Текст книги "Гром и молнии (СИ)"
Автор книги: Ani Freser
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)
– Рей, ты уже закончила?
– Да, – пока Аоки торчала непонятно где я, временно, исполняла и её обязанности тоже. С Акаши я теперь помимо уроков виделась ещё и на тренировках, это несколько нервировало, но было терпимо. Кент ждал меня в тренерской, хотя по сути, ему здесь нельзя находится. Но на моей памяти это никого не останавливало. Взяв свою сумку с дивана я выключила свет и вышла следом за парнем, что был твёрдо намерен проводить меня домой. Я была не против. В последние время на меня вообще напала странная меланхолия, если даже не пофигизм. Мне было глубоко наплевать на всё то, что происходит вокруг меня, хотя я и раньше не отличалась особым интересом к происходящему вокруг, но на этой неделе, мой пофигизм достиг своей апогеи. Как и терпение Игараси. Его уже откровенно достало моё поведение и отношение ко всему. Я стала до безобразия раздражительной и нервной. Толи это осеннее обострение, толи просто «женские праздники» на подходе. Просто все шишки летели именно на Кента, а он как парень уже заколебался слушать моё нытьё или наоборот срывы по поводу и без. Просто мне немного плохо. Модуль «немного».
– Ты уже достала! – зло шипел парень, стоя посреди моей гостинной. Уже неделю он прочно прописался в моей квартире, ровно в тот момент, когда мои родители покинули дом. – Где мать твою весёлая Рей? Где нормальный человек, а не живой скелет с атрофировавшимся чувством восприятия?
– Какая есть. – зло прошипела я в ответ, закрывая глаза и стараясь успокоится. Я бы не хотела сейчас набросится на него из-за того, что не могу контролировать свой гнев. Возможно именно из-за таблеток я снова хожу словно живой скелет, что уже давно не в новинку для меня. Парень сжимает кулаки и в несколько больших шагов оказывается около меня, если бы он мог, он бы наверняка метал молнии.
– Я бы выдрал тебя как последнюю суку, – прошипел он, наверное только чудом не хватая меня за горло, чтобы прижать к стене или кинуть на диван, – Но вместо этого, я просто уйду домой. Но прежде…
Он схватил меня за талию и прижал к себе, ноги рефлекторно обняли его за талию. Его руки слишком знакомо и слишком властно прошлись по спине, животу и груди. Готова поспорить, я словно увидела Акаши перед собой. Лишь на мгновение. А потом Кента просто кинул меня на диван, не слишком нежно или осторожно, просто кинул и ушёл. Когда за ним захлопнулась дверь, я схватилась за голову и начала смеяться. Господи… Кажется я схожу с ума. Рехнуться можно я увидела в Кенте, Акаши. Акаши с которым я тупо трахалась, который меня предал, тот из-за кого меня едва не убили. Безумная догадка посетила меня, но я отказывалась в неё верить, однако всё шло именно к этому. Я схватилась за свои худые плечи, и заплакала. Горько и надрывно. Я знала, что история всегда идёт по спирали, но я никогда не думала, что испытаю это на себе.
– К чёрту всё! – в сердцах воскликнула я и схватив с вешалки толстовку выскочила на улицу. В девять вечера на улице было уже прохладно и темно, но мне было глубоко плевать на это. Ноги сами вели меня в излюбленный парк, просто потому-что только там я вспоминала кто я есть. Я не знаю почему, но именно в том месте я чувствую себя живой, только там. Я сидела на перилах беседки и листала ленту в «Instagram», случайно натыкаюсь на аккаунт Котаро и совсем недавнею фотку где мы все сидим в кафе после матча. Я отлично помню тот день, потому что именно в тот день я случайно пролила на себя чай и все смеялись надо мной. Даже Акаши сменил свою суровую мину на что-то попроще. А потом на страничке Саши я нашла фото трёхгодичной давности, сделанную буквально за месяц до смерти Олега. На ней я, Саша, Олег и Оля дурачились на набережной. Я тогда ещё запустила снежок точно в глаз Оле. А потом мы с Олегом уронили Сашу в снег. Было весело.
Я скучаю.
По телу пробегает судорога, когда я чувствую до боли знакомый взгляд.
Внутри всё рушится, когда я смотрю в эти зелёные глаза.
А в голове словно рой пчёл: сотни образов, мыслей, воспоминаний и боль.
На языке приторный вкус слёз и лишь одно имя. Которое я не в силах выговорить. Человек, которого я не ожидала уже увидеть.
Врач позволил мне покинуть больницу только через 3 недели после начала триместра. К тому времени Кицу совсем ослабла. У неё едва ли получалось связаться со мной. Ментальный коридор между нашими сознаниями рушится с каждым днем. Это радовало, но и настораживало. Не думаю, что она проиграет так просто. Когда я пришла в школу, той полукровки уже не было. Причина мне была известна, и это поразило даже меня. Однако, мне было плевать. Сей был всё равно со мной.
Первый приём за долгое время, что мне придётся посетить сегодня, должен был начаться всего через пару часов. Всё уже было готово, кроме меня. Настроя не было совершенно, однако моя обязанность пересилить себя и пойти туда. Как единственной наследнице огромной корпорации. Скоро мне исполнится восемнадцать, и тогда поженить нас с Акаши станет лишь вопросом времени. Ещё через два года, мне исполнится двадцать, и тогда, процесс передачи компании мне, станет лишь делом принципа для моего отца. Конечно, он не станет мгновенно готовить документы на передачу акций, но постепенно мне придется втягиваться в это грязное дело. Как и последние три года. Устои семьи и принципы моего отца беспощадны ко всем. Даже к собственной семье. Точнее к её остаткам.
На тумбочке телефон начал подавать признаки жизни, информируя о том, что Такео получил моё сообщение и решил уточнить все детали. Хотя, я уверена в том, что он в шоке от того, насколько абсурдна моя просьба.
– Хоши, ты головой двинулась? – первое, что я услышала от него. Это забавно.
– Уже давно, – с усмешкой и не без иронии тяну я, – Я так понимаю, ты получил моё сообщение?
– Конечно, – фыркнул парень, судя по звукам что-то ища в компьютере, – Но, Хо, ты же говорила, что не хочешь поднимать это дело…
– Говорила. Но обстоятельства изменились. Я понимаю, что это рискованно, но мне необходимо это знать.
– Ками… – обреченно тянет он, – Спустя пять лет ты решила узнать обстоятельства. – слышно, как он встаёт и уходит куда-то, видимо, туда, где его не услышат, – Я посмотрю, что можно сделать, подниму базы данных и связи в полиции. Хотя, я сомневаюсь, что какие-то следы остались. В конце концов, их могли уничтожить ещё тогда.
– Спасибо. – настроение несколько поднялось, однако я не готова к любой правде. – Сколько времени это займет? – хоть Ямагучи и работает в разы быстрее и лучше полиции, даже для него это задание чрезвычайно сложное и опасное.
– Не знаю. Может пару недель, а может несколько месяцев. Но не надейся на многое.
– Я поняла. Спасибо.
– Удачи на балу, принцесса! – хохотнул парень и смеясь повесил трубку.
Усмехнувшись, я села на пуфик перед трюмо ожидая прихода визажиста. Делать что-то самой было катастрофически неохота. Я знала, что приём будет что-то с чем-то, но всё же, это несколько раздражало. Благо мой жених уже назначен и куча стариков не будет пытаться свести меня с их отпрысками. Единицы тех, кто попробует пойти против Акаши. Так было всегда. Даже если пойдёшь против них, то рано или поздно тебя сровняют с землёй. Тоже могу сказать и про мою семью. Мы единственные кто ещё может бороться с этой корпорацией, есть ещё несколько крупных холдингов на территории страны, но они работают не так чисто, чтобы им нельзя было чем-то пригрозить. В конечном итоге в наше время, а тем более в нашем мире всё решают деньги и связи. Коих в наших семьях предостаточно для того, чтобы заткнуть любого. Губы исказила плотоядная усмешка, когда я вспомнила о том времени, когда моя родословная и статус не влияли на мои успехи. На стритболе были все равны. Я, Масуми, Макато, Такео и Лео, дети совершенно разных сословий, тот возраст, когда гордыня может захватить сознание. Но мы играли, общались и плевать мы хотели на то, что мы совершенно из разных миров. Скажи десятилетнему ребёнку, что он выше по статусу всех в школе и он будет чувствовать себя неуязвимым королём. Хотя, по-сути, оно так и есть. Почему-то не меня, не Масуми не задел этот порок. Однако это не спасло нас от той жестокой системы, что была в нашей семье. Едва ли намного слабее чем система у Акаши. Я не училась в начальной школе, у нас с братом было домашнее обучение. Глубина и сложность которого не в какое сравнение не идёт с обычными и даже элитными школами. Моя мать не была так добра, как мать Сея, и именно она настаивала на суровом образование даже больше, чем отец. Моя мать была третью дочерью главной ветки семьи Ёсида. Вернее сказать клана. Иерархия, устоит, традиции и законы этой семьи, не меняются уже сотню лет. И моя мать горела идей возродить из пепла некогда великий клан Ониширо. Семья Аоки появилась на пепелище великого клана. На тех крупицах достоинства и традиций, что остались от него. Моя прабабка, Куроен Ониширо, была первой наследницей нашего клана, но сто лет назад когда на территорию пожаловали гайдзины, она влюбилась в английского офицера, родила ребёнка и забрав половину состояния семьи бежала. Клан остался на попечение двух младших братьев, которым тогда было только по двенадцать, и кучи бастардов предыдущего главы. В результате междоусобицы клан пал ниц и об его существовании забыли. Только спустя десять лет мой прадед, младший брат Куроен, женился на внебрачной дочери чудом уцелевшей императорской династии и начал строить новый клан. И меня готовили к тому, чтобы я не повторяла ошибок этой женщины.
– Молодая Госпожа, к Вам пришли, – горничная низко поклонилась пропуская в комнату женщину средних лет. Я посмотрела на женщину, кивком приглашая её войти. Горничная низко поклонилась и выбежала из комнаты. Кратко рассказав женщине, что от неё требуется, я уселась на стуле поудобнее. Наблюдая в отражение за тем, что творится с моими волосами. А позже и лицом. Когда всё было законченно, из зеркала на меня смотрела довольно-таки красиво накрашенная девушка, мои волосы были собраны в сложную высокую причёску, только несколько прядок обрамляли лицо. На мне было тёмно-синее, практически чёрное платье в пол, до груди ткань была плотной и облегала тело как вторая кожа, в зоне декольте была бежевая вставка поверх которой от самого горла была вышивка из разнообразных камней. На руке блестели браслеты, а каблуки до безобразия натирали пятки. Ненавижу приёмы.
Около ворот дома меня ждала машина Акаши, а сам наследник корпорации сидел внутри и ожидал меня. Наши отцы уехали ещё три часа назад, так как у них была какая-то деловая встреча с другими компаниями недалеко от места проведения приёма. Когда я села в машину, парень только мельком взглянул на меня, что несколько задело моё самолюбие, однако вида подавать я не стала. Но ладонь поверх его ладони, всё же положила.
Я глубоко вздохнула, выходя из машины под руку с Акаши. Приём был в честь нашей помолвки.
Первым кого я увидела, это был Игараси Кента, чьё выражение лица говорило само за себя. Его любовь. Его маленький гайдзин была потеряна для него навсегда. Он наверняка уже узнал о том, с кем она встретилась в день их ссоры. В том парке.
– Тебе не везёт с девушками, Игараси, – спустя несколько часов, я всё же подошла к нему. Он понимал о чём я говорю, и печально усмехнулся.
– Как будто я виноват, что влюбился в тебя тогда, – огрызнулся брюнет, – Но я не думал, что с Рей так получится. Я не ожидал такого. Как удар исподтишка.
– В этом ты прав. Даже я удивилась, когда ко мне поступила информация, – я хмыкнула, ловя на себе угрожающий взгляд со стороны Сея. – Ты уже проиграл эту войну. Они никогда не была не твоей, ни даже Сейджуро.
– Я знаю. – голос того, кто смирился со своей участью.
Я смотрела на человека, что недолжно было быть в этой стране.
Человека, которого я уже никогда не ожидала увидеть.
Человека, что принёс в моё жизнь столько боли.
Человека, что разжёг во мне огонь в то мгновение, как только мои ледяные глаза столкнулись с его зелёными. Как молния, что ударила в стоящее на вершине холма дерево. Моя Молния.
Комментарий к Глава 25. Молния Я правда очень извиняюсь, что не могла долго добраться до главы!!! Семинары, конспекты, учёба, травматологи.... Всё смешалась в такую какофонию... Да ещё и проблемы на личном фронте были...
Короче, я честно постараюсь писать главы в свободное время и когда у меня есть силы!
====== Глава 26. Наше:«Люблю». ======
Без твоих прикосновений я заморожена внутри.
Без твоей любви, любимый.
Только ты для меня – жизнь среди смерти.
Еvanescence – Bring Me to Life
– Олег… Но как?..
Человек, что должен сейчас гнить в земле смотрел прямо на меня. За те полтора года, что я считала его погибшим он практически не изменился. Повзрослел.
– Саша, – до боли знакомый голос и это взгляд. Голос, который я узнаю из тысячи. Я не понимаю, как так получилось, что он жив. Когда я самолично видела его тело в гробу. Миллионы вопросов. Ни на один я не знаю ответ. – Я могу всё объяснить!
– Ты… – голос дрожит из-за слёз и подкатывающей к горлу истерики. Слов нет. Только боль. – Я ведь видела твою смерть! Как?!
Я хочу спрыгнуть с перил, но ноги, что и без того ослабли из-за травм, совсем перестали меня держать и я начала падать спиной вниз. Уже готовясь почувствовать боль я зажмурилась, но меня подхватили сильные мужские руки. Прижимая к груди так крепко, что я едва могу дышать. Его запах такой знакомый и такой родной, что слёзы начинают лить с новой силой. Всё в этом человеке настолько родное, что я уже сомневаюсь, хоронила ли его я полтора года назад. Знал ли Вадим? А Саша? Мама? Олег. Мой Олег, что должен был быть мёртв по всем законам природы, сейчас стоял передо мной. И не один логический ответ не давал мне ровным счётом никакого ответа.
– Прости. – его руки такие родным сжимают моё худое тельце до боли, – Я должен был найти тебя раньше и всё рассказать. Но не смог.
По всем законам здравого смысла я не должна была сейчас даже стоять рядом с ним, но к чёрту разум. Он настолько родной и знакомый, что мне даже не хочется его отпускать. Сил его отпустить попросту нет. Всё это время мне не хватало именно этого. Не присутствие Акаши, не тем более Игараси не даровало мне такое спокойствие. Я никогда не доверяла этим людям, как доверяла Олегу. И вот человек, которого я любила, и которой умер на моих глазах стоял предо мною. Частое биение его сердца в грудной клетке гулким громом отдавалось у меня в голове. Я столько раз просила Бога о том, чтобы Олег выжил, но как мне казалось, он не услышал мои молитвы. А вот оно как повернулось. После всего, что я прошла после его «смерти», он послал мне его, живого. Я вдыхаю настолько забытый и настолько родной запаха, что становится просто до одури хорошо и больно. Ужасно больно.
– Я скучала… – голос дрожит из-за начавшийся истерики, слёзы душили меня изнутри и сдерживать их было просто невозможно. Олег ненавидел когда я плачу.
– Прости, малыш, – он целует меня в макушку, – Где мы можем поговорить?
– Дома, – такое чувство, будто изначально всё должно было так сложится. Мне плевать, что в мой дом может придти Кента. Чувство, будто это «Дома» заменило нам множество слов.
Всю дорогу мы шли молча. Слов не было. Наши отношения ещё тогда дошли до того, что мы понимали друг друга едва-ли не со одного взгляда. Сейчас было словно точно также. Вопросов было слишком много и голову буквально рвало на части от самых абсурдных предположений. Я почти не удивилась, когда увидела включённый на кухне свет, и кроссовки Игараси в прихожей. Олегу это не понравилось, хоть мне он это и не сказал, но я видела.
– Рей, я… – его взгляд ожесточается, когда он видит незнакомого парня рядом со мной, тем более европейца, – Кто это?
– Олег. – Игараси удивлённо распахивает свои чёрные глаза, а потом взгляд его становится каким-то обречённым. Кажется, он уже понимает что к чему, и как это закончится для него.
– Вот оно как, – он печально улыбается, но в его взгляде нет злости. Только скорбь и не понятное мне понимание, будто он уже давно смирился со своей участью, – Я пойду.
Он хлопает меня по плечу и уходит. Я не чувствую практически ничего, когда за парнем захлопывается дверь. Словно он всё это время был для меня никем.
– Что на самом деле случилось тогда? – спрашиваю я садясь на столешницу, видимо, это место всегда будет служить мне оплотом, когда что-то идёт не так. Олег сидит на стуле напротив меня. Его ноги широко раздвинуты, как обычно сидят все парни, одна рука закинута на спинку стула, другая лежит на столе. Будто и не прошли эти полтора года.
– После того, как тебя увели, врачи попытались вернуть меня, как ни странно получилось, – «клиническая смерть»* мгновенно вспомнила я. Состояние когда невозможно определить мёртв человек или нет. Пульса и дыхания нет, но все органы ещё живы. Вот почему я была уверенна, что Олег мёртв, – Я пролежал в коме почти год, несколько месяц потребовалось на реабилитацию.
– Вадим сказал мне, что у тебя был рак, – скорее всего мой брат знал о том, что парень сидящий передо мною жив.
– Прогнозы врачей были не утешительными, он сказал это, чтобы ты не сомневалась в моей смерти, – я глубоко вздыхаю, пытаясь собраться с мыслями. Олег жив. Выжил. И все знали, или почти все, кроме меня.
– И сам пожалел об этом, – говорю я, закатывая рукав водолазки, демонстрируя тонкие рубцы на запястье. Парень вскакивает и хватает меня за руки, так быстро и резко, что я даже ойкаю от неожиданности, – У меня были сотни нервных срывов. Когда меня привезли в Японию, я была скелетом с огромными мешками от недосыпа и истерик, синяками на сгибе локтя от ежедневных уколов сильно действующих антидепрессантов и успокоительных.
Он имел право знать об этом, больше, чем кто-либо другой. Плитка за моей спиной едва не крошится, когда кулак Олега впечатывается в стену. С его костяшек течёт кровь и мне становится дурно.
– Прости Саша, они всё решили без меня, – его голос пропитан сожалением, ему больно, больнее чем мне, – Если бы я мог, я бы запретил им так с тобой поступать.
– Самым страшным последствием было не это, – Олег поднимает на меня свои зелёные глазами, и мне становится слишком больно. Но он должен знать. Стены между нами не будет. Никогда. Люблю ли я его? Да. И всё это время все мои срывы и истерики были только из-за того, что я понимала, что я всё ещё его люблю. – У меня развилось расстройство прерывистой вспыльчивости. Неконтролируемые вспышки гнева. Если меня разозлить, я могу покалечить и забыть об этом.
– Блять!
– Олег… – тихо зову я парня, что сейчас даже не хочет смотреть мне в глаза. Словно это он виноват в том, что произошло. Не я, не он невиноват. – Посмотри на меня.
Но ответа нет, он просто смотрит в пол. Я хватаю парня за шею и тяну на себя крепко обнимая его. Он такой родной, что сердце сжимается от боли. Ничто в этом мире не сравнится с ним. Наши губы встречаются, даже если он и не хотел этого, он всё равно ответил мне. Кого он обманывает? Он хотел. А сейчас он просто считает, что не имеет никаких прав на это. Это не так. Я люблю его. Всегда любила.
– Олег, я люблю тебя, и всегда любила.
Он крепко обнимает меня, и мне не хочется его отпускать. Моё.
– И я тебя, – его руки горячие. Нет, я сама горю. Всё из-за него, всё встало на свои места, – Расскажи мне всё, что случилось с тобой здесь.
– Хорошо, – я спрыгиваю со столешницы, и схватив его за запястье тяну наверх. В свою комнату. Там я сажусь на кровать и облокотившись спиной на стену начинаю свой рассказ. Самого начала. О старой школе в Токио, о поступление в Ракудзан. Обо всём, о том, как меня едва не убил Маруяма, рассказала об Акаши, Аоки. О том, что происходило со мной в школе, о тех драках, о тех предательствах. О том, как люди, которых я называла своими друзьями натравили на меня других учеников. Рассказала обо всём, что было между мной и Акаши, рассказала и про Кента. Судя по взгляду Олега, ему не нравилось, что я спала с кем-то. Но и сильно он тоже не расстроился, всё же моя невинность принадлежала ему.
Я просто забралась к нему на колени, и обняв его наслаждалась тем что он жив. Олег водил руками по моей спине изуродованной шрамами и тоже молчал. Казалось, что время остановилось именно для нас. Что больше нет никого вокруг. Всё в этом мире сузилось только до одной крохотной точки. Мы. Хотелось просто растворится и забыть обо всём, что было до этого. Хотелось просто вернуться к жизни.
– Всё будет хорошо. Теперь. – последнее что я слышу, прежде, чем проваливаюсь в нирвану.
Тиба и Танака смотрели на то, как в зал входят Акаши и Аоки держась за руки. Ямагучи стоял рядом со входом, под пиджаком которого был бронежилет. По рации он переговаривался с коллегами, проверяя всё вокруг. Никто не откажется от возможности пристрелить парочку конкурентов, по этому все возможные точки снайперов проверялись нарядами «ЧОП»** едва ли не каждые пять минут. Могло случится всё что угодно.
– Хо-чан счастлива, – тихо говорит блондинка, смотря на то, как подруга детства принимает поздравления от глав других компаний.
– Да, она долго ждала этого, – модель улыбается смотря на весьма красивую пару. Шрамы под высоким горлом платья жжёт. Она знала, что сама была виновата в том, что Аоки разодрала ей шею. Но осадок остался, и это жгло изнутри. Словно убивало.
– Она хочет устроить «свидание» с Такеши, – сквозь зубы цедит девушка, карие глаза сужаются, и она сама становится словно выточенная из камня.
– Её право, – сердце Саюри сжимается от боли. Такеши был тем кого она любила, и он же был человеком, что предал её. В этом она понимала Курихару, ведь Акаши с какой-то стороны поступил с полукровкой не многим лучше. Хотя сейчас ей было плевать. Она понимала, что для Аоки, Акаши был намного важнее, и даже сейчас, она видит, с каким взглядом он смотрит на всех, кто смеет пялится на его невесту, – Знаешь, иногда бесит эта приторная улыбка на лицах глав других корпораций, – Аой понимающе кивает, зная, к чему ведёт только на вид глупая девушка. Да она модель, но глупой и наивной она не была. Она, как и они с Хоши, выросла в этом грязном мире бизнеса, – Никому из них не выгодно, чтобы этот союз состоялся. Что Акаши, что Аоки те ещё занозы для других бизнесменов, а после они ещё больше укрепят свои позиции. Чёртовы подхалимы.
– По этому сегодня Такео так сосредоточен, одна ошибка, и кто-то может пострадать. Прежде всего попытаются убрать, именно, их двоих.
– Да какая разница, он всё равно лучший в своём деле, – блондинка улыбается, зная, что права. Именно он поймал Такеши, как кот мышь. И это именно он сделал так, чтобы она не попала за решётку. Она была благодарна ему, ровно на столько же, на сколько была благодарна Аоки.
На следующий день вылезать из кровати просто не хотелось. Домой мы с Сейем вернулись только в половину четвёртого утра, и сразу же легли спать. Руки парня лежали на моей талии и крепко прижимали к себе, так, словно он боялся меня отпустить. Но если честно, я и сама не хотела уходить. Было тепло и уютно. Что само по себе было для меня чем-то давно забытым. Наверное именно такое отношение Акаши ко мне, и заставило Кицуне совсем ослабеть. Я перевернулась на другой бок и наткнулась на взгляд алых глаз. В голове как кадр вспыхнули ярко-алые глаза какого-то Ёкая из старых легенд. Я дёрнулась, едва не вскакивая с кровати.
– Хоши? – парень приподнялся на локтях, наблюдая, скорее всего, за моей гримасой страха. – Что-то случилось?
– Всё нормально, – я легла обратно на кровать. Но видение всё ни как не хотело выходить из моей головы. Плотно заседая в моём воображение, – Просто привиделось.
Наверное Кицу пытается снова подшаманить над моим восприятием. Отчаянный шаг с её стороны, но я почти не чувствую её. Я знаю, что она сидит в моей голове, но она не имеет никакой власти. И вряд ли когда-то снова сможет взять вверх над мои телом. Она даже не может связаться со мной. Хотя и чувствую, как что-то исходит от неё, открывать канал связи с ней не хочется. Ведь именно этого она и ждёт. Телефон на тумбочке оповестил меня о том, что Такео что-то от меня нужно. Надеясь на то, что новости хорошие.
– Такеши мёртв.
Комментарий к Глава 26. Наше:«Люблю». Клиническая смерть – это обратимое состояние, это когда признаков жизни нет, а все органы и ткани тела ещё живы.
ЧОП – частное охранное предприятие.
В этот раз получилось намного быстрее, чем в прошлый. Наверное потому что я уже более мение привыкла к новому режиму. Хотя, некоторые проблемы всё же ещё есть. При хорошем раскладе глава будет через неделю или раньше, ну а если будет всё “как всегда”, то увы, нет(((
====== Глава 27. «05:45» ======
Всё переплетено, море нитей, но
Потяни за нить – за ней потянется клубок.
Это мир – веретено, совпадений – ноль.
Нитью быть или струной, или для битвы тетивой.
Oxxxymiron–Переплетено
– Такеши мёртв.
Слова, которые не вызвали у меня не единой эмоции, но так гулко отдавались в голове, на периферии сознания я понимаю, что смерть его была не самой обыкновенной. Видимо, кто-то понял, что я начала копать про аварию пятилетней давности. Значит Такеши что-то знал. А это «что-то» было совсем не маленьким, скорее всего он знал что-то, что должно было вывести меня на истинную историю. Но если подумать логически, Такео ещё не успел бы начать что-то разузнавать, ему было совершенно не до этого, значит, они решили убрать его до того, как я начну искать правду. Что такого знал мой кузен?
– Обстоятельства смерти?
– Банальщина. «Споткнулся», упал виском на угол тумбочки, – голос Ямагучи несколько нервный и даже испуганный, он тоже понимает, что кто-то хочет перекрыть нам пути к информации. – Я видел место происшествия, не думаю, что он упал сам, ему помогли. Однозначно.
– Отец в курсе? – я облокотилась на спинку кровати и поставила телефон на громкую связь, Акаши всё равно слышал весь разговор, так зачем скрывать?
– Да. – голос его похолодел, – Час назад мне поступил приказ удалить все архивы пятилетней давности и всё до них. Не на что не наталкивает?
– Как будто заметают следы. – подал голос сидящий рядом парень, – Под что вы начали «копать»?
– Ещё не под что, – раздался недовольный голос из динамиков, – Хо просила найти информацию об аварии пятилетней давности.
Акаши перевёл несколько удивлённый взгляд на меня. Наверняка понимая, почему я так решила поступить. А может и нет. Одно ясно точно. Я залезла туда, где у меня нет никаких полномочий, даже если я наследница огромной компании, я не могу влиять на то, что влияет кто-то намного могущественнее меня.
– Ты можешь скопировать архив?
– Могу, но тебе это не чем не поможет, для некоторых документов у меня нет ключа доступа, – парень фыркает. Ключ доступа, которым не владеет даже глава отдела безопасности? У человека, который целиком и полностью отвечает за всё в компании? Значит только одно, ключ есть у моего отца и у кого-то из совета директоров. И не факт, что для того файла, что нужен мне не стоит какой-то особый код. А значит, это действительно мне не поможет.
– Скопируй на всякий случай, – тяжело вздохнув произношу я, – Должен быть ещё способ, – я тру указательными пальцами виски. Если Такеши «упал» аккурат виском, то хотели, чтобы умер наверняка. Или же… – Где компьютер Такеши? Я про тот, который ты нашёл в подвале его дома.
– Там и остался, мы же там ничего не нашли, вот и оставили, ты думаешь там могло быть что-то?
– Вполне возможно, – Акаши смотрел на меня, понимая ход моих мыслей, – Если они поняли, что Такеши не знает где ноутбук, то решили убрать его до того, как он что-то расскажет Хоши. Тогда всё вполне логично. Надо поговорить об этом с Тибой. Она может быть пассивным источником.
– Хм… Я займусь архивом. На вас двоих Тиба.
– Хорошо, не раскрой себя. – ответом нам служили частые гудки из динамика моего телефона. Мой кузен мёртв. Его убили. Пародоксально, но факт, кто-то решил играть против меня. Я отвернулась от Акаши, но в зеркальной глади стоящего напротив кровати зеркала отразилась моя безумная и коварная улыбка, при мысли о том, что кто-то посмел бросить мне вызов.
Это такое забытое чувство, когда кровь бурлит в жилах от мысли, что есть кто-то, кто может бросить тебе вызов. Это чувство знакомо слишком хорошо такой, как я. Желание сломить и доказать, что нет никого кто сможет тебя превзойти. Чувство, присущее всем игрокам. Чувство, присущее всем членам моей семьи. Мне и моему отцу, единственные, кто выжили в этом кровавом мире.
Пальцы на автомате набирают номер Аой, и когда после нескольких долгих гудков раздаётся заспанный голос подруги, я едва сдерживаю кровожадную улыбку:
– Аой, скажи Тибе, что я буду ждать её сегодня в час у себя. Это срочно.
– Хорошо. – голос девушки мгновенно крепнет, а в трубки раздаются частые гудки. На дисплее огромными цифрами было выведено: «11:01».
Олег улетел обратно спустя несколько дней. Так уж получилось, что теперь мы с ним закончим школу одновременно. Он потерял многое, пока провалялся в коме, он должен был сдавать ЕГЭ весной, но потерял слишком много времени и по этому, выпустимся мы с ним из школы вместе, что не то что не радует, скорее напрягает. Я уже и забыла, каково это, когда парень отчитывает тебя за всё, что ты делаешь. Ни Кент, не тем более Акаши не говорили мне: «Не ходи в этом», «Так не делай». И с непривычки меня это дико бесило. Расставание с ним рано утром далось мне слишком тяжело, я не хотела его отпускать и боялась в очередной раз его потерять.
Но на брата я обиделась основательно, он поступил слишком не правильно по отношению ко мне, так не поступают, как поступил он. Знал, что Олег находится на «пограничном рубеже», что он может очнутся в любой момент, но всё равно пытался свести меня с Акаши, и как я поняла ещё и с Кентом. Не сволочь ли? Я понимаю, что он сделал это ради меня самой же, чтобы я не лелеяла надежду о его скором возвращение, когда шансы были критически малы. Но было обидно. Очень. Наверное, я настолько сильно поверила в эту сказку брата, что сейчас просто не могу простить ему эту ложь. Да, пройдёт время и я его прощу, но осадок останется. Я всегда была злопамятной.
Жалела ли я о том, что было между мной и Кентом? Акаши? Нисколько. Просто теперь остался мутный осадок. Акаши никогда не был тем, кого я бы смогла полюбить по-настоящему. Да он был красивым, умным и чертовски крутым. На этом всё, мне всегда не нравились такие парни: «Я бог мира», я поняла это где-то глубоко, ещё летом, когда видела его игру с американцами, наверное это и был тот переломный момент. Он был тем, кто спас мою шкуру от смерти, не более. Странно. Он был иллюзией Олега для меня, человек, который стал заменой Олега. Знала бы я, что Олег жив, я бы даже не заговорила с ним. Если бы знала. От злости трясётся всё тело, мне хочется ударить что-то или кого-то. Хочется сломать, разрушить. Выплеснуть куда-то всё, что накопилось. Но вместо этого я упала лицом на подушки и заплакала. Рыдая в голос. Сломалась? Нет. Просто всё так давит, что я просто не знаю куда мне бежать. Но от себя не спрячешься. Как не беги. А Кент? Смешно, до боли. Он был мне другом, как ни крути. Саша рассказывала мне, что у неё было такое, когда она рассталась со своим бывшим, с которым потом же и сошлась. Был парень, который был ей другом, они пытались встречаться, целовались. Но отношения так и не клеились. Так же как и у нас с Кентом. Мы переспали, что-то пытались, но я подсознательно всё так же воспринимала его как друга. Парадокс.
