Текст книги "Russian Mafia 3 (СИ)"
Автор книги: Arladaar
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
Номер подразделения ОМОНа в Успенке Жека помнил – он был простым. Кинув монету в приёмник, набрал номер и тут же услышал соединение.
– Отряд милиции особого назначения, дежурная часть, – ответил низкий уверенный мужской голос.
– А мне Нефёдова можно? Это насчёт его машины, – наугад ляпнул Жека, предполагая, что у каждого мусора, занимавшегося налётами на коммерсов, тачка должна быть. Федотов вон на девяносто девятой ездил, которая сейчас, в 1993 году, считалась очень дорогой «пацанской» машиной.
– С машиной? – переспросил дежурный. – Сейчас позову. Не вешайте трубку.
Через короткое время стало слышно, как открылась дверь, из-за которой донеслось несколько мужских голосов, шутки, смех, матерки. Потом раздались шаги, и трубку кто-то взял. Голос был донельзя наглый и уверенный в себе. Как раз такой, который бывает у человека, имеющего одно название – «подонок». Такие сломают, перешагнут и спляшут на голове.
– М-да? – протяжным тоном спросил Нефёдов. – Говори, что надо. Что там насчёт машины?
– Ты знаешь, сука, что это я ваши бабки поднял, которые вы у строителей подняли, замочив четверых человек? Ты знаешь, что это я вашего фюрера украл? – уверенно спросил Жека. – Бабло у меня, забрал чёрную сумку из его дома. Давай так. Я заберу твою тачку в обмен, чтоб всё шито-крыто осталось. Приезжай через полчаса в заброшенные здания на картофельных полях. Те, что через дорогу от вашего гадюшника. Оставишь машину с ключами и сваливай из города, козёл.
– Ты кто такой, мудак? – с большим удивлением спросил Нефёдов, чуть не подавившись от удивления. – Ты на кого бочку катишь, сучонок? Ты кто вообще? Эй ты! Я тебе в цемент закатаю! Я тебя…
Жека не стал выслушивать дальнейшие оскорбления, просто повесил трубку и сел в машину. Покурил напоследок перед делом и вырулил на дорогу. Ехать предстояло недолго – десять минут, но всё равно, пока летел под сотню по дороге, боялся опоздать. Боялся, что мусора проедут на место расправы, когда он будет еще в пути, хотя не было оснований для беспокойства – наверняка перед тем, как ехать, куда Нефёдову указали, ему надо будет переговорить со своими корешами, рассказать им об услышанном, принять решение. А какое они могут принять решение? Не в милицию же заявить – очевидно, что все их дела совершались в тишине, да и велик шанс, что шантажист мог заявить не в простую ментовку, где у Хромова всё схвачено. Сто процентов, что они поедут разобраться сами. Так, как они умеют.
Остановившись, как и хотел, метров за 200 от перекрёстка, Жека принялся ожидать машины, едущей со стороны Успенки. И дождался. Причём сильно удивился – это была машина гаишников. Сине-жёлтая шестёрка с люстрой наверху. В машине сидело четверо, считая и водителя. Четверо! А ожидалось трое. Мусора могли прихватить знакомого гайца, а может, их и было четверо. То, что это нужная тачка, сомнений не было – пропустив поток машин, она газанула через перекрёсток и выехала на дорогу к Металлургу. Жека тронулся с места и поехал за ней. Хорошо, что на перекрёстке не попалось ни одной машины, и смог спокойно повернуть налево. Дальше дорога шла в спальный заводской микрорайон, и движение по этой дороге обычно было весьма оживлённым.
Мусора знали, куда ехали, – свернув с дороги на Металлург, направились по просёлку к картофельным полям. Ехали они медленно, дорога хоть и была порядком накатана, но совершенно не приспособлена для езды на легковушке, да ещё заднеприводной, с сидящими четырьмя взрослыми мужиками. Шестёрка ехала, то и дело цепляя пузом за неровности дороги. При таком движении у Жеки на переднем приводе и пустой машине было преимущество, но долго ехать он всё равно не стал. Едва завернув на просёлок, свернул с дороги в старую траву у первого перелеска и остановил машину – белая, она была сильно заметна в нынешнюю пасмурную погоду. Как и хотел, пошёл дальше быстрым шагом. Гаишная машина тем временем успела отъехать примерно на сотню метров и как раз подъезжала к перелеску, где должны были устроить засаду Графин с Абаем.
И они там были. Жека услышал сухие, хлёсткие пистолетные выстрелы, раздавшиеся крики и бегом направился вперёд, вытащив пистолет из наплечной кобуры. Вот и началось…
Глава 20
Стрельба в полях
Машина гаишников стояла за поворотом дороги. Перелесок почти скрывал её, но был виден багажник, и было слышно, как пули разбивают стёкла, попадают по дверям. Жека уже почти подбегал к месту стрельбы, осталось метров 30, когда из-за деревьев перелеска слева выбежал гаишник. Жеку он пока ещё не видел. Развернувшись, гаишник выстрелил два раза куда-то в лес, а потом развернулся к Жеке.
– Привет! – сказал Жека и выстрелил гайцу в лоб, пулей сбив фуражку. Потом быстро направился к машине, перешагнув через дёргающийся труп. Там почти всё уже было закончено. Стрельбы не слышно, только пацаны о чём-то базарили.
– Графин, чё там у вас? – крикнул Жека.
– Нормально всё, – крикнул Графин и вышел из леса, перезаряжая пистолет. – Надолго их не хватило.
– Я там последнего замочил, – заявил Жека и осмотрел расстрелянную машину. – Из перелеска гаец выбежал. Странно, что на дорогу, а не в чащу направился.
– Там глубже не пройдёшь! – сказал Графин. – В глубине овраг и заросли такие, что хрен пролезешь.
Жека подошёл и осмотрел машину. Водительская дверь открыта. Из передней пассажирской двери свисает тело в гражданской одежде – спортивном костюме и джинсовой куртке. Двое других на заднем сидении тоже мертвы – даже не успели среагировать и остались внутри, завалившись друг на друга. Стёкла полностью были снесены пулями с обоих сторон.
– По две обоймы выпустили! – похвалился Графин. – Никаких шансов не было. Гаец только на удивление прыткий оказался, сразу шуганулся в бурьян и отполз куда-то назад. Ловить его времени не хватило – надо было этих валить. Ты ж там стрелял, вроде?
– Стрелял, – подтвердил Жека. – Грохнул. Так что осталось проверить, тех ли мы пришили. Документы прошмонайте у них. Только не наследите, чтоб отпечатков не оставить.
Через пять минут Жека уже рассматривал удостоверения. Ошибок не получилось – это были те мусора, кого назвал Федотов.
– Осталось только узнать, что гаец с ними делал, – задумчиво сказал Жека. – Походу, левого мужика подпрягли, на смерть послали.
– Хер с ними, давай сваливать отсюда! – сказал Графин.
– Пошли, мне придётся в обратную сторону сматывать, туда, откуда приехал, – согласился Жека. – На «девятке» я по полям могу не проехать, да и дорога здесь блокирована. Так что разбегаемся кто куда. Только тачку сначала подожжём. Чтоб было трудно опознать, кто это.
– А то они дураки, – усмехнулся Графин. – Ну, как хочешь. Это дело недолгое. Отойдите только подальше.
Жека не просто так решил сжечь машину. Выглядеть должно своего рода предостережение, в первую очередь Хромову и тому, кто шестерит на него. Знак того, что все под богом ходят и надо призадуматься, что ты творишь.
Существовала и проблема. Хромов мог связать это убийство с нападением на строительное управление – прямая связь намечалась: убиты участники налёта, командир силовой бригады Хромова исчез. Однако невольно складывающаяся ситуация могла пустить следствие по ложному следу. Федотов грохнул подельников и с деньгами свинтил в дальние края. Могло и проканать.
Графин открыл лючок бензобака, засунул тряпку, поджёг её и скомандовал:
– Всё! Расходимся! Жека! Пока! Если чё надо, обращайся! Заходи, водяры вмажем!
Графин с Абаем побежал в поля, а Жека в противоположную сторону, к своей «девятке», припаркованной у лесочка. Когда садился в машину, сзади грохнул взрыв, и в воздух поднялось чёрное облако дыма вперемешку с огненным шаром, потом вверх взлетели высокие дымные языки пламени. Горело хорошо, жарко. И очень заметно. Надо было срочно валить отсюда.
С большим трудом развернувшись на узкой заросшей дороге, рискуя свалиться в придорожную канаву, Жека выехал на дорогу, ведущую к Металлургу, а затем на главное шоссе, ведущее в город. На первой дороге ему никто не встретился, но на шоссе пришлось уступать дорогу машинам. Правда, он стоял под острым углом, так что номера можно было увидеть только в зеркало заднего вида. Была вероятность, что на «девятку» обратят внимание, однако она стояла на дороге, ведущей из посёлка, куда ездят достаточно часто, а чёрный дым, который поднимался над лесом, был далеко.
Через две минуты Жека вырулил на трассу и притопил в сторону центра города. Навстречу попалось две пожарные машины, мигающих люстрами и сиренами, распугивающими тачки по обочинам. Походу, пожарники сами увидели поднимающийся дым – слишком рано среагировали, вызвать за такое короткое время никто бы не успел. Но наверняка они ехали, ещё не зная, что там горит – весной постоянно случались лесные и полевые пожары.
…Жека думал, что и это происшествие тоже останется скрытым от широкой публики, как налёт на автобус строительного управления, однако это оказалось не так. Ради интереса включил вечернюю новостную программу, после которой была хроника происшествий «Плохой день», и первым сюжетом сразу же показали сгоревшую гаишную машину. Показывали, правда, издалека, чтобы не шокировать и так зашуганных граждан. Вокруг машины в бурьяне ковырялись кинологи с собаками, несколько ментов обыскивали заросли в поисках улик. Показали Хромова, с деловитым озабоченным видом, раздающим указания.
– А сейчас самое громкое происшествие, случившееся за прошедшие сутки, – заявил голос за кадром, в котором Жека узнал ведущего программы Вячеслава Бардакова, известного в городе тележурналиста, уже знакомого Жеке по телемосту, освещавшему его избирательную кампанию. – Сегодня в конце рабочего дня свидетели, проезжавшие по Успенской трассе, стали свидетелями достаточно мощного столба чёрного дыма. Приехавшие по вызову пожарные увидели горящий автомобиль ВАЗ-2106, принадлежавший Государственной автоинспекции Н-ска. Незамедлительно на место происшествия были вызваны представители правоохранительных органов, так как недалеко от автомобиля на дороге лежало мёртвое тело сотрудника ГАИ, а в машине было найдено ещё три обугленных до неузнаваемости трупа, сразу же отправленных на экспертизу. В городе срочно был введён план «Перехват», об итогах которого мы оповестим заранее. А сейчас к другим происшествиям. В доме номер 36 по проспекту Пионеров было совершено незаконное проникновение в жилище, пока хозяева квартиры были на работе. Дверь была вскрыта отмычкой. Похищены денежные средства, золотые украшения и бытовая техника.
– Хм… – лаконично хмыкнул Жека и налил половину бокала виска.
Интересная ситуация вырисовывалась. Похоже, уже после того, как Графин с Абаем ездили за деньгами в квартиру Федотова, туда наведался кто-то ещё. Скорее всего, те же самые мусора, которых они замочили только что. Денег они, понятное дело, не нашли и решили разжиться тем, что есть, как домушники какие-то. Наверное, им стало подозрительно, что шеф куда-то свинтил, никого не предупредив, оттого так мощно и подорвались на разборки после звонка Жеки. Решили выяснить, что всё это значит.
Насчёт убийства ментов… Похоже, Хромов о происшествии решил не скрывать. Что-то он хотел… чего-то хотел добиться. Возможно, пойти на какие-либо ответные шаги. Например, потребовать от городского совета и администрации города усиления местных дополнительных мер по борьбе с бандитизмом и организованной преступностью, хотя куда уж, казалось бы, дальше – ОМОН Хромова шерстил всех подряд, вламываясь в рестораны, только что появившиеся казино, тормоша предпринимателей и даже мелких торговцев на базаре.
На вокзале на стихийном рынке старухи торговали палёной водкой, сигаретами и продуктами прямо с деревянных ящиков, стоявших рядами. Между рядов время от времени прохаживались двое пьяненьких сержантов, внимательно осматривая торговок. Если торговка платила им откат, так и быть – торгуй. Если бабка пробовала выкаблучиваться, угрожая крышей от местной шпаны, били демократизаторами бутылки, втаптывали в грязь сигареты, а то и старуху отводили в сторонку, за угол, откуда возвращалась она с фингалом под глазом.
Почти все преступные группировки в городе либо платили откат мусорам, либо их члены прессовались в трезвяке, где в самом конце коридора был вход в подвал, который вёл свою славную историю с времён товарища Сталина. Посетители трезвяка слышали, как затаскивали несговорчивого клиента куда-то дальше по коридору, потом топали кованые сапоги, лязгала железная дверь, и лишь негромкие, едва доносящиеся из подземелья крики говорили о том, что там происходит что-то плохое…
… На следующий день Жека решил съездить в строительное управление, узнать у Володарова, как обстоят дела и возобновлена ли работа конторы в полном объёме. На вахте с удивлением увидел вооружённых автоматами ментов. Они с подозрением посмотрели на Жеку.:
– Вы кто? Пропуск есть?
– Я работаю здесь, – пожал плечами Жека.
– Пропуск получите, – поучающе заявил охранник. – В следующий раз не пустим.
Жека хотел спросить, а как быть тем посетителям, которые приходят к частным предпринимателям, арендующим офисы в конторе, но решил не связываться.
Контора уже работала – все сотрудники были на месте. Обстановка царила абсолютно деловая. Жека сразу прошёл в приёмную к Володарову. Блондинистая секретарша Верочка в ответ на приветствие мило улыбнулась, показав ямочки на пухлых щёчках, и, даже не спрашивая, пошла готовить кофе, покачивая полными бёдрами и пышной задницей, туго обтянутой полосатыми брюками-клёш, внизу отглаженными до остроты лезвия бритвы.
Володаров сидел весь в бумагах, сдвинув очки на нос. Увидев Жеку, немного неловко протянул руку для приветствия, наверное, было неловко, что в прошлый раз выказал искренние чувства.
– Ну, как дела? – задал Жека дежурный вопрос. – Всё нормально?
– По работе да, всё хорошо, – согласился Володаров. – Строительство возобновлено. Иностранные специалисты продолжили работу, чуть не с аэропорта их сняли. Но тут же выяснилось кое-что неприятное… И как в данной ситуации реагировать, я пока ещё не знаю.
– Что случилось? – поинтересовался Жека.
– К нам пришли кровельные пакеты, – сказал Володаров. – Со дня на день начнём монтаж крыши – пора накрывать цеховые пролёты и собирать краны. Мостовыми кранами намного проще и быстрее проводить монтажные работы. Это мы прямо значительно бы ускорились. Решили подключить к этому делу немцев. Из зоны растаможки привезли контейнер с инструментами и оборудованием для работы на высоте, открыли, а он полупустой. Вскрытый. Пломбы повреждены. Похоже, вскрыли, когда стоял в ангаре, потому что я лично принимал грузы – все они были хорошо упакованы и опломбированы. Такие дела… Немцы отказываются работать нашим инструментом. Говорят, что он низкого качества и им только свинарник построишь.
– Хм… – не нашёлся что сказать Жека. – Что за ерунда… Мужики у самих же себя воруют.
Впрочем, он был нисколько не удивлён, помня свою работу на кондитерской фабрике в советское время. Рабочие тащили всё, что можно и что нельзя. Тащил и Жека, но это была готовая продукция, которую ещё нашлёпать можно сколько угодно. Красть оборудование это другое. Это как выстрел себе в ногу. Впрочем… Кто знал, что судьба вот так повернётся на 180 градусов, и будут красть у того, кто сам никогда не стеснялся этого делать. Но здравый смысл в этом находить не хотелось – Жека опять воспринял то, что сказал Володаров, как своё личное оскорбление. Как будто это украли у него самого.
По идее, можно было докупить недостающее у фирмы-производителя. Но… На это ушло бы очень много времени. Пока закажешь в Италии или Германии, пока там закомплектуют всё, что необходимо. Пока привезут, а это песенка долгая, учитывая, что будет много перевалок, в том числе и доставка судами, разгрузка в портах, перегрузка на железную дорогу. Минимум месяц, а то и дольше придётся ждать. Нужно попробовать найти похищенные инструменты.
Тем временем Верочка принесла кофе на маленьком подносе и поставила чашку перед Владаром и чашку перед Жекой. Тут же ушла, цокая высокими каблучками и покачивая соблазнительными бёдрами. Сколько ей? Лет 30–35. Самый смак!
– Так а что за охрана на комбинате? – спросил Жека, выгнав ненужные мысли, и попробовал кофе. Хорош! Впрочем, он уже знал ответ, так как помнил мордоворотов в заводоуправлении.
– Охрана не местная, – пожал плечами Володаров и тоже попробовал кофе. – Я точно не знаю, откуда они, но у нас в городе такого ЧОПа точно нет. Говорят, из Москвы привезли новые хозяева. Люди много плохого поговаривают о них. Что и рабочих оскорбляют, и бьют за малейшее недовольство. И воровством не гнушаются. Но что в такой ситуации поделаешь? У нас была с рабочими пара случаев, что избили прямо на проходной за косой взгляд.
– Так а за чё избили-то? – поинтересовался Жека.
– Они рабочих заставляют верхнюю одежду расстёгивать, когда делают досмотр, лезут в сумки, даже тем, кто на работу идёт, – объяснил Володаров. – Женщинам тоже. Это незаконно, и многим не нравится, возмущаются люди. Но никто ничего поделать не может. Я на совещании у директора поднял этот вопрос, только на море негатива натолкнулся. Вообще слушать не хочет. И начальник их больше на бандита с большой дороги похож. Сразу в кошки-дыбошки бросился. Я, мол, всё по закону делаю.
– Ясно… – задумчиво сказал Жека. – Я так думаю, если они много инструмента и оборудования украли, то наверняка вывозили на заводской машине через проходную. Где-то они же это хранят, если не продали только.
– Продать… – рассмеялся Володаров. – Могли, конечно, и продать как изделие, но это надо объявление в газету подавать. Это светиться надо. Да и дело это долгое. Нет, Евгений, не так это делается. Всё, что охрана ворует на комбинате, увозится на ближайший пункт приёма втормета, прямо в полукилометре у проходной. Куда ещё можно сбыть тали, тельферы, оттяжки и прочий такелаж? Там всё из хорошей стали, так что, скорее всего, туда и сдали. И навряд ли ты это всё найдёшь.
– А вы откуда это знаете? – заинтересованно спросил Жека. – Подробности прям сногсшибательные.
– Наши ребята такой хренатенью тоже промышляют… – помолчав, сказал Володаров. – Искоренить никак не можем. Да и как искоренишь, когда зарплату то платят, то не платят. Тут уже обычные слова на рабочих не действуют. Им не объяснишь, как так получается, что количество иномарок у заводоуправления растёт, а зарплату при этом какой месяц не дают. Начинают люди тащить всё подряд. Даже то, чем себе на хлеб зарабатывают. Попадались наши. И на проходной попадались, и на улице милиция ловила, сразу дело о краже возбуждала. Воруют в основном медь, алюминий, нержавейку. На комбинате много этого добра за советские годы скопилось. Раньше же как – в цветмет ничего не сдавали, так как всё общее было и возиться не хотелось. Котлован выкопают на территории, где-нибудь на задворках, туда старые электродвигатели, кабель, провод покидают и трактором засыпят. С глаз долой, из сердца вон. Но те котлованы давно уже раскопали и всё оттуда потаскали в приёмку. Бывает, и действующий кабель режут, особенно резервные линии. Сейчас металл в цене, на всё люди идут. Ночами, в цехах, кандейках, рубят и обжигают. Кроме обожжённого кабеля, тащат вообще всё, от инструмента до роторных секций больших электродвигателей. Такие дела. Про воровство все знают, так же как и где принимают и по сколько. Но больше всего, конечно, охрана ворует. Им вообще закон не писан. Машинами вывозят. С милицией поделятся деньгами, даже если и застукают, и как с гуся вода.
– Ну… Эту проблему надо как-то решать… – заявил Жека. – Так у нас и построить ничего не удастся. Ладно… Я посмотрю, что можно сделать.
– Посмотри, посмотри… – безнадёжно махнул рукой Володаров. – Некоторые хотели покончить с этим, ничего не получилось, только сами пострадали. Есть всё-таки среди начальства, среди мастеров, молодые ребята, которые в будущее смотрят. Пытались воздействовать на рабочих, на охрану, и чего добились? А ничего! Себе только навредили. То их встретят, изобьют неизвестные, то машину сожгут или колёса проколют. Так и перестали проявлять честность.
– Я понял, – кивнул головой Жека. – Я вам деньги перевёл взамен тех, что отобрали. Так что можете продолжать выдачу зарплаты.
– А вот это хорошая новость, – обрадовался Володарский. – Завтра же с милицией поедем в госбанк. Спасибо!
– Всё для хорошей работы! – усмехнулся Жека. – Ладно, до встречи. У меня дел ещё много…
А дел предстояло действительно очень много. В первую очередь, попробовать найти сворованные инструменты…
