Текст книги "Конец Ордена Ментальных Имперских Магов (СИ)"

Автор книги: Аргус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Почему?

– Хотел бы, убил бы давно! Вон подушку кинул на на лицо и все! – не согласился голос, – сейчас посмотрим.

– Пойми, Петя, – вздохнул Христофор Васильевич, – крепко за вашу семью взялись. Именье отберут Инквизиторы, тебя загнобят. Ты же слышал, что сказал это упырь которого я убил, что ты бездушный выродок!

– А кто это такие? – не понял юноша.

– Да, ты как второй раз головой приложился, совсем все позабыл! – встал и стал ходить по комнате полковник в отставке, – бездушные выродки – это те, кого ментальные инквизиторы видеть не могут. Чьи мысли они не читают. Точнее, читают те мысли, которые эти выродки хотят, чтобы они прочитали. То есть могут их обманывать! Видать после лихоманки тебя и переменило! До этого смотрел тебя Инквизитор пару лет назад, и ничего особенного не нашел! Чтобы не спалиться второй раз, тебе нужно потренироваться! И тогда, это станет нашим оружием!

– Каким оружием? Против кого? И кто меня потренирует? Ты дядя? – удивился попаданец.

– Оружием против этих упырей с глазом на плаще! Мы отомстим за смерть моей сестры и твоего отца! Ой не зря они его убили! Думаю, что тут не просто месть! О может быть целый заговор против Императора! Не зря они терлись тогда среди мятежников! А тренировать я тебя не могу! Я не знаю как это сделать! Но я знаю, кто нам поможет! До начала занятий в Академии еще четыре месяца. Думаю, успеем!

– Ну а я теперь кто? – спросил сирота, – если я умер.

Глава 5. Старый знакомый.

– Умер Петр Алексеевич Печорский. Сейчас его с матушкой хоронить будем. А ты теперь Петр Христофорович Ланской, мой внебрачный и незаконнорождённый сын. Нагулял я тебя от купеческой дочки, много лет назад, в далеком городишке, где мы стояли гарнизоном. Но я не знал, что она забеременела. Родила и воспитывала тебя мать сама. Но заболела чахоткой и умерла. Перед смертью послала мне письмо, где просила присмотреть за тобой. Вот за тобой мы сейчас в этот городишко и поедем. Забирать тебя! Усыновлю, и легализуем тебя! Глядишь, это отродье Инквизиторское от тебя и отстанет. Поступишь в Академию, как мой сын. А там разберемся! Ладно, пора мне. Пойду на похороны. А ты лежи и не высовывайся. Слуг я распустил, завтра с утра засветло и уедем. В обед тут уже инквизиторский управляющий будет.

– А вещи? – удивился вновь обретенный внебрачный сын, – их же продать можно и деньги получить! На жизнь.

– Правильно мыслишь! Но на имущество, на которое лапу Инквизиторы наложили, никто не позарится! Да и не наше это теперь дело. Фотоальбомы и драгоценности семейные я уже собрал, а мебель и все остальное барахло и вывезти некуда. Да и отец твой, не был стяжателем, и большого добра не нажил. Ладно, я пошел, а ты сиди и жди меня.

И дядя вышел из комнаты и закрыл дверь на ключ.

ПЕТРОГРАД. ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ. КАБИНЕТ ИМПЕРАТОРА.

– Ваше Императорское Величество! Он прибыл и ждет в приемной! – в кабинет вошел дежурный адъютант.

– Пусть войдет! – кивнул самодержец.

– Здравия желаю, Ваше Императорское Величество! – в кабинет вошел и вытянулся по стойке смирно высокий крепкого телосложения мужчина в цивильном платье, но с военной выправкой.

– Здравствуй, Федор! – поздоровался с ним Император, – какие новости? Садись!

Они сели в два кресла стоящие рядом и разделенные столиком с поверхностью сделанной из уральских полудрагоценных камней на деревянных красивых резных изогнутых ножках.

– Что тебе удалось узнать о семье Печорских? – спросил государь.

– Все плохо, Ваше Императорское Величество! – вздохнул Федор Лобанов, полковник Его Императорского Величества секретного разведывательного Отделения, а также личный порученец Императора по особо деликатным делам, – жена генерала умерла от от удара, в тот же день когда узнала о его смерти. Сын тоже! Обоих похоронили на местном кладбище.

– А почему не в семейном склепе Ланских в Петрограде? – удивился Император.

– Ее родственники, Ланские, отказались это сделать, ссылаясь на то, что она не отреклась от своего мужа – государственного преступника! Они и так были против ее брака с генералом, и вот теперь нашли возможность отомстить! – вздохнул полковник, – но они не забыли об имуществе Печорских. Но им ничего не обломилось, там на все наложила лапу Инквизиция.

– Значит род Печорских полностью пресекся? – угрюмо произнес самодержец.

– Вроде бы да! – усмехнулся Лобанов.

– Не понял, Федор, что значит вроде бы? – не понял хозяин кабинета.

– Вы же знаете, что я проверяю все до конца! Меня смутило, как быстро и в неизвестном направлении исчез брат жены генерала, полковник лейб-гвардии в отставке некий Ланской Христофор Васильевич. Это известный бретёр и бузотёр! Я его знаю давно, со времен службы в лейб-гвардии! Вместе с ним исчезли драгоценности семьи и все фотоальбомы.

– А фотоальбомы ему зачем? Как память? – удивился Император.

– Может как память, а может для того, чтобы потом никто не смог опознать кого-то по этим фотографиям! – снова усмехнулся секретный агент.

– Поясни, Федор! – потребовал его собеседник.

– А что если сын генерала не умер? А его смерть – это просто инсценировка? – высказал предположение полковник.

– И что ты сделал? – заинтересованно спросил самодержец.

– Пошел в ближайший трактир! – рассмеялся Лобанов, – там нашел бывшего слугу Печорских, он там запойно пил. Сел с ним за стол, заказал штоф водки и закуску. Разговорились. Он стал говорить какой хороший был его бывший хозяин генерал, а жена была вообще ангелом. Потом стал говорить про похороны. Как все жалели барыню и ее сына. Как тот болел, и наконец, сказал самое главное! – тут полковник сделал театральную паузу.

– Федор, ты не в театре Станиславского! Говори! – строго приказал Император.

– Он сказал, что барчук так болел и исхудал, что закрытый гроб в котором его хоронили, был очень легким! – торжествующе произнес секретный агент.

– Почему гроб был закрытым? – не понял его начальник.

– Дядя сказал, что его лицо было изуродовано гримасой сильных страданий и повредилось при падении, а он хочет чтобы его запомнили веселым и улыбающимся! Как на фотографии, которая лежала на крышке гроба! Я был на кладбище. На могиле женщины есть ее фотография. А вот на могиле мальчика ничего нет. Кто-то ее забрал! – усмехнулся полковник, – отличная работа.

– Что ты обо всем этом думаешь? – прямо спросил самодержец.

– Если Ваше Императорское Величество хочет точно узнать жив мальчик или нет, нужно сделать эксгумацию его гроба. Но тайно, чтобы никто не узнал, что там лежит, или не лежит. Особенно Инквизиция, – ответил секретный агент, – и еще одна новость оттуда.

– Что еще?

– Исчез местный магистр Ордена Ментальных Магов по этой губернии! Говорят, он должен был заехать к Печорским и допросить его сына по поводу измены его отца! И еще по нескольким адресам. Выехал из орденского дома и исчез, вместе с машиной. Бесследно!

– А что говорят местные? – поинтересовался Император.

– Говорят, что он брал взятки и сбежал за границу. Его за мздоимство и перевели туда из Петрограда!

– А ты что сам думаешь? – обратился он к своему сотруднику.

– Не знаю! – честно ответил полковник, – но все это как-то в одну строку ложится. Исчез Инквизитор, который должен был проверить мальчика, и мальчик умер, и дядя его с фотоальбомами исчез. Жду Ваших указаний, Ваше Величество!

– Вот что, эксгумацию могилы мальчика разрешаю. Если он действительно умер, это ему уже не навредит. Но если его там нет, то об этом никто кроме меня и тебя знать не должен! И разыщи мне это дядю! Думаю, он нам будет полезным!

– Разрешите исполнять Ваше Величество? – встал и выпрямился Лобанов.

– Разрешаю, Федя. И помни, строжайшая конфиденциальность! – напутствовал его Император.

ГДЕ-ТО НА ВОСТОКЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

Петя и его дядя тряслись в купейном вагоне уже третьи сутки. На следующее утро после похорон и поминального обеда, еще до восхода солнца, они оставили опустевший родительский дом, покинутый как его хозяевами так и слугами. Пешком они направились через лес на проселочную дорогу, где их ждала нанятая в дальнем селе, где никто не знал Печорских в лицо, подвода с возницей. Петя накинул капюшон плаща на голову, так, что его лица не было видно. Со стороны его можно было принять за девушку. Они молча сели на повозку, и возница дернув вожжами стал понукать лошадей, которые нехотя тронулись с места, постепенно набирая скорость.

– На станцию Лесную, – коротко бросил крестьянину Христофор Васильевич.

– Так, Дачная ближе-то будет, барин, – ответил тот.

– На станцию Лесная! – жестко повторил дядя мальчика.

– Воля Ваша! Н-но! Пошли! – возница щелкнул кнутом. Лошадки резво побежали по проселочной дороге. «Наверное девку умыкнул против воли родителей, барин, и сейчас хочет с ней сбежать!» – с ухмылкой думал про себя возница. Сидящий рядом полковник хотел, чтобы все именно так и выглядело. Через час они подъехали к железнодорожной станции. Ланской рассчитался с возницей не доезжая до самого здания, и часть пути они проделали пешком.

Билеты были куплены заранее и вскоре они сели в поезд, который повез их на восток.

– Ты хорошо держишься, Петя, – произнес его дядя, – я думал, ты раскиснешь.

– Некогда раскисать, – твердо ответил попаданец, – родителей не вернешь, но нужно будет отомстить. Какой у тебя план, дядя?

– Правильно мыслишь! Ты сильно изменился, но это хорошо! – одобрил его полковник, – значит так. Я тебя оставлю у своего знакомого. Он сложный человек, но сможет тебя научить как обманывать ментальных магов.

– Ты меня бросаешь? – прямо спросил юноша.

– Глупости не говори, – строго ответил его спутник, – пока ты будешь учиться, я поеду в тот гарнизон и выправлю тебе свидетельство о рождении! И аттестат об окончании гимназии. Очень хорошо, что в них не нужны твои фотографии. На основании этого свидетельства, ты получишь паспорт, станешь моим сыном, и твоя легализация, как дворянина и графа Петра Христофоровича Ланского, будет завершена. После этого, я вернусь за тобой. Мы уедем в Петроград, где снимем квартиру и сделаем тебе паспорт. А потом подадим документы в Имперскую Академию Управления.

– А в Военную Академию нельзя? – уточнил его племянник, – нам эта Академия была бы полезней в деле мести!

– Боюсь, что нет! После мятежа и предательства части армии и генералов, отбор туда жесточайший. Там проверяют все! И наша маленькая афера быстро вскроется. Кроме этого, в России нет опыта успешных военных переворотов. Государственная власть всегда оказывается сильнее! А ты будешь учиться именно этому! – отверг его идею полковник.

– Хорошо! – согласился попаданец, – а ты можешь мне рассказать про этих ментальных магов?

– Да рассказывать-то особенно и нечего! – скривился Христофор Васильевич, – о них очень мало, что известно. Появились они при при Алексее Михайловиче Тишайшем, сыне первого царя из рода Романовых.

– А почему он Тишайший? – удивился юноша, – разве не при нем были медный и соляной бунты?

– Однако! Вижу ты не все забыл! – обрадовался дядя, – Алексея Михайловича называли «Тишайшим» не из-за его кроткого нрава, а потому что это был почетный титул, происходящий от латинского «clementissimus», что означало «милостивейший». Этот титул использовался для описания царя, который поддерживал в стране «тишину и покой» и благополучие, что, по мнению его современников, Алексей Михайлович и делал, подавив бунты и приведя Россию в спокойное состояние. Эпитет также был частью официальной титулатуры монарха и использовался для его сыновей, например, Фёдора III.

– А не при нем ли начался церковный раскол? – спросил племянник.

– Именно! Многие считают, что это было неспроста. Что его дед, патриарх Филарет (в миру Фёдор Никитич Романов) был в польском плену в течение восьми лет, с тысяча шестьсот одиннадцатого по тысяча девятьсот девятнадцатого года. Он был арестован во время Смутного времени, когда участвовал в переговорах с польским королем Сигизмундом Третьим. Позднее, в тысяча шестьсот девятнадцатом году, Филарет был освобожден в результате обмена пленными по условиям Деулинского перемирия, он вернулся в Москву, где его торжественно встретил сын, царь Михаил Фёдорович.

– И что?

– А то, что послухам он там тайно принял католичество, и передал эту веру и своему сыну, перовому царю династии Романовых, и своему внуку. А тот, чтобы расколоть и ослабить церковь затеял с патриархом Никоном церковную реформу. Множество народу реформу ту не приняли и восстали. И во власть шли, чтобы этой реформе нагадить. Вот тогда и появилась Инквизиция и при ней Орден Ментальных магов. И стали они людишек перебирать и проверять на предмет крамолы и измены. А вот откуда они взялись никто не знает. Тайна сия велика есть! С тех пор они силу и набрали! Это в учебниках написано.

– Как же они бунт проморгали в семнадцатом году? – удивился юноша.

– А кто тебе об этом скажет? – вздохнул полковник, – поторопился твой отец того Иннокентия расстрелять. Хотя и допрашивать его не было никакого смыла.

– Почему?

– Они могут сами по своему желанию умереть. Как они это делают не знаю. Но ни одного допросить ни разу не удалось.

– А Вы, дядя, откуда знаете? – с подозрением спросил попаданец.

– Когда мы вошли в Питер с твоим отцом, поймали мы пару этих упырей в капюшоном с глазом. И поймали мы их в штабах гвардейских полков Семеновского и Преображенского, которые изменили трону и перешли на сторону изменников! Их потом расформировали, предателей. Ну с иудами мы церемонится не стали. Тем более, что мы уже видели, что они на улицах и в своих казармах со сторонниками старой династии делали. Кончили их, а месте. А вот со святошами решили побеседовать! А я на турецком фронте служил с Дикой Дивизией рядом. Вот это были мастера языки развязывать пленным. Ну и меня научили. Вот и решил я в подвале с ними побеседовать по свойски. Думаю, одного допрошу с пристрастием, а второй сам, глядя на это сам все расскажет!

– И что они сказали? – спросил юноша.

– Ничего, – с досадой ответил его дядя, – только я начал их допрашивать, они вдруг глаза выпучили, посинели и умерли. Я их пальцем даже тронуть не успел. Только инструмент для допроса и разложил!

– Какой инструмент? – спросил попаданец.

– Ну как какой: клещи для ногтей, плоскогубцы для зубов, долото железное для костей, шило под ногти загонять, пила для распиливания костей, и много еще чего! – вполне серьезно стал перечислять полковник, и увидев как изменилось лицо его племянника, рассмеялся, – шучу, мне одной шашки достаточно. Ею, если умеючи, много чего интересного сделать можно!

– А чего же тогда они умерли? – удивился юноша.

– Кто его знает? – пожал плечами дядя, – не от страха же. Мы так и не поняли.

– И что вы с ними сделали?

– Что, что! – усмехнулся Ланской-старший, – в канал выбросили и всего делов-то. Так, что для того чтобы этих крыс ментальных ущучить нам много чего еще предстоит узнать.

Они сошли на какой-то маленькой станции посреди тайги и стали искать кто их сможет отвезти на один из хуторов в лесу. Когда возницы слышали имя хозяина хутора, они крестились и отказывались ехать. В конце концов, они нашли какого-то насквозь пропитого пьянчугу, согласившегося их отвезти за тройную плату. Но и то, только до границы участка хозяина хутора.

– Почему они не хотят нас везти? – спросил попаданец.

– Скоро сам увидишь, – усмехнулся полковник. Они по грунтовой дороге вьющейся среди высоких деревьев подъехали к большому деревянному щиту к которому был прибит череп какого-то животного и была надпись:

«ПУТНИК, СТОЙ! СТРЕЛЯЮ БЕЗ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ! ХОРОНЮ В БОЛОТЕ! Я ТЕБЕ ПРЕДУПРЕДИЛ!»

– Все, господин! Дальше я не еду! Этот дикий барин убьет и потом следов не найдут! Далее идите сами, коли жизнь вам недорога! – решительно заявил пьянчужка, и получив деньги, развернул оглобли телеги и быстро уехал прочь.

– Дядя, а он нас не убьет? – с опаской спросил юноша.

– Надеюсь, что нет! – усмехнулся полковник таща чемодан по дороге.

– А вот я не был в этом так уверен, Колумб! – услышали они грубый голос из кустов, – ты чего приперся старый хрыч?

– И тебе привет, Лось! – рассмеялся дядя Пети, – хорошо, что сразу не пристрелил!

– Так еще не поздно! Зачем приехал. И что за молокосос с тобой? – продолжал голос того, кого называли Лось.

– Это мой племянник! – отозвался Ланской старший.

– Что? Это сын Маши? – голос в кустах дрогнул, – как она?

– Нет больше Маши, и Алексея больше нет! – грустно ответил полковник.

– Что? Как нет? Ты что такое говоришь?

– Алексея убили, А Маша умерла от горя в тот же день! – вздохнул незваный гость.

На дорогу вышел огромный мужчина с карабином на перевес. Он подошел к мальчику и пристально всмотрелся в его лицо. Потом тихо сказал:

– Глаза у него Машины. Я их среди тысячи других узнаю! – он тяжело вздохнул, – ладно идем, дома все расскажешь!

Они направились по дороге в глубь чащи. Вскоре они увидели высокую стену из вертикально стоящих заостренных вверху бревен, которые образовывали частокол.

– Да у тебя целая крепость! – восхитился полковник.

– Медведей и волков вокруг полно! – буркнул Лось, – да и людишки лихие шастают. Недавно шестерых беглых каторжников в болоте притопил! Дураки решили меня припугнуть!

– Ты один их завалил? – удивился дядя мальчика.

– Так они решили меня на хапок взять! – усмехнулся таежный отшельник, – сунулись они было ко мне. Я одного сразу и пристрелил. Они поняли, что так легко хабар им не взять! И ушли. Ну я за ними. Три дня гнал их. Никто не ушел! Потом узнал, они тут много крови пролили. Даже пожалел, что просто их застрелил.

– Вижу, Лось, ты не меняешься! – рассмеялся полковник, а потом обратился к мальчику, – это лучший пластун нашей дивизии был. Ни разу без языка не возвращался!

Глава 6. История Лося.

ПЕТРОГРАД. ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ. КАБИНЕТ ИМПЕРАТОРА.

– Ну что Федор тебе удалось узнать? – спросил Император своего порученца, когда тот попросил об аудиенции. Они снова сидели в рабочем кабинете самодержца всероссийского в знакомых креслах.

– Как я и думал, Ваше Императорское Величество, при эксгумации сына генерала, гроб оказался пустым! – доложил полковник.

– Значит мальчик может быть жив? – с надеждой спросил глава государства.

– Думаю, да! – улыбнулся Лобанов, – и есть еще более интересная информацию!

– Говори!

– Я дал распоряжение всем нашим сотрудникам, а они сотрудникам Министерства полиции сообщать любую информацию связанную с Ланским Христофором Васильевичем, родным братом жены генерала. И вот, вчера мне сообщили, что в каком-то богом забытом городишке на границе с Китаем было истребовано свидетельство о рождении на имя Петра Христофоровича Ланского, незаконнорождённого сына графа Христофора Васильевича Ланского, шестнадцати лет!

– И что в этом такого? – удивился хозяин кабинета, – ну нагулял граф сына на стороне, и решил его признать, обычное дело!

– Возможно! Но имя и возраст совпадают с именем и возрастом пропавшего сына генерала! – произнес полковник, – и по словам тех кто знал Ланского, он никогда не говорил о том, что у него есть дети. Но следует признать, что он был в этом городке, служил там в гарнизоне. И вот тут он и прокололся!

– Каким образом? – спросил Император.

– Его, так называемому, сыну шестнадцать лет. То есть зачать его он должен был семнадцать лет назад!

– Верно, и что?

– А то, что он служил там двадцать лет назад! И никак не мог зачать сына семнадцать лет назад! – торжествующе ответил личный порученец.

– Мальчик с ним? – уточнил государь.

– Нет! Он приехал один! И вот что еще интересно, – продолжал полковник, – Ланской ходит по городу и фотографирует улицы и все более или менее интересные и заметные здания.

– Это зачем? Только не говори мне, что он стал китайским шпионом! – удивился хозяин дворца, – и где тогда мальчик?

– Не думаю! – рассмеялся личный порученец, – он японцев и китайцев терпеть не может. Думаю, так как юноши с ним нет, а по легенде он родился и прожил всю жизнь в этом городишке, то он делает фотографии, чтобы по ним парень мог иметь представление о том месте, где он якобы жил. И если его вдруг случайно спросят, чтобы он не прокололся.

– Очень умно! – кивнул Император, – как думаешь, такой человек нам бы не мог пригодится?

– Мог, но что делать с тем, что мы не защитили его родственников от мести Ордена? – вздохнул Лобанов.

– Мы привлечем его в отдел, который будет заниматься уничтожением этого пережитка старины в нашей державе! – вдруг тихо произнес Император.

– Даже так? – не удивился полковник – Вы приняли окончательное решение, Ваше Императорское Величество?

– Да! – кивнул самодержец, – в государстве не могут быть два центра власти! Убийством моего друга Алексея Печорского они перешли красную линию и бросили мне вызов! Вопрос стоит так, или они или я! Но с наскоку этого не сделаешь! Будем действовать осторожно, соблюдая полную конспирацию.

– Это будет очень трудно, – задумчиво ответил его помощник, – маги могут узнать мысли почти всех Ваших подданных. Как мы сохраним тайну?

– Почти всех, но не всех! – усмехнулся Император.

– Вы имеете ввиду бездушных выродков? – уточнил полковник.

– Да! Они недоступны воздействию Ордена, преследуются вследствие этого Орденом, и поэтому являются нашими естественными союзниками! Нужно начинать искать их и привлекать на нашу сторону!

– Легко сказать! Понять, что они бездушные выродки могут только Инквизиторы. И они их сразу ликвидируют! Как нам их опознать? – спросил Лобанов.

– Не знаю! Думай, я жду твоих предложений. А как мы найдем сына Печорского? – обратился к своему помощнику самодержец.

– Это как раз просто! За Ланским установлено тайное наблюдение. Если он сделал фальшивое свидетельство о рождении, а парня рядом с ним нет, значит он его где-то оставил. И сейчас вернется за ним. Он сам нас приведет к нему, – объяснил полковник, – и что нам делать когда мы его найдем?

– Ничего, пока просто следить и постараться уберечь от опасностей! – твердо произнёс вставая Император, – в нужный момент мы его предъявим военным. Как свидетельство того, что мы не бросаем своих людей. Все! Иди Федя работать.

ГДЕ-ТО В ТАЙГЕ. ЗАИМКА ЛОСЯ.

Петя, он же Сергей проснулся рано утром. До официального подъема в шесть часов утра еще было минут десять. Все, непривычное к таким физическим нагрузкам тело бывшего Пети ныло и болело. Лось решил либо уморить его ежедневными тренировками, либо сделать настоящим бойцом.

Прошло уже десять дней, как Христофор Васильевич уехал в свой бывший гарнизон. Когда они приехали, мужчины вечером уложили юношу спать, а сами сели на кухне и за бутылкой самогона, нарезанным салом с чесноком, и стали беседовать. Домик был маленький, и хотя они говорили тихо, попаданец все слышал.

– Теперь говори прямо, зачем ты приехал? И пацана привез? – с места в карьер начал хозяин заимки.

– Он – бездушный выродок! – вздохнул дядя Пети, – маг-инквизитор открыл это.

– И что ты с этим инквизитором сделал? – усмехнулся Лось, – хотя о чем я спрашиваю. Раз ваши фотографии не расклеены на каждом столбе, значит ты его убил!

– В болоте он, вместе со своей машиной! – признался полковник в отставке.

– Я так и подумал, – кивнул Лось, – а как упырь не догадался, что ты хочешь его убить?

– Не знаю, – задумчиво ответил Ланской, он же «Колумб», – сам не понимаю. Может был в шоке от того, что узнал про Петю! Лось, я приехал, чтобы ты научил его как обманывать этих ворон! Иначе ему не жить!

– Как умерла Маша, – глухо спросил его собутыльник.

– Поехала в Петроград узнать о судьбе Алексея. Узнала что его убили маги. Приехала домой, и сердце не выдержало! – печально произнес полковник, – я решил, что и Петю они не оставят в покое. Эти будут мстить до конца! И я решил инсценировать его смерть. Так и похоронили Машу и закрытый гроб, якобы с ним. На простом сельском кладбище!

– Как? Не в семейном склепе Ланских в Петрограде? – поразился Лось.

– Ты же знаешь, они не хотели, чтобы она выходила за него замуж. Он был незнатный небогатый дворянин да еще в чине всего капитана. Это потом он стал князем! А она пошла наперекор всему. И была счастлива! Ну его карьера во время войны пошла в гору! Ну а когда он мятеж подавил, где наша семья была на стороне изменников, он исхлопотал им государево милостивое прощение! И вот так, они отблагодарили его и Машу. Зато за наследством дяди прискакали на следующий день после смерти сестры! Про судьбу Пети вообще не спросили, твари! – выругался Ланской.

– А ты что?

– Я? Спустил подлецов с крыльца. Хотел зарубить иуд, но слуги повисли на мне и не дали! Они когда с земли вскочили крикнули, что у меня больше нет родных! Ну я им и сказал, что мне в качестве родственников милее свинья в хлеву, чем они! И бросился в комнату за карабином. Выбежал, хотел пристрелить сукиных детей, но они уже сбежали! До сих пор, жалею! – вздохнул дядя Пети.

– Ты, Колумб, не меняешься! Как же ты Машу не уберег? – выпил залпом стакан самогона Лось.

– Как тут убережешь, любила она его сильно, ты же и сам знаешь.

– И я ее любил, и до сих пор люблю! – по небритой щеке таежного сидельца потекла слеза, – а она Алешку выбрала. Если бы на его месте был другой, убил бы его не задумываясь. Но Алешка, – он тяжело вздохнул, – он был лучший из нас. Ты помнишь, как он набил морду генералу, который хотел нас в наступающих цепях заставить штурмовать тот пулемет в Пруссии?

– Как не помнить, – усмехнулся полковник, – мне тогда еще по шее досталось когда и кинулся разнимать их. Убил бы Алексей его, и под трибунал пошел бы! А помнишь, как этот генерал в галифе надул, когда Алексей его заставил с нами на штурм идти?

– Это было здорово! У генерала потом и кликуха была соответствующая: Прусский-задрищенский! – Лось пьяно засмеялся, а потом стал серьезным, – но все-таки они его достали, твари. А что Император? Почему не вмешался, не спас? Или труса праздновал?

– За границей он был, вроде бы. Я не знаю, и знать не хочу, – угрюмо ответил полковник, – у меня теперь другое служение.

– Какое? – не понял хозяин заимки.

– То, которое спит в углу! – твердо ответил Ланской, – он последний наследник великого человека и моей сестры, мы одни друг у друга на этом свете!

– Правильно говоришь, Колумб! Мы оба ему должны! Хорошо, я его научу! И физически подтяну, а то он на глиста похож! Будет у нас красавцем! Что ты сам планируешь делать?

– Еду в старый гарнизон, буду ему метрику выправлять. Будет моим незаконнорождённым сыном! А потом поедем в Петроград. Ему учиться нужно! Так что давай еще раз помянем Лешу и Машу и пойдем спать!

Утром Христофор Васильевич попрощался с Петей, и хозяин заимки повез его на станцию. Юноша хотел поехать с ними, но ему не разрешили, чтобы он не светился лишний раз на людях, пока у него не будет новых документов. Лось предупредил парня, чтобы он не выходил из дома, и отпустил трех огромных волкодавов, которые стали бегать по двору и огороду охраняя их от непрошенных гостей.

Потом Лось вернулся один. Он загнал собак в вольеры и позвал Петю на улицу. Когда тот вышел из дверей, Лось, который подкрался к нему сзади неожиданно одной рукой захватил его за шею, и ножом, который он держал во второй руке, уперся ему в спину, прошипев на ухо слова:

– Я тебя сейчас прирежу, щенок!

Действуя на автомате, Сергей в теле Пети ударил затылком Лося в нос, а когда тот заорал от боли и отпустил захват шеи, каблуком сапога ударил по его стопе. Потом вырвавшись юноша бросился в колоде в которой торчал топор вырвал его и схватив обеими руками приготовился защищаться. В вольерах бешено лаяли собаки, увидев такое нападение на своего хозяина.

– Охолонись, скаженный! – удивленно сказал Лось, трогая опухший нос.

– Не подходите! – с угрозой произнес Петя, – зачем вы хотели меня убить?

– Хотел убить? – удивился Лось и рассмеялся, – да ежели я бы тебя хотел убить, я бы тебе горло перехватил и все!

– Так зачем Вы так поступили? – не понял сирота.

– Я хотел тебя не убить, а напугать! – пояснил хозяин заимки.

– А зачем?

– Колумб просил меня научить тебя обманывать Инквизиторов, – пояснил таежный сиделец, – а для этого ты должен четко знать, что ты чувствуешь когда сильно напуган. Но я вижу ты совсем не испугался!

– Если честно, то испугался, – вздохнул Петя.

– Да? А так и не скажешь! Ишь как меня затылком приложил! Где ты такому научился? – заинтересовался Лось.

– Не знаю, само вышло. А зачем мне нужно знать, что я чувствую, когда сильно напуган? – спросил попаданец.

– Смотри сам! – начал Лось, – да положи ты топор на место, еще повредишься. Инквизитор когда начинает тебе просвечивать он ощущает твои чувства. Вот тот, которого твой дядя в болоте утопил, этого не почувствовал. Он не тебя не смог прочитать. Таких людей они называют душевными выродками, якобы у них нет души. Потому что они продали свои души Дьяволу. А на самом деле, такие люди неподвластны их влиянию и внушению. И вот они их боятся и уничтожают. Поэтому, когда кто-то из этих упырей возьмет тебя за руки, ты должен будешь изобразить испуг!

– Почему испуг? – не понял Петя.

– Потому, что все их боятся и испытывают испуг! И испуг этот должен быть очень натуральным! Чтобы он поверил! Вот я и хотел тебя напугать так, чтобы ты четко себе представлял такое состояние. Но не получилось. Скажи, а ты помнишь, что ни будь из такого состояния? – спросил друг его дяди.

– Если я не ошибаюсь, это называется вход в ресурсное состояние? – спросил внутренний голос, – только наоборот.

– Где-то так. Вот уж не знал, что они тут нейролингвистическое программирование практикуют! Он в нашем мире появилось в семидесятых годах двадцатого века, – отозвался Сергей.

– Интересно, что у них еще есть того, чего не было в это время у нас? – заинтересованно произнёс голос.

– Поживем, увидим! – сказал бывший психолог.

– Да, помню, – кивнул Сергей-Петя, вспомнив свое состояние когда он услышал слова своего партнера р заложенной в машине бомбе и взрыве через несколько секунд.

– Отлично, начинай вспоминать и пугаться! – предложил ему Лось, – и дай мне свои руки.

Петя протянул руки, но вспоминать ничего не стал. А просто посмотрел на своего собеседника. Тот взял его ладони в свои стал смотреть ему в глаза. Через минуту он усмехнулся и сказал:

– Действительно, бездушный выродок!

– А Вы откуда про все это знаете? – задал наконец давно мучавший вопрос юноша.

– Оттуда! – вздохнул Лось, – очень давно, я тоже был Магом и служил в Ордене!

– Как? – воскликнул испытуемый.

– О! Вот сейчас пошла реакция! – удовлетворенно произнес бывший Инквизитор, – а то я уже испугался, что свои ментальные навыки растерял.

– А что же случилось, что Вы уже не Инквизитор? – спросил юноша.

– Мама твоя случилась! Посиди здесь! – вздохнул Лось и отпустив его руки, вышел в соседнюю комнату. Оттуда послышался шум, и вскоре он вышел в знакомом черном плаще Инквизитора. Повернувшись к подростку спиной он продемонстрировал кроваво-красный глаз и римскую цифру «III».