Текст книги "Молчаливая весна (СИ)"

Автор книги: Anzholik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Глава 7

Ненавижу будильник. И мелодия в момент становится такой противной. И голова взрывается неслабой болью. Выключаю, открываю глаза. Какого хрена?..

Где я, для начала? Почему, черт дери, я не дома? И что за пачка презервативов с обертками использованных валяется на прикроватной тумбочке? Клево я вчера продегустировала коктейли, видимо. И снова риторический вопрос: с кем?

И, похоже, что партнер был другой, ибо следов на теле нет. Совсем. Зато ломота такая, словно это было не раз, а может, и не два. Кто?.. Еще и мотель. Недешевый, прошу заметить. Черта с два, с этим нужно что-то делать. Одно дело – не помнить, с кем в клубе отожгла, а совершенно другое – просыпаться в мотеле… в одиночестве. Отвратительное ощущение беспомощности.

Весь рабочий день проходит из ряда вон плохо. Меня мучительно тошнит. Голова раскалывается. Ощущение, что по мне проехал бульдозер, как минимум. Сестра еще со своими причитаниями, вся такая правильная: ни грамма в рот, ни сантиметра в… Раздражает. Успеваю нешуточно с ней поцапаться, когда градус ее воспитательной работы доходит до кипения. Моего кипения.

Вера не подает никаких признаков жизни. Телефон упорно молчит. Обиделась? Или слишком занята хлопотами по поводу празднества, что подзабила на меня? Может, оно и к лучшему, мое сегодняшнее совершенно не радужное настроение грозило вылиться в нечто грандиозное, типа скандала. Особенно с ней.

Тоска поганая царапает под ребрами. Чувствую себя не в своей тарелке в своем же кафе. Парадокс. Неуютно словно в собственном теле. И как я в таком состоянии пойду на тренировку? Меня там просто размажет по полу, как коврик у входа.

Домой прихожу еле живая. Отпиваюсь горячим чаем и отлеживаюсь в ванне. Мысли словно ненароком клубятся вокруг Лёши. Помню, как он вчера смотрел, когда я только пришла. Иначе. Он словно пытался глазами сказать: «Да, я вижу тебя». Не просто смотрю без капли эмоций, а по-другому. Почему? Я люблю перемены. Сюрпризы. Крутые повороты. Но в данном случае чувствуется подвох. Что поспособствовало? Чего я не помню?..

Расслабленная и по ощущениям, будто медуза, не чувствуя полтела от усталости, ложусь спать и вырубаюсь мгновенно.

***

Уже второй день подряд ломаю голову над тем, что же мне надеть на праздник подруги. Хочется что-то особенное на себя натянуть. Не кожу или джинсы. Не вычурное платье. Что-то, что подойдет к теме праздника, но не будет диссонировать по тематике заведения. Дилемма. Покрутившись у зеркала, принимаю решение освежить образ, возможно, переменой прически или цвета волос. Экспериментировать особо не люблю, больше привыкнув к классически прямым волосам и насыщенному черному цвету. Но… Почему бы не попробовать что-то не радикальное, но заметно другое?

Выудив визитку салона красоты, в который обычно хожу стабильно раз в месяц, решаю в этот раз пойти значительно раньше. Записавшись на завтрашний вечер, весь оставшийся вечер провожу в раздумьях. О себе. О нем. Снова о себе. Удивительный винегрет.

Начало следующего дня встречает неприветливо. Середина августа ознаменовывается проливным дождем и порывистым ветром. Промокнув до нитки, добираюсь на работу злее цербера. А у дверей кафе меня ждет Вера. Явилась…

– Ну что, как приготовления? – из вежливости спрашиваю, вытирая с туфель мерзкие капли и грязь.

– В принципе, все хорошо. Я уже практически со всем разобралась, кроме твоего наряда. На примете есть несколько вариантов. Но я пока обдумываю.

– А вариант, что я сама решу, что мне надеть, ты рассматривала?

– И выглядеть лучше именинницы? Нет. Ты должна быть хороша, но не затмевать меня. Ты должна дополнять меня.

– Я вообще никому и ничего не должна, – вырывается раздражительно. Поднимаю глаза, понимаю, что переспорить ее, конечно можно, но стоит ли оно потраченного на это времени? В нашем тандеме я чаще решаю сделать вид, что прислушалась, и промолчать, чем колотить воздух ссорами. Упрямства-то у меня хватает. Только собственных нервов жалко.

– А если я очень хорошо попрошу?

Мимо кассы ее выражение разве что не ангела, сошедшего в это мгновение с небес. Вообще не трогает. Настроение дерьмовее некуда. Не хочется не то, что с кем-то разговаривать, видеть не желаю. А надо.

– Только если очень хорошо, – выдыхаю недовольно и пытаюсь оттереть вчерашнее пятно прямо возле кассового аппарата.

– Лин, а куда ты пропала тогда из бара?

– В смысле? – не понимаю ее. – Ты ничего не забыла? Как действует на меня алкоголь?

– Просто ты вышла, следом за тобой ушел Алекс, а твое такси, простояв минут десять и не дождавшись тебя, уехало.

Шерлок Холмс прям доморощенный. Но становится очень интересно. Это совпадение или?.. Мысль навязчиво начинает насиловать мой мозг. Не могла же я уехать с ним? Еще и ночь вместе провести… Явно ведь не могла. Это сюрреал какой-то.

– Ничем не могу тебе помочь. Даже если бы хотела. Было еще что-то необычное?

– Нет, вроде. Но ваше синхронное исчезновение… Очень странно.

Не то слово. Еще и не дома я проснулась, подружка. Но тебе это знать необязательно. И идти к нему с вопросом «А я с тобой всю ночь трахалась?» – как минимум глупо и по-дебильному. Выхода нет. Тупик. Но даже я, не самый подозрительный человек, не могу не отметить, что совпадение имеет место не быть. Или же, если мы не вместе провели ночь… то почему он ушел следом за мной? Вопросов море. Ответов ноль. Скверно, очень-очень скверно. А настроение портится еще больше. Хотя куда уж больше-то…

В салоне, посоветовавшись со своим мастером, решаю немного укоротить волосы и слегка простричь, осветлить буквально на пару тонов, став медово-каштановой шатенкой. Оттенок очень теплый. Как раз на грядущую осень – самое оно. Лицо становится несколько милее, что ли. Какая-то часть жесткости и стервозности уходит вслед за черным цветом и абсолютной прямотой волос.

После салона чувствую себя в разы лучше. А придя домой, даже сама звоню подруге.

– Какие там у тебя варианты?

– Неужели, тебе стало интересно? Я думала, ты будешь шипеть до последнего, чтобы в последний день увидеть предложенное.

– Я могу выбрать сама.

– Даже не думай! У меня на примете черная кожаная юбка-карандаш до колена и полупрозрачная блузка цвета мокко без рукавов. Обувь сама подберешь из своей немалой коллекции. Я отложила еще красные кожаные штаны и белую мужского кроя рубашку. У тебя как раз есть прикольные красно-черные босоножки с шипами вдоль толстого каблука и пятки. Плюс есть в черно-бело-красную полоску клатч. Так что пока только такие варианты.

Сижу, слушаю. Понимаю четко, что я в юбке точно не пойду. А вот красные кожаные штаны – это заманчиво. При том, что у меня есть огромное количество разных кожаных вещей, красных, к сожалению, нет. Исправим этот момент.

– Второй вариант. В юбке я туда ни ногой. Неудобно, да и не люблю я карандаши. О чем ты в курсе. Сама-то в чем собралась?

– О, я купила себе кожаный корсет и милые шортики. Хотела еще ботфорты, но мне показалось слишком вульгарно.

– Ну, ты же сама скромность у нас.

– Не всем же одеваться так доступно, как ты, дорогая. Что ты сотворила на голове?

– Кое-что интересное. Увидишь. А я спать, завтра рабочий день.

Отключаюсь, оградив себя от расспросов. Лучше лечь пораньше спать в более-менее гармоничном настроении. Чем раздраженно крутиться в кровати после продолжительного разговора с Верой.

Глава 8

Хорошенько выспавшись, встаю ближе к обеду. Сегодня тот самый знаменательный день. И спустя неделю я снова увижу молчаливое чудовище. Наконец-то? Я скучала по нему, засыпая в постели, думала все чаще. Понимая, что влюбленность моя прогрессирует. И это печально. Эмоционально привязываться желания никакого. Тем более, что взаимность не маячит на горизонте. Смысл тогда убиваться?

Отлеживаюсь в ванной. Пичкая после свою кожу кучей новомодных средств. Что невеста перед брачной ночью, ей-богу. К чему суета? Волосы накручиваю крупными локонами, оставляя в творческом беспорядке. Ярко-алые, как кровь, губы. Вызывающий макияж. Огромные серьги-кольца, что не слишком приятно оттягивают уши. Рубашка мужского кроя кипенно-белого цвета. Достаточно свободная, и Вера пыталась убедить меня оставить ее навыпуск, но у меня другие планы. Так как штаны с очень низкой посадкой, облегают как вторая кожа, и я выпросила у младшей ремень в виде декоративной цепочки, с которой, словно бахрома, свисает множество мелких цепочек, которые при движении очень забавно пританцовывают в стороны. Я решаю повязать нижнюю часть в узел, оголяя живот. Рукава закатываю небрежно до локтя. Придавая своему образу неряшливости. Босоножки на запредельном каблуке. Клатч, в который влезают только ключи, телефон и кредитка. Еле впихиваю помаду, чуть не сломав пару ногтей.

Неужели я собралась, не прошло и полгода. Вызвав такси, еду к самому бару, по пути остановившись в цветочном магазине. Букет ярко-алых роз на длинной ножке, с очень тугими нераскрытыми бутонами. Наша именинница признает только такие цветы. Купленный еще полгода назад золотой браслет в аккуратной маленькой коробочке, с гравировкой ее имени. Каждая деталь учтена, ее привередливый мозг не найдет изъянов.

Перед тем как войти, решаю покурить. Нервишки шалят неслабо. С чего бы вдруг? Ничего по сути криминального не произошло. А сигареты, как назло, я забыла в такси. Отличное начало вечера. Выругавшись под нос, захожу. Столы ломятся под тяжестью закусок. Бармен колдует за барной стойкой с коктейлями, а Вера «сама целомудренность», сверкая голыми бедрами и грудью навыкат, контролирует весь процесс.

Мазнув глазами по сидящим за столом, вижу, что все в сборе. Чужих сегодня попросту нет. Бар только наш в этот вечер. Лёша раскинувшись на полдивана, отсиживается в углу уже с налитым бокалом виски. Несмотря на то, что сейчас всего-то около семи вечера, в баре царит полумрак. Тонированные стекла слабо пропускают солнечный свет. Обстановка немного даже интимная… И он в чертовой черной рубашке, расстегнутой на приличное количество пуговиц. Бросает на меня ленивый взгляд, быстрый, ничего незначащий. Словно, ну пришла ты и что? Действительно. Тоже мне событие.

Начинаю злиться раньше времени. Мне еще надо Веру поздравить. А я уже на взводе.

– В общем, не знаю, что тебе в этот раз пожелать, – начинаю свою речь.

– Его! – смеется мне в ухо и ждет, что же я дальше скажу.

– Продолжай оставаться такой же внешне… Да и внутренне тоже, какой бы занозой ты ни была периодами, я люблю тебя. Мы тысячу лет вместе, и я ценю это. Будь собой. Добивайся того, что хочешь, и не оглядывайся назад.

Вымученно. Именно вымученно поздравляю ее сегодня. Вручаю подарок и цветы, пачкаю ее щеку своей помадой и оказываюсь чуть не задушена в ее объятиях. Миссия выполнена.

Пытается уговорить меня выпить бокал шампанского за ее здоровье, но я стоически отстаиваю свое право не травить себя алкоголем сегодня. По крайней мере, не сейчас, а дальше посмотрим. Оглядываюсь, куда бы мне упасть за огромным столом, и что-то мест негусто. Одно, кстати говоря, возле незнакомого парня. Впервые его тут вижу, но сходство с Лёшей слишком очевидное. Вот он – братец? Что же, посмотрим, что тут у нас.

– Привет, – улыбаюсь лисой и присаживаюсь рядом.

– А я думал, меня сегодня уже ничто не сможет удивить. Кто же ты, прекрасное создание? – приятный баритон. Мягкие теплые карие глаза. Так похожие на его брата, но у него они словно тающий шоколад. В отличие от той бетонной стены. Модельная прическа, форменный беспорядок, достаточно короткая, но с забавной челкой, стоявшей явно при помощи геля. Стильный. Моложе с виду лет на пять Лёши, значит, практически мой одногодка.

– Ангелина, можно просто Лина, – поддерживаю градус разговора.

– Кирилл.

Берет мою руку и целует. Подмазывается. Не в пример молчаливому братцу. Лёша же наблюдает. Открыто. Не выражая никаких эмоций. Просто смотрит. Но просто ли?

– Очень приятно. Я так понимаю, ты брат Лёши?

– В точку. Верочка очень настаивала на моем присутствии. Отказать этому цветочку я не мог, – флиртует. Очень явно. И он безусловно очень приятен внешне, но нет того болезненного крючка, что дергает мои внутренности при взгляде на его старшего брата.

– Она умеет быть очень убедительной, – киваю, отметив, что моя рука до сих пор в его ладонях.

– Выглядишь прекрасно, спортом занимаешься? Если судить по рельефу твоих бедер и ягодиц, фитнес твой верный друг.

– Грешна, – смеюсь в ответ, расслабляясь понемногу. Непринужденно побеседовать с интересным человеком приятно. Хочется скинуть напряжение, которое захватило мой мозг уже довольно продолжительное время. Просто отдохнуть и отключиться. Перестать биться головой в бетонную стену. Пусть сегодняшний вечер даст мне новые эмоции. А с Лёшей я разберусь потом. Крысы ведь не двадцать четыре часа в сутки точат стенку? Вот…

– Мы с Лехой тоже частенько раньше зависали в залах. Особенно когда я еще тут жил. Каким ветром тебя занесло в эту компанию? Я не видел тебя, когда приезжал.

– Ветром, которому имя «Вера». На самом деле, на момент твоего приезда я была занята работой и, как назло, приболела. Но я наслышана о твоей нескромной особе.

– Увиденное оправдало эти рассказы? – заинтересованно вскидывает бровь. Делает большой глоток виски, а мой взгляд цепляется за его кадык, опускается ниже. Рубашка, только вот она приглушенного кофейного цвета. В тон его глаз. Практически облегает его тело. Оголяет грудь из-за расстегнутых почти всех пуговиц. Семейное, видимо… Хотя Лёша обычно в футболках ходит. Я всего пару раз его в рубашке видела, и это впечатлило. Да и сейчас он как долбанная шоколадная конфета сидит и вызывает стойкое желание завалить его и оттрахать прямо на столе, на виду у всех.

– О да, – выразительно поиграв бровями, отвечаю. Пусть потешит свое самолюбие.

– А вот о тебе я почему-то не наслышан. Подруга не любит конкуренток?

Проницательный.

– Есть такой момент.

– И не зря, – улыбается, как мартовский кот.

Вера передвигается, как тайфун, по всему залу, успев вынести мозг и бармену, и официантам, и даже диджею, которого она наняла. Однако успевает бросать на меня укоризненные взгляды, словно не она еще недавно предлагала мне младшенького в пользование.

Корень исподлобья тоже наблюдает. Уже не пытаясь изобразить дурачка. Обильно заправляется пивом и якобы болтает с сидящими рядом с ним двумя девушками. Показушник.

Наконец, угомонив свое тело, подруга подбирается к столу, падает на диван рядом с Лёшей и начинает заводить программу развлечений. Едва ли не поминутно расписывая, что и за чем последует. Сейчас у нас время распития коктейлей и поедания закусок, а через полчаса мы начинаем зажигательные танцы. Зная ее любовь к клубной музыке, подозреваю, что будет нешуточное пати. А пока играет легкий ненавязчивый мотив, на грани слышимости, чтобы мы могли спокойно разговаривать за столом, не перекрикивая музыку и друг друга.

Поздравления сыплются рекой. Все и каждый награждает ее кучей комплиментов и даже мистер каменное лицо что-то дарит ей в маленькой милой коробочке. Меня стоически пытаются споить, но я героически отказываюсь, мерно попивая безалкогольный мохито. Кирилл впихивает в меня несколько тарталеток, кормит меня вкусностями с рук и безудержно флиртует, испуская такое количество феромонов в каждом прикосновении, что ему позавидовал бы даже скунс.

А я не перестаю наблюдать за диалогом Веры и Лёши. Они премило общаются уже минут десять и… он улыбнулся ей. Только что. Улыбнулся, и я, как жвачка, прилипла к своему месту, с трудом скрывая весь спектр эмоций, что мог отразиться на моем лице. Улыбнулся. Ей… Это просто невероятно, черт побери. Его лицо настолько преображается от этой легкой улыбки, что я замираю и с трудом сглатываю образовавшийся ком. Видимо, правду говорила она, что с ней он не такой, как со мной.

Увидела? Молодец. Убедилась? На свою больную голову. И зачем сидела, наблюдала? Теперь, успевшее подняться, настроение загажено. Настолько сильной ревностью и даже злостью, что я едва сдерживаю себя от яда, который начинает просачиваться в мои слова.

– Ты танцуешь? – Кирилл, видимо, заметил заминку, но не сумел связать, что к чему.

– Ага, и пою по выходным, – вылетает.

– Ух. – Дотрагивается пальцем до моей руки со звуком «пш-ш-ш-ш». – Горячая штучка. Что поешь? – решает поддержать-таки тему.

– То, что в клубах играет, когда алкоголь смывает границы дозволенного, – решаю смягчить обстановку. К чему срываться на невиновных?

– Так, ты, значит, не всегда из себя трезвенника строишь, детка?

– Бинго.

– А я уж подумал, что ты из тех внешне раскрепощенных, но с четкими внутренними границами. Любишь тотальный контроль?

– Скорее умеренный хаос. Алкоголь на меня действует, как никотин на лошадь, дорогуша. Полностью не убивает, ограничивается исключительно памятью.

– Бедняжка, не помнишь потом на утро, где, с кем и под чем была?

– Отвратительно, да?

– Ну почему же, я бы не отказался от такой возможности, бесплатная амнезия: выпил и забыл все, что накуролесил. Проснулся белым человеком. А всем недовольным ответил: не виноват я, оно само, и вообще вы все врете, я такого не помню, значит, не было!

– На деле, все не настолько забавно получается, – улыбаюсь, видя как он разгорячился. Не впервые слышу подобное. Довольно многих не просто забавляет моя особенность, они откровенно завидуют. Зато мне в последнее время совершенно не смешно. Слишком странные события, как я полагаю, происходят. Слишком.

– Просыпалась не там, где ожидала?

Болезненно в точку. Сразу вспоминаю, как с неделю назад вот так проснулась. И кто со мной провел ночь – вопрос все еще открытый.

– Я прям вижу, как заискрились твои глаза. Думаешь споить меня? – смеюсь, поняв причину его интереса. Мужики… какие же они все неугомонные, когда дело касается секса. Особенно без обязательств.

– Ну, я бы не убегал, оставляя тебя одну в постели. Утром рассказал бы все в красках, а быть может, даже снял бы видео-подтверждение!

– Мне только хоум-видео в коллекцию и не хватало, – откровенно забавляюсь.

– Это нужно немедленно исправить, – с чувством отвечает. – Так все же, танцуешь?

– Приглашаешь?

Встает из-за стола. Протягивает мне руку, выжидающе смотрит.

– Давай-давай, надо тарталетки растрясти, радость моя, а то придется тебе лишние подходы на тренировке делать.

Веселит. Забавный на самом деле парень. Не будь я так поглощена его братом, вне всяких сомнений, клюнула бы на его поползновения в мою сторону. А так… Развлекаю себя, как могу, чтобы тоска ядреная не выжгла все изнутри. Видеть и не иметь доступа к нему, пусть даже в простом разговоре, болезненно травит.

Танцевать с Кириллом оказалось довольно прикольно. Двигается он хорошо. Пластичен, умеющий преподнести себя, и в прекрасной форме. Не распускал бы так явно руки, цены бы ему не было. А так приходится временами прижиматься к его телу, соблазнительно двигаясь, касаться его, ускользать от поцелуя, уже в который раз. Он так несдержан. Хочет получать все и сразу, как на духу. Но при его внешних данных, вне сомнений, в его постели пусто не бывает.

Не возбуждает. Пусть и приятны его руки. И губы, временами скользящие по моей шее. Но… не вставляет совершенно. Мысли так далеко сейчас. Глаза с мазохистским удовольствием возвращаются к диванчику, где воркует новоиспеченная парочка вечера. Почему она, а не я?

И я думала, что сюрпризов уже не будет. Но нет же. Зря надеялась. Вера вытащила Лёшу танцевать. Подальше от нас почему-то. Развернув его вообще ко мне спиной, и начала свои змеиные танцы. Она только что не вылизывала его прямо посреди зала. Извиваясь и потираясь всеми частями тела. Его же руками оглаживая свои выпуклости, а он позволял.

Отчаяние. Вот что я ощущаю в данный момент. Удушающее отчаяние и жгучую ревность. Боюсь, что могу сорваться и сделать то, что не следует. Сорвусь и буду жалеть.

Кирилл старательно меня обрабатывает, а я в прострации. Вообще насрать на него. Просто с высокой колокольни. Но обида тугими кольцами сжимает все внутри, и я сама подталкиваю его к поцелую. Который какой-то слишком показательно страстный, словно он пытается быть не тем, кто есть на самом деле. Играть супер-мачо и полыхать страстью, когда ему нужно что-то иное. Останавливаю его, рассматриваю вблизи каждую черту его лица, настраиваясь на последующее.

Целую, сама взяв инициативу в свои руки. Медленно, тягуче и чувственно. Без ненужной спешки, без показной страсти. И он, расслабленно подхватив мной заданный ритм, продолжает. Так намного лучше. Теперь я чувствую, что это он, а не пыль, которую он пытается пустить в глаза.

Открываю глаза, не разрывая поцелуя, и вижу спокойные карие глаза, наблюдающие за мной, несмотря на то, что Вера трется лицом об его щеку. Выглаживает его грудь и походу скоро кончит от таких танцев. Зачем он смотрит? Зачем?

Горечь скапливается во рту. Поцелуй становится напрасной тратой времени. Я. Хочу. Выпить. Срочно.

– Во рту пересохло, – оправдываюсь вполне естественно. Пусть думает, что я тут растеклась лужицей от его сверхспособностей.

– Коктейль? – спрашивает.

– Нет, хочу виски с колой, – направляюсь к бармену и озвучиваю свое желание, попросив добавить побольше виски. Тот, ухмыльнувшись, выполняет просьбу.

Практически залпом осушиваю стакан. Градус в теле заметно повышается. Хмель ударяет в голову. То что надо. Главное – отогнать мысли. Главное – стереть образы. Уйти ведь насовсем не могу.

– Еще, пожалуйста, – обновляю стакан с выпивкой.

– Какая ты быстрая, – ошивается рядом его братец. – Не свалишься, с такой скоростью заправляясь?

– Переживаешь? – улыбаюсь слегка пьяно. Пошло все нахрен, я слишком разбита сейчас.

– Безусловно. Могу начать снимать видеоряд вечера, чтобы тебе было что, хм, вспомнить, – отшучивается.

Мысль, конечно, хорошая, но в постель к нему прыгать желания ноль. Танцевать тоже расхотелось. Пара стаканов с виски ударно отзываются в теле, больше пить явно не стоит.

Сославшись на то, что мне надо освежиться, решаю сходить в дамскую комнату. В ней на удивление никого, все увлечены и веселы, одна я, словно грозовая туча. Споласкиваю руки в холодной воде. Смотрю на себя в зеркало. Злюсь. Надо бы остыть, проторчать здесь еще хотя бы час и уносить ноги. Все стало слишком непривлекательным и бесперспективным. Брат Лёши уже не отвлекает. Похотливый Корень, в открытую смотрящий, поднадоел знатно.

Почему большая часть мужиков, да я даже уверена, что фактически все, если я очень захочу, готовы есть с моих рук, кроме него? В чем прикол?

Провожу мокрыми ледяными руками по шее, ключицам, груди. Тело горит. Глаза слегка помутневшие, но в них столько разочарования… Не хочу смотреть на себя. Моей красоты недостаточно. Недостаточно, чтобы получить его. Дерьмо…

Пытаюсь выудить сигарету из пачки. Пальцы, онемевшие, отказываются слушаться. С первого раза не удается. Выхожу. Становлюсь почти в дверях, там темный угол, еще темнее, чем весь бар. Одна из сигарет поломанным трупиком падает мне под ноги. К черту. Достаю следующую, сжав между губ, подкуриваю. Втягиваю горький дым в себя, прикрываю глаза, упираюсь затылком в стенку, чуть запрокинув голову. Как я допустила подобное? Зачем позволила себе всматриваться в эти бесчувственные глаза?

Снова затяжка. Снова острая боль в сердце. Полосует каждая мысль беспощадно. Боже, почему я? И почему именно в него? Влюбленность кажется чем-то грязным, словно блевотина в подворотне. Мерзко. Затягиваюсь снова. Внутри больше горечи, чем в этой сраной сигарете. И курить особо не хочется, но сам процесс как мини-медитация. Из разряда «шел третий час, я развлекала себя, как могла…».

– Вредная привычка, – слышу голос, который, будь он проклят, переворачивает сейчас все внутри, словно в мясорубке. Его-то каким волшебным образом сюда занесло? Открываю глаза, вижу это туловище перед собственным носом практически. Коридор-то широкий, для чего же он тогда так близко стал?

Вредная привычка?.. Ну-ну.

– Выбирать не тех людей? – язвительно отвечаю и приподнимаю бровь. Устала быть хорошей. Искусственной. Наигранной. Привет, Лёш. Вот она я, такая, какая есть.

– Курение, – забирает сигарету прямо с моих губ и затаптывает ботинком.

– Забота? – хмыкаю.

– Констатация факта, – стоит все также близко.

– Тебя там не заждалась твоя новоиспеченная девушка? – могла бы укусить его от злости, укусила бы. А что? Терять все равно нечего. Мне явно с ним ничего не светит, как бы я ни старалась.

– Ревность? – мне кажется, или чертова усмешка, едва заметная, но мелькнула на лице.

– Констатация факта, – передразниваю его, и воцаряется молчание. Кто бы сомневался. Разговаривать со мной ему не слишком интересно. Другое ведь дело – Верочка, да? С ней улыбался и охотно отвечал, а со мной, как кот с собакой. Ах да, ему же рыжие нравятся. Надо посоветовать ей волосы к херам остричь, сразу станет почти идеалом.

– Ты решил меня испепелить взглядом? – спустя несколько напряженных минут спрашиваю.

– Этим сейчас ты занимаешься, не я.

Само спокойствие. Мистер выдержка. Иди ты к черту. Вместе с Верой. И братцем своим. К черту. Всех. Молчу. Сказать-то можно очень многое в ответ, только не вижу смысла. Отлипаю от стенки, почти впечатываюсь в него, с твердым намерением уйти подальше. Нахер. Просто нахер.

Нервирует одним своим видом. Тем, что недоступен для меня. Не мой. Не был. И не станет. Точка. Пора с небес на землю возвращаться. Тут дело ясное, что дело гиблое. Не под мои зубки орешек.

Рука преграждает путь, смотрю как дура на нее, висящую перед носом. Это что еще за ноу-хау в его поведении? А, в принципе, насрать. Пытаюсь ее сдвинуть, не получается. Заныриваю под руку, в попытке уйти. Но перед носом, не успела я выпрямиться, она появляется снова, с силой впечатываясь в стену. А пальцы-то у него длинные…

Допустим, что выпускать меня никто не планирует. Что тогда?

Поворачиваюсь к нему лицом. Выражая всем своим видом непонимание и раздражение.

– Ты меня трахнуть у стенки собрался? Если нет, то я лучше свалю отсюда и побыстрее, – зря сказала. Знаю. Только состояние на грани, и порча своей репутации не волнует от слова «совсем» в данный момент. Ну, пыталась я быть паинькой для него, теперь-то что? Проще рубить с плеча, не думая. Чем взвешивая каждое слово, подбираться к этой неприступной стене. Крысы, конечно, молодцы, что бетонные стены точат. Мне, видимо, силы воли не хватает и упорства. Так что, я за них порадуюсь и пойду выбирать цель более приземленную.

– Не приверженец секса на публике.

Все так же ровно. Буквально выглажено произносит. И тут, откуда не возьмись, появляется западло в лице Кирилла.

– Лина, сладкая моя, а я тебя обыскался весь уже, – соловьем распевает и получает Лёшин взгляд. Я не знаю, что отразилось на его лице, но, вмиг став серьезным, Кирилл, лишь примирительно подняв руки, уходит. Вот так просто. Удав посмотрел на кролика, кролик сделал ноги. Гениально. Нет, правда, просто гениально. Хоть бери да на курсы к нему записывайся. Я даже вижу четкое название «Как убить одним взглядом? Научу, умею, знаю, практикую!». Хотя, восклицательный знак явно лишний, он не умеет настолько эмоции выражать.

– Давай ты не будешь практиковать на мне свои навыки гипноза, а?

Пытаюсь не вспылить. Нервозность отдается легкой дрожью в теле. Что происходит?

Смотрю куда угодно, только не в глаза. Мимо него, сквозь него. На ворот рубашки. На бьющуюся жилку на шее… Лучше бы он уже сделал хоть что-то или отпустил меня. Стоять вот так, чувствовать жар исходящий от него, дыхание. Древесные нотки парфюма смешанные с запахом тела. Я даже чувствую, как от его губ пахнет виски. Слышу едва уловимую туалетную воду Веры, терлась-то она знатно об него.

Вторая рука упирается в стенку по другую сторону моей головы. Он что, борется с собой? Или решает, что сделать? Спокойно раздумывает себе, а у меня уже ноги подкашиваются. И стадо реактивных мурашек пробегает по коже, когда он утыкается лицом в мои волосы. Дышит спокойно мне на ухо. А после целует в шею. Еле заметно. Будто случайно. Мазок губами. Словно искра, отскочившая от костра, обжигает.

Не случайно… Отодвигая буквально своим лицом ворот моей рубашки, целует ключицу, так же вскользь. Рвано дышу, как после стометровки. Грудь вздымается, пульс учащается.

Ниже… Рубашка дает доступ, практически не мешая, висящая на честном слове и расстегнутая едва ли не до пупка. Чуть выше груди. Мягко. Настолько легко. Что не знай я, что он напротив, подумала бы, что у меня едет крыша.

Руки по обе стороны моей шеи, запускает пальцы в волосы, указательными чуть помассировав за ушами, а большими пальцами синхронно оглаживает линию моей челюсти. Уйти от контакта глаз в такой момент просто невозможно. И я проклинаю проектировщиков, что задумали тут устроить такой полумрак. Увидеть бы его глаза сейчас. Что плещется в них?

Не целует, просто всасывает мою нижнюю губу, цепляет ее зубами, слегка сжимает. Отпускает. Следом облизывает. Если он во всем настолько основателен, то я кончу раз пять только за время прелюдии. Очерчивает пальцем сразу нижнюю, а после верхнюю губу. Прикусываю его палец. Просто не выдерживаю стоять спокойно. Получая в отместку – поцелуй по другую сторону шеи. Распластывает по стенке, словно желе, этой тягучей лаской. Прижимает к себе рукой, касаясь голой кожи у поясницы. Удачно я надела штанишки… Или нет? Была бы в юбке, уже бы сама повернулась задом, подставляясь. И плевать мне, что мы у дверей в туалет в долбаном баре. Я бы отдалась ему, не раздумывая. Уже сто раз забыв все свои обиды и проглотив, не разжевывая, ревность.

Чувствую его. Напряженного, скованного в брюках. Он сам захотел поставить меня в известность, о реакции его тела. Не могу стоять вот так, опустив, как плети, руки. Обеими прохожусь по его груди, отодвигая рубашку. Ощущая жар его тела под ладонями. Гулко бьющееся сердце. Оголяю его плечи. Глажу кончиками пальцев. Слегка царапаю ногтями, вызывая скопище мурашек.

Рвано выдыхаю, когда он, отзеркаливая мои действия, спускает мою рубашку, оголяя плечи и даже больше. Возвращается к моим губам. Целует с четко осмысленным градусом страсти. Выдержанно, словно дорогое виски. Порой медленно, позволяет выскользнуть моей нижней губе из его зубов, после того, как он ее ловит ими. Без спешки. Позволяя насладиться каждым касанием. Я с ума сойду, прежде чем все станет куда серьезнее. Я уже балансирую, словно по канату идя над пропастью, грозясь сорваться в пучину оргазма.

Как же он меня возбуждает… Огромный афродизиак на двух ногах. Моя чертова слабость.

– Где твои вещи? – полушепот прямо в губы.

– Со мной, – аккуратно поднимаю, выскользнувший из рук клатч.