Текст книги "Russian Mafia (СИ)"
Автор книги: Arladaar
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Глава 16
Олег Васильев
– Лейтенант Советской армии? Ничего себе, – удивился Жека. – Как же занесло тебя в эту краянку?
– Очень просто, как и многих из нас, – вздохнув, ответил Васильев, подозвал официантку и заказал всем по кружке пива, потом продолжил: – Во время учёбы в строительном институте закончил военную кафедру в 1985 году, дали звание летёхи. Надеялся, что с армией ничего не будет связывать, буду работать на гражданке, здания проектировать, но нет. На сборах после окончания института объявили, что мой 101-й мотострелковый полк отправляется в Демократическую республику Афганистан для выполнения интернационального долга – помощи братскому демократическому народу Афганистана в деле борьбы с империалистическими посланцами Запада. Возразить нечего, пришлось ехать служить.
– Долго там был? – спросил Жека, прихлёбывая пиво. История Олега показалась ему интересной.
– Недолго. Служил я в Афганистане в мотострелках. А это… – помолчал Васильев. – Это считай, что смертники. Дороги в Афгане горные. А если не горные, всё равно труднопроходимые, цепью не раскинуться. Приходилось на марше идти колоннами, даже на захват территорий. А колонна – это сам знаешь… Опасное дело. Если устроить засаду, техника горит как спички. Первый БТР подбили, и его уже не объехать. Остальные стоят как мишени. С одной стороны крутой горный склон, с другой стороны бездонная пропасть с бурной рекой. Или такой же обрывистый склон, если едешь по узкому ущелью. Любили духи засады устраивать в таких местах. Много наших так покромсали. Колонна разбита и сожжена, а в нападении 5 моджахедов всего участвовало. Такое вот соотношение сил было. Наши стали потом вертушки высылать для сопровождения и прикрытия, но душманы их сбивали из «Стингеров», которые поставляли америкосы. Тяжело, в общем, было. А потом был плен…
– Плен? – удивился Жека. – Как получилось?
– До банального просто, – ответил Васильев. – Ехали днём, маршем из Рабата в Герат. Нужно было миновать небольшое предгорье. Вот знал ведь командир полка, что в этом месте могут напасть! Сказал, надо бы разведроту вперёд пустить или вертушек дождаться. В штабе сам это говорил, когда маршрут прокладывал до точки дислокации. Но, как и всегда, понадеялся на русское «авось». Пошли так, без воздушного прикрытия. Давай, давай, быстрей, быстрей… Результат закономерный. В середине дня, когда колонна полностью зашла в предгорье, на нас напали. Подожгли первую БТР и танк, ехавший последним. Из противотанкового гранатомёта. Наши выскочили, пытались рассыпаться по сторонам, а там рассыпаться-то оказалось и некуда. Как я уже говорил – с одной стороны крутой склон, с другой – ущелье и бурная порожистая река. Бежать некуда, на склон не залезть. Но делать нечего. Мы всё-таки стали пытаться огрызнуться и кое-где забраться на склон. Полез и я. Однако какой из меня альпинист… Стена сильно крутая. Не удержался, камень вырвался из горы, и я упал вниз, с высоты метров десять…
– Без сознания взяли? – спросил Жека.
– Без сознания, – согласился Олег. – Как попал к ним, не помню. Но если меня не наши подобрали, значит, всех нас там перебили. Я пытался потом найти информацию об этом нападении, но сам понимаешь, где её найдёшь… Всё засекречено.
– С тобой-то что дальше было?
– Очнулся от того, что кто-то пнул по рёбрам, – сказал Васильев, опять прихлебнув пива. – Ещё глаза не открыл, а чувствую, что лежу на глиняной земле. Рядом гортанные голоса. Тело болит, как будто его дубинами избили. Впрочем, так оно и было. С такой высоты навернуться, как вообще не подох. Хорошо, что не поломался, но головой ударился хорошо. Перелом костей черепа был. Это уже в больнице сказали, когда я сюда попал, в цивилизованный мир.
– А как попал? – поинтересовался Жека, мельком взглянув на Сахариху, которая слушала откровения бывшего военного, открыв рот.
– Мне сразу сказали, что, если хочу выжить, надо принять ислам, – заявил Олег.
– И ты принял?
– Принял, – согласился Олег. – А что оставалось делать? Я вообще-то атеист, как и большинство советских людей. А тут ислам… Ну, принял. Письку обрезали, что-то там прогыгыкали из Корана, а потом меня тут же перевели в другую хижину, кормить стали получше, газеты с журналами дали. Намаз научили делать. Потом меня переправили на территорию Пакистана, а уже оттуда представители западных спецслужб доставили на базу НАТО в Германии, в Кёльне. Меня хотели обменять на какого-то там моджахедского шейха или кого… Но в Министерстве обороны СССР сказали, что не знают, кто такой Олег Васильев, в армии никогда такой не служил, так что пошлите нахер. И вообще, типа, потерь у нас в Афганистане нет, и никого там не убивали и не брали в плен. Вот так походя родина выплюнула меня, как использованный гондон. Как мусор на помойке.
– И что ты стал делать? – поинтересовался Жека. – Ведь в таком случае ты стал им совсем не нужен, и тебя опять могли в Афганистан отправить.
– Я думал, что так и будет, но нет, – признался Олег. – Разведка у НАТО умная. Они знают, чего хотят, и просчитывают все ходы на ближайшие несколько лет. Сначала намекнули, что, мол, родина от тебя отказалась, и ты отправишься опять в подземный зиндан в горах Кандагара. И когда я присел на измену, они сделали предложение, от которого стало трудно отказаться. Предложили работать на них. От них – полная легализация в Германии. Жильё, работа, все документы. От меня – в определённый момент, когда им будет нужно, попросят сделать одно дело. Отказаться невозможно.
– И что за дело? Делал что-нибудь?
– Ещё нет, – качнул головой Олег. – Здесь я им нужен, чтобы контролировать настроения в русскоязычной среде… Пару раз вызывали в одно неприметное здание на окраине города, с другой стороны. Там неприметный мужик в чёрном пиджаке, сидя на стуле перед пустым столом, спрашивал, как дела, что нового. Я отвечал, что всё по-прежнему. На этом всё и заканчивалось. Однако я слышал, что вроде меня хотят в Россию зачем-то отправить. Там, скорее всего, и будет настоящая работа.
– М-да… – протянул Жека. – Не нам тебя, конечно, судить, братан, мы тоже в такой ситуации наверняка бы геройствовать не стали, пошли по лёгкому пути. Самое главное, ты вырвался от этих моджахедов. А остальное как-нибудь образуется. А в Россию пошлют… Я только что оттуда. Нехер там делать. Что там разведка узнавать собирается? Всё похерено и своровано. А что не своровано, своруют в ближайшие годы. Тут даже шпионов никаких не надо – всё по телику во «Времени» и «Взгляде» покажут.
– Ладно! – махнул рукой Олег Васильев. – Разоткровенничался я что-то с незнакомыми людьми. Вы сами-то кто будете?
– Мы предприниматели из России, – заявил Жека, решивший, что откровенничать с незнакомцем не стоит, тем более если он на подсосе разведки НАТО. – Решили покинуть родину и обосноваться тут. Пока решаем, чем заниматься.
– Предприниматели, значит… – понимающе улыбнулся Васильев, кивнув на пистолет, торчащий из ремня жекиных джинсов. – Я слышал выстрелы в турецком квартале, пошёл потихоньку посмотреть, кто там бузит. Услышал русскую речь. Подошёл к вам, вдруг помощь нужна. На бандитов вы не похожи.
– Мы не бандиты! – громко пропищала Сахариха, недовольная, что ей никто не уделяет внимания. – Мы хорошие!
Она махнула рукой, и сицилийская сарага выпала из её кармана, предательски звякнув об пол.
– Вижу… – опять усмехнулся Васильев. – В любом случае, землякам мы всегда рады. Если что нужно, приходите сюда в любое время дня и ночи. Поможем всем, чем можем.
– А ты сам-то где сейчас работаешь? – поинтересовался Жека. – Чем занимаешься? Кто по жизни?
– Чем ещё может заниматься бывший солдат? – усмехнулся Васильев. – Работаю в охранной фирме. Простым охранником. Охраняю склад одной фирмы в промышленном квартале, за городом. Работа непыльная. Платят, конечно, мало для Германии, но на нормальную жизнь хватает. Жильё здесь же, в русском квартале снимаю. Он вроде как под снос пойдёт, но ещё нескоро, потому тут многие наши окопались. Прогнали турков, арабов, боснийцев. Немного прогнали. Они то и дело лезут, как тараканы. Тут только наши живут. Ну и те, кто бывшие наши. Украинцы, белорусы, литовцы, кавказцы и прочие мигранты из СССР. Все, кто по-русски говорит, все тут. А вы-то где?
– Пока в гостинице, – ответил Жека, как будто призадумавшись. Ему сразу же пришла мысль сколотить бригаду из соотечественников. Но что это за люди? Можно ли им довериться? Согласятся ли они участвовать в мутках? Можно ли на них полагаться, если придётся схлестнуться с итальянской или турецкой мафией? Пока что ответа на этот вопрос он не знал и решил не пороть горячку.
– В гостинице же дорого! – удивился Васильев.
– Ну а куда нам деваться, – ответил Жека и протянул руку. – Меня, кстати, Евгений звать… Можно просто Жека, а это…
– А меня Светлана звать! – нагло заявила Сахариха и протянула руку Васильеву. – Будем знакомы. Если нам что-то нужно будет, мы обязательно обратимся к вам. У вас, кстати, есть телефон?
– Есть! – с удивлением ответил Олег. – Держи визитку. Здесь и рабочий, и домашний.
– Ого, визитка! – удивился Жека. – Прям как у предпринимателя.
– Это для того, чтоб контакты давать, если дополнительная работа подвернётся! – ответил Олег. – Часто просят услуги охранника оказать частным лицам. У меня ж лицензия есть. Поэтому даю рекламу в газеты. Иногда звонят, сопровождаю детей богатых родителей в школу, а жён в салоны красоты…
– Охранник – это хорошо, – заявил Жека. – Возможно, у нас для тебя найдётся работа. Но это потом. А сейчас нам пора. Время позднее, а завтра много дел. Вызови нам, пожалуйста, такси.
– Зачем такси! – рассмеялся Олег. – У меня есть машина. Вон она, недалеко отсюда стоит. Сейчас отвезу вас, куда скажете.
Посидев ещё немного и побазарив о том, о сём, компания вышла из бара. Жеке здесь понравилось. Немноголюдно, тихо, спокойно. Чувствовался русский дух и колорит, но при этом царил немецкий порядок и основательность.
– Хороший бар, – заметил Жека, садясь в машину Олега. – Тут всегда так тихо?
– Бывает и громко! – рассмеялся Олег. – Сейчас конец месяца. Аванс уже потратили, а получка числа десятого будет. Поэтому заходят братаны кружечку пивка пропустить и всё, хватит. В Германии жить – только так, не иначе. Экономить надо. Зато когда получку дадут, тут и танцы, и шманцы, и обжиманцы. И подерутся, потом помирятся и песни споют. Всяко бывает… Но в целом все свои, большого беспредела нет. Вас, кстати, куда везти?
– Отель «Авангард», – сказал Жека. – Сейчас пока там наше пристанище.
До отеля доехали быстро, минут за десять. Несмотря на достаточно позднее время, машин на улицах было навалом, так же как и прохожих. Горели разноцветные неоновые огни рекламы на зданиях, яркие вывески зазывали в круглосуточные супермаркеты, ночные клубы, рестораны, казино, массажные салоны и прочие заведения, иногда предназначенные для сугубо взрослых людей.
Этим Франкфурт разительно отличался от родного Н-ка, где ночные похождения могли быть смертельно опасными. При наступлении сумерек город пустел и темнел. Лишь в окнах жилых домов горели редкие огоньки. Потом и они гасли, и в 2 часа ночи город казался покинутым. Большинство населения работало на заводах, фабриках и шахтах, с утра всем на работу, гулять некогда. Да и не на что. Конечно, ночные заведения, бары и рестораны уже начинали появляться и в Н-ке, но гуляли там либо блатные, либо компании крепких ребят, которые могли постоять за себя.
– Ну ладно. Бывай. Всего хорошего. Выберу время, приеду к вам посидеть, пивка попить! – заявил Жека, пожимая руку Олегу.
– Покааа! – помахала ручкой Сахариха, другой рукой придерживая сицилийский нож.
Войдя в номер, Жека достал из бара бутылку виски и набулькал себе и Сахарихе чуть не по половине бокала, бросив льда из холодильника. «Чивас регал» двенадцатилетний! И бокалы для виски, как положено, квадратные и массивные. Не хватало только кубинской или доминиканской сигары.
– Неплохо развлекались. Можно и отметить! – засмеялся Жека, чокаясь своим бокалом о Светкин. – Что ты думаешь про этого Олега?
– Думаю, что мутный он! – заявила Сахариха. – Или чего-то не договаривает.
– И в чем это выразилось? —заинтересованно спросил Жека. – Хотелось бы послушать твое мнение.
– Ну вот смотри, – сказала Светка, вольготно расположившись на диване с ногами и держа бокал с виски в руках. – Сначала он начал говорить по-блатному. Братан, мусора, то да сё. Это как только нас встретил. Я подумала – беглый бродяга из России, пацан по жизни. А потом в баре он говорит, что учился в институте, и даже на военной кафедре. И базар у него стал осмысленный и культурный. Рассуждать о русских стал, местных. Хрен знает, Жекич. Что-то темнит он.
– Мысли здравые у тебя, Свет, разбираешься ты в людях, этого не отнять, – согласился Жека. – Однако ты не учла, что и мы перед ним хрен знает кто. Двое неизвестных русских с ножом и пистолетом. Недавно стрельба была на районе. Он пошёл посмотреть втихоря, что да как. Сначала мог подумать, что мы бандиты, поэтому и разговаривать начал так, приблатнывать понемногу. Мне он показался парнем честным. А в людях я разбираюсь.
– Чё делать будешь? – спросила Сахариха. – Его в бригаду брать хочешь?
– Посмотрю! – заявил Жека. – С чего-то надо начинать. Хотя бы охранников нанять на первое время. А потмо как на ноги встанем, обсмотримся, можно ещё людьми прирасти.
– От кого охраняться собираешься? – усмехнулась Сахариха. – Ты ещё ни в какое говно не влез.
– Дело не в том, что влез или не влез, Свет! Наивная ты девчонка! – возразил Жека. – Запомни – если у тебя есть деньги, а тем более большие деньги, каждый гондон с большой дороги будет стараться их забрать. Да ты угараешь, блин! Мне ли тебе говорить об этом?
– Ладно, не кипятись! – засмеялась Сахариха. – Посмотрим, как и что. Один пойдешь?
– Один, – согласился Жека. – Прочухаю, что там за пацаны трутся…
А тёрлись там пацаны нормальные, в чём Жека впоследствии убедился. Со многими людьми приходилось сталкиваться ему за свою короткую жизнь, со многими делить и водку, и хлеб, и последние сигареты. И никогда он в людях не ошибался, с самого первого взгляда. Если видел, что человек гондон, так оно и оказывалось на самом деле. И даже не приходилось долго ждать, чтобы удостовериться в этом.
Проведя денёк с Сахарихой, ничего не делая, кроме поглощения дорогой еды, секса и лёгкого пьянства, решил Жека наконец-то сходить обратно в бар «У Маруси». Посмотреть, кто там трётся и вообще что почём. Увидеть соотечественников.
Дождался вечера, оделся, как обычно, скромно – кожанка и джинсы, на голову надел черную шапку-гондон, купленную на толкучке. Утром спустился в подвал и взял в тачке пистолет, который забрал у боевиков генерала Завоглу. Отобранный у итальянцев ствол брать не стал, бросил в багажник. Хранить орудие в тачке было не самым умным решением, но держать пистолеты в номере гостиницы, где его может найти любая уборщица, было ещё большей дуростью. А ещё большей дуростью было выбросить стволы, которые могут понадобиться в любой момент.
– Ну что, Свет… Я погнал! – Жека немного попрыгал, проверяя, удобно ли сидит одежда и не выводится ли ствол.
– Иди! – разрешила Сахариха. – Только не вляпайся в какую-нибудь херню!
Вляпайся – не вляпайся, с большой долей вероятности, возможный ход событий предсказать было трудно… Последнее время эти события развивались как в дешёвом голливудском боевике…
Глава 17
Турецкие разборки
Интересно было наблюдать из окна такси, как пропадает освещенность города при езде от центра к окраинам. Улицы как будто тускнели, дома становились все ниже. Потом многоэтажные жилые дома уступили место респектабельному историческому центру, который резко закончился, и начались непрезентабельные дома района Оффенбах постройки начала века. Некоторые из них пострадали в ходе войны от бомбёжек, но позднее все здания были восстановлены, но иногда замазанные следы осколков и пуль были видны отчётливо.
– Это район опасный! – предупредил таксист, пожилой поляк лет пятидесяти, но говоривший по-немецки довольно прилично.
– И чем же он опасный? – поинтересовался Жека.
– Живёт всякий сброд. Арабы, турки, боснийцы, русские.
– А разве русские сброд? – улыбнулся Жека. – Такие же славяне как и ты. Ничуть не хуже.
– Не такие же! – как отрезал поляк. Но чем отличаются русские от тех же поляков, так и не сказал. Впрочем, Жеке было пофиг. В последнее время русских кто только не обвинял во всевозможных бедах. Даже в России стало набирать силу либеральное движение, которое говорило, что всем русским надо каяться и молиться на Запад. Однако Жека воочию, на личном опыте убедился, что молиться на Запад не стоит. Это клоака ещё та. Россия на этом фоне даже в эпоху развала смотрелась получше. Россия хотела идти к свету, пусть вкривь и вкось. Запад жил так веками…
Вывеска бара «У Маруси» виднелась издалека, словно красный таинственный фонарь, освещая полутьму. Сейчас ещё не слишком поздно, и улица не выглядела пустой. Катались на роликах и велосипедах дети. Играли в бадминтон подростки. У домов на скамейках сидели взрослые, в основном женщины. Мужчины во двориках играли в карты и домино, пили пиво. Все провожали взглядом проезжающий «Ауди», в котором сидел Жека, и возвращались обратно к своим делам. Было видно, что чужие в этом районе появляются редко, и местные машины все знают наперечёт.
Жека сунул поляку 100 марок и вышел из тачла, показательно аккуратно закрыв дверь.
– Это много, уважаемый герр… – смущённо сказал поляк, но бумажку всё-таки спрятал.
– Я русский. И могу это себе позволить, – сказал Жека, увидел, как поляк переменился в лице, но деньги, естественно, не выкинул. Вот тебе и идейный… Бабки хоть у чёрта лысого возьмёт и не перекрестится…
В баре в этот раз посетителей было побольше, но народ вел себя тихо. Пахло, как и прошлый раз, пельменями, беляшами, водкой и сигаретным дымом. И этот простой, непритязательный запах так напомнил Жеке Родину, что чуть слеза не капнула из глаз. Впрочем, чувство ностальгии быстро прошло, и Жека профессиональным взглядом оценил обстановку. Прямо у входа сидела компания мужиков в возрасте, одетых кто во что горазд. Они пили пиво и о чём-то громко спорили по-русски. Проскальзывали слова «Ельцин», «путч», «Горбачёв», «предатели родины» и всё в таком же духе. Господи, и эти всё о том же… Да нет уже Союза, нет! Где вы были, когда власть коммунистов рушилась??? Всё так же сидели по барам и рассуждали, кто лучше, а кто хуже???
У Олега Васильева была своя компания. Сидели они в самом углу, о чём-то негромко разговаривали и тянули пивко. Олег, случайно проводя взглядом по бару, наткнулся на Жеку, и непонятная гримаса пробежала по его лицу. Это была не неприязнь, а тень некоей досады. Впрочем, всё это могло и показаться. При тусклом освещении чего только не привидится…
С Олегом сидели четверо человек. И по виду, всё это бывалые парни. Не качки, не амбалы, не блатные, но постоять за себя явно могли. Однако как могли постоять? Между простой дракой и мокрухой – пропасть. Бывало и такое, что опытные зачинщики драк и наезжие, дойдя до мокрого дела, становились в ступоре… А бывало и такое, что неприметные на вид люди, лохи, которых соплей пришибить можно, легко кончали несколько человек и тут же невозмутимо садились обедать.
Увидев подходящего Жеку, парни молча освободили место за длинным столом, что явно трактовалось как знак присоединиться к компании.
Жека сел, поздоровался со всеми за руку, представившись. Парни были все старше Жеки, самому молодому лет 25. Все как один, в крепких кожаных куртках и джинсах. Если бы не Германия, Жека подумал бы, что завис с бригадой бандитов на родине. Но это не были бандиты. Скорее, водилы– дальнобои и охранники.
– Ну чо, водку будем? – полуутвердительно спросил он.
– Можно и водку, – осторожно сказал Захар, накачанный парень лет тридцати. По роже и телосложению походил он на Митяя, здоровенного качка из Жекиной бригады. Митяй был добродушный и крепко не охочий до мокрухи. А вот кулаками поиграть – самое то. Интересно, походит ли Захар на него? Психотипы людей почти одинаковы. Может, и тут природа начудила…
Жека заказал две литровых бутылки германской Смирновки, которая в Сибири считалась суперводкой, и на закуску копчёных колбасок. Улыбчивая официантка принесла и расставила на столе водку с закуской.
Разлили водяру по рюмкам, выпили, молча посидели, потом тут же ещё заполировали полосоточкой. Хорошо пошла! Жека почувствовал, как тепло разливается по телу. Но всё-таки себя контролировал. Старался лишнего не сболтнуть.
– А ты, походу, сибиряк, – предположил Иван, худощавый парень лет тридцати в модной толстовке с капюшоном под кожаной курткой.
– С чего решил? – поинтересовался Жека.
– Кто же ещё вместо «что» или «што» говорит «чё», – рассмеялся Иван. – Да и в целом язык у тебя правильный, без московского аканья и среднерусского оканья, и без южного суржика. Так говорят на Урале и в Сибири. Но для уральца сильно светлый ты. Так что, сибиряк.
– Ха-ха-ха! – рассмеялся Жека. – Ну, это, знаешь ли, слишком просто было бы. Ведь я мог родиться в Сибири, но жить в другом месте.
– А это уже не важно! – заявил Иван. – Давай ещё водки хлопнем.
– А давай! – согласился Жека.
Однако не успели разлить водяру, как с улицы раздался какой-то шум, крики, потом слышно, как газанула машина. Послышались возмущённые голоса, женские крики.
– Чё там? – встревоженно спросил Жека. – Кажись, заварушка какая-то.
– Пойдём, пацаны, посмотрим! – сказал Олег и, махнув своим друганам, быстро двинулся к выходу.
На улице прямо посредине, на проезжей части, собралась небольшая толпа, среди которой выделялась плачущая симпатичная женщина лет тридцати. Лицо у неё было всё в крови, один рукав мохеровой кофты порван, в в светлых волосах тоже видна кровь…
– Марина! Что случилось? —рванулся к ней Иван. – Что случилось? Где Снежана?
– Забрали! Турки забрали, твари! – громким, до надрыва голосом крикнула женщина. – Машина остановилась, трое турок выбрались, меня побили, на землю свалили, дочку затащили внутрь и уехали. Никто не мог ничего сделать. Не добежали… И ты тоже, Ванька! Где ты был??? Опять в баре торчал с друзьями! Что сейчас будет??? Снежааанкааа! Ей же десять лет только!
– Сейчас… Сейчас что-нибудь да придумаем! – озадаченно сказал Иван, но по его растерянному виду никак нельзя было сказать, что он что-нибудь придумает. Парень остановился в растерянности посреди улицы, как будто соображая, что делать. Хотя для Жеки было ясно – чо там соображать-то? Поехать и всех перевернуть. Самый логичный ответ был бы на наезд. Однако, похоже, парни всё-таки не в теме были. Придётся опять брать в свои руки… Хотя, может, это и к лучшему…
– Чё случилось-то? – поинтересовался Жека у Олега.
– Турки… – мрачно ответил тот. – Беспредельничать часто стали. В открытую уже девчонок, детей похищают. Отвозят к себе, насилуют много раз. Видео снимают. Сколько раз пробовали с ними договориться – ни в какую. Не мы и всё. И смеются нагло… А от детей потом только куски мяса остаются. Дочку у Вани похитили, видишь…
– Так а чё вы стоите? Чё не перевернёте их? – с недоумением спросил Жека. – Много их?
– Да хрен их знает… У них тут диаспора целая. Так сейчас их шалман правильно называется. На подсосе у властей. Всё официально. А на деле обычная этническая преступная группировка. Прикрываются восточной культурой, религией. На деле своих бандитов отмазывают, кто попался на преступлениях. Нанимают лучших адвокатов, поднимают шум в проплаченной и либеральной прессе. У них рядом с нашим кварталом штаб диаспоры, там, где мечеть. Туда они и возят всех, кого поймать сумеют.
– Так поехали, ломанём их! – предложил Жека. – Чё встали-то, как в штаны насравши? Вы русские или кто?
– Сейчас… Надо взять с собой что-нибудь… – неловко ответил Олег. – С голыми руками не пойдёшь же к ним?
– Нахера с голыми? – ухмыльнулся Жека и показал ствол и пару магазинов к нему. – У меня волына есть. Не ссы! Погнали! Поугараем!
Олег, Иван, Захар и четвёртый из компашки, Николай, с недоумением посмотрели на Жеку, думая, что он шутит. В их сознании не укладывалось – как можно пойти поугарать со стволом. Однако для Жеки это было обычное дело!
– Погнали! Что встали? Девчонку не хотите вернуть? – уже более напористо спросил Жека, думая, что, наверное, ошибся в парнях. Об Олеге был лучшего мнения и парень казался способным на более решительные поступки – вид у него был уверенный и блатноватый. Однако Жека не учёл одного – пацаны были законопослушными и уже онемчурились, и для них выступить вот так, с пистолетом, против кого-то, оказалось невозможным. Они были русскими. Но, как и для каждого русского, им необходим лишь небольшой толчок. И тогда снежинка разгонит лавину. Для Жеки пацаны не в теме, с одной стороны, казались плохим вариантом. С другой стороны, из таких можно лепить кого захочешь, при нужном подходе. Взять того же Митяя или Клауса… На мокруху парни не хотели идти поначалу, но потом пошли, когда поняли, что один за всех, все за одного – иначе никак.
– Сейчас возьмём, чем отмахнуться! – решился Олег. – Надо положить этому конец!
Взяли биты, сунули в багажник синего олеговского «БМВ» и поехали на стрелу. А ехать было совсем недалеко, с километр. Минарет небольшой мечети видно издалека, за остроконечными крышами домов. Рядом с ней стоял большой старый дом с облетевшей штукатуркой, в котором горел свет. На доме вывеска с надписью по турецки и рядом по– арабски. И стояла машина с двумя турками у неё. По виду похожи на полных отморозков – здоровенные, в кожаных куртках и спортивных штанах. С усмешкой они смотрели на подъехавший БМВ. Уверенность у парней стала понемногу улетучиваться.
– И что мы им говорить будем? – растерянно спросил Иван. – А вдруг это не они?
– А нахера говорить? – недоумённо спросил Жека. – Стрелять надо. Разбираться потом будем, когда в халупу их войдём! Выживших допросим. Не ссыте, пацаны! С вами спец!
Жека вышел из машины и уверенной походкой пошёл к туркам. Те, увидев идущего к ним русского, нагло заулыбались и что-то загыркали, типа «урус, иди нахер».
Жека достал ствол и выстрелил сначала в одного, потом в другого. Первому попал в челюсть, которая отлетела в сторону. Чёрт… Целил в глаз или в лоб, но турок дёрнулся в последний момент и словил пулю в челюху. Естественно, сразу не сдох, а лишь пополам согнулся и пытался завыть от боли. Но это не так-то просто, когда челюсть отвалилась! Второму пуля попала в шею, и он сразу отмяк. Перешагнув через тела, Жека пошёл в дом.
– Ахаля-махаля! Гыр – дыр-тыр-дыр!– завыл ещё один чёрт, с ножом выпрыгнувший из дома. Жека левой ногой выбил нож из руки, правой ногой провёл подсечку и, когда турок упал на колени, третьим ударом правой ноги свернул ему шею, попав ботинком по виску. Взгляд случайно упал на нож. Он мог пригодиться! Длинный ближневосточный, острый как бритва, кинжал из дамасской стали. Жека оглянувшись, поднял оружие и взял его в левую руку.
Пацаны шли за ним с битами в руках и с опаской смотрели на трупы. Правда… Жека заметил что во взгляде Олега не слишком просматривалось опасение. Впрочем, будучи солдатом, трупов видел он много, и наверняка испугать его было нелегко. А вот другие… Кем они работали? Водители скорей всего.
– Вы чё, первый раз жмуров увидели? – усмехнулся Жека. – Айда внутрь! Только не глядя на рожон не лезьте – я первый, вдруг там с огнестрелом хозяева есть.
Однако если хозяева и были с огнестрелом, то наверняка затаились. Придётся выкуривать их по одному. Если не ребёнок внутри, Жека сделал бы по-простому – поджёг всё здание и закупорил вход. Провернул то же, что сделал с преступной группировкой авторитета Филимона, который наехал на Жекины фуры с компьютерами и закончил свои дни, сгорая заживо в подожжённом здании спортивного клуба «Чемпион». После этого на Жеку наехала воровская верхушка и на сходняке заставила сбросить в общак сто косарей. Тут наезжать пока было некому, поэтому развернуться можно вволю.
Держа пистолет наготове, Жека осторожно шёл по культурному центру турецкой общины. Внутри много комнат, в каждой большой ковёр на полу. Почти все стены драпированы коврами с портретами Кемаля Ататюрка на них и ещё какими-то мужиками в чалмах, наверное, турецкими султанами. В одной из комнат сильно воняло дурью. Походу, гашиш. В жаровне что-то лежало, дымилось. Жека решил, что отсюда и можно устроить потом пожар. В других комнатах стояли восточные кальяны с розовой водой, на коврах много круглых подушек и пачек с презервативами.
Пока осматривал, раздался дикий вопль, и на Жеку выпрыгнул какой-то дикий янычар. Мужик был здоров и очень пузат. Такого слона давно уже не видел. Весил турок килограмм сто пятьдесят, не меньше. А то и двести! В огромных красных шароварах, с толстым голым пузом, свисавшим, как мешок с картошкой, и в красной круглой турецкой шапке с кисточкой. Но самое фиговое, что в руке у него была большая кривая сабля. Мужик что-то орал и, вращая ятаганом, приближался к Жеке.
– Ну чё ты орёшь? – с удивлением спросил Жека. – Девчонка где?
Подняв ствол, Жека выстрелил янычару в жирное пузо, но выстрел, судя по всему, не произвёл должного эффекта – пуля застряла в огромном жирном животе. Можно было просто завалить, попав прямо в рожу, но убивать не хотелось, следовало сначала допросить, где ребёнок, поэтому Жека выстрелил опять в живот, а потом в ногу, стараясь попасть в коленную чашечку. Однако и это не остановило слона – на нём были объемные безразмерные шаровары, и в колено не так то просто попасть. Лишь полностью выпущенный магазин позволил прервать бешеное продвижение янычара. Завопив от боли в простреленном колене и животе, он выронил ятаган и как мешок с говном упал на цветастый ковер. Жека сунул пустой пистолет в карман, в мгновение ока оказался у янычара, прыгнул ему на спину и приподнял голову за подбородок, прижав к горлу нож.
– Ты что, сука, берега попутал? Перед кем панты кидаешь, петушок на палочке? – сурово спросил Жека, однако поняв, что турок по русски ничего не понимает, спросил по немецки: – Где девчонка? Говори! Иначе «Гитлер капут»!
Однако турок что то мычал и плевался слюнями. Посмотрев ему в глаза, Жека понял, что он угашенный в хлам, то ли гашишем, то ли анашой. Турок вращал закатившимися глазами и делал попытки вырваться, сбросив Жеку. Поэтому, сочтя дальнейшие попытки допроса бесполезными, Жека перерезал турку горло и бросил его башку на пол.
– Не хочешь базарить – полежи отдохни! – увесисто сказал он и вытерев нож о штаны турка, сунул его за ремень, достал пистолет и перезарядил магазин. – Идём дальше. Пацаны! Разделяйтесь по двое! Проверьте там и там!
