Текст книги "Возмездие (СИ)"

Автор книги: artemanss

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Кин подошел к машине и сел на заднее сиденье, не сказав ни слова, не показав никаких эмоций: слишком сильны были переживания для столь юного ума. Буйвол закрыл за ним дверь и пошел на свое место. Машина качнулась под его тяжестью, и когда он взглянул в зеркало заднего вида, лисенок уже не сидел. Он лежал на сиденье, поджав под себя лапы и обернувшись пушистым хвостиком. Бого не видел его лица, он только слышал прерывистое дыхание с его стороны. Буйвол завел машину и направил ее в сторону полицейского участка. Он беспрестанно смотрел в зеркало, на лисенка. Он ожидал совсем не такой реакции, впрочем, он даже и не знал, чего ожидать. Через полчаса они подъехали к управлению. Когда буйвол заглушил двигатель, Кин не шелохнулся. Он забылся в спокойном, блаженном сне, и Бого не посмел его потревожить. Он аккуратно поднял лисенка и понес его внутрь управления.

Бого направил все доступные силы для поимки преступников; все отделения из других районов города подключились к расследованию. Сейчас в управлении находилось огромное количество полицейских, и все были заняты делом: одни отрабатывали версии, другие просматривали записи с камер, третьи допрашивали первых подозреваемых… Да и сотрудники, безусловно, были только «за» скорую поимку тех ублюдков, а возможно и убийство бандитов при задержании. Но при этом в здании сохранялась тишина – если и слышались голоса, то они всегда относились к делу.

Когда Бого вошел в здание, работа остановилась на пару секунд. Многие знали сына убитых лично, остальные просто догадались. Повисла гнетущая тишина, и только капитан Буйволсон нарушал ее, цокая копытами по полу. Он немым укором оглядел полицейских, и работа возобновилась в еще более усиленном темпе. Так, сопровождаемый понурыми взглядами коллег, он дошел до своего кабинета и осторожно положил лисенка на огромное кресло, которое было ему словно кровать. Буйвол немного задержался возле него, но нужно было идти…

Бого спустился в холл и направился к диспетчерам. Когтяузер координировал полицейских и через него проходила вся информация, но сейчас, сколько бы сил он не прикладывал, гепард был не способен справиться со всем в одиночку. Рядом с ним расположился его сменщик, Цимер, и парочка стажеров.

– Когтяузер, – Буйволсон остановился возле взъерошенного офицера, сидевшего за стойкой, – что вам удалось узнать?

Бен поднял на него глаза и встал со своего места. Он перебросил несколько бумаг одному из стажеров, прежде чем ответить на вопрос.

– Мы опросили всех свидетелей, но это ничего не дало. Они видели только силуэты трех зверей и не смогли определить даже их вид. С заложниками та же проблема. Им надели черные мешки на головы и держали в охранной, они только слышали голоса преступников. Некоторые утверждают, что Ник кричал про волка и ягуара. Многие упоминают черный фургон, но его номер различается по разным показаниям. Сейчас его пытаются отследить по камерам, на соседних улицах, но таких фургонов в городе сотни, если не тысячи.

– Что с камерами в банке?

– Они стерли все записи до того, как скрылись. Других камер рядом не оказалось.

– Гильзы… Когда будет готова экспертиза?

– К утру все должно быть известно. Сейчас техники разбираются с диктофоном Джуди. Он был поврежден пулей и… – Гепард запнулся, и Бого не стал больше его мучить. Было видно, что тот нуждается в отдыхе.

– Бен, присмотри за Кином, пока меня не будет. Цимер тебя сменит.

– Хорошо…

Гепард медленно побрел к кабинету. Бого еще никогда не видел его таким подавленным. Самый жизнерадостный и веселый полицейский Зверополиса превратился в осунувшееся, уставшее, изможденное существо.

Это было первое подобное убийство на памяти капитана. Сотрудники гибли и раньше, но только не так… В данном случае, все это смахивало на простую расправу или же казнь. Очевидцы видели, как один из бандитов хладнокровно расстрелял безоружных полицейских и скрылся в фургоне.

***

– Бонни Хоппс у телефона, – было очевидно, что она не рада столь позднему звонку.

– Здравствуйте, Мисс Хоппс. Вам звонит шеф полиции Зверополиса…

– Полковник Буйволсон? – крольчиха тут же перебила буйвола. – Что-то случилось?!

Стало ясно, что она уже была напугана. На заднем плане послышались расспросы Стью. Конечно, полковник знал их лично. Они уже встречались несколько раз на праздниках и на свадьбе тогда еще живых Джуди и Ника. Но от осознания этого становилось только труднее.

– Мне очень тяжело сообщать вам, но… – для него Джуди с Ником были не просто коллегами, и ему очень не хотелось говорить об случившемся, но он через силу выдавил из себя последнюю фразу. – Джуди и Николас Уайлды погибли сегодня при исполнении, – произнес он на одном дыхании.

Повисло тягостное молчание. Кролики не могли поверить в услышанное. Стал слышен плач Бони, постепенно затихающий где-то в отдалении. Видимо, кто-то переносил телефон в другую комнату.

– С Кином все в порядке? – медленно задал вопрос Стью.

– Он в полном порядке и сейчас находится в участке.

– Как это произошло?! – голос на противоположном конце провода становился все громче и злее.

– Происходило ограбление банка, они вмешались и вызвали подкрепление. Один из преступников зашел к ним за спину. Подкрепление не успело добраться вовремя…

– Почему вы их послали туда?! Почему?

Бого просто молчал, выслушивая все проклятия и тирады пожилого кролика. Он понимал, что и сам частично виновен в их смерти, но после всего сказанного в его адреслегче не становилось. Ведь это было всего лишь обычное патрулирование, а им не повезло оказаться не в том месте и не в то время. Но это он отправил их патрулировать, из-за него ни в чем не повинный ребенок стал сиротой, из-за него погибли одни из лучших полицейских города и… его друзья.

– Мы заберем Кина, – сквозь слезы сказал Стью и повесил трубку.

Буйвол сжал телефон и в бессильной злобе расшиб его об стену. Он поднялся наверх, где и располагался кабинет техников.

– Докладывайте, – строго приказал он, бесцеремонно распахивая двери.

– Мы практически восстановили запись, – те уже начали вытягиваться в струнку, но поняли, что это лишнее. – Через минуту все будет готово.

Минута длилась буквально целую вечность. А буйвол все стоял и смотрел на окровавленную миниатюрную ручку-диктофон в виде морковки. Он не раз и не два выручал напарников и всегда был у Джуди. А теперь…

– Готово!

– Включай.

Мало кто смог прослушать аудио, не потеряв самообладания. На записи было слышно абсолютно все. Взволнованные голоса напарников, резкое передергивание затвора, голоса грабителей, выстрелы, крик и тихий шепот крольчихи, которая звала своего мужа.

«Их трое… черный фургон… номер… «три пять, кей эн ди»… «ноль три»… Ид… пожалуйста… прошу… позаботьтесь о Кине…»

Теперь у них был номер. Появился хоть и небольшой, но все же шанс найти виновных по горячим следам. Техники в мгновение пробили его по базам данных, но это ничего не дало: номер оказался фальшивым. Однако, благодаря ему, полицейские ухитрились отыскать нужную машину на камерах. Проследить перемещение машины оказалось довольно тяжело – преступники словно знали расположение всех камер в городе и попадались на них крайне редко. В последний раз машина была замечена в районе Тундратауна, возле главного порта. Там располагалось множество складских помещений, и спрятаться не составляло труда.

Все полицейские силы Зверополиса были направленны на поиски, которые, впрочем, продлились недолго. Уже на подъезде первые патрульные машины заметили неестественный свет, озарявший ночную темноту. Он исходил от яркого пламени, что охватило фургон возле одного из складов. Когда огонь смогли погасить, от машины мало что осталось. Все полностью выгорело. Криминалисты не смогли обнаружить ни одной зацепки, даже шерсти. Грабители замели за собой все улики…

***

Все это время Бен провел в кабинете Бого. Он сидел на стуле и неотрывно наблюдал за спящим лисенком. Что ему сказать, когда тот проснется? Как его успокоить? Бен помнил, как Кин любил пончики, покрытые шоколадом, как он радовался, когда гепард брал его на руки и легонько подбрасывал в воздух. Бен любил его, как и его родителей. Вечно веселая и неунывающая парочка, которая помогла ему обрести свое счастье.

Пару лет назад Джуди с Ником буквально насильно затащили его в спортзал. Конечно, тогда Бен был против на все сто, в жизни его абсолютно все устраивало, и он не хотел перемен, хотя за объёмными щеками гепарда можно было спрятать уже далеко не одну ватрушку. Первое время тренировки казались ему настоящим адом. Но Джуди и Ник были непреклонны, что принесло свои плоды. Спустя пару месяцев Бен смог похудеть на двадцать килограмм, да и это постепенно начинало ему нравится. Через полгода от его жировых запасов не осталось и следа. И именно тогда он встретил свою любовь. Она тоже была гепардом и работала официанткой в скромном кафе возле участка. Бен начал как бы «случайно» заходить в это самое кафе каждый день, в обеденный перерыв и после работы, но он никак не мог решиться пригласить ее на свидание: все-таки, бывший Когтяузер напоминал о себе. И угадайте, кому он так же «случайно» проболтался о своих чувствах? Ник сразу стал делиться своими хитростями, а Джуди просто визжала от восторга. В тот же день Бен, не без помощи друзей, переборол себя и пригласил возлюбленную в кино. Ник помог подобрать гепарду костюм, а Джуди рассказывала, чего может хотеть девушка на первом свидании, и чего делать не стоит. Благодаря им Бен совсем недавно женился и был по-настоящему счастлив.

– Спасибо вам, – с улыбкой и слезами на глазах произнес гепард.

***

Кин проснулся, но он не стал открывать глаза, а лишь вслушивался в тишину. Он не хотел их открывать, ведь если это был не кошмар… Если он сейчас не дома… если родителей нет рядом… Лапы сами собой сжались, выпустив когти и оцарапав кожу. Тишина давила, напряжение все больше росло, пока неизвестность стала для него невыносима. Кин напрягся всем телом и заставил себя посмотреть вокруг. Его затрясло, когда он понял, где оказался. Когда убедился, что это был не обыкновенный ночной кошмар… К горлу подкатил ком, и Кин разрыдался горькими слезами.

Бен не знал, как можно подбодрить его. Он встал со стула, подошел к креслу и сел рядом с лисенком. Гепард приобнял его, ведь слова тут были бессильны. Но о взаимности не могло идти и речи. Кин не замечал его, полностью отдавшись своему горю. Он не мог уже остановиться: плакал громко, навзрыд, царапая рукава своей одежды. Так продолжалось до тех пор, пока в кабинет не ворвались Бонни и Стью. На них было страшно смотреть: заплаканные глаза, взъерошенная шерсть, обвисшие уши и выражение нескончаемой тоски на лицах.

– Привет, Кин… Мы с бабушкой отвезем тебя в Малые норки. Тебя уже ждут твои друзья… – попытался хоть как-то утешить внука Стью, не обращая внимания на сидевшего рядом гепарда.

Лисенок встал с кресла и подошел к своей родне. Они взяли его за руки и повели к выходу, а Бен неторопливо последовал за ними. Полицейские, встречавшиеся по пути, отводили в стороны сочувствующие взгляды. Все чувствовали вину за то, что произошло, и злились, так как до сих пор так и не смогли найти никаких улик.

У главного входа в департамент уже собрались журналисты. Когда Кин вместе с кроликами вышел из здания, вспышки фотокамер ошеломили его. Репортеры что-то спрашивали, снимали на видео, мешая семейству пройти. Кин не пытался разобрать их речь, но он хорошо запомнил их лица. Вернее, выражения их лиц. Они не испытывали ни капли сострадания, только какое-то смутное любопытство. На некоторых лицах проглядывалось подобие улыбки или же хищного оскала. Хотелось спрятаться, убежать подальше от них, но те окружали его со всех сторон. Всего несколько мгновений, но он уже возненавидел их.

Как раз в этот момент вернулся Буйволсон, и все те полицейские, кто искал фургон. Они грубо и бесцеремонно разогнали журналистов и образовали коридор, по которому спокойно смогли пройти кролики и лисенок.

– Прошу… найдите тех, кто это сделал… – обронила Бонни, закрывая дверь машины.

Бого лишь кивнул и проследил взглядом за автомобилем до тех пор, пока он не скрылся за поворотом. За все прошедшее время они так ничего и не узнали.

Анализ гильз был завершен. В первую очередь их проверили на отпечатки пальцев, но даже здесь ничего не смогли найти. Стрелявший знал свое дело и позаботился о том, чтобы не оставить никаких следов. Был лишь незначительный прорыв в расследовании: сами гильзы имели нестандартный размер. Их калибр составлял 5,7×28 мм – только одна модель пистолета использовала такие пули. Появилась возможность выйти на преступников через оружие, но это требовало огромного количества времени.

Последним шансом стала запись их голосов. Если волков в Зверополисе жило достаточно много, то ягуаров было всего лишь около сотни. Полицейские пошли на крайние меры и опросили всех представителей этого вида, но, к сожалению, у всех были железные алиби, да и голос ни одного из них не совпал с тем, что был на записи. Некоторые даже подали в суд за несоблюдения гражданских прав. Но большинство допрашиваемых отнеслось к этому с пониманием, все хотели, чтобы убийц нашли. Однако расследование затягивалось, и возможности с каждым днем все больше таяли…

***

Через некоторое время проходили похороны. Выбранный день выдался особенно мрачным, с самого утра лил проливной дождь. Несмотря на это, на кладбище собралось огромное количество зверей: все сотрудники департамента полиции, мэрия, журналисты, некоторые знаменитости, жители города и семейство Хопсов. Кин тоже был здесь, он приехал проститься с родителями, ведь больше он никогда их не увидит. Кин безразлично наблюдал, как Бого, мэр и другие звери выражали свои искренние соболезнования. Искренние?.. Какой в них был сейчас смысл? Слова не в силах вернуть ему родных, и лисенку было плевать на тех, кто их произносил. Это он лишился всего, а не они, и им этого никогда не понять.

Ливень усилился, и новый порыв ветра швырнул ему в лицо горсть капель. Он стоял перед двумя гробами, в которых лежали его мама и папа. Серая шерсть намокла, противный дождь постепенно пропитывал одежду и залезал под шиворот, но ему было все равно. Кин был не в силах отвести от них взгляд. Они казались такими спокойными, умиротворенными, как будто спали… Если бы это было правдой, если бы они всего лишь спали! Ему хотелось в это верить, пусть он и понимал, что это невозможно.

– Мам… пап… я найду их… я обещаю… – прошептал лисенок сквозь горькие слезы.

***

В тот день мало кто заметил одинокого зверя, который стоял в стороне между деревьями и следил за процессом. Он уже давно промок до нитки, но продолжал упрямо стоять. Он неотрывно следил за серым лисенком, смотрел, как тот плачет и что-то говорит в последний раз своим родителям. Ему было известно это чувство, и он догадывался, что будет дальше…

========== Часть 3 – Незнакомец ==========

– Что для тебя смысл жизни? Многие до самой смерти не могут дать ответ на такой, казалось бы, простой вопрос. Раньше все было просто. Были хищники, были жертвы, и для всех важным было лишь одно – выжить. Что же сейчас? Казалось бы, чем умнее зверь, тем больше он может дать ответов. Но на самом деле, все с точностью до наоборот, – прежде чем продолжить, говоривший опустошил свой бокал, который все это время держал в лапах. Терпкая янтарная жидкость согрела его горло и утолила жажду, снова развязав язык. – Чем проще, тем лучше… Звери – идеальный пример. Раньше не было никаких пороков, свойственных современному миру: предательств, лжи, зависти… Были только инстинкты. Каждый знал свое место и был счастлив только потому, что был жив. Так что же для тебя смысл жизни?

– Месть…

***

Бонни и Стью забрали Кина к себе на ферму, подальше от жестокого города. Несмотря на кошмарное горе, они не могли позволить себе поддаться ему. Ведь теперь им нужно было заботиться об осиротевшем лисенке – их внуке.

Пока Кин спал, они запретили всем живущим в доме кроликам как-либо упоминать о случившемся, чтобы лишний раз не ранить его. Больше никто не вспоминал о трагедии вслух, будто ее и не было вовсе. Все семейство старалось поддержать лисенка любыми способами, но они были не способны на него повлиять: с каждым днем Кин все больше менялся. Он замкнулся в себе и ни с кем не хотел идти на контакт. Он больше не жил, а лишь существовал. Несмотря на то, что на ферме было около сотни детей, Кин всегда был один. На его лице больше не появлялась улыбка и озорной огонек в глазах угас, оставив лишь остекленевший, холодный взор.

Единственным, что могло отвлечь его от невеселых мыслей, была учеба. Он ходил в местную школу, в которой практически все ученики были кроликами – его родственниками. Он во многом был лучшим и почти всегда получал высшие баллы, но только не там, где требовалось говорить. Он редко говорил, но тогда, когда его все же вынуждали отвечать, тон его всегда был безжизненным и безэмоциональным. Бонни всегда радовалась успехам лисенка, хвалила его, но он не воспринимал этого.

– Спасибо, – это все, что он мог ответить.

Он научился подавлять свои эмоции, скрывая их внутри себя и не показывая окружающим. Но не так, как его отец когда-то. Если Ник постоянно ходил с ухмылкой и все превращал в шутку, Кин же выражал полное безразличие. Он был безразличен ко всему, начиная от погоды и заканчивая довольно частыми издевками в его сторону. Даже в Зверополисе, где общество было более-менее терпимо к гибридам, Кина часто задевали ненавистники смешанных браков, не говоря уже об их детях. Что тогда говорить о поселке, не привыкшему к подобному роду явлениям? Однако дальше колких обзывательств редко кто когда заходил.

Но наверное, главной его проблемой стал… страх. Не в том смысле, что он постоянно боялся, нет… Наоборот. Он его больше не чувствовал. Что же в этом плохого? Казалось бы, это чувство только мешает жить. Но оно же и спасло множество жизней. Взять хотя бы в пример войны, где первыми всегда гибнут храбрецы. Только благодаря страху звери выживали в самых безвыходных ситуациях. Страх перед смертью придает силы, заставляет организм работать каждой клеточкой, обостряет все чувства. Вы все еще думаете, что он не нужен?

***

Кину уже исполнилось тринадцать, когда после школы он, как обычно, пошел в книжную лавку. Он любил читать и там бывал частым гостем. В основном, лисенок отдавал предпочтение детективам. Он ставил себя на место главных героев и пытался найти разгадку, но у него это получалось довольно редко, что сильно раздражало. Лавка находилась в центре поселка и идти до нее было минут пятнадцать-двадцать, не более. Когда Кин свернул на перекрестке в ее сторону, вдали он различил фигуры двух гиен. Кин узнал их. Они были братьями и старше лисенка на пару лет. Гиены учились в той же школе, что и Кин, и часто доставали его из-за того, что он гибрид, заучка или же просто прошел мимо них, не поздоровавшись.

Кин никогда не отвечал им и старался не обращать внимания. И сейчас он не придал никакого значения их появлению и продолжил идти, не сбавляя шага. Один из братьев заметил лисенка и окликнул второго. Тот что-то сказал ему, перед тем как они вдвоем пошли навстречу Кину. Когда они практически встретились, лисенок сместился в сторону, чтобы пройти мимо, но они поступили так же, перегородив ему дорогу. Кин попытался обогнуть их, но они снова сместились вслед за ним, не дав ему пройти.

– Что вам нужно? – спросил лисенок, останавливаясь и прекращая попытки уйти.

– Мне послышалось… или гибридыш и вправду заговорил? А мы уж думали, ты немой. Даже пожалеть тебя хотели. Да, Джерри? – спросил брата Джон и гаденько засмеялся. Наверное, только гиены умеют издавать такие противные звуки.

– Ага. Слушай сюда, выродок, – с этими словами Джерри подошел вплотную к Кину, – отдаешь деньги и свободен. Не отдашь, – он приподнял свою лапу к морде и расправил пальцы, выпустив на них когти. – Мы тебя… «побьем» и заберем их. Все ясно? – он немного пошевелил пальцами, продемонстрировав свое оружие, и оскалился, показав клыки.

– Только попробуй и тогда…

– Что? – Джерри растягивал удовольствие.

Улица была безлюдной, и никто не мог помешать им, почему бы тогда не поиграть со своей «жертвой»?

– Что тогда? – он пихнул лисенка, из-за чего тот не смог устоять на ногах. Кин упал спиной на асфальт, и только портфель смягчил его падение. – Позовешь мамочку и папочку? Ах да, их же убили… – Джерри повернулся к брату, приглашая его к веселью. – Вот так незадача… – он обернулся обратно на лисенка и не смог закончить свою речь.

Кин уже не лежал на земле, как думал Джерри. За это время он успел скинуть с себя портфель и теперь стоял на четвереньках, низко прижав голову к земле. Тихого, невзрачного лиса словно подменили. Его серая шерсть встала дыбом, уши были вплотную прижаты к голове, и звериный, совершенно дикий оскал украсил аккуратную мордочку. Его зеленые глаза искрились гневом, и Джерри даже не заметил, как лис выпустил когти и ринулся на него с утробным рыком.

– Не смей! – прорычал Кин, нанося первый удар.

Джерри еще был под впечатлением и не успел увернуться. Когда когти Кина впились ему в грудь, он повалился на землю, но лис на этом не остановился. Кин навис над ним и начал душить соперника. Он перенес весь свой вес на лапы, обхватив пальцами и сжав когтями шею гиены. Его сознание затмил гнев, который так долго копился внутри и внезапно вырвался наружу. Джерри вцепился в его лапы и пытался оттащить их от горла, но ему не хватало для этого сил. Кин смотрел в глаза гиене, видел в них страх и он упивался им. Наверное, он бы так и задушил Джерри, если бы не его брат. Джон опомнился и ринулся к нему на выручку. Хоть и с трудом, но он смог оттащить лиса от брата, заломив ему лапы за спину.

– Пусти! – Кин пытался вырваться, но гиена только сильнее надавила на него, опуская лисенка на колени. Джон наступил на лисий хвост, намертво припечатав его к земле, и резко повел ногой назад, натягивая его до упора. Тихий скулеж вырвался из глотки Кина, когда появилась резкая боль в основании спины, заставившая его замереть на месте. Джон полностью обездвижил его, и теперь любое движение лисенка вызывало только еще большие мучения, но никак не желанную свободу. Кин прекратил сопротивляться, но он все так же продолжал гневно смотреть на корчащуюся по земле гиену. Боль отрезвила его, но успокоить не смогла.

Когда Джерри откашлялся и прекратил хвататься за горло, он вскочил на ноги и резко направился к ним. Его морду перекосило от злобы и было видно, что он больше не собирается церемониться. На его шее появилось несколько порезов, что вызвало слабую ухмылку у скованного лисенка. Кин понял, что сейчас произойдет. Он прижал уши и склонил голову, защищая свои глаза. Все его мышцы напряглись, приготовившись встретить удар. Гиена остановилась перед ним и замахнулась лапой, выпуская на ней когти…

Заостренные когти с характерным свистом рассекли воздух и резко остановились над макушкой лисенка, всколыхнув на нем шерстку вызванным порывом ветра. Они не достигли своей цели, но небольшая отсрочка еще ни о чем не говорила, и Кин прекрасно понимал это. Он не питал наивных иллюзий относительно жестокости этих двоих. Наверняка гиена хочет, чтобы лис поднял голову и лично подставился под удар, но Кин не собирался ему в этом потакать, продолжая сидеть на коленях, склонив голову.

– Проваливайте.

Уши Кина приподнялись, когда неизвестный голос, явно не принадлежавший ни одному из братьев, дошел до его слуха. Он был холоден, словно зимний горный ветер, как будто бы даже безэмоционален, но при этом от него исходила едва заметная угроза, надолго впивающаяся в память ледяной иглой. Кин расслышал, как к частому, нервному дыханию двух гиен прибавилось третье: размеренное, спокойное и неспешное. Хватка Джона немного ослабла, дав небольшую волю телу лисенка, и он все же решился открыть глаза и посмотреть на незнакомца.

Позади Джерри, держа стальной хваткой лапу, которой тот замахивался на Кина, стоял серый волк. Он выглядел довольно старым, лет под сорок, уставшим зверем, но крепкое на вид телосложение и подтянутость говорили о том, что он еще далеко не дряхлая немощь. Волк носил потертые временем серые джинсы, в которых ходило большинство местных жителей, и коричневую теплую, плотную толстовку, поверх старой застиранной майки. Капюшон толстовки был накинут на голову, немного прижимая к голове серые кончики ушей. Его глаза отливали из темноты капюшона сине-голубым цветом, но они не выглядели живыми, напоминая лед, сковывающий зимой реку. Казалось, что жизнь давно замерзла в их глубинах, и под правым глазом виднелась неровная рваная полоса давно зажившего шрама.

Волк пристально смотрел в глаза Кина, будто пытаясь разглядеть в них что-то до боли знакомое, и от этого взгляда на душе становилось совсем не по себе. Лисенок уже встречался в своей жизни с этим выражением, но не мог вспомнить где…

– И больше не приближайтесь к нему, – тихо проговорил волк и высвободил лапу Джерри.

Дважды повторять не пришлось: Джон тут же отпустил лисенка и сошел с его хвоста. Кин проследил, как братья попятились назад и в следующий момент скрылись за одним из домов на этой стороне улицы. Он снова посмотрел на волка, который протянул к нему свою лапу.

– Как тебя зовут?

– Кин, – лис ухватился за лапу волка, и тот поднял его на ноги.

– Я Гарри. Будем знакомы.

– Почему вы помогли мне?

– А ты что, – на лице Гарри показалась едва заметная ухмылка, – против?

– Я бы и сам справился…

– Серьезно? Разве это не ты сейчас стоял на коленях с заломанными лапами и прижатым хвостом? – Гарри вгляделся в лисенка, оценивая его реакцию.

Кин хотел было что-то возразить, и уже был готов это сделать, но не смог. Волк был абсолютно прав, и лис так и остался стоять с приоткрытым ртом, не найдя подходящих слов для оправдания своего положения. Сейчас он чувствовал только стыд и злость на себя за то, что не смог справиться. Он не смог сохранить свою маску, и серые уши опали, выдавая его с потрохами. Кин поспешно отвернулся от волка и направился к портфелю. Он закинул его обратно на спину и уже намеревался уйти, чтобы избежать дальнейшего стыда…

– Хотя начал ты очень даже неплохо… – Кин остановился, прислушиваясь к спокойным словам. Что-то будто держало его и не позволяло уйти от этого волка. – Я даже не понял, кого мне спасать: тебя от этих гиен или наоборот…

Кин остался стоять, смотря в землю и нервно сжимая лямки рюкзака в лапах. Этот незнакомец, казалось, был единственным, кому Кин захотел бы открыться, с кем ему было бы приятно проводить время. Он увидел в нем героя, того самого, каким были его родители. За эти несколько секунд лисенок привязался к нему, сам того не понимая. Ему уже было крайне тяжело держать все в себе, и вот он нашел того, кому можно все рассказать. Он просто чувствовал это, чувствовал, что только Гарри сможет его понять, хотя не знал почему…

Если он сейчас сбежит, сколько времени после сможет выдержать? Сколько он еще сможет прожить в этом мире? Слезы медленно вырывались наружу, и он еле сдержался, чтобы не разрыдаться прямо на этом месте. Кин протер глаза своей лапкой и все же решился. Он развернулся к Гарри, но на том самом месте, где раньше стоял волк, никого больше не было. Лисенок замер, не понимая, куда тот мог пропасть, ведь Кин даже не слышал его шагов! Он всмотрелся в противоположную сторону дороги и увидел фигуру волка и его серый хвост вдалеке.

– Постойте! – Кин сорвался с места и с каждой секундой все быстрее нагонял нового знакомца.

Гарри не стал останавливаться, но значительно замедлил шаг, чтобы лисенок без труда смог догнать его и идти рядом.

– Вы приехали сюда недавно? – спросил Кин, когда поравнялся с волком. – Я вас раньше никогда здесь не видел.

Поселок и вправду был небольшим и основную массу его жителей составляли кролики, поэтому неудивительно, что Кин помнил практически всех представителей других видов в лицо. Но волков с подобной внешностью он никогда не встречал.

– А ты наблюдательный, – Гарри повернулся к нему, и снова этот взгляд прошелся по лисенку. Казалось, будто он смотрел прямо в душу, обнажая твою истинную сущность. – Я жил в городе, но тамошняя суета меня вконец задолбала. Вот и решил прикупить домик в каком-нибудь тихом и уютном месте. Кстати, а вот и он!

Кин посмотрел туда, куда Гарри указал лапой. Это было старое, обветшалое деревянное здание с прогнившими досками и дырявой крышей. Разбитые окна и облупившаяся краска навевали далеко не самые приятные эмоции, да и само сооружение домом можно было назвать с большой натяжкой. Он находился на самом краю поселка и с двух сторон был окружен лесом, который только придавал мрачности этому месту. Несуразное кирпичное строение, находящееся с другой его стороны, в сравнении с ним казалось произведением искусства. Вход был со стороны дороги, вот только крыльцо почему-то отсутствовало, как и дверь. Сколько себя помнил Кин, дом всегда пустовал. Судя по его размерам и высоте дверного проема, можно было предположить, что предыдущие хозяева были не больше тигров.

– Конечно, работы тут много, но за пару месяцев можно сделать настоящую конфетку, – волк был явно доволен своим выбором, что отразилось на его лице, когда он разглядывал «покупку».

И вот он – шанс, который искал Кин…

– Может, я вам помогу с ремонтом? У меня все равно полно свободного времени после школы…

Гарри внимательно посмотрел на лисенка, и Кин почувствовал, как что-то изменилось. Что-то промелькнуло в глазах волка, но он не разобрал, что именно это было, прежде чем Гарри снова отвел взгляд на дом и капюшон закрыл его лицо, оставив только пасть снаружи. На протяжении минуты он просто молчал, и эти шестьдесят с лишним секунд были настоящим испытанием для Кина.

– Хорошо. Приходи завтра, и начнем работать.

– Я приду…

***

Кин впервые за такое долгое время ощутил радость. Когда он прибежал на ферму, на крыльце его встречала Бони. Крольчиха не на шутку волновалась, ведь он уже задержался больше, чем на час. Раньше такого никогда не случалось.

– Кин, ты где был так долго? – крольчиха подбежала к лисенку и бегло осмотрела его. – Что-то случилось? – от чутких глаз не укрылись несколько царапин под шерстью на его лапах, оставленных гиеной. Она подняла его лапу и взглянула на лисенка в ожидании объяснений.

– Нет, – Кин легонько освободился от цепких объятий крольчихи и улыбнулся. – Все хорошо.

Бони невольно впала в ступор. Она уже и забыла, как выглядела его улыбка. Забыла, когда он в последний раз так радовался, и небольшие царапины на его лапах сразу отошли на последний план. Она бы многое отдала, чтобы наблюдать его таким каждый день…