Текст книги "Конфетка для отпрыска (СИ)"

Автор книги: АрмИя Бога

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Глава 50

– Богдан! Прекрати! – визжит Ира, пытаясь отбиться от моих рук.

– Если я сейчас не трахну тебя, то умру, поняла? Я серьезно, Ира!

– Фу! Ты животное! – смеется, потому что ей нравится, когда я говорю прямо, – Можно поприличнее выражаться в присутствие ребенка?

– Он еще не родился, Ир. И, вряд ли слышит сейчас то, о чем мы говорим, – я наступаю на нее.

– Ты не прав! – спорит со мной, – Все он понимает и слышит!

– Тогда он должен понять, что папочка очень сильно хочет маму и сейчас сделает ей очень хорошо и приятно!

Опускаю Иру на кровать и впиваюсь в ее сладкие губы. С беременностью, у нее грудь стала еще больше, налилась и теперь я с ума схожу от этого. Мну ее, стараясь не сделать больно, а сам зубами готов в нее вцепиться.

Теперь мы реже занимаемся сексом, потому что врач рекомендовала немного воздерживаться в первом триместре и теперь я осознал, что такое спермотоксикоз.

Она сладко стонет, а у меня член уже из штанов выпрыгивает. Она стала еще чувствительнее, чем раньше, из нее прям прет эта сексуальность самки. И я с ума от этого схожу.

Задираю сарафан и вижу, что она насквозь уже мокрая под ним.

– Да ты течешь уже вся! А мне мозги делаешь, что не хочешь! Маленькая стерва!

Сдираю с нее трусики и костяшками пальцев провожу по промежности. Она закусывает губу, громко стонет и я от этого почти готов кончить. Пиз…ц просто! Никогда такого со мной не было.

Вхожу в нее одним резким толчком, потому что не могу больше сдерживаться, совсем забывая, что надо быть аккуратнее. На момент застываю в ней.

– Тебе не больно? – наверное, сейчас это звучит по идиотски, но теперь мне приходится интересоваться и этим.

– Нет, мне очень хорошо! Не останавливайся! – извивается вся подо мной, сама подставляясь.

Начинаю двигаться в ней сначала медленно, затем постепенно ускоряюсь и уже не могу остановиться. Сейчас мне плевать на все вообще, когда я вижу, как ее сейчас разорвет просто от подступающего оргазма. Чувствую, как ее мышцы с силой сжимают мой член внутри, добавляя давления и сладкая выгибается дугой на кровати, цепляясь руками за простынь. Ее грудь перед моими глазами, такая налитая, красивая, с возбужденными сосками, и я кончаю следом за ней, крепко держа ее под спину и не давая опуститься. После последних, самых сладких толчков, кладу ее на спину и ложусь рядом.

– Беременность тебе на пользу и очень к лицу, – шепчу ей на ухо, – Ты стала такой чувствительной! Сожрал бы тебя!

Ира смотрит на меня, вся раскрасневшаяся, глаза блестят, губы опухшие от поцелуев и укусов, и я чувствую, что вот он, тот самый момент, лучшего быть не может.

Встаю, иду к столу и достаю оттуда бархатную коробочку, в которой лежит кольцо. Подхожу к ней и встаю перед ней на колени, прям так, в чем мать родила. Ира смотрит на меня сквозь слезы радости.

Она никогда не спрашивала меня про свадьбу. Даже не заикалась, собираюсь ли я делать ей предложение, но я знаю, что она мечтает об этом, как все нормальные девчонки.

Кольцо я купил в тот день, когда узнал, что Ира беременна. Поехал за цветами, по пути заехал в ювелирный и выбрал самое красивое и невычурное. Цветы подарил, а предложение сделать так и не рискнул. Испугался, наверное.

Но сейчас, когда она лежит передо мной на кровати, такая красивая, с горящими и мокрыми от слез глазами, я решил, что больше не хочу ждать. Она моя, навсегда, и будет ей теперь по закону.

– Ты выйдешь за меня замуж? – спрашиваю, а у самого в горле пересыхает.

– Да, мой хороший! – она бросается мне на шею и целует, – Конечно я выйду за тебя! Потому что люблю тебя, зверя, больше жизни!

***

После выписки из больницы Иры, Катю еще держат там какое-то время. Ей становится намного лучше и с каждым днем она все быстрее идет на поправку. А мы решаем сделать Катюше сюрприз.

– Кате нужна отдельная комната, – говорю я, – А в моем доме всего одна. Поэтому, предлагаю съездить и посмотреть другой, побольше.

– Ты прав. А в свой старый вернуться не хочешь?

– Нет, я продам его. Это не дом, притон какой-то, и в нем плохая аура. Я бы его вообще сжег к чертям собачьим.

Отца тогда арестовали сразу же и даже его адвокат не смог ничем ему помочь, потому что все его друзья и партнеры резко выступили против него с железобетонными доказательствами, включая старую знакомую, Наталью Леонидовну. Ее, кстати, тоже обвинили в соучастии, чему я был несказанно рад. Но больше всего благодарить, видимо, надо Томаша. Криминальный мир ошибок не прощает.

Все права сразу перешли мне, как единственному законному сыну, на время его ареста. Но так как ему светит столько, что он вряд ли теперь выйдет на свободу, я стал чувствовать полное полноправие.

Сокол посоветовал отличный вариант дома, относительно недалеко от его собственного. Когда-то, он сам хотел его купить, но остановился на том варианте, где живет сейчас.

Мы приезжаем на место и Ира в восторге.

– Богдан, мне очень тут нравится! Тут так спокойно, красиво и даже есть маленький прудик!

– Ты уверенна? – спрашиваю я, а сам уже мысленно готов его купить.

– Очень! Богдан, давай его купим! Пожалуйста!

Спустя пару дней, мы оформляем документы на имя Ирины Терлеевой. И это ей мой свадебный подарок.

Я не настаиваю, чтобы она брала мою фамилию после свадьбы, слишком много плохого с ней связано. Я-то уже к ней привык, с рождения, но Иру заставлять не стану. Но вот ребенок будет носить мою фамилию, так же, как и Катя, после того, как мы оформим все документы.

– Богдан, а могу я попросить еще кое о чем? – мнется, глаза опускает и пальчиком грудь мне царапает, а я дурею от этого.

– Конечно, можно! – улыбаюсь тому, как она может на глазах меняться и веревки из меня вить.

– Я хочу свою квартиру на Катюшу переписать, можно?

– Но это твоя квартира, Ир. Ты серьезно этого хочешь?

– Ты не понимаешь, Богдан! Когда мы были с ней у Томаша, она мамой меня звала, понимаешь? Мамой! Она знать меня толком не знает, а уже такое доверие. В детском доме, детишек старше трех лет даже не рассматривают на усыновление, потому что они уже понимают все и шанс заслужить такое доверие к себе слишком мал. А она меня спустя несколько дней мамой назвала! Я теперь ее никому не отдам и все для нее сделаю! Мы сделаем в квартире ремонт и когда Катя вырастет, у нее уже будет свое жилье. Ну так что, поможешь?

Мне кажется, что я сейчас вижу перед собой святую. Мне не могло так повезти, просто не за что. Я должен в аду гореть после всего, что натворил в этой жизни, а мне послали Иру. Мою сладкую девочку, которой цены нет. И которая приняла чужого, по сути, ребенка, даже не зная ее родителей, а теперь носит под сердцем еще одного, моего. И меня она изменила, заставила чувствовать, понимать и прощать. И за нее я порву любого, кто посмеет ее обидеть.

Эпилог

– Мама! Мамочка! Смотри! – Катя бежит в сторону леса, указывая пальчиком в небо, – Смотри какая большая птица!

– Осторожнее, Катюш! Смотри под ноги, а то снова коленки разобьешь!

Эта девчонка просто ураган, сорванец в юбке, не иначе. В ней столько жизни и энергии, и она совершенно ничего не боится. Ей надо было родиться мальчишкой.

– Мам, а как эта птица называется? – она все еще не опускает головы.

– Сокол, – слышу мужской голос и резко оборачиваюсь.

– Папа! – Катюша несется теперь в объятия, внезапно вернувшегося раньше Богдана.

Он подхватывает ее на руки, а она обвивает его шею своими маленькими ручками и крепко сжимает.

– Богдан, ты почему так рано? Что-то случилось? – недоумеваю я.

Пока Катя мучила его в объятиях, в коляске проснулся его величество Егор, заворочался и недовольно заплакал.

– Ну вот, – обреченно вздыхаю, – Даже толком не поспал.

– Отца почуял, – довольно улыбается Богдан, – Давай его мне.

Он опускает Катю и берет на руки сына, и тот моментально замолкает. У них вообще какая-то космическая связь. На животном уровне, так сказать.

– Так что случилось? – все еще жду ответа.

– Райский скончался в тюрьме. И думаю, что не без помощи.

– Какой кошмар! Как так, Богдан?

– Не знаю, и знать не хочу! Теперь мне надо заниматься наследством. Буду оформлять бизнес на себя.

Я только смотрю на него с беспокойством, пытаясь понять, какой именно бизнес он имеет ввиду. Но он сразу считывает мое волнение по этому поводу.

– Но только ресторанный, сладкая. Не переживай! Будем менять концепцию.

И я облегченно выдыхаю.

С тех пор, как отца Богдана посадили, прошло полтора года и все это время, его уже бывшие партнеры не давали нам спокойно жить, пытаясь уговорить Богдана, отдать им права и кое-какие документы отца на некоторый бизнес. Он же был совершенно не против, но до тех пор, пока не вникнет что к чему, чтобы быть уверенным в полной безопасности семьи.

– И давно тебя на общепит потянуло? – слышим сначала голос, а затем из-за угла дома появляется сам Михаил.

– Сокол! – радостно вопит Катя и бежит ему навстречу.

Господи, она тоже так его называет, и все благодаря Богдану. От него она слышит эти дурацкие клички и как губка впитывает все подряд.

У Кати какая-то особая любовь к Михаилу. Он ей много всего рассказывает про природу, явления, животных и птиц, и я вообще удивлена, что он такой начитанный. И вовсе не против их общения с дочерью. Да и у Богдана появился друг, надеюсь, настоящий.

– Ну как вы тут? Смотрю обживаетесь? – спрашивает Михаил, обнимая Катюшу.

– Тебе спасибо, – благодарю его за то, что в свое время посоветовал этот дом.

– Да ладно, не за что. Есть новости? – спрашивает у Богдана.

– Пойдем в дом, выпьем.

– В честь чего это? Да еще среди бела дня?

– Помянем одного нехорошего человека.

В этот момент у меня звонит телефон и я с радостью отвечаю на звонок.

– Привет, подруга! – слышу в трубке жизнерадостную Аллочку.

Полтора года назад, когда весь этот ужас закончился и я, наконец-то, смогла вздохнуть спокойно, мы с Аллой вновь возобновили наше общение. Она была удивлена, когда Наталью Леонидовну, под белы рученьки уводили законники, а узнав о ее грязных делишках, чуть с ума не сошла. Она сразу же уволилась из “Грота” и поступила на факультет журналистики. А потом даже устроилась в какое-то не особо топовое издательство и теперь совмещает учебу с практикой. Там она познакомилась с хорошим парнем и теперь счастлива. Мне же снова пришлось отложить поступление из-за рождения Егора, но совершенно не жалею об этом.

– Алла! Ну как твои дела?

Представляешь, Лешка сделал мне вчера предложение! Я так счастлива! Будешь свидетельницей на свадьбе и отказы не принимаются!

И я с радостью соглашаюсь. И хоть Богдан не любит все эти шумные мероприятия, но ради меня, он сделает исключение и согласится потерпеть один день. Ведь я хочу побывать на настоящей веселой свадьбе, тем более в роли свидетельницы своей подруги.

Спустя два месяца, после того, как Богдан сделал мне предложение, мы расписались. По тихому, в кругу лишь самых близких нам людей. Мы так хотели, оба, да и время было тяжелое для нас обоих. А еще мой постоянный токсикоз не давал мне нормально существовать. Зато теперь у нас есть сын, который, как две капли похож на Богдана своей суровостью и невозмутимостью. А вот внешне, в нем больше от бабушек. Половинка от моей мамы, половинка от мамы Богдана. И их фотографии теперь стоят рядом, на самом видном месте в нашем доме.

– Сладкая, ты где? – слышу голос мужа.

Захожу в дом и рассказываю про приглашение на свадьбу подруги.

– Ну не-е-ет! – недовольно выдыхает глава семьи, – Ты же знаешь, как я это все не люблю! Вот на свадьбу Сокола я бы сходил, даже в роли свидетеля! – смеется муж.

– Это вряд ли, зверь. Ты же знаешь, я закоренелый холостяк.

– Все еще? – удивляюсь я, – А мне кажется, что ты как-то изменился в последнее время, – подначиваю его, – Глаза горят, улыбка с лица вон не сходит.

– Не придумывай, Ир! – а сам явно нервничает.

– Ладно, Сокол, посмотрим. Давай пари заключим! Если до сорока лет не женишься, а это в течение года, я тогда признаю, что ты был прав!

– И тогда, ты отстанешь от меня со своими попытками меня женить! – добавляет Михаил.

– Договорились! – жмут друг другу руки.

– Ой, дураки! – отмахиваюсь от них и забираю, уснувшего на руках Богдана сына.

Отношу его в комнату, где среди разбросанных игрушек, сладко сопит Катюша. Кладу Егора в кроватку, то же проделываю с дочкой. Они в унисон дышат и мило причмокивают во сне.

Подхожу к окну и смотрю на небо, лес и пруд перед домом. И сейчас я не хочу никуда бежать. Мне спокойно, хорошо и совершенно не страшно. Ведь я прошла через ад, приручила самого страшного хищника и он стал мне больше, чем муж. Он стал мне тем, кому я больше всего верю и кого люблю до беспамятства. И если будет грозить опасность, я знаю, что мой зверь сорвется и защитит свою стаю. И пока мы вместе, нам не страшен никто.

Талию обвивают горячие крепкие руки, и я знаю чьи они. Среди всех его узнаю. Довольно улыбаюсь, чувствуя полное умиротворение и спокойствие.

– Уснули?

– Да, – тихо шепчу я, прикрыв глаза.

– Тогда, папочка хочет сладенького! Иди ко мне, конфетка!

Богдан разворачивает меня, подхватывает на руки и несет в спальню. А чуть меньше, чем через год, у нас рождается еще одна маленькая карамелька.