Текст книги "Детские слезы (СИ)"

Автор книги: ArAlex

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– А, – радостно приветствовала ее та, – вот и наша мисс Терпин, прелестна, как всегда!

Нэнси Бэмфорд была веселой семнадцатилетней пышечкой с буйно вьющимися рыжими кудрями, которые ей порой приходилось укладывать по несколько часов, чтобы выглядеть на публике прилично. Ее прелестное личико с чуть вздернутым носиком, усыпанным веснушками, сейчас светилось от радости.

– Нэнси! – радостно пискнула Джоанна, обнимая старшую подругу. Из другого конца зала к ним уже бежали Деннис и Гвинет, такие же рыжие и веселые, как их сестра.

– Ханни, а ты слышала нашу главную новость? – лукаво сверкая глазами, поинтересовалась младшая мисс Бэмфорд.

– Гвинет! – моментально осадила сестру Нэнси, но Джоанна только засмеялась:

– Как не слышать! Нэнси, это ведь правда? Ты выходишь замуж за сына лорда Кливленда?

Нэнси кивнула, очевидно смущаясь.

– Ух ты, как здорово! А за какого? – искренне заинтересовалась девочка.

– За второго, – улыбнулась Нэнси.

– За Оливера? Так он же старый! – изумилась Джоанна.

– Ну не такой уж и старый, – вступилась за жениха девушка, – двадцать шесть – это уже не юность, конечно, но песок из него еще не сыплется. И потом, он силен, и смел, и собою хорош. Мне он нравится. Уж получше того противного старикашки Вудвилла, сватавшегося ко мне пару месяцев назад!

Джоанна снова рассмеялась, а вместе с ней и Гвинет:

– Это точно, – хором произнесли они.

Нэнси покачала головой, становясь серьезной.

– Мне пора, я должна быть подле лорда Оливера, – строго произнесла она, – а вы, дети, ступайте. Поиграйте сами.

– Удачи, Нэнси, – шепнула Джоанна, обнимая подругу за талию, а затем отпуская. Гвинет увлекла подругу за собой и они начали играть, стараясь привлечь к игре и Денниса, который мялся, поглядывая на мальчишек постарше и надеясь прибиться к ним, а потому не желая играть с девчонками. Тем, впрочем, было все равно – им и вдвоем было весело.

Позже вечером было официальное объявление, и все гости вежливо аплодировали прекрасной паре, а Нэнси, стоя рядом с Оливером и миссис Бэмфорд, от которой трое из четверых ее детей и унаследовали рыжие кудри, принимала поздравления с удачной партией. Джоанна и Гвинет болтали и танцевали, радуясь за Нэнси и изредка интересуясь, куда опять убежал Деннис. Вечер выдался весьма насыщенным и на события, и на эмоции, а потому к ночи Джоанна сильно утомилась и была отправлена домой в карете со служанкой.

Впрочем, отдохнуть ей было не суждено – стоило девочке переступить порог дома, как тут же снова послышались потусторонние вопли – видно, призрак был не в настроении, а потому начал сразу, не дожидаясь, пока Джоанна останется одна. Девочка тяжело вздохнула, пытаясь не подать виду, что слышит хоть что-то неположенное, а затем быстро прошла в дом и поднялась на второй этаж. Однако до своей комнаты девочка так и не добралась – визг становился все громче, а Джоанна совсем устала после бала, и потому она, почти не раздумывая, вошла в ближайшую комнату, ту, которая обычно была закрыта. Верно, нынче в ней убирались, а запереть забыли.

Комната Лили Терпин встретила ее прохладой… и тишиной. Непонятно, почему, но Джоанна больше не слышала криков привидения. Ну, того, что обычно преследовало ее, по крайней мере, поскольку то, что находилось в комнате, как раз испуганно вскрикнуло, прижав руки ко рту.

Джоанна склонила головку набок и с интересом принялась рассматривать призрака. Это была молодая женщина, очень изящная и красивая, с грустными глазами и длинными светлыми волосами, которые волнами спускались по ее плечам. Женщина тоже рассматривала вошедшего ребенка, уже успев понять, что ее не боятся. Поглядев на нее несколько мгновений, она слегка кивнула, как будто соглашаясь сама с собой. Ей случалось слышать о малышке, удочеренной Уильямом, и теперь она почти сразу поняла, что перед нею именно она.

– Кто Вы? Вы… моя мама, да? – тихо спросила девочка.

Призрак тяжело вздохнул.

– Увы, дитя, я не твоя мама, хотя я совсем не отказалась бы ею быть. Присядь, – она указала на большое мягкое кресло, – тебе никто ничего не говорил, да?

Девочка покачала головой, опасливо косясь на женщину.

– То есть того, что мой муж, Уильям Терпин – не родной отец тебе, ты не знаешь?

Каре–зеленые глазки Джоанны широко распахнулись, и она с ужасом воззрилась на привидение. Женщина на секунду вновь прижала руку ко рту и покачала головой:

– Бедная девочка! Билли ничего не говорил тебе… – она невесомо погладила малышку по белокурой головке.

– Н-но, – слабо пискнула девочка, – я слышала, что миссис Лили Терпин умерла, и отец остался вдвоем со мной…

– Он остался вдвоем с нашей дочкой, Аланной, – объяснила миссис Терпин, – а она умерла от холеры через полгода после моей смерти. Ей было всего четыре года. Она тоже теперь где-то здесь, но я не знаю, где. Я не выхожу из этой комнаты, чтобы не пугать людей.

– Стоит ли беспокоиться, – пробормотала Джоанна, – все равно привидений никто, кроме меня, не видит и не слышит.

– Как? – ахнула миссис Терпин, но девочка проигнорировала вопрос, ибо ее занимали совсем другие мысли:

– Так кто же я?

– Я не знаю, милая, – тихо призналась женщина, – но ты появилась в нашем доме через пятнадцать лет после смерти моей Ланни. Твои родители, верно, умерли, или еще что-то случилось с ними, и Билл взял тебя к себе. Ты очень похожа на нашу дочку, и я вижу, что ты очень хорошая девочка. Если тебе захочется, ты можешь звать меня мамой, ведь моего мужа ты зовешь отцом. Я буду очень рада, если у меня появится еще одна дочка.

– Да, мама, – коротко кивнула Джоанна, чувствуя вполне привычное для нее оцепенение, всегда охватывавшее ее при наплыве сильных эмоций, – мне пора идти. Я еще приду, можно?

– Нужно, – мягко улыбнулась Лили, – более того, теперь, когда я знаю, что могу спокойно выйти из этой комнаты, я и сама буду к тебе приходить, и Ланни найду и приглашу.

Джоанна торопливо поклонилась и выскочила из комнаты, чтобы не комментировать последнее предложение. Однако стоило ей только выйти, как тут же по ушам резанул знакомый визг. И впервые в жизни девочка не испугалась и не спряталась. Она бегом бросилась в свою комнату, зная, что ее преследовательница поджидает там.

Воровка! Воровка! Воровка!

– А ты трусиха! – вскрикнула Джоанна, вбегая в свою комнату, – Зачем ты прячешься? Или ты боишься показаться мне?

В ту же секунду прямо перед ней зависла маленькая полупрозрачная девочка.

– Я не трусиха! – заявила она, гневно сверкая глазенками.

– А я – не воровка! – гордо взметнула голову Джоанна и тут же продолжила, – теперь я знаю, кто ты. Ты Аланна, дочь моего отца.

– Он не твой отец! – взъярилась девочка, снова переходя на оглушительный визг.

– Да, – кротко признала Джоанна, – не мой.

От неожиданности призрачная девочка резко смолкла и быстро заморгала глазами.

– Теперь я знаю, – продолжила Джоанна, – твоя мама сказала мне – у меня нет родителей.

– Моя мама? – тут же забыла об обиде Ланни, – Ты видела мою маму? Где?

– В ее покоях. Она прежде не выходила оттуда, – пояснила девочка.

Буквально забыв о Джоанне, Аланна бросилась туда. Почему-то прежде она не могла войти в комнату матери, верно, нежелание Лили кого-либо туда впускать удержало снаружи даже ее.

Джоанна тихонько последовала за ней и, вновь войдя в покои миссис Терпин, застала трогательную картину воссоединения: маленькая Ланни плакала, прижимаясь к матери, а та обнимала ее в ответ. На секунду подняв взгляд, Лили увидела стоящую в дверях девочку, искренне улыбнулась ей и поманила к себе.

– Мама, что ты делаешь? – тут же вскрикнула Ланни, гневно зыркая на Джоанну.

– Как что? – удивилась Лили.

– Она украла у меня моего папу, а ты ей рада! – Ланни обвиняюще ткнула пальчиком в Джоанну, – она заняла мое место, он теперь считает, что это она его дочка!

– Что за глупости ты говоришь, Ланни, – строго одернула ее мать, – как же она могла украсть нашего папу, будучи такой маленькой? Папа сам ее привел.

– Он сам привел мне замену? – с ужасом спросила Ланни, и глаза ее подернулись дымкой. Очевидно, так они наполнялись слезами.

– Ну какую еще замену, – успокаивающе промурлыкала миссис Терпин, – милая, папа привел тебе сестренку! А нам с ним, стало быть, вторую дочку.

Аланна недоуменно захлопала глазами.

– Как это – сестренку? – тихо спросила она.

– Ну, вот так, – широко улыбнулась Лили, – ему стало одиноко без нас, он нашел ее и полюбил, а потом принес сюда, чтобы мы тоже ее полюбили. Чтобы тебе было с кем играть, пока наш дом не отпустит нас наверх. Ланни, – она вдруг сурово взглянула на дочь, – ты ее обижала?

Девочка смутилась и низко опустила головку.

– Зачем? Разве она сделала тебе что-то плохое?

– Нет, – прошептала Ланни. Вид у нее стал совершенно несчастный.

– Ты не будешь больше? – спросила Лили, чуть смягчая тон. Аланна мигом почувствовала это и вскинула голову:

– Не буду! Мама, я обещаю!

Лили указала глазами на Джоанну. Ланни повернулась к ней и медленно, нерешительно подплыла ближе.

– Прости меня, – негромко произнесла она, исподлобья глядя на Джоанну, – я не знала, что ты моя сестренка. Я больше не буду тебя обижать, обещаю! – и она с надеждой заглянула Джоанне в глаза. Та несколько секунд смотрела на нее, а затем улыбнулась и кивнула:

– Хорошо.

– Ура! – вскрикнула Ланни и обвила вокруг новообретенной сестры невесомые ручки.

Лили искренне рассмеялась, глядя на них, и обняла их обеих. Джоанна счастливо хихикнула и зевнула: несмотря на то, что призраки были прохладными, как утренний туман, ей было тепло и уютно.

– Милая моя, да ведь ночь на дворе! – спохватилась Лили, – ты же засыпаешь на ходу. Давай-ка, ложись, – она указала на свою кровать, большую, с красивыми расшитыми покрывалами и балдахином, – да и нам с тобой пора отдыхать, Ланни. Смерть – еще не повод нарушать режим дня.

Когда полчаса спустя в комнату вбежали взволнованные миссис Браун и вернувшийся с бала судья, они обнаружили Джоанну сладко спящей на кровати покойной хозяйки. Судья Терпин тяжело вздохнул, с тоской глядя на нее.

– Не буди ее, Билли, – тихо попросила Лили, хотя и знала, что муж ее не услышит. Она сидела прямо между двумя спящими девочками, одну из которых, впрочем, судья не видел, – пусть поспит здесь. Ей хорошо, разве не видишь?

Он не видел, но каким-то невероятным образом почувствовал смысл неуслышанных им слов, а потому махнул рукой и только тихо попросил миссис Браун принести плед. Затем постоял еще с минуту, глядя на приемную дочь, и ушел.

Миссис Браун, вернувшись с теплым пледом, аккуратно укрыла девочку, погладила ее по головке и прошептала:

– Сладких снов, моя Ханни.

“Вот оно как”, – шестым чувством поняла Лили, глядя на них, – “Да она не няня тебе, малышка, она твоя бабушка. Что же сталось с тобою, невинная кроха? Где твои мама и папа?”

Она грустно покачала головой, понимая, что вряд ли хоть когда-нибудь узнает эту тайну, а затем вдруг усмехнулась. Ханни. Как славно. Теперь у нее две дочки: Ланни и Ханни, и она обязательно будет хорошей матерью обеим. В конце концов, смерть – материнской любви не помеха.

***

– Ах, Нэнси, какие они все же чудесные!

Леди Кливленд улыбнулась, с гордостью глядя на своих сыновей. Старшему, Лео, было уже семь, младшему, Джастину, почти четыре. Оба они с удовольствием кружились вокруг “взрослой леди”, коей была для них подруга их матери, Джоанна Терпин.

Джоанне уже шестнадцать, она больше не девочка, а вполне взрослая барышня, хотя личико ее все еще по-детски округлое, а блестящие радостью каре-зеленые глаза все также наивны и порой печальны. Она уже не только со смехом, но и с грустным томлением смотрит на то, как маленький Джастин гордо обещает вырасти и жениться на ней. Нэнси Кливленд лишь улыбается, глядя на подругу – Джоанна выросла, она уже мечтает о любви. Наверняка скоро ее выдадут замуж, и у нее появятся собственные прелестные детки.

Джоанна ласково треплет Джастина по рыжей головке перед прощанием – ей пора возвращаться домой. Чем старше она становится, тем чаще ей хочется выходить из особняка, чтобы увидеть хоть что-то новое. Отец же, будто нарочно, все реже выпускает ее из дома. Только на балы она теперь ходит чаще, чем прежде, но уже с иной целью – она знает, что отец подбирает ей подходящую партию, какого-нибудь блестящего джентльмена, достойного стать ее мужем, а потому благосклонно принимает внимание знатных юношей. Кавалеры теперь все время вьются вокруг нее на балах, как, впрочем, и вокруг пятнадцатилетней Гвинет. Ни поговорить им с подругой, ни поиграть, хотя они теперь уже велики для игр.

Дома ее ждут мать, сестра и няня, с интересом расспрашивающие о том, что происходит вне дома. На столе лежит книга со сказками, а рядом очередной любовный роман – Джоанна уже не ребенок, но она любит читать истории о любви, мечтая о том, что однажды за ней придет прекрасный принц и заберет ее в свой замок.

Лили посмеивается, глядя на дочку, хотя вообще последнее время ей совсем не до смеха. Ее муж с недавних пор стал вести себя довольно странно. Миссис Терпин полагала даже, будто он влюбился и собирается снова жениться, и с грустью вздыхала, понимая, что не осудит любимого, если это так. Однако то, с каким ревнивым вниманием он начал относится к приемной дочери, тревожило ее. Вездесущая Ланни, наблюдавшая за всеми в доме, как-то заметила, что отец подсматривает за ее сестрой через скрытую картиной дырку в стене. Лили знала, что это может означать, но боялась даже помыслить об этом.

– Он иногда ведет себя так, словно он сумасшедший, – честно говорила Аланна, наблюдая за мечущимся по своему кабинету отцом. Миссис Терпин одергивала дочь, но в глубине души понимала, что ее опасения не напрасны. Подтверждаться они начали очень скоро – через несколько дней после того, как Джоанна последний раз вернулась от Кливлендов (после этого она все время сидела дома, никуда не выходя), случилось… Лили сама не знала, как это назвать. Случилось, и все.

Джоанна все чаще чувствовала себя не как дома, а как в клетке, и нередко пела об этом за вышиваньем, сидя у окна. Там-то и увидел ее тот мальчик, смотревший на нее, как на ангела, неизвестно откуда взявшегося на грешной земле. Джоанна лишь раз улыбнулась ему, а затем, спрятавшись, с ужасом наблюдала, как бидл Бэмфорд с разрешения судьи избивает несчастного мальчишку за то, что осмелился на нее взглянуть. Стоявшая рядом с ней Бетти тоже глядела и пыталась успокоить перепуганную девушку. Лили, тоже бывшая неподалеку, была в не меньшем ужасе, чем Джоанна – она прежде не видела того, насколько жестоким стал ее муж. Однако дело на этом не кончилось. Во-первых, судья после случившегося вовсе запретил дочери выходить из дома, а во-вторых, мальчишка оказался крайне упрям и бесстрашен. Он приходил снова, и снова, и снова – Бетти, тоже беспокоившаяся за свою внучку и внимательно следившая за развитием всей этой истории, насчитала десять раз, включая злополучный первый. Дворецкий Терпинов, следуя приказу хозяина, гнал юношу прочь, едва завидев, но это не останавливало его.

Так прошла почти неделя, а во вторник судья, едва постучавшись, решительно вошел в комнату воспитанницы. Лили и Аланна, также находившиеся в комнате, по привычке замерли и затихли, хотя они и знали, что Терпин их не заметит.

– Джоанна! – окликнул он. Девушка оторвалась от книги, которую читала:

– Отец?

– Нам нужно поговорить.

– Хорошо, отец, я слушаю, – кивнула Джоанна.

– Ты уже не девочка, моя дорогая, ты выросла, – сразу перешел к делу судья Терпин, – и тебе пора выйти замуж. На тебя начинают заглядываться молодые люди. Тот… упрямый мальчишка вчера снова приходил сюда. Джоанна, – он повысил голос, – если я узнаю, что ты оказывала ему внимание…

– Я? – охнула Джоанна, прижимая руку в груди, – О, дорогой отец, как я могу забыть Ваши наставления и попасть под чары обычного уличного соблазнителя?

– О, да, мужчины, подобные ему только и мечтают о совращении невинных дев, – прошипел судья, – но, как ты знаешь, существуют мужчины совсем иного круга и иной породы, и я выбрал одного из них тебе в женихи.

– Да? – переспросила Джоанна с искренним интересом. Наконец-то! Теперь она тоже выйдет замуж. Ах, как чудно, ведь она и впрямь уже не ребенок! Отец наверняка не выдаст ее замуж за какого-нибудь старика, нет, ее жених, конечно же, молод и красив…

– Он возьмет тебя за руку и направит тебя на путь взрослой женщины, жены и матери, – мягко продолжал судья, – он будет тебе верным супругом, защитником и вместе с этим он станет твоим пылким возлюбленным.

Джоанна смущенно покраснела и улыбнулась, лорд Терпин же продолжал:

– Этот человек за много лет безусловно сумел завоевать твою привязанность.

Девушка недоуменно нахмурилась, а затем вдруг с холодным, неотвратимым ужасом осознала:

– Вы!

– Да, дорогая, – надменно произнес судья, – ты не родная мне по крови, и все знают об этом, но ты, милая, всегда была мне послушна. Так будет и впредь. В понедельник лорд Фицкларенс дает бал, на нем мы и объявим о своей помолвке, – с этими словами судья вышел из комнаты воспитанницы.

Джоанна уронила голову на руки и беззвучно заплакала. Вся ее жизнь, в которой было, в общем-то, немало прелестей, неумолимо превращалась в настоящий кошмар наяву. Ей стать женою отца!

– Боже правый! – прошелестела Лили, – он и впрямь сошел с ума! Я готова была принять его счастье с другой, но это… Как можно!

Джоанна медленно подошла к окну, глотая слезы. Схватила ножницы и принялась вырезать что-то из бумаги, видимо, пытаясь успокоиться.

– Мама, гляди! – громко прошептала Аланна, показывая на стену возле двери, – он опять подсматривает.

Лили грустно покачала головой:

– Я не представляю, что с этим делать. И ведь понятно, что случилось – Джоанна выросла и для него превратилась из тебя в меня. Она слишком похожа на нас обеих. Но как же ей…

Они обе снова развернулись к девушке и замолчали, с удивлением обнаружив, что Джоанна больше не плачет. Слезы на ее щеках еще не высохли, но она уже была спокойна и даже… улыбалась?!

– Ханни, милая, – осторожно окликнула ее Лили, – как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно, матушка, – пожала плечами Джоанна, – я ведь скоро выхожу замуж, отчего бы мне дурно себя чувствовать?

Лили недоуменно захлопала глазами. Аланна же, вглядевшись в блестевшие странным, полубезумным озорством глаза сестры, все поняла и бросилась к окну, выглядывая из него.

– Ты с ума сошла! – заключила она, снова поворачиваясь к ней.

– Весьма вероятно, – усмехнулась Джоанна, поглаживая по корешку лежащую на столе книгу со сказками.

Комментарий к Часть 5. Кошмар

Новая часть, товарищи! Читайте, наслаждайтесь) Если понравится, пишите в отзывах. Хотя я буду продолжать, даже если вы ничего не напишете, все равно пишите.

========== Часть 6. Надежда ==========

Энтони казалось, будто у него выросли крылья, настолько легко сейчас было у него на душе. Все складывалось как нельзя лучше! Его “визиты” к дому судьи Терпина наконец-то оправдали себя, выброшенный из окна ключ недвусмысленно намекал на то, что прекрасная Джоанна готова с ним встретиться. Впрочем, кажется, перед этим она была совсем не весела… Как будто даже плакала, значит, у нее случилась беда! Это, впрочем, не омрачило счастья юноши, лишь дало ему стимул к дальнейшим действиям. Если его возлюбленная в беде, исход может быть лишь один – он спасет ее! Обязательно спасет, увезет с собой и женится на ней, и его звезда больше никогда не проронит ни слезинки, уж он позаботится об этом!

На секунду он остановился, оглянувшись на двухэтажное здание, из которого только что вышел, и снова мысленно благодаря и благословляя своего друга, не отказавшего ему в помощи в час нужды. Суини Тодд и его соседка согласились ненадолго приютить у себя Джоанну, покуда Энтони не наймет экипаж, чтобы увезти ее из Лондона. Юноша снова улыбнулся и поспешил к особняку судьи. В такое время он уже должен был быть на службе, а значит, именно сейчас Энтони пора быть у прекрасной Джоанны. Скоро, уже скоро! Вот уже и нужная улица за поворотом, Энтони ведь успел великолепно запомнить дорогу к дому судьи за последние несколько дней.

Сжимая в руке заветный ключ, моряк приблизился к двери, с трепетом ощущая, как на него вдруг накатила нерешительность. Впрочем, он тут же встряхнул головой, отгоняя ее. Сама судьба указала ему дорогу сюда, и он был намерен последовать ее указаниям.

Глубоко вздохнув, юноша повернул ключ в замке и проскользнул внутрь.

***

Весть о том, что судья Терпин собрался жениться на своей воспитаннице, облетела дом в считанные минуты. Сперва о нежданной новости, узнанной прислугой от самого хозяина особняка, тихонько засудачили горничные в уголках комнат, затем она дошла и до остальных: экономки, кухарки, швейцара, няни. Миссис Браун, впрочем, не собиралась тратить время на сплетни, она бросилась к своей подопечной, едва услышав о случившемся. Влетела, забыв даже постучаться и спросить разрешения войти, боясь застать свою малютку в слезах отчаяния, а потому весьма удивилась, когда обнаружила ее вполне бодрой и даже веселой.

– Что такое, Бетти? – своим обычным звонким голоском поинтересовалась Джоанна, с легким удивлением глядя на старую няньку, – У нас пожар?

Конечно же, она лукавила. Девушка не могла не знать, как быстро любая новость становится достоянием всего дома, однако она надеялась, что ей не придется говорить с Бетти о случившемся. Джоанна искренне любила свою добрую няню, но не знала, стоит ли рассказывать ей о своем плане по избежанию брака с приемным отцом. По всему выходило, что не стоило, по крайней мере, пока. Миссис Браун всегда желала ей только добра, а потому вряд ли одобрила бы авантюру, на которую собиралась решиться ее подопечная.

– Нет, мисс Ханни, – ответила миссис Браун, разглядывая странно спокойную девушку, – просто я услышала, что милорд…

– Решил взять меня в жены, – кивнула Джоанна, судорожно пытаясь придумать, как бы ей увести разговор в сторону, не затрагивающую ее отношение к этому браку, – знаешь, Бетти… Я всегда предпочитала просто считать его своим отцом, хотя и знала, что это не так. Я никогда не думала о своей настоящей семье и была вполне довольна той, которую имею, но теперь… Теперь, когда отец вдруг так ясно дал понять, что не желает больше видеть меня своей дочерью, – она грустно улыбнулась, – я вдруг задумалась – а кто я? Кем были мои родители? Живы ли они?

Миссис Браун медленно выдохнула, стараясь не показать охватившего ее испуга. Она так много лет скрывала правду о себе, что уже сама почти позабыла о ней, и теперь ей уже не хотелось вспоминать. Однако Джоанна заметила ее реакцию.

– Бетти, ты знаешь? – спросила она, и голос ее при этом зазвучал чуть тверже, – ты служишь в этом доме уже очень много лет. Тебе известно, кто я и откуда?

Элизабет попыталась отвести взгляд, чтобы было легче уйти от ответа, но Джоанна встала, быстро подошла к ней и заглянула прямо в темно-карие глаза. Лгать в лицо воспитаннице женщина не посмела, а потому кивнула:

– Да, знаю.

– Расскажи, – попросила девушка, усаживая няню в кресло. Та лишь вздохнула и осторожно начала рассказ.

– Твоего отца звали Бенджамин Баркер. Он был цирюльником, молодым, одаренным, успешным в своем деле. Только твой опекун, судья, и мистер Бэмфорд, его за воровство на каторгу сослали.

– Он был преступником? – тихо спросила Джоанна, потому что няня замолчала, углубившись в собственные мысли.

– Может быть, – вздохнула Бетти,– меня там не было, вот только слухи ходили, будто цирюльник тот ни в чем не повинен был, а на каторгу пошел потому, что судье пришлась по вкусу миссис Баркер, Ваша матушка.

Джоанна ахнула, прижимая белую ладошку ко рту.

– После его ссылки судья ухаживать за ней начал, пока в один прекрасный день, – Элизабет запнулась, не зная, как это сказать, – своего не добился. Миссис Баркер, не вынеся позора, отравиться попыталась, да в бедлам угодила, а лорд Терпин после этого узнал, что о ее дочке заботиться некому, да Вас к себе и забрал. Вот и вся история, мисс.

Джоанна кивнула, едва сдерживая набежавшие на глаза слезы, и слегка взмахнула рукой:

– Спасибо за откровенность, Бетти. Ты можешь идти.

Женщина попыталась было возразить, но, взглянув на подопечную, передумала и покорно вышла.

– Мама! – тихонько всхлипнув, позвала Джоанна.

– Я тоже впервые слышу об этой истории, Ханни, – потрясенно произнесла Лили, появляясь позади нее, – и если она правдива, то я боюсь узнавать большее, боюсь узнавать, насколько изменился мой муж в разлуке со мною и Ланни. Однако же, – она взглянула на приемную дочь, – сейчас тебе нужно думать совсем не о прошлом, дорогая, а о будущем. Я действительно понимаю, насколько странно и страшно для тебя предложение твоего отца, но альтернатива, которую ты предлагаешь, не лучше. Бежать с человеком, о котором ты не знаешь ровным счетом ничего – не выход.

– А что выход, мама? – перебила ее Джоанна, – Какой выход ты предлагаешь? Я не вижу иного, разве что могила, – Лили в ужасе ахнула, – но ведь это грех. И если есть возможность остаться в живых и не лечь в одну постель с человеком, который вырастил меня, я ею воспользуюсь.

– И что ты знакомому своему скажешь? – поинтересовалась Аланна, появляясь рядом, – он-то, кажется, влюбился в тебя по уши, – она хихикнула, – еще бы, ты же у нас красавица! Только вот ты его не любишь, и он это поймет, и не захочет тебе помогать.

– Ланни права, – кивнула Лили, – даже если допустить, что намерения этого юноши чисты и он действительно просто влюбился в тебя и решил помочь, что дальше? Ты его не любишь. Выйдешь за него замуж и будешь жить всю жизнь с нелюбимым человеком? Или сбежишь от него, как только выберешься из города, и останешься одна на белом свете?

– Я не знаю, – упрямо покачала головой Джоанна, – но другого выхода нет. Если понадобится, я смогу сделать так, что он не поймет, что мною двигало, я смогу убедить его в том, что он тоже мне мил. Главное – выбраться отсюда, а уж дальше будь что будет.

Лили сокрушенно вздохнула и покачала головой, понимая, что дочь не переубедить. Джоанна всегда была довольно покладистой девочкой, но уж если что-то всерьез западало в ее белокурую головку, то вытащить это оттуда не удалось бы никому. Небеса, неужели ее девочке действительно придется притвориться влюбленной и убежать в никуда от сумасшествия отца?

Откуда-то снизу послышался голос Бетти, она громко и сурово выговаривала что-то кому-то. Джоанна прислушалась, и, ахнув, выбежала из комнаты. В дверях она обернулась и попросила:

– Не ходите за мной. И отсюда уйдите пока. Пожалуйста.

Лили снова вздохнула и увела Аланну обратно к себе в покои.

***

Энтони не успел пройти и пары шагов, как наткнулся на пожилую даму в простом, но аккуратном платье, по всей видимости, на кого-то из прислуги. Глаза ее округлились при виде мальчишки, и, прежде, чем он успел отреагировать, она схватила его за рукав и зашипела:

– Ты что это здесь делаешь, а?

– Я, – начал Энтони, пытаясь сообразить, что ему сказать, не правду же, – я просто…

– Ты как вообще сумел внутрь попасть? – даже не собираясь слушать его оправдания, продолжила допрос старушка.

– Я, – снова попытался начать Энтони, но женщина, очевидно, уже сделав для себя какой-то вывод, потащила его к выходу.

– Мало тебе было? – произнесла она, повышая голос, – ступай отсюда, подобру-поздорову, попадешься хозяину, живым не уйдешь!

– Так ведь его дома нет, – парировал юноша, остановившись. Все же он не был одуванчиком, которого способна вышвырнуть за дверь любая слабенькая старушка, а потому он сначала просто встал, а затем продолжил движение внутрь, несмотря на сопротивление.

– Пока нет, так скоро будет! – окончательно разозлилась служанка, – а я его и ждать не намерена. Не уйдешь сейчас же сам, швейцара кликну!

– Бетти!

При звуке этого голоса женщина вздрогнула и обернулась. По лестнице вниз к ним быстро спустилась Джоанна, прекрасная Джоанна, и, остановившись прямо рядом с Энтони, спокойно и уверенно взглянула на старуху.

– Мисс, – начала та, – я, видите ли…

– Вижу, – прервала ее девушка. Мягкий и нежный голос ее в тот момент звучал резко и повелительно, как и положено звучать голосам хозяев дома.

Старушка захлопала глазами, осознавая, что леди как-то не удивлена появлению в доме незнакомого человека.

– Ступай к себе, Бетти, – приказала Джоанна, – сейчас же.

– Вы что это задумали, мисс? – со страхом вопросила служанка, переводя взгляд с хозяйки на незваного гостя. Хотя, незваного ли?

Глаза Джоанны сверкнули.

– Ты меня не слышала? – не повышая голоса, переспросила она, – Ступай!

Бетти покорно поклонилась и ушла, бормоча что-то себе под нос.

Джоанна обернулась к юноше и протянула ему руку:

– Идемте, сэр.

Энтони послушно кивнул, сжимая ее ладошку в своей. От одного только касания ее руки его сердце забилось так быстро, что аж в груди больно стало, однако, следуя наверх за своей звездой, Энтони изо всех сил старался не подать виду, что волнуется, как никогда прежде.

Джоанна провела его по роскошно убранным коридорам прямо в небольшую прелестную комнатку на втором этаже. Свою комнату, как почти сразу понял юный моряк. Девушка подперла стулом дверь, чтобы никто не вошел ненароком, и повернулась к нему. Лишь теперь, стоя так близко в ней, Энтони сумел хорошенько разглядеть ее. Он смотрел широко раскрытыми от волнения и восторга глазами, и каждая линия и черточка ее милого личика и весь ее образ запечатлевался в его памяти. А затем она заговорила:

– Я, право, очень благодарна Вам за нежданное участие в моей судьбе, сэр, ибо я почти не имею выхода из ситуации, в которой оказалась.

– Говорите! – пылко вскрикнул Энтони, – расскажите мне все, мисс, и я клянусь, что сделаю все, что в моих силах, чтобы Вам помочь! Я знаю, что Ваш опекун держит Вас взаперти…

Джоанна вдруг вздрогнула и негромко всхлипнула:

– А теперь он желает удержать меня при себе навсегда! Он хочет жениться на мне!

Энтони на секунду оцепенел, проникаясь всем ужасом случившейся с его возлюбленной беды. Жениться! Эта прелестная юная нимфа должна стать женой жестокого, деспотичного старика!

– А я скорее отравлюсь, чем выйду за него замуж! – продолжала девушка.

– Боже мой, что вы говорите, мисс! – ахнул Энтони, – нет, я не могу позволить Вам… У меня есть план! Мы сбежим, я приду за Вами и увезу Вас прочь отсюда, сегодня же!

– Сегодня! – выдохнула Джоанна, прижимая руки к сердцу, – Сэр, Вы это всерьез?

– Конечно! Сегодня же мы будем далеко отсюда, а завтра обвенчаемся с Вами… Джоанна! – он осторожно поймал ее руку, видя, как удивленно расширились ее глаза при упоминании свадьбы, – Я… я полюбил Вас, как только увидел, даже не зная Вашего имени, я понял, что Вы – единственная, кто мне нужен!