Текст книги "Слепой (СИ)"

Автор книги: Anna Milton

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Подъезжая к школе, я вспомнила о Владе и о нашем вчерашнем разговоре в парке. Глупо… я поступила так глупо, согласившись принять его помощь. Нужно будет сказать, что все отменяется.

У кабинета алгебры я встретила Марину.

– Приветик! ― она заключила меня в радушные объятия и чмокнула в щеку.

«Ты ― Алина Воронова» напомнила я себе.

– Привет-привет, ― с притворно-радостной улыбкой до ушей ответила я.

– У кого-то сегодня хорошее настроение? ― Марина задорно подмигнула мне. ― Гуляла вчера с Максом?

Если бы…

– Нет. Просто я люблю свою жизнь, ― иногда бывают моменты, когда я благодарна, что Марина, не смотря на то, что она моя лучшая подруга, не знает меня настолько хорошо, чтобы не суметь расслышать и увидеть отчаянный крик души за бесконечным слоем лживой радости.

– Конечно же, ты любишь свою жизнь! Как ее можно не любить? Красивая, умная…

Но я больше не слышала ее, так как мимо проходил Влад, и все свое внимание я переключила на него. Подойти и сказать ему сейчас? Нет. Меня увидят. Но не факт, что я встречу его после уроков. И завтра вечером я не собираюсь встречаться с ним в парке. Он мне не поможет. Никто мне не поможет, кроме меня самой.

– Я отойду на пару минут, ― сказала я Марине, глядя в спину медленно идущему по коридору Владу.

Не дождавшись ее ответа, я направилась в его сторону. Когда он скрылся за углом, я побежала, чтобы успеть догнать его.

– Влад, ― внутри меня все непривычно напряглось, когда я негромко произнесла его имя.

Влад моментально остановился. Мы стояли у лестницы, ведущей на третий этаж. Я молчала, ожидая, пока пройдут ученики.

– Привет, ― сказал мне Влад.

Повернув голову в его сторону, я увидела, что он стоит ко мне лицом. Его губы расплылись в приветливой улыбке. Интересно, он всем улыбается? Наблюдая эти две недели, я не заметила за ним особой улыбчивости.

На нем был школьный костюм и черная рубашка. На левом плече висел рюкзак, глаза скрывали очки, волосы находились в привычном беспорядке. Может, мне стоит купить ему расческу? Хотя мне нравилось то, как смотрелись его волосы. А какие они на ощупь…

Да о чем я только думаю? О его волосах?!

– Я думал, ты не хотела общаться со мной в пределах школы, ― продолжил он.

Я прикусила нижнюю губу, довольная тем, что могу не скрывать эмоций на лице, говоря с ним.

– Я не приду завтра в парк, ― на всякий случай, я говорила тихо, но Влад меня услышал.

– Почему? ― мои слова огорчили его, потому что улыбка исчезла с его лица.

Я почувствовала укол вины.

«Прости, если ты действительно хотел помочь мне, но я не смогу довериться тебе, даже если хочу этого» хотела сказать я ему, но не должна этого делать. Не стоит впутывать кого-то в свои проблемы. Тем более что Влад может все усугубить. Пусть лучше держится от меня как можно дальше. Как от чумы. Как от проклятья.

– Мне это не нужно, ― сжав кулаки, сказала я. ― Твоя помощь, я имею в виду.

– Я понял, ― пробормотал Влад и нахмурился. ― Жаль. Я искренне хотел подружиться с тобой.

Мое сердце болезненно сжалось в груди.

– Ага. Я запомню, ― беспечно бросила я.

– Но если ты передумаешь, я все равно буду в том парке в пять. Каждый день.

В носу защипало от слез.

– Я не приду, ― сказала я холодно. ― И я не собираюсь дружить с тобой. Мы разные. И вообще, забудь, что мы вчера виделись и разговаривали.

Влад почему-то улыбнулся.

– Хорошо, ― кивнул он. ― Я понял.

На душе стало тяжело, но так было нужно.

Влад поправил рюкзак и направился в мою сторону. Сначала я подумала, что он хотел подойти ко мне, но он прошел мимо, как ни в чем не бывало, и стал спускаться по лестнице. Не удержавшись, я разинула рот и наблюдала за ним до тех пор, пока он не оставил позади себя последнюю ступеньку.

Вот и поговорили.

С Владом было покончено, хотя ничего еще не начиналось.

***

Когда я вернулась к Марине, прозвенел звонок на урок, и мы отправились в класс.

Я старалась не думать о Владе и об отце весь день, но это было очень сложно. Папа вообще не покидал моих мыслей, а с Владом я периодически сталкивалась на переменках в коридоре.

Мне нужно было разобраться с Максимом. Наши отношения были наполовину дружескими, наполовину романтическими. Если я уж начала во всем разбираться, то сделаю это сразу. Я и Макс ― это отдельная тема. Я не торопилась переводить наши отношения на новый уровень, и он не давил на меня. Все всех устраивало, казалось бы, но на самом деле это неопределенность не устраивала никого.

И вот, я шла к Максу, чтобы позвать его сегодня вечером погулять и, наконец, поцеловать.

Сначала я сходила до расписания. У него должна быть физкультура, а у меня английский.

Я нервно теребила ручку сумки, подходя к спортзалу. В небольшом коридорчике было пусто, как и в женской раздевалке. Но мужская не пустовала. Это я поняла по звукам, исходящим оттуда. Я неуверенно прошла к двери и приоткрыла ее. Я не ожидала увидеть там Максима, но надеялась на то, что он все-таки окажется там, и один.

Часть моих ожиданий оправдалась. Макс действительно был в раздевалке. Но не один. С ним была моя лучшая подруга ― Марина Горева. Она стояла ко мне спиной, но ее фигуру и волосы я никогда не спутаю ни с чем другим.

Это точно была она. И точно был Макс, потому что я видела его лоб и глаза.

А еще они целовались.

Моя лучшая подруга и мой парень-друг.

Я и предположить не могла, что когда-нибудь столкнусь с изменой. Хотя это и изменой назвать нельзя. Под изменой я всегда подразумевала нечто большее, чем просто поцелуй. Однако я испытала такой шок и разочарование, как будто встретилась с самой настоящей изменой.

Внезапно голова стала пустой. Все мысли куда-то исчезли, и осталась одна пустота.

Я громко выдохнула и навалилась на дверь, отчего она с противным скрипом открылась шире. Тогда-то Марина и Макс отстранились друг от друга. Марина подпрыгнула на месте от неожиданности и туловищем развернулась ко мне, схватившись рукой за сердце. Мне хотелось рассмеяться, потому что надо было видеть их лица, когда они увидели меня. Парализующий шок сковал их тела и лица. Я не знала, кто из них выглядел смешнее. Он, или она… Но к обоим у меня возникло одинаковое чувство отвращения.

Еще одно предательство.

Теперь меня предала лучшая подруга.

И Макс…

Ох, Макс! Почему ты оказался таким?

Я долго смотрела на них. С каждой секундой, которая казалась мне отдельной вечностью, их лица становились красными от неловкости и изумления. И ни у одного я не увидела чувства вины.

Как вовремя я зашла. И долго это продолжается между ними? Получается, меня снова обманывали?

Прелестно.

Все вокруг лгут, и есть ли хоть кто-нибудь, кто умеет говорить правду?

Когда я, наконец, вновь обрела способность двигаться, то незамедлительно ринулась бежать как можно дальше от этой проклятой раздевалки и бывших друзей.

– Алина! ― я услышала, как кричит Макс.

Надо же, кто решил опомниться.

Конечно же, я не собиралась останавливаться. Но и Макс, похоже, тоже.

– Алина! ― когда он снова крикнул меня, его голос звучал громче.

Он догонял меня, и я, правда, хотела начать бежать, но это выглядело бы очень глупо, поэтому я резко остановилась, чтобы выслушать глупые оправдания, которые он скажет, и навсегда перекрыть с ним общение, как и с Мариной.

Макс подбежал ко мне, тяжело и часто дыша. Наверно, отдышка после жарких поцелуев с моей лучшей подругой. Я ухмыльнулась про себя и скрестила руки на груди, стараясь выглядеть перед ним непринужденной. Макс знал меня не намного лучше Марины, поэтому не понял, каких трудов мне стоит сейчас стоять перед ним и не плакать.

– Это не то…

– Что ты подумала, ― раздраженно закончила я за него. ― Не кажется ли тебе, что эта фраза слишком уж примитивна, а? Вот скажи мне, что я могу понять не так, когда все предельно ясно? Вы целовались. Я это видела. Все просто. И я не вижу причин, чтобы продолжать этот бессмысленный разговор. Давай просто разойдемся, и вы с Мариной можете делать все, что угодно. Мне все равно.

– Тебе все равно? ― у него еще хватало наглости обижаться на меня?

Нет. Мне было не все равно. Мое сердце изнывало, я едва не плакала. Но я ни за что не покажу Максу свои настоящие эмоции. Теперь я знаю, что он не тот человек, которому можно довериться. Как и Марина. Они оба разочаровали меня, поэтому заслужили того, как я буду с ними теперь общаться.

– Да, ― спокойно ответила я. ― И если ты еще не понял, то мы расстаемся.

Сначала в глазах Макса плескалась злость, а потом он усмехнулся, чего я точно не ожидала.

– Расстаемся? ― с ядом в голосе повторил он. ― Да мы и не встречались! Ты даже поцеловать себя нормально не давала!

– А Марина, я смотрю, сразу позволила кинуться в ее объятия. Ну и ты, конечно же, не очень-то сопротивлялся, ― с сарказмом проговорила я. ― У меня только один вопрос. Как давно вы прячетесь и целуетесь?

Макс, продолжая нагло ухмыляться, скрестил руки на груди.

– Тебе не все ли равно, а, принцесса?

– Не называй меня так, ― прошипела я. ― Я тебе не принцесса.

– Да-а? ― с наигранным удивлением произнес он. ― Простите, ваше высочество, если я посмел вас обидеть.

– Ты идиот, или как? ― скривилась я. ― Что за ерунду ты несешь?

Но Макс пропустил мои слова мимо ушей.

– Чем я не достоин тебя? Я недостаточно хорош для тебя? Чего нет во мне, что есть у твоего нового дружка?

– Ты точно идиот, ― пробормотала я. ― У меня нет никакого дружка. С чего ты вообще решил, что я встречаюсь с кем-то кроме тебя?

– Марина сказала.

Мои брови поползли вверх.

– Марина, значит… Вау. Так она еще зачем-то наплела тебе о том, что у меня есть другой, ― я кивнула сама себе. ― Прекрасно. Вы оба идиоты. Может, это даже и к лучшему, что я увидела вас сейчас? Неизвестно, сколько бы вы еще пудрили мне мозги своим обманом… ― я вздохнула и покачала головой.

Почему Марина солгала Максу? Чтобы быть с ним? Он ей нравился, и все это время она молчала об этом? Выходит, у моей бывшей лучшей подруги был целый план по захвату моего «парня». Ну, и отлично. Флаг им всем в руки.

– Так у тебя никого нет? ― спросил Макс, нахмурившись.

«Дурак. Какой же ты дурак» подумала я.

– Это уже не твое дело, ― небрежно сказала я и высоко подняла подбородок.

Пусть не надеется увидеть то, как мне больно от его предательства. Он даже не извинился…

Макс собирался мне что-то сказать, но за ним я увидела Марину.

– Тебя твоя подружка ждет, ― усмехнулась я, чтобы скрыть дрожь в голосе.

Когда Макс обернулся, я, ни теряя секунды, поспешила уйти. Максим больше не пытался догнать меня, и я не оборачивалась, хотя соблазн был велик. Но если я обернусь, то не смогу уйти, пока не накричу. А если я закричу, то обязательно расплачусь. Но, вспомнив вчерашний день, я еще больше убедилась, что не хочу возвращаться к тому ужасному состоянию беспомощности.

Хотелось убежать из школы и не появляться там как минимум месяц. Но это непозволительная для меня роскошь, а вот остаток сегодняшних уроков я могла прогулять, только делать все равно не стала. Если я уйду, то покажу себя со слабой стороны. Я покажу Максу и Марине, что они сделали мне очень больно, и я действительно расстроилась из-за них. А я этого не хотела. Плевать, как неприятно мне будет сидеть за одной партой с бывшей лучшей подругой и смотреть на нее, но я останусь.

С огромным запутанным клубком мыслей в голове я пришла на английский, опоздав на десять минут. Еще не хватало, чтобы из-за глупых эмоций пошла под откос моя учеба.

Я дожила до обеда, и когда наступила перемена, не знала, что делать. Хорошо, что у столовой я встретилась с Виолеттой. Она шла одна, без Стаса.

– Привет, ― хотела я сказать это бодро, но прозвучало вяло, и под конец мой голос предательски дрогнул.

Виолетта подняла голову и натянула на лицо крошечную улыбку. Она тоже выглядела безрадостно.

– Где Стас? ― спросила я.

– Заболел, ― вздохнула она с огорчением.

– Понятно. Передавай ему привет.

– Ага. Как только увижу ― сразу передам. Через недели две, ― Виолетта кратко усмехнулась. ― У Стаса пунктик по поводу того, что я не должна заболеть из-за него, поэтому визиты строго-настрого запрещены, ― она горько засмеялась и с необъяснимой виной посмотрела на меня. ― Извини.

Я пожала плечами. Мне хотелось подбодрить Виолетту и самой отвлечься от назойливых мыслей, которые не оставляли голову в покое.

– Он переживает за тебя, ― сказала я. ― Ты радоваться должна, а не грустить.

– Да, я понимаю. Но я скучаю по нему. Лучше болеть вместе, зато видеться.

Я улыбнулась. Общение с Виолеттой всегда доставляло мне удовольствие. Она милая, не любит выказывать свою крутизну, веселая и искренняя. Она совсем не такая, как Марина…

А еще Виолетта очень внимательная, поэтому тут же заметила, как изменилось мое лицо, когда я подумала о лучшей подруге. Поправка. Бывшей лучшей подруге, с которой я еще даже не поговорила об увиденном мною сегодня в мужской раздевалке.

– А где Марина? ― спросила Виолетта, как будто читая мои мысли.

– Не знаю.

– Вы поругались?

Я не хотела посвящать Виолетту в свои дела, но скоро все равно все узнают, что произошло между мной, Максом и Мариной. Так есть ли смысл молчать?

– Я видела, как Макс целовался с Мариной, ― сказала я.

Виолетта прижала руку ко рту и округлила глаза.

– Ого! ― воскликнула она. ― Как ты узнала?

– Увидела их.

– Когда?

– Сегодня.

– Кошмар.

– Я знаю.

– И ты говорила с ними?

– Только с Максом. Представляешь, Марина сказала ему, что у меня есть другой парень, ― я невесело рассмеялась. Мы вошли в столовую. Мой взгляд сразу упал на столик, где еще совсем недавно сидела наша дружная компания. Сейчас я абсолютно точно уверена в том, что не смогу сидеть там, рядом с Максимом и Мариной, смотреть на них и разговаривать, делая вид, что все хорошо, и ничего не произошло.

– Как они могли? ― в ужасе вопросила Виолетта. ― Я бы умерла, если бы увидела Стаса с кем-то.

– Пустяки! ― с наигранной беспечностью отмахнулась я.

– Нет, ― она покачала головой. ― Марина поступила подло по отношению к тебе.

Я знала, с кем дружу, так что отчасти это моя вина.

– Добра и счастья им, ― слабо улыбнулась я.

Виолетта остановилась и, взяв меня за локоть, заставила сделать то же самое.

– Я представляю, как тебе обидно сейчас, ― почти шепотом заговорила она, наклонившись ко мне, чтобы другие не смогли нас услышать. ― Я знаю, что ты делаешь вид, будто все нормально, но это не так.

У меня вновь возникло ощущение, будто ковыряются в моей душе. И мне не нравилось это чувство, но я промолчала. Виолетта была хорошей, и обижать ее мне не хотелось. Она пыталась мне помочь. Вероятно, она единственная девушка, которая отнеслась к моему «расставанию» с Максом так серьезно. Виолетта предложила мне не садиться за их столик, и мы выбрали третий во втором ряду. Я сказала ей, что она не обязана сидеть со мной, и может идти к другим, но она ответила, что будет сидеть со мной, и что не желает общаться с предателями.

В столовой я не увидела ни Максима, ни Марину. Может, они не пришли, потому что были заняты поцелуями, или им было стыдно появляться у меня на глазах? Лично я склонялась больше к первому варианту.

***

Мы встретились с Мариной на литературе. Я села за парту рядом с ней, и она была удивлена. Вероятно, она думала, что я пересяду, или вообще не приду на этот урок. Но я пришла и села с ней. Я утерла ей нос. Мы, естественно, не разговаривали, и это было непривычно для меня. Марина даже не взглянула в мою сторону за весь урок.

Я почувствовала облегчение, когда оказалась вне школы. Это был такой длинный день. Хорошо, что самое тяжело осталось позади, хотя… это вряд ли.

– Давай поговорим, Алин, ― я чувствовала, что за моей спиной кто-то стоит, но не ожидала услышать голос Марины.

Неужели, она все-таки решила подойти?

Я развернулась к ней лицом и всем своим видом постаралась показать равнодушие. «Подруга» нервно теребила кончики волос и неуверенно смотрела на меня.

– Я не буду извиняться за то, что ты увидела, ― призналась она.

Я охнула.

– Я и не ждала этого, ― вернув самообладание, соврала я.

– Мне нравится Макс, и всегда нравился. Я не говорила тебе этого, потому что вы встречались.

– Однако это не помешало тебе сказать ему, что у меня якобы есть другой парень, ― хмыкнула я.

– Да. Я соврала. Я соврала, потому что не могла смотреть на то, как Макс сохнет по тебе, а ты не обращаешь на это внимание. Тебе ведь все равно! Ты его даже не любишь! Так почему встречаешься с ним?

– Мы больше не встречаемся, ― уклончиво отозвалась я. ― Если бы не ты.

– Если бы не я, ты бы и дальше продолжила пудрить ему мозги.

– Я не пудрила ему мозги. По-моему, как раз вы этим и занимались!

– Ты, ― Марина сделала шаг вперед, и в ее глазах вспыхнула злость. ― Ты никогда не волновалась ни о ком и ни о чем, кроме себя! Всегда только ты! Если бы ты смотрела дальше своего носа, то поняла бы, что мне нравится Макс!

Я чуть не задохнулась от ее неслыханной наглости. То есть, это я во всем виновата? Это я жуткий монстр?

– Как ты можешь утверждать это, если не знаешь меня? ― накинулась я на нее. ― Ты никогда мне не знала, Марина! За столько лет дружбы ты даже не пыталась поинтересоваться, может, у меня что-то не так. Тебя вполне устраивало то, что ты видела. Прости, но, по-моему, из нас ты не смотришь дальше своего носа. Если бы ты сделала это хоть раз, то поняла, что мне осточертело все это! ― в переизбытке эмоций я стала махать руками.

Марина нахмурилась.

– Отдай мне Макса, и покончим с этим.

Прекрасно! Она вообще слушала меня?

Что и следовало доказать. Ее волнует только она сама и то, что ее интересует.

– Валяй! Забирай его себе! Он мне не нужен! Он такой же поверхностный, как ты! ― крикнула я.

Марина ядовито рассмеялась.

– Тебе ли осуждать его за неискренность, а, подруга?

– Я тебе больше не подруга.

– Плевать, ― фыркнула она. ― Я даже рада, что мы теперь не друзья. Знаешь, каково быть чьей-то тенью?

– Никто не мешал перестать быть ею, ― сказала я.

– Нет! Мешала! Ты! Всегда! ― теперь кричала Марина. ― Алина здесь, Алина там… Алина такая хорошая, Алина такая умная, Алина такая красивая! Надоело слушать только о тебе! Ты ― не центр вселенной. Есть еще люди кроме тебя! ― красивое лицо моей бывшей подруги исказилось от раздражения и стало приобретать багровый оттенок злости. ― Знаешь, мы стали общаться с Максом летом, даже когда он был во Франции. Я писала ему. Я звонила ему. Я не спала ночами, думая, как сказать ему о своих чувствах! Я наконец-то решилась рассказать ему обо всем первого сентября. Я все придумала, ― Марина злобно сверкнула глазами. ― Но появилась ты. Как гром среди ясного неба. И все пропало. Увидев тебя, Макс забыл обо мне, и я снова осталась ни с чем. Когда я с тобой, то меня никто не замечает.

– Это не так, Марина. Ты сама делала себя тенью, не я.

– Знаешь, как я ненавижу тебя за Макса? ― воскликнула она, схватившись за голову. ― Ты не представляешь, как я хочу, чтобы ты исчезла, ушла, испарилась… Я хочу, чтобы ты никогда не попадалась ему на глаза! Я хочу, чтобы он был со мной! Только со мной!

Я поняла одну вещь. Мне было жаль Марину. Она потеряла голову от влюбленности. Это чувство, все-таки, ужасно.

– Все, что тебе нужно было сделать, это сказать мне о своих чувствах к Максу, ― спокойно произнесла я. ― Я бы все поняла, Марина. Я бы не стала отнимать его у тебя. Он мне нравится. Да, я не отрицаю этого. Но он мне не нужен, ― ладно, возможно, в свое время я тоже накрутила себя, считая, что у нас с ним может что-то получится. Но я ошибалась. Теперь я понимаю это.

– Тогда почему стала встречаться? ― спросила она, опустив голову.

– Я не знаю, ― и это было правдой. ― Я думала, что могу влюбиться в него. По крайней мере, я чувствовала себя рядом с ним так, словно уже была влюблена. Может быть, я внушала это себе… не знаю.

Марина неуверенно подняла голову и посмотрела на меня.

– Я люблю его, Алина, ― сказала она.

Я кивнула.

– Ты должна сказать ему о том, что чувствуешь к нему, ― ответила я.

– Уже, ― она негромко всхлипнула, и в эту секунду Марина показалась мне слабой и нуждающейся в поддержке. Но я не могла переступить через свою гордость, подойти к ней и сказать, что все обиды в прошлом. Слишком много произошло, слишком много сказано. За один день ей удалось сломать меня, и я никогда не смогу простить ей этого.

– И что он сказал? ― спросила я.

– Ничего, ― Марина размазала тушь под глазами. ― Макс растерялся, ― она горько усмехнулась, ― как будто не догадывался, что нравится мне. Он всем нравится, и в него легко влюбиться, ― она осторожно посмотрела на меня, и в ее глазах я больше не видела злости и ненависти, только грусть. ― Он сказал, что ему нравишься ты, и я ляпнула от обиды, что у тебя есть другой.

– Когда ты ему сказала это? Когда вы начали… встречаться у меня за спиной?

– Несколько дней назад. Мне просто надоело смотреть, как ты отталкиваешь его, и я решила действовать.

– И вы бы дальше продолжали скрываться, если бы я вас не увидела сегодня.

– Я надеялась, что скоро Максу надоест быть с тобой и ничего не получать взамен. Ни нормальных поцелуев, ничего из того, чего хотят парни в его возрасте.

Мне хотелось заткнуть уши. Она имеет в виду… о нет. Неужели, она серьезно?

– Не продолжай, ― попросила я. ― Не хочу знать, чем вы там занимались…

– Я просто хотела быть с ним, и была готова сделать все, что угодно.

Я не могла понять ее одержимость Максимом, потому что никогда не была влюблена. Теперь я понимаю, что у меня ничего бы не получилось с Максом, даже если он нравился мне. Я всегда буду считать его своим другом. Поэтому я не могла поцеловаться с ним. С друзьями не целуются.

– Я не собираюсь лезть в ваши отношения, ― сказала я. ― Делай с Максом все, что хочешь, но только не вмешивай в это меня.

С этими словами я отвернулась от нее, тем самым дав понять, что больше не хочу продолжать разговор. Марина сразу поняла, и вскоре я услышала отдаляющийся звук каблуков. Она ушла. А еще через несколько минут подъехал Павел, и я оставила место, где пришел конец нашей с Мариной дружбе.

Прошел только месяц с тех пор, как начался учебный год. А столько всего произошло!

Мне страшно представить, что ждет меня впереди.

Уверена, ничего хорошего.

Глава десятая

Прошло несколько дней.

Моя жизнь стремительно рушилась.

Во-первых, я окончательно запуталась в себе. Иногда я чувствовала себя приведением, без чувств, без эмоций, слоняющейся по школе и дому. У меня не было желаний, словно внутри все вырезали и оставили огромную дыру пустоты. Я больше не была той Алиной Вороновой, которую все знали. Я стала сломленной потерянной девочкой, отчаянно пытающейся сохранить чувство реальности и не утонуть в грусти. Было невероятно сложно удержаться на плаву, но я старалась изо всех сил.

Во-вторых, я так и не помирилась с отцом. Мы и раньше не часто и много разговаривали друг с другом, а сейчас вообще перестали. Я старалась всячески избегать его, и это было не трудно делать, потому что он практически не появлялся дома, как и раньше, в прочем.

В-третьих, моя успеваемость в школе снизилась. Из-за всего, что свалилось на мою голову, я стала рассеянной на уроках.

В-четвертых, я в один день потеряла лучшую подругу, и того, кого считала своим парнем. Я не общалась ни с Мариной, ни с Максом. Я попросила учительницу пересадить меня и теперь сидела с одноклассником по имени Костя. В отличие от Марины он был молчаливым, но я все равно отвлекалась, только теперь на свои мысли, которые безудержным потоком врывались в мое сознание и все там ворошили. С Максом я вообще виделась только в столовой. Я больше не сидела за их столом, и из нашей когда-то дружной компании общалась только с Виолеттой, Стасом и Андреем. Виолетта и я встречались на переменках и болтали. С ней было легко разговаривать. Она не была помешана на моде и прочей ерунде. И почему я раньше не замечала того, насколько она потрясающая девчонка? И почему она не стала моей лучшей подругой? Возможно, время расставит все на свои места, и раны от причиненной обиды затянутся, но это произойдет не скоро.

В-пятых, я испортила налаживающиеся отношения с Владом. Знаю, какая может идти речь об отношениях, даже дружеских, если мы не общаемся. Вообще. И редко видимся. Но я хорошо помню тот вечер в парке, когда он просто предложил свою помощь. Он был единственным, кто понял, что я не в порядке, при этом даже не видя меня. А я так поступила… Я думала об этом каждый день, мысленно возвращаясь в тот вечер, в тот парк, и прокручивая в голове все его слова, сказанные мне.

Все стало сложным, хотя и раньше было непросто. Но сейчас мне реально требовалась помощь. И я бы хотела, чтобы Влад стал тем, кто сможет сделать мою жизнь хоть немножечко проще, возможно, даже счастливее. Не знаю, почему я вдруг стала возлагать на него такие надежды. Я просто прислушалась к тому, что говорило мне сердце. Я никогда не полагалась на его голос, но сейчас решила сделать это.

***

Я передумала бесконечное количество раз, пока брела по тихому Приморскому парку Победы. С каждым шагом я становилась все ближе и ближе к той лавочке, где около недели назад встретила Влада, прогуливающегося со своей собакой. Я сомневалась. Сильно. Постоянно смотрела на время. Он говорил, что выходит с Эйнштейном на прогулку около пяти часов вечера. Сейчас было без десяти пять.

Что я скажу ему, когда увижу? Привет, я передумала, давай дружить и общаться, потому что я поняла, что это нужно мне? Звучит глупо. И почему я вообще захотела дружить с ним?

Столько вопросов, и хоть бы на один нашелся ответ. Вечная проблема.

Наконец, я дошла до той самой лавочки. Она была пуста, и я поспешила к ней, чтобы кто-нибудь из гуляющих здесь людей не занял ее. Народу было немного, и это хорошо. Я никогда не любила многолюдные места. Они всегда пробуждали во мне неуютные ощущения.

Я села и стала ждать.

Когда я в сотый раз достала телефон, чтобы посмотреть на время, было пять часов. Меня по-прежнему терзали сомнения, делаю ли я правильно. Я не могла разобраться в себе, понять, чего хочу, что стоит совершать, а что нет. Но я знала точно. Я изменилась. Ну, или, по крайней мере, начинала меняться.

Я пожалела тысячу раз о том, что не взяла с собой наушники. Если бы знала, что ждать придется так долго, то непременно бы позаботилась о том, чем занять себя. Жаль, что я не знала того, где Влад живет, и его номер телефона. Я вообще о нем ничего не знала. Ни как зовут его маму, папу, есть ли сестры, или братья. Если есть, то сколько их, как зовут…

Я начала замерзать и уже реально подумывала о том, чтобы уйти, как увидела вдали знакомые силуэты пса и человека. Это был Влад. По телу прошлась волна бодрости, и я улыбнулась. От волнения вспотели ладони, и сердце томно забилось в груди. Мне хотелось соскочить с лавочки и крикнуть Владу, что я пришла. Но как бы выглядело со стороны мое поведение? И почему я так рада видеть его?

Влад неторопливо шел вперед, и, клянусь, я разглядела на его лице улыбку. Почему он улыбается? Он идет один, одна рука в кармане, другая крепко сжимает поводок. Может, разговаривает с Эйнштейном? Люди проходили мимо него, и некоторые смотрели ему вслед.

Влад приближался, и я впала в оцепенение, ожидая, когда он, наконец, дойдет до меня.

Я все-таки не выдержала и соскочила со скамейки. Эйнштейн запомнил меня с прошлой встречи. Он увидел меня и стал радостно вилять хвостом. Он потянул своего хозяина вперед, спеша ко мне, и я тихо рассмеялась, увидев растерянность на лице Влада.

– Куда ты бежишь? ― услышала я его бормотание.

Эйнштейн остановился напротив и стал кружить возле меня. Я наклонилась, чтобы погладить его.

– Здравствуй, дружок, ― сказала я псу.

– Алина? ― услышал меня Влад.

Я подняла голову.

– Да. Это Алина. Привет, Влад.

Он сделал медленный вдох, и на выдохе его плечи опустились.

– Не ожидал, что ты когда-нибудь еще придешь сюда, ― честно сказал Влад.

– Я тоже не ожидала, ― прошелестела я.

– Ты одна? ― не дождавшись моего ответа, он добавил: ― Да. Одна.

Несколько минут я гладила Эйнштейна. Влад тоже молчал. Сегодня он не казался таким дружелюбным, как в прошлый раз, когда мы здесь встретились. Может, он был обижен на меня?

– Как дела? ― спросила я.

Это был наипростейший вопрос, но я надеялась, что, задав его и получив ответ, смогу завязать разговор.

– Нормально, ― Влад пожал плечами. Он даже не спросил в ответ, как я.

Я в последний раз провела рукой по спине пса и выпрямилась. Первое, что мне бросилось в глаза во внешнем виде Влада, это его волосы. Они снова торчали во все стороны. Я усмехнулась.

– Ты чего? ― спросил Влад.

– Твои волосы, ― сказала я.

– А что с ними не так? ― он провел по ним рукой. Сегодня он был без кепки.

– Они у тебя все время растрепаны. Это забавляет и раздражает одновременно, ― меня потянуло на откровения. ― Но больше забавляет. Тебе идет.

Впервые я увидела, как щеки Влада краснеют. Я думала, что у него вообще нет румянца.

– Спасибо, ― немного смущенным голосом отозвался он. ― Жаль, я не могу похвалить твои волосы. Но, уверен, они не торчат во все стороны, как мои.

Я рассмеялась, и Влад улыбнулся.

– Вообще-то, утром я вполне могу сойти за монстра, ― призналась я шутливо.

Теперь смеялся Влад.

– Не думаю. Я уверен, что ты красивая.

А вот и настала моя очередь смущаться.

– Ты же не знаешь, как я выгляжу, ― мое дыхание сбилось, и пульс подскочил.

– Не знаю, ― согласился он. ― Но у людей с красивой душой должна быть красивая внешность. Иначе никак.

– Моя душа не красива, ― вздохнула я, пытаясь унять волнение, которое разгоралось в груди ярым пламенем. Мне стало жарко, хотя на улице было прохладно.

Еще ни с кем в своей жизни я не обсуждала свою душу. Это так… необычно и волнующе. Слышать о том, что моя душа красива, даже приятнее, чем то, когда хвалят внешность.

– Ты себя недооцениваешь. Твоя душа гораздо глубже, чем ты думаешь. И ты не поверхностная, не лживая и не жестокая. Ты настоящая. Добрая, искренняя…

– Все считают меня другой, ― я нервно усмехнулась. ― Высокомерная, так далее и тому подобное, ― я закатила глаза. ― В какой-то мере они правы.

– Помнишь, что я говорил о слухах?

Я кивнула.

Влад ждал моего ответа.

Черт! Он же не видел… Иногда я забываю об этом.

– Да, ― произнесла я.

– Слухи ― это полная чушь, ― сказал Влад и нагнулся, чтобы спустить с поводка Эйнштейна. ― Погуляй, приятель, ― сказал он псу, и тот ринулся вперед. ― Мы у нашей лавочки? ― спросил у меня Влад.

Он назвал эту лавочку нашей? Никогда не думала, что одно короткое слово может так согреть душу.

– Да, ― я заставила себя ответить, пока окончательно не размякла.

Со мной творилось что-то странное.

– Хорошо. Пойдем, посидим, ― сказал он и повернулся налево.