Текст книги "Russian Mafia 3 (СИ)"
Автор книги: Arladaar
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
– Я тут двое суток уже, – пожаловался мужик затрапезного вида, которого отпустили с туалет с Жекой на пару. – И в суд не везут, и здесь просто так держат.
– А жрать дают? Голодом что-ли? – удивился Жека. – Это ты чё, двое суток не жрамши что-ли?
– Жрать привозят из КПЗ раз в день, – заявил мужик. – Две булки хлеба на камеру. С такой жратвы тут ноги протянешь.
Примерно за час всех, кто хотел ссать и пить, сводили в сортир из всех камер. Потом опять всех заперли. Жека стоял всё так же, у самого входа, держась рукой за решётку. В камере были лавки вдоль стен, на них по очереди садились те, кому уже совсем невмоготу было стоять. Если хочешь полежать, выход был только один – лезь под лавку, под шконарь, и спи там, под ногами.
Опять потянулось время, казавшееся здесь бесконечным. Примерно через час начали шуметь задержанные в соседней камере:
– Начальник! Тут мужику плохо! Глаза закатил и язык вывалил! Скорую надо!
– Какую ещё скорую? – недовольно спросил краснорожий Егоров, прошёл к камере и отворил её. – Выносите его сюда. Кладите на пол.
Тут уже подошёл усатый Петрович. Был он в расстёгнутом кителе и сдвинутой на ухо фуражке. Нагнулся, похлопал дубинкой по щеке лежащего, потом повернулся к краснорожему: – Кажись, откинулся. Надо скорую звать.
И в это время откуда-то с другой стороны послышались шаги как минимум, двоих человек.
Петрович и краснорожий изменились в лице, увидев вошедших. Даже как будто съёжились, уменьшившись в объёме и чуть отступили назад.
– Вы зачем, ребята? Дела какие-то? – елейным голоском спросил краснорожий. В голосе его и виде сквозил страх.
– Соловьёв где тут? – спросил уверенный голос.
Славян! Славян пришёл! И с ним ещё кто-то.
– Тттуттт, – дрожащим голосом ответил Петрович. – В первой камере.
– Открывай, – велел Славян и встал напротив камеры. Тут Жека и увидел его. Изменился корифан. Стал более уверенным, даже ещё более уверенным, чем когда мутил с Жекой. Одет в длинное чёрное пальто, шляпу и клетчатый костюм-тройку.
Приехали наконец-то…
Глава 5
Разговор со Славяном
Краснорожий сержант, стараясь не смотреть Жеке в глаза, отворил дверь и отошёл в сторону, словно опасаясь чего-то. Сейчас этот странный немец, которого менты считали лохом и на которого хотели повестить дело, вдруг каким-то непостижимым образом оказался знакомым местных бандитов, которые, судя по тому, как спокойно расхаживают по РОВД и которые прошли мимо дежурного и группы задержания, действительно люди опасные и влиятельные.
Жека вышел и поздоровался со Славяном. Второй крендель, естественно, был Лёха. Поздоровался и с ним. Лёха был в дорогом кожаном плаще и тоже в костюме с галстуком.
– Вы чё так долго? – недовольно спросил Жека. – Видели же, как меня ОМОН повязал.
– На улице побазарим, пошли! – чуть усмехнулся Славян. – Там машина стоит.
– Сейчас, подожди, делишки кой-какие есть, – заявил Жека и, обернувшись к Петровичу, спросил: – Протокол где?
– А… Что? – испуганно спросил Петрович.
Вид старлея стал ещё более зашуганным. Он понял, что наехал не на того человека. И даже если этот человек прямо вот здесь, при свидетелях, изобьёт его до полусмерти или убьёт, ему абсолютно ничего не будет…
– Протокол говорю давай! – злобно сказал Жека и толкнул Петровича к столу, сбив фуражку на пол. – Или тебе по фанере ногой напомнить? Зубы выбить, сука?
– Тихо-тихо, не быкуй! – Славян спокойно положил Жеке руку на плечо. – Он тебе сейчас всё отдаст. Из журнала задержанных лист вырвет, что тебя сюда привозили. Так ведь, мусорок?
– Они… Все пронумерованы и подшиты! – в отчаянии сказал Петрович. – Так нельзя! Утром капитан придёт и смотреть будет!
– Ну ты куда-то ж этого жмура будешь увозить? – Славян кивнул головой на мёртвое тело мужика у камеры. – Ты ж не напишешь в журнале, что у тебя человек в камере откинулся, потому что ты его сутки с похмелья держал и пить не давал? Так ведь? По-любому вы сейчас журнал подрихтуете, а трупак в речку вывезете. Так ведь? Так что можно и журнал поправить.
Жека взял из бледной руки испуганного усатого мусора протокол, порвал и обрывки сунул себе в карман, потом взял журнал задержаний и вырвал лист со своей фамилией.
– Я бы тебя эти бумажки сожрать заставил, сука… – злобно сказал Жека, пряча листы в карман. – Ну ладно, хрен с тобой, живи. Попадёшься ещё раз на моём пути, и тебя убью, и жену, и детей, или кто там у тебя, весь твой сучий выводок.
– Тише, тише, братан, не быкуй, – Славян опять похлопал Жеку по плечу. – Всё, всё, успокойся, пошли. Он уже всё понял.
Жека плюнул на стол старлея и последовал за Славяном по коридору мимо камер. В конце была дверь, ведущая в главный коридор первого этажа РОВД, в конце которого светилось большое стекло с яркой надписью «ДЕЖУРНАЯ ЧАСТЬ». За стеклом сидел дежурный, который, увидев их, нажал на кнопку и с характерным чавкающим звуком открыл электрический засов.
Славян толкнул дверь, уверенным шагом вышел наружу, миновал пустое фойе, на стенах которого висели многочисленные фотографии разыскиваемых преступников, и открыл вторую дверь, которая вела на улицу. Свобода!
На улице стоял новый шестисотый «Мерседес» с незнакомым водителем за рулём. Славян направился к нему, сел впереди, рядом с водителем, Жека с Лёхой на заднее сиденье. Только сели в машину, и Жека хотел спросить у друганов закурить, как Славян обернулся и холодно спросил:
– Вот какого хера ты припёрся?
– Курить дай, – попросил Жека. – Омоновцы обшмонали, деньги и сигареты забрали.
– Омонофтфы обфмонали! – насмешливо прошепелявил Славян, передразнивая Жеку. – Ты как бомж какой-то в мусарню попал. А знаешь почему?
– Почему? – заинтересованно спросил Жека.
– А потому что, Соловей, тебя уже тут все забыли, – уверенно ответил Славян и подал пачку. – Тут сейчас другой уклад совсем. Или ты думал, город вечно будет помнить, что был такой ровный пацан как Жека Соловей? Уехал – пошёл нахер. Правила ты знаешь.
– Город помнить не будет, – согласился Жека, открыл стекло, закурил и выпустил струю дыма наружу. – Я не прошу, чтоб кто-то меня помнил. И приехал сюда не с наездом на кого-то, а как честный гражданин, по делу. Я никому ничего не делал. Сижу, жру в ресторане, тут бах, бах, ОМОН, давай ксивы. Я что, дурак, что ли, германский паспорт с собой таскать? Естественно, он у меня в хате остался. Омоновцы сразу ласты заломали и в клоповник, там дело давай шить. Это что за херня тут творится? При мне такого не было.
– При тебе… – недовольно ответил Славян. – При тебе не было, а сейчас есть. А может, и раньше было, когда ты на охоту с генералами ездил, с Сахаром коньяки пил и дочку его трахал. А что тут сейчас происходит… Это разговор долгий и обстоятельный. К себе не зову, извини. Хер знает тебя… Первым делом мне надо знать, нахера ты припёрся, когда уже все начали тебя забывать… Колись, и не вздумай врать.
– А чё мне врать, – пожал плечами Жека. – Я получил германское гражданство. Открыл неплохой бизнес в Германии, слегка укоренился. Но здесь осталось то, что принадлежит мне. Комбинат и ТЭЦ… Я пришёл за ними.
– Так и думал, что ты в говно по новой шагнёшь, – мрачно заявил Славян. – И что ты собираешься делать?
– Я приехал сюда не для того, чтобы кого-то убивать или отбирать чужой бизнес, – уверенно заявил Жека. – Я прибыл в страну открыто, как гражданин ФРГ и зарубежный бизнесмен. Я – директор фирмы JY Limited, которой принадлежит 28 процентов акций комбината. В мои планы входит участие в общем собрании акционеров, где я намерен заявить о своих правах на эти акции. Я хочу, чтобы меня избрали председателем совета директоров. В случае, если мне предложат хорошую цену за акции, я готов рассмотреть и этот вариант. И это только первая цель, которую я ставлю перед собой. Вторая – участие в общем собрании акционеров Центральной ТЭЦ. Мне принадлежит 30 процентов акций этого предприятия. И третья цель – возобновление финансирования строительства на заводе.
– Чтооо? – недоверчиво спросил Славян. – Как?
– Вот так, – пожал плечами Жека. – А ты думал, я своровал эти деньги? Нет. Когда «Альфа-Групп» забрала у меня комбинат и я уехал из России, я просто из-за границы прикрыл денежный крантик. Нахера я буду не в своё дело деньги вливать? Однако на определённых условиях я смогу опять начать финансировать строительство. Для города лишним это не будет, я думаю.
– Базары на эти темы надо вести не с нами! – осторожно сказал Славян. – Мы люди маленькие. Есть тут и побольше.
– И кто же? – спросил Жека, уже почти догадываясь, каким будет ответ. – Кто город держит?
– Генерал Хромов, – ответил Славян и отвёл глаза. – Город сейчас под ним. Дуреев отдал ему на откуп.
– Аха-ха-ха-ха! – рассмеялся Жека, перед которым словно открылась истина. – Так вы что, под генералом, что ли, ходите? Ну вы, блин, даёте…
– А ты бы что сделал? – Славян недовольно уставился на Жеку и тоже закурил. – У тебя единственного более-менее влияние на генерала было, и то ты убежал, сверкая пятками. А мы что? Генерал сделал нам предложение работать на него. Мы территорию на районе застолбили за собой, и за городом тоже, где кафешка и гостиница. Чужого не берём, деньги имеем со своего, и охраняем его же. Но если генералу что-то надо, работаем. Ты знаешь, как работаем и что делаем. Залётных много появляется.
– Кто смотрящий щас по городу? – спросил Жека. – Веня Одессит?
– Не Веня, – покачал головой Славян. – Веня чисто бизнесом занялся – что-то под себя подмял, что-то сам открыл, но в разборки не лезет, и на него никто не лезет – у него бригада большая. В депутаты выбрался на твой участок. Смотрящим сейчас Евсей. Вор из области. Но это человек Сахара и Хромова, понятно. Сходняк был, от нас Графин ходил как авторитетный пацан, сказал, ни до чего не добазарились. Но мы общак греем, по сотке в месяц. Так что… Живём сейчас так. Понемногу. И у нас порядок.
Славян замолчал, словно задумавшись. Потом продолжил:
– Власть сейчас мусорская в городе. Бизнес можно вести спокойно, если им отстёгивать.
– Как будто она и раньше другая была… – усмехнулся Жека. – Через Хромова и Сахара все крупные делишки шли. А мелочёвку они блатным отбрасывали. У меня вопрос такой – меня сильно искали? Вас щемили?
– Кому ты на хер нужен? – усмехнулся Славян. – Сразу понятно, что ты свинтил за границу, да ещё и Сахариху своровал. Как она там?
– Нормально, – улыбнулся Жека. – Дурит и чудит, конечно, но в общем нормально. Хватка охереть какая деловая у неё. Со стороны посмотришь, кажется, вроде весь день нихера не делает, а бизнес, что она там открыла и ведёт, работает как часы. Очень уважают её там. Я, кстати, наших нашёл и к себе притянул. И Клауса, и Ирку. Клаус у меня теперь помощник. Нормальным пацаном стал. Жизнь его там, конечно, пару-тройку месяцев помотала, побила, но сейчас всё устаканилось. Ирка дело своё открыла, по пошиву брендовой одежды, хорошие бабки имеет, ещё и ко мне подтянулась бухгалтерию и финансы вести.
– Вот всё нормально у тебя, как ты говоришь, – с досадой покачал головой Славян. – Нахера ты опять сюда вернулся? Ну что тебе не сиделось там ровно? Передал бы какому адвокатишке свои права представлять и давал указания ему по телефону.
– Это бы в нормальной стране так сработало, – возразил Жека. – А в нашей… Сколько бы адвокатов я ни нанял, они бы все в прорубь отправились искупаться с тазиком цемента на ногах. Ну что ты как маленький? Как будто не знаешь, с кем я спорю за завод. Нет. Без моего личного участия ничего тут не решится. И я не жмот какой-то. Не собираюсь всё бабло хватать – у меня оно и так есть. Поделюсь с людьми по-божески. Но и своё не упущу.
– Дело твоё, – пожал плечами Славян. – Я тебе расклады озвучил. Так же как и то, что мы сейчас живём тихо и мирно. А это значит…
Славян помолчал и прямо глянул Жеке в глаза:
– На нас не рассчитывай. Ты приехал, отвечать тебе. Ты будешь сам за себя. Скажу пацанам, если кто-то решит помогать тебе, я отговаривать не стану. Но при таких раскладах рассчитывать ему на нашу крышу не стоит, как и тебе. Не знаю, многие ли пойдут на это.
– Окей, – согласился Жека. – Я так и хотел. Я не собираюсь вас подставлять. А теперь давай по делу. Скажи сегодня же Хромову, что я приехал и хочу поговорить с ним. Послезавтра. А теперь отвези меня домой. Надоело мне всё…
– Чем займёшься? – спросил Славян, с интересом глядя на Жеку.
– Буду устаканивать свой быт, – заявил Жека. – Телефон отключили, кабельное тоже. Как ещё воду и электричество не отрезали. И честно говоря, удивился, увидев, что хата целая.
– Хату твою лично Хромов сказал не трогать, – усмехнулся Славян.
– И что же его сподвигло? – удивился Жека. – Искали меня и первым делом на хату не пошли?
– Не, Соловей, ты совсем дубовый? – рассмеялся Славян. – Все твои делишки шито-крыто остались. Если бы под тебя реально начали копать, тут все головы полетели бы, начиная с дуреевской. Тебя искали, но по своим каналам, сам знаешь каким. Официально ты уехал на постоянное место жительства за границу, лечиться по состоянию здоровья. Так в газетах писали, чтобы прикрыть свои жопы. Такие дела… Смотри сам, как и что. Хромову я скажу, что ты приехал, хотя он, наверное, и так знает. Они всё знают…
Спать после сегодняшних приключений уже не хотелось, хотя ещё стояла глубокая ночь. Жека включил видеомагнитофон, поставив старый и знакомый фильм «Чужой», на который при совке ходил ещё в видеосалон, налил бокал вискаря, улёгся на диван и положил рядом на журнальный столик местные газеты, что купил накануне.
Материалы там были не очень… Если в советское время передовица «Н-кого рабочего» повествовала о буднях комбината, как там всё хорошо и сколько сварили стали и накатали проката, или сколько добыли угля на шахтах, то сейчас передовица сообщала об одном негативе. Зарплату заводчанам за декабрь дали частично ( а сейчас уже апрель). Постоянные забастовки и простои. Заказов нет, скоро, наверное, остановят мелкосортный цех из-за отсутствия заказов. Идёт планомерное сокращение работников. Комбинат начинает приватизировать и распродавать непрофильные активы – дома культуры, пионерские лагеря, базы отдыха, санатории и профилактории. Из-за отсутствия средств останавливается финансирование футбольного и хоккейного клубов, они переводятся на баланс города, бюджет которого лежит и так на боку. Много негативного было написано, но самое главное – что строительство машины непрерывного литья заготовки остановлено до лучших времён. Немецкие специалисты собираются разъезжаться по домам – очередной целевой транш на строительство машины не поступил, а бюджет последнего уже исчерпан.
Для кого-то это были плохие новости, а для Жеки хорошие – он один мог восстановить работу комбината, показав мафии, что будет, если завод у него отберут. Очевидно, что ничего хорошего не будет. Московская компания «Альфа-групп», в учредителях которой стояли весьма авторитетные столичные лица, вкладываться в производство не хотела. Думала, что всё само собой будет крутиться. Но крутиться не стало. Социальный взрыв в городе, где комбинат являлся градообразующим предприятием, нарастал, что грозило бедами всем – и Хромову, и Дурееву. Наехав на Жеку, они крупно облажались. На это и был расчёт, когда Жека решил вернуться в Россию. Металлургический комбинат для «Альфа-групп» был как на халяву подобранный чемодан без ручки – и нести тяжело, и выбросить жалко.
Однако покорение финансовых вершин требовалось начать с обустройства быта, поэтому Жека половину дня провёл на то, чтобы восстановить телефонную связь. То, что в Германии делалось в течение одного часа, здесь заняло бы порядком времени, но сунутые пара тысяч начальнику ГТС сделали своё дело – к обеду телефон уже работал. Вторым делом был транспорт. Без машины мотаться Жеке не пристало – ездить придётся много и часто, поэтому во второй половине дня поехал на авторынок и стал счастливым обладателем ВАЗ 2109 1990 года выпуска. Машина была относительно новая и ещё не убитая. Правда, неходового белого цвета, но Жеке было пофиг. На авторынке более-менее воцарился порядок, мордобоя и ограблений почти не стало – местная преступна группировка, контролирующая его, следила чётко за порядком.
Цены на тачки порядком выросли. Деньги превращались в макулатуру – доллар уже был по 140 рублей, и, отсчитав за машину 150 тысяч рублей, Жека потратил порядком наличности. С собой из Германии он привёз разрешённые 10 тысяч долларов. Половину сразу поменял на обменнике в Новосибирске, получив наличкой 700 тысяч рублей, но понемногу они уже начали таять. Потом, если понадобится наличность, Жека хотел через биржу сбросить часть акций. Сейчас более срочным делом было купить пожрать в дом, что он сразу же и сделал после того, как поставил тачку на учёт.
Приехал домой уже в конце рабочего дня и когда стал выходить из машины, с пакетами наперевес, наткнулся на… Вальку. Подружка юности! Она сильно изменилась и стала ещё более соблазнительной.
Сначала не обратил внимание на маленькую японскую малолитражку красного цвета, остановившуюся на парковке по соседству, с правой стороны. Открыл дверь, задом стал вылезать из «девятки» (всё-таки маловата она для парня 180 сантиметров ростом) и столкнулся нос к носу с водителем япошки. Малолитражка была праворукой, и водительница вышла со стороны Жеки. Это была большая неожиданность! Почувствовав, что задницей задел кого-то и, судя по упругости, это была женская попка, Жека обернулся и оказался всего в полуметре от Вальки, беспардонно нарушив её личное пространство.
– Тыыы??? – одновременно протянули оба и тут же рассмеялись.
Глава 6
В гостях у Вальки и ее бати
Валька выглядела как фотомодель, не меньше! Она и так всегда отличалась нежной чистой кожей, пышными каштановыми волосами, всегда завитыми в красивую причёску, правильными чертами лица, красивыми глазами, идеальной стройной фигурой. Но сейчас, за те полгода, что он не видел её, она стала ещё красивее, взрослее и соблазнительнее. На Жеку смотрели красиво подведённые большие глаза, внутри которых живёт нахальный бесёнок. Пухлые сочные губки удивлённо полуоткрыты, показывая белоснежные зубки. Кожа не то что нежная, а даже какая-то холёная.
Только прикид не изменился. Любила Валька длинные итальянские кожаные куртки необычных цветов – синий, зелёный, фиолетовый, красный. Вот и сейчас в фиолетовой расстёгнутой курточке, под которой угадываются небольшие острые девичьи груди, натягивающие и куртку, и белую блузку под ней. Короткая синяя юбочка красиво облегает соблазнительные бёдра и попку. Длинные стройные ноги, обтянутые чёрными колготками, обуты в чёрные модельные туфли на высоком каблуке. Валька знала себе цену. Она бы никогда не оделась, как молодые девчонки, которых Жека видел в ресторане «Омуль».
– Евгений приехал! – коварно улыбнулась Валька и откинула нежной светло-розовой ладошкой прядь каштановых волос со лба. – Сколько лет, сколько зим не видались мы с ним!
Действительно, сколько лет, сколько зим… А сколько? Всего-то одна зима. И половина осени. Но казалось, будто прошла вечность…
– Да… Приехал вот… – смущённо пробормотал Жека, не зная о чём говорить с бывшей любовницей. – В родные пенаты, так сказать…
– Как здоровье? – улыбнулась Валька, прислонившись спиной к машине.
И ведь знает, что поза у неё чертовски соблазнительная! Вот почему она так любит флиртовать? Почему она так любит Жеку соблазнять и играть с ним? Валька стояла, прислонившись спиной к машине, сложив руки на груди и скрестив стройные ножки, отчего они стали ещё стройнее и тоньше. Стоит, по привычке чуть опустив голову, и лукаво смотрит вверх на Жеку из-под снова упавшей на лицо пряди каштановых волос.
– Здоровье прекрасное, – смущённо рассмеялся Жека. – Почему спрашиваешь?
– Ну, в газетах писали, да и отец говорил, что у тебя здоровье неважное, срочно пришлось за границу ехать, в Германию, – улыбнувшись, ответила Валька. – Или что, ты просто туристом решил туда скататься?
Вот что говорить? Врать ей ох как не хотелось, но и правду говорить никак невозможно, поэтому Женя виновато посмотрел на неё, неопределённо ограничившись банальным:
– Да… Сейчас всё нормально.
– Так ты в Германии сейчас живёшь? – не отставала Валька. – А зачем приехал?
– Валь, такие разговоры за чашечкой чая говорят, – ответил Жека. – Приходи вечером. Чай попьём.
– А ты не забыл, что я сейчас вообще-то замужняя дама? – лукаво улыбнулась Валька и показала розовую ладошку с гранёным обручальным кольцом на безымянном пальчике.
– Забыл… – растерянно ответил Жека. – За Ваню замуж вышла?
– А тебе это так интересно? – ехидно спросила Валька. И была она так очаровательна в своей этой непокорности и язвительности. И была так желанна, что уж тут говорить. Но замужняя… Уже и не девушка, а молодая женщина. Впрочем, когда Жека встречался с Валькой и у них первый раз был секс, то заметил, что девственницей она уже не была. Ещё бы… Такая красотка…
– Слушай, давай уже ты к нам! – вдруг сдалась Валька и тронула нежными пальчиками с красными ноготками Жеку за куртку. – Посидим, чай попьём, как ты выражаешься. Давай, приходи вечерком, часов около восьми.
– Ну, хорошо… – согласился Жека.
Валька закрыла машину, помахала ладошкой на прощание и пошла к подъезду, изящно виляя задницей из стороны в сторону и помахивая сумочкой. Жека посмотрел на неё и стал вытаскивать пакеты со жратвой из машины. К восьми так к восьми…
Чем ближе подходило время, тем больше волновался. Вот ведь ерунда какая-то… Сколько девушек и женщин было… Прекрасных, умных, интересных, которые могут подать себя в любом обществе. Но… Две девчонки из юности – Сахариха и Валька – имели над ним бесконечную власть, хоть и были они самыми беспокойными и занозистыми из всех. Но любил вот их. Может быть, как раз за это…
Хоть идти-то всего – подняться на четыре этажа вверх, в этом же подъезде, но оделся прилично – белая рубашка, брюки, туфли. Взял с собой бутылку шампанского, уже чуть не год стоявшую в баре, и отправился к Вальке. Очень ему интересно было, где она работает – на следователя РОВД Валька никак не походила. С её дорогой стильной одеждой, ухоженностью, манерой держаться, иномаркой, походила она на юриста большой респектабельной фирмы или… На дочь генерала Хромова…
Валькина дверь была железная, покрашена в красный цвет, с тремя замками. К массивным петлям приварены напильники, чтобы предохранить их от среза. Жека нажал кнопку звонка и вскоре услышал шлёпание босых ног по линолеуму. Валька приоткрыла дверь на цепочке и, увидев Жеку, сняла её и распахнула полностью. Была она в домашнем халатике и босая. Увидев официально одетого Жеку, улыбнулась.
– Проходите, молодой человек, – Валька показала рукой в квартиру. – Мойте руки и добро пожаловать в зал.
С того времени, как Жека здесь был, произошли тут большие изменения. Валька купила модную импортную мебель, стоившую бешеных денег, и обзавелась хорошей аудиотехникой. На красивой модной тумбочке стоял современный блочный аудиоцентр «Техникс», в котором негромко играла группа «Комиссар».
В ванной у Вальки тоже всё было неплохо – импортная сантехника и красивая импортная плитка, большое зеркало, вделанное прямо в стену. Но… Невзирая на кажущуюся крутость всего этого, как же Жеке, привыкшему к огромному гостиничному номеру в пентхаусе, казалось здесь тесно и убого… А убого казалось, потому что в 1993 году просторнее этих типовых квартир улучшенной планировки считались только огромные сталинские квартиры в центре города, с трёхметровыми лепными гипсовыми потолками, обширными комнатами и громадными дверями и окнами.
Валька в зале накрыла стол – небольшой перекус из рулетов, печенья, пирожных и конфет. За столом сидел Иван в майке и трикушках. По-прежнему он казался незначительным и незаметным на вид. Среднего роста, среднего телосложения, средней внешности. Жека опять удивился – что Валька нашла в женихе? Могла выбрать себе любого богатого и знаменитого, но выбрала… школьного учителя. Впрочем, этим же вечером он сказал, что стал уже завучем. Так, глядишь, и до директора школы доберётся, а потом и в администрацию города, в отдел образования батя воткнёт. Всё возможно… И Валькин муж уже не казался совсем простым.
– Евгений! – улыбнулся Иван, привстал с дивана и пожал Жеке руку. – Давно вас не видел.
– Да… Я в Германию переехал. На постоянное место жительство, – прямо сказал Жека. – Открыл там бизнес – ресторан, ночной клуб и гостиницу.
– Ух ты, как интересно! – Валька с любопытством посмотрела на Жеку. – И как? Идёт дело?
– Идёт, – согласился Жека. – Прекрасно идёт. А как вы тут? Что нового?
– Ваня стал завучем в школе, – улыбнулась Валька и достала из стенки хрустальные фужеры. – А я… Я ушла из МВД. Сейчас начальник юридической службы комбината.
– Ух ты… Неплохо… – заметил Жека, не зная, что и сказать.
Неплохо генерал Хромов пристроил дочурку! В 22 года засунул начальником юридического отдела металлургического комбината, крупнейшего за Уралом. Несмотря на нынешнее аховое положение, комбинат был прекрасным стартом для карьеры – начав её в 22 года, к 40 годам есть весомый шанс дослужиться хоть до министра юстиции.
Жека открыл шампанское и разлил по фужерам. А сам одновременно подумал: раз Валька сейчас начальник юридического отдела, она в курсе всех его муток и схем вывода денег за границу. Наверняка. Все договоры были относительно на виду. По ним выходило, что комбинат покупал сырьё – уголь и железную руду – через некую фирму JY Ltd, расположенную на Каймановых островах. Причём покупал значительно дороже, чем покупал бы в России, напрямую у горнорудных предприятий. А получалось так, потому что горнорудные предприятия продавали сырьё не комбинату, а этой самой фирме-прокладке в оффшоре. И продавали тоже по цене намного дороже рыночной. По пути на комбинат сырьё дорожало, причём вообще не покидая товарной станции. Путь денег за сырьё тоже был сложным: комбинат переводил деньги за сырьё на Каймановы острова, там часть денег оседала на счёте фирмы-прокладки, откуда переводилась в Германию, на счёт Дойчебанка, оставшаяся часть шла на счета шахт и рудников, но и там ушлые директора снимали себе часть. И до шахты доходила обычная цена за сырьё. Все довольны, все при деньгах. Кроме комбината, лежащего на боку.
В принципе, ничего незаконного в этой схеме закупки сырья не было – всегда можно было сказать, что фирма-прокладка JY Ltd с директором Евгением Соловьёвым выступает гарантом и страховщиком платежей между шахтами и комбинатом. У проверяющих возникло бы лишь понимание, что деньги выводятся из России нагло и беспринципно. Но совершенно законно.
А ещё Валька не могла не знать, кому принадлежит контрольный пакет акций. Это легко можно узнать в любой бирже и Госкомимуществе. Да знает наверняка!
– Так ты не сказал, зачем ты сюда вернулся, – заметила Валька. – У тебя там так прекрасно пошли дела. Зачем возвращаться? Многие мечтают уехать за границу. Ты наоборот едешь оттуда. Не, ну если только родителей проведать…
– Не родителей! – возразил Жека, но тут же смущённо согласился. – И родителей тоже… Но главная цель – я буду участвовать в собрании акционеров. У меня есть права на часть комбината, и я заявлю их. Раз ты начальник юридического отдела, то должна знать это. И Центральная ТЭЦ… Там у меня тоже есть свой интерес.
– А не много ли у вас интересов тут, молодой человек? – улыбнулась Валька и отпила шампанское из фужера.
– Много-немного, но есть, – уверенно сказал Жека.
Валька наверняка будет присутствовать на собрании, чтобы зафиксировать голосование по важным вопросам. Юридическое сопровождение наверняка оставили на ней. Вот так генерал Хромов и Сахар решили прибрать комбинат. Они, как спрут, опутали его со всех сторон. Внедрили своих людей везде. Жека не сомневался, что и главный бухгалтер, и главный экономист – тоже люди новые, поставленные специально, чтобы устроить переход комбината в нужные руки. И теперь только Жека был у них на пути.
Посидев пару часов, Жека засобирался домой. В присутствии мужа более откровенно о комбинате не поговоришь, да и захотела бы это Валька? А впустую лязгать языком на тему «как я провёл лето» Жека не привык. Если бы существовал хоть какой-то шанс затащить Вальку в постель, он, конечно, бы остался, но в присутствии Ивана такого шанса не существовало совсем.
На следующий день Жека собирался ехать в строительное управление комбината, раньше известное как АО «Сибирьстройметаллфинанс», сокращённо ССМФ, раньше принадлежавшее Жеке, а теперь снова включённое в состав комбината в виде дочерней фирмы. Нужно было встретиться с Сергеем Нефёдычем Володаровым, нынешним директором предприятия. Узнать у него, какие расклады на стройке машины непрерывного литья заготовки, сокращённо МНЛЗ, и как вообще проходит работа. Стоит ли возобновлять работу на объекте.
Но вечером позвонил Славян и сказал, что утром генерал Хромов ждёт в городском УВД. Примерно в 10 часов утра.
– Я буду, – коротко сказал Жека. Ничего не поделать… Генерала нужно навестить в первую очередь.
Утром Жека ехал на машине по городским улицам и видел хмурые, озабоченные лица горожан. Они как будто ушли в себя. Хронические неплатежи продолжали шатать экономику и благосостояние рядовых людей. Странно, но при этом состояние некоторых людей росло как грибы после дождя.
Городской УВД находился на улице Пионеров, в районе Соцгорода, за две трамвайные остановки от комбината, и отсюда было хорошо видно доменные печи, сплетения кауперов и ряды мартеновских труб. Из двенадцати труб дымили только две, и это было очень недобрым знаком. Тяжёлое финансовое положение всё больше накрывало комбинат, а прекращение строительства МНЛЗ полностью ставило на нём крест.
На КПП уже были поставлены в известность, что Жека приедет, поэтому, когда сообщил дежурному сержанту свою фамилию, тот дал знак входить. Крутанув вертушку, Жека вошёл в УВД, поднялся на второй этаж и пошёл к кабинету Хромова. Секретаршей у него была смазливая белобрысая девица – старшая лейтенант, которая помнила Жеку по прошлым визитам, поэтому только приветливо улыбнулась и сообщила, что можно входить – генерал ждёт.
У Хромова в кабинете жила вечная классика. Казалось, время остановилось. Деревянные лакированные панели стен, паркет на полу, большой стол с бронзовыми канцелярскими приборами и зелёным настольным светильником, огромные кресла с чёрной кожаной обивкой. Единственной современной вещью в кабинете Хромова был компьютер «Тангент», подаренный Жекой.
Хромов сидел, удобно устроившись в кресле, закинув нога на ногу и положив голову на ладонь правой руки, локтем опёртой о подлокотник. Над ним большой портрет Ельцина, а в углу российский триколор на подставке.
