Текст книги "Гром и молнии (СИ)"
Автор книги: Ani Freser
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)
– Тебя там нет, можешь не искать. – напротив меня стоял парень, которого я не видела с того самого дня, как он позавтракав покинул мой дом. На его лице была привычная холодная усмешка, в сочетании с почти что горячим взглядом. Не тем, что он испепелял неугодных, а совсем иным.
– Что? Почему?
– Не знаю. Тебя ждёт директор, – врун. Сейджуро знал, я это понимала, но отчего он не сказал мне, я не понимала. Ведь мне казалось, что после того, что было, мы можем доверять друг другу. Ничего не ответив, я просто кивнула и двинулась по направлению кабинета директора, в котором мне «посчастливилось» побывать уже два раза. Я глубоко вздохнула и постучалась. Получив приглашение войти и уселась на предложенное место. Я всё ещё побаивалась его, но не так сильно и ощутимо как раньше.
– Ты Курихара-чан, поставила в тупик весь пед.совет, – с иронией начал Наджимура-сан, от которой у меня волосы встали дыбом, – Ты не подумай, результаты у тебя хорошие, но всё же учителя не знают в какой класс тебя определить.
– А в чём проблема то? – немного смутившись собственного голоса произнесла я, стараясь смотреть на директора, и одновременно, не на него.
– С твоими результатами мы можем зачислить тебя в класс «2-1», но сможешь ли ты усваивать программу, вот в чем вопрос. – я немного задумалась. Да, действительно, я и сама не уверена смогу ли я тянуть программу хотя бы класса «2-2». Класс 2-1, это элита. Лучшие из лучших в нашей школе. Попасть туда, уже значило выделится из общей массы. Неожиданно, я вспоминаю о том, что скорее всего в этот класс попадёт Аоки Хоши, и мне нельзя допустить того, чтобы они с Сейджуро были вместе. Только ради этого, и ради семьи, которая ставит на меня большие надежды.
– Думаю, я смогу не разочаровать Вас. – как приговор, который я сама себе поставила. Я некогда не хотела быть элитой. Не хотела повышенного внимания к своей персоне. Для меня было куда удобнее быть среднячком в учёбе, я не хотела, да и что греха таить, мне было лень учится на «Отлично». Быть лучшим, это большая ответственность, которую я не хотела брать на себя. Но поступить в «1», значит взять на себя ответственность не только за себя, но и за весь класс. Готова ли я к такому? Однозначно, нет.
– Это радует. Можешь идти. – традиционно поклонившись я почти пулей вылетела из кабинета и побежала на репетицию. Плюхнувшись рядом с главой спорт.комитета. Третьегодка Игараси Кента. Если я правильно помню, он капитан наших футболистов. Не смотря на все стереотипы он не был «тупым качком», а входил в «топ-50» нашей школы, а так же учился в элитном «3-1». Что сразу опровергало то, что если футболист, то тупой.
– А это ты, Курихара, как там твой брат? – для меня не было новостью, что Игараси, или как его за спиной называли «Кент», в честь сигарет, был в хороших отношениях с моим братом. Из них двоих Кент больше походил на восемнадцатилетнего засранца, нежели Рио.
– Отрывается по полной, и тебе ли не знать, как там Рио, – сварливее чем планировала произношу я. С особью мужского пола, что я имею честь лицезреть, мой милый и заботливый старший брат отрывался ночи на пролёт в клубах, куда пускали личностей младше чем 21 год. Ну и меня с собой брали, чтобы не скучала. Таким образом я узрела треть нашей школы совсем с другой стороны. Например, Наджимура Юки, дочь нашего директора, была совсем не прочь походить по клубам на каникулах. Или пара девочек из моего бывшего класса, которых я считала зубрилами и скромницами, отжигали на танцполе по круче многих, и пили не меньше меня.
– Твоя правда, – он потирает затылок, и широко улыбается. Кента был стандартный такой японец, шатен с карими глазами, в меру накаченный, но то, что он был не чистокровный японец было заметно едва ли, немного выдавала форма глаз и оттенок волос. А так вполне себе приятный на вид и по общению парень, – Но я, честно, не ожидал, что ты будешь такой оторвой!
– Поверь, это ещё цветочки! Минутку, – я смеюсь и достаю свой мобильник, в который я вставила карту памяти ещё с телефона, который у меня был ещё в классе шестом, – Я три месяца ходила в школу, с таким цветом волос. Наш завуч хотела меня побрить на лысо! – я передала телефон парню, где была фотка, где три года назад я ходила по школе с ярко алым цветом волос, а до этого с малиновым и фиолетовым. Всё за один учебный год. Японец тихо проматерился на английском, но я конечно его поняла.
– А почему не побрила? – давясь смехом спрашивает парень, что было вполне ожидаемо.
– Ну был уже май, меня не было смысла лишать волос. У нас учебный год в России идёт с сентября по май, и всё лето каникулы, так что перед началом каникул просить меня под 0.3 стричься была плохая идея, – пояснила я качаясь на стуле, каким-то чудом не переворачиваясь назад.
– Везучие сволочи! – душевно восклицает парень ровно в тот момент, когда мы с моим шефом должны были идти на сцену и предпоследний раз репетировать нашу речь. Первая неделя, как сказал Кент, будет самая адская. Бумаг будет столько, что в пору будет ночевать в школе. А у меня ещё и баскетбольный клуб. Моя голова так и тянулась к живописному косяку стойки на сцене. Но парень всё время ловил меня за шкирку, прежде чем я успевала хотя бы наклонить голову к тумбе. Он желает не сдохнуть мне в первый день учёбы и направляется к школьным воротам, где его скорее всего ждёт Рио. Я по-доброму матерю их. И пытаюсь найти Акаши. Но, он как сквозь землю провалился.
– Вижу вы не плохо ладите, – раздаётся у меня из-за спины. Я даже от неожиданности отскакиваю в сторону, едва не падая со сцены вниз. С моими «метр с кепкой» падение было бы весьма болезненным. А так, Акаши ловит меня ещё до того, как весь центр тяжесть перенёсся в «пропасть».
– В какой-то степени, – сконфуженно отвечаю я, потупив взгляд в пол, словно нашкодивший ребёнок, – Ты ведь не ревнуешь?
– Нет, – холодно чеканит красноволосый и отворачивается от меня. Что?! Мне почудилось? Акаши Сейджуро ревнует? Не думала, что доживу такого момента в моей жизни. Твой по голове, это же просто нереально! Но думаю Акаши будет не в восторге, если узнает о моих наблюдениях.
– Кстати, ты не знаешь, когда возвращается Аоки? – чёрт меня дёрнул спросить. Но если честно, этот вопрос грезил меня либо во время похмельях, после грандиозных попоек с братом, либо в то время, когда я не бродила с Рио по всевозможным клубам на окраинах города.
– Нет, спроси у Ямагучи, это его работа, – его глаза так и намекают на то, что пора бы завязывать с такими вопросами, да и вообще стоит перевести тему в другое русло. А то, сдаётся мне, меня сейчас либо нашинкуют, либо сварят заживо, морально, конечно.
– Прости, – зачем я извиняюсь, сама не пойму, – Ты мне, к слову, когда-то там обещал поиграть на фортепьяно.
– Не припомню такого, – как бы «случайно» замечает он, а я сама не понимаю, как мы медленно начинаем двигаться в сторону главных ворот. – Но я сыграю, но только в моём доме.
– Хорошо, – странная дрожь прошла по телу, когда передо мною открыли дверь дорогой чёрной иномарки S-класса. Ничего другого я конечно не ожидала от наследника огромной корпорации, но всё же. Как по мне, пафос зашкаливает. Мой родители были тоже не из бедных, но нам не было смысла так тратится. Родители постоянно находятся вне дома, а нам подросткам, машина не к чему, только разобьём.
– Как твоя болезнь? – удар в незащищённое бронёй место. Что же, Акаши, мы квиты. РПВ, да? Хочешь честного ответа? Ты его получишь!
– Не знаю, благодаря хорошим попойкам с Рио. – ну или почти честного. На самом деле, просто мне было слишком хорошо, чтобы меня могло что-то задеть. Даже не смотря на то, что под градусом, я как бочка с порохом над огромным костром.
– Ясно. – сухо отвечает парень и с того момента в машине мы больше не разговариваем. Да и вообще в принципе, только парой не многозначных фраз когда идём к нему домой. Там нас встречает тот самый дворецкий стервозной наружности, с которым у нас кажется взаимная неприязнь. Акаши не отходит от меня не на шаг, ну или на оборот. Что не суть важно. Мы заходим в какое-то большое помещение с огромным чёрным фортепьяно и не менее большим камином. Огромный диван, ковёр, и множество фотографий над камином. Отец Акаши даже на фотографиях вселяет ужас. Даже не хочу с ним встречаться лично. Так же несколько фотографий с маленьким, и очень милым Акаши и его матерью. Если я правильно помню, то она умерла, когда Сейджуро учился ещё в начальной школе. Пока парень готовился к игре, я успела рассмотреть фотографии и сесть на пол рядом с музыкальным инструментом. Когда он играл, внутри всё остановилось. Страх и восхищение. Неужели можно быть настолько идеальным во всём? Когда он закончил, мне не хватило духу что-то сказать. И я просто сидела вот так, привалившись к ножке черного фортепьяно и молчала, не зная, что сказать.
– Красиво, – наконец-то выдавливаю из себя я, вставая и сажаясь напротив фортепьяно рядом с Акаши. Пальцы сами по себе пробегают по семи нотам, да так и замирают, когда рука парня ложится поверх моей.
– Спасибо. Ты умеешь играть?
– Нет. – я переплетаю наши пальцы и приваливаюсь головой к его плечу, – Олег пытался научить меня, но быстро понял, что я не шутила, сказав что музыка это не мой профиль.
Он не отвечает. Но мы оба знаем что сейчас будет. Он целует меня, нежно и трепетно, но так чувственно. Очень похоже на музыку, что он играл. Тихая и спокойная, но вызывает бурю эмоций. Я закрываю глаза, и понимаю. Пути назад уже давно нет.
Столица Германии горела огнями. Вид из одной из лучших частных клиник этой страны был под стать его престижу. Действительно, завораживал. Только, девушке, что сидела в инвалидной коляске было не до этого. За то время, что она провела в этой клинике, вид несколько наскучил. Прямо как год назад.
– Хо-чан, привет! – в «VIP» палату чёрной тенью входит девушка. Только тусклый ночник над больничной кроватью освещал помещение. Девушка сникла, увидев подругу сидящей в инвалидном кресле. Она боялась, что сбились худшие прогнозы врачей. И не зря боялась, такой сложной операции ещё не было на памяти розововолосой, – Хо… Твои ноги… Они?
– Не стоит волноваться, это вынужденная мера. Врач сказал, что так будет лучше. – обладательница карих глаз облегчённо вздыхает. Обошлось. – Как там Сей и эта малышка гайдзин?
– Я не хотела говорить тебе, Хо, прости… – девушка набирает побольше воздуха в лёгкие и на одном дыхание произносит, – Он изменил тебе…
– Я предвидела такое, – девушка начинает тихо смеяться, что сразу же настораживает гостью, она знала, её подруга не может так смеяться. В душе ночного гостя зародились семена страха и сомнения, – Она смогла победить Императора, а я, одержу победу над той, кто смог победить Её…
– Ты! – поражённо воскликнула девушка, отшатываясь, словно от пощёчины, она не хотела верить. Та, что, казалось, умерла четыре месяца назад, снова вернулась.
А на гостью, из темноты, смотрели два разноцветных дьявольских глаза, один и которых горел от отблеска ночника. Словно самое яркое зелёное пламя из ужастиков. Пламя из страны Ёми*.
Я. Переспала. С. Акаши. Снова.
Сейчас он был в душе, куда ушёл меньше минуты назад, я ещё даже не слышала, чтобы включилась вода. Мне было до ужаса стыдно. Ведь, в этом доме были слуги, которые наверняка слышали как «Молодой Господин развлекается с девушкой». Мы были в его комнате, и пока его нет я могу рассмотреть его комнату получше. Ничего особенного, с прошлого моего визита ничего не изменилось. Стоп. Письма на столе? Так, Рей, это не прилично! Но с другой стороны это письма от Аоки. И мне жутко интересно. Чёрт! Ладно, была не была! Я разворачиваю первое письмо, и едва не матерюсь от удивления.
«Привет, Сей! Уверена, ты удивлён, что меня нет. Прости, что не сказала тебе раньше. Я знаю, ты поймёшь. Скорее всего сейчас я уже сижу в самолете и лечу в другую страну. Я врала тебе очень долго, врала, что моё состояние почти не изменилось. Врачи говорила о курсе лечения ещё с лета. Я хотела тебе сказать, но так и не смогла. Забавно, правда? Столько всего произошло, а мы расстались вот так. Я не говорила тебе, я знала, что за всеми покушениями стоял Такеши. Знала ещё с того вечера, когда нас увидели на балконе. Сейчас, ты наверное думаешь что я поступила глупо? Да, я это знаю, но я не хотела сгружать на тебя и эти проблемы. Моя беспечность меня и подвела. Возможно, если бы не было тех приступов, то всё сложилось бы иначе. Сейчас, я просто хочу сказать, что буду безумно скучать по тебе. Пожалуйста, ради нас двоих, не пытайся найти меня. Не делай больно, не себе, не мне. Второе письмо ты получишь от Такео, когда он вернётся. Не забывай про меня Сей. Ведь, я очень сильно люблю тебя.
Твоя Хоши»
Она действительно любит его.И даже не скрывала этого. Кажется, он даже не попрощался с ней. Это так странно. Неприятно саднит душу от того, что я прочитала это письмо. Противно. Хоть головой бейся об стену. Вот второе, наверное то, о котором она упомянула в этом письме.
«Здравствуй, Сей. Как ты там? У меня сейчас чудесный вид на столицу страны, в которой я нахожусь. Дам подсказку. Бетонная стена делила город на две части, ровно до того момента, как её не снесли. Есть идеи? Конечно есть, ведь так? Врачи сказали что на все подготовки к лечению уйдёт полтора месяца, всё из-за ранения в бедро. Они боятся. Как глупо. Моя подруга присмотрит за тобой. Так что, будь хорошим мальчиком, не заставляй меня снова одеть „маску“… В конечном итоге, нам не нужно повторение того, что было тогда в номере.
Люблю тебя.
Вечно твоя, Хоши»
Я положила письма на место, не став читать ещё одно. Хотелось плакать. Я глубоко вздохнула и легла на кровать. Сейджуро вышел минут через пять после того как я легла, и оповестив меня о том, что ванна свободна начал вытирать голову. Я выдавила тихое «Спасибо», направилась в душ. А когда стеклянные стенки запотели, я упала на колени и закрыв лицо ладонями заплакала. Чёрт. Между ними двумя было нечто больше чем просто влюблённость. Общие проблемы, враги, секреты. Впервые. Впервые за последний год я плачу потому что, знаю, что Акаши, бесповоротно и точно, не только мой. Он и никогда не был моим, я только «одолжила» его у этой Аоки.
Акаши либо и правда не заметил, что я брала письма, либо умел скрыл это. Что же не особо важно. Мы поужинали у него дома, и он и его водитель отвезли меня домой. А там, как назло никого не было. Я попрощавшись со своим па… А кто он мне, парень? Нет. Тогда… Тогда кто? Я заглянула в почтовый ящик, в нём сиротинушкой лежало одно письмо, подписанное аккуратным подчерком, но явно это не Аоки. Я села на кухне на стол и открыла письмо. Желание вскрыть себе вены появилось мгновенно, когда я только начала читать содержимое.
«Привет, Рей. Я давно хотел извинится перед тобой. Не знаю, простишь ли ты меня. Но я очень виноват перед тобой. За то, что впутал тебя в наши с Акаши разборки. Я поступил как последний мудак, и я это понял только сейчас. Завтра я улетаю в Токио, теперь моё место там в компании семьи, подле моего отца. А ещё, я наконец-то понял то, что отрицал долгое время сам в себе. Я полюбил тебя. По-настоящему. Ещё тогда в парке, я бы вряд ли помог незнакомой девушке, но ты стала неким феноменом. Прости меня, если сможешь. и прощай.
Маруяма Тсубаса.»
Где же я так нагрешила? Бог, если ты существуешь, конечно… Хватит надо мной так стебать! Сука.
Кажется, карма всё-таки существует…
Комментарий к Глава 13. О чём расскажут письма Не проверенно даже бегло!!!
Страна Ёми – Царство Мёртвых в Синтоизме.
Кто догадался кто навестил Хоши? (Те, кто читал 1 часть тоже участвуйте!)
====== Глава 14. Дестабилизация ======
Крайне агрессивно проматерившись на русском я упала головой на стол. Игараси приуменьшил, когда сказал что работы будет много. Её было чертовски много. Мало того, что все спортивные клубы сдавали отчёты и списки принятых учеников. Так ещё и нужно было внести все эти данные в архив. Так же Кент напомнил мне, что потом нам придётся ещё следить за успехами клуба и чёрт его дери заниматься бухгалтерией.
– Не ной, могло быть хуже, – парень ерошит мои волосы, и сам принимается за свои бумаги, в помещение сидят ещё 4 человека с такими же «позитивными», как и у меня мыслями
– Не забывай, что у меня ещё точно такая же волокита будет с баскетбольным клубом завтра, – жалобно протянула я потягиваясь на жестком стуле, нет, кресло в баскетбольном клубе мне нравилось куда больше, там хоть спина не так сильно затекала.
– А у меня новички в команде, знаешь, тоже не комельфо, – он отложил очередную бумажку в стопку «забито, а архив» и начал набирать на клавиатуре новые данные.
– Слушай, ты что-нибудь знаешь о Аоки Хоши? – тихо спросила, чтобы меня не было слышно, мне на руку, что двое вышли на перекус, а другие сидели в наушниках. Игараси был сторонником того, что так работается лучше, ибо ничего не мешает сосредоточится на бумагах. Как он и сказал, первая неделя самая жестокая.
– Ищешь инфу на соперницу? – сарказмом тянет он, но вообще-то не без иронии, – На первом году, я учился вместе с её братом, он пришёл к нам в начале третьего триместра. В прошлом году, он хоть и набрал баллы для поступления в «1», но почему-то его перевели в «2-3». Я слышал, что там его опекун поспособствовал. Но не знаю, это мутная история. А вот с его сестрой, я пересекался всего несколько раз, и то, косвенно. Так, только слухи о ней слышал. Да, Нигучи, отзывался о ней не совсем лестно. Нигучи был менеджером до тебя, выпустился в этом году, вроде с Рио учился в одном классе. Он хоть и признавал, что большинство волокиты с бумагами делала она, но как-то у них не заладились отношения. Её вообще в школе не видно не слышно было, только слухи ходили, что у неё там какие-то тёрки с братом и той моделькой. А так, что я тебе могу о ней сказать. Богатая и умная стерва. Да ещё жестокая в придачу.
– Мда… Чувствую весело будет, когда она вернётся, – сия информация не дала мне ничего конкретного. Всё это я знала и без него. Но одно я узнала точно, у её брата были причины её ненавидеть.
– Будь с ней осторожна, они с Акаши одного поля ягода, а тебе ли не знать, какой он может быть, – я только кивнула, я знала, что Сейджуро настоящий монстр. Я не раз в этом убеждалась и была уверена на все «сто», что Аоки – это Акаши, только в женском теле.
Сделав уроки, и приготовив себе ужин я спокойно завалилась спать. Но мой сон продлился не так уж и долго, примерно до пяти часов утра, потом, неожиданно для самой себя я проснулась от того, что мышцы икр скрутило адской болью. Я даже пошевелиться толком не могла, всё ниже пояса словно атрофировалось. Я только и могла, что сжимать в кулак простынь и открывать рот в немом крике.
– Вадим! – истошно зову брата его настоящим именем, скорее по старой памяти, нежели специально. Я и не ждала его, брат хоть и спит не очень то крепко, но иногда, его не разбудит даже танк. Но дверь открывается и в комнату вбегает испуганный брат.
– Что случилось? Я разбудил тебя? – ага как же, ты что ослеп после попойки?!
– Ноги… – только и смогла выдавить я, прежде чем новая порция адской боли затуманила рассудок. Парень реагирует мгновенно, он садится на край и начинает разминать мои ноги. Не самая приятная процедура, хуже только был приём у гинеколога и процедура «Кукушка»*. Громко проматерившись, пока Рио разминал мои несчастные ноги я уткнулась носом в подушку, сна не было ни в одном глазу
– Встать можешь?
– Нет, колени не гнутся – за честный ответ получила не хилый удар по макушке. Рио то знал, что фраза «колени не гнутся» имеет только один негативный источник. И мы оба знаем какой. Но, эта только наша с ним тайна, конечно, он может рассказать родителем, что их младшая дочь ебанутая дура, которая с воспалёнными коленями ещё и занимается спортом, но нет, он молчит. За что ему огромное спасибо. Моим родителям вполне хватает возни с моей психикой. Нестабильной да ужаса. – И да, Рио, завязывай бродить по клубам.
– Ага, конечно – огрызается он и выходит из комнаты. Сволочь.
Когда первые две недели учёбы закончились, я смогла вздохнуть с облегчением. Теперь моя относительная свободна продлится аж до начала мая. Потом начнутся отборочные на межшкольные, и по словам Акаши для меня это будет тот ещё Ад. Что же, не верить этому парню у меня причин нет. Через день после того, как моя каторга официально закончилась меня перед фактом поставила Тиба. Я нужна для съёмок. Тем же вечером мы едем в Токио, но уже в другое здание, какого-то модельного агентства. Именно в тот момент когда мне наконец-то рассказали о задумке фотосессии, хотелось убить Тибу на месте. Всё строилось на моих шрамах на лопатках, мол создать образ «Падшего ангела» и всё это в красивейшем красном винтажном платье в пол и на огромных шпильках, чтобы компенсировать мой маленький рост. А казалось, что я только вернулась из Ада. Меня в очередной раз повели в гримёрную, но сильно мучить не стали, только волосы выпрямили и чем-то набрызгали, с макияжем тоже особо-то не возились, следы недосыпа скрыли под слоем тонального крема не более. Получился лёгкий повседневный макияж. Запихав меня в платье начали мучить мою спину, в самом прямом смысле, там что-то наклеивали и подкрашивали, аж противно стало. Но если честно, результат стоил тех мучений, и наверное, фотографии получатся действительно хорошими. Хотя, мне до сих пор страшно, в прошлый раз я была с Кисе, который мне помогал с позированием, а сейчас я одна, и чувство некой неловкости и дискомфорта меня не покидают.
Эх! Была не была!
– Нет, ты бы видела лицо фотографа, я думала он объектив уронит! – весело вещала блондинка, пока мы шли до гримёрной, где я собиралась переодеться и сходить в душ, ибо с художествами на моей спине особо не походишь.
– Я так не думаю, – смущённо пробурчала я наконец-то заходя в святое место, где чуть позже схожу в душ. Тиба пожимает плечами и куда-то уходит. Через полчаса я выползаю через чур довольная и свежая, мне становится даже лень куда-то идти. Но пора было возвращаться в Киото. В гримёрное я сталкиваюсь с Тибой, которая разговаривает с какой-то блондинкой, к слову, очень красивой для япошки.
– О, а вот и она! Мей, познакомься, Курихара Рей, Рей, Сакамото Мей, – девушка с видом свахи со стажем представляла нас друг другу. Девушка была высокой, наверное такого же роста что и Тиба, с длинными и красиво уложенными светлыми волосами и глазами цвета сапфиров. Супер. Моя самооценка летит к чертям.
– Я наслышана о тебе, – у неё красивый и мелодичный голос, мда, моя самооценка упала ниже плинтуса, – Нам не довелось ещё сталкиваться в школе, я из класса «3-2».
– Приятно познакомится, – я улыбаюсь, девушка кажется мне доброй и приветливой, – Надеюсь, что мы поладим.
– Мей, я потом тебе напишу, а нам пора, – девушка машет нам рукой, и в этом момент визажист, который зашёл сюда минутой назад начинает собирать её волосы, и мой взгляд падает на её шею, где виднеются четыре не ровные полосы шрама, как будто какой-то зверь пытался разодрать ей шею.
– А что у неё с шеей? – когда мы выходим из здания наконец-то спрашиваю я, девушка хмыкает, и садится в подъехавшую ко входу в здание машину, а я вместе с ней.
– Я знала что ты заметишь. Это сейчас Мей успокоилась, а в прошлом году раскидывалась высокомерием, ну и попала под горячую руку той, кого злить не стоит. Аоки распорола ей шею на глазах 30 человек.
– Неужели она настолько жестока? – полушепотом произношу я, поражённая таким рассказом. Игараси был прав, она жестокая. А с её властью инцидент можно было замять за несколько минут. Кажется, я понимаю, почему Игараси сказал мне быть осторожной.
– Да.
Саюри Тиба ещё с самых малых лет погрязла в прогнившем насквозь мире шоу бизнеса. Её семья поднялась из низов за какие-то десять лет. Мать и отец были частными фотографами, но это было не так прибыльно, чтобы содержать семью и трёх детей. Когда старшая сестра Саюри пошла в модельный бизнес, дела семьи пошли в гору. Появилась частная фотостудия, а потом и их первое модельное агентство. Но когда Саюри исполнилось 15, её старшая сестра умерла от анорексии. Тогда то она и встретила Аоки Такеши. Он помог ей, когда никому не было дела до её боли. Он показался ей идеалом друга. Она решила поступить в его школу, к тому же, там учились девушки, с которыми она познакомилась на съёмках. Она знала, что элита Ракудзана примет её в свои ряды. Семья на тот момент уже владела несколькими фотостудиями и модельными агентствами, и сама она набрала популярность благодаря своей необычной для японки внешностью. Сейчас она вспоминает практически с судорогой, что именно из-за того, что ей понравился Акаши она и развязала некую войну с Аоки-младшей. Тогда она ещё не знала, что на само деле Такеши в семье «Аоки» практически чужой. Ребёнок родившиеся от брака благородной леди и простого студента. Пятно омрачающие благородный род.
Она как в тумане помнит те дни, когда ей казалось, что свергнуть Аоки Хоши, самое разумное решение. Как она по-настоящему хотела свергнуть её для своего любимого. И как больно было узнать то, что человек которого она любила, и как ей казалось, тоже, её любил, лишь использовал её для того, чтобы выйти сухим из воды. Чтобы свалить кучу покушений и убийство двух человек на неё. Саюри Тиба в тот день поменяла мнение об Аоки Хоши раз и навсегда. Она больше не видела в ней чокнутую стерву, что изгаляется над её любимым. Она увидела другую Хоши. Ту, которая спасла её. Дважды. Та, что стреляла в человека, который хоть и «чужой», но всё же её крови. Та, что закрыла её своим телом от пуль. Ей понадобилось увидеть полу живое тело девушки, чтобы понять это. Понять то, что она в огромном долгу перед ней. А Саюри Тиба ненавидела быть должником.
– Такео! Почему ты мне сказал! – трое человек сидело в огромном помещение с кучей компьютеров и огромными мониторами. Парень был одет в чёрные джинсы и такого же чёрного цвета рубашку. Он ненавидел дресс код фирмы в которой он работал, но сегодня он на дежурстве, так что можно было и не парится в плотном костюме.
– Как будто тогда бы ты поехала к ней! – огрызается парень. Эта девушка выводила его из себя, только тем, что начала полоскать ему мозг, не говоря о том, что она смеет его обвинять в чём-то. Он ничего не обязан был ей говорить. К тому же, он знал, что иначе эта девчонка ни за что бы не поехала навещать свою подругу. Их подругу.
– Я хотя бы знала, что это случилось, снова! – не уступала девушка, чьи светлые волосы были убраны в высокий хвост, а тёмно-карие глаза излучали беспокойство и гнев.
– Да замочите вы уже! – вторая девушка ударила ладонью по столу, излучая больше гнева, чем двоя спорящих вместе взятые, – Вообще-то, я за Вас грязную работы выполняю!
– Кстати о работе, как всё прошло? – оживилась спорящая до недавнего времени девушка, изучающие смотря на подругу, а парень только недовольно фыркнул и сел за компьютер, у него, в отличии от этих двух девушек, работа. Не дай бог ещё атака на сервера начнётся.
– Не думаю, что эффект такой, какой мы рассчитывали, но это пошатнуло её уверенность, – задумчиво протянула девушка, помешивая ложку в кружке, которую принесла парой минут назад, – Всё так плохо с Ней?
Девушка не отвечает, но по её взгляду было понятно, что всё именно так, как она и думает. Потому что, такой подавленной и растерянной, она ещё никогда не видела эту кареглазую. Она не хотела идти на крайние меры, но они казались, будут самыми действенными.
– Она под покровительством Акаши, пока не вернётся Хоши, мы все бессильны. – отозвался парень, печатая очередной документ на подпись главы корпорации. Кеиичи Аоки.
Дом меня поразил наличием там обоих родителей, а так же наличием трёх чемоданов у порога и нескольких коробок. Что тут мать их происходит, я выяснила почти сразу. Рио завтра утром возвращается в Россию. И мне зараз такая не сказал. Мама очень долго спрашивала меня, смогу ли я нормально жить одна, намекая на шаткое состояние моей психики, а у папы так и чесались руки дать брату пару подзатыльников.
– Навести там Сашу с Олей! – говорю я обхватив брата как коала, когда он наконец-то сел на диван, – И сам знаешь кого.
– Конечно, – он обнимает меня в ответ и гладит по голове, мама что-то готовит на кухне, а папа договаривается со знакомым с работы о машине. Запомни этот момент Рей, с завтрашнего дня начнётся моя совсем уже взрослая жизнь.
Той субботней ночью я так и не смогла уснуть, а когда рано утром Рио грузил свои вещи в машину, я не смогла сдержать слёз. Единственный живой близкий человек, тоже, меня покидает. В тот же дань мама улетает в Токио, только несколькими часами позже, а папа возвращается в Осаку. И когда дверь за последним членом моей семьи закрылась я поняла.
Теперь я, действительно, одна.
Комментарий к Глава 14. Дестабилизация Может глава и не очень интересная. Но многих фанатов Аоки/Акаши она должна хоть немного порадовать, ну и дать подсказку, кто делает всё, чтобы сломать Рей.
Кукушка* – промывание пазух носа при гайморите. Специальный физраствор с помощью огромного шприца впрыскивают в одну ноздрю, а в другую вставляют вакуумную трубку, вот так и промывают.
P.S. Наипротивнейшая процедура, лично мне такая первая процедура запомнилась тем, что мне приморозили корни зубов холодным физраствором.
====== Глава 15. Аннибалова клятва ======
Воспоминание о том, кем мы были раньше —
То, что я вижу сквозь пламя.
Словно загипнотизированный, я мечтаю,
Забывая ложь и боль,
Но я не могу вернуться.
Starset – Point of No Return
К концу апреля я уже привыкла к тому, что дом пустует. Родители уже давно не появлялись, что не могло не напрягать. Мой теперь уже привычный распорядок дня не нравился мне всё больше и больше. Школа, клуб, уроки, сон. Я опять похудела до ужаса. Теперь моё тело это кости и мышцы. Аой и Тиба только сокрушённо вздыхали, со словами, что это выглядит ну очень пугающе. Сейджуро так вообще сказал прямо, что его скелет не привлекает. Я разведя руками пропустила его слова мимо ушей. Перед тренировками я часто разговаривала с Мибучи, который ещё при первом знакомстве заработал репутацию «голубого». Но мне нравилось с ним общаться, особенно, вместе обсуждать некоторых девушек, но тем немение он с большой регулярностью замечал то, что я ну слишком похудела за последний месяц, и что до каникул я была куда привлекательнее. Его поддержал Котаро и «тупая горилла» Небуя. Котаро мне нравился, как друг, хороший парень, весёлый и главное добрый. Хотя, когда дело доходило до баскетбола, он честно меня пугал, так же, как и другие «некоронованный генералы», а во главе них экс-капитан «Поколения чудес». Ну просто шик. Даже Кент, который обладал специфическим вкусом на анорексичек, сказал, что прежнее моё состояние было намного лучше. Но на готовку у меня элементарно не было сил, а заказывать что-то было как минимум лень и поздно. Так что я питалась чаем, иногда фруктами и водой.