Текст книги "Ищите и обрящете (ЛП)"

Автор книги: Ashley

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Согласно предсказанию, если Малдер сможет влиять на жизнь своего сына, воспитывать его в соответствии со своими убеждениями, то Уильям впоследствии пойдет по стопам отца и станет сражаться против пришельцев и суперсолдат. И что будет для них грозным врагом, возможно, даже единственным, кто сможет остановить колонизацию. Но в случае если Малдер погибнет, а мальчик попадет к суперсолдатам, то он станет их лидером. Именно поэтому они хотели заполучить его живьем: сейчас, пока мальчик еще мал и есть надежда на него повлиять. В противном случае, если бы стало ясно, что перетянуть Уильяма на свою сторону не удастся, его попытаются устранить – как и его родителей.

Уильям тщетно силился осмыслить всю эту информацию, но поверить в нее вот так, внезапно, было слишком тяжело. Что в нем такого необыкновенного? Почему он? Мальчик задал этот вопрос Монике, но та в ответ только вздохнула, посмотрела на Джона, а потом обернулась к мальчику и рассказала ему, что он еще младенцем обладал способностями к телекинезу и что Дану Скалли мучило подозрение, что ее сын был зачат в результате какого-то противоестественного вмешательства, поскольку она не могла иметь детей.

Уильям совсем опешил от таких новостей, но в следующую секунду подумал, что они отлично объясняют все его необычные способности. А вдруг он тоже один из них? Мальчик спросил Монику, но она покачала головой и ответила, что Скалли обследовала Уильяма вдоль и поперек и заключила, что он самый обычный ребенок – их с Малдером сын. А потом это и вовсе перестало иметь значение, потому что его дядя, сводный брат его отца, вколол ему какое-то вещество, которое убивало суперсолдат, – магнетит. И после этого необычные способности мальчика исчезли. Моника добавила, что если суперсолдат находится рядом с магнетитом, его разорвет на части. Это единственный способ их уничтожить.

Выяснив это, агенты поняли, каким оружием сражаться с их неуязвимым врагом, и стали заправлять обычный пистолет, из которого стреляли траквилизаторами, раствором с высокой долей магнетита. И будь дело только в этом, то его родители могли бы перестать скрываться, но суперсолдаты и пришельцы не были их единственными противниками.

Слово снова взял Джон, поведавший Уильяму про фальшивый судебный процесс над его отцом после того, как тот якобы убил человека, который на самом деле был суперсолдатом. Скалли выяснила, что «погибший» все еще пребывает в добром здравии, но никто даже не пожелал принять во внимание результаты проведенного ею вскрытия, и дело было решено не в пользу Малдера. Джону и Скиннеру удалось вызволить Малдера из тюрьмы, и они со Скалли бежали в Нью-Мексико, преследуемые людьми из правительства, работавшими на инопланетян. После того, как вертолет взорвал руины, в которых в этот момент предположительно находились бывшие агенты, их официально объявили погибшими, но Джон и Моника знали, что они живы.

Теперь, где бы Малдер и Скалли ни прятались, они оставались на связи и периодически звонили Маргарет Скалли. Скиннер потрудился разъяснить все эти детали семейству Скалли и даже выдал им магнетитовое оружие на тот случай, если суперсолдатам вздумается взять их в заложники. Несколько лет все шло своим чередом: Уильям жил в приемной семье, родственники его матери оставались начеку, а сами бывшие агенты по-прежнему были в бегах. Что касается Уильяма, то для него опасность исходила не только от пришельцев, но и от обычных людей: Джон рассказал мальчику про поклонников культа НЛО, которые похитили его, веря, что суперсолдаты – это ангелы Господни, а Уильям – их лидер.

Когда агенты завершили свой рассказ, мальчик не проронил ни слова. Несмотря на свой юный возраст, он все прекрасно понял, но именно сейчас как никогда ясно ощутил, что такое «горе от ума». Джошуа частенько подшучивал над ним и называл Гарри Поттером —волшебником-сиротой, но реальность оказалась куда хуже, много хуже. Мессия, которому суждено возглавить битву против инопланетян, – вот от этого действительно мурашки бегут по коже. Эти существа одним махом уничтожили его приемных родителей и разрушили жизнь настоящих. А сколько еще людей так или иначе пострадало от их рук? Неужели дело кончится тем, что пришельцы просто-напросто приземлятся на этой планете со смертельным вирусом наготове и раз и навсегда покончат с человеческой расой?

Как они смеют? Кто дал им такое право? Да они впридачу вообразили, что Уильям поведет их за собой! Ну конечно, размечтались! Единственное, чего хотелось мальчику, – уничтожить их всех до одного. Можно смело забыть про благодушных инопланетян из «Близких контактов…» и «Звездных войн». Все это больше смахивает на «День независимости». Уильям не очень-то верил, что станет спасителем человеческой расы, но твердо решил, что станет сражаться до последнего вздоха. Его родители пожертвовали всем ради него, и он не предаст их, перебежав на сторону врага.

И вот тогда, прямо на заднем сиденье машины, по дороге в Де-Мойн Уильям дал клятву себе и Богу. Нерушимую клятву. Что никогда не станет воевать на стороне пришельцев и уж тем более не поведет за собой этих монстров, которые убили Боба и Нэнси и стремились уничтожить Малдера и Скалли. Он не будет просто наблюдать со стороны, как мир, который он так любит, превращается в адскую бездну. Пока он только ребенок, ну и что с того? Как знать? Вдруг желание Джоша сбудется? Может, когда-нибудь они возьмут, и вместе надерут инопланетянам задницу? «Интересно, а у них вообще есть задницы?» – ухмыльнувшись, подумал Уильям.

Всю дорогу до аэропорта мальчик хранил задумчивое молчание. Агенты неоднократно проверяли, нет ли за ними слежки, но теперь в любом случае было поздно менять маршрут. Джон и Моника, показав удостоверения, получили разрешение пронести оружие на борт и вместе с Уиллом прошли на посадку. Несмотря на свое горе и шок от только что услышанного, Уильям предвкушал полет. Он занял место у иллюминатора и, когда самолет взлетел, восторженно наблюдал, как под ними исчезает земля.

По пути мальчик послушал музыку, поиграл с Джоном в крестики-нолики, посмотрел фильм и наконец заснул. И проснулся от того, что Доггетт тряс его за плечо: самолет начал снижаться. Они почти в Вашингтоне. Дело шло к вечеру, солнце уже садилось. Самолет качнулся, когда шасси коснулись посадочной полосы, и еще целую вечность кружил по аэродрому, но наконец остановился перед воротами. Джон и Моника взяли ручную кладь, а Уильям схватил свой рюкзак, и они вышли вместе со всеми, но затем сразу завернули в какую-то боковую дверь.

Там у лестницы, прислонившись к серебристой машине, их ждал какой-то человек – лысый и в очках, внимательно смотревший на Уильяма.

Джон подтолкнул мальчика вперед и сказал:

– Уилл, это заместитель директора ФБР Уолтер Скиннер. Он был начальником твоих родителей почти восемь лет.

Мужчина улыбнулся и поприветствовал мальчика:

– Здравствуй, Уильям. Давненько я тебя не видел.

И протянул руку. Тот пожал ее и, почувствовав исходящее от этого человека тепло, улыбнулся в ответ. Так вот какой этот Скиннер, которому его мать звонила в «Копах» и с которым он сам тщетно пытался связаться.

А Скиннер тихо сказал:

– Господи, до чего же ты на них похож!

Уильям пожал плечами и ответил:

– Ммм… Спасибо. Вам виднее.

Джон прервал их, деловито поинтересовавшись:

– Все чисто?

Скиннер кивнул.

– Да. Можно идти.

После чего все четверо сели в машину: Джон и Скиннер спереди, а Моника с Уильямом сзади. Никакого багажа, помимо ручной клади, у них не было: вещи Уильяма отправили отдельно, еще до его отъезда, а Скиннер забрал их еще утром и отвез к Маргарет Скалли.

Уильяму показалось, что довольно долго машина просто кружила по городу. Миновав Монумент, они проехали мимо Пентагона, и Моника даже показала ему новую часть стены, отстроенную после взрыва захваченного самолета. Уильям вспомнил, что читал об этом в школе: еще два самолета взорвали Всемирный торговый центр, а четвертый разбился в Пенсильвании. Интересно, эти чокнутые террористы и дальше продолжали бы маниакально нападать на Америку, если бы знали, что мир вот-вот наводнят кровожадные пришельцы?

В окне показалось здание ФБР, и Уильям впервые увидел, где работали Джон, Моника, мистер Скиннер и его родители. Наконец, убедившись, что за ними не следят, агенты повернули в Джорджтаун и направились к дому Мэгги Скалли. Уильям оглядывал окрестности, и внутри него крепло чувство дежавю. Он точно бывал здесь раньше. А когда машина остановилась у дома, это чувство только усилилось.

Почти стемнело, и почти во всех окнах горел свет. Агенты вместе с мальчиком вышли из машины, и в этот момент на крыльце показалась женщина. Она тепло поздоровалась с Джоном, Моникой и Скиннером, а потом обернулась к Уильяму.

Мальчик сразу же ее узнал. Та самая пожилая леди из воспоминаний. Его бабушка, Мэгги. Он ее вспомнил! Она часто с ним сидела, когда он был маленьким. Уилл сразу же ощутил ее необычайно сильные эмоции и даже «услышал» обрывок мыслей Мэгги: «…так похож на Дану и немного на Фокса…»

Впервые после гибели Боба и Нэнси, Уильям почувствовал себя в безопасности, среди своих. Он медленно подошел к женщине и протянул ей руку, а та наклонилась и, подхватив его, сжала в объятиях. Мальчик услышал, как она всхлипывает, и ощутил обуревавшие ее чувства: облегчение, радость и любовь. Уилл едва знал эту женщину, но все равно она ведь его родная бабушка. От этой мысли у него самого потекли слезы, и мальчик покрепче обхватил ее за шею.

Джон предложил всем зайти внутрь, и Мэгги, так и не выпустив внука из объятий, на руках внесла его в дом, а Моника забрала из машины его рюкзак. На всякий случай сегодня все решили остаться здесь. Мэгги усадила Уильяма на кухне, а Джон поведал ей обо всем, что случилось в Мидвилле. Маргарет взглянула на мальчика и, тихо вздохнув, покачала головой, понимая, что трудности для него только начинаются. Впрочем, Мэгги сочла, что это не повод пренебречь вкусным ужином: у нее наготове была паста «Альфредо», и Уильям впервые за долгое время внезапно ощутил, что страшно голоден.

Мэгги с улыбкой смотрела, как внук уплетает вторую тарелку пасты, а остальные во время ужина говорили о чем угодно, только не о сложившейся ситуации. Маргарет упомянула, что Дана с ней так и не связалась, но поводов тревожиться пока не было. Порой они разговаривали каждую неделю, а иногда ее дочь месяцами не могла добраться до телефона, с которого можно было звонить, не опасаясь прослушивания. От нее не было вестей две с половиной недели, еще рано паниковать. Братьям она за этот срок тоже не звонила.

Через некоторое время у Уильяма начали слипаться глаза, и он поднялся, чтобы отнести тарелку к раковине, но Мэгги сразу же подскочила и сказала:

– Я помою, милый, а ты давай-ка, ложись спать.

Моника тоже встала.

– Я займусь посудой, миссис Скалли, а вы уложите его.

Джон вызвался помочь Монике, а на долю их начальника выпало выносить мусор. Скиннер, ухмыльнувшись, обронил, что мог бы воспользоваться преимуществом в ранге и свалить грязную работенку на Доггетта, на что Джон ответил, что он не на службе. Уильям улыбнулся и последовал за своей бабушкой наверх.

Ему отвели бывшую комнату его матери, и, хотя она уже давно не служила детской, Уильяма это нисколько не смутило.

Мальчик натянул пижаму и лег в кровать, а Мэгги подоткнула одеяло и поцеловала его на ночь. И хотя Уильяму было тепло и уютно, сон почему-то никак не шел. Он оглядел комнату, в которой когда-то жила его мать. Никаких ее личных вещей здесь уже не осталось, она все забрала с собой когда уезжала. Кое-где лежала одежда и игрушки его двоюродных братьев и сестер, но в основном шкафы и прочая мебель стояли пустыми. Но Уильям все равно чувствовал себя комфортно и спокойно, зная, что лежит в комнате своей матери в бабушкином доме, а внизу сидят три агента ФБР, вооруженные магнетитовым оружием. Да и Джон заверил его, что все будет в порядке.

Уильям не успел как следует обдумать эти насущные вопросы, поскольку сон внезапно все-таки одолел его. Мальчику снились суперсолдаты, которые захватывали Землю и призывали его возглавить их. А он кричал, что никогда этого не сделает. Затем Уилл услышал, как кто-то окликает его по имени и, обернувшись, увидел своего отца, Фокса Малдера, который склонился к нему, повторяя: «Пойдем со мной, сын». Мальчик протянул руку отцу, но в этот момент сон оборвался.

========== Часть девятая ==========

Внимательно глядя на стоявшего напротив Джона Доггетта, Уильям изо всех сил старался сдержать улыбку, понимая, что ситуация обязывает к серьезности. Что было не так-то легко: обряженный во всю эту «броню» Джон выглядел на редкость комично и здорово смахивал на хоккейного вратаря. Вдруг агент ринулся к Уиллу и, вытянув руку, попытался его схватить, но мальчик в последний момент отпрыгнул и со всей силы пнул Джона в колено.

Доггетт выпрямился.

– Отлично, Уилл. Все хорошо, но в следующий раз бей сильнее, ладно? Мне не будет больно, честно, а тебе надо тренироваться. Не тяни и не раздумывай, иначе в момент настоящей опасности тоже замешкаешься, а это недопустимо. Понял?

Уильям кивнул и вернулся на свое место. Они с Доггеттом находились в спортивном зале ФБР, а тренироваться им помогал агент Джейсон Магус, один из прежних студентов его матери в те времена, когда она преподавала в Квантико. Мужчину очень воодушевила возможность помочь сыну своей бывшей наставницы, хотя ее саму Магус, как и все прочие, считал погибшей. Доггетт не стал вдаваться в объяснения и просто упомянул, что Уильяма усыновили после смерти родителей, но какие-то преступники, затаившие на них обиду, нашли мальчишку и убили его приемную семью. Теперь, когда на мальчика объявили охоту, Джон решил, что самое время тому поднатореть в самообороне.

Уильям провел в Вашингтоне уже десять дней, но Дана Скалли так и не объявилась. Мэгги начинала беспокоиться, но пока еще не сильно, и сказала, что до следующей пятницы еще можно особо не переживать. А Уильям понемногу начинал чувствовать себя, как тигр в клетке. Выходить на улицу без сопровождения взрослых ему было категорически запрещено, и они с бабушкой почти все время сидели дома, только два раза съездили в торговый центр, и один раз – в кино вместе с Моникой. Понятно, что жизнь в четырех стенах приелась ему довольно быстро.

Хорошо еще, что благодаря наличию нескольких внуков дома у Маргарет нашлась видеоигра, от которой Уильям не отлипал первые три дня. Но потом и она ему надоела. И Мэгги, перерыв свои вещи, отыскала принадлежавшие еще Биллу-младшему наборы обработки кожи и выжигания по дереву, и Уильям уже успел сделать пару брелоков для бабушки, бумажники для Джона и Скиннера и деревянную дощечку с именем Моники для ее рабочего стола. Он собирал паззлы, помогал по хозяйству, смотрел фильмы, но к пятому дню уже просто не знал, чем еще себя занять.

И тогда Джон предложил отвезти мальчика в Гувер-Билдинг и поучить самозащите. Он рассказал Уиллу про своего сына Люка, которого похитили и убили в таком же возрасте. Джон никогда не переставал спрашивать себя, была ли возможность найти Люка и не упустил ли он какой-нибудь, пусть самой мельчайшей, возможности, хотя Моника снова и снова заверяла напарника, что они сделали все, что было в их силах. Но Доггетт не раз задумывался о том, что, быть может, знай Люк пару боевых приемов, его судьба сложилась бы иначе. Никто не видел, как похитили мальчика, позже обнаружили только его велосипед. Люк прекрасно знал, что не следует разговаривать с незнакомцами: в конце концов, его отец был полицейским. Но тем не менее Доггетта не переставал мучить этот вопрос.

Увы, мальчик, несмотря на всю свою сообразительность, еще только рос, поэтому ему недоставало и физической силы, и координации движений. Но, как бы то ни было, лучше уметь хоть что-то, чем совсем ничего, и поэтому последние пять дней Уильям ежедневно практиковался вместе с Джоном, агентом Магусом и иногда Моникой в разных боевых искусствах: айкидо, карате, тэквандо и крав-мага. Последнее – несложное, но эффективное – применяли в израильской армии. Уильяму оно понравилось больше остальных.

Мальчика до сих пор преследовали воспоминания о человеке, схватившем его на кладбище. Всякий раз, слыша подозрительный шум, он замирал от страха, а потому счел умение быстро реагировать, бить противника ногами, кулаками, царапаться и вообще защищаться любыми доступными средствами очень полезным. И оказался старательным учеником, поскольку понимал, что эти навыки необходимы для выживания. Занятия проходили весело, хотя и мало походили на игры. Уильям, впрочем, сомневался, что такая тактика сработает в борьбе против суперсолдат, но Джон напомнил ему, что у него имеются недруги и среди самых обычных людей.

А что касается суперсолдат, то и на их счет у Джона имелся особый план. Несколько лет назад Дана всерьез обеспокоилась вопросом безопасности своей семьи, особенно племянников и племянниц. Сыновьям Чарли уже исполнилось девятнадцать и восемнадцать. У них было магнетитовое оружие, специальные шокеры и кое-какие навыки самообороны, ведь их отец служил в армии. Членам семьи Скалли ничего не сказали о внеземном происхождении суперсолдат, только что они были результатом неудачного правительственного эксперимента и желали смерти Дане. И что все это якобы как-то связано с мафией, а Дана находится в программе защиты свидетелей.

А вот с детьми Билла-младшего все обстояло не так просто. Мэттью было десять, а его младшему брату Грегу – шесть, всего на год меньше, чем Уильяму. Его отец служил и тоже имел при себе магнетитовое оружие, но его сыновьям это не подходило в силу их возраста, поэтому для них разработали немного другую модель, к созданию которой приложили руки хорошие знакомые агентов – Джимми и Ив – единственное, что осталось от «Одиноких стрелков». К ним перешло дело Лэнгли, Байерса и Фрохики, погибших шесть лет назад.

Кстати, отыскать человека, готового помочь в разработке такого оружия, удалось среди множества полезных контактов, которыми располагала Ив. Точно такой же моделью теперь владел и Уильям: Джон вручил ее мальчику днем раньше. На первый взгляд оно походило на маленький мобильник: размером с ладонь, плоское, овальной формы. У него были экран и клавиатура, и он действительно работал как сотовый, вот только сигнал его теоретически невозможно было отследить. Впрочем, никто не хотел рисковать понапрасну, поэтому в качестве телефона его использовали только в крайнем случае.

Внутри был приводной радиомаяк, который можно было активировать только с помощью специального секретного кода, и в случае необходимости сигнал легко отслеживался. Именно этим и воспользовались Стрелки, когда Уильяма младенцем похитили служители культа.

Стоило только сдвинуть расположенную сбоку специальную кнопку, как снизу выскакивали два металлических лезвия, а при нажатии другой телефон срабатывал как шокер, который мог свалить с ног стокилограммового человека и вырубить его на полчаса. Им можно было воспользоваться 500 раз без подзарядки. Поначалу все эти кнопки и переключатели немного путались, но эту проблему удалось разрешить довольно быстро. К сожалению, эта штука могла только замедлить суперсолдат на секунду, но не остановить их, а главными врагами Уильяма были именно они.

И поэтому у телефона имелась еще одна функция – он работал как маленький магнетитовый пистолет. Но поскольку в него вмещался всего один дротик, стрелять следовало наверняка.

Мэттью и Грегу тоже выдали такие телефоны, хотя жена Билла, Тара, была от этого отнюдь не в восторге. Мальчикам неоднократно втолковывали, как и когда ими пользоваться, и, несмотря на свой юный возраст, даже Грег более-менее все понял. Единственное, что успокаивало Тару, так это то, что шокер не был смертельным оружием и не наносил никакого непоправимого вреда, в отличие от магнетитового пистолета, но и тот убивал только суперсолдат. Джона и Монику и самих ничуть не радовало то, что им пришлось доверить двум малолеткам оружие, которое требовало немалой ответственности. Мальчикам днем и ночью твердили, что это не игрушка, и что если они хоть раз воспользуются им без всякой необходимости, то им мало не покажется. Но альтернатива существовала только одна – оставить двух детей полностью беззащитными. А теперь и Уильям обзавелся таким прибором – фиолетового цвета, с маленьким креплением, цеплявшимся к поясу (на тот случай, если он его уронит). Все утро мальчик учился пользоваться этой штукой, а теперь приступил к навыкам рукопашного боя.

Джон велел Уиллу никогда не полагаться только на оружие: мало ли как все повернется? И напомнил, что его можно использовать только против одного врага. Если противников будет больше, то лучше просто бежать.

Пока Уилл тренировался с Джоном и агентом Магусом, в зал вошла Моника с телефоном в руках. Все замерли.

– Это Мэгги, – тихо произнесла она. – Дана только что звонила.

***

Когда бывший специальный агент ФБР Дана Скалли проснулась тем утром в своем доме в Розвелле, штат Нью-Мексико, она понятия не имела, что жизнь ее вот-вот кардинально переменится. Сегодняшний день выдался свободным от работы, и у Малдера тоже, во всяком случае утренние часы, и им обоим можно было подольше понежиться в постели. Скалли с улыбкой прислушалась к его тихому сопению. Спасибо хоть не храпит…

Ярко светило солнце, на небе не было ни облачка. Прекрасный день – не слишком жаркий, тем более для пустыни, с приятным холодным ветерком. Скалли встала, собираясь заварить мятный чай и посидеть с чашкой на крыльце, наслаждаясь замечательной погодой.

Прошло шесть лет после их поспешного бегства и долгих поисков места, где можно укрыться. Курильщик рассказал им, что падение НЛО в Розвелле было вызвано наличием магнетитовых месторождений вокруг города и в других частях Нью-Мексико. Изучив снимки со спутника, Малдер и Скалли убедились, что в некоторых районах штата и в других регионах страны действительно был магнетит, а город Розвелл стоял прямо на одном из таких месторождений. Судя по всему, резервация навахо, расположенная на землях, издревле считавшихся священными, располагалась в одном из таких мест.

И поэтому из соображений безопасности Малдер и Скалли выбрали Розвелл: к городу не мог подобраться ни один суперсолдат – его бы сразу разорвало на части, а НЛО непременно рухнул бы, о чем некоторым особо сведущим людям было известно уже пятьдесят лет назад. Конечно, магнетит не сдержит ни людей, ни чистокровных инопланетян. Малдер утверждал, что пришелец под видом бейсбольного игрока выступал за «Розвелл Грейз» несколько десятилетий назад, влюбившись в эту игру. Тогда Скалли поинтересовалась, не пьян ли он, но теперь знала сама, что пришельцы и люди могли находиться рядом с магнетитом, а вот гибриды – нет. Но по крайней мере с последними бывшие агенты могли справиться: теперь у них было специальное оружие. Хотя враги считали Малдера и Скалли погибшими, те все равно опасались открыто выходить на связь и старались прибегать к этому как можно реже. А Розвелл потихоньку стал центральным местом сбора для тех, кто искал прибежища, зная о грядущем вторжении.

За шесть лет агенты познакомились со множеством людей, которые так или иначе выяснили о предстоящей колонизации. В Розвелле собиралось подпольное общество, члены которого рассчитывали выдержать первый удар невидимых захватчиков. В этот коллектив постепенно вливались специалисты из самых разных областей, и за несколько лет они составили план обороны, разработали магнетитовое оружие и собирались осуществить массовое распространение вакцины против вируса, который призван был стереть человечество с лица земли. У Малдера оставалась ампула, которую он использовал в Антарктике, чтобы спасти Скалли, и из этого вещества должны были создать новый препарат.

Два года Малдер и Скалли жили в трейлере на территории индейской резервации вместе с родственниками Альберта Холстейна, пока вместе с другими приезжими не отстроили новое поселение прямо на месторождении магнетита. Район красноречиво назывался Хейвен и представлял собой паутину улиц с новыми домами. Принадлежавший Малдеру и Скалли немного походил на тот, в котором им пришлось жить во время расследования в Аркадии. Новый, современный, удобный, он идеально им подходил.

Сводный брат Малдера Джеффри Спендер через несколько лет переехал в соседний дом. Отношения между сводными братьями были натянутыми, учитывая всю предысторию, но терпимыми. Теперь все они были на одной стороне. К единственному оставшемуся в живых родственнику Малдера подселился Гибсон Прайз, которому негде было жить, и он же присматривал за Спендером. Гибсону уже исполнилось девятнадцать, но он так и оставался уже не ребенком, но еще не мужчиной. У парня была машина, и он мог ездить куда пожелает, но предпочитал проводить время, бросая мяч в кольцо во дворе у Малдера, который пристроил Гибсона на работу в местный университет.

Чтобы не скучать и в то же время сохранить доступ к информации, оба агента под вымышленными именами устроились на работу. Малдер преподавал психологию в Восточном университете Нью-Мексико в Розвелле, а Скалли вела курс топографической анатомии и одновременно исполняла обязанности коронера в больнице. Но, поскольку город не особо нуждался в еще одном патологоанатоме, работы у нее было мало.

Деньги не представляли собой проблемы: Малдер унаследовал большую сумму от своего отца и предусмотрительно перевел средства на несколько оффшорных счетов, чтобы их не могли отследить. Все эти годы бывшие агенты вели тихую и спокойную жизнь, в общем и целом неплохую. Они по-прежнему любили друг друга, но пожениться так и не собрались, хотя Скалли не совсем оставила мысль о том, чтобы в будущем изобразить какое-нибудь подобие свадьбы, на которой соберется вся ее семья. Хотя «вся семья» – это по определению невозможно, ведь там не будет Уильяма.

Она закрыла глаза, пытаясь справиться с немедленно подступившими слезами. Уильям, ее малыш. В порядке ли он? Жив ли? Здоров? Все ее хорошее настроение улетучилось в один миг. Скалли встала и медленно прошла в коридор. Одна из дверей вела в кабинет, где стояли столы и компьютеры. После побега агентам удалось договориться, чтобы их пожитки отвезли в Денвер, Колорадо. Взяв напрокат грузовик в Розвелле, они сами добрались до Денвера и перевезли вещи к себе, таким образом заметая следы. Взятый напрокат грузовик вернулся на свое место, и в компании даже не узнали, что на нем выезжали за город.

С другой стороны располагалась почти пустая комната, в которой не было ничего, кроме разобранной детской кроватки и коробки с игрушками и детской одеждой. По негласному соглашению Малдер и Скалли окрестили ее «комнатой Уильяма» и почти никогда туда не заходили. Скалли не хватало духу выбросить его вещи, хоть она и понимала, что больше никогда не увидит сына, а если даже и увидит, то они ему будут не в пору. Но они служили зримым напоминанием о том, что у нее когда-то был ребенок. Кое-какие вещи ее дочери Эмили тоже хранились здесь, но она провела с настоящей матерью всего три дня до своей смерти. Это было совсем другое.

Заваривая на кухне чай, Скалли думала о матери. Мэгги всегда защищала их с Малдером, когда Билл-младший обрушивал на них свой гнев, но после того, как Дана отдала Уильяма, Маргарет пришла в ярость, обвинив дочь в том, что та никогда не любила сына, что опустила руки, как только поняла, как тяжело быть матерью, что ребенок не игрушка, которую можно просто отдать, если расхотелось им заниматься. Эти слова причинили Скалли невыразимую боль, отчасти из-за подозрения в том, что в словах матери есть доля истины. Она действительно боялась Уильяма, боялась того, кем он мог стать, и поэтому сдерживала свои чувства, не желая испытать такую же боль, как тогда, когда узнала об Эмили и вынуждена была смотреть, как умирает ее дочь.

Мысль о том, что ее долгожданный малыш вырастет очередным Билли Майлзом – человеком, который с радостью убьет собственную мать, не моргнув глазом и даже не почувствовав сожаления, ужасала Дану. Но когда Скалли смотрела вслед машине, увозившей Уильяма к его новой семье, ее сердце разбилось на мелкие кусочки. Она любила сына, любила его, несмотря ни на что, и невыразимо скучала по нему. Скалли понимала, что не в силах оградить его от суперсолдат. Все сложилось бы иначе, будь у них тогда магнетитовое оружие. Скиннер объяснил все как мог ее матери, и позже Маргарет раскаялась в своих жестоких словах и извинилась, но их отношения никогда не стали прежними. Скалли не так уж часто выходила с ней на связь и не только из опасений, что звонок отследят.

Когда представлялась такая возможность, она звонила из других штатов, но недавно один из их знакомых придумал специальный прибор, который устанавливался на телефон и шифровал сигнал. И теперь звонок не требовал таких предосторожностей. Вздохнув, Скалли поставила чашку на стол и набрала номер матери, мимоходом бросив взгляд на часы: в Вашингтоне сейчас половина второго.

Мэгги ответила сразу же.

– Привет, мам, – поздоровалась Скалли.

– Дана? О господи! Дана! Ну наконец-то ты позвонила! Я уже две недели дежурю у телефона! – зачастила Мэгги.

Скалли похолодела от страха.

– Зачем? Почему? Что случилось?

Мэгги перевела дыхание и продолжила:

– Дана, Уильям, твой сын…

У Скалли подогнулись колени.

– Что с ним? – спросила она с ужасом.

– Он здесь! – Маргарет буквально кричала в трубку. – Дана, он здесь! Джон и Моника его привезли! Ты не поверишь, что здесь творится!

Слушая сбивчивый рассказ матери, Скалли ощутила, что у нее подгибаются ноги. Это просто в голове не укладывается! Мало хорошего, что враги все-таки отыскали их сына и теперь он в опасности, но какое счастье, что он жив! Заверив мать, что они с Малдером прилетят первым же рейсом, она повесила трубку и невидящим взглядом уставилась в пустоту.

– Дана?

Она подняла голову. Над ней склонился сонный Малдер.

– Что такое? – спросил он.

– Ты не поверишь…

***

Уильям бродил из угла в угол, раздумывая, не закончить ли ему наконец стоявшую на паузе игру. Но, усевшись за нее, всякий раз почти тут же вскакивал, не в силах ни на чем сконцентрироваться. Часы пробили девять, и вот-вот сюда должны были приехать его родители. Никто не знал, откуда они летят, но его мать сообщила бабушке, что они должны успеть примерно к восьми-десяти вечера. Мэгги уже в третий раз прибиралась на кухне, Джон и Скиннер смотрели бейсбол в комнате, а Моника прикорнула на диване в гостиной.