Текст книги "Возмездие (СИ)"

Автор книги: artemanss

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Он часто заставал возле себя того доктора, который менял капельницу с физраствором, заменяющим ему питание, или еще какой-либо жидкостью. Несколько раз козел задавал вопросы, требуя ответов кивками головы или движениями век. Кин даже не мог вспомнить, о чем они были и как он на них отвечал, просто зная, что так было на самом деле. Доктор постоянно что-то записывал в бумаги, или крутился возле приборов, считывающих с лиса биоданные. Но все это было за гранью его понимания. Хотя… Кин многого не понимал и с каждым разом вопросов становилось все больше, накапливаясь слоями и хаотично смешиваясь, создавая все более бесформенную кучу в его сознании. Казалось, что этот узел уже никогда и никто не сможет распутать, но в действительности, все оказалось намного проще.

Стоило доктору прекратить подавать одно из лекарств, как завеса, постоянно застилавшая его разум, постепенно растворилась, позволяя ясно мыслить. Когда тело тебе не подчиняется и лишь один разум остается на свободе, мало что остается, кроме как погрузиться в иллюзии или же зациклиться на прошлом. И это стало для него настоящим безвыходным кошмаром. В такие моменты Кин многое желал отдать, лишь бы снова забыться. Чувство вины, ранее спрятанное где-то в глубинах подсознания под действием препаратов, вырвалось наружу, превратившись в безжалостного монстра. Оно, словно дикий зверь, начало вгрызаться в душу, пробуя ее на вкус, медленно пожирая его изнутри и с каждым пробуждением вырывая все больший кусок из его истощенного разума. Не было ни одной минуты, чтобы мысли не возвращались в тот день, когда все это произошло.

В тот момент, когда он стал причиной смерти одного зверя, попросив его провести допрос. Если бы не это, Бен бы не пошел в ту палату, ставшую для него могилой. Почему он тогда согласился? Зачем пошел туда? Ведь он не должен был этого делать! Бен не обязан был… и все равно пошел! Послушался какого-то генетического выродка, не сделавшего лично для него абсолютно ничего! Оставил свою семью ради… чего? ЧЕГО?!

«Уже наплевать. Мертвецам должно быть все равно, что о них говорят и думают живые, но ведь живым не все равно. Мертвым всегда проще… Чем же я лучше трупов? Тем что не разучился дышать, ходить, говорить? Смешно. Жизнь – странная вещь. И с каждым прожитым днем, она становится все менее понятна. Почему у всех такая разрушительная жажда жизни? И что происходит с теми, кто ее лишился? Становятся ли такими как я? Продолжают ли они бороться и если да, то за что? Ответ я, видимо, получу только когда лишусь ее, проиграв очередную партию. Вся жизнь – это долбаная игра, без малейшего шанса на победу. Жить – это тяжко трудиться и страдать, пока не подкрадется старость, после которой останется лишь пасть холодным пеплом на узорный ковер судьбы. Жить трудно, но ради чего приходится так трудиться? В муках рождается ребенок, в муках старый зверь испускает последний вздох, и все наши дни полны печали и забот. И все же мы, звери, идем в открытые объятия смерти неохотно, спотыкаясь, падая, оглядываясь назад и цепляясь за малейшую возможность, чтобы остановиться. А ведь смерть добра и милосердна, она никого не выделяет, относясь ко всем одинаково благосклонно, готовая в любой момент прийти, стоит лишь позвать в гости. Только жизнь причиняет страдания. Но мы, травоядные, хищники и даже такие как я, все равно продолжаем жить. За что? Может, потому что правда о боли и страданиях скрыта под маской лжи о счастливом будущем? Но ведь я знаю правду! Тогда почему? Что не давало мне спокойно сдохнуть все это время? Месть! Да, пожалуй, что она. Какое-то время только она держала меня, но недавно что-то поменялось… Изменив и меня? Наверное этого и добивался Гарри. Чтобы я забыл о мести, как о пережитке прошлого… Извини друг, но это с самого начала было одной большой роковой ошибкой. Ничего нельзя забывать. Надо было оставаться таким, как раньше. Может быть тогда, все бы обошлось… Только отомстив можно будет начать меняться…»

«Гарри… Зачем тебе это было нужно? Почему ты так старался помочь совершенно чужому для тебя зверю? Из жалости? И жив ли ты сейчас? Может с самого начала никакой угрозы и не было, а все это лишь привидевшиеся образы? Галлюцинации больного разума? Нет! Это просто не могло привидеться…» Он все прекрасно помнил, но он не знал, что стало с волком и не мог ни у кого спросить. Бинты не позволяли раскрыть пасть, да и шансов, что этот козел что-то знал – практически не было. «Но ведь Гарри не мог умереть, он всегда был способен защитить себя. Ведь это он научил меня всему, что я сейчас знаю! Гарри всегда защищал меня, а я не смог его даже предупредить…»

Во время очередного пробуждения, доктора в комнате не оказалось и лис найдя в себе силы, пошевелил лапами, безвольно лежащими все это время. Левая была спрятана под одеялом и только правая лежала снаружи, ведь в нее был воткнут катетер для капельницы. Встать на ноги его тело еще не позволяло. Даже пошевелить хвостом было крайне тяжелой задачей, поэтому пришлось довольствоваться крайне скромным осмотром. Он попытался достать лапу из-под одеяла, державшего его в ловушке все это время. Медленно, сантиметр за сантиметром, она двигалась вверх, пока не приоткрыла небольшую щель между грудью и тканью. Сквозь нее, Кин заметил две небольшие полосы шерсти черного цвета на груди, явно выделяющиеся среди остальной белой массы.

«А ведь их никогда раньше не было…» мелькнула в его голове удивленная мысль. Лапа перестала его интересовать и спустя несколько секунд, он уже стягивал одеяло с груди. Его взору открылось два небольших прямоугольника выжженной шерсти, которую он ошибочно принял за черную. Лис прекратил двигаться, ведь это все еще сильно выматывало и просто разглядывал выжженную шерсть, переводя дыхание. Голова снова заныла от слишком больших усилий приложенных для столь легкой задачи. Он снова проваливался в пустоту и только одна навязчивая мысль сопроводила его на этом пути: «Уже был мертв…»

Но все равно вернулся… Тогда, когда все это произошло и он едва не погиб, во тьме, там что-то было. В том безмолвном мире, где время не играло никакой роли, нечто преследовало его. Гналось, охотилось, выслеживая по едва заметным следам, которые он оставлял на снегу. И когда оно нашло его… Что же это было? Говорят: если увидеть лик истинного зла, его уже никогда не забыть. Почему же он забыл как выглядело то существо? Даже если это и придумал его корчащийся в агонии разум, все равно то чувство осталось и преследовало его даже сейчас. Чувство, что оно где-то рядом и тихо подбирается к ничего не подозревающей и совершенно беспомощной жертве. Это не страх, просто ощущение чьего-то присутствия. Чувство близости к чему-то неясному, спрятанному, опасному… Или же просто больное воображение…

***

– Как самочувствие нашего любимого пациента? – как всегда бодрой походкой вошел в двери козел, так и светясь от счастья. Впрочем он всегда был таким, даже несмотря на свой старческий возраст. Когда он подошел, Кин оторвался от изучения своей лапы и вопросительно взглянул на него. – Ах это… Ну уж извините, тут ничего поделать было нельзя, – Кин снова поднес свою видоизменившуюся лапу к глазам. – У вас началась гангрена и пришлось удалить омертвевшие участки. Повезло, что только одного пальца лишились…

Если бы его пасть была цела, он бы прямо сейчас рассмеялся этому козлу в морду. Повезло… слишком часто ему это повторяли в последнее время, а если подумать, то лису и вправду только везло. На его забинтованной лапе отсутствовал мизинец, который он когда-то хотел сохранить и теперь она стала трехпалой. А зачем ему он был нужен? Наверное чтобы не стать большим уродом, чем он был всю свою поганую жизнь. Что ж… теперь он им стал! Даже больше, ведь он превзошел самого себя, испоганив и морду. Оставалось только догадываться, что скрывается за этими бинтами. Хотя, это даже к лучшему. Это всего лишь плата за ошибки, которые он сам же и совершил…

Когда Кин окреп настолько, что уже смог двигаться, к нему приставили что-то наподобие охраны. За пленниками же надо следить… Высоченный белый медведь, даже по сравнению с другими представителями этого вида, был постоянно одет в строгий костюм. Идеально сидящий пиджак, с коричневой кофтой под ним и выглаженные брюки были неизменными атрибутами его одежды. Даже Кину с его шерстью было жарко тут находиться, а этот медведь и подавно должен был в прямом смысле свариться заживо в своей одежде, но он видимо не обращал на такие мелочи внимания, да и вообще мало на что реагировал. Молчаливый, с вечно хмурым взглядом, пробивающимся сквозь густые брови. И сейчас он сидел в углу возле двери, и только и делал, что постоянно играл в шахматы с самим собой на небольшом столике. Бывало, что этот гигант часами в задумчивости смотрел на доску, сцепив лапы и решая, какой же сделать ход. В первый же день, когда он тут появился, Кин заметил возле себя несколько книг написанных неким автором с именем «Джек Лондон». Похоже, что это медведь принес их и это было как никогда вовремя, ведь нужно было отвлечься, чтобы окончательно не сойти с ума. И надо сказать, книги и вправду помогли… Охранник не пытался разговаривать и никак не надоедал, лишь только изредка бросая взгляд в сторону читающего лиса. С тех пор, книги поставлялись с завидной регулярностью.

Обычно, когда кто-то кого-то охраняет – полагается смена, у него же ее не было. Несколько раз на дню он отлучался, но всегда закрывал за собой дверь на ключ. Как-то раз, когда медведь в очередной раз ушел, Кин смог встать на ноги. Он едва удержался в вертикальном положении и ухватился за стойку от капельницы. Благо она была на колесиках и лис, отцепив от себя несколько датчиков, подошел к двери, постоянно опираясь на нее. Но после минуты изучения замка он понял, что без ключа у него нет никаких шансов. Не успел он отойти от двери, как прибежал доктор и быстро загнал его обратно в кровать, заново цепляя датчики и читая нравоучения, что ему пока еще рано так напрягаться. Но через пару дней бесполезных причитаний и попыток со стороны лиса, он сдался, видя что пациенту ничего не угрожает и дал Кину хоть какую-то свободу, пусть даже и ограниченную этими четырьмя стенами. С медведем же доктор никак не взаимодействовал, будто и не замечал его вовсе. Охраннику тоже было все равно, как и на то, что Кин стал передвигаться по комнате. Единственное что он предпринял, так это стал закрывать дверь даже когда был в комнате и бодрствовал. Когда Уайлд впервые подошел к окну то окончательно убедился, что находится не в городе. Это здание, было что-то вроде ранчо окруженного лугами, а постоянный цитрусовый запах исходил из небольшого сада, подходящего впритык к нему с одной из сторон. Комната в которой был Кин, находилась на высоте не менее пяти метров, а внизу располагалась лужайка из коротко стриженной травы, что сразу отметало все мысли о побеге с помощью него. Спустя некоторое время, с наступлением ночи, Кин дождался пока медведь уснет и попытался выкрасть ключ, который тот постоянно носил в нагрудном кармане своего пиджака. Хоть лис и крался на всех своих лап, выверяя каждый шаг и не воспроизводя абсолютно никакого шума, но все равно не смог приблизиться незамеченным. Этот медведь будто почувствовал его и, открыв глаза и хмуря брови, уставился на замершего в паре метров перед ним лиса. Скрываться больше не было смысла и Кин поднялся, немного отряхнув лапы о свою шерсть на ногах. Несколько секунд он стоял, ожидая, что же сделает охранник. Его раскрыли и было бы логично, если бы медведь возмутился или же разозлился от такой дерзости, но ничего подобного и близко не было. Тогда, Кин все под тем же хмурым взглядом, сел напротив него и начал расставлять фигуры по своим местам на шахматной доске.

– Хочешь сыграть? – впервые за все это время заговорил медведь, когда все фигуры заняли свои законные места. Кин кивнул делая первый ход и ожидая, что же предпримет соперник. – Ладно, – проговорил он, принимая вызов лиса. – Но больше… даже и не думай о побеге отсюда! Когда придет время, тебе все расскажут.

Странно все это… Будучи взаперти, с ним обращаются не как с пленником, а как с особо ценным гостем или подопытным. Кто же тогда стоит за всем этим? Эти двое, что козел, что медведь всего лишь пешки и Уайлд это прекрасно понимал. Они только выполняют чьи-то указании, но чьи? И зачем этот кто-то помогает ему окончательно выздороветь, после того как похитил? Было бы достаточно держать его в бредовом состоянии, но он действует совсем по-другому. Почему похитил? Хотя бы потому что он не в больнице, где по всей видимости и должен был быть, потому, что у него нет никакой связи с внешним миром и потому, что он ни разу не видел знакомых лиц. Гарри бы уже давно пришел, если бы знал, где он находится, полиция, чтобы взять показания, наверняка тоже и это не говоря уже о родственниках. Единственный вариант, что никто не знает, где он. Нужно дождаться, когда тот кто стоит за всем этим, сам все расскажет, ведь явно все неспроста. Но когда все началось? Единственное что приходило на ум, так это то, что все как-то связано с тем львом. И нужно понять как, ведь это может навести на того, кого он упустил в больнице… Снова надо ждать…

***

– Сейчас все будет готово, – проговорил козел снимая последние слои бинтов с пасти Кина. Когда доктор закончил, он почесал свою бородку, и взяв лиса за подбородок, повернул его голову вправо, затем влево, разглядывая поврежденные места. – Хуже, чем я думал… – сокрушенно покачал он головой, закончив осмотр и снова принялся за бородку.

После этих слов, лис едва слышно хмыкнул. Он аккуратно начал проводить своим пальцем от правого уголка губ, пытаясь на ощупь понять, насколько же изуродована его морда. Долго вести не пришлось. На середине, ближе к концу пасти, он нащупал большой рубец. Рана под небольшим углом шла кверху и была длиной что-то около трех сантиметров.

«Хорошее начало…» – когда Кин продолжил, он довел до левого уголка рта, больше не наткнувшись ни на одно препятствие или неровность.

– Все? – только и смог он сухо произнести, перед тем как зайтись в кашле. Слишком долго ни одна капля воды не смачивала его горло, высохшее за это время. Он ожидал куда большее количество шрамов, а расстроенная реакция доктора и вовсе теперь казалось странной.

– А вам этого мало? – козел сразу подсунул ему стакан воды, который тот в мгновение ока осушил. – Честно, я ожидал что он будет менее заметен. Но видимо у природы немного другие планы… – На миг, он прекратил теребить свою бородку и достал из-за пазухи небольшое зеркальце, протягивая его Кину. – Вот, сами посмотрите!

Приняв зеркало, Кин взглянул на себя. Шерсть которая еще совсем недавно была выжжена, заново отрастала, виднеясь неровными участками на морде. Рубец действительно был только один. Он, багровой полосой, отчетливо выделялся на сером фоне шерсти своего хозяина. Нельзя было сказать, что шрам сильно его уродовал, но и красоты много от него не было. Закончив осмотр лица, Кин оскалился, обнажив свои зубы. Клыки с правой стороны казались немного белее, по сравнению с остальными. Он когтем постучал по ним и затем по остальным и звук был совсем не похож…

– Искусственные, – подтвердил его догадку доктор…

– Кто вы? – спросил лис, откладывая зеркало и разминая лапой свое горло.

– Эдмунд Кобб. Врач, который лечил вас все это время. У вас случаем не амнезия?

– Н-нет…

– Это хорошо. А то вы и вправду очень интересный молодой гибрид…

– Где я? – он проигнорировал так ненавидимое ранее слово, внешне полностью оставшись спокойным.

– Честно признаться, мне не разрешено отвечать на такого рода вопросы.

– Ясно… – Кин посмотрел на медведя, который на этот раз не сводил с них взгляда. – И кто же мой «благодетель»?

– Тоже не имею права.

– Тогда… сколько прошло времени?

– А на этот вопрос я, пожалуй, смогу ответить. Дик, какое сегодня число? – повернулся он к медведю.

– Девятнадцатое.

– Значит, прошло ровно две недели.

– Дик, значит… – проговорил он смотря на медведя. – Казалось, что прошло больше…

– Вы не первый, кто так говорит. Но я давал вам на выздоровление две с половиной, так что вы даже перевыполнили план. Не повод ли отпраздновать?

– Отпраздновать?

– Наверное вам надоело питаться через капельницу. Удовольствия совершенно никакого, верно? – он понимающе улыбнулся, – Теперь вы можете есть все, что только пожелаете. Повара, по правде говоря, тут отменные…

– Кхм! – медведь обратил на себя внимание, видимо чтобы доктор не сболтнул лишнего.

– Да-да, ладно… Знайте, Кин Уайлд, у вас крайне интересный организм…

– А по виду и не скажешь, да? – недовольно прокомментировал он, указывая на стоящие торчком уши.

– Я не совсем об этом.

– Тогда о чем?

– Когда меня к вам, кхм… Определили, я никак не мог добиться вашего, усыпления. Наркоз и другие подобные препараты крайне плохо срабатывали, если вообще срабатывали. Пришлось в срочном порядке искать вашу амбулаторную карту, чтобы понять, что делать, пока вы еще живы.

– Не удивили. Уже давно у меня выявили своего рода аллергию к большинству компонентов наркоза.

– Да-да, я читал это неверное утверждение.

– Неверное?

– Именно! Тут написано, что они поставили такой диагноз из-за чувственных искажений, одышки и сыпи. Может у вас в детстве и было что-то подобное, но сейчас все несколько по-другому. На вас эти препараты практически абсолютно не действуют. Помните, как вы довели себя до такого состояния, в каком находились все это время?

– Да…

– Тогда вы должны помнить и то, что в вас попали из транквилизатора, причем дважды.

– Я не уверен.

– Может вы и не уверены, но вот я знаю это точно. На вашей шкуре были остатки этого вещества, как и один из «ежей», застрявший в шерсти. Но вы все равно не отключились. И скорее всего, как раз по этой причине. Наверное это все из-за вашей смешанной крови, все же наркоз для хищников и травоядных несколько отличается. Хотя используются и универсальные растворы, как в этих транквилизаторах.

– Но он же подействовал…

– Да? Как?

– Боль ушла.

– А это уже другая сторона. Жаль что вам не объясняют это в академии, но раствор в капсулах состоит не только из снотворного. Там смесь многих препаратов, ускоряющих эффект усыпления. Но! Так как снотворное на вас почти не срабатывает, активно действуют другие вещества. В основном, они несколько искажают ощущения и чувства. Наверное это с вами и произошло. Если обычно у зверей просто нарушается координация или начинается головокружение то ваш организм усилил некоторые эффекты, частично искажая ожидаемый результат. Удивительно, не правда ли? Все-таки природа полна загадок…

– Галлюцинации, – Эдмунд внимательно всмотрелся в него, когда он произнес это слово. – Они способны их вызывать?

– Да. Еще вопросы?..

***

Этим же вечером Кин получил приглашение. Дик, вернувшись в комнату после очередной отлучки, передал ему небольшую карточку с напечатанным временем и его именем на ней. Это выглядело по-меньшей мере забавно, будто его пригласили на светский прием, хотя он всего лишь чей-то пленник, которого достаточно привести туда, ведь выбора у него никакого и нет. Зачем тогда нужно это приглашение? После этого, медведь открыл дверь, жестом приглашая его пойти с ним. Кин вышел в коридор далеко простирающийся в одну из сторон. Его комната была крайней и поэтому справа находился тупик. На всем его протяжении, напротив друг друга стояли массивные двери, такие же как и в помещение, в котором он жил все это время. Между ними были расставлены тусклые светильники, сохраняя немного мрачную, своего рода готическую атмосферу проема. Многого усмотреть он не успел, потому что прогулка была отнюдь не долгой. Пройдя мимо пары дверей, Дик открыл следующую и пропустил внутрь лиса, оставшись снаружи. Как оказалось, это была душевая. Хоть его левая лапа и была еще частично забинтована, закрывая место отсечения мизинца, доктор видно дал добро на мытье, иначе его бы сюда не отвели. Не долго думая, Кин залез под душ, смывая всю грязь, что на нем скопилась за эти две недели. Избавиться только от одного застоявшегося мускусного запаха уже многого стоило. Когда он покончил с мытьем, тщательно смыв с себя все с помощью шампуней и гелей, кем-то заботливо расставленных внутри, и вылез из-под струи воды, на ручке от двери его уже ждал подарок. На вешалке висел смокинг насыщенно темного цвета с одной пуговицей, брюки такого же цвета и белоснежно белая рубашка, в комплекте с черной галстуком-бабочкой. Когда Кин высушивался, приводя себя в порядок, он посмотрел на свою спину через зеркало. Порезы от когтей никуда не делись и проглядывались сквозь слои шерсти багровыми шрамами. А ведь он уже успел забыть о них. Еще одно напоминание…

Он примерил одежду. Что было самое странное – все идеально подошло под его фигуру. Смокинг сидел на плечах как влитой и рукава заканчивались именно там, где и должны были. Брюки довольно плотно прилегали к талии и штанины не были слишком длинные. Хозяин дома позаботился об этом, даже начинает казаться, что он здесь действительно гость. Еще раз окинув свой наряд в зеркало, он стянул с себя галстук-бабочку и расстегнул верхнюю пуговицу у рубашки. Сейчас меньше всего хотелось, чтобы что-то сдавливало шею, затрудняя дыхание. После того как он очистился, шрам стал чуть более выделяться, среди прилизанной серой шерсти на носу.

– Время, – произнес Дик, заглядывая внутрь душевой…

***

С самого начала, все пошло не так. Сейчас, даже боль от прикушенной губы, не смогла его убедить, что он находится не в очередном бреду.

– Вы?

– Садись, – ответил Бого, опередив Мэри, сидевшую напротив буйвола. – Нам предстоит долгий разговор.

Кин осматривал собравшихся зверей за массивным деревянным столом, но это никак не хотело укладываться в его голове. Он никак не ожидал, что за всем этим стоит один из них. Как же тогда все понимать? Когда Дик стоявший позади легонько подтолкнул его вперед, он снова пришел в себя. Кин подошел к ближайшему стулу, одиноко стоящему с его стороны. И только сев на него, он увидел еще одного зверя. Мелкая бурозубка сидела в приличном кресле, на противоположной стороне стола, возглавляя его. Именно рядом с ним или ней и расположились Бого с Мэри, сидевшие по разные от Кина лапы. Они тоже были при параде и от Кина их разделяло несколько метров. Длинный же стол… Дик, закрыл двери и встал за бурозубкой, сразу дав понять, что эта крыса здесь главная. Теперь все становится на свои места…

– Вас тоже здесь держат? – скорее как утверждение, Кин нарушил тишину, не сводя хищных глаз с мирно сидящей бурозубки.

– Нет, – снова ответил за них двоих Бого, после чего был награжден холодным взглядом со стороны лиса.

Спустя секунду, Буйволсон продолжил:

– Что ты знаешь о Гарри?..

Комментарий к Часть 14 – Мертвец

Конец скомкан, но так было нужно.

И да. Хотите, чтобы я писал быстрее? Тогда дайте мне стимул! Много не прошу ставьте лайки, пишите комменты. И указывайте ошибки, предположения, впечатления.

========== Часть 15 – Из года в год… ==========

– Гарри! Не дергай так сильно! – жалобный скулеж сорвался с губ волка, когда маленький дьяволенок резко потянул и сжал его уши. – Оторвешь же!

– Не оторву! – волчонок на это весело засмеялся, вновь принимая устойчивое положение на плечах своего отца. – Право руля! – он задорно вскинул лапку, показывая направо и словно орудуя штурвалом, потянул уши бедного волка в нужную сторону.

Яркое утреннее солнце заливало светом городскую площадь, на которой расположился гастролирующий парк аттракционов. Несмотря на довольно ранее время, отовсюду уже слышались звонкие голоса и задорный смех детей, причудливо смешивающийся с веселой музыкой и восторженными криками с горок. Похоже что превосходная погода заставила большинство жителей покинуть свои уютные дома пораньше и выйти на улицу, чтобы поддаться всеобщему веселью. Праздничная атмосфера царила в каждом уголке и проникала в каждого зверя, даже в мимолетного прохожего, вселяя во всех беззаботную радость и, давно позабытый, дух озорства. Ежегодное празднество города только набирало обороты, пока теплый, летний воздух дул в спину и вздымал шерсть, которая словно фантастические паруса развевалась на ветру, благоприятствуя нашему импровизированному катеру, быстро рассекающему живой поток зверей всех видов и размеров.

– Туда!

– Не боишься? – волк взглянул на то что его ожидает и от вида одних только мертвых петель, легкий холодок прошелся по его загривку.

– Не-а, – Гарри наклонился взъерошив шерсть на затылке волка и стараясь рассмотреть его лицо, – а ты да? – с легкой издевкой и неким вызовом произнес он и запустил свои лапки в густую шерсть отца, обнимая того за шею.

– Полегче здоровяк, ты меня сейчас задушишь. Может один скатаешься? А я в сторонке постою…

– Пап! – воскликнул волчонок и жалостливо продолжил, – Меня одного туда не пустят.

– Пустят. Мы им скажем, в честь кого этот праздник и…

– Пап, я уже давно знаю что это день города.

– Не только! – воскликнул волк и нежно добавил. – Это и твой день тоже. А ну-ка спускайся…

– Не хочу! Мне и тут хорошо.

– Гарри! Я не всесильный! Сейчас упаду прямо тут и до горок сам меня потащишь!

– Ну ла-а-адно…

Шон присел немного наклонившись, и проворный волчонок в момент соскользнул на землю. Гарри выпрямился и хищно обернулся вокруг себя навострив уши. Озорной огонек в его глазах так и плясал в поисках новых развлечений, а стоящая дыбом шерсть говорила все лучше любых слов. Пока он был наверху, его обзору ничего не мешало, но вот снизу было не так удобно и ему пришлось потрудиться, чтобы отыскать за мельтешившей толпой предмет его обожания. Он уже успел составить у себя в голове план посещений первоочередных аттракционов, на которые уже давно хотел попасть, но этот был особенным и уже стал чем-то вроде мечты. И сегодня она наконец-то осуществится! Волчонок бессознательно облизнулся в предвкушении, от переполнявших его чувств и тут же услышал так хорошо ему знакомый смех. Шон не смог сдержаться, наблюдая за своим перевозбужденным сыном, чем сейчас и привлек его внимание. Гарри недоуменно разглядывал заходящегося смехом и сгибающегося чуть-ли не пополам волка, совершенно не понимая, почему он смеется?

– Ух-х… – Шон лишь выдохнул, когда смог наконец успокоиться, и упершись в колени, провел пальцем по глазам, стряхивая выступившие от смеха слезы. – Давай хоть с этого начнем, – он выпрямился и улыбка только еще больше расцвела на его морде, когда он посмотрел на волчонка, – а там и до остальных дойдем.

– А можно на всех покататься?

– Я скажу даже больше… – Шон вмиг сделал каменное лицо и нарочито серьезно произнес, – нужно! – после чего снова зашелся в хохоте от до одури счастливой мордашки сыночка.

– Пап! Ну хватит… – Гарри чуть-ли не умоляя проговорил эти слова и подошел к отцу, хватая его за лапу. – Мы так никуда не успеем! – он старательно потянул непутевого отца в нужную сторону, где уже начали запускать новую порцию посетителей на «Безумные горки». – Сначала туда! Потом на тот пойдем! А после!!!..

– Хорошо-хорошо. И не переживай, мы всюду успеем. – Шон не сопротивлялся, полностью доверившись выбору своего неугомонного сына и был готов последовать за ним куда угодно. Даже на этот аттракцион с красными кабинками на рельсах…

***

– И как в тебя столько влезает?

Волчонок только промычал что-то нечленораздельное в ответ, запихивая в себя слишком большой кусок мороженого. И сейчас он во всю пытался расплавить его, пока зубы ныли от нестерпимого холода. На столе перед ним уже стоял один пустой стеклянный бокальчик и второй вот-вот станет таким же. Наконец, Гарри растопил несносный кусок в пасти и проглотил его, вновь вонзая ложку в остатки мороженного. Шон только ухмыляясь терпеливо ожидал, ковыряя свою порцию пломбира, и время от времени посматривая вокруг. Эта небольшая кафешка была сейчас весьма кстати, после нескольких часов проведенных под палящим солнцем. А праздник только набирал силу. Гарри на миг отвлекся от своего лакомства, когда послышался звуковой сигнал полученного сообщения из папиного телефона.

– Дядя Дэвид? – спросил волчонок, когда Шон усмехнулся и спрятал мобильник обратно.

– Верно, Шерлок, – улыбнулся отец и вновь посмотрел на волчонка.

– Он тоже придет?

– Придет, но только вечером. Тебе передал привет.

Гарри улыбнулся кивнув и вернулся к поглощению лакомства. Когда на дне бокала больше ничего не осталось, он поднес его себе к пасти и принялся вылизывать все остатки со стеклянных стенок, полностью перемазав себе нос.

– Фу-у-у, как некультурно… – наигранно произнес Шон, наблюдая за вымазанным волчонком и протягивая ему салфетки.

– Зато вкусно! – Гарри облизнулся и расслабленно упал на спинку стула.

– Наелся?

– Угу.

– Может еще и устал?

– Не-а.

– Ну-ну, – Шон лишь закатил глаза на ответ сына, – Если бы я так визжал от страха, я бы уже давно всех сил лишился… – произнес он сдерживая смех, пока волчонок обиженно надувал щеки и сверлил его взглядом. Но спустя мгновенье, Гарри шустро поднялся с места и возмущенно закричал:

– Так нечестно! Это ты визжал!..

***

Уже вечером, они спокойно прогуливались до дома. Несмотря на довольно позднее время, было все еще светло ведь солнце пока не успело скрыться за горизонтом. Говорить не хотелось никому из них и два родных зверя просто наслаждались прогулкой, молча шествуя по дороге. Этот день был просто наполнен всевозможными впечатлениями и отец, и сын успели изрядно устать. Только Гарри постоянно смотрел себе под ноги, стараясь не наступить на швы между плитками на дорожке, а Шон шел рядом с ним, следя, чтобы тот случайно не врезался в кого-то заигравшись.

Когда они добрели до своего двора, возле их подъезда уже была припаркована служебная машина полиции города «Зверополис», а это могло значить только одно – Дэвид приехал чуть раньше, чем ожидалось. Когда волчонок заметил машину, он тут же ускорился, чтобы поскорее увидеть своего любимого дядю и начал подгонять отца, чтобы тот шел как можно быстрее. Шон не стал спорить и они быстро пробрались в подъезд своего дома. Небольшая однокомнатная квартирка на втором этаже захолустного здания в таком же районе – это все что они могли себе позволить, но большего для жизни им никогда и не требовалось. Шон вставил ключи и уже отточенными за несколько лет движениями, быстро открыл дверь, пропуская волчонка вперед. Когда Гарри вбежал в прихожую из соседней комнаты на звук, тут же вышел волк с густой серой шерстью. Его золотой полицейский значок сильно выделялся на темно-синей рабочей форме, а белоснежные клыки так и сверкали в приветливой улыбке.