Текст книги "Конец Ордена Ментальных Имперских Магов (СИ)"

Автор книги: Аргус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

– А если это мир магии? – снова спросил Сергей.

– Магии не существует, это противоречит закону сохранения энергии! – сухо сообщил ему Голос.

– А то, что мы оказались в этом теле не противоречит никаким законам? – осторожно, но с ехидцей спросил хозяин его сознания.

– Не знаю, пока! Нужно еще во всем разобраться! – смутившись произнес Голос.

Тем временем, они дошли до калитке в заборе, и через нее вышли в лес. Пройдя еще двести метров они увидели стоящую на проселочной дороге машину производства завода Руссо-Балт.

– Грузим его на заднее сиденье и едем! – запыхавшись произнес дядя.

– И куда мы его повезем?

– Туда, где его никто никогда не найдет!

Глава 3. Старые тайны.

Забросив тело убитого Инквизитора на заднее сиденье Христофор Васильевич сел за руль, а Сергей-Петя рядом с ним на переднее сиденье. Ключ торчал в замке зажигания.

– Дядя, – с удивлением спросил племянник, – а почему машина была не заперта и ключ он оставил?

– Вижу память тебе избирательно отшибло, – усмехнулся полковник в отставке, – про автомобили ты все помнишь, – потом он вздохнул, – может быть это и к лучшему. А чего ему не оставить? Кто на эту машину рискнет позариться? Ты видел красный глаз на двери? К такому автомобилю ни один вор в здравом рассудке и твердой памяти не подойдет.

– Почему?

– Потому, что жить хочет. Эти упыри его враз найдут, а потом его повесят на центральной площади того места, где он обокрал или угнал этот агрегат, – вздохнул дядя, заводя двигатель.

– Неужели люди какого-то Ордена могут просто так взять и повесит без суда и следствия человека? – не поверил юноша, – а что скажет государство? Император? Разве право на насилие – это не привилегия государственной власти?

– Правильно мыслишь, племяш! – одобрительно кивнул Христофор Васильевич, тронувшись с места, – казнить можно только именем Императора и решением суда, или его личным приказом.

– Так как же тогда они это делают?

– Сейчас расскажу, – ответил дядя, внимательно ведя автомобиль по проселочной дороге, – они не сами вешают!

– Нанимают кого-то?

– Конечно! – невесело рассмеялся водитель, – нанимают. Самого повешенного!

– Не понял?

– Так никто не понимает! Говорят, – мужчина понизил голос, – они так своим врагам промывают мозги, что те это делают сами!

– Как? – поразился такой новости бывший психолог, испытав приступ сильнейшего профессионального интереса.

– А так. Вот последний раз, на моей памяти, какой-то воришка проиграл своим дружкам в карты желание. Ну и тот, кому он проиграл, видно, имел на него большой зуб. И дал ему приказ обворовать Инквизитора. А дело было в местном трактире.

– А отказаться он не мог?

– Мог! Но тогда его бы прирезали свои же! Карточный долг – это долг крови, у этих варнаков. Ну тот и пошел изображая пьяного мимо стола, где обедал Инквизитор. Сделал вид, что споткнулся упал на него и стащил кошелек. Только Инквизитор уже знал, что тот идет его обворовывать!

– Как знал? – удивился Сергей.

– Говорю, тебе они мысли людские читают! – зло ответил его дядя, – так все говорят, и видно не зря. Короче, поймал он за руку этого карманника. Шум поднялся, полиция сразу нарисовалась. Короче, увели его в Дом Ордена.

– И что?

– А то! Наследующий день, в полдень, на базарной пощади появился этот воришка. Один, сам. Нацепил себе на грудь картонку с большой надписью «ВОР», закинул веревку на сук дерева, стал на ящик, сунул голову в петлю и откинул ногой ящик. Идиот. Даже повеситься толком не мог. А может быть, наоборот, чтобы специально так сделал чтобы мучиться подольше. Говорят, минут десять дергался в петле, прежде чем Богу душу отдал.

– Что значит, повеситься толком? И почему его никто не остановил? – все больше удивлялся юноша местным обычаям.

– Потому, что при повешенье существуют два вида смерти. Первый, самый мучительный, это от удушья. В вот второй, более гуманный.

– Гуманное повешенье? – чуть не рассмеялся Сергей.

– А чему ты удивляешься? – спросил его Голос, – в наше время один упырь, Вацлав Гавел, придумал термин «гуманитарные» бомбардировки. Это когда Югославию бомбили.

– Да, именно так. Если палач хотел, чтобы повешенный не мучился, он его вешал так, чтобы когда тело казнённого повисало на веревке, в этот момент у него ломались шейные позвонки. Для этого палач иногда сам висел дополнительным грузом на своей жертве. При этом смерть наступала мгновенно.

– Ну, да! – произнес Голос, – таким образом, когда казнили Саддама Хуссейна у него вообще, говорят, оторвалась голова!

– Естественно, – продолжил Христофор Васильевич, – у воришки такого помощника не было, и он помучался по полной программе! А никто его не трогал, только потому, что, все уже знали, что он хотел ограбить Инквизитора. После такого наглядного и понятного урока, уже никто не хотел с ними связываться. А тело его провисело три дня, пока не приехали из Ордена служки и не сняли его. Теперь понимаешь, что если на дороге будет лежать кошель с золотом и знаком Ордена, то его не то, что никто не подберет, его обходить за сто метров будут. Вот какая магия существует у этого Ордена!

– Ну и что это было? – спросил Сергей своего внутреннего товарища.

– Думаю, это гипноз и внушение! Они его погрузили в гипнотическое состояние и потом запрограммировали на самоубийство. А может и накачали какой-нибудь химией или наркотой. И это никакая это не магия совсем! – уверенно ответил Голос.

– Приехали! – объявил дядя и остановил машину в невысокого обрыва, на краю затянутой ряской большого болота, – вот тут мы его и упокоим, вместе с его тарантасом! Выходим.

– А если его найдут? – спросил юноша.

– Ну и что? – пожал плечами бывший полковник, – никто ничего на нас не скажет и не покажет.

– А рана в сердце?

– Она микроскопична! Пока его найдут, если найдут вообще, тело разложится так, что уже никто ничего не увидит!

– Я бы не был столь уверен в этом, – произнес Голос, – в таких болотах тела не разлагаются, а мумифицируются. И на них и через сотни лет находят следы убийства. Может его сжечь?

– Дядя, а может лучше сжечь эту машину вместе с ним? – предложил Сергей.

– Можно, но не нужно! – отверг эту идею мужчина, – во первых, мы сразу дадим доказательства того, что он убит! И убит рядом с нашим поместьем! Сколько времени понадобится Инквизиторам, что бы связать эти два события вместе и нас навестить? А так, он просто исчез. Скорее всего просто сбежал! Давай пересадим его за руль. Если его найдут, пусть думают, что он сорвался с обрыва, ударился головой, потерял сознание, не смог выбраться и утонул вместе с машиной.

Они так и сделали, усадив труп на сиденье водителя. Потом мужчина взяв голову Инквизитора за затылок и с размаху стукнул ею о лобовое стекло. Затем взял из багажника монтировку и несколькими ударами разбил это стекло изнутри.

– А это-то зачем? – удивился юноша, – для достоверности?

– Нет, для того, чтобы машина утонула! С закрытыми дверями она будет тонуть тут неделю! А через разбитое стекло вода быстро ее затопит и она уйдет на дно, – ответил дядя, – нужно найти длинные жерди.

– Для чего?

– Чтобы машину от берега подальше оттолкнуть! – пояснил мужчина.

Закончив эту работу они завели снова двигатель и поставив рычаг переключения скоростей на третью скорость, поместили ногу трупа на педаль газа. Двигатель фыркнул и заглох.

– Закрываем дверь и толкаем ее в болото! – скомандовал дядя. Они пыхтя стали толкать автомобиль с горки. Это было нелегко.

– А может поставим скорость на нейтральную? Будет гораздо легче! – предложил вспотевший от такой работы Сергей.

– Будет! И что подумает следователь, если обнаружит рычаг в таком положении? Помни! Все должно быть достоверно! Чем меньше у следователей будет вопросов, тем лучше! Для нас!

Наконец, машина ухнула в болота. Они взяли приготовленные жердины и стали отталкивать ее от берега. Машина черпнув болотной жижи стала быстро погружаться в воду. Через несколько десятков минут она полностью скрылась. Только пузырьки воздуха еще какое-то время пузырили поверхность болота.

– А глубина тут достаточная? – спросил Сергей.

– Вполне, – ответил Христофор Васильевич.

– Мне вот, что интересно, – снова послышался Голос, – вот откуда он это все так знает? И про это место, и про глубину? И сделал все как ловко! Я бы сказал, привычно! Чую я, что это не первая машина, которую он тут утопил! Но ты его не спрашивай! Может он тут не только машины топит!

– Ну, что, племяш! Теперь с чистой совестью можно и домой идти! Тут километров семь! – облегчено произнес бывший полковник.

– Да, идем! – поежился от слов Голоса, Сергей, – дядя давай пока мы идем, ты мне расскажешь, все о чем я не помню!

– Правильно, идем! – и они бросив в болото жердины пустились в обратный путь по дороге, по которой приехали сюда.

– Мы живем в Российской Империи? У нас правит Император Старицкий?

– Не просто Старицкий, он тебе, что мужик простой? Его Императорское Величество, Император Всероссийский Василий Иванович Старицкий! И не сболтни как ни будь его имя без того, чтобы не поименовать его титул! – предупредил его мужчина.

– Хорошо, а какой сейчас год?

– Однако! – присвистнул его дядя, – как же ты в Академию так поступишь? Ты хоть из предметов гимназических что-то помнишь?

– Почти все! – уверил его племянник.

– Странная у тебя потеря памяти, – вздохнул мужчина, – год у нас сегодня одна тысяча девятьсот двадцатый от Рождества Христова!

– А революция была?

– Какая революция? – остановился бывший подполковник и с подозрением посмотрел на юношу, – это у тебя что, одна память вылетела, а другая, бунташная, влетела?

– Ну это я так спросил, – попытался отмазаться Сергей.

– Ты идиот! – с уверенностью произнес Голос, – и притом, клинический!

– Это почему? – обиделся Сергей.

– Какая революция? Ты вокруг-то оглянись! И, как говорилось в одном сериале, трезво содрогнись! Император, Империя, князья, баре, слуги, поместья, Инквизиторы эти хреновы! Это, что, по твоему, могло остаться после социалистической революции?

– Черт, наверное нет! – вынужден был согласиться Сергей.

– И запомни! Революция называется революцией, если она победила! И это сопровождалось сменой собственников. А это тут явно не произошло! Возможно, был бунт! И смотри, не перепутай! – наставлял его Голос.

– Ой, Петя, чувствую погоришь ты один раз! – огорчился дядя, – следи за языком.

– Извини дядя, – виновато произнес Сергей, – а бунт-то был?

– Этого добра у нас за всю нашу историю богохранимого отечества было с избытком, – вздохнул полковник в отставке, – последний был самый страшный, тогда и пала династия Романовых.

– Как! У нас правили Романовы? А откуда Старицкие тогда взялись? – с интересом спросил юноша.

– Придем домой, сядешь за учебник истории! – строго сказал его спутник, – элементарных вещей не знаешь! Но я тебе скажу о том, чего в учебнике не прочитаешь!

– Опа! – снова вмешался Голос, – получается бифуркация развития событий, которая увела эту ветку альтернативной реальности в сторону от тех, что были в нашем мире, произошла, возможно, совсем не давно! Очень интересно!

– Ерунда, она произошла давно! – твердо ответил Сергей.

– Это почему? Вон оказывается Романов были на престоле! Как у нас!

– А где были Инквизиторы? В нашей реальности? – ехидно спросил бывший психолог.

– Точно! Этого факта я не учел! Уел! Признаю! Давай послушаем, что он расскажет! – согласился и предложил Голос.

– Слушай, Петя! Но никому не говори. Это очень опасная информация, – начал дядя, – в тысяча девятьсот четырнадцатом году началась Вторая отечественная война с немцем!

– А первая когда была?

– Ну как же. Первая была с Буонопарте! В одна тысяча восемьсот двенадцатом году! С тех пор нас эта шушера европейская и не уважает!

– Как? Разве мы проиграли ее?

– Нет, мы ее выиграли! И даже Париж взяли.

– Так чего, они нас тогда не уважают? – удивился Сергей.

– Спросил я одного мусью, мы с ними были союзниками против немчуры во второй отечественной. И знаешь, что он мне ответил? Этот лягушатник?

– Нет! Откуда?

– А он мне сказал, а за что вас уважать? Вы взяли Париж и не только его не ограбили, но даже не сожгли, как мы Москву! Вы себя вели в нем как холопы, пришедшие в барский дом! А кто холопов, которые не отомстили за свое унижение, ограбление и сожжение своей столицы будет уважать. Вы показали, как с вами по скотски не обращайся, вы будете все равно преклоняться перед величием и европейского человека и европейской культуры!

– Так мы же просто более гуманные! – возразил Сергей.

– Они такого слова не знают! Для них это не признак гуманности, это признак слабости, глупости и дурости!

– Почему? Европа же родина гуманизма.

– Потому, что европейский гуманизм для европейцев, чтобы они друг друга не вырезали. А вот на тех, кто они не считают равными себе, то есть всех остальных, включая нас, это гуманизм не распространяется. Они и нашу императорскую семью Романовых равными себе не считали никогда! Это была единственная православная династия среди всех католиков и протестантов. А может они что-то знали о Романовых такое, что лишало тех уважения. Не знаю!

– Ничего не изменилось, даже в этой параллельной реальности! – заключил с грустью Голос.

– Похоже на то! – вынужден был согласиться Сергей.

– Продолжаю! Немчуру мы разбили! В конце тысяча девятьсот семнадцатого года! Правда британка продолжала гадить, и нас снова кинула! Проливы мы так и не получили! Зато они подняли внутри страны мятеж! Оказалось, что у них купленные ими агенты везде! Даже среди членов царской семьи. Один князь Феликс Юсупов чего стоил. После того, как наши войска прошли парадом по центру Берлина, через пару недель и полыхнуло! – рассказывал бывший полковник, – поднялся мятеж гвардейских полков в Петрограде Измайловского, Семеновского и Преображенского! Их поддержали моряки Балтийского флота. На сторону мятежников перешла часть Думы, членов правительства, крупных промышленников, даже часть генералов! И говорят, – тут голос рассказчика стал тише, – даже и часть Ордена и Инквизиторов!

– И что? – поражённый услышанным спросил юноша.

– Ничего у изменников не вышло! Снова поднялось ополчение, как в годы первой смуты. Мятежники расстреляли всю царскую семью в казематах Петропавловской крепости надеясь лишить тех, кто был против, знамени сопротивления.

– А кто же были в этом ополчении?

– Боевые части, которые возвращались с фронта. А возглавили их офицеры Генерального штаба. Они хорошо знали, чьи уши торчат за спинами мятежников. Быстро нашли уцелевших потомков Рюриковичей, к которым относился наш нынешний Император! Короновали его, и он повел их на Петроград!

– А что дальше?

– А дальше, дальше было то, чего тебе лучше и не знать! – вздохнул вспоминая страшные события тех лет мужчина, – с мятежниками никто не церемонился. Они, правда то же. Когда мы вошли в Петроград, на улицах было полно убитых ими сторонников нового Императора. Увидев такое, и мы не стали сдерживаться. Арестовали в Зимнем Дворце членов правительства, Думы, перебежавших к ним членов семьи Романовых и вывели их на Дворцовую площадь! Согнали их к стенам здания Генерального штаба. Они думали, что их уж точно помилуют, – усмехнулся бывший полковник, – а нашими командовал генерал, твой батюшка, боевой офицер. Он приказал подогнать грузовики, а на них установили пулеметы Максим. Тут эти зашевелись, поняли, что дело запахло керосином.

– Господи! – только и произнес Сергей.

– Смотрим, самокатчик едет. Подъехал, остановился и с пакетом бежит к твоему отцу. А тот уже руку с белым платком поднял.

– Самокатчик? – удивился Сергей, – у них, что уже тогда были электросамокаты?

– Нет! Просто самокаты! Они их ногой толкались! – ехидно ответил Голос, – невежа, так называли мотоциклистов в то время!

– Подбежал, значит, этот самокатчик к генералу и тянет ему пакет!

– Что там? – спросил его твой батюшка.

– Приказ Императора помиловать руководство мятежников! – отрапортовал посыльный.

– Как? – удивился Сергей.

– А ты думал, что у этих предателей не осталось влиятельных родственников в окружении уже нового Императора? Вот они и надавили на него, хлопоча за своих близких! Несмотря на то, что эти уроды приказали расстрелять детей бывшего императора и еще кучу народа положили, – ответил дядя.

– А что мой отец?

– Он был настоящим боевым офицером! Я горжусь, что моя сестра была его женой! – печально ответил тот, – так вот, он махнул платком и застрочили пулеметы! Положили там всех изменников. А потом он взял пакет у посыльного, вскрыл его, прочитал и сказал, – К сожалению, я уже не могу выполнить приказ Императора! Он опоздал! Возмездие свершилось!

Глава 4. Сирота.

– Ну ничего себе! – только и сказал Сергей в теле Пети, – мой отец, он что ничего не боялся?

– Он просто был честным и благородным человеком! И очень храбрым. Однажды германцы прорвались к штабу и окружили его! Так твой отец с саблей в одной руке и револьвером в другой, сам повел штабных офицеров, писарей, телефонистов и комендантский взвод охраны в атаку! И отогнал супостатов пока помощь не подоспела. И даже ранен не был. Хранила его судьба в бою, а в мирное время не уберегла! Он хорошо понимал, что если он не накажет тогда этих негодяев и предателей, продавшихся британцам, то их никто уже никогда не накажет! А если змее не отрубить голову, она снова укусит! Видно не всех от тогда извел! – вздохнул дядя, – но все это имело свою цену.

– Какую?

– Ты что думаешь, те родственники этих мерзавцев, которые заставили Императора помиловать мятежников, простили твоему отцу его самоуправство? Ты плохо знаешь этих людей. Да, тогда они ничего не смогли сделать, потому, что поступок генерала Алексея Печорского получил единодушное одобрение всех слоев общества, в первую очередь военных. Но они умеют ждать. И вот они дождались. Император находится с визитом за границей, а Инквизиция вдруг обвинила твое отца в бонапартизме, желании захватить верховную власть, свергнуть Императора и учредить новую династию! Тут же его арестовали и казнили.

– Однако и порядки тут! – раздался Голос, – без суда и следствия? А почему тогда, семью не тронули? Что-то тут не бьется!

– Дядя, а почему нас тогда не тронули? И прочему его так быстро казнили? – спросил юноша.

– Казнили его по доносу одного из Инквизиторов. Тот якобы прочел его мысли! – задумчиво произнес Христофор Васильевич, – я не знаю, как у них там все устроено, но это может быть только основанием для ареста, и начала следствия.

– Так почему его казнили?

– Ну официально его не казнили, он просто сам повесился в камере! Якобы из-за угрызений совести и от стыда! – усмехнулся мужчина, – это все вранье! А вот на казнь, месть тех, кто затаил злобу еще с тех времен, очень даже похоже! Боевой офицер никогда бы не принял добровольную смерть от веревки! Они его убили, точнее казнили. А доказательств заговора не нашли! От слова совсем! Никаких! Абсолютно!

– И что теперь?

– А ничего! Твоего отца нет, хоть реальных фактических доказательств его измены нет, но есть свидетельство мыслепреступления от Инквизитора, который его обвинил. Все концы в воду!

– Вот так просто? Убили человека и все? – изумился Сергей.

– Именно так! Это Инквизиция, кто с них что спросит? – зло бросил дядя, – но на этом наши несчастия не кончились! На все наши земли и счета наложен арест! И когда его отменят никто не знает, может быть вообще все отберут в казну Инквизиции!

– Это почему?

– Ну как почему? Инквизиция изобличила преступление против короны! Можно сказать, спасла трон и правящую династию! В таком случае все имущество преступников отходит к Инквизиции!

– Так так любого можно обвинить и отобрать у него имущество! – возмутился Сергей.

– Можно, но они тоже не идиоты, – усмехнулся подполковник, – раз так сделал без доказательств, второй раз сделал без доказательств, а на третий уже может и не сработать. Кроме этого, у все повязаны родственными, семейными, корпоративными и деловыми связями. Их так легко не тронешь

– А что же у моего отца? Почему никто не вступился за него?

– Потому, что он был слишком гордым, честным и независимым! Ни кому не кланялся, ничего не выпрашивал! – вздохнул мужчина, – уж сколько раз я ему говорил, чтобы был поосторожней. Император с ним сильно дружил, вот он и думал, что его не тронут. А как Император уехал, вот эти вороны черные и нанесли свой удар. Думаю, нас они не тронули, только из-за Императора. Да и то пока. Если им гибель твоего отца сойдет с рук, а все к этому и идет, то и до тебя с твоей матушкой доберутся!

– А то, что им за отца придется ответить, они разве не боятся? – удивился юноша.

– Ну так там же обвинения есть. А потом официально он наложил на себя руки сам, и как бы признал сам свою вину. Ну и самое главное, его уже нет. Пользы от него тоже больше нет. А оказанная услуга, как известно, уже ничего не стоит! – горько произнес Христофор Васильевич, – и сориться с Орденом Император не будет. Спустят все на тормозах да и все. Ладно! Тут мы ничего сделать не можем! У нас более важная проблема нарисовалась!

– Это какая?

– Если этот упырь, которого я с удовольствием завалил не соврал и сказала правду про тебя, вот тут у нас полная засада!

– То, что он сказал, что я бездушный выродок? – уточнил Сергей.

– Да!

– А кто это такие?

– Это те, кого они боятся и кого ненавидят больше всего! – хмуро ответил его дядя.

ПЕТРОГРАД. ЗАМОК ОРДЕНА МЕНТАЛЬНЫХ МАГОВ.

В большом кабинете Магистра Имперских Ментальных Магов за древним деревянным столом в кожаном кресле с высокой деревянной спинкой на которой был вырезан знак Ордена сидел Магистр Ордена. Это был худой человек высокого роста с морщинистым ястребиным лицом и пронзительным взглядом, одетый во все черное. На его груди на золотой цепи висел такой же знак. Выполненный из платины глаз, в котором на месте зрачка пылал огромный кроваво-красный рубин.

Перед столом стоял полный и богато разодетый посетитель. Он почтительно склонил голову и всем своим подобострастным видом выражал свое уважение и почтение хозяину кабинета.

– Мы выполнили свою часть сделки? – прокаркал Магистр.

– Так точно, Ваша Сверхпрозорливость! – послушно закивал гость.

– Тогда почему на счету нашего Ордена до сих пор не проявился миллион рублей?

– Какой миллион рублей? Разве мы договаривались об этом? – брови гостя поползли вверх, – речь шла о том, что все имущество обвинённого отойдет к Ордену. А о дополнительной оплате речи не было!

– Мы договаривались? – презрительно прошипел Магистр подавшись вперед, – кто это мы? Вы решили, что Вы и Орден – это явления одного порядка? Равного друг другу? Вы сошли с ума? Не овладела ли Вами ересь? – задумчиво произнес он, откинувшись обратно на спинку кресла, и пристально глядя на посетителя.

– Простите, Ваша Сверхпрозорливость, и мысли даже не было! – не на шутку испугался и вспотел толстяк, – просто это очень неожиданная известие.

– Я жду еще одни сутки! – Магистр у усмешкой посмотрел на растерянного посетителя, – покровительство Ордена стоит дорого!

– Да, Вы правы, очень дорого! – вздохнул гость, поняв, что придется раскошелиться.

– Но еще дороже, обходится его нерасположение, – наклонившись вперед добавил с недоброй усмешкой хозяин кабинета, – вот генерал это не понял, когда расстрелял нашего брата Иннокентия на Дворцовой площади.

– Как? Он тогда казнил и члена Вашего Ордена! – поразился толстяк, – воистину его наглость была невиданной и безграничной!

– Не просто рядового члена Ордена, хотя и это бы ему с рук не сошло! А члена Большого Капитула Ордена! А Вы думали, что мы занялись этим делом, только потому что Вы и ваши дружки этого захотели? – сухо рассмеялся Магистр, – Орден до таких мелочей, как междусобойчики аристократов между собой, не опускается!

– Ваша Сверхпрозорливость! – поклонился гость, – а можно ли было бы довести дело до окончательного конца?

– Какого конца? – усмехнулся главный Маг.

– Ну разобраться с его женой, а самое главное, с его щенком! – с надеждой спросил проситель, – щенок вырастет, и может быть опасен. Вдруг он захочет отомстить?

– Отомстить? – Магистр захохотал, – кому отомстить? Ордену? А! Я понял. Вы боитесь, что он узнает, кто заказал его отца, и отомстит уже Вам и Вашим дружкам? Верно?

– Верно! – снова вспотел гость, – от Вас ничего не укроется, Ваша Сверхпрозорливость!

– Разумеется! Поэтому всегда помните с кем говорите, что говорите и где находитесь! А самое главное, о чем думаете! Об этом пока не может быть и речи! Пока! И Вам я не советую тоже суетится на этот счет самому!

– Почему? – удивился толстяк.

– Император, – Магистр произнес это так, что можно было подумать, что он испытывает к самодержцу Всероссийскому если не явное презрение, то как минимум, неуважение, – очень недоволен, тем что произошло! Он не верит ни в измену генерала Печорского, и в его самоубийство! Он недоволен деятельностью и ролью Ордена в этом деле!

– Разве Ордену важно, чье-то недовольство? – подобострастно улыбаясь спросил гость.

– Государственную измену разводите? Вы забыли, что главная цель Ордена – это борьба с изменой и предательством? Что Орден – это верная опора трону? – прищурившись посмотрел на провокатора Магистр.

– Что вы! Как можно! Все мы верные слуги Государю и Отечеству! – залебезил испугавшись толстяк.

– Это Вы и подобные Вам – слуги! А Орден – это часть Империи и служит ей! – встал со стула Магистр, давая понять, что аудиенция закончена, – жду деньги до завтрашнего полудня. Больше я Вас, князь, не задерживаю!

– Конечно, конечно! Все будет исполнено в срок! – и гость пятясь задом вышел из кабинета.

– Князь, – презрительно процедил Магистр, – кусок навоза. Сами боятся мстить, к нам пришли. Но в одном этот трус прав. Мальчишка, сын генерала. Нужно будет подумать, что ним делать.

ПЕТРОГРАД. ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ. КАБИНЕТ ИМПЕРАТОРА.

– Канцлер! Я Вас спрашиваю, как это могло получиться? Почему я об этом узнал так поздно! – Император Всероссийский нервно рассаживал по кабинету мимо стоящего навытяжку сановника в богато расшитом камзоле усыпанном орденами.

– Мы сами об этом узнали поздно! – оправдывался сановник, – все произошло быстро и тайно. Инквизиторы его задержали вечером, а утром его уже нашли повешенным в камере предварительного заключения!

– Есть доказательства его измены и заговора? – спросил Государь.

– Нет! Только донос Инквизитора!

– Что Вы об этом всем думаете?

– Позвольте мне быть с Вам полностью откровенным, Ваше Величество? Я думаю, это месть Ордена за тот расстрел мятежников и изменников на Дворцовой площади! Там под горячую руку попался член Большого Капитула Ордена, маг Иннокентий! И эта месть не только Магистра, но и той части знати, чьих родственников Печорский тогда казнил, – выпалил сановник.

– Считаете только это? – усмехнулся Император, – а я вот думаю, что тут кое-что еще!

– Поделитесь со мной, Ваше Величество? – подобострастно спросил Канцлер.

– А то Вы сами не знаете! – рассердился Государь, – генерал был моим другом и верным слугой. А его казнили как последнюю собаку! Что теперь скажут в обществе, а самое главное, что скажут в армии? Что Император не в состоянии защитить своих верных слуг? А стоит ли тогда сохранять верность такому слабому и бессильному Императору? Положение нашей династии и так хрупкое, а теперь, если мы начнем терять опору в войсках, долго ли мы протянем? Имейте ввиду, Канцлер, падет наш дом, и Вы падете вместе с ним! Нам бросили вызов! И бросила его Инквизиция! Тут или мы или они!

– Вы хотите поднять руку на Инквизицию? – с ужасом спросил побледневший от испуга Канцлер.

– Не Инквизиция. А Имперский Орден Ментальных Магов! Они бросили нам перчатку первыми! – жестко произнес Император, – не забывайте, часть из высших иерархов этого Ордена участвовала в мятеже семнадцатого года и была расстреляна Печорским! И дело это не расследовано до сих пор!

– Что Вы предлагаете, Ваше Величество? – дрожащим голосом спросил сановник.

– Пока не знаю! – вздохнул самодержец, – нужно думать. А Вы идите и узнайте, что с семьей генерала!

ИМЕНЬЕ ПЕЧОРСКИХ

– Господи, барыня, на Вас лица нет! – услышали мальчик и его дядя крик прислуги приближаясь к дому. Вбежав в прихожую они увидели красивую молодую женщину в черной одежде сидевшую на стуле. Ее лицо было бледным и выражало крайнюю степень отчаяния.

– Сестра, Машенька, что с тобой? – бросился к ней Христофор Васильевич.

– Христофорушка, они убили его. Убили моего Алешеньку! – женщина зарыдала, – как же мы теперь будем?

– Ничего! Не плачь, родная! Тебе сына поднимать нужно! – обнял ее брат.

– Да, Петенька, мальчик мой. Что-то плохо мне. Грудь давит! – вдова схватилась рукой за левую сторону груди, всхлипнула и сползла на пол.

– Машенька, Маша! – схватил ее за плечи дядя мальчика. Но голова его сестры только безвольно запрокинулась назад. Он бросился щупать ее пульс, но его не было. Мария Васильевна Печорская, вдова казненного генерала Алексея Ивановича Печорского, скончалась вслед за своим мужем. Вокруг заголосили женщины. Юноша, оцепенев, смотрел на все происходящее. Потом решил упасть в обморок, имитируя огромное горе. Но не рассчитал и грохнулся головой о пол так, реально потеряв сознание.

– Чего-то я переиграл! – сознание медленно возвращалось к Пете, бывшему Сергею, – и ужасно болит голова.

– Думать нужно куда падаешь, – назидательно откликнулся внутренний голос, – так можно и натурально в ящик сыграть! Оно, конечно, реализм это наше все, но и голова не казенная и не железная!

– Очнулся? – к лежащему на кровати в какой-то комнатенке подошел Христофор Васильевич, – ну ты меня, брат, и напугал. Хотя я тебя понимаю. Отца и не стало, и матушки тоже! Сирота ты теперь, Петя! Один я у тебя остался! Но не переживай, и ты у меня один. Я тебе не брошу!

– А что с мамой? – счел нужным поинтересоваться судьбой женщины, которую он вообще не знал, новый Петя.

– Хороним мы ее сегодня! – вздохнул его дядя.

– Так мне нужно там быть! – попытался встать с кровати юноша и со стоном упал обратно.

– А ты будешь, не переживай, – усмехнулся бывший лейб-гвардеец, – рядом с ней, в соседнем закрытом гробу.

– Что? – не понял его племянник.

– То! Умер ты Петя, не выдержал смерти родителей, упал и умер. То ли инфаркт, как у матери твоей, сестры моей, то ли от инсульта! Да и горячку ты перенес накануне, вот организм не выдержал. Лицо твое так перекосило, что решили хоронить в закрытом гробу!

– Дядя, а зачем это? – испугался лже-Петя.

– Этот вурдалак сейчас меня замочит! – с ужасом подумал попаданец.

– С него станется, ему человека зарезать, раз плюнуть. Вон он того Инквизитора шилом как бабочку к стене приколол! – согласился голос подсознания, – но думаю, нас он не тронет.