культурная американка, но немного агрессивней, Иван – всех и вся все время обнимает и целует, а Владимир… ох… ты извини, но твой отец агрессивный гомофобный ненормальный ВДВ-шник с примесью расизма, нацизма и алкоголизма.
– Всё сказал? – хмурилась я.
– Да. будешь бить?
– Нужен ты мне больно, придурок.
– Сонь, ну не обижайся пожалуйста, так и есть ведь.
– Да знаю я! у меня просто… как тебе сказать… эх… забей, неважно.
– Что? – спросил Ал, гладя меня по руке.
Я вздохнула.
– У меня с папой всегда немного нездоровые отношения были, я даже думала, что из-за этого у меня и с семьей будет также на фоне психологических проблем и страхов. Но вот я в аду, у меня есть сын и любимый муж – тут Ал аж покраснел – семья, которая всегда поддержит, даже второй отец, и тут вдруг появляется мой биологический папа. Я не знаю, как сказать, но то, что он – типичное русское агрессивное быдло меня не особо обижает. Я давно это знала. Но сейчас он входит в конфликт со всей семьей, и я не знаю, как это прекратить. Да и удастся ли. Он из тех, кто мыслит стереотипами, а я из тех, кого он называет «пиздюки малолетние, которые жизни не видели». Ну и еще то, что я не ненавижу немцев и американцев тоже его не радует.
Аластор поцеловал мои руки.
– Я не знал, что у тебя были проблемы с отцом. Прости.
– Да ладно. Ты только не подавай виду, что в курсе, иначе Белиал будет его прессовать.
Аластор посмеялся, обнимая меня.
– Не буду.
В дверь постучались.
– Ал, Сонь, вы проснулись? – спросил голос папы Белиала.
– Ай, голова. – прошипел Аластор.
– Пап, я щас! – ответила я, выходя.
В коридоре меня ждал король Белиал. Я закрыла дверь и спросила:
– Привет пап, что-то хотел?
– Экхм, да, хотел. Сонь, ты не могла бы не пить ближайшие… ближайшие лет триста?
Я аж воздухом подавилась.
– ЧТО?!
– Ну хотя бы двести девяносто.
– Папа, за что?!
– Я просто вдруг понял, что таким темпом спаивания тебя Владимиром с Иваном ты станешь алкашкой и быдлом. Не обижайся только, дорогая, я ведь переживаю за тебя.
Я протяжно вздохнула.
– Так, это из-за вчерашнего?
– Да.
– Пап, ну ты чего? – заныла я – ты-то должен знать, что я не сопьюсь!
– Ладно, тогда давай так, если ты вновь напьешься так, что тебя будет рубить от огурцов, то ты больше не выпьешь еще сто лет. Устроит? – предложил отец строго.
– Лады. – улыбнулась я – а кстати, где мой сын?
– Он с Иваном катается.
– Куда?! Заболеет же! Саня! Живо сюда! – завопила я, собираясь бежать к деду.
Белиал рассмеялся.
– А ты такая смешная, когда мамочку строишь.
Тут из-за угла пришел папа. В его руке была стеклянная бутылка с красноватой жижей.
– О, Соф, нашел! Хрен поймешь, куда идти в этом вашем курятнике. – бубнил он, идя к нам с отцом – как голова?
– Нормально. Пап, ты мне скажи, нахрена ты вчера Аластора драться потащил?
– А чё он… ну… эмм… че он пить не хотел?
– Вы бы еще линейки взяли и в комнате закрылись! Взрослые люди, че за разборки?
– Так, слыш, ручка золотая, намахни с батей. – сказал батя, протягивая мне бутылку.
– Тебе вчерашнего мало, скотина? – вмешался Белиал – итак дочь споил, она от огурцов вырубилась, еще и сегодня наливать вздумал, алкаш?
– Молчать, пендос! – прикрикнул папа на русском – Сонька, на, опохмелись.
– Чё он сказал? – спросил Белиал.
– Заткнись, говорит. – сказала я, принюхавшись к бутылке – пап, ты не переживай, я только глотну, и все. Он все равно не отстанет.
– Отстанет. Владимир, пошел нахрен, не спаивай ребенка!
– Иди на х… кхм, иди отсюда. – сказал папа, кашлянув.
Я сделала глоток. Меня перекосило и случился рвотный позыв, который я едва сдержала. Эта штука была на вкус как кофе и вазелин, которые смешали и приправили майонезом.
– Ну что? – спросил папа довольно – стало лучше?
– Соня, скажи хоть слово! – сказал отец с тревогой.
– Ъыыъъъыъеъыъ… – вышло из меня.
– Хех, да, гадость страшная, зато через минуту огурцом будешь. – заметил папенька.
– Ты идиот?! – вскипел отец, бросая в сторону бутылку – ты че ей дал?!
– Самогон. Ночью сделал.
– Агх… – выдала я и легла на пол.
Печень, солнышко, заечка моя, прошу, живи! Не покидай меня! Я пить брошу, только живи, умоляю! Белиал быстро сел рядом и взял мое лицо в руки.
– Соня! Сонечка, ты как? Плохо совсем? что с тобой? – вопрошал он, сняв с меня ушанку.
– Я вдруг поняла, что я волк… ваааа, хочу на море… папа, погнали разнесем город? – мямлила я.
Он взял меня на руки и сказал:
– Владимир, я тебе клянусь, что еще раз ты её отравишь, я тебя казню нахрен.
– Иди в жопу! Сонька, плохо что ли? – обратился ко мне создатель.
– А так не видно?! – ругался Белиал.
Вдруг резко заболел бок. Сильно-сильно, как будто внутри я порезалась ножом. Я вскрикнула и уткнулась в сюртук папы.
– Сонь? Что с тобой? – испугался он.
– Папа… больно… очень-очень больно… ай… фак, как плохо…
– Ты чем ребенка напоил, мразь?!! – заорал он на папу Владимира – Сонечка, где больно? сильно?
– Ваще… сбоку… слева…
– Соня, не шути так. – сказал отец встревожено.
– Люцифера вали зови! – сказал Белиал, вышибая дверь в нашу с Алом комнату – я помочь попробую.
Папа метнулся за Люцифером, а меня отец занес в комнату, где уже встал Аластор.
– Что такое? – спросил он.
– Этот алкаш её чем-то напоил и отравил. – ответил Белиал, кладя меня на кровать – Сонь, покажи, где больно?
Я положила его ладонь на свой левый бок и простонала от боли, утыкаясь в подушку. Аластор рванул ко мне. Демон легонько нажал на бок, вызвав сильную боль и мой вскрик.
– Что-то с почкой. – сказал благоверный, гладя меня по лбу.
– Не знал, что ты врач. – удивился отец, держа руку на моем боку.
– Я не врач. Я каннибал. Ну, был.
Область боли стала будто пульсировать. Аж в глазах потемнело. У меня случайно пошли слезы. Я стиснула зубы, шипя и еле держась, чтобы не орать. Ал и отец кинулись меня унимать.
– Сонь? Тшш, любимая, так больно? – спросил олень, гладя мои ушки.
Я кивнула. Папа вытирал мои слезы, целуя в лоб.
– Сейчас, Сонь, лучше поспи.
Он щелкнул пальцами. Я вырубилась.
====== Знакомое личико ======
Спустя время
Кто я? что я? как дышать? Блен, как бок болит. Я понемногу вспомнила папину отраву и едва не блеванула от воспоминания о её вкусе. Ну вот какой дебил будет делать самогон в аду из непонятно чего? Батя мой будет это делать. Че за человек?
Я слабо открываю глаза. Я в моей комнате на моей кроватке под моим одеялом. Рядом сидит и плачет Самаэль. Так, КТО ОБИДЕЛ МОЕГО РЕБЁНКА?!
– Самаэль… что случилось? – спросила я слабым сонным голосом.
Он поднял на меня свои заплаканные глазки и шмыгнул носом.
– Мамочка!
Сын залез на кровать и лёг рядом, сильно меня обнимая. Я вскрикнула от боли в боку. Он быстро отпустил меня и обнял за плечи, уткнувшись в одно лицом.
– Мама… мамочка… ты не умрёшь? – всхлипнул он.
Ути мой масенький пирожочек глупенький…
Я обняла его, еле-еле перевернувшись на правый бок, который не болел, и поцеловала, вытирая слезы.
– Тшш, солнышко, с чего мне умирать? Тише, не плачь, пирожочек мой сладенький, ты чего?
Он всхлипнул.
– Я звал тебя, а ты молчала… мамочка, что с тобой? Папа сказал, что ты сильно болеешь, я испугался, вдруг ты умрёшь?
Болею? Чем? Так, стоп, а вдруг мне вырезали почку? Блиииин…
Я погладила Самаэля по его мягкой и румяной щечке.
– Все будет хорошо, малыш. Я всегда буду с тобой. Я не умру.
Он всхлипнул и заплакал сильнее. Мать, что с ним? Я сколько спала вообще?
– Сынок, ты чего?
Самаэль очень сильно обнял меня, прижимая к себе. Ох ты ж, откуда у него столько силы? Я даже двинуться не могу.
– Я в книге одной читал, что у одного мальчика тоже мама умерла из-за болезни… она тоже это ему говорила перед смертью… мамочка, я не хочу, чтобы ты умерла!
Это что за книга такая, интересно? Бедное дитё.
– Самаэль, я правда не умираю. Я просто заболела, не надо так бояться моей смерти. Все хорошо, слышишь, родной? Я скоро выздоровею и всё будет чудесно.
– Правда? – всхлипнул он, посмотрев мне в глаза.
Я улыбнулась, вытирая его слёзки.
– Конечно правда.
Сын шмыгнул носом и уткнулся в мою грудь лбом. Я обняла его, гладя по затылку и поглаживая оленьи ушки. Дурачок мой маленький и чувствительный.
– Я очень-очень сильно люблю тебя, мамочка. – сказал Самаэль.
Я поцеловала его ушко.
– Я тебя тоже очень люблю, сладенький.
Ребенок понемногу успокоился, пока мы так лежали и обнимались. Потом он приподнялся и поправил моё одеяло. В этот момент я увидела у него ссадину на лбу.
– Самаэль, а это откуда? – спросила я, погладив его лоб.
Он немного поморщился от боли.
– Я об дверь ударился.
– Когда? Где, самое главное?
– Когда дедушка Ваня меня домой привез. Деда Люцифер сказал, что тебе плохо, и что тебя лучше не трогать. Я к тебе пошел и случайно дверь резко открыл и вот.
Я вздохнула, поглаживая его лоб.
– Эх ты. Так сильно испугался?
Он закивал, прижимаясь ко мне. Я обняла его хвостом и руками, целуя в ссадину.
– Ну и зря. Всё уже хорошо.
– Мама, а ты никогда не умрешь?
– Ну… если так подумать, то получается нет.
– А папа?
– Папа тоже. Не пугайся больше так из-за меня, ладно?
– Мгм.
Дверь вдруг открылась и вошел Аластор. Увидев меня в сознании, демон резко ее захлопнул и рванул ко мне.
– Сонечка! Ты жива! – вскрикнул он, обнимая меня.
– Жива-жива. С чего мне умирать-то?
– Кхм, Самаэль, дашь папе с мамой поговорить минутку? – попросил он сына.
– Нет. – ответил ребенок, утыкаясь в меня.
Я немного усмехнулась, обнимая двух оленей.
– Ал, ну скажи на ушко, если все так секретно. – сказала я мужу.
Он обнял меня и прошептал:
– Ты чуть не умерла от отравления. Белиал и Люцифер тебя еле откачали.
Я нервно и напряженно сглотнула.
– Й… ясно. И давно?
– Часов семь назад. Белиал сказал, что тебе надо отлежаться какое-то время.
– Стой, а папа где?
Ал недовольно вздохнул.
– Он в своей комнате. И тут такое дело… я его… ну в общем…
– Говори. – сказала я, гладя Самаэля.
– Я его побил. – опустил Ал голову – ругайся если хочешь, но извиняться я перед ним не буду.
– Перед кем? – спросил сын – ты про что, папа?
– Секрет. – сказала я, целуя его в щеку – Ал, я не буду ругаться. Спасибо, что сделал это за меня.
Он сломался.
– С… спасибо? ты рада?
– Я не рада, просто я бы тоже это сделала. Не орать же мне на тебя за то, что ты разозлился на него, потому что он меня чуть не убил.
– Кто?! – вскрикнул Самаэль.
– Никто, сынок, мама шутит. – сказал Аластор, гладя его по голове.
– Нет, кто тебя чуть не убил? – не верил ребенок – мама?
Ну пипец. Не станешь же ему рассказывать про самогон и деда-алкаша.
– Да никто, я просто чаем отравилась. Я про чай говорила. – соврала я.
Он промолчал. Не знаю, поверил он или нет, но надеюсь, что да.
Ближе к вечеру я наконец-то встала и увидела свой посиневший бок. Ох мать, меня как будто битой ударили. Ал взял меня на руки и понес жрать, Самаэль пошел рядом. По пути нам попался Белиал.
– Сонь, тебе лучше? – спросил он, убирая с лица мои волосы.
– Ну ходить могу. папа, спасибо тебе большое, что вылечил.
Он поцеловал меня.
– Нашла за что благодарить. Не за что, доченька.
Наша семья из трех человек двинула дальше, а папенька пошел в тронный зал по делам. В обеденном же зале Аластор усадил меня за стол и начал кормить с ложечки, пока Самаэль наливал мне попить. Приятно конечно, но я аж немного потерялась. Так вот, кормит меня Ал с ложечки супчиком, и тут врывается отец. Олень нахмурился, увидев его. Отец молча пошел к нам. Его лицо не выражало ни единой эмоции. Он смотрел холодно и с безразличием. Ал немного отвел Самаэля в сторону и чутка оскалился. Но отец подошел ко мне и посмотрел в глаза, не обращая на Аластора внимания. Я не знала, что сейчас будет, но была немного зла. Тут вдруг папа взял мою ладонь и погладил её. А потом он опустился передо мной и прошептал:
– Прости, доченька. Я не хотел.
Я растерялась на пару секунд. Потом я сказала:
– Что ты не хотел?
– Не хотел тебя травить. Сонь, я клянусь, я не буду больше тебя поить. Я не специально.
Я посмотрела в его карие глаза. Мне вдруг вспомнилось детство. Лето в деревне с той несчастной коровой, папин смех, его улыбку. Черт. Злость стала скудеть. Мне хотелось забыть об этом. я сглотнула комок в горле и ответила:
– Ладно… прощаю.
Он радостно усмехнулся и обнял меня. Я вскрикнула от боли.
– Так, харэ. – сказал Ал, придвигая меня к себе.
Папа фыркнул, смотря на него.
– Знаешь, затёк, я с тобой еще поговорю потом.
– Я с вами обоими потом поговорю своей битой. – сказала я – Самаэль, солнышко, дай маме воды пожалуйста.
Сын дал мне попить. А потом продолжился процесс моей кормёжки с ложечки.
На следующий день мне было куда лучше, хоть синяк на боку и доставлял боль и мешал нормально двигаться. Так вот, иду я значит с Алом по улице и тут из неоткуда выходит синеволосый хмырь, потирающий голову. Хм, рожа знакомая. Я его где-то видела. Хмырь посмотрел на нас, икнул, и потом воскликнул:
– Соня! сколько лет! Давно не виделись, ваше царское величество.
Я прищурилась.
– Лицо знакомое, я угрожала тебе прежде?
– Забыла что ли? Я Уилл. Сайфер. – обиделся он.
====== Эпическая встреча ======
Аластор посмеялся, вспомнив.
– Ах, точно! Я помню тебя. Соф, ты тогда еще пьяная к ним домой пришла.
Ааа, точно!
– Вспомнила! – воскликнула я – Уилл, извиняй, склероз.
– Да норм… ик… нормально. Ну давайте показывайте, шо тут у вас? – сказал он пьяным голосом, вешаясь на нас.
– Ну… ад. А ты че тут делаешь кстати? – спросила я, отталкивая от себя его башку.
Он икнул.
– У нас был Хэллоуин, всё было заебись, но птом Килл начал выёбываться и нзвать мня пидором, птмушто я голубой… а я не пидор! Сам, блять, красный, как… как… как говно… ты не обижайся, я н тбе – обратился он к Алу.
– Я понял. – сказал мой благоверный.
– Тк вт, эта сволочь стала сраться с Биллом, а я плюнул и ушел. Я обиделся. Буду жить с вами.
О, круто, одним дебилом больше. Я поправила его галстук-бабочку.
– Слушай, Змей-Горыныч, не дыши на меня пожалуйста. – попросила я – это первое. А во-вторых лады, пошли, будешь жить в замке.
– Экхм, Сонь, ты уверена? – спросил Ал.
– Да. Уильям, не могли бы вы потусовать по улицам нашего чудесного города еще около восьми часов, а потом я вас заберу?
– Ик, да разумеется, ик, моя дорогая! Лишь бы не с этим пидорасом рыжим. Не обижайся, я не тебе. – снова сказал он Аластору.
– Ясно, ясно, друг мой. – сказал Ал, ведя меня за руку.
Короче мы шустро проверили мои территории, закупились сырой олениной и чипсами, а потом взяли Уилла и вернулись в замок. Так он вышиб дверь в одной из комнат и заявил, что она – его. Потом он рухнул на кровать и уснул с бутылкой виски в руке. Правда перед этим его едва не убил отец, который обвинил его в нетрадиционной ориентации, но получив волну мата и перегара его вытолкали за дверь.
Ночью случилось нечто эпическое. Иду я такая воды попить и слышу:
– АААААААА!!! ПРИЗРАКИ!!!!
Я рванула на звук и увидела… ох мать… а он тут откуда?
– Н-не надо так орать, пожалуйста!
– Ты кто нахуй такой?! – орал Уилли.
Тут пришел мой муженек и с шоком от увиденного сказал:
– Сонь… белочка пришла.
– И олень вместе с ней. – сказала я.
Уилл с шоком смотрел на синего Аластора из той другой версии ада. Уии, встреча голубых голубей, это так мило! Олень увидел меня.
– Соня, спаси! – вскрикнул он, прижимаясь ко мне.
Я аж растерялась. Потом я обняла его
– Аааал! Я рада тебя видеть! А ты чего тут делаешь?
– Стоять, вы… – тут Уилл пригляделся к оленям – аааа, ясно, вы двойники… чел, прости, я не подумал… не бойся меня.
Аластор сильнее зарылся в мою грудь лицом.
– Сонь, й-я случайно зелье н-не то сварил и меня сюда телепортнуло… м-меня Чарли дома убьёт…
– Так, во-первых, руки от неё убрал. – сказал мой Ал, отодвигая своего голубого двойника от меня – во-вторых вали к себе.
– Какое ты грубое существо, а. – сказала я, гладя ушки голубого оленя.
– Я н-не могу вернуться… я не знаю как. – робко ответил он.
Уилл начал на него пялиться. Фак, всё, я их шиплю. Голубые голубки, какая ж прэлесть!
– Так, давайте сейчас просто все разойдемся спать. – строго сказал муж – Уилл, ты чё встал-то хоть?
– Я пить хотел. А вы чего?
– Я тоже. – сказала я.
– Я на звук пришел. Короче, Аластор, пошли покажу тебе комнату. – сказал он, взяв оленя за руку.
– Мгм. С-спасибо. – ответил тот робко.
Уилл и я пошли пить. Потом мы пожелали друг другу добрых снов и вернулись в свои покои. Меня ждал раздраженный Аластор. Я легла рядом, обняв его.
– Ааластооор – протянула я нараспев – мой милый Аластоор…
Он посмотрел на меня с загадочной улыбкой.
– Да, майн вульфин?
– Хочешь я помогу тебе избавиться от напряжения, мой принц? – спросила я, водя ладонью по его груди.
Он резко бросился на меня, сорвав сорочку.
– Хочу… – прорычал он жадно.
====== Прибытие гостей ======
Утром папа Белиал, спросонья увидев двух Аласторов, был уверен в белочке, но спустя полчаса моих объяснений он смирился с тем, что я буду пускать в замок почти всех, кто немного поноет. Мой второй отец опять попытался обвинить синевласых в гомосексуализме, за что огреб от меня за нетолерантность. Потом Люцифер, которому лучше не становилось, случайно превратил моего отца Владимира в… в девушку. Столь огромной угрозы для жизни владыки ада наверное не было еще никогда.
– ТЫ ЧЕ БЛЯТЬ НАТВОРИЛ, СКОТИНА?!!!! – орал отец.
Он кстати весьма симпатичная девушка с карими глазами и темными волосами до поясницы. И нам безумно повезло, что в таком облике он оказался слабее меня.
– Папа, не надо! Положи паяльник! – орала я, держа его за хвост.
– Я случайно! Белиальчик, спаси меня по-братски! – вопил Люцифер, носясь по залу от папиных снежных атак.
– УБЬЮ, ГНИДА!!!! СОНЬКА, ОТПУСТИ!!!
– Ал, помоги! – вскрикнула я, увидев выскальзывающий из рук хвост.
Положение спас Уилл, который мигом все вернул и шустренько унял отца. Мне было интересно, как он это сделал. Папа даже злиться перестал, словно ничего не было.
– Ну, я ж демон разума, я и не так могу – скромно сказал Уилл, сложив руки за спиной.
– Да? а что еще? – спросил робко голубой Аластор.
– Много чего. Но до него мне далеко – ответил Уилл, показав на Люцифера – менять пол людей мне еще не удавалось.
– Кхех… научить тебя? – сказал Люцифер, кашлянув.
– Знаю я, как ты научишь. – сказал Белиал – Аластор, я и не знал, что ты можешь быть таким… эмм… милахой.
Синий Аластор смутился, а мой поправил монокль, буркнув:
– Он тут ненадолго.
Я пихнула его в бок, обнимая синего взгрустнувшего оленя.
– Ты злой. – сказала я, гладя голубые ушки.
Тут появился золотой портал, из которого пришли двое парней, похожих на Уилла. Как их звали-то… а, Билл и Килл, вспомнила!
– Уилл, блять, ты где был?! – наехал на него златовласый – я тебя обыскался, придурок!
– Я сказал, что я ушел! Идите лесом оба! Я обижен. – сказал Уилл, отвернувшись.
– Домой пошли, дебил. – сказал Килл, взяв его за шиворот – привет кстати, Сонь. Помнишь меня?
– Да. – кивнула я, отпустив Аластора – а вы чего тут?
– Вы кто нахер такие? – опешил папа Белиал.
Билл и Килл торжественно поклонились, и первый произнес:
– Айм Билл, факинг Сайфер, здрасте! Этот красный придурок мой брат, Килл. А Уилл наш младший брат.
Белиал потер переносицу и вздохнул.
– Ну забирайте его и валите.
– Не надо! Спасите! – завопил Уилл, схватив меня – Соня, не отдавай меня им! Они злые!
Я прижала его к себе и сказала:
– Так, пшли нах, не дам. Мой демон.
– Эй! – возмутились хором Аласторы.
– В смысле твой?! – прикрикнули Сайферы.
Уилл встал рядом со мной, поправил цилиндр, и сказал:
– Я с вами не пойду никуда!
– Ладно, я понял, не пидор ты! Извиняй. Доволен? – сказал Килл раздраженно.
– НЕТ!!! – проорал Уилл железным голосом.
– Так, я пошла жрать, вы тут сами разберетесь. – сказала я, идя к выходу.
– Да, я тоже. Люцифер, пошли. – сказал Белиал.
– Апчхи! Мгм… Соф, зелье еще есть? – спросил дядюшка помятым голосом.
Я наколдовала кружку, и мы дружно двинули за едой. Но меня притянул к себе за хвост Килл и провел ногтями по щеке, хищно улыбаясь.
– Моя дорогая, ты всё же забыла обо мне?
– Кхм, Килл, беги. – сказала я неловко.
– Ну зачем?
– Я-то ладно, тебя сейчас мой муж убьет.
– Муж? – удивился он.
– ИДИ СЮДА!!!! – проорал Ал голосом радио-ведущего.
И Килла едва не убило микрофоном. Он рванул от красного Аластора, Уилл с голубым Аластором стали за этим наблюдать, а Билл торжественно снял цилиндр и спросил:
– Софья, могу я с вами поесть?
– Разумеется, достопочтенный Билл. Пошли. Пап, идем.
Я и отец с Сайфером пошли жрать, пока пара голубых голубков смотрела на сражение красных голубков. Интересно, а желтый Аластор есть? Просто чтобы полный комплект был – Килл и Ал, Уилл и Ал, Билл и Ал. Надо будет подумать над этим.
Ближе к вечеру Сайферы, которые все еще были у нас, взяли и напились в дрова, и потом вышибли двери с ором:
– ПРОНИК ОН СЮДА НЕОТКУДА!
ВСЕ ВОКРУГ ПРАХ, А ОН – ЭТО ЧУДО!!!!
Билл залез на Килла и они поползли к папиному трону. На меня повесился Уилл и начал жаловаться:
– Соф… вот у тя сын заебатый есть… муж… а у меня никого нет… ик… бля, ты пиздатая… двай выпьем?
Я бы с радостью, но боюсь что моя почка еще не до конца выздоровела, поэтому со слезами на глазах я отказалась и поволокла его спать. нам по пути попался Самаэль, который искал меня и с криком:
– Мама, там два папы! Один голубой!
Стал тянуть меня вперед. Килл с Биллом на плечах свалился на пол и стал сопеть сквозь сон. Блондин хлестнул его по жопе.
– Пошел, мой верный конь!
Но конь не шел. Тогда Билл перевернул его на спину и стал расстегивать ремень. Я икнула и отправила Самаэля к отцу, дабы он раньше времени не увидел инцеста. Блондин вынул ремень из брюк брата и собрался было начать его им бить (БДСМ-щик блять несчастный), но вдруг запнулся и свалился на Килла и уснул. Я вздохнула и магией потащила их в комнату Уилла, пока тот икал и вешался на меня. Алкашня, а. вот то ли дело я, убежденная трезвенница, спортсменка, комсомолка и просто красавица. Да, от скромности я точно не умру.
Швырнув всех троих на кровать Уилла я вышла и направилась к Аласторам. Придя в зал с книгами я просто офигела. Они целовались.
====== Представьте тут эпичное название ======
– Э…Э… ЭТО ЧЕ БЛЯТЬ ПРОИСХОДИТ, МРАЗЬ РЫЖАЯ!?!!! – заорала я яростно.
Они посмотрели на меня с паникой в глазах, но продолжали целоваться. Они охренели что ли?
– ВЫ ХОТЬ ПРИМЕРНО ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ, ЧТО ЩАС БУДЕТ С ВАШИМ ОЧКОМ, ГОСПОДА? – прогремела я.
Мой Аластор показал в сторону, не переставая целоваться с двойником. Посмотрев туда я увидела Люцифера, который отходил от меня на безопасное расстояние.
– Соня, я не специально! Башкой клянусь, что не специально! Апчхи! – чихнул он молнией – Белиал их расколдует, ты только успокойся!
– ПАААААААААП!!! – проорала я.
Примчался папа. Увидев Аласторов и истерично пытающегося залезть на шкаф Люцифера, он в голос заржал.
– Твою мать, Люцифер, придурок мелкий, ты чё сделал? – через смех спросил папа.
