Текст книги "Зарисовка на тему отеля Хазбин (СИ)"
Автор книги: Astery
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
– Флим мерт нохд айн айн сам лищ. – договорил он.
– Попался!
Ну я бросилась к нему, а он ко мне. Я рыкнула и повалила его на кровать, сказав:
– Твоей жопе конец, олененок.
Ал дернул меня за хвост, и быстро оказавшись надо мной сказал на ушко:
– Нет, твоей, волчонок.
Мы начали целоваться и мацать друг друга, как в комнату постучали.
– Сонь, ты спишь? – позвала Чарли.
– Спишь. – шепотом сказал Ал, целуя мою грудь.
– Мгм. – промычала я громко, лаская его ушки.
– Там к тебе дедушка просто пришел. Он сказал, что тебя надо сейчас.
– А позже нельзя? – спросила я, пока Ал перешел на мою шею.
– Нет, сейчас.
Я раздраженно вздохнула и стала искать одежду, оттолкнув Ала. Демон понял, что нас обломали, и вздохнул.
– Сонь, ты мою рубашку не видела?
– Под кроватью посмотри. А ты мою ушанку нигде не наблюдаешь?
– На полке, рядом с кружкой.
Ну, мы кое-как оделись и вышли на свет.
====== Другой ад? ======
Дед по традиции трижды меня поцеловал и сказал:
– Итак, внученька, уезжаю я по делам, а посему не приглядишь за конями?
Я аж взвизгнула.
– Конечно! стой, а как? Ты разве не на них едешь?
– На них, просто у меня дома еще двое. Присмотришь за ними недельку?
– Да, конечно. Это все?
– Ну, вроде да. Прощай же, как приеду – загляну.
Сцена с поцелуями повторилась, и дедушка ускакал на лошадях, звеня колокольчиками, привязанными к санкам. Я закрыла дверь и вздохнула. Лошадки. А они тоже белые, интересно?
Аластор обнял меня сзади и прошептал мне на ушко:
– Твой дедушка уехал?
– Как видишь.
– А я придумал, чем мы можем заняться.
Я фыркнула, шлепнув его по жопе хвостом.
– Есть пошли, придумал он. Жопа неугомонная.
Кстати, у него все-таки есть хвостик. Такой милый, пушистый и тепленький, я не могу! только Ал его прячет, непонятно почему. Демон вздохнул, гладя мой хвост.
– Тебе же нравилось.
– Ал, не надо ныть. Пойдем, мой любимый олененок.
– Давай погуляем?
– Ну фиг с тобой, давай.
Он чмокнул мою щеку и куснул ушко.
– Ай!
– Прости!
Я прищурилась и запустила ему в лицо снежком, а потом рванула прятаться.
После того, как мы сожрали все блины, приготовленные Чарли, Ал и я выскочили гулять по улице. Ну и пока мы шатались, я, надев на него свою ушанку, засмотрелась на статую, стоявшую перед большим зданием. Это была статуя Белиала, демона всего зла. Говорят, что когда-то давно он и Люцифер правили адом, но однажды Белиал пришел на землю и там его заточили в тело человека. И Люцифер, будучи не в состоянии смириться с утратой названого брата, воздвиг ему эту статую, как памятник. Мне вот непонятно, на кой хер было тащиться на землю? А хотя пофиг, не мое дело.
– Чего задумалась, милая? – спросил Аластор.
– Да так, забей.
Мы двинули дальше. Ну и разумеется, я очень и очень сильно хотела заглянуть в какой-то бар, но демон меня не отпускал, ибо нефиг.
Мы вышли из города и пошли вперед к заснеженной мною земле. Тут Аластор остановился и уставился куда-то вперед.
– На что смотришь? – спросила я.
– Ты видишь эту штуку? – он показал вперед.
Я присмотрелась. Метрах в десяти от нас была синеватая овальная хрень, напоминающая портал. Мне стало интересно и я пошла к нему. Ал за мной. Мы подошли к порталу и я сунула туда руку. Потом высунула обратно. Ничего.
– Пошли туда? – сказала я с азартом.
– Ага, а ты знаешь, что там?
– Не знаю. Поэтому и хочу туда.
Аластор вздохнул.
– Ладно, пошли.
Я чмокнула его щеку и запрыгнула в портал.
Ох ты. Странно. Будто ничего не изменилось. Демон вышел за мной и осмотрелся. Теперь портал был красным.
– Так, и где мы? – спросил он.
– Походу еще в аду.
– Странно.
– Ой, вон отель.
Ал присмотрелся и сказал:
– Это другой отель.
– То есть?
– Посмотри внимательней.
Я сделала, как велели. Ох ты ж мать моя мартышка! Отель был голубой! Я взвизгнула от восторга и рванула туда.
– Софья, стой! – прикрикнул демон, но я его не слушала.
По пути я превратилась в белого полярного волка и восторженно завыла. Примчавшись к дверям я стала собой и с ноги открыла дверь, сказав:
– НАРОД, СОЛНЫШКО ПРИШЛО!
На меня обернулись Чарли и Вэгги. Только другие Чарли и Вэгги. Как бы объяснить… короче, другие и все. Одежда была в голубых цветах, и Чарли смотрела холодно и с нотками высокомерия.
– Ты кто? – спросила она.
– Я наше царское величество Софья Владимировна. А ты Чарли, привет.
– Для тебя Шарлотта.
Какая злая.
– Ну фиг с ним, Шарлотта.
Тут ворвался Ал.
– Соня, ты куда рванула!?
– Смари! – развернула я его голову к девочкам.
Обе выкатили на него глаза.
– АЛАСТОР?! – выкрикнули они.
Он поправил монокль, натянув свою жуткую улыбку.
– Он самый. Я вас знаю?
Вэгги кинулась к нему, осматривая со всех сторон.
– Ты… когда ты… почему ты красный?!
– Пардон конечно, но каким мне еще быть?
– Но ты же… ты…
– Когда ты успел? Ты же ушел минуту назад… и откуда ты ее знаешь? – показала ошарашенная Чарли на меня.
– Кхм, ну, она вообще-то жена моя.
Я икнула от шока.
– КТО?! – выкрикнула я.
Он посмеялся и прижал меня к себе.
– Ну, почти жена.
– Да я тебе даже не невеста!
– Почему? – удивленно спросил он.
– Угадай, блять. – огрызнулась я – один раз переспали, так он уже женой обзывает.
– Прости! – стал он целовать мою руку – прости, что обидел, радость моя!
– Аластор, что с тобой не так? – спросила Вэгги.
– Так, я щас все объясню. – сказала я, пока мою руку целовали – мы с этим идиотом пошли гулять и случайно нашли портал, я захотела проверить, че там будет, и мы попали сюда, ну и короче мы, походу, из параллельной реальности. Все просто.
Пока девочки обрабатывали информацию, я решила еще кое-что у них узнать.
– Кстати, если вы тоже знаете Аластора, то можете сказать, где он?
– Он… да посмотри на втором этаже, наверняка опять сидит где-то в углу. – сказала Чарли беспечно.
– Благодарю-с. Ал, пошли искать тебя! – сказала я, таща его за шарф за собой.
– Иду, душа моя. – сказал он, поправляя ушанку.
Мы поднялись на второй этаж. Тут все точно также, но других цветов, и преобладал голубой. Стоило мне проверить одну комнату, как раздался чей-то всхлип.
– Слышала? – сказал Ал, водя ушами в стороны.
Я кивнула и тоже стала прислушиваться, водя ушками по сторонам. Всхлип повторился. Он доносился из другой комнаты, где дверь была чуточку приоткрыта. Звуки были оттуда. Аластор немного открыл дверь, и тут я ворвалась внутрь с криком:
– Здравия, товарищи!
В комнате в углу сидел перепуганный… ААААААА!!!!!! КАКОЙ ОН МИЛЫЙ! КАКОЙ ЗАЙЧИК!
====== Два Аластора ======
Там сидел Аластор, только вместо красного у него все было синим. Он прижал ушки к голове и вжался в стену.
– ААААААААА!!! – заверещала я – какой ты милый! какой хорошенький!
Демон сглотнул.
– В-вы… вы кто? – спросил он.
Сука, он такая мася! Я улыбнулась и села перед ним.
– Я Соня, привет. А ты Аластор.
– Откуда вы знаете? – удивленно спросил он.
Тут сзади недовольно кашлянул Ал.
– Кхм, Сонь, я конечно извиняюсь, но меня тебе мало?
Я прищурилась.
– Даже не думай ревновать к другой версии себя.
Он фыркнул и опустился перед синим собой.
– Ну привет. Я тоже Аластор. – сказал он, прижав меня к себе – она моя, так что…
– Погодь, если он это ты, то я и его тоже. – перебила я.
У Ала глаз дернулся.
– Простите, н-но вы о чем? – спросил синий Аластор.
– Да неважно. – отмахнулась я.
Тут я заметила, что на его щеках сверкали слезы. Я придвинулась к нему и взяла лицо в руки, вытирая их.
– Ты что, плачешь? – спросила я – что случилось, Ал?
– Н… ни-ничего. – выдавил он.
Мой олень вздохнул.
– Сонь, может домой пойдем?
Я прижала синего к себе.
– Нет! он плачет, значит что-то случилось, а значит надо помочь.
Синий олень всхлипнул и уткнулся в меня лбом, тихо сказав:
– С-спасибо…
Красный олень протяжно вздохнул и сказал:
– Ну хрен с ним, давай. Чем там тебе помочь надо, страдалец?
Ну и короче выяснилось, что этот Аластор очень одинок и пиздец как неуверен в себе, хотя очень даже сильный в плане магии. А потом я заметила, что он весь в царапинах.
– Погоди, а чего ты весь в царапинах? Даже щеки? – спросила я, осматривая его руки.
Он сглотнул.
– Это… э-это…
– Побили что ли?
Он опустил голову и тихо-тихо сказал «угу». Я обняла его, поглаживая по затылку и поцарапанным ушкам.
– Ну-ну-ну, как же ты так, малыш? Надо уметь давать отпор. Давай-ка я помогу.
Я стала лечить его царапины магией, пока красный Аластор чуть ли не пылал от злости. Когда я закончила с царапинами и вытиранием слез, синий Аластор сильно меня обнял.
– С-спасибо… вы такая добрая… спасибо!
Да не добрая я! с чего они это взяли? То Чарли, то он. красный Аластор тихонько рыкнул и недовольно сложил руки на груди.
– Ал, не смей. – напомнила я, довольно поглаживая голубые ушки голубого оленя.
– Ргх… на меня-то тебе наплевать теперь, да? – прорычал он.
Я посмотрела на него.
– Ну иди сюда, придурок мой любимый.
С этими словами я прижала его голову к своей груди. Демон на пару секунд потерялся, но потом сам меня к себе прижал, утыкаясь в грудь носом. Вот жопа хитрая, че сказать.
– Доволен? – спросила я, гладя ушки обоих Аласторов.
– Мгм. – сказал он, трясь об меня.
Синенький же олень очень сильно покраснел, увидев мое действие. Я усмехнулась и спросила:
– Тоже хочешь?
Он икнул и потерянно на меня посмотрел. Решив не смущать, я просто обняла его одной рукой, ни к чему не прижимая.
– Уиии! Целых два Аластора! – радостно взвизгнула я. – мои любимые олени!
Ну короче, потом я упросила местного Ала показать нам город, и он согласился после обнимашек. Долгих обнимашек.
Идем, значит, мы по городу, и вижу я все то же самое, что и у нас, но вот цвета другие. Проходим мы метров двести, и тут синий Аластор с криком испуганной мартышки бросается ко мне и… как сказать-то… короче, он опустился, прижал меня к себе, положив руки на мою поясницу и жопу и утыкаясь лицом в мою грудь, смотрит мне в глаза и говорит:
– Т-там… т-там паук!
Я аж выпала немного. Обработав информацию я улыбнулась и погладила его по затылку.
– Ну и что? он же маленький. Чего ты испугался?
– О-он страшный… очень…
Я ласково усмехнулась и чмокнула его в лоб.
– Ути мой милый трусишка. Не бойся, малыш, это просто паук.
Сзади слышалось яростное дыхание красного Аластора. Он прожигал злобным взглядом своего голубого двойника. Демон магией вырвал меня у голубого Аластора, прижал к себе, гладя по спине и затылку, и сказал:
– Еще раз тронешь – убью тебя нахрен ЗУБОЧИСТКОЙ!!!
– Че ж ты у меня такой собственник-то, а? – вздохнула я, гладя его ушки.
– П-прости… я… я с-случайно… – тихо извинился голубой Аластор.
– Ал, ну ему так одиноко, пусть обнимает, что такого? – мягко спросила я, поправляя его ушанку.
– НЕХЕР РУКИ РАСПУСКАТЬ!!!
– Тшш, солнышко, сладенький, успокойся. Мы же все равно скоро уйдем, пусть обнимает. Аластор, я же люблю тебя, не надо так ревновать, тем более к себе.
Он понемногу унялся и буркнул:
– Ладно, обнимайтесь. Увижу, что руки снова распускает – порву.
Я поцеловала его, ласково погладив по щеке. Голубой Аластор сглотнул и несмело взял меня за руку. Ну и мы втроем пошли дальше. Шла я между двумя оленями. Во-первых, чтобы можно было держать за руки обоих, а во-вторых – чтобы мой Ал не убил местного.
Через пару часов наш экскурс подошел к концу, ибо мы оказались перед порталом. Стоило мне на секунду отвернуться, как красный олень кинулся ругаться с синим. Ну не дебил, а? вот и я говорю, что дебил.
– Даже не думай ее вспоминать!
– Й-я не…
– Это моя девушка! МОЯ!
– Н-но я же…
– Это моя бабёнка, бля! Это моё!
Сука, я убью его.
– Да я же н-не…
– ЭТО МОЕ И ВСЕ! ТОЛЬКО МОЕ! МОЯ ЖЕНЩИНА!
– Ой, долбоёб. – сказала я, ударив себя рукой по лицу.
– ВСЕ МОЕ! НЕ ТВОЕ, СВОЛОЧЬ!
– Да послушай же, я не трогал ее!
– ТЫ?!
– Я случайно ее… я не специально!
– Да идите сюда, придурки. – сказала я.
Встав в центр, я обоих прижала лицами к своей груди и обоих погладила по затылкам.
– Какие ж вы дебилы, любимые.
– Мгм. – одновременно согласились они, обнимая меня.
Через минуту я их отпустила, но они как-то не особо хотели отпускаться. В итоге, чмокнув голубого в губы, я запрыгнула в портал, утянув за собой Аластора, который собирался убивать голубого себя.
Мы снова в нашем аду. Ура. Прекрасный повод выпить. Только я собралась идти, как Аластор хлестнул меня рукой по жопе и бросился раздевать.
– Т-ты че делаешь?! – опешила я.
– МОЯ! – прорычал он, срывая мое пальто.
– Ал, давай хотя бы дома, не на улице же! Не на снегу!
– Я хочу сейчас… я хочу тебя сейчас, моя ледяная снежная королева…
Так, на будущее – к груди больше не прижимать. Ну, днем.
– Ал, стой… стой же… давай дома… стой… – отпиралась я, еле-еле.
Он магией перенес нас домой, и повалил меня на кровать. я залезла рукой под его одежду и погладила хвостик.
– Ал, зачем ты его прячешь? – спросила я, пока он рвал зубами мою майку.
– Чтобы не видели… ах, какая ты горячая…
– Не прячь его, любовь моя. Он очень милый.
Ал усмехнулся в мои ребра.
– Ладно… майн руссиш вульфин…
– Сука… еще… еще!
– Айн, свайн, трайн
– Я тебя сейчас разорву, мой фюрер… еще…
– Друм нох лайзе клайнэ Лаутэ… майн руссиш снежная королева, иди ко мне!
Все, щас я его разорву. Я бросилась на него, он на меня, ну и понеслась…
====== Новость из больницы ======
Спустя месяц
Я уже месяц не пью. Я вот думаю, радоваться мне, или плакать? наверно и то, и то. За месяц ничего особо не происходило, за исключением того, что один раз в отель заглянул отец Чарли и я познала боль от объятий. Он просто увидел повтор того эфира, когда я чуть не убила Кети, и решил познакомиться со мной и отблагодарить, так сказать. Он кстати забавный. Тоже на сутенера похож. Кстати, он как-то подозрительно таращился на мое личико. Сказал, что оно ему знакомо, и спрашивал, откуда я.
Проснулась я, значит, и лежу. Рядом лежит Аластор. Вот он когда спит – прям милашка невинная, а как проснется – так всем пизда. Ну кроме меня, разумеется. Начала я вставать, и тут резко каааак затошнит. Я чуть в окно это не сделала. Да лучше бы сделала, все равно на улице никого нет. так вот, рванула я в ванную, где сидела минут пятнадцать. Че-то не нравится мне это. В последнее время меня часто тошнит и от алкоголя мутить начинает. Бля, а может я беременна? Надо провериться сходить. Фак, снова плохо…
Кое-как я вышла из ванны и вернулась к себе, рухнув на кровать. Ал к этому моменты уже проснулся и обнял меня, спросив:
– Снова тошнило?
– Мгм. – промычала я.
– Может, ты заболела?
– Я не знаю. Может быть.
– Лежи, я принесу тебе еды.
– Не-не-не… я пить хочу.
Он наколдовал воды. Попив, я снова рухнула в кровать и свернулась калачиком.
– Что такое? Холодно? – с тревогой спросил демон.
– Нет… подташнивает.
Ал лег рядом, целуя меня в щеку.
– Температуры нет. – сказал он – голова кружится?
– Нет, вроде.
– Хм… а горло не болит?
– Нет. Ал, ты иди работать, я полежу немного и встану.
Он чмокнул мои губы.
– Станет хуже – позовешь, ладно дорогая?
– Хорошо, сладкий.
Он вышел их комнаты, магией одевшись.
Часа через два меня немного отпустило и я встала с кровати. В прошлой жизни, иными словами, будучи живой, я бы ни за что не пошла в больницу, ибо нахуй? Но в этой я молча оделась и поплелась в сторону выхода, дабы отдать себя на растерзание врачам. Но не успела я спуститься по лестнице, как меня зашатало и я чуть не свалилась, если бы не проходящий мимо Энджел.
– Сонь, ты че? – спросил он, придерживая меня.
– Мне плохо…Энджел…
Ну короче, он приволок меня в больницу, где меня быстро привели в чувство запахом водки, от которого я чуть не блеванула, и стали осматривать на предмет всего.
Через час мне сказали, что у меня будет ребенок. Я немного прифигела от верности своей утренней теории. Ребенок. У меня. Настоящий. А че мне с ним делать? Что это, как это, с чем это едят? Я ж сама как ребенок еще… блин, а че Ал скажет? А деда? Блин, а если их будет трое, как тех придурков Сайферов? Это ж застрелиться и не жить. Фак, а вдруг это будут три девочки? Мать… как я во все это встряла?
Я вышла в коридор больницы, где меня ожидал Энджел.
– О, вот ты где! – воскликнул он – че сказали? Алкоголизм?
– Да это-то не новость. – отмахнулась я, почесывая затылок под ушанкой.
– А что тогда?
– Ну… эм… пошли, дома расскажу.
И мы двинули домой. Благо, после выпитой таблетки мутить меня перестало. Когда мы пришли, ко мне кинулся Ал и на ручках приволок в комнату, положив на кровать.
– Че случилось?! Тебя нет, Иван ничё не знает, где ты была?! Я чуть не умер второй раз!
– Да спокойно, товарищ паникер, я в больнице с Энджелом была.
Аластор вздохнул, сев передо мной.
– И что тебе сказали?
Я смущенно улыбнулась и взяла его за руку.
– Аластор… ты же любишь меня?
– Ну ясен пень. Ой… я уже твоими словами говорю.
Я посмеялась.
– Ничего. Так вот, я тебя тоже очень люблю, и… понимаешь… ты только не злись…
Я положила его руку себе на живот и сказала:
– У нас… у нас ребенок будет.
Демон выпал ненадолго.
– Ре…бенок?
Я кивнула.
– Стой… какой ребенок? – с шоком сказал он.
Я погладила его руку, лежавшую на моем животе.
– Такой… маленький, теплый, вечно орущий… и страшно красивый…
Ал посмотрел на мой живот, потом мне в глаза.
– Ты… не рад? – спросила я угасающим голосом.
Демон лишь рывком прижал меня к себе, сильно целуя в щеки и макушку.
– Как я могу быть не рад? Я рад… я так тебя люблю… я счастлив… никому тебя не отдам… даже смотреть на тебя не дам.
Я радостно и ласково улыбнулась, целуя его губы.
– Я люблю тебя… очень-очень сильно, Аластор.
Он встал на одно колено, целуя мою руку.
– Ваше царское величество Софья Владимировна, ты будешь моей женой? – сказал он.
Идиот… аж глаза заслезились…
– Да… ДА! конечно да, дурак! – крикнула я, обнимая его.
Демон подхватил меня на руки и вылетел в окно, прямо в небо, радостно смеясь.
– Моя полярная волчица… снежная королева… моя русская царевна… – шептал он – я все для тебя сделаю…
– Я всегда буду тебя любить, Ал… даже если однажды мое сердце и душа превратятся в лед, глубоко внутри они будут тебя любить…
Вскоре Аластор вернул нас домой, где осчастливил новостью всех в отеле. Ну и чтобы это отпраздновать, Себастьян устроил бухич, на котором были все, кроме меня. Я хотела плакать, клянусь. Ну ниче, я им это припомню, правда, малыш? Мы с тобой им еще отомстим, когда они будут страдать от похмелья.
Вся наша компашка поехала праздновать, а я свалилась спатеньки, после выпивания какао. Все-таки, у Аластора оно вкуснее. Я положила руку себе на живот, сладко улыбаясь, и прошептала:
– Добрых снов, малыш.
Затем, думая о ребенке, я уснула.
Посреди ночи раздался грохот. Я проснулась и посмотрела в сторону звука. Там на полу при входе в комнату валялся пьяный Аластор и икал. Хорошо же они отметили, че сказать. Я молча встала и подошла к нему, поднимая. Он посмеялся, не понимая, что происходит. Пока я тащила его на кровать, он икнул и запел:
– Есть радуга внутри любого беса…
У демонов внутри есть громкий смех…
Я швырнула его на кровать. Он икал и что-то мычал. Я стянула с него пальто и бросила в сторону. Потом я начала расстегивать его рубашку и брюки, как тут он отодвинулся.
– Чт… эй! Стоять, леди! – прикрикнул он пьяным голосом, двигаясь на свою половину кровати.
Он меня не узнал что ли?
– У меня есть жена! Любимая и прекрасная жена! – договорил он, падая на подушку.
Сука, как это мило. Аж глаз потек. Я улыбнулась, садясь на кровать к демону. Он уже сопел во сне. Я щелкнула пальцами, переодев его в его красную пижамную рубашку и штаны, и устроилась рядом, обнимая и улыбаясь. Мой любимый алкаш. Спокойной ночи, будущий папенька.
====== Аластор и Масленица ======
Шесть месяцев спустя
Был обычный солнечный день, ничего не предвещало беды. Я молча потягивала на кухне чай с селедочкой, рядом читала Чарли, лепота. Тут врывается дед со словами:
– Софья, угадай, что сегодня за день?
Я отпила масло из банки с селедкой и предположила:
– Воскресенье?
– Ну это ясное дело, а еще?
– 25 февраля.
Он вздохнул.
– Ладно, сам скажу. Масленица!
Я аж подпрыгнула.
– Масленица?! А чего раньше-то не сказал? Блин, я ж всю неделю просрала…
– Да я думал, ты и так знаешь. Ладно, сам праздник все равно сегодня.
– Эмм… извините, но что за масленица? – несмело поинтересовалась Чарли.
Дед усмехнулся.
– Праздник такой. Всю эту неделю нужно было есть блины и поминать умерших, но так как мы уже умершие, то нам нет смысла отмечать дни, кроме воскресенья.
– Можете еще раз объяснить? – попросила принцесса ада.
Я вздохнула и сказала:
– Короче говоря, это праздник весны. С сегодняшнего дня весна совсем скоро придет, и поэтому надо это праздновать.
– А как?
– Для начала испечь блины. – сказал дед.
– Ну, это я сделаю. – сказала я, начиная магией доставать муку и молоко.
– И еще надо чучело.
– А его зачем? – удивилась Чарли.
– Чтобы сжечь. – сказал дед загадочно.
– Что жечь? – спросил Себастьян, войдя за водичкой.
– О, ты-то мне и понадобишься. – сказал дед.
– Это зачем? – насторожился немец.
– Себастьян, мы будем отмечать Масленицу и сжигать чучело! – восторженно сказала Чарли.
– Снова Масленица?!!! – испуганно вскрикнул он, смотря на меня.
Я фыркнула, замешивая тесто.
– Да не буду я тебя бить в этом году.
– Ты в прошлом то же самое говорила! И в позапрошлом. И в позапозапрошлом. И до этого. – сказал он, прячась за дедушкой.
– Ну, сейчас-то я пить не буду.
– И почему, интересно?
Я прикрыла глаза и показала на свой живот.
– Угадай с одного раза, тормоз.
– Ой, точно. – сказал немец – извиняюсь.
– Что стоишь, качаясь
Тонкая рябина… – раздалось напевание с коридора.
Кстати, за это время Ал научился у меня паре русских песен. Он решил их выучить, дабы ему можно было петь ребенку колыбельные перед сном. Ну разве не милота?
Аластор вошел в кухню
– Привет, Иван. – сказал он.
– О, Аластор, ты пойдешь с нами! – сказал дед.
– Куда, зачем и с чего ты так в этом уверен?
– Ал, сегодня масленица, поэтому вы устроите масленичное гулянье. – пояснила я, сыпя сахар в тесто.
– Масленица… а, ты рассказывала, точно! – вспомнил он, подойдя и поцеловав меня. – а чучело будет?
– Ясен пень. Поджигать его будет Себастьян. – ответила я.
– Софья, ты что ли не будешь праздновать с нами? – спросил дед Иван.
– Куда мне праздновать? Я наклоняюсь-то еле-еле. Вы гуляйте без меня, я дома побуду.
– Ну, как знаешь. Робяты, пойдемте готовить гулянье!
– Уиииии! – взвизгнула Чарли и выскочила на улицу, утащив Вэгги и Энджела с собой.
Дед поцеловал меня в лоб и вышел из дома, Себастьян вышел следом. Аластор ласково улыбнулся и спросил:
– Тебе не нужно помочь?
– Блины-то я сама сделать смогу.
– А вдруг тебе что-то захочется?
– Аластор, не переживай, сладкий ты мой пирожок с клубникой, все будет нормально. Празднуй, я побуду дома.
Он поцеловал меня в губы, гладя мой живот.
– Люблю тебя.
– И я тебя, Ал.
Демон своровал со стола печенье и выскочил на улицу. Я погладила свой живот и стала готовить блины. Через полчаса я закончила, выложила на стол сметану и принялась тихо отмечать масленицу вместе с ребенком.
Четыре часа спустя
Что-то долго их нет. Чарли с Вэгги вернулись два часа назад, а вот парней и деда я не наблюдаю. Катаются там наверное, бухают, а я тут сижу. Ну ниче, вот рожу, и кааааак нажрусь в стельку! А потом кааааааак заморожу всех вокруг!
Тут Чарли крикнула:
– Сонь, тебе звонят!
Я подошла к телефону. Аластор. Уже нагулялись? Я нажала кнопку ответа.
– Да, Ал?
– Соня, привет! – как-то слишком радостно сказал он – как ты, любимая? Не тошнит?
– Вроде нет, только голова чуть болит.
– Давно? – засуетился он.
– Нет, где-то полчаса.
– Выпей таблеточку, ладно, дорогая?
– Ладно. А ты чего звонишь-то?
– Эм… хех, Сонь, ты меня любишь?
– Что ты натворил? – спросила я со скептицизмом.
– Кто? Я? ничего, моя сладкая вишенка.
– Ал, говори.
Он сглотнул.
– Ты только не нервничай, тебе нельзя.
– Чем больше ты тянешь, тем больше нервов я трачу.
– Только не ругайся, ладно?
– Ал, да что там?!
– Ты… ты не могла бы нас забрать?
Я выдохнула.
– Напугал, придурок. Забрать? Ну могу, только где вы?
– В полиции.
Моим нервам пизда.
– ГДЕ?!!!!
– Соня, не нервничай! Ты беременна! – напомнил голос Энджела, оравший в трубку.
– Я ВАС УБЬЮ!!! ВЫ ЧЕ ТАМ ДЕЛАЕТЕ, ДЕБИЛЫ?!!!
– Мы… эм… погреться зашли.
– Ну да, а Себастьяна с огнем вам мало?! – орала я злобно.
– Соня, прости, мы не специально! – сказал снова голос Аластора – просто видишь ли, мы… мы немного перестарались с чучелом… и вот…
– НАЙН! Я ТВОЙ ФЮРЕР, ВЫПУСТИ МЕНЯ, ЧЕРТОВ ПОЛИЦАЙ! – орал пьяный голос Себастьяна.
– Сонь, только не бей по печени пожалуйста. – попросил Ал.
Тут телефон отключился. Я молча накинула свое пальто и вышла на улицу, а затем рванула в участок, не ответив на вопросы Чарли.
Через десять минут я вошла в здание полиции и пришла к камере, где сидели помятые Ал, Энджел, Себастьян и дед. Последние два были в говнину пьяные, первые были чуть трезвей.
– Соня! – воскликнул Ал радостно – радость моя, я так скучал!
– Не поможет, алкаш хренов. – сказала я злобно.
Перед решеткой стоял письменный стол, за которым сидел большой и страшный полицейский. Он посмотрел на меня и спросил:
– Вы за ними?
– Ага, за ними. Отпустите. – сказала я.
– А я не могу их отпустить.
Я напряглась.
– Это почему?
– Я ТВОЙ ФЮРЕР, ШВАЙНЕ! ОТПУСТИ МЕНЯ ЖИВО!!! – пьяным голосом орал на полицейского Себастьян.
Полицейский огрел его палкой по затылку.
– Они тут две недельки побудут, и отпущу. Нехрен было пожар устраивать. – сказал демон.
– Это было случайно! Откуда мы знали, что дом тоже загорится? – возразил Энджел.
– Действительно, блять! – крикнул полицай – а нахрена было орать «Люцифер – мудак»?!
– Это птмушто мой царь – Ивн Всильевич четвертый! – гордо промычал дед.
– Сонь, ты только не сильно злись, ладно? – сказал Энджел. – Аластор-то ладно, он каблук, он выдержит, а вот мы нет.
– Кто я?! – завелся Аластор.
– Короче, мадам, приходите через две недели. – сказал полицай.
Тут мое терпение лопнуло. Я ударила кулаком по столу, вызвав гробовую тишину, посмотрела в глаза полицейскому и нахмурилась.
– Слушайте сюда. Я на седьмом месяце, у меня болит голова, у меня болит живот, меня мутит, я еле стою, и умираю от желания кого-то убить. Я спокойно сидела дома, и тут мне звонит муж и говорит, что он в ментовке. Если вы их сию же секунду не отпустите, я, блять, весь ваш участок НАХРЕН разнесу!
Повисло молчание. Мент ошарашено сглотнул и щелкнул пальцами, открыв дверь камеры.
– Л-ладно, вот. – сказал он.
– Спасибо. – сказала я тоном «наконец-то, блять»
Дед шатался, смотря на меня.
– Софья, это была самая веселая масленица за последние сто лет! – пьяным голосом сказал он.
– Домой пошли, алкашня несчастная. – сказала я, выходя из здания.
Мы впятером вылезли из участка и я привезла нас по льду в отель. Там передо мной выстроилась четверка алкашей, и Аластор сказал:
– Только не в печень, пожалуйста.
– Кхм-кхм. – откашлялась я – готовы?
Они кивнули с виноватым видом.
– ВЫ БЛЯТЬ ИДИОТЫ ЧТО ЛИ?!! НА КОЙ ХЕР БЫЛО ТАК СИЛЬНО НАПИВАТЬСЯ?! Я И ТО СЕБЯ ТРЕЗВЕЕ ВЕДУ, КОГДА ПЬЯНАЯ! ПРИДУРКИ! ДЕД, ЛАДНО ОНИ, НО ТЫ-ТО КАК?! ТЕБЕ ПЯТЬСОТ С ЛИШНИМ ЛЕТ, ТЫ ЧЕ ТАК НАЖРАЛСЯ?! СУКА, А ТЫ, АЛАСТОР? У ТЕБЯ РЕБЕНОК СКОРО РОДИТСЯ, Я ТУТ ВСЯ ИЗВЕЛАСЬ, СИЖУ ЖДУ ЕГО, А ОН В МЕНТОВКЕ ПЬЯНЫЙ! ИДИОТ?! ИДИОТ!
– МОЛЧАТЬ, РУССИШ ШВАЙНЕ! Я ЕСТЬ ФЮРЕР! – возмутился немец.
Я огрела его тапкой по затылку.
– МОЛЧАТЬ, ФАШИСТ! Я ТЕ ЩАС УСТРОЮ БДСМ С ВАЗИЛИНОМ, ПРИДУРОК! ЭНДЖЕЛ, ТЫ-ТО КАК УМУДРИЛСЯ В МЕНТОВКУ ЗАГРЕМЕТЬ?! ТЫ Ж ПОЧТИ САМЫЙ ВМЕНЯЕМЫЙ ИЗ НИХ! БЫЛ. ДЕБИЛЫ ПЬЯНЫЕ! Я ВАС ВСЕХ НАХУЙ ЗАКОДИРУЮ!
– НЕ НАДО!!! – хором испугались парни.
– БЫСТРО СПАТЬ ПОШЛИ!
Дед свалился на диван, моментально уснув.
– Соня, я не специально, честное слово. – сказал Аластор виновато.
– Марш в комнату, сволочь! – крикнула я – я с тобой сейчас отдельно поговорю, алкаш.
– Земля тебе пухом, зятёк. – пробурчал дед сонно.
Энджел с Себастьяном поползли к себе, тихо предвкушая концерт избиения Аластора с оркестром и сковородкой. Демон вздохнул и молча пошел в нашу спальню, я пошла следом, дабы он не сбежал.
Мы пришли в наши покои, где он встал и зажмурился, повторив:
– Только не в печень, там еще после прошлого раза царапины остались.
Я сделала длительный раздраженный выдох, упершись руками в бока. Подойдя к Алу, я потрогала его лоб.
– Соня? – спросил он удивленно.
– Марш в кровать, дебил. Болеть начинаешь. – сказала я.
– Но… а как же… я же… ты не будешь ругаться?
– Я уже выругалась на вас, идиотов. Ложись давай, не то сама уложу. – сказала я, колдуя на столе кружку с зельем.
Демон улыбнулся и залез в кровать, переодевшись. Я дала ему зелье, которое он махом выпил и чмокнул мою щеку.
– Я обожаю тебя, Софья.
– Заткнись и спи, придурок.
– Я не могу. Полежишь рядом?
Я вздохнула и легла под одеяло, наколдовав себе книгу. Демон прижался ко мне, обнимая за живот, и довольно сказал:
– Ты такая мягкая и теплая.
– Либо молча засыпаешь, либо я уйду. – сказала я строго.
Выбрав первый вариант, Аластор умолк. Я ласково улыбнулась, гладя его по ушам. Да, он бестолковый алкаш, прямо как я. Зато ужасно милый.
====== Беляшичек, или уроки экзорцизма от Люцифера ======
Следующий день начался с моего токсикоза. Фак, как я ненавижу, когда меня тошнит. Сижу значит я в обнимку с унитазом, и вдруг понимаю, что меня тошнит кровью. КРОВЬЮ. Опять что ли? Блять, это плохо. Тут одна капля попала на стену. Блин, Чарли меня убьет. Только я собралась вытереть каплю крови снегом, как она приняла форму странной фигуры в кругу. Мне помнится, что когда меня тошнило кровью в первый раз, она принимала такую же форму. Тут мне уже стало жутковато. Едва я коснулась снежком крови, как все разом потемнело, наступил кромешный мрак, а мне закрыли глаза руки из темноты. Снова они обвивали мои бедра, руки, голову. Мне не было страшно, я просто не понимала, где я. Руки откинули мою голову назад, не давая смотреть, и тут я почувствовала, как кто-то касается моей щеки губами. Он шепчет:
– Мне пора. Выпусти меня, ладно?
Одна из рук коснулась моего живота.
– Ребенок не пострадает. Я выйду, и все.
Тут мне стало страшно.
– Кто… кто ты? – спросила я дрогнувшим голосом.
Мне сильней закрыли глаза.
– Твоя плоть и кровь.
– Покажись!
– Нельзя. Скоро мы увидимся, радость моя. Тебе пора.
Темнота исчезла, как и множество рук. Я снова в отеле. Дверь в ванну вышибает Аластор и прижимает меня к себе с расспросами:
– Соня, что случилось?! Тебе больно?!
Я немного пришла в себя.
– Я… нет, не больно… ты чего такой перепуганный?
– Ты кричала.
– Я?! – опешила я.
– Да. Ты нормально себя чувствуешь?
– Уже не очень.
Тут послышался звук открывания входной двери. представьте мое удивление, когда к нам с Алом пришел Люцифер. За ним шла Чарли. Вид ее был встревоженный.
