Текст книги "Не отрекаются, любя (СИ)"
Автор книги: Аrwen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
– Я действительно плохо знаю ваш язык, – с достоинством стала оправдываться я, – но слово «смерть», произнесенное перед именем моего мужа, все же смогу различить.
– Неужели? – издевательски спросил Ричард, подходя ближе. – Это единственные слова, которые ты разобрала? А как же «заговор», «засада», «убить медленно, но жестоко»?
Я вздрогнула. В животе липким холодным клубком зародился страх и медленно пополз вверх, к горлу.
– Атаман, чего тут говорить, связать ее по рукам и ногам, да и дело с концом, – предложил один из разбойников. – На всякий случай.
Молодой человек предупреждающе поднял руку:
– Нет, не стоит. То, что графиня узнала о моем замысле, никак не помешает мне его осуществить, – и он улыбнулся так зловеще, что у меня по коже побежали мурашки.
– Тебе не нужны деньги, – пристально глядя на атамана, произнесла я, – ты не станешь просить за меня выкуп.
– Верно, – согласился он. – Мне нужна его жизнь, и я получу ее. А ты будешь наживкой на крючке, от которой он не сможет отказаться.
– Думаешь, Влад настолько глуп, чтобы попасть в твою ловушку? – я с вызовом подняла голову, но тревога за мужа не отпускала. – На его стороне будет закон и армия, да и сам он тоже многого стоит!
– Я не играю в войну, Аликс, – снисходительно пояснил Ричард Грей. – Если граф решит дать мне сражение, я просто убью тебя. И он знает об этом, а потому станет действовать иначе, более аккуратно и искусно. Но в моем лесу, в котором мои люди знают каждый куст, каждое дерево, где они при желании могут бесследно исчезнуть, раствориться, у него нет шансов. Граф Дракула заплатит кровью за кровь, и я буду тем, кто перережет ему горло! – янтарные глаза атамана показались огненными от полыхавшей в них ненависти.
– За что? Что он тебе сделал?
Мой крик эхом отразился среди деревьев и заглох в глубине туманного леса. С ближайших ветвей, тревожно хлопая крыльями, взлетели испуганные птицы. Я бросилась вперед, но охранник был начеку и крепко схватил меня за плечи, удерживая на месте.
– Мне? – с ужасной улыбкой атаман приблизился вплотную, заставив вновь отступить. – Мне почти ничего, самую малость: я всего лишь лишился дворянского титула и потерял фамильные владения, а также стал считаться преступником, за голову которого назначена внушительная награда. Но это, право слово, пустяки, о которых даже не стоит говорить. Потому что другие люди по его милости потеряли гораздо больше: свой кров, своих родных и, наконец, собственную жизнь! – последние слова он выкрикнул, повысив голос.
– О чем ты говоришь? – пробормотала я.
– Я расскажу тебе, – пообещал Ричард. – Поначалу я не планировал посвящать тебя в эти подробности, это не моя обязанность – открывать глаза наивным женам на их мужей. К тому же ты влюблена и вряд ли мне поверишь. Но раз уж ты оказалась такой любопытной и настойчивой, то изволь! Ты имеешь право знать, за что умрет твой супруг.
Атаман отошел от меня и отвернулся, устремив взгляд вдаль.
– Король Георг никогда не был хорошим монархом, – начал он свое повествование. – С самого восшествия на престол он практически не утруждал себя государственными делами, закатывая шикарные балы, устраивая охоты и содержа целую армию придворных льстецов. Все эти увеселения требовали денег, и он душил народ налогами. Крестьяне роптали, но терпели, однако три года назад он все же перегнул палку. Тогда был издан указ о каких-то новых поборах, и несколько деревень взбунтовались. Некоторые из них принадлежали мне, и я поддержал повстанцев, поскольку считал их требования обоснованными. Народное возмущение имело настолько массовый характер, что король впервые испугался и задумался, не желая вводить войска, чтобы не спровоцировать еще большего недовольства. Возможно, он даже пошел бы на компромисс, если бы на арене действий не появился граф Дракула.
Я не помню, по каким делам он приезжал тогда в Англию, и не понимаю, что заставило Георга поделиться внутренней государственной проблемой с иностранным послом, но когда король пожаловался на беспорядки, тот ответил ему: «Вы слишком мягкосердечны, ваше величество, хотите, я покажу вам, как обходятся с мятежниками в моей стране?»
Конечно, король хотел, это давало ему возможность загрести жар чужими руками, формально оставаясь в стороне.
Рано утром до рассвета, когда все еще спали, Дракула с военным отрядом приехал в одну из деревень. Солдаты вытащили всех мужчин, сонных, ничего не понимающих, а потому не способных оказать достойное сопротивление, и построили на площади. Граф зачитал им обвинительный приговор, а потом приказал всех повесить. После чего еще теплым телам отрубили головы, насадили на колья и расставили вокруг поселка. А саму деревню подожгли. Поднялась паника, люди в ужасе метались по огненному лабиринту из горящих домов и сараев, подчас не находя выхода, а если все же отыскивали его, то натыкались на искаженные окровавленные лица своих мужей и отцов.
А твой супруг равнодушно наблюдал за этой картиной, восседая верхом на коне на вершине одного из обступающих поселение холмов, в окружении телохранителей и солдат!
Атаман опустил голову и тяжело вздохнул. Угрюмо стояли его подельники, словно молчаливые судьи с выражением неодобрения и злобы на лицах. Нет слов, рассказ был впечатляющ и страшен. Разумом отказываясь в него верить, я, тем не менее, понимала, что граф вполне мог так поступить. Более того, именно так он и поступил бы, возникни подобная необходимость.
– В тот день многие погибли, – продолжил Ричард Грей. – Слухи о расправе мгновенно разлетелись по округе и дошли до остальных бунтовщиков. Восстание захлебнулось, все боялись, что подобная участь постигнет их и их семьи. Георг остался доволен, а Дракула получил благодарность и щедрую награду.
Я в то время был в отъезде и как только вернулся, тут же явился к королю и потребовал наказать виновных в произволе. Но он рассмеялся мне в лицо, заявив, что мир в его государстве – достаточно важная цель для того, чтобы оправдывать средства, употребленные на ее достижение. Тогда я решил выяснить отношения лично с графом, вызвав его на дуэль. Он отказался принять вызов немедленно, объясняя тем, что сейчас не принадлежит себе, исполняя обязанности, возложенные на него родиной, но через три недели, когда закончится срок его полномочий, будет к моим услугам и с удовольствием даст мне удовлетворение.
Так долго ждать я не мог. Я сказал королю, что, поскольку он не может обеспечить справедливое воздаяние, я буду добиваться его своими методами. После чего, взяв с собой особенно преданных людей, я ушел в Шервудский лес, где и живу до сих пор. Уже не один приспешник короля принял смерть от моей руки, и я не успокоюсь, пока все виновные не понесут заслуженное наказание, невзирая на их чин, титул и общественное положение.
– Но ты ведь тоже убийца, – заметила я. – Как можешь ты судить моего мужа?
– Те, кого убил я, были действительно достойны смерти, – возразил разбойник. – В отличие от невиновных крестьян, заживо сгоревших в своих домах.
– Это политика, – прошептала я, – некоторые ее методы довольно жестоки.
– Но не настолько же! А впрочем, ты права, – согласился он. – Это действительно политика, мерзкое и грязное угодничество вышестоящему с целью получения очередной подачки. Хотя в случае графа Дракулы, думаю, это был всего лишь способ похвастаться своей оригинальностью.
– То, что ты рассказал, действительно ужасно, хотя у меня и нет причин доверять твоим словам. Но даже если все, описанное тобой, действительно имело место, это не изменит моего отношения к мужу и не заставит считать, что он достоин смерти! – воскликнула я.
– Я знал, что ты так ответишь, – кивнул головой Ричард, – и вовсе не преследовал цель переубедить тебя. По правде говоря, мне совершенно все равно, любишь ты Дракулу или ненавидишь, это ни на что не влияет. Ты спросила – я ответил, вот и все. А теперь, графиня, позвольте мне все же вернуться к своим делам и покинуть ваше приятное общество. Пожалуйста, не беспокойте меня по мелочам.
Не дожидаясь моего ответа, атаман развернулся и ушел. Разбойники последовали за ним, и я в который уже раз осталась в компании моего неразговорчивого и недружелюбного сторожа. Без сил опустившись на бревно, я закрыла лицо руками. Что же теперь делать? Моя необдуманная выходка обернулась серьезными проблемами, да что там проблемами, смертельной опасностью для моего любимого. Нет, я, конечно, ни капли не сомневаюсь в его смелости и мастерстве, но слишком уж неравны условия… Однако не могу же я просто сидеть и ждать ужасного конца, необходимо что-то предпринять. Бежать! Не знаю, каким образом, но я должна бежать!
========== Глава 13. Заговор ==========
В глубине английских земель, в самом сердце туманного Альбиона стоит старая крепость. За неполные семь столетий, прошедших со времени основания, ее стены потемнели, покрылись извилистой паутиной морщин, обзавелись боевыми шрамами и глубокими выщербинами. Ров с водой, окружающий их, обмелел, а потом и вовсе высох, зарос мхом и редкими высокими травами. Бессчетное количество раз крепость подвергалась осаде, ее предавали, бросали и завоевывали, но даже время оказалось бессильным сокрушить древнюю твердыню.
Многое повидал Ноттингемский замок на своем веку и о многом мог поведать, если бы камни умели говорить. Он знавал дни благоденствия и процветания, когда знамена победителей гордо реяли над его башнями, а внутренний двор оглашался воинственными криками и звоном лат. Знавал и годы запустения, забвения и разрухи, когда лишь ветер, тоскливо воющий в остывших каминных трубах, был его обитателем. В нем пировали разбойники, и средневековые короли не обделяли своим вниманием, останавливаясь ночевать в его покоях.
Последние пятьдесят лет замок служил охранным фортом, в нем стоял небольшой военный гарнизон, наблюдавший за окраинами Ноттингема. Однако неделю назад все изменилось, и старинная крепость вновь ожила. Зажглись факелы у ворот, неприступные зубчатые стены ощетинились копьями и луками, а по внутреннему двору деловито засновали слуги. Массивные деревянные двери то и дело отворялись, впуская и выпуская таинственных всадников в черных закрытых одеждах. К вечеру огни тушили, и лишь редкие всполохи в глубине узких бойниц говорили о том, что охрана не дремлет, добросовестно неся круглосуточную вахту.
Тиха холодная сентябрьская ночь. Несмотря на сырость и туман, покрывавший окрестности весь предшествующий день, после заката небо сжалилось и выпустило растущую луну из облачного плена, позволяя ей залить замерзшие холмы и долины с увядающей растительностью своим неверным, но ласковым светом. Внезапно чуть слышно тренькнула тетива, и из придорожных кустов вылетела стрела, направившись прямиком к вершине зубчатой башни. Уже на самом подлете ее скорость заметно снизилась, и она, тяжело перемахнув через широкое каменное ограждение, со звоном упала на пол открытой галереи, тянущейся вдоль всей стены. Если бы кто-то наблюдал ее полет, то, вероятно, решил бы, что лучник неопытен или не рассчитал сил, но лишь внимательный человек заметил бы записку, обернутую вокруг древка и закрепленную бечевкой.
Спустя пятнадцать минут загрохотали механизмы откидного моста, закрутились металлические колеса, разматывающие толстые цепи, и огромная дверь замка опустилась, глухо ударившись о землю. Из ворот медленно вышел мужчина и, дойдя до середины моста, остановился, скрестив на груди руки. Луна освещала его статную высокую фигуру с гордой осанкой и высоко поднятой головой. Жемчужные блики играли на иссиня-черных волосах, рассыпанных по плечам, на красивом холеном лице застыло выражение невозмутимости и легкого презрения. Из-под полы короткого приталенного камзола торчала шпага в богато украшенных ножнах, за пояс были заткнуты пистолеты, а по бокам узких сапог в специальных кожаных креплениях поблескивали два длинных тонких стилета.
Заросли у дороги, откуда несколько минут назад выпустили стрелу, зашевелились и расступились, являя взору стройного молодого человека в простой и непритязательной одежде с луком за спиной. Он неспешно поднялся на мост, приблизился к хозяину замка и тоже остановился, не доходя до последнего десяти шагов. Повисла пауза, в течение которой мужчины оценивающе рассматривали друг друга. Наконец, атаман решил нарушить молчание:
– Здравствуй, Дракула! – произнес он, улыбаясь. – Давненько мы не виделись. Прекрасная погода для беседы, не так ли?
– Ты поступил крайне неосмотрительно, являясь ко мне лично, – холодно заметил граф, проигнорировав приветствие. – Не вижу ни одной причины, по которой я не могу отдать приказ немедленно схватить тебя или самолично не убить на месте.
– О, это так типично для тебя – начинать с угроз, – усмехнулся разбойник, поднимая руки с раскрытыми ладонями, будто бы объявляя временное перемирие. – Но я тебя разочарую: я не боюсь. Во-первых, не только за твоей спиной стоят воины, – молодой человек повел рукой, указывая на темные силуэты, столпившиеся в глубине двора, и длинные стволы мушкетов, высовывающиеся из окон-бойниц, – я тоже пришел не один. А во-вторых, за мою жизнь поручилась одна прелестная юная леди, которую, если я не вернусь в течение четырех часов, вздернут на ближайшем дереве.
– Где моя жена? – голос графа прозвучал спокойно и равнодушно, словно он справлялся у камергера о потерявшейся запонке.
– Графиня почтила меня визитом, и я не смог отказать ей в гостеприимстве. Видно, бедной девочке несладко живется в браке, раз она решила сбежать от столь завидного супруга, – разбойник взглянул на оппонента, внимательно наблюдая за реакцией.
Но граф даже бровью не повел.
– Что тебе нужно? – бесстрастно поинтересовался он.
– Сам-то как думаешь? – атаман склонил голову.
Дракула взглянул на небо, будто призывая давно уснувшие воспоминания:
– Если мне не изменяет память, при нашей последней встрече ты желал дуэли со мной.
– Это было три года назад, – возразил молодой человек, оскалившись, – с тех пор утекло много воды, и мои желания претерпели изменения. Ты отказал мне в честном поединке, и теперь я играю по другим правилам.
Граф молчал, безразлично ожидая продолжения.
– Если хочешь, чтобы я освободил Александру, ты должен занять ее место. То есть явиться в Шервудский лес без оружия и свиты. Тебя встретят мои люди и сопроводят до конечного пункта. Как только я увижу тебя в своем лагере, мадам Дракула вольна отправляться на все четыре стороны. Если же ты приведешь с собой солдат и попытаешься решить дело силой, то вместо жены найдешь лишь бездыханный труп.
– Как любопытно! – воскликнул граф, улыбнувшись уголками губ. – И ты наивно надеешься, что я соглашусь на подобные условия и пожертвую свободой, а может, даже и жизнью ради той, которой так легко найти замену?
Ричард Грей пожал плечами:
– Что-то подсказывает мне, что ты не столь равнодушен к супруге, как хочешь показать, иначе не снизошел бы до переговоров, а приказал расстрелять меня на подходе.
– Твое предложение смешно и глупо, а потому неприемлемо, – Дракула отрицательно покачал головой.
– Боюсь, больше мне нечего тебе предложить. Впрочем, я не тороплю тебя и не устанавливаю сроков. Можешь раздумывать над моими словами столько, сколько потребуется. А я пока буду наслаждаться приятной компанией прекрасной графини. Не волнуйся, я не позволю ей заскучать в томительном ожидании твоего решения. Возможно, ты не в курсе, но мне всегда нравились блондинки…
Граф стиснул зубы, пытаясь сохранить самообладание, но ресницы предательски дрогнули, а рука сама собой потянулась к пистолету. Подавив вскипевшую ярость немалым усилием воли, он ничего не ответил на провокационную фразу, но этот секундный порыв не укрылся от глаз атамана. Тот расхохотался:
– Я так и знал! Что ж, оставляю тебя наедине со своими думами и удаляюсь. Время, увы, не ждет. И кстати, не советую устраивать за мной слежку, за это Аликс также отвечает головой.
Разбойник коснулся края шляпы указательным пальцем, будто говоря «мое почтение», отступил назад и скрылся в кустах. Граф остался стоять на мосту, внимательно прислушиваясь к окружающим звукам. Приглушенное ржание и удаляющийся топот копыт нескольких лошадей свидетельствовали об отъезде разбойничьего отряда. Подождав, пока все стихнет окончательно, граф развернулся и направился к открытым воротам, однако, не дойдя до них, встал как вкопанный. От стены крепости отделилась еле заметная тень и сделала несколько шагов вперед, выходя на лунный свет.
– Сегодня положительно вечер приятных встреч, – обескураженно пробормотал Дракула.
Грозный темный силуэт в длинном плаще и шляпе, чьи широкие поля скрывали лицо, полностью оставляя в тени, казался олицетворением немого упрека и так некстати нагрянувшего возмездия. Граф положил ладонь на эфес шпаги, но незваный гость не спешил нападать.
– Ван Хельсинг? – Дракула едва узнал свой голос, до того чужим он вдруг показался. – Что ты здесь делаешь?
– Хочу проведать любимую сестру, – не менее мрачно ответили ему.
– Сожалею, – развел руками граф, – но графини сейчас нет дома.
– Не будешь ли ты так любезен объяснить мне, где она? – пришелец пытался выглядеть спокойным, но в голосе невольно сквозили нотки негодования.
Дракула смерил его взглядом и холодно ответил:
– Я не собираюсь давать объяснений. Уверен, ты наблюдал сцену на мосту с самого начала, а потому можешь сделать правильные выводы и без моей помощи.
– И ты позволил этому случиться? Отпустил на прогулку одну, даже не предупредив? – Гэбриел Ван Хельсинг сжал кулаки, уже с трудом владея собой.
– Отнюдь. Но Аликс не привыкла доверять запретам. Добрый братец не озаботился ее правильным воспитанием, предпочитая грубо лезть в личную жизнь и вынуждая проявлять чудеса изворотливости, ища обходные пути. – Граф тоже повысил голос, он слишком долго копил в себе гнев и теперь испытывал непреодолимую потребность сорваться на ком-то.
Ван Хельсинг зарычал и выхватил шпагу, на что граф мгновенно среагировал, отскочив назад и тоже вытащив клинок. На его лице отразилась злобная радость:
– Ты давно мечтал скрестить со мной шпаги, Гэбриел. Я исполню твою мечту. Здесь нет румынских королей, и никто не помешает нам выяснить отношения!
С криком Ван Хельсинг кинулся на противника. Зазвенели и вспыхнули в лунном свете острые лезвия, сверкнули глаза смертельных врагов, встретившихся ненавидящими взглядами. Воины, дежурившие на стенах и прикрывающие хозяина, натянули тетивы луков, но стрелять не решались, боясь задеть своего господина. Солдаты, ожидающие во дворе, бросились было на помощь, но граф остановил их, сделав запрещающий жест рукой:
– Не сметь! Это мой бой!
Парировав удар соперника, он провел ответное нападение. Ван Хельсинг увернулся, сделав шаг в сторону, а потом снова бросился в атаку. Вновь и вновь он наносил яростные удары, а граф отходил назад, отражая их один за другим, пока не оказался на самом краю моста, и тогда брат пленницы совершил длинный выпад, в который вложил всю свою силу, надеясь поразить неприятеля в самое сердце.
– Как ты предсказуем! – прошептал Влад Дракула, улыбнувшись. Он резко отпрыгнул в сторону, не отбивая, а лишь отклоняя шпагу неприятеля, позволяя тому по инерции двигаться вперед. Гэбриел не был готов к подобному маневру, он развернулся, пытаясь удержаться на деревянном настиле, но каблук соскользнул, и он упал на одно колено. Оттолкнувшись, рывком выпрямился и ринулся в атаку вновь.
Граф парировал и тут же контратаковал, заставляя соперника отпрянуть. Выпад, второй, ещё один! Отступая, Ван Хельсинг наткнулся спиной на мощную туго натянутую цепь, удерживающую мост, проворно уклонился от прямого удара, и клинок графа вошёл меж звеньев, застряв там. Ван Хельсинг взмахнул шпагой наотмашь, снизу вверх, тем самым вынудив Дракулу отпустить оружие, которое повисло на цепи.
Шагнув назад, а затем в сторону, граф молниеносным движением выхватил стилет и, когда противник совершил очередной выпад, поднырнул под рассекшим воздух лезвием, приблизившись к врагу вплотную. Удар кинжала Гэбриел блокировал, но шпага сильно мешала, на такой короткой дистанции оказавшись совершенно бесполезной, а времени достать собственный нож не было. Стремительно отскочив, он увеличил расстояние и тут же попытался вернуть инициативу, развернувшись и вкруговую взмахнув клинком, но Дракула уже вытащил своё оружие из цепи и с легкостью отразил удар.
Противники разошлись на два метра, тяжело дыша и не спуская глаз друг с друга. Граф медленно отвел стилет в сторону, готовясь к очередной атаке. И вдруг Гэбриел опустил шпагу.
– Нет, – глухо проговорил он. – Не время для драки. Жизнь моей сестры дороже удовлетворенной мести.
– Какое неожиданное и, главное, своевременное замечание! – съязвил Дракула, не меняя боевой позиции.
– Я пришел не за этим. Я хотел предложить… сделку, – Ван Хельсинг хмуро взглянул на своего зятя, последнее слово далось ему явно нелегко. – Временный союз.
– Мне не нужны союзники, – граф с достоинством выпрямился.
– И что ты планируешь делать? – брат пленницы снова начал закипать. – Развернешь открытые военные действия, принеся Аликс в жертву своей гордости? Ведь выполнять условия похитителей не входит в твои планы?
– Ты меня недооцениваешь, – заметил граф.
– Послушай, единственный способ освободить мою сестру – тайно проникнуть в Шервудский лес, – проговорил Гэбриел. – Ты не знаешь местоположения разбойничьего лагеря, а мне оно известно, также как примерная расстановка патрулей и некоторые пароли. Я бы сделал все сам, но противников слишком много. Вдвоем шансов больше.
– Откуда такая информация?
– У меня есть знакомые среди разбойников, – уклончиво ответил Ван Хельсинг.
Граф подозрительно сощурился.
– Почему я должен доверять тебе? Где гарантии, что ты меня не предашь?
– Никаких, кроме моего честного слова и любви к сестре. Если тебе этого мало…
Дракула задумался. Разве слово врага, пусть и благородного дворянина, имеет какой-то вес? Да и Ван Хельсинг в роли союзника… Но безопасность любимой стоила того, чтобы рискнуть.
Наконец, он решился.
– Хорошо. Но тогда нужно кое-что обсудить, – негромко произнес он. – Следуй за мной.
Вложив шпагу в ножны, граф направился в замок, попутно сделав знак охране пропустить гостя. Глубже надвинув шляпу и плотнее запахнув плащ, Ван Хельсинг пошел за ним.
========== Глава 14. По течению реки ==========
Я сидела на широком корявом бревне у входа в шалаш, погруженная в невеселые размышления. Страх и паника прошли, оставив после себя глухую тревогу, засевшую где-то в глубине груди, но она не мешала думать. Поначалу казавшаяся шальной и сумасшедшей, мысль о побеге постепенно заняла меня полностью, обрела стройность и четкость, превратившись в пока не законченный, но уже одобренный и утвержденный план. Порой мимо меня проходили разбойники, бросали заинтересованные, а иногда и двусмысленные взгляды, но со мной не заговаривали и не приставали, видимо, атаман запретил. Пусть. Я не обращала на них внимания, обдумывая сложившееся положение, его минусы и преимущества.
Лагерь казался небольшим, но он тщательно охранялся, а военное положение, введенное Ричардом Греем по случаю переговоров с графом, еще больше увеличило количество часовых. Кроме того смущали подслушанные слова о постах, контролирующих основные лесные тропы, а также собственный охранник, не отходящий ни на шаг.
Вот если бы я имела оружие…
Я горько усмехнулась. Мне не одолеть закаленных и превосходящих по всем статьям противников. Тем более, ни лук, ни пистолет достать невозможно, а к оружию ближнего боя я всегда относилась с некоторой опаской и потому пользоваться им не умела. Если только ударить в спину… Но никто не поворачивается ко мне спиной, кроме… Словно молния, в мозгу вспыхнула идея. Она была безумной и дерзкой и вызывала большие сомнения в успехе, но я ухватилась за нее, как утопающий за последнюю соломинку. Если все получится, у меня появится надежда на относительно бескровное разрешение конфликта, а если нет, что мне сделают? Свяжут, побьют, изнасилуют? Да плевать, пусть хоть убивают, я все равно должна попытаться, жизнь моего супруга стоит того! Вот только нужно дождаться ночи, когда хотя бы часть головорезов заснет.
После обеда, к которому я еле притронулась, меня осчастливил своим посещением атаман. Слушая учтивые и вежливые речи, на сей раз без всякой насмешки, мне захотелось договориться, попросить о более мирных условиях выкупа. Но в свете утренних откровений я понимала, что компромисс невозможен. Разговор не клеился. Посидев в молчании несколько минут, Ричард Грей объявил, что «будет к услугам прекрасной мадам, как только она того пожелает, а сейчас не смеет более ее утруждать» и с достоинством удалился. Я не расстроилась и вернулась к планам грядущих свершений.
Казалось, этот день никогда не закончится. Но вот расплывчатый желтый диск, полускрытый за завесой облаков, стал медленно клониться к горизонту. В лагере оживилось движение, сменились часовые. Охранник подошел ко мне и положил руку на плечо:
– Прогулка окончена, леди. Вернитесь в шалаш.
С тех пор, как мое знание английского перестало быть секретом, он уже не церемонился и не объяснялся знаками, преспокойно говоря на родном языке и не задумываясь, насколько хорошо я разберу его речь. Впрочем, подобный приказ было трудно не понять. Наклонив голову, я покорно вошла внутрь своей тесной темницы, проследовала в угол и уселась на солому, прислонившись к стене и поджав под себя ноги.
Время, назначенное мною самой себе, приближалось. Не имея часов и не видя неба, приходилось ориентироваться по изредка доносившимся с улицы голосам разбойников. Наконец почти все звуки утихли и, подождав для верности еще немного, я решила, что пора.
– Эй! – окликнула я верзилу, стараясь, чтобы голос звучал как можно жалобнее. – Мне нужно выйти.
– Не положено, – отрезал он.
– Ну пожалуйста, мне очень надо! – я с мольбой сложила руки на груди. – Вы будете рядом, я никуда не денусь.
Охранник промолчал, похоже, он колебался. Пленница просила о нарушении режима, но малом и незначительном, кроме того, он был уверен в собственной силе.
– Ладно, – снисходительно буркнул он, – раз вам удалось заслужить благосклонность атамана… Только быстро.
Я удивилась и хотела спросить, что он имеет в виду под словом «благосклонность», но потом вспомнила сцену допроса, которую разбойник интерпретировал по-своему, и предпочла промолчать. Пусть думает как хочет, если это играет мне на руку.
Охранник взял меня за локоть и подтолкнул к выходу, откидывая парусиновый полог. Туман давно рассеялся, облака расступились, и полянку, на которой расположился лагерь, заливал молочно-белый лунный свет. Дальше, под деревьями, куда он не мог проникнуть, сгущалась непроглядная тьма. Вдоль ряда палаток прохаживались двое часовых. Сделав понятный только им знак и получив разрешающий кивок, мой спутник потащил меня в густые заросли позади шалаша. Отойдя на некоторое расстояние, отпустил мою руку и произнес:
– Две минуты, – после чего отвернулся.
Вот он, мой единственный и неповторимый шанс. Сердце глухо застучало, отдаваясь болью в висках. Я посмотрела на нож разбойника, висящий у него на поясе. Нет, слишком рискованно, мне просто не хватит реакции выхватить его у тренированного бойца и вонзить тому в спину.
В волнении я крутанулась на месте, пытаясь найти в окружающей мгле хоть что-то тяжелое. Луна совсем не помогала, ее лучи почти не проникали сквозь густые кроны старых деревьев. Отчаявшись, я присела на корточки и принялась ощупывать влажную, пахнущую гнилью и палой листвой землю. Неожиданно пальцы наткнулись на небольшой камень, размером в два моих кулака. Маловато будет, но искать другой некогда, время стремительно уходит. Крепко сжав находку в руке, я поднялась, приблизилась к охраннику и, размахнувшись, со всей силы опустила камень на его лохматый череп.
Раздался глухой звук, будто ударили по чему-то пустому, разбойник вздрогнул, но скорее от неожиданности, чем от боли и круто развернулся. Я в ужасе наблюдала за тем, как меняется выражение на его лице от искреннего, какого-то детского удивления к презрению и, наконец, злобе.
– А леди не так проста, как кажется, – проговорил он, оскалившись, и протянул ко мне растопыренную руку.
Не соображая, что делаю, скорее по инерции, чем по доводу рассудка, я ударила его снова. Во второй раз камень попал в висок, острый скол рассек кожу, заливая кровью лицо великана. Он вдруг охнул, будто выдохнул и грузно осел на землю. Отшатнувшись, я затравленно оглянулась и бросилась бежать, не разбирая дороги.
Ветви больно хлестали по щекам и плечам, кривыми лапами цеплялись за длинное платье, словно желая остановить, а ноги путались в корнях, но дикий, животный страх гнал меня вперед. Чуть не врезавшись в дерево, я отпрянула, шагнула в сторону и только было подумала, что надо притормозить, как левая нога куда-то провалилась. Я взмахнула руками, хватаясь за ветки кустов, но лишь содрала с них листья. Упав на спину, кубарем покатилась вниз с обрыва.
С громким всплеском ледяные воды сомкнулись над моей головой. Дыхание перехватило, сдавив горло и заставив замереть готовый вырваться крик. Я чуть не захлебнулась, но дно было неглубоко, и, оттолкнувшись от него, я вынырнула на поверхность. Судорожно глотая воздух, попыталась отдышаться. В ушах стоял звон, а перед глазами плыли цветные круги, застилая и без того еле видимую картину ночного пейзажа.
Немного придя в себя, постаралась успокоиться. Очевидно, я свалилась в лесную реку, протекающую по дну оврага. Теперь нужно вылезти на берег и… оставить кучу следов, по которым меня тут же отыщут разбойники. Неизвестно, сколько проваляется в отключке охранник (ни капли не сомневаюсь, что он жив, такого быка и поленом не убьешь), как скоро хватятся часовые, не дождавшись нашего возвращения, но рано или поздно в лагере поднимут тревогу и отправятся на поиски беглянки. Быть может, если проплыть немного вниз по реке, то получится хоть ненадолго сбить их со следа.
Быстрое течение подхватило меня, помогая держаться на плаву и облегчая задуманную задачу. Я старалась не плескать и держать голову как можно ниже к воде, однако вскоре конечности онемели, потеряв чувствительность, а зубы стали выбивать такую дробь, что сводило челюсти. Нужно выбираться, а то просто утону.
Подплыв к берегу, я ухватилась за корягу, торчащую из воды. Берег в этом месте был обрывистый, отвесный, глинистая почва с редкими вихрами травы скользила под пальцами, а тяжелое намокшее платье тянуло обратно в воду. Наконец мне удалось подтянуться и, перекатившись на сушу, я легла на спину, широко раскинув руки, прерывисто и глубоко дыша. Холодный воздух тут же распахнул объятия, и меня заколотило еще сильнее. «Если не двигаться, можно умереть от переохлаждения» – подумала я и, преодолевая себя, попыталась подняться. Меня шатало, ноги не держали, запутавшись в подоле амазонки, я упала на четвереньки. Волна бессилия и отчаяния захлестнула сознание. Что я творю, куда бегу, не зная местности, не имея ни теплой одежды, ни средств самозащиты? Почему меня постоянно тянет на смертельно опасные приключения, выходящие боком?
